Поплыла кукуха

Шум разбудил Эмиля посреди ночи. Шаги в коридоре – видимо Катя встала. Он перевернулся на другой бок и ткнулся носом в приятно пахнущие шампунем волосы жены... Что? Если Катя спит, то чьи это шаги?! Сон как ветром сдуло, Эмиль вскочил с кровати и бросился в коридор, надеясь выяснить, кто там ходит, на ходу соображая, что тяжёлое можно прихватить, чтоб использовать, как аргумент в разговоре с незваным гостем. Кто-то в чёрном, судя по длинным волосам – какая-то баба, копался в ящике с мелочёвкой. Эмиль включил фонарик на телефоне и тут же выкрикнул, как можно более грозно: - Ты кто? «Баба» развернулась и в свете фонарика он увидел знакомое лицо и смачно выругался. Некто был как две капли воды похож на него, переодетого в костюм Даламара, даже лицо разрисовано. Во только уши подозрительно шевельнулись, как никогда не смогли бы пластмассовые, а куртка и мантия выглядели какими-то слишком линялыми и поношенными для театрального костюма. Это был, мать его, эльф. Живой. Глюк. - Э? Ты кто такой? – интеллигентно уточнил Эмиль у глюка. - Я – Даламар, - спокойно пояснил гость, снова возвращаясь к своему занятию. - Суперклей ищу. - В смысле? - Ты мне посох сломал, дегенерат! Второй раз уже! Нужно склеить... Эмиль выдавил из себя что-то нечленораздельное, сочетающее в себе «сам ты дегенерат» и «какого хрена тут происходит». Вышло не очень понятно. - Да где у тебя этот чëртов клей? Дай мне его и иди спи! - Поплыла кукуха... - пробормотал Эмиль. - Это из другого концерта. У нас с тобой "Учительский жезл теребить мне негоже!" - ушастый заржал, будто всë детство провëл не в лесах Кринна, а бирюлëвском падике. «Видимо это сон...» - наконец дошло до Эмиля. – «Приснится же такое!» Сон захотелось досмотреть до конца и Эмиль, шлëпая босыми ногами по полу, прошëл в комнату и принëс початый тюбик суперклея. Эльф одобрительно глянул, схватил с тумбочки посох и набалдашник и пошëл в кухню, щëлкнув выключателем. - Помоги-ка... - Даламар всучил посох Актëру, а сам принялся возиться с присохшей крышечкой, а когда та наконец поддалась, то суперклей полился на руки, стремительно начав застывать. - Да чтоб тебя... - выругался эльф, добавив пару крепких ругательств, на это раз на гномьем. Эмиль не понял, но по интонациям уловил, что клей хотят засунуть куда-то производителю. Наконец, когда руки были отмыты, а навершие посоха крепко приклеено к палке, Даламар сел на табуретку и, порывшись за пазухой достал бутылку с чем-то непрозрачным и золотистым: - Медовуха по гномьему рецепту, но на эльфийских травах, - гордо сообщил он. - Извращение, каких свет не видывал. Эмиль достал стаканы. Бутылка была маленькой, и когда ушастый разлил напиток, осталось только на донышке. - За встречу, - Даламар приподнял стакан и легко коснулся им стакана Эмиля. Актëр принюхался и сделал пару больших глотков. Медовуха оказалась лëгкая и очень пряная. Аромат трав разлился на языке, ударил в нос. «Вспомнился» цветущий луг перед домом Даламара, тихий шёпот эльфийских рощ. Сознание стало уплывать. И это с одного стакана?! - Артисту пора баиньки, а то на твою невыспавшуюся рожу смотреть тошно! - прозвучало, как сквозь вату... ...Проснулся Эмиль поздно, в полдень - ему всё равно никуда не надо - и чувствовал себя как-то особенно бодрым. Чудной сон он помнил отлично. Воспоминание было приятным, вызывающим лёгкую улыбку. Эльф-гопник, надо же. «Приснится же такое», - хмыкнул он. Вот только в раковине стояло два пустых стакана, на всю кухню пахнущих пряностями, а на краю стола лежал смятый тюбик суперклея...