Любовь над облаками

Просыпаюсь с бешено колотящимся после кошмара сердцем. Открываю глаза, не соображая, что это был сон, не могу прийти себя, меня трясёт. Воздуха катастрофически не хватает в лёгких. Голова кружится. Только увидев знакомую комнату и слабый свет, едва проходящий сквозь плотные шторы, слегка успокаиваюсь. Это не на самом деле, всё приснилось. Но мне всё ещё страшно. Отбросив одеяло, вскакиваю и бросаюсь в ванную. Меня тошнит, только бы успеть. После, когда решаю принять душ, чтобы смыть остатки кошмара, недоумеваю, как могла забыть принять транквилизаторы. Вот уже много лет мне снятся кошмары, если засыпаю без них. И ничего не могу поделать. Загружаю себя работой по полной, весь день чем-то занята, но ближе к наступлению ночи накатывает ужасная паника. И только успокоительные позволяют спать без снов. Забыть всё, что было. Даже под душем меня трясёт. И всё ещё трудно дышать. Выключаю воду, переступаю порог душа, без сил ложусь на коврик в ванной, сжавшись в комок. Зубы стучат. Мне слишком паршиво, чтобы думать. Интересно, что бы подумали фанаты, увидев любимую звезду в таком положении? А этот парень, Артур, какие у него возникли бы мысли, если бы сейчас увидел меня? На секунду даже хочется этого, ведь он так смотрел на меня, какой у него был жадный, огненный взгляд. И как бы он был разочарован, увидев меня в совершенно другом качестве. С трудом сдерживаю смех. Что если бы все фанаты увидели меня шесть лет назад, когда я валялась обкуренная, в собственной рвоте? А когда кололась? А во время той передозировки? Так, стоп, хватит. Я злюсь. С чего понадобилось вспоминать прошлое? Оно похоронено глубоко и навсегда. Я другая, и о моей прошлой жизни не узнает никто. Вот только думала, что мне удалось всё забыть, а оказывается нет. Подсознание напоминает самые разными способами. А ведь я полностью изменила жизнь, стала другим человеком, создала пустоту в душе, чтобы не думать, никогда не думать. Только к чему тогда эти сны? Так, не думать, не думать о сне. Хватит. Это всё в прошлом. Надо отвлечься, подумать о другом. Так, у меня сегодня съёмки. Издевательский смех Педру всё ещё звенит в ушах. Тварь, сволочь, урод, козёл… Сжимаю руки в кулаки, царапая кожу. Как же мне плохо, как жарко. Дышать трудно. Убила бы его. Хотя и так морально раздавила, представляю, в каком он был шоке, когда узнал правду обо мне, так что я победила. Но почему мне снова это снится? Надо занять мысли чем-то другим. Тяжело дышу, пытаясь успокоиться. Какой же он красивый этот Артур. И такой уверенный в себе. Личность с большой буквы. Такой точно не будет унижаться, ползать на коленях перед звездой. Интересно, он с кем-то встречается? Вроде, расстался с невестой, но это не значит, что у него нет женщин. Мысль поражает меня в самое сердце, чувствую укол боли. А ведь действительно, вполне может быть, что он с кем-то спит. У парней с этим просто. Почему я решила, что если он расстался с девушкой, то обязательно одинок? Вокруг много женщин, готовых переспать просто так, без обязательств. Ещё крепче сжимаю ладони, ногти уже почти до крови врезаются в кожу. Неужели он мог быть с какой-то девкой перед нашей встречей? А после? Мысль ударяет по голове молотком. Вот мы вчера поболтали, мило пообщались, а ночью он пошёл к любовнице? Меня снова тошнит, едва успеваю метнуться к раковине. Наизнанку выворачивает так, словно внутренности решили покинуть тело, ведь мой желудок пуст, я ничего не ела. Как же мне противно, неприятно. И даже не могу понять, в чём дело. Какая мне разница, с кем спит Артур? Он один из этих ничтожным, никчемным людишек, мне на него плевать. Он не стоит и грязи у меня под ногами. Я — звезда, он — никто. Как все люди, как мои фанаты, и как не фанаты тоже. Как Педру… Я ненавижу всех, всех, всех. В моем сердце нет места любви, все они ничтожества по сравнению со мной. Слёзы текут по щекам. Впервые за шесть лет. Не понимаю своих эмоций. Неужели так сон действует? Может быть, надо было тогда к психологу сходить? Но зачем? Я нашла другой способ помочь себе, стала недостижимой богиней, в моей новой жизни не было места для дебильных переживаний юности. Просто смешно думать об этом. Я живу по привычке, без чувств и эмоций, не испытываю ничего, нацелена только на успех. Мне наплевать на других. Улыбаюсь, вспоминая, как ловко я уделала эту тупицу Элис и размазню Оливию. Эти мысли всегда придают мне силы. Напоминают о том, что я могу добиться всего, что захочу, пойду на всё ради своих целей. Мне их не жаль. Наплевать на них. Если такие идиотки, что сдались, значит они слабые, и меня не волнуют их чувства. Главное, что я победила. Я их всех побеждаю. Зачем жалеть неудачников? Победно смотрю на себя в зеркало. «Ты не сломал меня, Педру. Я не сдалась. Ты рассчитывал, что я покончу с собой. Хотя нет, ты думал, меня убьёт та передозировка, специально ввёл большую дозу. Но я оказалась сильнее, чем ты думал. И больше никогда не поведусь на эту чушь. Кто вообще придумал, что любовь существует?» Только почему я так взволнована после встречи с Артуром? Он один из миллиона, а я уникальна. Дело не в его внешности же, да? Надеюсь, что нет. Подумаешь, красавчик. Разве я их мало встречала в жизни? Но таких как он не встречала, это стоит признать. Интересно, как он занимается любовью? Наверное, просто потрясающе. Погружаюсь в мысли, где в воображении представляю, как он это делает. Мысленно раздеваю его, позволяю ему сделать со мной тоже самое. Думаю, у него потрясающее тело, моих коллегам такое не снилось, как бы они ни убивали себя в спортзалах. Закрываю глаза, полностью погрузившись в сладкие грёзы. У Артура такое мужественное, немного суровое и отрешённое выражение лица. Интересно, когда он возбуждается при виде обнажённой девушки, как меняется его лицо? Вряд ли оно остаётся таким же, как обычно. Наверное, его взгляд темнеет, становится затягивающим, горит от желания, выражает нетерпение и удовольствие. Так, а что дальше? Я знаю об этой сфере жизни только по фильмам, в которых снималась, но в кино всё так неестественно, наигранно, фальшиво. А как на самом деле выглядит парень, который собирается заняться любовью, даже не представляю. Но мне так хочется узнать. Мечтаю увидеть вожделение во взгляде Артура, хочу, чтобы он сходил по мне с ума. С моих губ срывается слабый стон, когда мысленно ощущаю на себе взгляд Артура. Он раздевает глазами каждый сантиметр моего тела, жадно проводит ими по моей коже, следует за каждым изгибом. Как же мне жарко. В чём дело? Разве я включала обогреватель? Это ни к чему, на улице не холодно. У меня горит всё тело. Как наяву ощущаю его страстные поцелуи на обнажённой коже. Внизу живота стягивается узел, становится влажно, а в желудке щекочет, как во время катания на американских горках. Никогда ещё не испытывала подобное. Мне страшно, что со мной? Провожу руками по обнажённой коже, представляя, что это руки Артура ласкают меня. Ах, как же сладко, прекрасно. Он такой сильный, наверное с ним очень хорошо. Он должен уметь доставить неземное блаженство. С ним любая девушка кончает по десять раз, да и он, наверное, тоже. Воображаю, что он ложится сверху, вдавливает меня в матрас. Снова не могу сдержать стон наслаждения, а рука движется всё быстрее. Жар внутри меня нарастает, кричу в голос, благо в доме никого нет, слуги приходят, когда я на съемках. Как же мне с ним хорошо, кажется, я взрываюсь изнутри, разлетаюсь искрами. Имя Артура многократно отражается от стен ванной, разлетается по всему дому. Когда я уйду, стены будут хранить мой крик, его имя, будут помнить об этом весь день. А я так и вовсе никогда не забуду, ведь это единственное, что могу себе позволить, ничего другого у нас не будет. Это первая пришедшая мне в голову связная мысль с тех пор, как я вернулась на землю после пережитого удовольствия. Меня больше не сотрясают волны, я просто прихожу в себя на коврике возле ванной, понимая, что Артура здесь нет и не было. Всё моё воображение. Мне остаётся только мечтать, потому что наши с ним дороги — непересекающиеся параллельные прямые. В моей жизни нет места для такого человека. Стараясь не зарыдать, встаю, меня всё ещё потряхивает. Пытаюсь не думать о том, что сейчас было. Никогда этим не занималась, подобные ощущения ещё не испытывала. Это позор. Мама всегда говорила, что девушка не должна это делать. Горько усмехаюсь. Разве бывшая наркоманка (иногда всё ещё срывающаяся по старой памяти) может считаться приличной девушкой? Всё, хватит думать, пора на работу. Да, ещё слишком рано, но чем раньше я окажусь в знакомой, любимой обстановке, тем лучше. Не завтракаю, быстро крашусь, одеваюсь и вызываю водителя. Он вскоре появляется. Выхожу из дома, во мне снова поднимается волна ненависти и отвращения ко всему и вся. Желудок противно ноет, требуя еды. Подташнивает. Ничего не напоминает о недавнем удовольствии, внутри одна лишь тоска, боль и ненависть. Мерзавец Педру обманул моё доверие, предал меня. А ведь я ничего к нему не испытывала. Давно следовало понять это. До того, как козёл меня чуть не убил. Интересно, Артур спит с какой-нибудь шваброй или нет? Какое мне до этого дело? Но всё-таки, как бы узнать? Машину слегка потряхивает на повороте, водитель едет слишком быстро. — Эй, поаккуратней, не дрова везёшь! — выкрикиваю, стараясь подавить волну, поднявшуюся из горла. Хотя если меня здесь вырвет, этот козёл водила сам будет виноват. — Прошу прощения, леди, — церемонно отвечает шофёр, чем бесит меня ещё больше. Хочется дать ему по морде. Наверное, так реагирую, потому что не выпила успокоительные. Хмыкаю про себя. Все считают меня зазнавшейся звездой, а причина на поверхности. Просто я агрессивная бывшая наркоманка. Да и не всегда бывшая. И сижу на транквилизаторах. Если перестану их принимать… Быстро достаю из сумочки таблетку. Глотаю, запивая водой. Ну всё, надеюсь, теперь всё будет хорошо, может, хоть немного расслаблюсь. Хотя успокоительные на голодный желудок — не лучшая идея. Боюсь, меня опять будет тошнить. Скорее бы доехать, не хотелось бы просить водителя остановиться, мне такой позор не нужен. Сглатываю слюну, удерживаю поднимающуюся со дна желудка противную волну. Голова кружится, как же мне плохо. Только бы не потерять сознание. Меня слегка дёргает. В висках стучат молоточки. Слабость во всём теле. Заснуть бы. Наконец, приезжаем на съемочную площадку. Вздыхаю. Дальше всё происходит как в тумане. От голода снова мутит, голова кружится, пол под ногами неровный. Таблетки, принятые на пустой желудок, не помогают, от них становится только хуже, поскольку они вызывают ужасную слабость. Накатывает паническое состояние, в глазах темнеет. Очень страшно, вдруг я потеряю сознание, а большего позора не придумать. Что обо мне напишут в соцсетях? «Обморок звезды на сьёмочной площадке. А вдруг она беременна?» Да это будет сенсация! И доказывай потом, что не беременна. Да и вообще стыдно. Так, надо срочно что-то съесть или хотя бы выпить. Желудок настойчиво напоминает о себе, надеюсь, никто не слышал. А ещё хочется согнуться пополам от страшной режущей боли, но я не должна терять лицо. Поэтому улыбаюсь очень непринуждённо и иду на своё место. Съемки пройдут как надо, ничего не помешает. Жестом подзываю официантку, которая тут же подскакивает ко мне с дебильной улыбочкой и чуть ли не кланяется. — Карамельный фраппучино, — с трудом выдыхаю сквозь сжатые зубы. Да, знаю, что это не полезно с утра, но так хочется себя побаловать. — А мне, пожалуйста, чёрный кофе без сахара, — бодро заказывает мой коллега, симпатичный блондин, который играет прадеда Эдварда, но несмотря на смазливую мордашку, не дотягивает до представителя аристократической семьи. — Хорошо, — отвечает девушка и уходит. — Как ты посмел меня перебить? — пытаюсь прошипеть, хотя выходит не очень слышно. — Вежливости никакой. Даже сомневаюсь, что официантка меня услышала, ты её отвлёк, — смотрю на парня, как мне кажется, строго и осуждающе. Он краснеет от моего взгляда — всё-таки по сравнению с ним я величайшая звезда, а он никто. — Извини, больше не повторится. — Мне даже смешно от его смущённого вида. По-моему, парнишка даже помладше меня. И такой глупый, наивный. Или здесь все такие, я уже и не помню. — Ладно, проехали, — решаю смилостивиться над несчастным. — Выпьем кофе вместе, — воодушевляется актëр, — можем ещё что-нибудь заказать. Ты голодная? Я угощаю, — заботливо добавляет он, улыбаясь. Так, кажется, ко мне подкатывают. Неудивительно. Те, кто меня не боятся, всегда флиртуют. А он явно потерял страх после того, как я спустила всё на тормозах, не стала скандалить. Видимо, решил, что не такая уж я и противная, и за мной можно приударить. Мечтай, идиот. Мне не нужен служебный роман. Это ни к чему не приведёт, я ищу только выгоду. Хотя, с другой стороны, что я теряю, если позавтракаю с ним? А если схожу на свидание? Надо же как-то развлекаться, пока план со срывом свадьбы Эдварда ещё не осуществился. А то стану замужней дамой, какие тут свидания? — Почему нет? — мило улыбаюсь. — Отлично, — он смотрит на меня щенячьим взглядом, — пойду в буфет, закажу нам что-нибудь. Ты бы что хотела? — Салат, — привычно отвечаю я. — Договорились, — блеснув улыбкой, парнишка уходит, а я соображаю, что даже не запомнила его имя. Без сил прижимаюсь к стене, мечтаю заснуть и чтобы все оставили в покое. Тут возвращается официантка. Вежливо улыбаясь, эта идиотка протягивает мне… чёрный кофе! В душе поднимается буря эмоций. Да как она посмела ошибиться? Я жду любимый напиток, хоть он поднимет настроение, а из-за придурка, который влез и перекричал меня со своим заказом, тупая курица всё перепутала. Видимо, и не услышала, что я прошу. Жаркая волна поднимается со дна души, превращаясь в настоящую ярость. Нервная наркоманка во мне поднимает голову. Больше не могу сдерживаться. На идиотку обрушивается вся ярость, накопившаяся в сознании. Боль ударяет в голову, в глазах темнеет, ничего не соображаю, кроме того, что ору на эту козу, оскорбляя её самыми последними словами. На голову несчастной обрушивается вся моя ненависть к роду человеческому. Вишенкой на торте становится момент, когда я выливаю уже полуостывший кофе ей в лицо. И мне плевать, что обо мне будут думать. Да, смотрите все, я опасная наркоманка, меня надо бояться. Ведь я могу и морду разбить, зубы выбить, за мной не заржавеет. В любой непонятной ситуации лезу в драку. А девица смотрит так обиженно, как будто я ей уже фейс подпортила. Если бы меня так не мутило, я бы рассмеялась. Деточка моя, скажи спасибо, что я тебе только кофе в лицо вылила, а ведь ещё немного и меня стошнит на тебя. И так с трудом сдерживаюсь. Таблетки на пустой желудок, голод, нервы. В общем, я уже на грани. Вот тогда будет удар по репутации. Но и плевать, всё достало. Однако судьба, кажется, сегодня ко мне совсем не благосклонна. Это понимание пронзает меня молнией, когда замечаю, что Артур за мной наблюдает. Как он здесь оказался? Ну да, конечно, мы же вчера договорились встретиться. Но почему сейчас? Почему именно сейчас? Матерные слова готовы сорваться с языка, но сдерживаюсь. Всё же я звезда, а не сапожник. Именно поэтому веду себя абсолютно невозмутимо, словно всё в порядке, и так и должно быть. А действительно, что тут такого? Я знаменитость, имею право. Намного больше я озадачена реакцией на Артура. Когда вижу его, мне кажется, что меня ударили. Перед глазами всё плывёт, голова кружится. Это не похоже на предыдущий приступ дурноты от голода, сейчас всё по-другому, поскольку моя слабость сопровождается сладкой щекоткой в животе, сердце бьётся где-то в горле, дыхание сбивается. Но такое состояние не доставляет дискомфорта, наоборот, мне очень приятно, словно не было только что мрачных мыслей и тяжёлой тоски на сердце. Во мне всё подскакивает, когда наши взгляды встречаются. Уже не помню, о чём думала ещё недавно. Забываю обо всём на свете, кроме того, насколько у него прекрасные глаза. Такие глубокие, тёмные, завораживающие. В них так и хочется утонуть и никогда не выплывать. Мне уже ни до чего нет дела, только поскорее бы броситься к нему, прижаться к груди, чтобы сжимал меня в объятиях и никогда не отпускал. Снова появляется тянущее ощущение внутри, как утром, когда я представляла себя с ним. Когда ласкала себя, представляя, что это делает он… Как же мне сейчас хорошо, как сладко, еле сдерживаюсь, чтобы не застонать вслух, прекрасные ощущения заполняют меня целиком. Наверное, мои щёки горят огнём, я совершенно смущена, хотя стараюсь не демонстрировать своё состояние. Так не чувствовала себя даже в школе, когда видела любимого. Резко становится холодно. Нет, не вспоминать, никогда и ни за что. Педру — запретная тема, никакой любви, с меня хватит. Вот только как контролировать лицо и поведение при разговоре с Артуром? Он ни о чём не должен догадаться. Тем более, смотрит на меня с осуждением. Явно обиделся за обслуживающий персонал. Подумаешь, какие мы нежные. Ну ничего, сейчас он узнает, кто здесь звезда! Скажу всё, что думаю о поведении прислуги. И плевать мне на его чувства. Сделав непроницаемое лицо, как будто всё нормально и так и должно быть, невозмутимо подхожу к Артуру и так же спокойно здороваюсь. Он не должен знать, что внутри у меня всё сжалось, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не показать истинные эмоции. Мне требуется на это вся моя выдержка.