Запретная связь

      — Так поговори со мной, звёздочка, — словно из ниоткуда раздался властный голос старшего Майклсона. Я подскочила с кровати, выпучив глаза, и в удивлении начала оглядывать комнату в поисках щели, через которую он забрался сюда. Обратив внимание на окно, я поняла, что не закрыла его, хотя всегда проверяла перед тем как ложиться. М-да, это была моя ошибка. Наконец, я посмотрела на мужчину с гордой осанкой и всепоглощающими глазами, в которых, несмотря на годы разлуки, все ещё видела остатки тепла. — Что ты здесь делаешь? — Мне откровенно не нравилось его присутствие в этом доме. Он представлял немалую опасность, и если ещё вчера я подумывала о том, чтобы снять себе какой-нибудь домик поблизости, то теперь об этом и речи быть не могло. Прямо сейчас Дженна находилась в большей опасности, чем раньше, и я не позволю ей страдать из-за того, что её племянница двойник и должна быть принесена в жертву. Она заслужила большего, чем жизнь в страхе. — Неужели думала, что тебе сойдёт с рук такое неуважительное поведение, милая? — Майклсон снисходительно улыбнулся и медленно, словно волк, крадущийся к своей жертве, направился в мою сторону. Это заставило меня вжаться в спинку кровати и начать трястись от страха. — Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы так считать, — стараясь сдержать дрожь в голосе, ответила я. Знала же, что он захочет поговорить об этом, но даже не подозревала, что это произойдет так скоро. — Верно. Ты знаешь слишком много, — он остановился справа от меня, исчезая из поля зрения. Его холодная рука легла на мои волосы, и он начал перебирать пряди, как делал раньше после тяжелого дня, чтобы успокоиться и не вымещать свой гнев на мне. — Ты постриглась и сменила цвет волос, — он просто констатировал факт, который я и не пыталась скрыть. — Отчего же? Твои волосы и сейчас не менее прекрасны, но все-таки родной цвет был особенным. — Я хотела стереть из памяти всё, что было связано с тем временем, — призналась я, не видя смысла скрывать. Мне тоже нравилась моя старая внешность, но она напоминала о боли, горе и любви, которые я пыталась забыть. Аккуратно отстранившись от него и отползя к противоположному краю кровати, я спрыгнула на пол. Первородный не обратил на это особого внимания и оставался стоять на месте, понимая, что мне некуда бежать. Конечно, можно было бы попробовать, но смысл? Он слишком быстро найдет меня. Тем более сейчас. — Так что же ты делаешь здесь? — Этот вопрос явно интересовал его больше всего. Знал бы он, сколько раз я задавала его себе самой. На самом деле всё было так сложно и неразумно, что я всерьез начинала думать, как бы не сбежать из этой страны, прихватив с собой Дженну в чемодане. Но нет, она будет слишком разбита, если с её семьей случится какое-то горе, а она даже будет не в курсе. — Я жду, Ливия. А ты знаешь, что я не всегда и не ко всем так терпелив. — Это не твое дело, Элайджа, — ответила я, как мне тогда казалось, с достаточной уверенностью в голосе. Не хотела с ним откровенничать. В этом не было никакого резона. Он узнает информацию и уйдет, смысл в таком случае мне ему что-либо рассказывать? — Ты всегда была такой упрямой и непокорной, — он ухмыльнулся и на вампирской скорости появился предо мной. — И сейчас ты всё такой же упрямый, смелый, но пугливый кролик, — его слова заставили задрожать и отступить на шаг назад. — Но раньше ты была вежлива и учтива. Что же сейчас? Дерзишь, называешь вором… Откуда столько смелости или же глупости в этой очаровательной головушке, мм, звездочка? — Произнес Майклсон с иронией, замечая мою растерянность. Мне было страшно, ужасно страшно. Я не знала, что мне делать, и это забавляло вампира. Он понимал, что я в ловушке, из которой сама не выберусь. Ему нравилось ощущение превосходства, понимание, что я вся в его власти. — Элайджа… — я готова была молиться всем богам, лишь бы он отступил и перестал смотреть на меня с этим лёгким разочарованием и желанием указать моё место. — Что, звёздочка? Продолжай, я буду рад услышать твою версию происходящего, — он снова сделал шаг ко мне, всматриваясь в мои глаза, в те самые, которые он называл самыми честными и открытыми в своей длинной жизни. Он читал меня с превосходной лёгкостью, как и всегда. Делал то, что никому, кроме него, не удавалось уже очень давно. — Я была неправа, — это он хотел услышать, и я сказала, понимая, что другого выхода нет. Либо я признаю вину, либо он будет ещё более сердит. Нет, он вряд ли причинит мне боль, но проверять желания не было. — Прости, я не должна была так с тобой говорить, — я виновато опустила голову, стараясь скрыть слёзы. Он пугал меня. — Помнишь, очень давно я сказал тебе одну вещь, которую ты, видимо, забыла, — я в страхе вздёрнула подбородок, стараясь понять, что ещё я сделала не так. — Всегда держи голову высоко и показывай, насколько великолепна, сильна и любима. Даже когда боишься, даже когда на грани жизни и смерти. — Он отошёл от меня, давая нормально вздохнуть и взять себя в руки. — Не мешай мне строить планы, Ливия. Не заставляй меня считать тебя проблемой. — От резкой перемены темы я уставилась на него с лёгким недоумением, а вампир же, пристально пробежавшись по моему лицу, видимо, нашел в нем то, что искал, и не дал мне больше ничего сказать. — До встречи, звёздочка. Я осталась в комнате одна и, прикрыв глаза, упала на пол, зарыв лицо руками и зарыдав от боли, страха и унижения. Я позволила довести себя до такого состояния сама. Чем я только думала, когда язвила первородному? Уверена, будь на моём месте кто-то другой, его уже в живых не было бы. Я вовсе не считала себя особенной, просто входила в список близких людей, которых Елена попросила оберегать.

***

      Я не спала всю ночь, переосмысливая и прокручивая всю свою жизнь в голове сотни раз. Поняв, что уже час дня, я нехотя поднялась и направилась в ванную. Мне уже давно пора разобраться с некоторыми бумагами и узнать, как там Дженна, Елена и остальные. Я приняла решение рассказать подруге правду о сверхъестественном, так будет безопаснее, но остальным пока не следовало знать о её осведомлении. Господи, даже двойник просила меня не разглашать всей правды. Она думает, что спасет её этим, но, как итог, в их дом теперь был приглашен первородный вампир, который вчера практически угрожал мне. Узнав у Дженны, что Елена пошла в школу, а сама она собирается к миссис Локвуд, я решила отложить разговор на потом. На самом деле это не так легко, как может показаться. Представьте, будто вы на протяжении четырех лет скрывали от подруги, что вы ведьма, и тут иди и говори ей об этом в лицо, а ещё не забудьте добавить про оборотней, вампиров, её парня-охотника и племянницу-двойника. Мои размышления как всегда были прерваны, только на этот раз звонком Деймона. — Привет, ведьмочка, нам с Роуз нужна твоя помощь, — протянул парень милым голосочком через телефон. — Что такое? — И опять какие-то проблемы. Ну да, у тебя же нет личной жизни, Ливия, так иди спасай чужую. — Роуз укусил оборотень, — Это печально, на самом деле. У меня для них неутешительные новости. — Случайно не знаешь, как вылечить укус? — Вогнав кол в сердце, — ответила я без лишних обиняков. — Его никак не вылечить. Она умрет либо мучительной смертью, либо ты убьешь её и не заставишь страдать. — Сколько у нас времени, ты знаешь? — Сутки с момента укуса, — сказала я, пытаясь передать всю серьезность ситуации. — Не пытайся её спасти, Деймон. Она начнет бредить примерно на пятнадцатом часу и убивать всех подряд. — Спасибо за совет, ведьмочка, но дальше я как-то сам, — ответил он, и я услышала, как трубку сбросили. Только вампира при смерти нам не хватало. Нужно предупредить остальных, чтобы они держались подальше от пансионата Сальваторе. Я сообщила об этом Елене, Джереми и Аларику. Стефан сам как-то разберется. Где-то через час мне позвонила двойник и попросила приехать, потому что Розмари очень плохо. Глупая девчонка и ещё более глупый Сальваторе, который оставил её с больной вампиршей одну. Войдя в дом, я услышала крики Елены и побежала в большой зал. Роуз накинулась на девушку и ещё секунда, и она бы впилась ей в шею. — Abiicias! — Я произнесла заклинание отбрасывания и отправила вампиршу в стену. — Беги! — Затем крикнула я Елене, которая побежала к двери, как только осмыслила сказанное, но Роуз тоже была быстрой. Я поспешила к ним и, рукой указав на Розмари, прочитала заклинание, которое заставило её замереть на месте. — Nekustieties. Выходи на улицу, и не заходи в дом: сейчас день, а Роуз без дневного атрибута. — Но как же ты? — Спросила меня Елена, с неким сожалением смотря на вампиршу. — Я сказала. Выйди. Из. Дома! — Выделяя каждое слово, говорила я будучи в бешенстве. Говорила, предупреждала, но им как всегда плевать. Когда я убедилась, что девушка покинула дом, направилась наверх в комнату Стефана. Насколько мне известно, где-то там он хранил деревянный кол. Если они не смогли убить её, то сделаю это я. Ей ничего уже не поможет, а Никлауса никто в город звать не будет. Себе дороже. Найдя то, что искала, я спустилась вниз к издающей ужасные крики женщине. — Прости, Розмари, так будет лучше для всех и тебя в том числе, — прошептала я, уже приставив кол к её сердцу, но меня остановила мужская рука, отбрасывая в стену. — Что ты творишь? — Задал вопрос старший Сальваторе. — Я пытаюсь сделать то, что ты не осмелился, — подняв на него замутненный взгляд, и указывая колом в его сторону, я поднялась на ноги. — Почему, когда я говорю «Опасно», вы лезете на рожон? Почему, когда я говорю делать одно, вы делаете наоборот? Неужели до сих пор не поняли, я знаю больше, Я ПОНИМАЮ БОЛЬШЕ, ДЕЙМОН! — меня бесила вся эта ситуация от начала до конца, а эти упреки тем более. — ЛАДНО, САМ ТЫ НЕ ЗАХОТЕЛ С НЕЙ СИДЕТЬ, ТАК КАКОГО ЧЕРТА ЗАСТАВИЛ ЭТО ДЕЛАТЬ ЕЛЕНУ? Она напала на неё, и если бы я не успела вовремя, девушка была бы мертва. Вы, грёбаные идиоты, которые считают, что умнее и умеют больше остальных. Так вы ошибаетесь. Есть те, кто прожил жизнь длиннее вашей и знают меньше, — я подошла к нему практически впритык. — Я же, одна из тех, кто знает достаточно, что бы бояться за свою жизнь, и если я говорю, что проблему нельзя решить, значит, это именно так и есть, — повернувшись к Роуз, я произнесла короткое «Atceit», которое сняло мою магию. Я прошла мимо злого вампира, схватив под локоть двойника и потащила её за собой. Она пыталась вырваться, но я не отпускала. Хватит с меня всей этой хрени. — Ещё раз рыпнешься, я свяжусь с Элайджей и скажу, чтобы он держал тебя под замком. Так будет всем спокойнее. — Ты серьезно мне угрожаешь? — Она была в бешенстве не меньше меня. — Ты только что чуть не убила человека! — Вот именно, чуть не убила и не человека, а вампира, Елена! — Я открыла дверцу машины и начала её туда заталкивать. К моему удивлению тот же Деймон не пытался меня остановить. — Вампира, который пытался убить тебя и который умирал! Она не доживёт до утра, а если бы сбежала, то забрала бы с собой ещё несколько жизней и умерла в агонии! Я захлопнула дверь и обошла машину, села на место водителя, заводя её. Мне не впервой убивать, ничего особенного я от этого не почувствовала бы, тем более, когда так и не успела сделать это. Она могла навредить девчонке, а потом ещё кому-то. Я была не готова идти на такие риски. — Я не ожидала от тебя такого, ты поступила ужасно, — Елена снова начала плакать и трястись. — Эта девушка не была плохой, а ты с таким спокойствием собиралась воткнуть ей кол в сердце. Деймон искал способ спасти её, возможно даже нашел! — Не нашел бы, Елена! От единственного человека, который знает способ спасения от укуса, мы тебя и прячем! — Зачем? Зачем я ей это сказала? Глупая, глупая, глупая! Пока я корила себя, успела выехать за территорию поместья Сальваторе. — Клаус… — Только не задавай вопросов, пожалуйста. Не нужно, я не хочу отвечать. — Как? Откуда ты это знаешь? Ты даже с Элайджей говорила так, будто знаешь абсолютно всё. Но нам не говоришь, почему? — Если ты внимательно слушала наш с ним разговор, то поняла, что я дала слово, о том, что не буду никому ничего рассказывать о нём, его семье или первородных, — вздохнув, я попыталась перевести тему. — Я не хуже Элайджи в своих обещаниях. Я и так сказала вам многое, например, то, что Элайджа старше Клауса, что первородных нелегко убить, но вы же упорно меня не слушаете. — Мы слушаем! — Возмутилась Елена. — Но ты говоришь так мало и вечно частями, что не всегда ясно, о чём ты. Ты нам вообще не доверяешь? — А вы мне, милая? — Я улыбнулась, поворачивая руль вправо на улицу, где находился дом Гилбертов. — Где сейчас Стефан? — О чём ты? — Елена напряглась. Ну да, очевидно. — Что он делает, Елена? — Они не знали, что мне, воистину, известно больше. Что ж, воспользуемся этим для перевода стрелок. — Ищет твою мамашу, не так ли? — Откуда ты… — Если я делаю вид, что чего-то не знаю, то это не обязательно так. — Я припарковалась у дома, заглушила машину и повернула голову к двойнику. — Дженна рассказала мне, что твоя родная мать отдала тебя этой семье ещё когда мы учились вместе, а найти её мне труда не составило. Правда, сделала я это несколько дней назад, и как оказалось, буквально за несколько часов до меня на неё рыл информацию некий Стефан Сальваторе. Удивительно, правда? — Я против его затеи, — она смотрела на меня с долей вины, и мне это не нравилось, но пусть лучше так, чем мне придется оправдывать свои действия и знания. — Он считает, что от Изабель можно узнать больше о первородных, ведь ты молчишь. — Я говорю вам то, что вам следует знать, разве нет? Хотя бы что-то, что я сказала, оказалось неправдой? Я хоть раз сделала что-то беспочвенно или, может, не говорила чего-то, что могло пригодиться? — Вопрос был задан с нескрываемым интересом. В какой такой момент я облажалась? — Я говорю обо всём по мере поступления проблем и только то, что могу сказать. — Ты права, Лив, ты всегда права, но есть вещи, которые не стоит делать ни с кем при этом не обсудив. — О чём она? — Если бы Деймон не нашёл способ избавить Роуз от проклятия, то убил бы сам, потому что она ему дорога, а ты чуть ли не лишила их шанса попрощаться. — Я не знала… — И тут я начала понимать то, о чем не подумала сначала. Могла же просто оставить ту под действием заклинания или запереть в комнате, но вместо этого я сразу перешла к крайностям. Не обратила внимание ни на чьи чувства, проигнорировала возможность важности этой девушки, была готова убить, не обращая внимания на остальных. Я практически сделала то, что сотворили со мной. И теперь удивлялась, почему они мне ничего не доверяют. Это я — грёбанная идиотка, а не они, возомнившая из себя нечто большее, чем не являлась.