after show

— иди в спальню, тэхен. это первое, что произносит чонгук, когда они входят в квартиру. вся поездка до дома прошла в томном молчании, и в попытках тэхена дотронуться до чонгука, но тот каждый раз скалился и сбрасывал его руки с себя. он не оставлял попытки, пока гук не перехватил его запястья и практически не рыкнул: — не смей, тэхен. иначе пожалеешь. оставшееся время тэхен сидел и не двигался, изредка кидая заинтересованные взгляды на разозленного чонгука. на лице время от времени появлялась шкодливая улыбка. кажется, чонгук сегодня в «том самом» настроении, а это значит, что тэхен ждет что-то незабываемое. предвкушение оправдалось с первой же секунды, как чонгук затолкал его в свою квартиру. в животе тэхена уже бесятся бабочки, возбуждение от предстоящих событий нарастает с каждым шагом по пути в спальню. за ним идет чонгук, и тэ чувствует себя маленькой зверюшкой, которую заманивают в логово хищника. хотя тэхен и не против быть пойманным. 
в спальне прохладно, по коже расплываются мурашки. — стоять, — останавливает его чонгук. тэ замирает. он чувствует чужие руки на своих запястьях, горячее дыхание опаляет шею. гук медленно введет вверх по предплечью, разгоняя дрожь по телу. тэ прижимается ближе, чувствует твердую грудь чонгука своей спиной и нарастающее возбуждение младшего задницей. — чонгук, — на выдохе произносит тэхен, прикрывая глаза. — пожалуйста… — караоке лайв, тэхен, — хрипит ему в шею чон, покусывая нежную шею. — ты хотел провести со мной караоке лайв, но ничего не сказал об этом. тэхен хмурится. он уверен, что говорил. состояние чонгука сейчас такое из-за… караоке лайва? — но я говорил об этом, чонгуки, — оправдывается тэхен. гук сжимает его плечи, одна рука скользит под футболку, проводит по ключицам и опускается на грудь. чонгук обводит большим пальцем сосок тэхена, и старший стонет. блять. — я не помню этого, тэхени. значит, ты не говорил мне об этом, — хриплый голос чонгука заставляет все волосы встать дыбом на загривке. в целом, это не единственное, что встает. хоть джинсы тэхена довольно свободные, но ткань натягивается под возбужденным членом, доставляя дискомфорт. хочется уже освободиться от джинс. тэхен уверен, что чонгук испытывает такие же чувства, потому что тэ сквозь их одежду может чувствовать, насколько гук заведен. — но я говорил! — настаивает на своем тэхен, зная, что до добра это не доведет. он задыхается от прикосновений чонгука к себе, от его поцелуев на шее. — я говорил на своем лайве. не мои проблемы, что ты его не смотрел! тэхен понимает, что сказал слишком поздно. чонгук застывает сзади него. блять. фатальная ошибка. — повтори, что ты сказал? ладонь чонгука, до этого ласкающая его грудь, вдруг резко поднимается выше и сжимает шею тэхена в своих руках — несильно, но достаточно, чтобы ощутить напряжение. чон проводит носом по шее кима, неожиданно оставляет укус рядом с артерией. ему сносит к крышу. к херам. тэхен сглатывает. доигрался. — я не слышу, куколка. тэхен делает вдох и трясущимся от возбуждения голосом повторяет: — я говорил об этом… просто ты… просто, чонгуки… — продолжай, малыш, скажи, что ты сказал ранее. — я не… гук… — я тебе не гук, малыш, — рычит чонгук и разворачивает тэхена к себе лицом. божечки. тэхен в полнейшем дерьме. но это пиздецки заводит. он знает, что этот секс будет лучшим в его жизни (как и все с чонгуком). — папочка… я… не хотел… я не имел в виду то, что сказал, — на самом деле тэхен имел в виду все, что он сказал, но раскаяться никогда не поздно. чонгук ухмыляется, языком поддевает пирсинг на губе и подается вперед, накрывая губы тэ в глубоком поцелуе. он практически трахает рот тэхена своим языком, прижимает его к себе ближе, въедается в него с завидным упорством. он засасывает его язык, выпускает и отстраняется. киму кажется, что он едва может стоять на ногах. — твой блядский рот, ким тэхен. как же ты любишь много говорить, но никогда не думаешь о последствиях, — шепчет чонгук с самодовольством в голосе. он проводит пальцами по губам тэхена, проникает ими в рот старшего, и ким послушно сосет, языком обводит каждый палец, ощущая на языке вкус чонгука. который сводит с ума. и снова чонгук прекращает. но на этот раз вообще все. он обходит тэхена и садится на кровать. тэ поворачивается к нему и не может сдержать стона. чон улыбается: — как же ты шлюха, ким тэхен. стонешь даже, когда я тебя не касаюсь. — только для тебя, папочка, — словно в лихорадке произносит тэ. — только для тебя… — я знаю, малыш, но сегодня ты был плохим мальчиком… чонгук хлопает себя по коленям, и тэхен подходит к ближе, собирается сесть, когда: — нет, малыш, на живот. ты будешь наказан. сними джинсы и нижнее белье. выключайте мир. тэхен уже на том свете. избавившись от одежды, он ложится на колени чонгука животом и замирает. ладони младшего поглаживают ягодицы расслабляющими движениями, как вдруг первый шлепок отзывается во всем теле. тэ сначала шипит от боли, а потом расплывается стонами наслаждения. — один, — чонгук дует на место удара, прогоняя боль. это должно быть так унизительно — лежать задницей к верху на коленях своего мужчины — но тэхен не испытывает ни малейшего стыда. он наоборот хочет большего. он чувствует, что его член лишь сильнее наливается, оставляя на джинсах чонгука мокрые пятна. следующий два удара следуют друг за другом. шлепки так звонко отражаются в стенах комнаты, что у тэхена кружится голова. — три, — чонгук наклоняется и целует обе половинки в тех местах, где расцветают покраснения. — ты так хорошо справляешься, малыш. еще два. четвертый шлепок выбивает из тэхена воздух и заставляет задыхаться одновременно от боли и от того, как хорошо делает эта боль. каждая клеточка его тела напряжена, раскалена до предела. — я не хотел тебя наказывать, детка, но ты обвинил меня в том, что я недостаточно уделяю тебя внимания, — голос чонгука звучит слишком самодовольно и даже как-то отстраненно, и это разъебывает тэхена в миллионы раз сильнее, чем обычно. — но это не так. папочка всегда уделяет много внимания своему малышу. папочка всегда смотрит все, где есть его малыш. и обвинять папочку в том, что он что-то не услышал… неправильно. — папочка… — тэхен сам не замечает, как начинает хныкать и ерзать у чонгука на коленях. он ощущает возбуждение чона, и ему так хочется почувствовать его у себя во рту. — пожалуйста, позволь мне искупить вину. я знаю, что папочка всегда заботиться обо мне и знает обо мне все. я допустил ошибку, за которую я хочу понести ответственность. пожалуйста, папочка. с последним шлепком под глазами летают искры, а из тэхена выбиваются самые прекрасные звуки. он хныкает или стонет, или даже плачет — он сам не знает. сейчас для него важен только чонгук, только его удовольствие. он так сильно хочет быть хорошим мальчиком для чонгука, потому что он провинился. чонгук помогает тэхену слезть с его коленей и устроиться между. ким сглатывает вязкую слюну, облизывает губы, когда видит бугорок в джинсах младшего. — папочка, могу ли я… — вперед, малыш, сделай папочке приятно. тэхен не медлит. трясущимися ладонями он расстегивает джинсы и снимает их вместе с нижним бельем. член чонгука сочится смазкой, и тэ собирает ее языком. он стонет из-за вкуса. боже, он обожает вкус чона на своем языке. начинает с головки, посасывает, а затем отпускается на всю длину, принимая чонгука без остатка. чон стонет, его руки путаются в волосах тэхена и сильно сжимают на макушке. — блять, куколка… твой рот… тэхен отстраняется, сплевывает на руки и размазывает слюну вместе с предэкулятом по члену. — трахни мой рот, папочка. пожалуйста. и чонгук делает это. он толкается бедрами в послушный и податливый рот тэхена. такой горячий, мягкий, узкий, который принимает его до основания, сглатывает вокруг него. блядские глаза кима смотрят на него таким невинным взглядом, что чонгуку хватает еще пары толчков, чтобы излиться прямо тэхену в глотку. тэ удивляется, хочет отстраниться, но гук держит его голову, не позволяя. ким дышит через нос, принимает все, что дает ему чонгук. — блять, малыш… — хрипит чон и позволяет тэхену отстраниться. тэ вытирает рот рукой. его алые, распухшие губы губы расплываются в улыбке. — папочка доволен? как же чонгук его любит. — ты такой хороший мальчик, тэхени. — малыш прощен? чонгук помогает тэхену подняться с колен и цокает, замечая сочащийся член старшего перед собой. — малыш прощен, и папочка хочет сделать взамен сделать приятное своему малышу. на кровать, принцесса. тэхен опирается на локти, виляет задницей, и уже чувствует предстоящий оргазм. он так напряжен, так заряжен, что, кажется, одно прикосновение, и тэхен кончит. чонгук разводит его ягодицы и просит расставить ноги пошире. его язык, чертов язык, проводит по дырочке, и тэ разбивается. чонгук обожает вылизывать тэхена, потому что именно в эти моменты ким издает самые великолепные звуки. он кричит, стонет и плачет, подается навстречу языку чонгука, раскрывается с каждым толчком все больше. гук входит в него двумя пальцами, и тэ подкидывает на кровати. чонгук сгибает пальцы, и ноги тэхен дрожат, подкашиваются. чонгук проникает языком глубже, пальцами дальше, каждый раз стимулируя простату, и тэхен кончает, трясясь всем телом и произнося имя чонгука бесконечное число раз. тэхен приходит в себя, пока чонгук сидит рядом и шепчет всякие глупости ему на ухо. он гладит его спину, целует в макушку, говорит о том, как сильно гордится. тэ может лишь только постанывать. спустя пятнадцать минут и более менее чистую голову (во всех смыслах) тэхен звездочкой лежит на постели и не может пошевелиться. в это время чонгук надевает свою любимую пижаму от кельвин кляйн и говорит о том, что машина достирала и осталось только загрузить сушилку. — тэ, ты в порядке? — спрашивает чонгук. — ты из меня всю душу вытряс, изверг! если бы тэ мог поднять руку, чтобы ударить чонгука в плечо, он бы это сделал. чон хихикает. — прости, детка, но тебе же понравилось. с этим тэхен спорить не будет. — я вернусь минут через 20, хорошо? — разве сушилка не может сушить без тебя? — недоумевает тэхен, на то чонгук пожимает плечами: — может, но я просто хочу поговорить с арми. пока мы ехали домой, стафф написал мне кое-что, вот хочу поговорить по этому поводу. я быстро. отдыхай. гук чмокает его в щеку и выходит комнаты. тэхен остается лежать звездочкой. правда не очень долго…