Почему женщины так много времени и средств уделяют своему внешнему виду, а не развитию интеллекта? Потому что слепых мужчин гораздо меньше, чем умных. Фаина Раневская
***
Уйдя из поместья Мелфоев, Забини три дня кажется пытался прогулять все свое наследие. А на четвертый день поняв, что это не такая уж и легкая задача, решил проспать всю свою нудную и обременяющую его суть жизнь. Еще три дня пролежав, не выходя из своего номера, он устал даже от этого. В какой момент самый адекватный (так говорили гриффиндрцы) слизеринец стал такой тряпкой разобраться было невозможной задачей. Просто ему все стало как то неинтересно что ли. Как и каждый человек на планете, он думал, что когда вырастет он сделает целый список вещей, которые рисовала детская фантазия и совершенно не важно, что это - покорить самую высокую вершину мира или питаться мороженом на завтрак, обед и ужин. А сейчас все было как то непонятно, хотелось какой нибудь искры, знака свыше, а этого не было. Зачем миру магия, если ты не можешь наколдовать энтузиазм во взрослой жизни. Спустя неделю потерянного времени Забини все же решил чем то заняться. Первое, надо было найти им с Драко невест, потому что Малфой этим заниматься явно не собирался. А вот для Блейза порассматривать фото прелестных дам, так это за спасибо. Два дня в министерских архивах и секретарь подобрал ему больше пятидесяти анкет, тщательно стараясь соответствовать описаным Забини характеристикам. Он отправил все анкеты Малфою, надеясь, что тот все же возьмётся за голову и подберет себе кого-нибудь, а он так уж и быть согласен себе будет взять второй номер. А еще Блейза начали напрягать эти четыре стены гостиницы, пусть и самые дорогие во всем Лондоне, а так как Министерство не сильно спешило решать проблему с его унаследованным поместьем, он наконец то решился сам оценить масштабы катастрофы. Со слов министерских придурков он понял, что каким то образом были нарушены защитные чары, потому на его дом посягнули воры, которых в военное время хватало, ведь многие остались без элементарных средств к существованию. Но утащить скорее всего мало что удалось, потому что при попытке глубже проникнуть в дом, был активирован какой то из многочисленных артефактов, который вызвал массу катастроф. Забини сказали, что он скорее всего был привезен из заграницы (ну как же, какой нибудь подарочек очередного маминого ухажёра), в министерских архивах нет информации как с ним бороться, выходит только временно устранить по одной проблеме, блокируя чары, а финансовой возможности вызвать иностранного специалиста попросту нет. Много полезной информации из этих работяг выудить не удалось, что ж, придется как то самому решать эту проблему. Блейз вспомнил, что у них был дворецкий, интересно что с ним стало? Еще же надо было найти кого то, кто бы мог разрушить чары артефакта. Ну почему, почему у Малфоя и пылинки в доме не осталось, а его поместье стало возможной будущей причиной экологической катастрофы целой Англии?! Поместье Забини было не такое пафосное, как Малфоев, но гораздо экзотичнее и современней. Его мать при жизни любила все мировые новинки и тщательно следила, чтоб их дом соответствовал последнему писку моды. Располагалось оно на окраине магической деревни, граничащей с Косой алеей, потому в школьные времена, перед началом учебного года, скупив все необходимое, многие слизернцы собирались у него дома и делились (скорее хвастались перед друг другом) кто как провел свое лето. Чем старше они становились, тем больше эти сходки напоминали светские вечеринки чистокровных семей. Забини вышел с Гринготтса, эти гоблины вытрясли с него всю душу, пока свели все его ячейки до кучи. В отличии от Малфоя у него не было врождённых умений решать финансовые и деловые вопросы. Хорошо, хоть было умение красиво разговаривать и убеждать в целом, что очень спасало его во всех жизненных ситуациях. А если бы везде работали красивые и длинноногие блондинки, то Блейзу бы все пути были открыты. При виде таких в нем просыпались все его таланты разом и он был очень убедителен. Погода была сегодня отвратительна, периодами шел дождь, от чего полупустые улочки с заброшенными прилавками магазинов Косой аллеи выглядели угрюмее обычного. Но Забини был сегодня как никогда настроен на успех в делах. С банком порешал, сейчас у него свидание, а после он отправиться в поместье глянуть что там и как. Кстати о свидании, вчера ему пришло письмо от одной фигуристой блондинки, которая планирует подать ходатайство на брак с ним, Блейз не из робких, ему надо видеть кандидатов на его сердце вживую. Потому он позвал ее в неплохой ресторанчик на чашечку кофе. …Занавес… Да время проведенное с гоблинами было интереснее, чем с этой девицой. Перспективная картинка на фотографии, заложенной в письме, не указывала, что ни единая извилина эту голову никогда не посещала. Ему еле удалось распрощаться с ней, еще бы пару минут и его крыша бы поехала окончательно от этой пустой скучной болтовни. Еще и этот хренов дождь настроения не прибавлял. Зачем, зачем они сунулись в эту сырость с такой солнечной Италии, там бы не было этого дурацкого закона и этих дел с наследством, и этого дибильного артефакта разрушавшего его поместье. Все, абсолютно все тут катиться к черту, а они и рады прыгнуть в эту повозку. Ему казалось, что все прохожие пялятся на него с каким то осуждением, почему это вдруг? Да пошли они все к черту, они наверное идут со своей работы, где ВСЕ понятно, в свой ЦЕЛЫЙ дом, к людям, которых они себе выбрали САМИ за супругов. Чего смотрите, козлы? Да, у меня все хреново, довольны?! Его так поглотила злость и разочарование в своей жизни, что пытаясь обойти очередную лужу он врезался в какую то девушку, несущую перед собой груду смотанных пергаментов. Тщательно сложенная стопка разлетелась вокруг Блейза во все стороны, а ему пришлось собрать всю волю в кулак, чтоб не заматериться во весь голос посреди аллеи с кучей зевак и на сегодняшних остатках его интеллигентности он принялся извиняться. - Прошу прощения. Я не заметил вас. Забини начал собирать пергаменты, а когда поднял голову, встретился з двумя черными-бусинками глазами, которые искрились так, что можно было осветить целую улицу. - Пикси мне на голову, понятное дело, что вы не смотрели, вам для этого нужен третий глаз, потому что два существующих не справляются со своими обязанностями! Так-так, у кого то был день похуже, чем у Забини или все таки он был обычным. Забини аж опешил от такого комментария на его выдавленное извинение. Девушка принялась собирать разбросанные пергаменты и ему удалось незаметно ее рассмотреть. Так-так, мулатка среднего роста. Блейзу нравились длинноногие чистые европейки. Она кудрявая короткостриженная брюнетка. Ему нравились длинноволосые блондинки. У нее были темные, почти черные глаза. Блейзу нравились голубоглазые. Да уж, перспективы от этой встречи ноль. - О, ну извините, что я стал на вашем нелегком пути. Может быть, если бы вы вспомнили, что вы волшебница, а Вингардиум левиоса учат на первом курсе школы, вы бы сами видели куда идете. Она сверкнула зубами в подобии улыбки, подняла остаток документов с земли и вырвала из его рук пергаменты, которые он успел собрать. - Это секретные документы, не стоило утруждаться и вообще их трогать. Так она еще и карьеристка. Ну конечно же он не мог врезаться в нормальную женщину, которая была бы в его вкусе. - Вингардиум левиоса. И все пергаменты взлетели с рук незнакомки и выстроившись в ровные ряды повисли в воздухе. Блейз усмехнулся и нарочито вежливо произнёс - Не благодарите. - Ну почему же. Это стоит благодарности. Она подошла к нему с лукавой улыбкой, смотря прямо в глаза и когда между ними оставалось всего пара сантиметров она… со всего возможного размаха вгрузила каблук ему на ногу. Забини взвыл так, что его кажется слышал весь магический Лондон. Более того, от неожиданности он почти что свалился в лужу, схватившись за пораженную ногу, его спас от этого позора только очень удачно стоявший там столб. Когда его глаза перестали слезиться от невыносимой боли в ноге и он мог что-то разглядеть, этой наглой незнакомки и след простыл. Кое-как дохрамав до места аппарации он с громким хлопком покинул Косую аллею, направившись в свое поместье. И с таким же громким хлопком все же приземлился в лужу, но уже в собственной гостиной. Этот чертов день когда-нибудь закончится?! - О, мистер Забини, вы вернулись? Над ним стоял их дворецкий живой, здоровый и ни капли не изменившийся. Забини сквозь боль в ноге и пелену позора еле вытащил из головы имя этого человека. - Конечно же я вернулся, Константин, но если бы я знал, что происходит тут в мое отсутствие то я бы сделал это раньше. Просто некому было поставить меня в известность о проблемах в моем доме. Я уже думал, что я вас тут не застану. Всю серьезность его претензии нарушило квакание жабы, которая с нерушимой уверенностью, что это ее законное место, сидела в луже возле него. У Забини аж мурашки пробежали от раздражения. - Да к черту, покажите мне этот артефакт, который превратил мой дом в этот кошмар. - Конечно, сэр, пройдемте.***
Кажется Гермиону пытались задушить в объятиях. Пенс не отлипала от нее уже целую вечность. Если бы эту картину увидел кто-то в их школьные времена, то дар речи у него бы пропал надолго. Когда Гарри на один из воскресных ужинов привел Паркинсон, то именно долгая тишина встретила их мнувшихся на пороге семейства Уизли. Многие догадывались, что Гарри начал встречаться с кем-то необычным, потому что долго скрывал имя своей девушки, но когда он все же решился познакомить с ней своих друзей шок от этого был неописуемых размеров. Их история с Джинни закончилась так же непонятно, как и началась. Война на всех повлияла по разному. Гарри решил, что ему надо уехать и провести какое-то время в одиночестве, все приняли это нормально и Джинни в том числе. Но он не вернулся через месяц, и даже через три, и даже через полгода. Его не было почти что год, а за это время самая младшая из Уизли решила, что ее детские чувства к Гарри забрала с собой война и что сама она будет строить карьеру, но не в Англии. Потому написав слезливое (оно правда было все в следах от катившихся на него слез) длинное письмо для "Любимого Гарри" она со всей ей присущей решимостью собрала чемоданы и укатила в Штаты учиться и строить карьеру. Гарри принял ее решение с таким же пониманием, как и она его уход после войны. Карьеру она и правда уже построила немалую, в свои года она уже была заместителем главы аврората и под ее надзором было больше пяти штатов. Министерству Англии очень не хватало таких работников, как младшая Уизли, но уговорить ее вернуться не удавалось никому из близких. Спустя три года Гарри появился на пороге с Пэнс и пусть по началу все не очень серьезно отнеслись к этому союзу, слизеринская первая красавица была очень убедительна и уже через пару месяцев ее приняли в их семейном кругу. Пэнс после войны тоже было нелегко, она осталась одна, без семьи и друзей, но слизеринское упрямство никогда не давало ей этого показать и не дай Мерлин об этом с кем то еще говорить. За несколько лет общения с Пэнс Гермиона поняла, что на самом деле многие слезиринцы плохие, только когда воюют с гриффиндорцами. Для своих друзей они такие же, как представители других факультетов, просто у них другие ярко-выраженные черты характера. А если в разговоре они не будут выпендриваться своим многочисленным наследством или чистотой крови, так оказываются очень умными и довольно приятными людьми. Просто они добиваются своих целей хитростью и изворотливостью, а не как гриффиндорцы рвутся на пролом со своей твердолобостью. Сейчас в объятьях Пэнс ей было так же комфортно, как и с Гарри, все школьные недомолвки были давно позади. Правда, чтоб обнимать ее Гермионе приходилось значительно наклоняться вперед, потому что живот у Пэнс был уже очень приличного размера. - Герми, ты выглядишь очень паршиво. Сделала заключение Пэнси, рассмотрев подругу. - Ха, ну спасибо. Очень приятно. Это было беззлобно. Гермиона и сама знала, что выглядит не очень, даже хуже обычного. Две недели она пряталась в работе, пила много кофе и почти что не спала. - Ты пришла раньше. Проходи в гостиную, Поттер сегодня задерживается на работе, потому мы с тобой вдвоем, пойдем выпьем чаю. Или может ты хочешь вина? - Что? Нет-нет, это не для меня. - Ох уж эта гриффиндорская правильность. Но я для вежливости спросила, сейчас налью тебе самого лучшего, что у нас осталось. С начала моей беременности в этом доме никто не пополняет запасы алкоголя. - Пэнс, но я правда… - Никаких но, тебе надо расслабиться и спорить со мной бесполезно, и ты это знаешь. - Ну да. Гермиона только выдохнула, действительно с кем она спорит. Через пару минут Пэнс вернулась с бокалом и бутылкой красного вина. Под протестующий взгляд она налила вина почти что до краев бокала и ждала пока Гермиона сделает несколько уверенных глотков. - И так, теперь я жду. Серьёзный взгляд не сулил ничего хорошего. Готовься Гермиона, сейчас будет допрос с пристрастием. - Чего ты ждешь? - Невинно спросила Гермиона. - Я жду объяснений, почему наша подруга скрывала какая катастрофа твориться в ее личной жизни уже… сколько уже? - Пэнс, я не скрывала, я просто… - Что ты просто? Решила, что уже взрослая и решать все проблемы будешь сама? Эта ваша хренова гриффиндорская жертвенность во имя непонятно чего в этом случае не работает. - Но… - Ты скрыла все от нас, а теперь что? - Теперь… - Теперь, Салазар мне помоги, хваленая на весь мир героиня войны, сидит передо мной в таком виде, как будто ее три раза стуфепаем приложили и слова сказать не может… - Но ты… - Хотя в былые времена ее заткнуть невозможно было и это даже немного раздражало. Да нет, не немного, а очень сильно раздражало. В школьные годы я бы целое состояние отдала, чтоб тебя такой увидеть, а сейчас мне это очень не нравится. Так какого лешего, скажи мне, Гермиона, ты допустила такое? - Какое? - Какое? Мерлин, да ты посмотри на себя! Это вообще не ты! - Я все та же, Пэнс, просто… - Просто…что? Почему она оправдывается? Как будто она преступник, а не жертва. Да, такие разговоры со слизеринцами не проводят, тут тебя по головке не погладят и не пожалеют. - Просто я очень сильно устала, я хочу сбежать, как будто от себя самой и не знаю в какой угол мне податься. - Так, я тебя вылечу. - Я не больна, я просто устала. - Ты сегодня спала? - Да, я обещала Гарри, что посплю, я выпила зелье и я спала. Я сегодня спала мнооогооо. - Значит ты не должна быть уставшей. - Я не так устала. Я… я не знаю, Пэнс. - Вот знаешь, почему мы слизеринцы лучше вас гриффиндорцев? - Почему же? Гермиона даже улыбнулась, эти войнушки все же будут всегда, даже если по доброму. - Потому что, когда по нас топчутся мы становимся сильнее, мы никогда не дадим кому либо разувериться в себе и своих силах, мы будем переть как раненый гиппогриф, чтоб доказать в первую очередь себе, что лучше нам дорогу не переходить. А вы сопли распускаете. - Мы не распускаем, мы просто… - Опять просто. Если бы все действительно было так просто ты бы сейчас с другим выражением лица сидела. - Черт, почему она права? - И так, сколько? - Ох, - и снова надо собрать силы, чтоб это все прокручивать в голове, - я думаю где-то год. Я надеюсь, что Гарри тебе все рассказал, потому что повторять это все у меня не хватит сил. - Год! Чертов год ты позволяла этому слизняку топтаться по тебе! Ради всего святого, для чего это? - Я думала… я думала что это пройдет, что слава затмила ему голову. Пэнс, я так долго его любила, что уже не могла отделить прошлое от реальности. Все время я оправдывала его и была уверенна, что так правильно. А сейчас я думаю, что любила лишь счастливые воспоминания, потому что того Рона уже нет и он не вернется. - Да, Гарри говорил, что он стал еще тем козлом. Он сегодня говорил с ним по поводу ходатайства. - И что? - надежда проскочила в ее груди. - И ничего. - Пэнс вздохнула, - Гарри сказал, что как будто с чужим для него человеком поговорил, он был расстроен не меньше твоего. Сказал то же самое, что все это время у него были закрыты глаза на реального Уизли и все, что он видел это былые воспоминания. Ну что ж, Гарри хотя бы попытался и Гермиона была ему за это благодарна. Она понимала, что Гарри тоже будет трудно, ведь это его друг, с которым они прошли многое, а его семья была для них всем, что у них осталось. Ей было очень жаль, что он тоже пострадал от их разрыва не меньше ее, потому что было бы легче и дальше думать, что ничего не изменилось. Но изменилось все. - И что теперь будет дальше? - спросила Гермиона. - Что будет дальше? Если ты про воскресные ужины, то все будет как раньше. Мы будем на них ходить, там собирается чересчур много важных для вас с Гарри людей, чтоб забить на них из-за одного рыжего козла. Мерлин, ты когда-нибудь видела рыжих козлов? Может его надо внести в перечень вымирающих видов? - Ах-аха Пэнс, не видела. - Гермионе так не хватало улыбок, чтоб просто вот так смеяться с друзьями и никаких проблем. - Пэнс, я так рада, что ты есть в моей жизни, правда. - Интересно, скажешь ли ты тоже самое через пять минут? Искорки в глазах. Только не эти искорки в глазах. - П-пэнс, что ты уже задумала? Мне не нравится твой взгляд. - А то, что не вопрос в том будем ли мы ходить на воскресные ужины у Молли, а в том, в каком виде ты там будешь появляться. - А в каком виде? Что не так с моим видом? П-пэнс..? - Гарри мне рассказал, что тебе наговорил Уизли. - Эта ухмылка не значила ничего хорошего, ох не значила. - И до следующего ужина мы покажем ему, что он очень сильно ошибался, если думал, что ты будешь сидеть и страдать за ним. Собирай вещи, мы кое-куда с тобой пойдем. - Но, Пэнс, я уже выпила вина и у меня нет настроения куда-либо идти. Давай не будем, я в порядке. Сделаю себе еще один выходной и все вообще станет отлично. - Нет, Гермиона, мы сделаем так, что все будет замечательно. Уизли себя должен заавадить, когда в следующий раз тебя увидит. - Хорошо. - Пэнс права, она же хочет поменять что-то в своей жизни, так может пора уже начинать. - И так, что нужно делать? - Что нужно делать? Хм, ну пожалуй…, - она окинула взглядом Гермиону с головы до ног. - Начнем с твоего гардероба. Сейчас я переоденусь и мы направимся к тебе. - А что не так с моим гардеробом? Он вполне нормальный и соответсвует моей должности. Пэнс? - Ха, ха и еще раз ХА. Ты давно смотрела на то, в чем ходят на работу дамочки из министерства? - Ну, мне как то не до того, чтоб дамочек там рассматривать. - Да уж, с кем я говорю, держу пари, что ты там и не до того, чтоб красавчиков-авроров рассматривать. - Пэнс, что ты в самом деле? Тебе же рожать скоро, а ты все туда же! - Ну смотреть то никто не запретит, тем более, что иногда подключив фантазию можно многое придумать. Лукавый взгляд Пэнси равно красные щеки Гермионы. - Мерлин, была бы я хотя бы на четверть такой же как ты… - Гермиона, это не всегда врожденное, многие девушки этому учатся с годами. Просто ты на этом этапе бегала спасала двух придурков от смерти или инвалидности, или что там еще на их задницы бы пришлось, если бы не ты. И плюс книгам не интересно в какой юбке ты к ним пришла. Так что… - Намекаешь, что я ханжа? - Еще какая! - Ах ты ж! - Немного подумала. - Ладно, хорошо, я ханжа и книжный червь, согласна. Хорошо, давай, научи меня. - Наконец то я до тебя добралась! Две минуты и аппарируем к тебе. - А тебе еще можно? В смысле ребенок, он… - Он будет в порядке, Гермиона, не будь как Поттер! Он купил машину, чтоб отвезти меня, если я буду рожать. Представляешь, машину? Ужас! - Ха-ха Пэнси, магглы все так делают. В смысле едут в больницу и везде где им надо обычным транспортом. - Это потому что они скучные. - Для тебя все скучные. - Ну это тоже правда. Две минуты. Пэнс взлетела по лестнице будто не ей через месяц выталкивать из себя наследника Поттера и прибежала обратно так же быстро. Гермиона смотрела на свою подругу и видела, что кто как не она поможет ей что-то изменить. На восьмом месяце беременности она выглядела великолепно и очень сексуально. - И так, погнали! Пэнси схватила ее за руку и Гермиона аппарировала их в дом своих родителей, где пряталась все это время. По правде ей было не легко сюда возвращаться, слишком много воспоминаний, слишком много потерь. Родители были бы огорчены, что Гермиона редко возвращается сюда, но это было слишком трудно. Все фотографии в доме напоминали ей, что она втянула их в эту войну, в конце концов если бы она не получила то письмо из Хогвартса, то сейчас они были бы живы. Но теперь уже поздно об этом думать и это было единственное место, куда она могла податься после ссоры с Роном. - Это маггловский дом? Подожди, это дом твоих родителей? - Да, - выдохнула Гермиона. - Ну, Герми, это даже хорошо, что ты сюда вернулась, тебе надо бороться с чудовищами прошлого, со всеми чудовищами. Пойдем к твоему гардеробу, у нас мало времени. Гермиона повела Пэнс вверх по лестнице, в коридоре висела куча фотографий. Пока они шли Пэнс удалось их все пороссматривать. - Да уж, возраст тебе явно к лицу. Ты извини, но на младших курсах ты, мягко скажем, была не очень. А вот с третьего… хм, если бы с этим тогда поработать, то ты бы могла быть принцессой курса. - Принцессой? - Гермиона улыбалась. - Да, потому что королевой была бы я. - Ах, ну да, конечно, конечно. - Гермиона, ты очень похожа на папу. Ты знаешь, что говорят, если дочь похожа на папу, то она будет счастливой. Стереотип конечно, но если над этим работать. - Работать… - А вот волосы и глаза у тебя мамины, но она явно управлялась с ними лучше тебя. Волосы! Это будет следующее после гардероба. Ох, это будет просто великолепно! - Волосы? Что ты хочешь сделать с моими волосами? - Ой, только не говори, что эта копна безобразия тебе очень дорога! - Не то чтоб, но я к ним привыкла к таким, я никогда с ними ничего не делала. Гермиона толкнула дверь и пропустила Пэнси вперед. - Отвыкнешь. Ты что? Поселилась в своей детской комнате? - Да, мне тут было бы уютнее всего на это время. - Гермиона, у тебя есть одна большая проблема. Ты постоянно смотришь в прошлое и наказываешь себя за каждую совершенную там ошибку. Пока ты не перестанешь это делать ничего изменить не получиться. - Но я такая и я не могу по другому! Я не умею… - Ладно…, ладно. Но я все же советую тебе все изменить в этом доме, ремонт какой-то тут сделай, поменяй что-то, чтоб сами стены тебе не помогали копаться все время в прошлом. Ты же волшебница с лучшими баллами на курсе по трансфигурации, у тебя все тут тотально изменить и двух дней не займет. - Ну, я подумаю над этим. - Итак, посмотрим что тут у тебя. Пэнси отворила шкаф, долго в него смотрела с приподнятой бровей. - Грейнджер, что это такое? - Что там? - Что тут? Да у Амбридж был более перспективный гардероб. Ты только посмотри! Все в серых тонах, а юбки и брюки, святой Салазар, у меня даже бабушка в таких не ходила, а эти кроссовки? Что это? - Ну, оно все удобное и не вызывающее…я… - Гермиона, ты девушка в расцвете сил и красоты, у тебя все должно быть вызывающе! Понятно, тут выудить ничего не удасться. Это будет быстрее, чем я думала. С этим всем мы сейчас покончим. - Покончим? Что ты хочешь сделать с моей одеждой? Пэнси вышла на середину комнаты, со всей возможной ловкостью для беременной она села посреди комнаты в позу йоги и жестом показала сесть Гермионе напротив себя. Гермиона с некоторой долей нехотения это сделала. - И так, какие у тебя отношения с воспламеняющими чарами? - Ну, мы учили их на первом курсе и у меня было «великолепно», на пятом курсе я немного научилась поджигать все без помощи палочки, а что собственно…- раз, два, три, понимание. - Ты что, хочешь сжечь всю мою одежду?! - Не Я хочу сжечь, а ТЫ хочешь сжечь! Только ты должна контролировать огонь, нас интересует превращение в пепел только одежды. - Ради всего святого! Я не буду этого делать! А в чем я буду ходить на работу и вообще, это вандализм какой то! Гермиона уже начала подниматься с пола, но Пэнси потянула ее обратно. - Гермиона Джин Грейнджер, ты сейчас не будешь выводить из себя беременную женщину и будешь делать так, как она скажет! А теперь, дай мне руки и закрой глаза. Гермиона смотрела с легким недовериям на подругу, которая кажется решила, что ей надо настолько раскрепоститься, чтоб пойти на работу в одном нижнем белье. - Давай, давай, закрывай. Хорошо, теперь представь Уизли и его ухмылку, когда он говорил тебе, что ты серая и не сексуальная. - Я не могу… - Ты можешь, давай Грейнджер, вернись в этот день. Вспомни какой он был. И Гермиона начала вспоминать. Она вспомнила как он трахал эту блондинку на их кровати и она могла поспорить, что он не остановился, когда увидел ее стоящую в дверях. Мало того, он смотря ей в глаза довел свое дело до конца, да, он определенно осознавал, что он делает. А эта Ми-лл-ии, она совершенно не испытывала никакой вины, она на нее смотрела так, словно она победительница и ждала того момента, когда Гермиона об этом всем узнает. Да, а потом его ухмылка «больше никому в постели не нужна властная нечесаная всезнайка». За несколько минут на нее накатилась невероятное волна злости, которую просто необходимо было высвободить. - УБЛЮДОК! - вырвалось с Гермионы. - Да, Гермиона, он бессердечный ублюдок. - Черт бы тебя побрал! Ты меня предал! Лжец! - И он не измениться. - Ты бессердечная скотина, Уизли! И никакой закон тебе теперь не поможет! - Ты больше никогда к нему не вернешься. - Ты слышишь? Я больше никогда к тебе не вернусь! Ты меня предал! Я никогда тебе этого не прощу! - И ты его уже давно не любишь. - Я не люблю тебя! Я уже давно не люблю тебя! - И ты ему покажешь, кого он предал. - Я покажу тебе! Ты пожалеешь! Слышишь? Ты пожалеешь! - И ты вернешь ту Гермиону, которую боялись даже Пожиратели. - Я покажу тебе! Я верну ту Гермиону! Я буду бороться! Я тебе отомщу за все! По щекам Гермионы катились слёзы, каждое сказанное слово отдавало в голову гулким эхом. Вся горечь обиды вылилась в чистую злость. А когда она открыла глаза вещи в ее шкафу воспламенились и комнату обдало жаром. За пару минут огонь погас и в шкафу от всех ее вещей остался лишь пепел. - Ну что? Тебе легче? - Немного. - Гермиона тяжело дышала, ощущения были будто после полумарафона, тяжело, но она победила. Это ее первая маленькая победа. - Но у меня есть вопрос. - Задавай. - В чем я завтра пойду на работу? - Гермиона улыбалась, это было хорошо. Очень хорошо. - Возьмешь что-то с моего бывшего гардероба, мне оно не скоро пригодиться. - Но ты носила… - Что я носила, Гермиона? - Пэнси хитро улыбалась. - Нет, оно было не плохое. В смысле, что на тебе оно смотрелось очень красиво. Но, Пэнси, оно совершенно не подходит для Министерства и на мне оно будет выглядеть…ну, наверное, как то неестественно… - Давай с тобой договоримся. Всю неделю ты будешь носить то, что скажу тебе я и делать все, что скажу тебе я. Если это не приведет к тем результатам, которые я ожидаю и которые будут приемлемы для тебя самой, то я тебе разрешу взять все в свои руки и делать дальше все самой. Ты мне доверяешь? - Я постараюсь, но… - Нет, так дело не пойдет. Или да, или ничего не будет. - Ладно. Да. Да, я согласна. Гермиона с ужасом представила, что могла творить Пэнси дальше. Но назвался груздем - полезай у кузов. С другой стороны, за одну неделю ничего прям страшного не могло произойти. К тому же, теперь она правда очень сильно хочет все поменять и показать Рону, кто выйдет победителем из этой истории. - Отлично. Уже половина седьмого, у нас катастрофически мало времени. Давай руку, двигаемся дальше. Гермиона протянула руку подруге и они аппарировали. В нос Гермионе ударили невероятно приятные запахи, все пахло легко, невесомо и очень … дорого. Не сказать, что Гермиона мало зарабатывала, плюс родители оставили ей немалое состояние, которое в магическом мире приравнивалось к неплохому уровню. Свою зарплату Гермиона сильно не тратила, потому за годы своей службы накопила неплохие сумы. Они стояли в вестибюле какого то очень шикарного салона и все тут было написано… на французском? Они что, во Франции?? - Пэнси, где мы? - О, это салон моей очень хорошей знакомой. Нам тут сделают неплохую скидку, не волнуйся. - И она потащила Гермиону к администратору.- Привет, Жульен. - О, Пэнси! Тебя так давно не было! Очень рада тебя видеть. - Жульен расплылась в великолепной белоснежной улыбке. - Ты сегодня с подругой? - Да. Жульен, нам нужен полный комплекс на двоих и потом услуги лучшего колдопарикмахера. - Конечно, Пэнси, для тебя все будет как всегда, в лучшем виде. Проходите. Пэнси все время держала Гермиону за руку, как ребенка, который норовит куда то сбежать. Она потащила ее в раздевалку и с тяжелым вздохом сказала «Раздевайся» и тут понеслась. Всякие масочки, пилинги, маникюр, педикюр, массаж, это было даже приятно. Но когда дело дошло до депиляции, ух, это же варварство в чистом виде! Неужели все девушки это терпят? Гермиона недоумевала, они же волшебники, что нельзя придумать какой то более приемлемый способ удаления волос или какое то легкое обезболивающее зелье в конце концов. Когда мастер дошла до того самого места, Гермиона позеленела. - Что и ТАМ тоже? - Особенно там, миледи, особенно там. - Мерлин помоги… Гермиона вышла обмотана в одно полотенце с кабинета эпиляции с раздвинутыми ногами и очень злым лицом. - Пэнси, я тебя убью! - Не стоит благодарности милая. И не надо делать такое лицо, тебе все должны были обработать специальным зельем, спустя пару минут все пройдет. - Пэнси была явно довольна собой. - Давай, иди одевайся. Осталось самое важное. - Чертово варварство. Ноги моей больше там не будет. - Еще как будет, я за лично за этим прослежу. Вот же ж зараза, нельзя было покупаться на ее милую улыбочку. Это все выглядит как слизеринская хитрая месть. Через пару минут она сидела в кресле у колдопарикмахера со слегка испуганным видом. Кожа уже не зудела, но после уже пережитого ей страшно было подумать какие дальнейшие действия пришли в голову этой слизеринке. В зал буквально впорхнул смазливый мужчина тридцати лет, разодетый очень…ну, интересно, увидев Пэнси он расплылся в улыбке и что то быстро залопотал на французском. В ответ она тоже широко заулыбалась, что то слюняво ему ответила и они расцеловались в обе щеки. Господи, что тут твориться!? Затем у них произошел какой-то диалог в котором Пэнси указала на Гермиону, а Жан-Поль (по всей видимости так его звали) принялся рассматривать ее волосы и лицо со всех сторон и очень много причитал на французском, затем он начал что-то перечислять и ждать от Пэнси какого-то подтверждения. - Ну, я бы может немного убрала вот тут…- начала Гермиона. - А-а-а Ты же помнишь, что тебя эту неделю никто не спрашивает. Пэнси пару минут смотрела на отражение Гермионы в зеркале и тут… на ее лице появилась такая ухмылка, что сам бы Салазар испугался эту женщину. - Жан-Поль… И она залепетала ему что-то на французском, он ее внимательно, почти восторженно слушал, а затем очень часто утвердительно кивая головой, снова расцеловал в обе щеки, выкрикивая что-то очень похоже на невероятную кучу комплиментов. Кудесник подошел к Гермионе и с размаху развернул ее в кресле спиной к зеркалу. - Прощай старая Гермиона. Удачи. Пэнси широко улыбнулась Гермионе и вышла из зала. Гермиона каждый раз с громим вздохом закрывала глаза, когда очередная прядь волос падала на пол с под легкого взмаха ножниц Жан-Поля, но он кажется абсолютно этого не замечал. Он пархал, как пчела над цветком, абсолютно увлеченный процессом, резал, мазал, смывал, это длилось очень-очень долго. Параллельно он проводил какие-то манипуляции с ее бровями и ресницами. Наконец, в зал вернулась Пэнси с несколькими пакетами в руках. Увидев ее Жан-Поль что-то пробормотал, она закивала и одарила Гермиону широчайшей улыбкой. - Он почти закончил, это невероятно, Гермиона. Ты невероятна! Жан-Поль достал свою палочку, она у него была такая белая в резаных витиеватых узорах, она была словно продолжением его руки. Да, палочка выбирает своего хозяина, тут сомнений нет. Он взмахнул ней над Гермионой и на нее посыпалась какая то волшебная пыльца. Затем, он порхнул перед ней и они с Пэнси в четыре восторженных глаза на нее смотрели, улыбались и мило переговаривались, как будто перед ними сидел маленький ребёнок. - Так, Гермиона, держи. Возьми платье в сиреневом пакете, иди одень его и мы ждем тебя в холле. И пошевелись, я уже хочу видеть твою реакцию, когда ты посмотришься в зеркало. - У меня все тело затекло, я не могу спешить. И хватит так на меня смотреть, вы меня смущаете. - Ныть никто не разрешал. Я жду. Бормоча себе под нос Гермиона пошла в дальнюю раздевалку без зеркал. Она все делала быстро, потому что по правде говоря, ей самой было интересно, что Жан-Поль сотворил с ее непослушными волосами. Она достала платье и улыбнулась. Все таки у Пэнси был вкус и понимание всех этих вещей. Это было легкое платье, нежно-голубого цвета, которое скользило по рукам как водная рябь, ничего кричащего и вызывающего. Она быстро в него впорхнула, на дне пакета еще лежали бежевые босоножки на низкой платформе, вверху переплетены кожаные ремешки, через которые протянута легкая серебристая лента, очень красивые. С трясущимися руками Гермиона застегнула платье и обула босоножки. На таких же трясущихся ногах она вышла в холл, где уже ее ждали Пэнси и Жан-Поль. Увидев их, она пошла в их сторону, но тут боковым зрением она увидела девушку, которая шагала в их направлении с другой стороны. Пэнси не говорила, что еще сегодня что-то будем делать, ей же завтра рано вставать на работу. Она почти захныкала от накатившейся усталости. Идущая девушка была очень красивая, может она какой-то специалист по макияжу или стилю, интересно. И тут, Гермиона начала замечать, что она в точности повторяет все ее движения. Гермиона поправила платье и девушка тоже это сделала, Гермиона остановилась и девушка тут же остановилась, Гермиона поднесла руку к волосам и девушка тоже… Стоп, это что? Это что? Это большое зеркало и девушка напротив это… это я? Гермиона уставилась на свое отражение словно никогда не видела человека, который там стоял. Точно, это то голубое платье, оно рассыпалось на плечах и талии и словно гладило все ее изгибы, а спускаясь вниз, оно соединялось с двух сторон, показывая ее худые ровные ноги и слегка приоткрывая во время ходьбы острые коленки. Босоножки словно сливались с ее стопами, подчеркивая свежий педикюр и каждый изгиб ее стопы. А ее волосы, Мерлин всемогущий, это что ЕЕ волосы? Не может этого быть! Стрижка была очень аккуратной без изменения длинны, волосы распадались по спине послушными волнами, темные корни, плавно переходящие в более светлые оттенки, которые на концах были почти белые, перемешивались и ложились ей на плечи, будто и правда по волшебству. На лице не было видно и следа недоспанных ночей, кожа была ровная и разглажена, словно бархатная, черные густые ресницы приподняты вверх, на бровях каждая волосинка уложена ровно и симметрично, что очень подчеркивало ее большие карие глаза. Что это за магия и где ее учат?? - Это… это…просто невозможно…. Жан-Поль что-то спросил у Пэнси, она ему прощебетала ответ и он очень довольный собой и под кучу комплиментов од Пэнси раскланялся и ушел. - Ну что, теперь ты точно не похожа на книжного червя. Во всяком случае это очень даже не дурно. - Не дурно? Пэнси, да это просто невероятно! Я сама себя не узнаю! Ущипни меня, это все, - она показала на зеркало рукой, - это все не может быть правдой… - Гермиона, это только начало, дорогая. У нас еще будет много работы.