Братву на члены не меняют!

      Кхан не понимал, что произошло. Он не мог никак осознать, что сделал Туа. Как ему такое только могло прийти в голову? В какой-то момент Кхан немного злился на Акка, но беспокойство за него оказалось намного сильнее. Сейчас его переполняла злость на своего бойфренда, разрывавшая его на части.       Можно ли вообще их было назвать бойфрендами? До этого момента Кхан хотел бы, чтобы они были счастливы в отношениях так долго, как могли. Как оказалось, всё закончилось, толком и не начавшись.       Он не мог простить Туа, видя, до какого состояния тот довёл Акка. Кхан видел в его глазах готовность умереть. Как после этого он вообще мог думать о Туа в положительном ключе? Кхан любил Акка платонической любовью и был готов сорваться к нему в любой момент. — Кхан, — Туа позвал его. — Чего тебе? — довольно-таки грубо ответил он.       Туа даже отпрянул. А чего он вообще ожидал? Объятий, улыбок и поцелуев? Упаси боже, он этого не заслуживал. Кхан не хотел иметь с ним ничего общего. Вообще ничего. — Ты не разговариваешь со мной, — обвинил его Туа. — Я знаю. — Почему?       Как это «почему»? И после этого он спрашивает? Кхан видел слёзы Акка, он вместе с Айяном и Ватом успокаивал его. Он видел, как тот разбился. Как Туа только посмел ставить его друга в такое положение? Неужели отключил все свои мозги?       Туа не имел права поступать так, как поступил. Даже если в его голове складывался какой-то гениальный план, на самом деле, это было не так. Кхан был разочарован. — Ты поступил отвратительно. — У меня не было выбора, — перебил его Туа. — Я должен был что-то сделать. Чадок — мудак! — Даже если и мудак, то причём здесь Акк? — Кхан презрительно посмотрел на него. — Ты не имел права подставлять его. А особенно — рассказывать про его отношения с Айяном!       Это было услышать больнее всего. Акк не должен был выходить как гей (или би, Кхан не был уверен точно), если не был готов. Кхан хотел обнять своего друга и никогда не отпускать. Он хотел шептать ему успокаивающие слова поддержки. Потому что ему это было нужно. — Айян перешёл на его сторону, я не мог просто так это оставить. — Ты постоянно твердил мне, что поддерживаешь лгбт+. И где же эта поддержка Акка? Он должен был сам решать, когда рассказывать о своих отношениях. И рассказывать ли вообще. Ты такой лицемер.       Почему-то Туа опускал тот факт, что Акк лгбт-персона. Он совершенно забывал, что не просто так наткнулся на его и Айяна поцелуй. Они имели полное право скрываться, учитывая, в каком гомофобном месте они учились.       Сейчас Кхан слышал только оправдания его глупого поступка. Было столько разных вариантов! Но нет, он выбрал именно такой! Выбор настоящего труса. — Ты не знаешь, о чём говоришь, — Туа покачал головой. — Ты совершенно не злишься, что Акк был проклятьем? — Злюсь ли я на своего лучшего друга за то, что им манипулировал Чадок, который значительно ухудшил его эмоциональное состояние? — Кхан закатил глаза. — Это ты не знаешь, о чём говоришь. Хватит искать себе оправдания.       Потому что всё это звучало жалко. Кхан никогда не сможет встать на сторону Туа. Он не сможет его поцеловать. Не сможет признаться ему в любви. Хотя сейчас его чувства лишь причиняли боль. Да и о какой любви могла идти речь? Как после такого он мог смотреть в его сторону? — Ты ничего не видишь, — Туа приблизился к нему. — Ты не понимаешь, что у меня не было выбора. — У тебя был выбор! — Правда? И какой? — его голос звучал издевательски.       Серьёзно? Кхан сжал кулаки. Как этого можно было не понимать? По правде говоря, сейчас он просто хотел плюнуть ему в лицо. Его останавливало лишь то, что Акк бы точно это не одобрил. Акк вообще, на удивление, почти что не злился на Туа. Ну ничего, этим в полном мере занимались Кхан, Айян и Ват. И даже иногда Намо. — Ну, например, поговорить с Акком, — предложил Кхан. — Он бы и не послушал меня! — Да ты даже и не попытался. Ты просто почему-то решил, что ты прав. И всё. Тебе плевать на остальных.       Акк бы не оставил это без внимания. Кхан был уверен, что его друг только и ждал, когда освободиться от Чадока. Ему нужен был толчок. Айян сыграл важную роль, но он всё ещё недостаточно проучился в Суппало. Туа хорошо бы подошёл, если бы встал на одну сторону с Акком. Но этого не произошло. — Я был прав, — прошипел Туа. — И ты говорил бы иначе, если бы Акк не был твоим другом. Признай, что ты чертовски субъективен. — А ты нет? Ты даже не дал Акку шанса. Ты думаешь, что знаешь его, но это не так. — Давать шанс тому, кто на привязи у Чадока? Ты в своём уме?       Кхан пытался держать себя в руках, но это, правда, становилось ещё более проблематично. Как только Туа так спокойно говорил об Акке гадости? — А ты забыл, что вы с Акком тоже были друзьями, — ответил ему Кхан. — И ты предал его. — А он предал меня, когда стал проклятьем Суппало. А его ты почему-то не осуждаешь.       По правде говоря, Кхан уже устал доказывать ему что-то. Туа не мог понять, насколько был неправ. Он даже не рассматривал чужую точку зрения. Всё это было так безнадёжно! — Он тебя не предавал, — Кхан покачал головой. — Знаешь, иногда мне кажется, что ты не был бы против, если бы Акк спрыгнул с крыши и покончил со всеми проблемами. — Я не желаю ему смерти! — Туа прозвучал возмущённо. — Но ты подтолкнул его к ней! Ты даже не представляешь, через что он проходит. Потому что тебе плевать на последствия!       Туа двигался к своей цели, совершенно не понимая, как может навредить своими действиями. Он думал только о себе и о том, что сможет разрушить систему Суппало. Не об Акке, который стоял на краю крыши и смотрел вниз. Не об Акке, который перестал бы дышать. — О последствиях должен был думать Акк, когда стал главным старостой, — Туа всё ещё стоял на своём. — Он мог бы рассказать всё кому-то… — Прямо, как ты, да? — Кхан сморщился. — Ты мог бы сделать лучше, но тебе нужно было представление. И зрители. — Я просто хотел, чтобы меня услышали! — И ты выбрал наихудший способ сделать это.       Кхан вспоминал, когда Акк плакал, как винил себя во всем. Туа винил всех, кроме себя. Наверное, это и было ключевое отличие между ними. Сейчас ему нужно было закончить этот разговор. Ни у кого из них не изменится точка зрения. — Я не… — начал Туа. — Я больше не хочу об этом с тобой говорить, — Кхан покачал головой. — На самом деле, я вообще не хочу с тобой говорить. — Ты не можешь быть серьёзным!       Почему это он не мог? Между ними состоялся диалог, и он зашёл в тупик. Это звучало как хорошее решение. — Да, я могу. Эй, что ты делаешь?       Туа приблизился к нему ещё сильнее и попытался его поцеловать. Неужели он думал, что сейчас было подходящее время? Их губы тихонько соприкоснулись друг с другом, и этого хватило, чтобы Кхан резко оттолкнул его. Туа от неожиданности отлетел на пол. А что? Кхан должен был ответить на поцелуй? Нет. — Из-за Акка ты рушишь всё, что было между нами? — хриплым голосом спросил Туа. — Не сваливай всю вину на Акка! — он почти что кричал. — Это всё твоя долбанная вина! Ты мне, правда, нравился. Но теперь? Мне даже смотреть на тебя противно. — Почему ты так поступаешь? — По той же причине, по которой ты сдал Акка, — он сделал паузу. — Потому что захотел.       Кхан развернулся и направился в противоположном направлении. Ему было больно, что у них ничего не вышло, но он не мог игнорировать поступок Туа. Теперь их пути разошлись. Значит, так и должно быть.