Мы будем тлеть, сжигая небо AU

Хеллоуинская вечеринка, разумеется, была назначена в день самого праздника. И пусть Дженнифер не хотела посещать этот вечер, но слишком уж приятными оказались последние пару дней, проведённые в обществе Тайки. Но с момента, как они переспали, он стал излишне навязчивым. И постоянно желающим её касаться. Она тоже была тактильна и любила прикосновения, однако ей было далеко до него. Казалось, ему было совершенно неважно, в квартире ли они или у неё на работе, видит ли их кто или нет, — он постоянно пытался как-то коснуться её тела. Её это не утомляло, но, если честно, жутко смущало. Это и была та сама причина, по которой Дженнифер с неожиданным удовольствием поехала на хеллоуинскую вечеринку. Ей нужна была небольшая пауза, чтобы справиться с собственными эмоциями. С Акихиро они поехали по раздельности. У редактора срочно появилась незапланированная встреча, из-за которой он должен был задерживаться на полчаса, пропуская собственноручно составленную программу. Дженнифер же видела её мельком по настоянию самого мужчины, отчего с нескрываемым интересом оглядывала плоды их трудов по воплощению его идеи в реальность. Признаться, они едва успели всё закончить к этому вечеру. Ещё днём здесь происходили последние приготовления, и Дженнифер наблюдала, как по залу с нечеловеческой скоростью носятся работники ресторана. Сейчас же место полнилось пёстрыми костюмами, цветными масками и кучей украшений. Сам зал напоминал теперь скорее замок. На стенах висела декоративная паутина, были прикреплены факела, в которых горел самый настоящий огонь, а подле поставлены разнообразные статуи. Как и полагается чёрному замку, в него были приглашены артисты для развлечения толпы. Конечно, здесь имелась импровизируемая сцена, но все мероприятия проходили прямо в зале, в самом его центре. Под негромкие напоминающие собой восточные мотивы напевы в полумраке зала, разбавляемого только светом факелов на стенах и горящих инструментов пожирателей огня, в диком танце кружились девушки и мужчины в восточных одеждах. Вокруг в такой же сумасшедшей пляске двигались другие люди. Это был самый настоящий бал Сатаны. Дженнифер задержалась, наблюдая за одной из девушек, латинос с удивительно зелёными пронзительными глазами. Заметив её взгляд, девушка неожиданно буквально подплыла к ней и отдала глубокий поклон. Будто перед хозяйкой вечера. Это мгновение взбудоражило что-то внутри груди Дженнифер. Вся окружающая её обстановка резко перестала чувствоваться чужой и отталкивающей, — напротив, будто возникло неожиданное странное родство. Это чувство подтверждалось и взглядами со стороны других людей, после поступка танцовщицы мгновенно заозиравшихся в её сторону. Её красное шёлковое платье и до этого привлекало собой взгляды, но в свете огня преобразилось, будто налившись кровью. От такого вида и у самой Дженнифер на мгновение закружилось в глазах. В этот момент она словно горела в языках пламени. Акихиро точно знал, какой наряд ей подобрать. Дженнифер почувствовала прикосновение вдоль выреза на своей спине и испуганно обернулась, взглядом утыкаясь в блестящий серебряный крест на чёрном одеянии. Она вскинула голову, перед ней стоял Акихиро в своём костюме богослужителя. — Прекрасно выглядишь, — он сложил руки за спиной и наклонился к ней. Сбегая от Тайки, Дженнифер совсем забыла о том, каким может быть Акихиро. До стычки с Таем он вёл себя крайне сдержанно, сейчас же в его глазах плясали черти. — В этот раз я долго подбирал его, рад, что тебе понравилось, — он натянул на лицо улыбку, его глаза прищурились. Мимо них вновь пролетела танцующая девушка, Акихиро проследил за ней взглядом и задумчиво хмыкнул: — Они начали раньше, чем я думал, — и сделал шаг вперёд, ровняясь с Дженнифер. Он не обратил внимание на шоу, ведь первым делом, зайдя в зал, искал взглядом свою подчинённую. В толпе многочисленных костюмов она выделялась ярким красным платьем, приковывая всеобщее внимание лучше любого фаершоу. Ох, эта синеглазая демоница. Акихиро следил за тем, как Дженнифер с трепетом смотрела за представлением. Ей будто и самой хотелось в пляс, и девушка подтоптывала каблуками в такт музыке. Она услышала его смешок и повернула голову. — Нравится? — спросил он с крайне довольным лицом. Значит, пригласить этих уличных культурных танцоров было исключительно его идеей. Дженнифер выдала немного застенчивую улыбку при взгляде на довольного Акихиро, но мгновенно вернулась глазами к танцорам, кивая головой: — Очень, — честно признала девушка и неожиданно, кажется, отдавшись происходящему вокруг, обратилась к нему совершенно без формальнстей. — Это прекрасно, Акихиро. Её глаза блестели от радости, на губах была полная удовольствия и воодушевления улыбка. Её душе хотелось в пляс. Недавняя зеленоглазая танцовщица словно уловила посыл в её взгляде, в одно мгновение оказалась подле Дженнифер и утянула её в танце в самый центр зала. Сначала она и ещё несколько девушек кружили её, но, немного погодя, стоило ей расслабиться и отдаться общему ритму, она сама начала двигаться с улыбкой на губах. Подол её алого платья превратился в бесконечном темпе танца в настоящий огонь. К этому моменту вокруг неё вдруг сомкнулся круг танцоров. Они двигались в противоположном от Дженнифер направление, отчего только ещё сильнее приковывали к ней внимание во всеобщем хаосе ярких юбок и костюмов. Но сама Ёсикава, казалось, не замечала происходящего, отдавшись всеобщей атмосфере сумасшествия. В этот самый момент она чувствовала себя по-настоящему единой с каким-то первобытным танцем. На её губах алела счастливая улыбка. Акихиро не ожидал, что она так быстро отдаться танцу. Перед ним она была такая робкая, а тут поддалась незнакомым людям в фестивальных костюмах, плясала с ними, кружась в своём платье. Завораживающая. Хотелось подлететь к ней, схватить за талию, закинуть на плечо и утащить с собой, завалить на стол, чтобы она извивалась под ним так же, как танцует сейчас. Его длинный рукав потянули, Акихиро только и успел углядеть блестящие зелёные глаза и хитрую улыбку, как его втянули в эту вакханалию. Он оказался в кругу рядом с Дженнифер, она его не заметила, плясала под огненными фанфарами. Толчок в спину, и он налетел прямо на неё, Акихиро обхватил её талию двумя руками. Под яркую мелодию, стоя как истукан, он почувствовал себя деревянным. Чёрт. Это не входило в его планы. Дженнифер смотрела на него удивлённо, а потом, как будто вспомнив, кто перед ней и что он сделал, нахмурилась, попытавшись отстраниться. Акихиро это не устроило, он подтянул её к себе ближе, подхватил за талию и приподнял, кружась в ритм. — Это просто танец, — уверил он её, вглядываясь в искренне нелюбящие его глаза. — Подари мне один. Дженнифер от его слов отчего-то перехватило дыхание. Она знала, что он её не отпустит, даже если попросит. Девушка неохотно кивнула головой и очертила ладонью его грудь, кладя пальцы на его плечо. Это был просто танец. Ничего более. В кругу танцоров резко никого не осталось. Со стороны слышалось горячее дыхание пожирателя огня. Огни факелов на заднем фоне превратились в размытые яркие краски. Всё вокруг слилось. Дженнифер и не заметила, в какой момент их глаза встретились, когда она вдруг утонула в омуте этих жестоких, но сейчас таких спокойных и сосредоточенных на ней одной зелёных глаз. Акихиро кружил её в бесконечном танце, ни на секунду не разрывая с ней зрительного контакта. Казалось, он так же отдался этому моменту, как и она. Её пальцы нежданно сжались на воротнике его одежды. Будто резко протрезвела. Что она делала? Почему позволяла ему подобное? Не успели эти мысли как следует оформиться в её голове, как Акихиро, будто почувствовав её неуверенность, заставил её сделать оборот вокруг своей оси, после чего резко прижал к себе. Дженнифер подняла на него удивлённый взгляд, ощущая его дыхание на своих губах. До того он был непозволительно близко. А она всё не могла оторваться от его глаз. В это самое мгновение оказалась всецело поглощена им одним. — Ты уже дала согласие, Ёсикава, — он вновь покружил её, схватив за запястья, и прижал к себе спиной, Дженнифер оказалась в замке из их переплетённых рук. Глубокий голос опалил ухо: — Ты не сможешь сбежать от меня сейчас. Он отпустил её и провёл ладонями вдоль талии, остановился на бёдрах и сжал их, заставляя девушку оседать, покачивая ими в темпе, синхронно с ним. Их танец склонился совсем в иное русло. Это было уже не похоже на танец, он был вульгарный, горячий. Кто-то из наблюдающих весело присвистнул. Танец богослужителя и демоницы. Эта часть шоу разгорячила толпу. Его прикосновения были жёсткими, принуждающими, Акихиро не давал ей и шага в сторону без его воли. Она почти вскрикнула, когда он внезапно наклонился, подбирая ладонью её колено и обводя его вдоль своего бедра, её каблук упёрся в ягодицу. Очень удачно в эту секунду мелодия окончилась, под конец танцоры подбадривающе вскричали, а огонь протрещал над их головами, как последний залп. Акихиро не отпустил её сразу, он наклонился сильнее и с голодным оскалом сказал: — Попробуй убежать от меня. У тебя вот-вот появится шанс. Дженнифер сглотнула, чувствуя, как бешено застучало в груди сердце. Теперь она вспомнила, почему тогда позволила ему заставить её поддаться на его предложение. Потому что ей это нравилось. Потому что её это возбуждало. Потому что она и сама этого хотела. Дженнифер резко оттолкнула его руки и, едва не споткнувшись о подол собственного платья, отступила назад, всего на пару мгновений поражённо застывая. Кончики пальцев отвратительно онемели, внизу живота приятно сжалось. Правда была до того очевидна, что ей стало противно от самой себя. Ей чертовски понравилось то, что он сделал. Акихиро заметил, как её губы чуть размыкаются, словно она собирается что-то сказать, но в итоге с них так и не слетает ни единого слова. В синих глазах промелькает страх, и девушка медленно отступает назад. Она должна была бежать от того жаркого огня, который он нёс одним своим появлением. Его речи, звучавшие не хуже проповедей священника, науськивали получше любых сладких уговоров дьявола. Постепенно приходило осознание ужасающей истины. Медленный шаг назад. За ним ещё один, и Дженнифер действительно бросается прочь из зала. Она сама по собственной наивности угодила в руки к дьяволу. И теперь была не в силах от него сбежать. Акихиро посмеялся в свой кулак. Она так невероятно испугалась, что у него внутри всё сжалось от предвкушения. В нём проснулся хищник, и он прикрылся, чтобы скрыть его от публики. Она убежала вниз, на первый этаж, и Акихиро неспешно последовал следом. На пути начали подходить знакомые лица, он с ними коротко здоровался, просил прощения и уходил. У него не было на них времени. — Господин главный редактор! — прямо возле лестницы его преградил менеджер заведения. Акихиро почти взвыл от безнадёги. Что же никто не мог оставить его в покое? Привлёк внимание к себе этим глупым танцем. — Что-то случилось? — холодно спросил он, уперевшись взглядом в лестницу за его плечом. — У нас возникли проблемы с одним из артистов… — Конкретнее, — фыркнул Акихиро. — Фокусник из большого театра. Он пришёл пьяным и... — Поставьте его последним, окуните головой в холодную воду, дайте средство от похмелья. Делайте, что хотите, но пусть отрезвеет, — он уже было прошёл мимо, но мужчина схватил его за локоть. — Господин Акихиро, мне кажется, ваше присутствие необходимо, — менеджер красноречиво опустил голос, его лицо больше не было вежливым. Акихиро сдёрнул его руку и зашипел. — Я приду через десять минут. Его наконец-то пропустили, он громко спустился по лестнице, стуча каблуком туфлей. Здесь народа почти не было, бегали официанты и другие сотрудники, работала выдача кухни. Он осмотрелся в поисках алого платья и рожек. Куда же могла деться беглянка? Акихиро увидел, как официант выходит с закрытым подносом из служебного помещения и тут же влетел следом. Он прошёл мимо пункта выдачи и кухни, светлый коридор был глубоким и длинным, пустым. — Где же ты, Ёсикава? — ласково спросил Акихиро, останавливаясь возле первой незапертой двери. Мужчина пнул её ногой и прошёл глубже, включив свет. Обычный склад с запечатанными коробками. Не здесь, жаль. — Беги, оленёнок, беги~, — пропел Акихиро, выходя в коридор и подходя к следующей двери. — Беги, беги, беги~. Подсобка. Пусто. Он разочарованно цокнул языком. Куда же подевалась его дорогая помощница? — Беги, оленёнок~. Следующее помещение было пустое, с запечатанными коробками, подписанными небрежным почерком. Перед выходом он заметил красное пятно краем глаза и тут же встрепенулся, возвращаясь и уже веселее: — Бах-бах! Стреляет охотничье ружьё… Он поднял её туфлю и усмехнулся. Золушка потеряла туфельку, нужно обязательно её вернуть. — Что за игры, Ёсикава? — его голос прозвенел эхом от кафельных стенок коридора. Одна добыча где-то вздрогнула, он чуял это внутренним хищником. — Оленёнок, беги~. Акихиро подёргал ручку ещё одной двери, но та оказалась заперта. Мужчина ухмыльнулся и пошёл дальше. Дженнифер слышала, как отпевал его голос зловещую, старую песенку. Когда голос стал дальше и тише, девушка отперла дверь и аккуратно выскользнула в коридор. Он прошёл мимо, и теперь она может вернуться в зал. Дженнифер дошла до склада, где оставила туфлю и заглянула внутрь, стараясь не шуметь, и не включала свет, пытаясь босой пяткой нащупать обувь на месте, где её оставила. Склад был в полутьме, но яркий красный каблук она бы увидела. Чёрт, он её забрал. Дженнифер раздражённо фыркнула. Мог и оставить, чтобы она не щеголяла босиком. Собравшись с духом девушка вышла, аккуратно и медленно прикрывая дверь за собой. — Поймал, — раздался шёпот прямо над ухом, она испуганно пискнула и резко обернулась, Акихиро схватил её за локоть и втащил внутрь. Он вжал её в стену спиной, угрожающе нависая. — Я поймал тебя, оленёнок, — мужчина посмеялся и покрутил красной туфлей перед ней. — Ты такая хитрая. Дженнифер сглотнула, хмуря брови. После светлого помещения она совсем не могла ориентироваться в тёмном пространстве комнаты. Оставалось это делать на его голос. От этого было ещё более страшно от следующих событий. — Выпустите, — она попыталась схватить свою обувь, но её рука вместо этого легла на его грудь. Девушка мгновенно попыталась отнять руку, но он заставил продолжать удерживать её на его груди. Дженнифер, сама того не желая, неожиданно вздрогнула, поджимая губы. В отличие от неё он, казалось, прекрасно ориентировался в пространстве. Ещё и увёл подальше от двери, чтобы она при желании не смогла бы так просто вырввться и сбежать. — Акихиро, выпустите меня, — её ладонь на его груди сжалась ненадолго: спустя мгновение она ощутила, как её поднимают, оставляя на запястье жадный поцелуй. Она пискнула, напрягая руку, с надеждой вырвать её из его хватки. Как же ей сейчас было до чёртиков страшно. — Не хочу, — прозвучало в самые губы. Дженнифер испуганно вздрогнула. Оказывается, он всё время был так близко. Он огладил её бок и игриво пробежался ниже, проникая под вырез в подоле платья ладонью и поднимая его. Два пальца поддели ткань трусов и прошли под ней, впиваясь ногтями в тазобедренную косточку. — И что-то мне подсказывает, что ты тоже не очень то этого хочешь, — он тихо басил. Сюда не доходила музыка и в полной тишине Дженнифер только и слышала биение своего сердца. Девушка задрожала в его руках, она не замечала, как волнительно сбивалось её дыхание. — Я боялся, что твой друг не передаст мой подарок, — признался он, заводя ладонь под лямкой трусов вперёд, сжимая оголённую ягодицу. — И я очень рад, что это не так. Наш разговор прошёл не очень, он выбесил меня. Я долго думал, не уедет ли он в столицу из-за нашей маленькой ссоры, но, — внезапные откровения заставляли Дженнифер вслушиваться, что было очень тяжело сделать в полной темноте, когда под юбкой платья играется чужая рука, — я сделал вывод, что всё будет в порядке, пока ты здесь. Пусть и не видя его, Дженнифер точно знала, что он сейчас улыбался. Этой своей отвратительной высокомерной и насмешливой ухмылкой. Но его слова привели её в замешательство. — Что? — сипло выдохнула девушка, не веря услышанному. — Вы, что, нарочно его провоцировали? До самого последнего момента Дженнифер надеялась услышать, что вся потасовка этих двоих возникла из-за глупого пустяка, но, неужелии, это было неправдой? Акихиро намерено спровоцировал Тайку? Знал, на чём сыграть, чтобы вывести Ихайю из себя, знал, что сказать, чтобы пошатнуть чашу равновесия спокойствия маорца, знал, что тот точно встанет на её защиту. Получается, Тайка действительно оказался побит и унижен из-за неё? — Он же лицо вашего журнала, — Акихиро отчётливо расслышал, как скрипнули её зубы. — Я настолько стою вам поперёк горла? Так, я всегда была перед вами. Но вы готовы увести свой журнал в убыток, лишь бы донести ваше желание меня трахнуть? Вы совсем больной?! Нужно было являться слепым, чтобы не заметить, чего хотел Акихиро, чего он добивался. Но верилось всё равно с трудом. Он и вправду был готов сделать подобное ради обычного перепихона? У него же была целая редакция, полная молодых девушек. Так, в чём была проблема? Дрожащие пальцы сжались на его руке на её бедре, пытаясь убрать её в сторону. Но она всё никак не могла этого сделать. Акихиро ни за что бы не отпустил её тогда, когда с таким удовольствием поймал в свои руки. В груди били обида и злость. В первую очередь, на саму себя. Именно она захотела привлечь его внимание. И поплатилась за это. Акихиро рыкнул и рванул её за бёдра к себе, она больно ударилась о его грудь и ремень под одеянием. Он продолжал удерживать её под платьем и неожиданно обнял за плечо, положив руку на затылок. — А теперь успокойся, — его голос стал приторно-ласковым, но в нём слышались нотки искренней злобы, — и слушай меня внимательно, Ёсикава Дженнифер, мой любимый помощник. Он говорил над самым её ухом, крепко удерживая к себе впритык. — Ты очень часто пытаешься меня обвинить. И я никогда этому не препятствовал, не отрицал. Но подумай своей маленькой головкой, — Акихиро зарылся в её волосы и стал мягко их поглаживать, от агрессивного тона всё равно становилось не легче, — я хоть раз начинал что-то первым? Проанализируй, ты это делаешь замечательно, именно поэтому заняла свою должность. Давай, у тебя есть на это время. Мужчина гладил её голову, крепко сжимая рукой бедро внизу. По его дыханию было слышно, как он злился. В воспоминаниях сразу всплыло всё плохое. Их жёсткий секс, в котором он ни капли её не пожалел, — но это она его соблазнила, — когда она ему отказала, он разозлился и ничего не сделал, чтобы пресечь слухи, — действительно, ничего не сделал, — а эта чудовищная выходка перед коллективом! — она пыталась вынудить его помочь ей неудачной манипуляцией после того, как сама отказалась от помощи. Она кричала на него много раз, оскорбляла его и билась в истерике. И он ни разу не сделал так же, проглатывал всё это и мягко улыбался, стараясь что-то объяснить разгорячённому разуму. Акихиро ни разу не пытался изменить её мнение о самом себе. А когда она заявила про увольнение, дал ей работу, которой добиваются многие годы другие редакторы. И не потому, что хотел её трахнуть или переубедить от ухода. Он был прагматиком и ни за что бы не позволил неумёхе заниматься организацией крупного мероприятия, а уж тем более прикоснуться к тому, что его кормит — создание выпуска журнала. Дженнифер подуспокоилась, и мужчина продолжил: — Провоцировал? Да. Но не из-за тебя. Только в его голове ты имеешь к этому какое-то отношение, — он недовольно фыркнул, и рука на её волосах непроизвольно сжалась, но Акихиро быстро выдохнул и продолжил равномерные, мягкие поглаживания. — Он возомнил, что может с ходу мне предъявить за моего сотрудника. Залезть в мою голову и указывать, как и с кем мне общаться. И он ударил меня первым, я не собирался и пальцем его трогать. Мужчина оттянул её голову, Дженнифер пришлось вскинуть подбородок, и она ощутила тяжёлое дыхание на своей шее. — Я могу стерпеть любую наглость, вольность, — цедил Акихиро сквозь зубы, на её коже отдавалось вибрацией, — но я ненавижу, когда человек мнит о себе слишком много. Он отпустил её волосы, но она продолжала упираться макушкой в стену, не хотела встретиться с ним нос к носу. Акихиро провёл ладонью вдоль её спины и вновь залез под платье, стало туго дышать, и под этой тяжестью он очертил её ребро. — Возможно, ты не видишь этого из-за своей юношеской наивности, — пока говорил, провёл губами вдоль горла, щекоча, — но он ведёт себя как подросток. Не поддаётся контролю. Он агрессивный и самомнительный. Рано или поздно это сыграет для тебя плохую шутку. Не злись на меня за то, что я поставил его на место. Подумай, с чего он полез с кулаками тебя отстаивать перед твоим начальником. Из-за какого-то платья. Акихиро почувствовал, как она сглотнула, и вновь полез к её волосам. Почему-то это его успокаивало. Он перешёл с длинных локонов до корней и обратно на шею, большим пальцем проводя по сонной артерии. — Кстати говоря, о нём, — его до этого неподвижная рука на её бедре потянулась выше к животу, подол платья поднялся до самых колен. — Я прислушиваюсь к тебе, Дженнифер. Всегда прислушивался. Мне приходилось учиться, чтобы понимать тебя. Поэтому тоже прислушайся ко мне всего один раз, — он опустил её лицо за подбородок и оцарапал ногтем нижнюю губу. — Перестань доверять каждому попавшемуся мужчине, который хорошо к тебе отнёсся. Наша с тобой история должна научить тебя хотя бы этому. Девушка ощутила, как что-то с тяжестью упало где-то в груди. Он впервые был с ней так откровенен, честно рассказывая причины своих действий. Такой самоуверенный и наглый человека, как Фукуда Акихиро, не привыкший полагаться на других людей, а тем более раскрывать им правду о своих мыслях, вдруг признал, что считает её самой достойной из тех, кто мог быть иметь право услышать его истину. Более того он сам управшивал её сделать это. Отчего-то так сильно жаждал этого. — Почему вы всегда молчите, — это должно было являться вопросом, но прозвучало укоризненным утверждением. Ей неприятно было признавать правду, но просто игнорировать её она не могла. Как бы это не было отвратительно, слова Акихиро имели смысл. К сожалению, и со слов Тайки Дженнифер подумалось, что он сам напросился на удара. Но теперь, когда главный редактор объяснил, за что именно так поступил с одной из лучших моделей своего журнала, она уже не могла так рьяно стоять на защите Тая. Её ладонь сжала ткань на его груди, в то время, как она не могла отвести взгляд от серебряного креста. Почему-то стало немного смешно от его вида. Он казался настолько же абсурдно сочетался с сегодняшним праздник, как и их проникновенные разговоры и его рука не перестающая касаться её бедра. Но его ладонь, продолжающая гладить её макушку, неожиданно перестала ощущаться тяжёлой и обжигающей, напротив стала успокаиваивать и дарить умиротворение. Это было странно. — Вы постоянно провоцируете, морально давите, топчете мою гордость. Кажется, будто я вам ненавистна. И несмотря на это, вы всё равно… — Дженнифер поджала губы, поднимая на него аккуратный, но донельзя уставший взгляд. Уставший спорить и бороться, но всё-таки дающий понять, что прямо здесь и сейчас она готова сделать так, как он просил: послушать и постараться услышать. — Вы каждый раз пытаетесь меня научить чему-то новому, поддерживая вид нормальных отношений, а потом до смерти пугаете своими поступками. Мне бы хотелось вас возненавидеть за то, что вы сделали и продолжаете делать, но я не могу заставить себя. Акихиро усмехнулся. Он только что ей говорил о том, чтобы она не раскидывалась доверием где попало, а она начинает откровенничать с ним, человеком, с которым стоило бы это делать в последнюю очередь. — Поразительно, как ты не учишься на своих ошибках, — Дженнифер вздрогнула от смешка на своей щеке. Он зарылся рукой в корни волос на её виске, заводя их за ухо. — Как я и говорил, ты не хочешь, чтобы я отпускал тебя, — припомнил Акихиро. — Тебе нравится быть оленёнком. И ты хотела, чтобы я тебя нашёл. Он провёл вдоль ключиц костяшками и остановился на груди, неожиданно сжимая её с жадностью. — Ты мне отказала. Просила больше не трогать. Но думаешь об этом постоянно, разве нет? Вернулся его игривый тембр, похожий на рычание, азарт, с которым он начинал свою охоту. Она вспоминала день, когда принесла ему заявление об увольнении и по итогу сидела на его коленях. Тогда он поступил, соответствуя её ожиданиям, и потом её терзало чувство обиды. На следующий день она ничего не ждала от него в ресторане, он оступился и не трогал её до сегодняшнего вечера. А танцуя с ней, заметил этот страх в глазах, желание между оттолкнуть и притянуть. Акихиро часто на неё злился из-за этого непостоянства. Она, сама того не зная, крутила им вокруг пальца, а он, как коршун, всегда выжидал возможностей и очень вовремя ими пользовался, почти в отместку. Он желал её и получал только маленькие порции, а это не удовлетворяло. И из-за неё другие тоже не удовлетворяли. — Возненавидь меня, Ёсикава, — попросил Акихиро, проводя ладонью по внутренней стороной бедра. — Ради своего же блага возненавидь. Пока я только вижу, как оленёнок сам ходит под прицелом. Что ты будешь делать, если я не остановлюсь? Ни сегодня, ни в следующий раз. Моё терпение тоже имеет границы. Дженнифер сжала зубы, мысленно смеясь на свою самонадеянность. Чего ещё она могла ожидать от него? Даже если слышал, он бы ни за что не воспринял всерьёз её внутренние переживания. Куда больше его интересовали свои собственные. Дженнифер ощутила, как его пальцы задевают всё ещё горевшие на коже метки от засосов Тая, непроизвольно сжимая ноги под его довольный смех. Она попыталась убрать его руку, оттолкнуть от себя, но он прижал её руки к стене по разные стороны от её лица. Девушка дрогнула, замечая хищный оскал на его губах. Постепенно до неё доходило. Он её не отпустит. Точно не сегодня. — Вы и без того мне отвратительны, — криво улыбнулась Дженнифер, слыша его смешок. — Но я постараюсь исполнить вашу просьбу. Она резко расслабилась, приводя мужчину в замешательство. Акихиро не ждал, что она ему поддастся, однако был куда больше доволен таким исходом. Его руки разжались на её запястьях, и женские ладони очертили его шею. Она ощутила, как он сладко ухмыльнулся, и кончики его ногтей прошлись между её лопаток. Дженнифер выгнулась, выжидая секунду, будто пытаясь увидеть в его глазах что-то, что, она знала точно, никогда не увидит, прежде чем прильнуть к его губам. Акихиро застыл, почувствовав чужое дыхание, а потом тёплое прикосновение. Его губы мягко смяли, а потом чужой язык облизнул его приоткрытый рот. Почувствовав, что ей не отвечают, Дженнифер отстранилась и легко выскользнула из его замерших рук. — Стой. Он схватил её за локоть и потянул обратно, девушка вскрикнула от неожиданности, ударившись об стену. Акихиро поставил руки по обе стороны от её головы и поцеловал сам. Её побег не удался, кажется, она сделала только хуже. Он ненасытно сминал её влажные губы до боли, кусал и оттягивал. Во рту появился привкус шампанского. Она сжала его плечо. Дышать было тяжело, он не давал ей возможности из-за глубокого поцелуя, проходя своим языком вдоль её круговым движением. У Акихиро был пунтик, который Дженнифер давно заметила. Он не целовался. И сам лично не притронулся ни разу к её губам. Она не понимала, табу ли у него или ему просто не нравится, хотя эту догадку Акихиро сейчас лично опровергнул. Мужчина отстранился от неё, давая возможность отдышаться, и прильнул к шее сбоку, засосав кожу. Дженнифер попыталась его оттолкнуть, хотела избежать следов, и он отстранился, но только для того, чтобы вновь жестоко поцеловать. Вопрос: как долго вообще этим можно заниматься? Долго. Очень долго. Он забыл о том, зачем вообще привёл её сюда, только и чувствовал жаркое дыхание по женским, начавшим кровоточить, губам. Акихиро слизал выступившую кровь, услышал её жалостливый стон, и отодвинулся. Ему нужно было отдышаться, переварить. Дженнифер боялась, что он продолжит снова, и выставила руки перед ними, с силой упираясь ему в грудь. Акихиро просто стоял, глубоко дыша. Как давно его кто-то целовал в последний раз? Он не помнил. Он не целовал женщин, с которыми был, и не позволил им поцеловать его. Ему не нравилось, он ненавидел это чувство. Но Дженнифер так аккуратно это сделала, просяще, да ещё и ради побега, что в нём впервые появилось это будоражащее грудь желание. Его руку, вставшую поперёк стены, опустили. Дженнифер пользовалась его замешательством, и Акихиро решил ей это позволить. Он себя совсем не контролировал. Да, лучше беги, оленёнок. Открылась дверь и напоследок мелькнуло алое платье. Это почти что сжало сердце. Акихиро опустил взгляд. Она оставила и вторую туфлю здесь, выскользнула из неё так, что он и не услышал. Такая умная девочка. Он обязательно их вернёт ей сегодня. Найдёт её ещё раз, но сможет ли отпустить. *** Она долго бежала вперёд, подгоняемая страхом оказаться снова обнаруженной. Если Акихиро поймает её во второй раз, то больше не отпустит. Надежда на уловку не сработала: она лишь ещё сильнее распылила его желания. От собственного невезения захотелось заплакать. Дженнифер остановилась уже в одном из коридоров второго этажа ресторана. Это заведение было по-настоящему огромным — здесь были предусмотрены отдельные vip-зоны, закрытые комнаты для отдыха тех гостей, которые не хотели проводить свои трапезы среди остальных людей. В этих коридорах всегда было тихо, но сегодня комнаты были забронированы. Большинству представителей элиты хотелось после весёлого вечера уединиться, чтобы продолжить празднование. Дженнифер закусила губу, тут же шипя на собственную оплошность — кожа слишком несщадно болела после поцелуев Акихиро. Но пульсировали не только губы, но и шея, ещё одно место, которое он с таким удовольствием облюбовал для выражения своей потаённой страсти и желаний. На утро там образуется яркая отметина, а на губах появится синяк. Просто с ума сойти. Он так легко заставил её потерять голову, но, что ещё более неожиданно, — позволил это сделать себе самому. После произошедшего выглядела она наверняка удивительно "прекрасно". Дженнифер не стала никак комментировать собственные безутешные мысли, выискивая взглядом хоть какой-нибудь отражающий предмет в интерьере. До женской комнаты было слишком далеко, к тому же, все бы точно заметили её вид. Но можно было воспользоваться тамбуром одной из ещё пустующих, судя по всему, vip-комнат, на входе к каждой были предусмотрены небольшое зеркало и комод. Пройдя к самой, как ей казалось, отдалённой, она встала перед зеркалом, с ужасом глянув на своё отражение. Волосы всклокочены, рожки-заколки спутались в волосах, красная помада размазана. И губы… Они опухли от его жестоких поцелуев. Дженнифер застонала, принимаясь приводить себя в порядок. Это вечер точно был её личным балом Сатаны — её самые страшные опасения проявили себя наяву. Из мыслей её вывел знакомый отвратительно задорный мужской смех из-за двери комнаты, около которой она стояла всё это время. Дженнифер очень хорошо его знала. Она сжала снятые заколки в ладони, подходя ближе к двери. — Вы сегодня выглядите очень довольным, господин, — этот голос казался смутно знакомый ей, но ему она придавала куда меньшее значение, чем обладателю бархатного баритона. — Просто приготовил небольшой подарок для моей любимой, — голос сделал предвкушающую паузу. — Но она ещё об этом не знает. К тому же, через пару дней она обещала лично приехать. Разве это не мило? Да, это без сомнения был Эскель. Дженнифер поморщилась. Только разговоров о любовных похождениях своей подруги ей не хватало. — В этот день состоится поминальный ужин в честь погибшего сотрудника "Кастр-роса". Мне пер-ределать ваш гр-рафик в соответствии с более важными событиями? Второй голос был странно рычащим, словно его обладатель неумело тянул «р». Будто по металлу проводили заточкой. Это сильно резало слух. — Нет, необходимости, я управлюсь со всем до встречи с моей любовью, — судя по звукам, Эскель пригубил какой-то напиток. Дженнифер злостно зашипела себе под нос, поражаясь подобному поведению мужчины. Никакого уважения к покойникам. — Люди всё равно преимущественно будут говорить об этом самом Артуре. Мне его немного жаль. Бедняга, чтобы услышать пару добрых слов в свой адрес и получить внимание со стороны давно позабывшей о нём родне, ему пришлось умереть. — На то о покойниках и пр-ринято всегда говорить только хор-рошее, — рассмеялся скрипучий голос, кажется, прикрывая рот ладонью, судя по чуть глухому смеху. — Вы оказали милость этому человеку, подар-рив ему смер-рть. Тело пробрала дрожь. Резко стало очень холодно. Дженнифер затаила дыхание, чувствуя, как от волнения сердце заходится в быстром темпе. Ей не показалось. В эту самую секунду она услышала признание факта убийства. Так всё-таки Эскель Кондорсе был в этом замешан. Её догадки оказались правдивы. Осознание опасности ситуации дошло до неё слишком резко. Она должна была уходить. Свидетелей никто долго не держал в живых, а такой человек, как Эскель Кондорсе, так и подавно. Дженнифер отступила назад, с ужасом слыша, как скрипит половица под её ногами. Она застыла, прислушиваясь к внешним звукам. Где-то внутри всё ещё теплилась надежда на то, что она не была услышана. Звуки в комнате затихли. Но ненадолго. Спустя несколько мгновений дверь стремительно открылась, и на пороге показался грузный и широкоплечий темнокожий мужчина. Дженнифер сглотнула. Сегодня удача точно была не на её стороне. Она не успела издать ни звука, когда её резко затащили под руки в комнату, запирая за ней дверь. Мужчина провёл её к диванам и кинул на пол, вставая тенью за её спиной. Она снова попалась. Кто бы подумал, что опыт в детской игре в прятки когда-нибудь окажется ей так необходим. — Так-так, — Дженнифер медленно подняла несколько испуганный взгляд на уж больно довольного с виду Эскеля, сидевшего прямо перед ней. — Неужто нас почтила своим присутствием прелестная мисс Ёсикава, сама хозяйка сегодняшнего вечера? У Дженнифер перехватило дыхание. Из огня да сразу в полымя. Она боялась оказаться пойманной Акихиро, а в итоге была схвачена тем человеком, который всё это время вызывал в ней неподдельное чувство опасности. Это была просто катастрофа. Эскель внимательно и неотрывно оглядывал девушку у своих ног. Вопрос, как много она успела услышать, был неуместен. Он по одному её лицу видел, что много. Но ему неожиданно захотелось растянуть момент казни. Слишком уж очаровательной она сейчас выглядела, смотря на него с ужасом жертвы в глазах. А он с удовольствием был готов питаться этими эмоциями. Мужчина сел перед ней на корточки, злорадно ухмыляясь: — И что же мне с вами делать, мисс Ёсикава? Он видел, как она отчаянно искала пути выхода, старалась проанализировать ситуацию и бегала взглядом по комнате. Но вид Шортера почему-то её сильно встревожил. Эскель кинул на подчинённого взгляд через плечо, хмыкая: — Шортер, ты знаком с моей милой гостьей? Оба перевели взгляд на Дженнифер, чуть заметно нахмурившуюся на такое внимание со стороны человека Кондорсе. Если она его вспомнила, то и он тоже. Не было никаких шансов, что он умалчит об их знакомстве. — Истинно так, господин, — губы Шортера окрасила мерзкая, такая же, как у его хозяина, улыбка. — Эта та самая девушка, что застала мою гр-руппу пер-ред главным пр-редставлением на выставке в институте. — Вот как? — Эскель отчего-то слишком радостно хлопнул в ладоши. — Так, страх моей милой гостьи передо мной всё это время имел вполне вразумительное обоснование? Всё более и более интересно. Дженнифер отвела глаза, сжимая заколки в руке. Красный пластик больно впился в ладонь. Сам того не заметив, Эскель в порыве эмоций взболтнул лишнего, подтвердив очередную ещё до недавнего времени догадку — его прямое отношение к пожару в институте. Всё это время убийца Артура и почти их самих с Сашей находился совсем рядом. Теперь пазл до конца сложился в её голове. Не было и шанса на то, что Эскель её отпустит. Он её убьёт. Этот непреложный факт могло изменить только чудо. Раздавшийся телефонный звонок прозвучал для всех до того резко, что привлёк всеобщее внимание. Он отвлёк Эскеля от её созерцания на своего второго подчинённого. Мужчина выжидающе посмотрел на Кондорсе, на что тот только легко махнул ему рукой, давая разрешение ответить. Меценат вернулся взглядом к Дженнифер. — Она угр-роза, господин, — на голос Шортера Эскель только усмехнулся, окинув его полным иронии взглядом, вскинув одну бровь вверх. Как будто так и спрашивал, кого мужчина назвал "угрозой"? Девушку, бывшую прямо сейчас у его ног? — Вам лучше… — Эскель, — второй подчинённый Кондорсе, кажется, был куда выше по статусу этого самого Шортера и куда ближе к самому Кондорсе, раз позволял себе обращаться к нему просто по имени. Он подошёл к поднявшемуся с корточек Эскелю, протягивая ему телефон. Кажется, это было что-то действительно важное. Эскель отошёл чуть в сторону, с улыбкой, но заметным напряжением интересуясь у собеседника на трубке о том, как дела, когда его брови чуть заметно дёрнулись. Кажется, услышанное ему не особо понравилось. Дженнифер напряжённо наблюдала за окружающей обстановкой. Двое подчинённых Эскеля лишь с виду казались расслабленными. На деле было видно, как они вытянулись по струнке перед своим господином, будто дрессированные псы, ожидая его команды. Особенно Шортер, изредка недобро поглядывающий в её сторону. Он не испытывал к ней ненависти, но она мешала его господину, а значит должна была исчезнуть. — Джакс, позвони Девисону, пусть проверит седьмое отделение и отдаст распоряжение на освобождение Шоичи и моей дамы, — Эскель закончил говорить быстрее, чем думала Дженнифер, но после беседы стал заметно более расторопным и раздражительным, пусть и старательно скрывал это за ядовитой ухмылкой. Стало не по себе. Он выглядел словно анаконда, приготовившаяся к броску. — Но не выпускает до моего приезда. Эскель кинул задумчивый взгляд на Дженнифер, будто только вспоминая о том, что она всё ещё здесь. С одной стороны, девчонка знала действительно очень много, но с другой — могла оказаться ему очень полезной. — Что будем делать, господин? — Шортер выступил вперёд, блеснув чёрными глазами в сторону напряжённо замершей Дженнифер. Вот и настал момент истины. — Ничего, — весело ответил Эскель. После его слов воцарилась напряжённая тишина. Подчинённые Кондорсе непонимающе переглянулись. Альтруизм не был сильной чертой их главы, скорее как раз напротив. Он привык быть жёстким и использовать любого человека и фактор для удовлетворения своих желаний. Как и избавляться от таковых, если те не приносили ему пользы или вовсе несли хотя бы малейшее неудобство. Эскель подошёл к ней и протянул ладонь, помогая подняться, когда она с опаской приняла его предложение. Дженнифер не решалась издать и лишнего звука, изумлённо смотря на мужчину. Ждать от него пощады было бессмысленно. Значит, у него на неё были планы. И его прищуренный довольный взгляд, с которым он её внимательно осматривал, только подтверждал эту мысль. Эскель заправил локон её волос ей за ухо, после чего хищно улыбнулся, проводя кончиком ногтя вдоль нижней опухшей губы девушки. Она так прелестно его боялась, со страхом ожидая его вердикта. Но, получив его, была куда больше испугана, нежели обрадована. И вполне обосновано. — Прелестная леди будет ведь молчать об услышанном, не так ли? — его пальцы жёстко сжали её подбородок, и он лукаво посмеялся на её дрожь. Как же ему нравился этот её затравленный взгляд. Словно жертва, угодившая в капкан охотника. — И за свой некрасивый поступок непременно окажет мне всецелую поддержку, верно? Эскель не спрашивал, он утверждал. Знал, что она согласится. Дженнифер не могла этого не сделать. У неё не было другого выбора. — А Шортер приглянет за ней, чтобы удостовериться, что она будет честно выполнять свою работу, — Эскель вдруг погладил девушку по плечу, приобнимая за него и поворачивая лицом к своему подчинённому. — Считай он будет твоим куратором. "Надсмоторщиком," — промелькнуло в голове Дженнифер, но на выжидающий взгляд Эскеля она только кивнула головой. Девушка глянула на равнодушно смотрящего на неё Шортера и едва заметно нахмурила брови. Он уберёт её при первой удобной возможности. Мужчина совершенно не скрывал желания избавить своего господина от помехи. — Работа будет крайне проста, — тем временем продолжил Эскель, обращаясь к ней. — Рассказывать обо всём, что говорит вам моя любовь, а также помочь ей осознать её ответные глубокие чувства ко мне. Дженнифер вздрогнула, попытавшись отшелохнуться от мужчины. Он всеми силами сужал хватку вокруг горла Саши, ограничивал круг её общения, знакомых, дел, — всего, чтобы заменить… собой. Больной ублюдок! — Что вас так удивляет, мисс Ёсикава? — его пальцы больно сжались на её плече, отчего она, морщась, вцепилась в его руку, слыша его смех около своего уха. — Я ведь прошу о такой малости. Не заставляйте меня быть с вами грубым. Моя любовь будет очень грустить без своей любимой подруги. Так, всё дело было в том, какое влияние она была способна оказать на Сашу? Но это же было неправдой. Саша ни разу не послушала её предостережений. Или послушала? И выразила их Эскелю. Поэтому он так и опасался того, что она может вновь повлиять на Мориц? Дженнифер мысленно горько рассмеялась. Были ли её догадки правдой или нет, или Эскель понадеялся просто на их близкие отношения с Сашей, но это теперь являлось гарантом её жизни, причиной, по которой он не стал бы её убивать. По крайней мере, пока что. Девушка опустила голову, сводя брови к переносице, и кивнула головой в знак соглашения с его словами. Сейчас у неё не было другого выбора, кроме как подчиниться воле Кондорсе. — Чудно, — почти ласково выдохнул мужчина, тут же отпуская её плечо и отступая на пару шагов. — Шортер проводит вас до машины, мисс Ёсикава. Отчего-то мне кажется, что вы спешите вернуться домой. Дженнифер перехватила его полный насмешки взгляд на свои голые стопы, а после шею. Она тихо фыркнула в сторону, отвернувшись под полный иронии смех Эскеля. Надо же было попасть в такую идиотскую ситуацию. — Благодарю покорно за беспокойство, — выдавила Дженнифер, сжимая ткань платья на бедре. Под взглядом Эскеля Джакс отступил в сторону, пропуская девушку вперёд. Дверь из этой комнаты ей показалась скорее лестницей на плаху, чем спасением. Эскель перехватил жгучий взгляд Шортера, беззвучно смеясь. Его преданность ему не могла не радовать. — Проследи за нашей пташкой, — протянул Эскель, обратившись к Мортису. — Постарайся чётко донести правильность выполнения её работы. Он проводил отдавшего ему лёгкий поклон Шортера, падая на мягкий диван. Несмотря на незапланированное раскрытие, он был доволен сложившейся ситуацией. Ёсикава могла оказаться для него более чем полезна. Он помнил, как Саша смотрела на Дженнифер при их встречах, как беспокоилась о ней. Она бы точно послушала мнение своей близкой подруги. Как прекрасно, что и эта пташка угодила в его сети. Но работы предстояло ещё очень и очень много. Однако начало было уже положено. Он выстроит послушное окружение для своей любимой леди. *** Дженнифер сжала руки в карманах пальто и, издав грустный немного странный смешок, оглядела свои ноги. До входа общежития было недалеко от стоянки для такси, но и на улице было уже не лето. Только бы не заболеть. Как только залезла в тёплый салон машины, она облегчённо выдохнула, поджимая под себя ноги. Хотелось домой. — Хор~рошей дороги, мисс Ёсикава, — раздался ей в спину рычащий голос, но девушка никак не отреагировала на пожелание. Дверь за ней закрылась, и машина быстро двинулась вперёд. Дженнифер откинулась на спинку кресла, сжимая глаза. Она знала, что по пришествие в комнату, с отвращением скинет с себя ещё недавно бывшее ей вполне приятным платье и укутается в одеяло с головой, так и не сомкнув глаз до самого утра. Этот день стал её личным адом. Только сейчас к ней пришло осознание того, что она одним чудом избежала смерти, отсрочив её на неопределённый срок. Против Эскеля Кондорсе не смог бы пойти никто, а значит она сможет жить ровно до того момента, пока ему не надоест. Глаза защипало, и Дженнифер сжалась, стараясь укутаться в пальто в попытке хоть немного согреться. Тело пробрало от ледяной дрожи, несмотря на работающий в полную силу обогрев машины. Как же было холодно. *** За день до Хеллоуина Саша не смогла заставить себя подойти к профессору Шинараки и забрать телефон. У него в этот день не было пар с её группой, и он почему-то носился весь день по институту. Саше стоило тонны нервных клеток, чтобы игнорировать их пересечения в коридорах. Садо был слишком занят для того, чтобы посмотреть в её сторону, и, честно говоря, Сашу это радовало. Но вопрос с телефоном оставался всё ещё открыт. В любом случае она ведь будет на занятиях на следующей неделе, а в телефоне не было ничего важного… Кроме Эскеля. Он вновь будет злиться, что она с ним не связывалась, исчезла беглянкой после недели утех, ещё и не читает сообщения. Последний день выходного дня в редакции выпадал на 31 октября, поэтому Саша даже и не планировала появляться на мероприятии, что устроил её босс. Ещё не хватало от него выслушивать нравоучения, лучше она сделает это в понедельник. Уже видит, как он орёт на всю столовую и предъявляет за несанкционированный отпуск. У неё в принципе было в планах остаться в кампусе, может, пронести бутылку пива и посмотреть франшизу по "Чужому". Это был лучший план отдыха на этот день, если учитывать то, что её отпуск отпуском не являлся. Но какого чёрта она сидит в комнате этих нафурфыженных дур и обсуждает с ними университетских парней? — Помните Стива? — это была Джулиетта. Девушка, которая пыталась полностью соответствовать своему имени. Только в современном формате. Знойная блондинка, — и где она только нашла такого парикмахера, волосы были бесподобны, — с длинными ногами и острым подбородком. Она и затащила Сашу в комнату, не спросив. Они были знакомы, потому что учились вместе на первом курсе журналистики. Она пропустила год, потому что брала академ, и сейчас на втором курсе того же потока. Она казалась глупой сплетницей, но это было не так. На деле она получила грант до поступления в институт, потому что участвовала в исследовательской биологической кампании в старших классов. Что она забыла на лингвистике — кто ж её знает, у неё были свои тараканы в голове. — Который Харингтон? — спросила одна из близняшек. Саша их не знала, не отличала друг от друга и не запомнила имена. Поэтому окрестила их как близняшка 1 и близняшка 2, иногда забывая, кто из них кто. Две совершенно одинаковые девушки с длинными тёмными волосами и глубокими черными глазами. У них были резкие черты лица, но казались приятными. — Неа, — Джули покачала головой и подкусила губу. — Майерс?! — Почти с восторгом спросила вторая. Или она была первой? В любом случае, она была эмоциональней предыдущей. Вообще, находясь рядом втроём, Саше они напоминали трёх Хизер из одноименного мюзикла. — Боже, Ти, нет! — Джули посмеялась, а Саша в голове отметила: значит, Ти — та, у которой гвоздик в носу. Сойдёт, необязательно знать полное имя. — А-а, — протянула безымянная близняшка, потягивая колу через трубочку. — Тот, который с Аароном крутится. — Фу, этот, — Ти скривилась. — В том году он был таким уродцем, весь в прыщах, такой задрот. Как он вообще с Аароном спелся? — Аарон из команды по плаванию? — спросила Саша. Она чувствовала себя лишней, поэтому хотела хоть как-то вклиниться в разговор. Ти ей улыбнулась, закивав. — Меня в том году не было, — буркнула Джулиетта, поджав ноги на кровати. Она сидела сзади неё и что-то мудрила с её волосами. Саша и не была против, это было довольно приятно. — Я встретила его сразу красавчиком. Дилара, передай заколку. Саша прыснула: Ти и Ди, забавный дуэт. Близняшка потянулась к столику с зеркалом, к открытому футляру с заколками. Она внимательно оглядела Сашу и не поняла, какой конкретно нужен, поэтому протянула Джулиетте все сразу. — Между вами что-то было? — Саша всё пыталась поддерживать разговор. Она чувствовала себя неуютно в этой компании, той самой Вероникой. — Я надеюсь, будет, — игриво посмеялась Джули, закалывая ей волосы на затылке. — Он пригласил меня на свидание. И я согласилась. — Он, наверное, нервную систему похоронил, пока решился подойти, — развеселились близняшка. — Тебе придётся первой его в постель тащить. У него смелости не хватит. Саша услышала, как Джули ударила девушку по плечу, и та рассмеялась только громче. Они ещё какое-то время обсуждали робость этого Стива. Саша заметно подустала от темы и попыток вклиниться в эту компанию. Она притихла, пропуская их разговор мимо ушей. Видимо, Джулиетта подружилась с близнецами, потому что одна из них была её соседкой. Поэтому факт одиночной комнаты её сильно радовал, она бы не смогла выносить шумную соседку, да и сама Саша была приверженница хаоса и бардака. Её молчаливость всё-таки не осталось не замечанным. Чужие руки с длинным маникюром взяли её за плечи. — Саш, а как там твои отношения? — спросила Джули. Близняшки с интересом синхронно повернули головы. Саша опешила и обернулась, вытягивая бровь. — Ой! Да брось! У тебя отвратительный тональник, — Джули показательно провела пальцем по её шее, а потом дополнила: — Ещё и сзади всё стёрлось. Саша потерла шею и посмотрела на пальцы. Чёрт, вот из-за этой привычки и стёрлось. Она вздохнула. Наверняка Эскель, где бы он ни был, сейчас расчихается. — Не сказала бы, что у нас отношения, — девушка сморщилась. — Мы, скорее, сексуальные партнёры. — О, а он, наверное, тогда хорош собой, — протянула Ти — да как же её на самом деле зовут?! — и потянулась на пол за ещё одной бутылкой колы. Обернувшись, она с хитрым взглядом спросила: — Красивый? Саша хотела что-то сказать, но в итоге просто, как рыба, похлопала губами. Она не была готова к этому вопросу. Красивый ли Эскель? Ну, у него очень необычная внешность, его приятно было фотографировать. Он очень властный и… Чёрт, она засмущалась от образов в голове, а ответ так и не дала. — Забейте, девочки, — Джули вздохнула. — Саша работает фотографом в "Кастросе", у неё абсолютно атрофировано чувство прекрасного. — Кастрос? — переспросила Дирала. — Это там где… — Тайка Ихайя?! — Ти подлетела к Саше и взяла её за ладони, восторженно пища. О, так она фанатка. Хорошо, что от темы "партнёров" отошли. — Тот самый? О боже! Он такой классный, я слежу за ним с дебюта. Она выставила к лицу Саши экран своего телефона. На экране блокировка стояла фотография Тая, он стоял с растёгнутой рубашкой по бёдра в воде, а на влажном торсе отблёскивало солнце. Саша помнит эту фотосессию. Тай тогда попросил её помочь с "обновлением портфолио". — Да успокойся ты! — Ди оттащила сестру от Саши и насильно усадила рядом. — Так S.M. это Саша Мориц? Очень простой псевдоним. Да, точно. Вне штата Саша использовала именно такое имя для распространения фотографий. И не то, чтобы долго думала над этим. В любом случае, иногда её псевдоним появлялся в углу фотографий в интернете и других журналов. — Получается, ты крутой фотограф. Можешь дать инстаграмм? Наверное, много заказов берёшь. Саша натянула на лицо улыбку. Ага, да, знали бы вы, сколько ей платят, девчонки. Надо будет точно сделать что-то со своей сарафанной известностью, иначе она так до конца жизни будет еле сводить концы с концами. — Обменяетесь после вечеринки! Время поджимает, — Джулиетта сложила на груди руки и надулась. — Вечеринки? — Саша была не в курсе никакой вечеринки. Куда её опять потащат? Она хотела посмотреть по ноутбуку, как ксеноморф разрывает людей, какие тусовки? — В смысле? Ты не в курсе? Я добавляла тебя в общий чат, — Джули искренне удивилась её неосведомлённостью. Саша лишь покачала головой. У неё не было телефона, откуда ей знать, да и она и не могла ожидать, что её куда-то позовут. Саша не посетила ни одного студенческого сборища за все три года, всегда ограничивалась посиделками у Айзека, да и то больше предпочитала заработать лишнюю копейку себе в карман или бегать по городу с плёночным фотоаппаратом. — Хеллоуин же! Конечно же будет вечеринка! Видимо, Джулиетта крайне предвкушала сегодняшний вечер. Хотя, кажется, не только она. По её рассказам, там половина института соберётся. Они сняли целый клуб для проведения. Но сняли всё же сильно сказано. У кого-то из старшекурсников старший брат был владельцем клуба, поэтому он просто решил привести всех, кого знает, туда. Пускать будут только по студенческому билету, соответственно, студенты и из других учебных учреждений. Так что девчонки жаждали знакомств. — Получается, и костюма у тебя нет? Саша вновь отрицательно покачала головой, напрягшись. Если бы она собиралась в клуб, вряд ли бы что-то для себя экстравагантное — джинсы м толстовку. — Если честно, я надеялась, что ты так скажешь, — Джули улыбнулась и почесала ногтём щёку. — Что ж, тогда приступим! И тут началась свистопляска вокруг гардероба. Саша только и видела, как летали вещи по комнате. Девушки кидали их на пол, столик, кровать и постоянно спорили о чём-то между собой. Саша подумала, что, возможно, сможет вздремнуть среди этой вакханалии, но её постоянно дёргали. — Саш, как тебе эта юбка? Джули бросила ей на колени чёрную юбку, Саша подняла её перед собой. Широкий крой, высокая посадка, приталиность и аккуратная молния сбоку. Но Саша всё равно не очень горела желанием её надевать: — Ну, мне кажется, она немного коротко.. — Или есть такая! — Джули показала другую юбку, узкую "карандаш" с вырезом на бедре и ярко красного цвета. Да даже без выреза — весь кампус будет видеть задницу Саши с такой юбкой! — Эм, — Саша вновь покосилась на ткань в своих руках. — Мне эта нравится. Спасибо. — Супер! — Джули отшвырнула красную юбку на пол и вновь начала копаться в шкафу.— Эй, Тори, а где те колкогтки, который я тебе одалжилавала, между прочим, месяц назад? Так Ти зовут Тори. Тори и Дилара. Вроде, точек соприкосновений нет, а имена всё равно сочетались и гармонировали. Сначала Саша подумала, что они полинезийски, слишком уж у них была запоминающаяся нетипичная внешность, да и эта небольшая смугловатость. Но маори никогда бы не назвали своих детей так просто. Даже Айзек на самом деле не "Айзек". — Ой, — Тори сконфуженно подпрыгнула, а потом метнулась к двери, — сейчас принесу. Джулиетта продолжила перерывать свою комнату совместно с Диларой. Саша же уставше упала спиной на матрас, пружины прогнулись и заскрипели. Девушки у шкафа вновь начали о чём-то спорить, но это было довольно умиротворяюще. Саша в принципе привыкла находиться в хаосе, она вполне спокойно может уснуть и при ядерной войне. Она почти задремала и открыла глаза только из-за того, что почувствовала настороженную тень над собой. Над ней нависла Дилара: — Ты знаешь испанский? Саша удивилась вопросу, но не предала этому особого значения. — Sí, — прокряхтела она и привстала на локтях. — Lo siento, yo soy un pingüino. Дилара нахмурилась и обернулась на Джули, та пожала плечами: — Я же говорила. — Она извинилась и сказала "Я пингвин", — буркнула Ди и поднялась с кровати. — За это и извинилась, — подметила Саша, потирая глаза и зевая. Она не то, чтобы знала испанский, так, могла прочитать несложный текст. — Она выбрала его на лингвистическом потоке, — вспомнила Джули и посмотрела на какую-то майку, потом показала её Саше, и девушка отрицательно помотала головой. — Кстати, а почему не немецкий? Его тоже можно было взять. — Немецкий? С чего бы это? — Саша непонимающе посмотрела на девушку и потрогала волосы. Всё, что ей заплели, растрепалось, а заколка висела на распустившихся волосах. Она сдёрнула его, вырвав парочку волос. Джули подошла с расчёской. — Ну, я думала, у тебя европейские корни. Внешность, да и… имя колоритное, — она повернула Сашу спиной и начала расчёсывать волосы. Из-за сонливости по плечам тут же пробежала волна мурашек, и она передёрнула плечами. — Я родилась здесь. — А родители не рассказывали? — вклинилась Дилара. Саша задумчиво поджала губы. Её никогда и не интересовала эта тема, она жила в маленькой деревне, где всем было всё равно на то, кто ты по принадлежности, страна была и так многонациональной, особенно после плотного союза с Японией. — Да нет, у меня отец не очень разговорчивый. Он не рассказывал, я не спрашивала, — Саша равнодушно пожала плечами. — А с другими родственниками я и незнакома. И не знаю, есть ли они. Руки на её голове остановились, Джули тихо села перед ней и приобняла за руку. — А мама? — Я её не знала, — так же спокойно ответила Саша и искренне не понимала вопросов. Дилара тоже села рядом, положила ей руку на плечо и пронзительно сказала: — Боже, детка, да тебе срочно нужна текила! — и тут же вскочила. Она приподняла край матраса и достала оттуда бутылку. Близняшка была такой радостной, что у Саши появилось ощущение, что девушка всё это время искала повод. Она не стала спрашивать о том, как им удалось протащить алкоголь, это был довольно известная практика в общежитии, студенты частенько прятали в комнатах алкоголь. Как-то Саша видела, что с обратной стороны здания ребята подвешивали на крючок пакет, бринчащий из-за большого количества бутылок, и поднимали по верёвке на пятый этаж. Но, кажется, их все равно поймали. Девчонки достали стаканы и смешали алкоголь с газировкой. Саша не поняла, зачем напиваться перед пьянкой, но Дилара коротко ей объяснила: "В этом и смысл!". До текилы она была намного тише и спокойнее. — А к чему был вопрос об испанском? — поинтересовалась Саша, вглядываясь в кружку. Отчего-то не было настроения пить, и алкоголь казался куда противнее, чем обычно. — Ну, мексиканцы довольно трепетно относятся к тем, кто может их понимать, — хмыкнула Джулиетта, шумно сюрпая из стакана. Текила с колой шла странно, но ей понравилось. — Мы доминиканцы, это во-первых, — фыркнула Ди, довольно в быстром темпе поглощая спиртное, — а во-вторых, мы с Ти родились в Окленде, не приписывай ярлыки. — Ещё один ярлык: я была уверена, что вы оденетесь в мексиканские платья и нарисуете черепа на лицах. У вас же День мёртвых празднуется. — У нас нет этого праздника, — сворчала Дилара. — И он вообще-то второго ноября празднуется. У нас День всех святых. — Разве это не то же самое? Как в том фильме, — спросила Саша, и такого яркого возмущения она никогда не видела на чьём-либо лице. Да она ведь ещё и с фильмом сравнила! — День всех святых — христианский праздник! У нас есть Хеллоуин, как и у всех! Что за стереотипы! — от злости Дилара выпила всё залпом и тут же налила ещё. — Слов на вас не хватает, pollos estúpidos¹… К этому моменту вернулась Тори, громко хлопнув дверью: — Я нашла! — она победно вытягивала колготки вверх. Джули указала ей на стакан и та, заулыбавшись ещё ярче, взяла его на лету и присела возле кровати, подтягивая колготки блондинке, как поданное королеве. Саша взглянула на колготки и покраснела. Они были в широкую сеточку, прагматичный смысл напрочь пропадал, да и выглядели очень пошло. Она представила себя в этих колготках и той короткой юбке и растеряла всю уверенность в том, что сможет выйти так на улицу. — Кстати говоря, о la calavera², — Дилара задумчиво всмотрелась в лицо Саши. — Тебе бы пошло. И тоналку тратить не надо, замазать гримом и всё… — Точно, вот как это называется! — щёлкнула пальцами Джулиетта и заметно воодушевилась. Саша же посчитала идею сомнительной. Она и не хотела придерживаться тематики дня ужасов и призраков. Но, возможно, это довольно весело, нарисовать цветной череп на лице. — Хм, ты права. Я за краской! — и Тори вновь упорхала из комнаты, забрав с собой кружку. Эта энергичность утомляла Сашу и, походу, её сестру тоже. Они почти синхронно вздохнули, переглянулись и коротко посмеялись. — Тогда накинешь это, — Ди подошла к шкафу и достала кожаную куртку тёмно-бордового цвета с коротким низом. — Поверх футболки. Сделаем мексиканский панк-образ. Где-то были у меня интересные побрякушки… Саша уныло улыбнулась. Её мнения и не спрашивали. Но она и не отказывалась, так что пусть делают, что хотят. Может, ей действительно стоит расслабиться в последний день отпуска. Через пару часов они все нарядились. Близняшки надели похожие наряды, в чём усложнили Саше задачу в том, чтобы их хоть как-то различать. Они оделись как парочка зомби-девушек в довольно откровенных платьях. Джулиетта подошла к образу творчески: оделась как врач, — хоть и нацепила ту юбку, и Саша не понимала, как она закрывала хоть что-то, — в кровавом халате, а потом долго объясняла, что был какой-то древний чёрно-белый фильм про чокнутого доктора. Как упоминалось ранее, эта блондинка не так проста, как кажется. Уже было темно, когда они добрались до клуба. Видимо, все уже были внутри, у входа крутились только курящие. Они смеялись, держа пластиковые красные стаканчики, толкались. Один из них был в плаще Дракулы и со смешной укладкой, в руках держал искусственные зубы и всё пытался ими цапнуть друга по близости. — Шоичи! — Ти помахала рукой и покусаный обратил на них внимание. Саша пригляделась, и да, действительно — её одногруппник. Он особо не наряжался, без грима и дурацкой маски, в обычных джинсах и кроссовках. На серой футболке были разрезы в виде больших царапин, по ткани размазана искусственная кровь. Парень выкинул сигарету щелчком пальцев и подошёл к ним. — Всё ждал вашего появления, — Шоичи обворожительно улыбнулся, сунув руки в карманы, и слегка пригнулся. Он взглянул на Сашу и как будто для неё улыбнулся отдельно: — Привет. — Привет, — неуверенно ответила она, поджав рукав куртки. — Ты принёс? — спросила Дилара, не настроенная вести долгие прилюдные разговоры. Из них она пуще всего рвалась внутрь, чтобы отжигать. Шоичи поменялся в лице, убрал улыбку и огляделся по сторонам: — Я найду вас внутри через полчаса. И вернулся к друзьям, ничего больше не сказав. Сашу этот диалог смутил, но она решила не лезть, это было не её дело. За тяжёлой чёрной дверью был тёмный длинный коридор, а от стен вибрировала музыка. Девушки спускались по лестнице перед Сашей и предвкушающе хихикали. Музыка и тяжёлые басы становились громче. Через вторую дверь они вошли в огромное помещение, в глаза сразу ударила светомузыка, всё искрилось, мелькали красные и зелёные лазеры, окружение было в полутьме и имело какой-то сине-фиолетовый оттенок. Отсюда были видны комнатные помещения вдоль балкона, оттуда кто-то вышел и за ним мелькнул обычный, жёлтый свет. Тут есть приватные комнаты. Саша впервые была в подобном месте. Она ходила по барам, очень разным, а в их селе клуб был совсем другим, поэтому первое время она удивлённо оглядывалась. Близняшки взяли её за руки и потянули за собой. Они спустились к танцполу и начали проталкиваться через группу пьяных веселящихся студентов в костюмах. Так они вышли к бару. Музыка была очень громкой и приходилось орать, чтобы тебя услышали. — Что ты будешь пить? — прокричала Джулиетта, но Саша всё равно не услышала. Девушка лишь посмеялась и так же громко сказала что-то бармену. — Весело здесь, да? — голос Ти был сам по себе громким, ей даже особо не приходилось его повышать, Саша просто бы физически не смогла пропустить её слова мимо ушей. Но ей самой орать не хотелось и она просто кивнула, вглядываясь в танцпол. Её спутницы уже с кем-то здоровались и вели разговоры, хотя даже пяти минут не прошло. Саша никого здесь не знала, и не потому, что здесь были студенты с других вузов или факультетов, она бы не узнала и собственных одногруппников — настолько она не обращала внимания на людей вокруг себя. Теперь это ощущалось особенно сильно, и она немного об этом жалела. Было бы неплохо вести себя так же, как девушки перед ней: расслабиться, общаться и здороваться со знакомыми на улице. Ей подали шот и какой-то цветной коктейль зелёного цвета. Она обернулась на Джули, та ей подмигнула и опрокинула шот. Саша сделала то же самое. Горло сильно обожгло, появился привкус тархуна. Девушка закашляла себе в запястье и зажмурилась. Голова моментально закружилась, и она растерялась, с лёгким испугом оглядываясь на подруг. Это был абсент, так почему она так сильно опьянела за считанные секунды. Ди подплыла к ней: — Ты что, никогда не пробовала горящие шоты? Это весело! Кажется, они видели в Саше новорожденного котёнка, который только начал видеть мир и ещё совершенно ничего о нём не знает. — Пей быстрее! — зомби-близняшка подтолкнула её руку, и Саша послушно принялась пить. Это было намного вкуснее, внутри апельсиного сока плавало что-то красное, было кисло и цитрусово. Ей понравилось, и она быстро опустошила бокал. Как только это произошло, её обняли за плечи и потянули на танцпол. Моментальное опьянение сыграло большую роль в её раскрепощённости, и через какое-то время тереться в танце о такое количество пьяных тел показалось нормой. Близнецы её сильно подначивали, одна взяла сзади её за талию, другая помогала танцевать, сплев вместе пальцы. Джулиетта крутилась рядом и смеялась с Сашиной реакции и попыток двигаться, подобно Ди и Ти. Через десять минут опьянение спало так же резко, как и пришло, и захотелось ещё выпить. Кажется, это произошло не только с Мориц, и её опять потянули к бару. Только оперевшись на стойку, она заметила жжение в груди и своё тяжёлое дыхание. На танцполе совершенно не чувствовалась эта тяжесть, громкая музыка и алкоголь заглушали абсолютно все чувства, и оставалось только этому поддаться и испытывать эйфорию. Они взяли вновь по шоту, но не такому опасному. Такой Саша уже пробовала. Перед ними поставили шот текилы, три ломтика лимона и по стакану сладкой газировки. С Саши сняли венок и надели на голову каску. Она опрокинула шот, и по каске бармен начал бить пластмассовой битой, пока она опустошала коктейль с газировкой. В глазах скопились слёзы от щекочуших газов. С неё сняли каску, она закинула в рот дольку лимона и посмотрела над тем, как с этим испытанием справляются другие девушки. У Ти газировка пошла через нос, они засмеялись. — Бармен, повторите! — сказала она, вытирая рукавом губы, и по каске опять сделали несколько ударов, она восторженно вскрикнула. — А можно ещё раз тот коктейль? — попросила Саша. Бармен повернулся к своему помощнику и громко бросил: — Ещё три зомби милым дамам! Джулиетта хихикнула и облокотилась на стойку. Кажется, сегодняшним вечером она нацелилась на охмурение заводного бармена, сёстры Диас над ней из-за этого подшучивали. Пока они пили коктейли, их, как и обещал, нашёл Шоичи. Он провёл их на второй этаж, в одну из приватных комнат. Когда закрылась дверь, музыку резко заглушило, что у Саши закружилась голова от диссонанса. В комнате кроме них никого не было, здесь был тёплый, приглушённый свет. Стоял большой стеклянный стол, вокруг них алые диваны. — Вот, как и обещал, — парень кинул на стол прозрачный пакетик с цветными таблетками. — Наконец-то! — Дилара бросилась к ним, раскрывая зиплок, и высыпывая несколько штук на стол. В этот момент у Саши внутри что-то сжалось. Она пробовала в школе эйфоретики, и ничем хорошим это ни разу не заканчивалось. От воспоминаний возникло неприятное чувство в шейном отделе, и Саша потёрла ключицы. Девушки и Шоичи разбирали МДМА, как будто это обычное дело. Саша присела на диван рядом с ними, но решила к этой гадости не прикасаться. Джулиетта приняла и допила свой коктейль, сёстры последовали её примеру. Шоичи положил таблетку в рот и вскинул голову, кадык двинулся вверх от тяжёлого глотка. — Ты не хочешь? — спросила у Саши Ти, отвлекая её от наблюдением за мужской шеей. Саша неуверенно взглянула на таблетки, часть её хотела воспротивиться внутреннему протесту. — Эти хорошие, можно и с алкоголем. — Не ломайся, — сзади подплыл Шоичи, Саша обернулась к нему. — Я очень добрый дилер, малышка, в первый раз бесплатно. Она нахмурилась. Может, действительно, стоит? Она в хорошей компании, уже опьянела, да и вряд ли повторится история из прошлого. Не успела Саша принять внутреннее решение, как мужская рука взяла её за шею и опрокинула голову. Шоичи впился в губы, оперевшись на её плечо, и был ли её разум настолько затуманен или же взволнован, но она позволила этому произойти и приоткрыла рот. Под восторженный писк кого-то из близнецов он обнял её язык своим. А потом Саша почувствовала горечь во рту, она распахнула глаза и с силой оттолкнула парня от себя. Он хитро улыбался и вытирал губы. Она нащупала под языком таблетку и тут же её выплюнула на пол, закашляв. — Ну вот, перевод продукта, — расстроенно пробормотал парень, поставив руки в боки. — За следующую возьму пятьдесят баксов. Саша злобно на него посмотрела, горький жёсткий вкус наркотика сдавил горло. Шоичи пожал плечами, а потом потянулся через неё и диван к пакетику, оставляя на столе несколько штук: — Развлекайтесь, девчонки, — и вышел. Джули подсела к ней и обняла её за плечо, сочувственно спрашивая: — Ты как? Саша выставила ладонь вперёд, прося дать ей время, чтобы прийти в себя, потом крупными глотками допила своего "Зомби" и гневно взглянула на дверь: — Урод. Это заставило девушек облегчённо выдохнуть: Саша была в порядке. Через пару минут тема с Шоичи сошла на нет, и начались бессмысленные разговоры, которые в этот раз Саше удавалось поддерживать. Кто-то предложил спуститься на танцпол, — тем более они хотели сделать это до того, как таблетки подействуют, — и все согласились. Танцы и новые коктейли помогли Мориц забыть об этом вопиющем происшествии в приватной комнате. Вновь стало весело. На танцполе и вправду всё забывалось, а то, что было в приватной комнате, остаётся в приватной комнате. Она была уже изрядно выпившей, когда наконец захотелось курить. Дилара согласилась выйти с ней. Оказалось, что помимо Саши, никотиновая ломка одалела ещё с полторы дюжины человек. Даже без музыки на улице кто-то орал, как будто по-другому его не услышат. Саша достала из внутреннего кармана косухи сигареты и протянула одну Ди. На улице было намного холоднее, но из-за танцев это казалось скорее освежающим ветерком. Дым приятно обжёг лёгкие, было чувство, что он сразу осел внутри разгорячённого организма, и в горле появилось ощущение мокроты. — Утомились? — Саша дрогнула от голоса, о котором забыла на последние два часа. Шоичи вальяжно к ним подобрался с сигаретой в зубах. — Нет, просто соскучились и пошли тебя искать, — ухмыльнулась ему Дилара, выпуская дым прямо в лицо. Они сразу завели диалог, в который Саше не хотелось вслушиваться. Ей хотелось быстрее докурить и вернуться в строй обычных пьяных студенток. Шоичи же, кажется, её отрешённость не понравился. Он приблизился к ней и положил локоть на плечо. — Что такое, Мориц? Злишься из-за того поцелуя? — лукаво спросил он, и Саша смахнула его руку. — Ты кретин, Деккер, — прошипела она, отводя взгляд. — Век бы не видеть твою рожу. Отъебись. Парень схватил её за щёки и насильно повернул к себе, он выглядел очень разозлившимся: — Да ты, сука, и половины не видишь вокруг. Не строй из себя целку, я знаю куда больше, чем ты думаешь. Сашу взяла за руку Ди, она так же отделила её от раздражителя, втиснувшись между ними. — Пойдём, Саш, он пьян. Но девушка не слушала, она была уже настроена на ссору с этим конченным засранцем. Саша выглянула из-за защищающей её спины, Шоичи всё так же стоял, со злостью на неё пялясь. — Я строю? Тогда хватит делать вид, что ты дохрена знаешь! Ходишь весь такой важный, а на деле толкаешь таблетки под видом второго пришествия! — О, разговорилась! — Шоичи отодвинул преграду в виде близняшки Диас и встал перед Сашей, тыкая пальцем в её грудь. — Я очень много знаю, и эта та причина, по которой тебе не стоит лезть на рожон, малышка. — Да плевать я хотела на тебя, с первого курса цепляешься, достало, — она хлопнула его по руке. — Тебе внимания не хватает или что? Детские травмы так лечишь? Посмотрите на него — бизнес! Ага, как же. А помнишь ту девочку у Шанхая, ты хоть раз навестил её в реаним-.. — Закрой свой рот, — Шоичи прижал ладонь к её губам, его глаза налились кровью. Она шла по тонкому льду, припомнив тот случай. В том году он накормил младшекурсницу наркотиком, и у той случился передоз, две недели в коматозе, виновника так и не установили. Но все знали, что произошло, просто молчали. — Мой отец хотя бы не проигрывал меня в карты. Агх! Саша укусила его за ладонь, и парень отшатнулся, прижав руку к груди. — Даже не смей трогать мою семью, — зашипела Саша. — В том году ты м на нужды института скинуться не мог, а теперь ходишь в брендовых шмотках? Слабо верится. Боюсь представить, сколько дерьма в тебе поросло и кого ты убьёшь в следующий раз. — Маленькая шлюха! Пощётчина прилетела внезапно, в ушах зазвенело, он толкнул её, и девушка прилетела лопатками в бетонную стену. — О Господи, перестаньте, вы оба! — вскричала Дилара, но её полностью проигнорировали. Саша зацепилась взглядом о стеклянную бутылку из-под пива у ног и, схватив её, стремительно запульнула в Деккера. Парень уклонился и пнул девушку по колену, но из-за алкоголя Саша и не заметила боли. Он схватил её за шею и занёс руку, она глубоко впилась ногтями в его лицо. — Тупая мразь, я тебя, истерзаю, — взревел Шоичи и уже не стал сдерживаться, ударил её кулаком по ребрам. Началась борьба, они хватали друг друга за руки, пинались и цеплялись в одежду. Дилара испуганно кричала что-то рядом. — Что у вас здесь происходит?! — проорал басистый мужской голос за спиной Шоичи. Парень обернулся и увидел офицера. Он и Саша отпрыгнули друг от друга как ошпаренные. — Ничего, господин полицейский, просто дружеская ссора, — улыбнулся ему Шоичи, сложив сзади спины руки. Мужчина взглянул на его расцарапанное лицо, а потом на Сашу: её колготки порвались (хотя, казалось бы, чему там рваться), грим размазался, а волосы растрепались. Где-то сбоку валялся красный венок. — Пройдёмте, ребята, — он поправил фуражку и подошёл к ним ближе. — За что это?! — защитница Дилара снова была в деле и встала перед мужчиной. — Подумаешь, пьяные студенты подрались, вы каждого такого сегодня собирать будете? — Да я на эти ваши драки, знаешь, что клал? — грозно фыркнул офицер. — Я забираю их не из-за драки, а за порчу городского имущества и нападение на сотрудника при исполнении. Он указал пальцем себе за спину, Шоичи и Саша синхронно выглянули. — Вот же ж… — ругнулась Мориц. Осколки от бутылки были раскинуты по капоту полицейской машины, а на лобовом стекле пошла длинная неравномерная трещина. — Очень метко, балбесина, — скривился Шоичи. Полицейский вынул из-за пазухи пару наручников. Наверное, он наблюдал за их стычкой с большим интересом и не собирался вмешиваться. Стандартный подонок в полиции. Он посадил их в машину, громко закрыл дверь. Между ними и им внутри машины была целая решётка. Да уж, этот вечер сильно пошёл не по плану. Заработала рация: — Восемнадцатый, что там у тебя? Полицейский со всей серьёзностью взглянул на студентов через зеркало, а после решил ответить. — Малолеток везу в участок. Машину мне повредили. — Понял тебя, — коротко ответили ему. Он завёл машину, а после обернулся к ним, угрожающе выставляя палец: — И чтоб без фокусов. Подерётесь — я на вас ещё что-нибудь повешу. Саша прыснула и толкнула Шоичи бедром по карману джинс, саркастично улыбаясь: — Этого не потребуется, офицер. — Да заткнёшься ты когда-нибудь?! — Шоичи и так прекрасно знал, что находится у него в кармане, поэтому и без того сильно нервничал, а эта Мориц… Он её разорвёт на части, если что-то выкинет. — Оба заткнулись, — рыкнул полицейский и стукнул кулаком по решётке. Ночка обещает быть весёлой. В машине эти двое не брыкались, каждый смотрел в своё окно. Им уже было достаточно того, что их повязали в хеллоуинскую ночь из-за случайности. С другой стороны, что было бы, если бы этот дядя с усами не появился вовремя? Их бы кто-то разнял? А дальше? От скуки об этом думать было довольно забавно, особенно отвлекало от боли, которая начала так ощутимо напрягать после отрезвления. Мистер серьёзная фуражка остановил машину и вытянул их с заднего сиденья. Саша сильно пригнулась, не в первой, а вот Шоичи стукнулся головой, чем несказанно порадовал Мориц. Он довёл их под локти до дверей, запустил первыми внутрь. Помещение было пустым и до боли светлым после клуба, приходилось морщиться. Их усадили на скамейку, мужчина приказал "не рыпаться и отлучился". — Залезь в мой карман и достань, отпросишься в туалет и смоешь, — прошептал ей Шоичи. Саша уставилась в недоумении, он что, считает, что "враг моего врага — мой друг"? — С какой радости? — фыркнула девушка, отвернув лицо. — Ты глаза свои видел облолбанные? Всё равно заставят тест пройти. Нарик несчастный. — А ты что, думаешь, лучше? Полтаблетки у меня с языка всосала, может, эффекта такого и нет, но у тебя голова случаем не кружится? Саша вздрогнула. Она уставилась на него, пытаясь найти хоть долю лжи в его лицо. Она засомневалась. Чёрт, если у неё сейчас такие же зрачки с монетой в цент, как и у него, то это чертовски плохо. Эффекта наркотика она действительно не чувствовала, но она была пьяна последние часы и могла даже не заметить. — Чёрт. Давай. Он выставил своё бедро, а она повернулась к нему спиной, пытаясь нащупать карман. Кое-как она подцепила пакетик, достала, а потом положила к нему на колено. Всего три штуки, было не так уж критично. Хотя в случае Деккера — спорно, наверняка уже поступал сюда по статье со всем этим делом, иначе смысл был волноваться? — Дальше сам, — хмыкнула она, повернувшись и сев обратно. — Да ты охренела, Саша? — взбудоражился Шоичи, уставившись на таблетки, спокойно лежащие на джинсах. — Спрячь, нас же обоих повяжут. — Я охренела? А что ты не сбросил у клуба, когда была возможность? — шипела в ответ на него девушка. — На глазах у копа? Как бы я это сделал? — Вне зоны его видимости, идиот! Шоичи зарычал и повторил: — Прячь, говорю! Хоть в трусы засунь, без разницы, не будь идиоткой! — Сам прячь! Я не буду подставляться! — Да ты… Они смирили свой агрессивный шёпот и прислушались. Недалеко от них по коридору шуршали и цокали полицейские сапоги. Времени на споры больше не было, а сердце предательски взбудоражилось. — В рот бери, — тихо шикнул ей Шоичи. Саша посмотрела на него с паникой. Специально ведь провоцировала из вредности, а теперь — осечка. — Бери, блять! Саша резко наклонилась и ртом забрала пакетик, вернувшись в обратное положение. К этому моменту подошёл усач, которых их привёз, и ещё один молодой человек в форме. Саша языком прижала зиплок к щеке, за дальние резцы. У неё в голове только и крутилось: не глотай, не глотай, не глотай, а сердце отбивало Паганини. — Оформляйте их, лейтенант, — усач смирил их взглядом и, поправив фуражку, вышел из участка. Саша встретилась с изучающим взглядом голубых глаз. Лейтенант выглядел молодо, имел наглую ухмылку и, судя по всему, крайне вздорный нрав. Заведомо её бесил своей самодовольной рожей. — Молчите? — парень наклонил голову на бок, с интересом наблюдая за парочкой, останавливая полный иронии взгляд на Саше. — Мне говорили, что вы достаточно разговорчивы, но вы удивительно сдержаны в своих речах. Лейтенант прошёл к застывшей со страхом в глазах девушке, проходясь по ней внимательным взглядом. Прикид подстать празднику, если не считать, что особо спрятать в нём, что-либо невозможно. А ведь тот напомаженный идиот с прилизанными усами говорил, что оба под таблетками. У обоих глаза красные. Да и эти взгляды паренька ей в спину. Уж очень красноречивые. — Что ж, для начала давайте представимся друг другу, — его губы расплылись в лёгкой ухмылке. — Моё имя Казума Бутэра. Вас я помню, Шоичи Деккер. А вот ваше имя мне было бы крайне интересно узнать, обворажительная вы наша. Казума прищурил глаза, замечая, как Саша поджимает губы. Через раз дышит, даже сглотнуть боится. Интересно. — Знаете, — его рука очертила её горло, и улыбка стала шире, — больше всего на свете я ненавижу две вещи, — его пальцы огладили её кадык, и он ощутил, как она аккуратно сглотнула. — Ложь и молчание на свои вопросы. Его пальцы сдавили её горло, перекрытия возможность дышать. Девушка сопротивлялась, но ждать пришлось недолго — вскоре Саше пришлось выплюнуть содержимое рта на пол. И стоило этому произойти, как его жёсткие прикосновения сменились на ласковые и успокаивающие. Казума усмехнулась, доставая платок из внутреннего кармана, и поднял пакетик с пола, мелодично пропевая Саше на ухо: — Умница. Саша кашляла, прижимая подбородок к груди. Зиплок поцарапал ей неба, и она случайно прокусила пакетик, во рту вновь появилась горечь, но хотя бы не критичная. Она вытерла слюни с подбородка об воротник куртки и злобно прошипела: — Сука. Казуму, кажется, это развеселило, он поднял перед собой содержимое и разглядел повнимательнее. — Это превышение полномочий при исполнении, лей-ти-нант, — процедила она, дёрнув наручники позади на своих руках. Шоичи внезапно толкнул её коленом, Саша посмотрела на него и, чёрт возьми, она бы вгрызлась ему в шею: всё это из-за этого придурка. Но Деккер выглядел очень испуганным, он помотал головой, а его взгляд так и говорил: "молчи". Саша удивилась. Этот (!) его так напугал? Они были знакомы, но чтобы Шоичи со своим взрывным характером кого-то опасался — абсурд. Саша фыркнула, поджав губы, и, чуть подумав, сказала: — Саша Мориц. Дветысячи первого года рождения. Казума вскинул брови. Саша зашипела. Конечно, о ней знали, её так долго пытались допросить по делу о "самоубийце Артуру". — Мне нужен телефонный звонок, — спокойно сказал Деккер, громко выдохнув. Казума скучающе махнул рукой на слова парня: — Как угодно. Он постучал в дверь, тут же отступая к стене, предварительно чуть качнув в воздухе пакетик с раскрошившимися таблетками. Внимание Саши ему удалось привлечь без какого-либо труда: её взгляд наполниося яростью и раздражением. Одно из его самых любимых сочетаний. Казума заметил, как, выходя из комнаты в сопровождение одного из его подчинённых, Шоичи толкнул Сашу плечом, кидая на неё красноречивый взгляд. Лейтенант недовольно фыркнул себе под нос. Мальчишка портил ему всё веселье. Как скучно. — Раз уж мы остались с вами наедине, мисс Мориц, — ухмыльнулся Казума, возвращаясь к ней довольный взгляд, когда Деккер наконец-то скрылся за дверью, — может, поговорим по душам? Например, почему ваше дело "настолько часто" оказывается на моём столе в последнее время? Всё было ещё хуже, чем могла себе представить Саша. По её душу направили её личного "надсмоторщика". Сколько же раз её дело закреплялось для разбора за ним, что уже был настолько рад наконец-то лично её узреть и встретиться лично? — Не знаю, возможно, ваши подчинённые от меня просто без ума, — хмыкнула Саша, глотая горькую слюну и морщась. Тот мудак в форме очень сильно затянул её наручники, они начали натирать ещё на полпути к участку. Слова лейтенанта было воспринимать тяжело после того, как он её душил. Жестоко. Но она прекрасно понимала — вот он, справедливый закон наглядно. Есть виновный, и есть власть, перед которой он бессилен. Будешь сильно выёживаться и болтать о несправедливости — получишь в разы сильнее. Она уже и забыла, какого это. Но "спасибо" этому милому парню, он напомнил. — Это не моё, — произнесла она, кивнув на пакетик в его руках. — Наркотик. Он заставил меня это сделать. Чёрт из два она в этой ситуации будет выгораживать грёбаного Шоичи. Даже если нашли у неё, она жилы полопает, но утянет его за собой. — И насильно заставил принять. Неважно, насколько её слова звучали неправдоподобно, Шоичи уже был здесь за наркотики, а значит любое её слово создаст подонку проблемы. Она только и думала об этом, пока держала этот сраный пакетик у себя во рту. — Неужели? — Казума иронично вскинул брови, насмешливо хмыкая. И как он сразу не понял правды. — Напасть на полицейского при исполнении тоже вас заставил ваш "приятель"? Он заметил, как Саша зашипела, кажется, кажется, прикусывая язык, чтобы не сказать чего-то лишнего, но так просящегося наружу. Она прекрасно понимала, что своими словами сделает себе только хуже. Ведь он непременно с удовольствием зацепится за любое сказанное ей даже не с той интонацией слово. Казума плюхнулся на стул, хлопая по сиденье соседнего, как бы приглашая девушку присоединиться. Ей же под его красноречивым взглядом пришлось принять предложение. По собственному опыту она хорошо понимала, как опасно злить столь "добросердечных" людей. — Как думаешь, что тебе сейчас светит при самом идеальном раскладе? — Хм, давайте предположу, — Саша закинула ногу на ногу. — По головке погладите? Нужно было мыслить трезво, насколько она сейчас была способна. Начать оправдываться? Попытка уже была, и вот к чему она приводит. Поэтому она лучше выберет тактику под названием: "лучшая защита — это нападение". Лейтенант прыснул от её ёрничества. Но по ней было видно, насколько она напряжена. Саша прекрасно понимала, что будет, если дело дойдёт до уголовного иска из-за такой жалкой оплошности. И из-за этого ублюдка Шоичи. Если суд её не оправдает, она может попрощаться с тем, чтобы сотрудничать с полицией как конфликтолог. Мелкое хулиганство и штрафы — всё фигня. Но из-за такого невезучего совпадение она просто может сломать себе жизнь, из-за того, что и на словах не звучит серьёзно. — Может, тогда посмотрите видео с регистратора на машине? Посмотрите, как произошло это "нападение", и как этот усатый долб… полицейский просто наблюдал со стороны за дракой, вместо того, чтобы её остановить. Он привёл нас сюда только потому, что не хочет брать ответственность сам. Разве полиция не должна следить за порядком на улицах? Я подам на его действия ответный иск. Она нервно подёргала пяткой. Сработает ли? В конце концов, их сюда действительно доставили по ошибке. Но наркотики, твою мать, наркотики! Деккер за это должен ответить. За всё, что сегодня произошло. — Допустим, — вдруг согласился Казума, кивая головой на её слова. — А наркотики? Он закинул ногу на ногу и облокотился на стену, сцепленными в замок руками обхватывая колено. Теперь он уже не выглядел, как допрашивающая сторона. Скорее, как заинтересованная третья, наблюдатель. — Твой приятель Деккер давно на не лучшем счету, — лейтенант хмыкнул, кидая на неё хитрый взгляд. — Даже если я встану на твою сторону, как быть со свидетелями? Саша непонимающе нахмурилась. О каких ещё свидетелях шла речь? У кого хватило бы ума ввязываться в подобную потасовку? — Как я понял, ваши совместные друзья встали на защиту мистера Деккера, — он по-филосовски грустно и скучающе глянул вперёд, делая вид, будто и не замечает её напряжённый взгляд. — Они вызвались вскоре, как началась проверка клуба. — Ха? — Саша непонимающе на него уставилась. — Что за бред? Разве наркотики — проблема? Казума удивился её словам. Он вытянулся, ожидая её следующих слов. Несмотря на вид, нельзя было сказать, что она находилась под действием таблеток, чистая речь, ясный разум. И вправду, может, подмешали? Зная Деккера, вполне в его стиле. — Хранение марихуаны до пяти грамм — это административное нарушение. Давайте заглянем в вашу папочку и посмотрим, сколько грамм эйфоретика нужно при себе иметь, чтобы нести уголовную ответственность? Уж слишком подкована она была в таких тонкостях, с этой мышкой было тяжело играть. Она никак не реагировала на слова о том, что он встанет на её сторону. Интересно, она в это не поверила, или просто привыкла идти напролом? — Употребление я буду отрицать до конца, а распространение вы на меня не сможете списать, когда рядом есть рыбка покрупнее по имени Деккер. Она оскалилась и отвела взгляд в сторону. Всё больше нервничала. Саша прекрасно понимала, что вся угроза и для неё, и для полиции была в этом парне. Он как-то избегал аресты, они добились только условного срока на полгода, которые спокойно закончились год назад. Шоичи имел свои связи и на его сторону вставали, он умел заводить правильные знакомства. И те, чьим продуктом он торговал, тоже его прикрывали из-за спины. Саша буквально шла навстречу своими словами, она точила зуб на Шоичи, но всё равно всем своим видом показывала, что сотрудничать не собирается. Ей нужно было окреститься от этой ситуации, не более. В помещение вернули Шоичи. Казума взглянул на мужчину, что его сопровождал. Тот лишь покачал головой. Саша при виде одногруппника сморщилась. Ох, и подгадил же он ей своими задачами. Казума поднялся, подходя к коллеге и тихо о чём-то с ним переговариваясь. В какой-то момент он кинул короткий ничего не выражающий, но крайне прожишающий взгляд на Сашу, в итоге только пожимая плечами. Это её напрягло. Как же ей не нравился этот его взгляд. — К сожалению, нам придётся расстаться. На время, — его уточнение не понравилось Саше, однако она никак не стала комментировать его слова. Лейтенант же подошёл к Шоичи и похлопал его по плечу, что-то ему негромко говоря на ухо, после чего парень злостно посмотрел на Сашу. Что ж сегодня все так старались ей подгадить? — Ах, да, — перед тем, как выйти, Казума обернулся, щёлкая пальцами в воздухе, словно вспомнил что-то не слишком значительное, но всё-таки важное. — Мистер Деккер не забудьте передать привет нашему общему знакомому. Надеюсь, — его голубые глаза остановились на Саше, крайне недобро сверкая, — он будет куда более внимателен к своим подчинённым и пассиям в следующий раз. Шоичи не ответил, он повернулся спиной к сотруднику, сопровождающего его ранее, и тот растегнул ему наручники. Потом он подошёл к Саше и поднял её за локоть. — Ох… Запястья за это время натёрлись куда больше, чем она предполагала. Девушка с облегчением их потёрла. Она немного содрала кожу. — Сидите здесь, — сказал офицер и вышел, Саша слышала, как щёлкнул замок. Шоичи уставше вздохнул, ложась на скамейку и вытягивая ноги. Саша наблюдала за этим с раздражением. Нет, какая наглость! Ведёт себя как ни в чём не бывало. — Дыру прожжёшь, — хмыкнул Шоичи, повернув голову в её сторону. — Радуйся, что не в камере. Там можно всякое подхватить. Ну да, не в камере. Но их всё равно заперли. Девушка огляделась. Два стола с компьютерными мониторами, большой шкаф с папками. Было похоже на приёмную. Эти жёлтые стены так сильно мозолили глаза, что Саша не удержалась и их растёрла. Лицо начало чесаться от грима, хотелось найти какие-нибудь салфетки, чтобы его стереть. — Да что ты ходишь? — недовольно цокнул Деккер, привстав. Его достали эти метания Саши по комнате. Сидела бы просто да отдыхала. Всё сложное уже было позади. Он и так знал, что голова раскалывалась от алкоголя и МДМА у неё точно так же, как и у него. Хотя нет, у Шоичи ещё почти ничего не болело, он всё ещё был под эйфоретиком. А вот у неё — наверняка. — Отвали. Это из-за тебя мы оказались здесь, — недовольно хмыкнула Саша, копаясь на столе в бумагах. — Из-за меня? Ты кинула бутылку в полицейскую машину! — Шоичи рассмеялся, приняв сидячее положение. — Ты ходил с таблетками наперевес! Заставил меня их принять! — Зато, как заставил! — театрально развёл руками парень, скалясь. — Тебе даже понравилось, ты так жадно меня ела, — он облизнулся, а Саша поморщилась от того, какой же он был мерзкий. — Только скажи, малышка, и я с удовольствием повторю. Примем по таблеточке и устроим настоящий секс-марафон. Он поднёс два пальца к своему рту и облизал их в неприличном жесте. Саша возмущённо поперхнулась воздухом. Да как она хоть на секунду могла забыть, какой он ненормальный! Да и под алкоголем, об этом было невозможно забыть. — Ты просто… — у неё даже не находилось слов, чтобы описать разом всю ненависть, которые испытывала к этому куску дерьма. — Надо было выцарапать тебе глаза, когда была возможность. — О, так ты об этом? — он встал и подошёл к ней, проводя пальцами по лицу вдоль царапин, которыми она её наградила. Минуту назад он веселился, а теперь Саша ясно видела в нём угрожающий взгляд. — Это были только прелюдии. Саше тоже досталось от него, да и не слабо. Но её радовало, что хотя бы оставила на нём пару глубоких царапин. А самого Шоичи это, кажется, злило. — Ты можешь попытаться опять, только в этот раз не церемонься. Давай сделаем всё ярче, добавим экспрессии, — его кулаки сжались, он говорил громко, и Саша вжималась в несчастный стол. Он пугал её. Отрезвев, она уже не кидалась в бой, а думала о том, что этот псих может выкинуть. Он наклонился к ней, почти утыкаясь носом в щёку. — Выкинь что-то такое ещё раз, и я сожру тебя заживо. Они обернулись на шум открывающейся двери. Показалось лицо уже знакомого им сотрудника, он обернулся и обратился к кому-то позади, а затем исчез, оставляя пустой проём. Шоичи отпрянул от Саши, выпрямляясь. В помещение зашёл Кондорсе. Первым делом его взгляд упал на Сашу, девушка вздрогнула: непривычно было видеть его без улыбки, такого серьёзного. А потом на Шоичи, на котором он и задержался. Сам Деккер даже не смел шевелиться. Прекрасно понимал, что находится на мушке. Эскель прошёл к Саше, внимательно обводя её взглядом с ног до головы, задерживаясь на её лице. Он недовольно повёл бровью, прищуривая глаза. Саша сглотнула. Мужчина был очень зол. Эскель встретился взглядом с Шоичи, как-то недобро хмыкая: — Мистер Деккер, не задерживайте меня. Будьте добры оставить нас. Вы и без того заняли слишком много моего времени. Его голос был настолько напряжённым от злости, что Шоичи вздрогнул. Он был обязан подчиниться приказу главы, но именно этот не нёс собой ничего хорошего. Шоичи заметил в проходе Шортера, спокойно и немного лениво наблюдающего за ним. Его уже ждали. Шоичи глубоко выдохнул и сжал зубы. Он допустил огромную ошибку. И ему очень скоро разъяснят, в чём. Он обернулся и мельком взглянул на Эскеля. Если бы Саши здесь не было, было бы куда хуже. А так его внимание переключилось на девушку. Так что под горячую руку попадает не он, этого достаточно, чтобы тлеть надежду о не таком уж и плохом исходе. Он вышел за дверь, рука Шортера легла на его плечо. — П-почему ты здесь?.. — Саша была растеряна и сделала шаг назад от него. Слова, которые он произнёс Шоичи, ледянили душу. Саша ни разу не видела его таким, и к горлу стал подступать страх. Она ударилась бедром о стол и посмотрела назад, смотря пути отступления. Что-то ей подсказывало, что нужно было сохранять дистанцию. — Разве ты не должен быть на вечере "Кастроса"? — осторожно спросила она, начиная сипеть, в горле першило. Девуг схватила себя за запястье, потирая раздражённую кожу. Сейчас она жалела о том, что Шоичи ушёл. Саша почувствовала это ещё при лейтенанте — коллективную ответственность выносить было куда легче, даже если под боком был такой ублюдок, как Деккер. Но один на один оставаться с тем, кто явно не намерен тебя хвалить, было тяжело. В такие моменты Саша думала о том, что зря не завела достаточно друзей. Эскель обвёл комнату притязательный взгляд, едва заметно хмуря брови. Ему явно не слишком импонировало нахождение в подобном месте. — Да, так, — он сделал к ней шаг, проводя пальцами вдоль её тыльной стороны ладони. Однако прежнего задорства её сегодня излишняя тактильность не принесла, напротив, вызвало злость. — Мне птичка напела интересную весть. Будто бы ты решила развлечься, но в итоге немного увлеклась. Сильно увлеклась. Он прищурил глаза, поднимая ладонь, проводя пальцем вдоль её нижней губы, размазывая чёрную помаду поверх немного смазанного грима. Саша мгновенно против своего желания вожделенно выдохнула, и взгляд Эскеля стал ещё более ледяным. Этот ублюдок Шоичи. Он действительно ей толкнул дуоб? — Моя леди, — на его лице появился оскал, когда мужчина наклонился к ней уж слишком близко, выдыхая ей в губы, — ты же не откажешь мне в прогулке? Желательно по улице. Уж что-то очень спёртный тут воздух. Он не стал ждать её ответа, приобнимая за плечо и ведя к выходу. У него были большие планы на этот вечер, и как его провести с его любимой дамой. Когда она выходили, Шоичи уже нигде не было. Саша мысленно его обругала: так быстро свалил, козлина. Ночной ветер теперь показался холодным, хотя возле клуба был ещё освежающим. Саша сильнее укуталась в свою куртку. По почти голым — дурацкие колготки — ногам пробежали мурашки. Эскель чуть сильнее прижал её к себе, и она подняла голову: его выражение лица ни капли не смягчилось, всё такой же рассерженный, иногда его бровь дёргалась, и ей всё хотелось узнать, о чём таком он думал. — Ты злишься? Он посмотрел на неё в ответ очень красноречивым взглядом. Она отвернулась. Лучше бы молчала, чем спросила такую глупость. — Кхм… — Саша не придумала, что ещё сказать. Сохраняя такое долго молчание с серьёзным выражением лица, Эскель пугал. Саша чувствовала себя сконфуженно, и сердце заходилось без причины. — Прости. Тебе пришлось сорваться сюда. Она поджала губы. Предплечьем девушка нащупала во внутреннем кармане куртки пачку сигарет. И, если честно, курить не терпелось. Но сейчас делать это перед Эскелем, то же самое, что курить перед родной мамой — стыд и позор. Такую сильную и властную фигуру он сейчас демонстрировал ей. — Куда мы идём? Они обошли ворота участка. Её немного волновало, что даже Шортера не было рядом. Да и в принципе никого, как будто бы из-за злости Эскеля все забыли о празднике и попрятались по домам. Эскель не ответил на вопрос, только поудобнее перехватывая её плечо. Было ощущение, будто бы он что-то усердно обдумывает. От этого напряжение только росло. Когда они в очередной раз повернули за угол, он резко прижал её к стене. Даже сквозь ткань куртки лопатки обожгло от холода кирпича. Было больно. Эскель очертил пальцами её шею, наблюдая за тем, как её тело мгновенно реагирует на его прикосновения. Прекрасно. Будучи в подобном состоянии, она раз и навсегда усвоит, что не стоит брать всё, что предлагают, а уж тем более спешить тянуть в рот. — Любовь моя, — его вторая рука приподняла её футболку, с силой сжимая нежную кожу на рёбрах. Она должна была испытывать лишь боль, но наркотики сыграли своё: внизу живота мгновенно завязался узел. Захотелось завыть, но вместо этого с губ сорвался стон наслаждения. — Скажи, почему каждый раз ты столь неаккуратна? Не думаешь, что однажды это сыграет злую шутку? Эскель опустился губами к её шеи, слыша её стоны. Он не сомневался, что сейчас его девочке было очень не по себе. Он тихо рассмеялся: — Например, сейчас. Мужчина резко развернул её, заставив упереться щекой в щербистую поверхность. Его ладонь провела вдоль женского бедра вверх, после чего он отдал сильный шлепок. Её глаза заслезились от боли, но с губ снова сорвался стон удовольствия. Ей было до ужаса хорошо, и отвратительно одновременно. Все рецепторы настолько обострились от его действий, что тело резко перестало быть ей подконтрольно. Саша не успела сообразить, как он отдал второй шлепок. Всё тело сжалось с такой силой, что сердце пропустило сильный удар. Её затрясло, чудовищно и бесконтрольно, что ноги сразу схватило судорогой. Что это такое? — Эскель, с-стой, это странно, — взмолилась она, зубы начали стучать. Её окатила большая волна тревоги. Твою мать, у неё бэд-трип. По коже прошла неприятная потная истома, как будто все кости внутри стали металлическими и тяжёлыми, а под рёбрами появился неприятный спазм. С третьим ударом она вцепилась в стену ногтями, сжав зубы до скрежета. В глазах рисунок кирпича содрогнулся, Саша вытянула свою шею, будучи готовой не стену лезть. — За что.? Она услышала раздражённое цоканье языком, затем её внезапно отпустили. Девушка судорожно выдохнула и аккуратно развернулась, припадая спиной к стене. Саша потёрла бедро и заскулила: больно, это больно. Эскель казался ещё более разозлённым, чем раньше. Он расправил пиджак и вскрыл ремень. Саша поджала пересохшие губы. Она бы свалилась не землю, но Эскель схватил её за куртку, буквально пригвоздив к кирпичу. Она обняла его за локоть, повиснув на нём. Он вытянул ремень из брюк, и Саша испуганно вздрогнула. Нет, он не закончил. Тревожность накатила новой волной, тряска началась по новой, и Саша не понимала, как ей с ней справиться. Это ненормальная, наркоманская паника, с которой Саша до этого не сталкивалась. — Мне страшно, Эскель, — призналась она, лишь сильнее ухватившись за его рукав. — Не надо. В ней тлела надежда, что мужчина успокоится, поможет ей справится с этой агонией из-за неудачного приёма наркотиков, хотя сам же и пробудил этот ужасающий опыт. Ей хотелось домой. Неважно куда, ей нужно было место, где не будет взглядов, где она не будет испытывать эту паранойю и беспричинную панику. Ей требовалось это сейчас сравне кислороду. Эскель провёл ладонью вдоль её спины по лопаткам до самой шеи. Сегодня он не собирался проявлять милосердие. — Лицом к стене, милая. Его пальцы сжались на её затылке, заставляя упереться щекой в стену и прошлись снова вниз, заставляя поддатливое женское тело выгнуться так, чтобы ему было удобно проводить наказание. Он сложил ремень вдвое и левой рукой задрал её юбку. Звякнула бляжка ремня, и Саша ощутила, как жёсткое кожаное основание приходится вдоль её ягодиц, чуть цепляя сетку колготок. — Уж прости, моя любовь, но без этого никак, — Эскель пугающе рассмеялся, до ужаса удовлетворённо пропевая. — Чтобы ты точно запомнила, что будет с твоим телом в такой ситуации. Первый удар ремня он сделал не в полную силу, но чувствительное тело сделало всё за него: Саша закричала, но его ладонь мгновенно легла поверх её губ, заглушая звук. Из глаз у неё будто посыпались искры, до того стало больно в этот момент. Саша бы хотела попытаться убежать, но его пальцы крепко зафиксировали её руки над головой. Пока он не посчитает, что наказание может прекратиться, оно не закончится. Руки сильно дрожали, вцепляясь в стену. Мужская ладонь на запястьях давила на запястья, трогаю нывшую от наручников кожу. Но это было совсем не больно. Ей сейчас было, с чем сравнивать. След ужасно болел, ей казалось, что к ягодице прислонили раскалённое клеймо, как к скоту. Даже отец не наказывал её так. Он мог дать ей пощёчину, что-нибудь кинуть, но никогда не высекал, только грозился это сделать. Она не знает, почему в такой ситуации ей вспомнился именно он. Возможно, из-за того, что был жёсткой фигурой в её жизни. Но у него явно появился конкурент. Второй раз ремень рассёк воздух и сильнее прошёлся по ноге, чуть ниже ягодицы. Саша всем телом вжалась в стену, юбка сама упала вниз по покрасневшему бедру. В глазах потемнело. Она не смогла закричать, только и успела, что поперхнуться воздухом и сжать зубы. Эскель услышал скулёж только минутой позже. Саша роняла слёзы и громко всхлипывала. — Больно… Пожалуйста, Эскель, — пищала она, пытаясь слиться с этой несчастной кирпичной стеной. Холодная рука Эскеля очертила сквозь ткань место удара, Саша болезненно ахнула, её ягодицы мгновенно напряглись. Он вновь задрал юбку, закрепил её сверху у застёжки. Стоять так было страшнее всего. Если и развернётся, в темноте всё равно не увидит замах. Она вздрагивала каждую секунду в ожидании удара, до боли напрягая своё тело. — Пожалуйста, — Саша ревела. — Я же не виновата… Очень больно, Эскель. Страх того, что он ударит опять, мгновенно заполнил голову, и Саша из последних сил сдерживала истерику. Она вслушивались, ровно ли дышит Эскель, просвистит ли ремень перед ударом. Но она не знала, как его избежать. Эскель неожиданно остановился, заставляя её поверуться к нему лицом и непроизвольно вздрогнуть. Грим перемешался с солёной влагой, размазавшись в области глаз и щёки, которой ещё недавно она упиралась в стену. Эскель недовольно её оглядел. Неужели она действительно не понимала, почему была виновата? Он недоверчиво её оглядел, приподняв одну бровь: — Ты и вправду не понимаешь, в чём твоя вина? Саша мгновенно поджала губы сильнее, яростно замотав головой из стороны в сторону. В произошедшем она не была виновата. Это всё был Шоичи. Так, почему наказание получала она? Эскель поражённо хмыкнул, но всё-таки решил объяснить. Сам же, в конце концов, задал подобный находящий вопрос. — Для начала, ты не сберегла своё тело, — он отпустил её запястья, и её руки мгновенно упали вниз, безвольно повиснув вдоль тела. — Ты ведь не имеешь представления о том, что на пару со своим новым приятелем принимала сегодня на двоих, не так ли? Его тон наполнился злостью, и он, не услышав никакого ответа на свой вопрос, отдал шлепок ей по бедру, тем самым приводя в чувство. Саша всхлипнула, чаще задышав. Она должна была как можно более внимательно его слушать, когда он ей говорил. — Поверь мне на слово, милая, если я ещё хоть раз узнаю, что ты позволила себе притронуться к чему-то подобному, так просто ты уже не отделаешься. Под его прожигающим взглядом Саша вся сжалась ещё сильнее, но только снова кивнула головой. Эскель же довольно ухмыльнулся. Ему нравилось, когда бесприкословно подчинялись его воли. — Кроме того, ты привлекла к себе внимание своей потасовкой с тем пареньком на улице, — его рука медленно гладила её по спине, словно пытаясь успокоить после того, что было. — Тебе так мало развлечений, что ты решила прибегнуть к нападению на полицейского? Или это такой способ привлечь моё внимание? Крайне оригинально. В его голосе поскользнулся издёвка, но Саша ей была рада. Пусть лучше так, нежели снова то равнодушное ледяное выражение лица. — Ну, и наконец твоё молчание эти пару дней, — его ладонь сжалась на её бедре, и Саша простонала от боли, чувствуя, как начинает пульсировать задетое место удара. — Я, помнится, предупреждал на его счёт. Впредь будь добра держать со мной связь. Заметив её быстрые кивки, Эскель довольно хмыкнул, поднимая её на руки. Час наставлений и наказания был окончен. Наступило время для развлечений. Но для начала стоило вернуться в квартиру. Его маленькая глупая леди совсем продрогла в прохладе ноябрьской ночи.