Воспоминания
Какой-то праздник в Мафии, нечто похожее на банкет. Везде ярко, тёмных мест, кажется, вовсе нет, многие пьют и отдыхают от работы. Лишь два подростка скучали, сидя поодаль друг от друга, мечтая уйти как можно дальше отсюда. Всё это лишь отталкивало парней, им хотелось бежать и веселиться, а не сидеть здесь и лицезреть лица пьяных, когда-то опасных мафиози. — Эй, рыжий, хочешь потанцевать? — спросил какой-то странный парень-альфа у Чуи. Никакого желания отвечать у Накахары не было, но как уйти целым от пьяного мужчины, который, возможно, занимает более высокую должность. «Отстань от меня, придурок!» — думая над ответом, Чуя не заметил, как его прижали к стене, даже несмотря на то, что он сидел на стуле. Уже стоя он не мог ничего в собой сделать и поддавался любой ласке со стороны неизвестного. Феромоны запудрили ему мозги, и он почти не осознавал, что делал и какую ошибку может сейчас совершить. Его явно пытались соблазнить, вынуждая стонать, выгибаться и молить о большем. — Тебя вроде отстать попросили, глухой, что ли, ублюдок? — неожиданно послышался чей-то голос, смутно знакомый Чуе. Перед глазами буквально расплывалось, и, соответственно, лица спасителя он не сумел разглядеть. Неизвестный парень обернулся, чтобы посмотреть на того, кто ему помешал, но почти сразу ему лицо прилетел кулак. Потеряв ориентир, он пошатнулся и упал на пол, не в силах держаться на ногах. А Чую за руку схватил смутный силуэт и отвёл на улицу, дабы Накахара быстрее пришёл в себя. — Слизняк, агх, — сказал альфа, вышедший вместе с Чуей. Он отошёл в тень неподалёку, чтобы уменьшить влияние своего запаха, — почему от тебя столько проблем? Накахара пошатнулся и опёрся на стену рядом, постепенно приходя в себя. Только сейчас до него начало доходить, что события, произошедшие минутами ранее, могли закончиться для него весьма плачевно, если бы его не вывели сюда. Он стоял молча, будто зная, что на него смотрят и пытаясь таким образом извиниться. Спустя десять минут смута в голове более менее покинула его тело, поэтому он уже мог нормально видеть и воспринимать информацию. В том числе и оказался знакомый запах кофе, который точно принадлежал его напарнику. Осознав это, рыжий ничуть не удивился. Это было понятно с самого начала, просто тогда он не мог ясно мыслить. Кто бы ещё стал спасать его от альфы на банкете, где все уже вусмерть пьяные? Только его знакомый, которому не всё равно на него и которому явно нет 18-ти, раз тот не пил и смог увидеть, что рыжику нужна помощь. Всё более чем логично, главное знать, за что зацепиться и с чего начать. — Скумбрия, выходи, мне уже лучше, — сказал Чуя, будучи в полной уверенности в своих словах. Однако ответом послужила тишина, которой Чуя тоже не удивился. — Выходи, сука, а иначе я сам лично тебя найду. — раздражённо добавил Накахара, больше ничего не говоря, но готовый идти и искать напарника во всех щелях и тёмных углах. Предупреждений больше не будет, это было очевидно для каждого из них. — Чу-уя, я так рад, что ты в порядке, — весело произнёс Осаму, хотя на деле ему было не до шуток и смеха. Если бы с Чуей что-нибудь случилось, Мори запретил бы Осаму приближаться к рыжему и тем более быть его напарником. — А что это было там? — он указал на здание и слегка поморщился, вспоминая о том, как недавно спас рыжего от идиота. — Я… Не знаю, — вдруг осознал Чуя. Он не мог объясниться перед напарником, потому что сам понятия не имел о том, что произошло. — Сознание помутнело, и я не осознавал, что делал. — Понятно, просто будь впредь осторожнее, — выдавил из себя шатен, проглотив кучу вопросов и молча стоя рядом с Чуей, чувствуя, как спокойствие медленно окутывает его напряжённое до этого тело. — Хорошо, спасибо, — быстро ответил Чуя, больше не желая говорить на эту неприятную тему. Волна отвращения подкатывала к горлу, когда он думал о том, что им могли просто тупо воспользоваться. Наступившая тишина угнетала его не меньше, поэтому он решил честно сказать те слова, которые никогда бы прежде и не подумал произносить. — Скумбрия, не оставляй меня, пожалуйста, хотя бы сегодня. — Хах, я теперь от тебя ни на шаг, везде буду мешаться, как назойливая муха, — опять пошутил Осаму, пока не собираясь всерьёз воспринимать эти слова. Чуя часто говорит что-то этакое, однако потом забывает об этом или не придаёт особого значения. И, наверное, Осаму делает почти также, просто говорить такие «пламенные» речи ему некому. — Ха, — вздохнул устало Чуя, уже и не думая о том, что тишина гнетущая, — такой момент испортил своими шуточками, идиот. — Пошли к морю? — резко предложил Осаму, подумав о том, что сидеть тут в любом случае скучнее, чем прогулка со своим псом. Дазай поговорил бы с другими альфами, но все они кажутся тупыми и помешанными на омегах и алкоголе. Кстати о них, шатен мог бы и сам развлечься с ними, раз уж на то пошло дело, но это тоже отчего-то не приносит должного удовольствия, к сожалению. — Пошли, там, по крайней мере, лучше, чем тут.***
Они кружатся в танце, смотря друг другу в глаза и будто бы соревнуясь. Резко меняя темп и движения, движутся иногда настолько быстро, что голова начинает кружиться. Без стыда Чуя мог наступить Осаму на ногу за то, что тот слишком сильно прижал его к себе или резко заставлял кружиться вокруг своей оси. Этот танец — очередная борьба на победителя. И даже несмотря на всё это, их движения были гармоничными и красивыми, как и слаженность их движений. Готовые ко всему, они просто читали друг друга по глазам. Со стороны они ощущали некоторые взгляды на себе. Все как и тогда, когда они уходили из здания Мафии. Считать кого-то привлекательным — нормально, но буквально съедать взглядом уже считается чем-то странным, а потому и настолько тупым. Статус и влияние Осаму и привлекающая внешность Чуи успешно гармонировали друг с другом. Однако эти пункты их самих нисколько не волновали. Пару раз Чуя чуть ли не упал, но Осаму вовремя успевал его подхватить и незаметно придержать, дабы со стороны ничего не оказалось замечено. Уже ближе к концу их танца Чую стали бесить взгляды других альф на него. Они будто пожирали и раздевали его, сначала рассматривая, потом используя в свою угоду, а после мучительно убивая обнажённого Чую, с жадной ухмылкой наблюдая за бьющейся птицей в клетке, сгорающей дотла. Картина не самая красивая, но некоторым гостям этого мероприятия она казалась очень даже прекрасной. Мерзость. Это всё, о чём мог думать Чуя, представляя такие ужасные картины, особенно со свои участием. Осаму, в свою очередь, тоже далеко не ушёл. Сколько бы он не говорил о том, что Чуя противный, что его шляпа дурацкая (хотя это так и есть, и мнение своё Осаму менять не собирается), и что Накахара — его пёс, который будет выполнять любые приказы хозяина, будь то верная погибель или нечто совершенно невыполнимое. Чуя всегда был чем-то по-своему ценным для Дазая, тем, кого потерять шатен не то чтобы не хочет, а просто не может, просто не позволит этому случиться. Танец закончился ровно тогда, когда в песне прозвучал последний аккорд. Все разошлись, в том числе и наша «парочка». Шли они в полной тишине, которую рушить никто не хотел, однако их планам было не суждено сбыться. — Ещё раз здравствуйте, Осаму Дазай! — говорит слегка пьяный голос Рио Мураками, именинник, которого Осаму уже почти ненавидит. Он подходит со стороны Чуи и ласково проходится рукой по его талии, после сразу отходя, прекрасно понимая, что такие действия к добру его не приведут. — Вы уже уходите? — Да, к сожалению, нам уже нужно уходить, простите, — почти что выплёвывает Осаму, презрительным взглядом смотря на именинника и желая как можно быстрее уйти из этого противного места, чтобы не лицезреть столь омерзительное лицо. — Ничего страшного. Я просто хочу кое-что сделать, — сказав это, Мураками подошёл к Чуе ближе, их разделяла всего пара небольших шажков. Улыбнулся и облизнул сухие губы, явно смотря на фигуру Чуи и втягивая носом его чудный запах. — Только быстро, мы очень спешим, — не унимался Осаму, его всё это стало жутко напрягать. Да, все эти действия можно скинуть на состояние алкогольного опьянения, но за свои поступки нужно отвечать. Сейчас Дазай как никогда сильно прижал Чую к себе, не желая отпускать его хоть на миллиметр от себя. — Позволите? — спросил Рио, явно для вида, ведь ответ его особо не заботил, Дазай ему не указка. Он просто взял и в наглую приблизился к лицу Чуи непозволительно близко, прошептав следующие слова таким голосом, будто пытается соблазнить его, хотя попытка была жалкой: — Как твоё имя, милая омежка? — Чуя Накахара, Мураками-сан, — твёрдо и серьёзно заявил Чуя, не горя желанием говорить с таким отвратительным человек, коим он является. Чуя больше всего в своей жизни ненавидит альф, которые так бессовестно и грубо обращаются с омегами, считая их всего лишь вещью. В эту категорию когда-то входил и сам Осаму, пока Чуя не понял, что он лишь шутит, чувствуя на самом деле другое и относясь к Чуе по-другому, нежели он демонстрирует. — Славное имя, Чуя-кун, — слащаво произнёс Рио и почти что касается подбородка Чуи. Его схватила рука Накахары, крепко и так больно, что Мураками даже зашипел от боли. Он не ожидал, что омега будет настолько сильным, хотя это его только заводило, сказать на чистоту. — Ещё встретимся, Чуя. И потом, ты уже не будешь настолько дерзок со мной, — он будто угрожал, хотя Накахара всерьёз этого не воспринял. Он исполнитель Портовой Мафии, его напарник — Босс Мафии, а дорогие люди горой за него встанут и найдут даже в другой стране и в их рядах, рыжий почти уверен, одним из первых будет стоять именно Дазай. — До свидания, надеюсь на мирное сотрудничество, — сказал грубо Осаму, фальшиво улыбнувшись и готовый убить всех в этом здании, полностью забыв о контракте. Он знал об определённых рисках, когда связывался с Мафией, и, видимо, скоро он стократно пожалеет об этом. Чуя резко отпустил чужую холодную, как металл, руку и стал ждать приказа о том, что пора уходить. Хотя бы один толчок или намёк Чуя бы понял, но они стояли, видимо, ожидая, когда именинник соизволит отпустить их. М-да уж, глупее этого Чуя ещё ничего не делал. — До следующей встречи, Осаму Дазай, — спустя пару минут сказал сквозь зубы Рио и, наконец, бросил свои очень навязчивые попытки забрать Накахару. Осаму просто был в ярости от этого всего, таким он казался по-настоящему ужасающим. Как бы странно это не было, но его альфа сущность будто бы ревновала Чую к Мураками. Такое поведение и раньше было у Осаму, но теперь он больше стал реагировать на подобные заигрывания с рыжим. Он вёл себя как жуткий собственник, так странно и непонятно. При этом сам Дазай вёл себя так, будто ничего не происходит, игнорировал все свои чувства, которые не в силах контролировать. Ничего более не сказав, напарники вышли из здания и стали ждать машину. Между ними была скользкая тишина, которая так и норовила нарушиться любым порывом кого-то из них. Такое не впервой, стоит отметить, они и раньше чувствовали какую-то недосказанность между собой, однако делать с этим ничего не хотели. Только хочешь что-то спросить, а потом резко подкатывает понимание того, что это слишком. Слишком для них, потому что они не близки для того, чтобы выяснять свои личные отношения. Пока это не мешает, нечего пытаться что-либо менять. Да, может это и глупо, но иногда лучше промолчать в сотый раз, чем говорить то, о чём после пожалеешь.***
До Мафии они добрались спустя полчаса и тут же направились на самый верх. Тишина всё время их преследовала, и окажись тогда рядом с ними человек, то он бы начал мелко дрожать от витающих вокруг напарников запахов и страха. На этот раз Чуя пах не сладким, а тёмным горьким шоколадом, он горчил на языке, это было знаком того, что он зол, больше ничего это значить не могло. Единственные люди, которые могли стоять с ним рядом в такие моменты — это Осаму, Коë и иногда Рюноскэ, хотя последний был альфой и в принципе бояться омегу не должен. Осаму тоже был не в лучшем расположении духа. Однако к этому уже можно привыкнуть, обычно его запах всегда терпкий и сильный, а вот настроение может быть и хорошим. Однако иногда можно быть свидетелем его злости и волнения, в такие моменты, если он молчит, находиться с ним в одном помещении почти невозможно. Если он решит выплеснуть эмоции, то выберет, вероятнее всего, не крики, а физическую силу. Пытать, убивать и мучить — всё это ему помогает, особенно когда страдает тот, кто является его врагом. Кого он имеет честь ненавидеть, а таких предостаточно в городе и даже в стране. Дойдя до кабинета Дазая, они просто оба буквально повалились на диван. Никто особо не устал, но все нервы были безжалостно убиты сегодня сразу на пару месяцев вперёд. В итоге тишина стала напрягать Чую, потому как это он находится у Осаму, а не тот у него. Было как-то стыдно пользоваться тем, что Дазай более снисходительный к нему, хотя на деле это было не совсем так. Иногда Накахара получал даже больше работы, чем должен, потому что так сказал Дазай, иногда делал работу напарника. Рыжий об этом прекрасно знал, но не жаловался, ему и так было мало собственных документов, скучных и зачастую даже не сильно важных. Это была скорее взаимопомощи, чтобы потом Осаму было что предъявить ему, когда он попросит у того чего-то. — Я могу идти? — спросил уставшим голосом Чуя, думая, где сегодня ночевать. Можно и на диване улечься в своём кабинете, а можно и до квартиры попробовать добраться. Он был полностью расслаблен, лёжа на чужом диване и не желая вставать, однако в любом случае заставить себя это сделать придётся. — Нет, не можешь, — с каплями раздражения произнёс Осаму и потёр свои болящие глаза. — В таком костюме я тебя никуда не отпущу, мало ли, что с тобой может случиться, — сказал Дазай так, будто бы это было понятно с самого начала. Он не волновался, но почему-то всё равно отказывался отпускать от себя Накахару. Он говорил в принципе логичные вещи, однако он не тот, кто должен волноваться за Чую. Он ему не друг и не враг, просто напарник на миссии и хороший знакомый на работе. — Да ладно тебе, я справлюсь. Или ты волнуешься, а, Скумбрия? — решил поиздеваться над Дазаем Чуя. Может, из-за такого он его просто выгонит и дело с концом? Накахара нагло ухмыльнулся и стал ждать заветные слова о том, чтобы он проваливал, но не тут-то было. Осаму сначала даже не отреагировал, однако потом всё-таки слегка ухмыльнулся, немного прищурив свои багровые глаза, будто что-то задумал из разряда «ты пожалеешь, что это сказал». — Хах, — жуткий смешок немного напряг Накахару, а после он почувствовал, как над ним навис Осаму, смотря на него пронзительным, до дрожи в теле взглядом, — ты, наверное, забыл, — прошептал Дазай Чуе, после склонившись к слегка покрасневшему уху рыжего и прошепча следующие слова уже шёпотом, томно выдыхая в то же ухо, — с кем разговариваешь, Чиби. По телу недавно смелого Чуи прошлись табуном мурашки, а дыхание спëрло. Он покраснел, но шевельнуться так и не посмел. Ему было не страшно, как когда-то давно, сейчас ему было жутко неловко, а температура тела резко подскочила. От Осаму веяло теплом, хотя его руки были жутко холодными. Накахара не знал, как поступить и что делать, шатен буквально ввёл его в ступор, когда ничего не можешь сделать, остаётся только ждать и надеяться на лучшее. — Чуя… — сказал Осаму таким же суровым голосом. — Да я же пошутил! — резко расслабился Дазай, падая на Чую и ложась головой на его колени. Он смотрел на того с задором и улыбкой, резко изменившись в лице. У Чуи это вызвало лишь гнев, но только что пережитый страх не давал волю чувствам, гневу и злобе в том числе. — Что, даже не ударишь? Да, сегодня Чуя — сама доброта! — всё не желал заткнуться шатен. Он вёл себя как настоящий ребёнок, но кто ему помешает? Нет такого смельчака, кто осмелится близко подойти к нему. Когда-то Чуя считал, что между ним и Осаму такая же пропасть безразличия и холода, но, видимо, он ошибся. Как по-другому оправдать поступки Босса, как недоверием? На этот раз Чуя даже не успел осознать, что гладит Осаму по голове, пальцами скользя по его шелковистым, слегка отросшим волосам. — Тебе не кажется, что это слишком? — говорит Чуя, чувствуя себя неловко в этой ситуации. Что-то странное сегодня творилось с Осаму, и Чуя не понимал, что именно. Сколько бы они не были знакомы, сколько бы не общались, Накахара никогда не сможет его понять. Он не пытался это делать, однако сейчас ничего не изменилось. Его желание быть рядом обусловлено лишь тем, что он давно не был в отношениях с альфой, а те сами не обращают внимания на него. Чувствуя запах Босса на нём, любое желание говорить с ним пропадает. Голодные взгляды никак не касаются нормальных отношений, он никогда не желал быть лишь источником удовольствия. Один раз провести ночь с ним вместе стоит дорого, хотя один бесстыжий ублюдок однажды не заплатил и даже не извинился. Конечно, сразу понятно, о ком идёт речь. Осаму был тем, кто не заплатил должную цену, хотя в привычном понимании ничего между ними и не было. Тогда они были на разведке, готовясь нанести удар, который отвлечёт всю охрану для основной группы мафиози. На следующий день они должны были весь день следить за домом одного человека, после напав на его дом и немного поиграв с ними. А пока велено было наблюдать, ночью положено спать, чтобы на следующий день быть не вялыми. Чуя с Осаму были в маленьком домике посреди леса, построенном специально около частных домов известных, но грязных людей. Они готовились ко сну, имея в доме лишь одну кровать. Сначала это Чую ни капли не смутило, но сейчас он начал осознавать, что ему придётся спать в одной постели с Осаму. Это было спустя год после того, как он узнал о своей принадлежности к омегам. Тогда ничего не произошло, Осаму только пару раз неосознанно во сне прижимался к Чуе, который бил его по животу локтем, прогоняя от себя подальше. Вспомнив об этом сейчас, Накахара покраснел и закрыл глаза от смущения. Стыдно было за то, что он тогда так бесстыдно согласился спать с ним в одной кровати. Сейчас он не согласился бы и под предлогом смерти на это. По крайней мере, это касается других альф, которые не умеют себя контролировать и лезут, когда не просят. Осаму умеет терпеть, хотя больше шутит и издевается. Однако рискнуть лечь с ним без письменного обещания, что он останется нетронутым, Чуя бы не решился. — О чём задумался, Чиби? — весело спросил Осаму. Казалось, его совсем не волновали ситуация и положение, в котором он сейчас находится. Ему очень даже удобно лежать на чужих бёдрах, а тому, что его до сих пор не ударили, нужно просто молиться. Сколько раз он получал от Чуи, когда пытался приблизиться, а сейчас он, наконец, позволил. Радость в сердце Осаму никак не загоралась, однако гордость собой, конечно, была. Очередной спор с самим собой на слабо, который мог закончиться достаточно плачевно для Босса. Перед этим человеком его статус переставал что-либо значить. Он мог жаловаться и шутить, убивать и грустить, всё потому, что Чуя никогда не считал Осаму бесчувственной машиной. Он, конечно, тот ещё ублюдок, но даже не смотря на это, Осаму человек. Умный, красивый, однако лживый и зачастую холодный. Именно хладнокровность является хорошим качеством в Мафии. Но сейчас не об этом. — Ни о чём, Босс, — произнёс Накахара, всё-таки желая уйти отсюда, не в силах сидеть в таком затянувшемся молчании. — Что ж так официально, Чиби? — улыбаясь, сказал шатен. Он не до конца понимал причину, по которой Чуя так яро хочет уйти, поэтому и удерживать его становится веселее. Смотреть, как эмоции скользят по лицу, а мысли бегают в голубых глазах, которые словно зеркала. — Неужто я настолько важный, что ты решил наконец-то склонить передо мной голову? — шатен встал с бёдер Чуи и резко подскочил с дивана, пугая этим движением Чую, чья рука застыла на том месте, где ранее была голова шатена. — Пошёл к чёрту, Скумбрия! — раздражённо прошипел Чуя, сжимая ладони в кулаки со всей силы и закрыв свои глаза, дабы не видеть этого самодовольного лица напарника. — Успокойся, милый! — решил сказать Осаму, дабы ввести Накахару в ступор. Сколько он себя помнит, всегда пытался только оскорбить Чую, что же получится из этого сейчас, когда привычные слова обрели другой, потайной оттенок? — Что? — замер Накахара, не в силах даже пошевелиться и осознать, что это лишь шутка. Никогда прежде Чую, не любили и не называли такими ласковыми кличками. Давно он уже забыл даже мечтать о том, чтобы его хотя бы обняли. Сегодня был хороший день, наполненный тёплыми воспоминаниями, хотя и с не очень приятным человеком. Неприязнь к Осаму за его дурной характер никуда не делась, просто осталась отмалчиваться, когда были задеты глубокие и больные личные чувства. — Ничего, — сказал Осаму, после лишь дав Чуе снотворное вместе со стаканом воды. Ничего не подозревая, он выпил его и спустя уже тридцать минут с чем-то заснул. Он выглядел умилительно, подумал бы Дазай, если бы не его одолевающие мысли в голове. Он буквально рылся в своей голове, разрывая в клочья летящие тёплые и дурные воспоминания. Он искал ответа на свои вопросы, а Чуя ему мешал своим недовольством и реакциями на необдуманно сказанные шатеном слова. Он понёс его в свою квартиру, находящуюся буквально напротив Мафии, в её пределах и хорошо охраняемую. У Чуи давно не было течки, а в последнее время он плохо спит и отказывается от еды. Он может и ошибаться, но ведь Чую шатен давно знает, а значит, и опираться на свои наблюдения и мысли у него есть повод. Его ошибка не будет многого стоить, к тому, же подготовив всё необходимое, волнения за рыжего исполнителя не будет. Незапланированная неделя отпуска не будет лишней, особенно такому работающему на износ Чуе. После того, как Дазай положил Накахару спать в свою кровать. Сам он решил направиться обратно в офис, дабы решить вопрос о том, кто и сколько его работы возьмёт на себя. Много он другим отдать не сможет, да и надеяться на качественную работу можно не от многих. Легче значительную часть оставить себе и работать с чужими документами самостоятельно, дабы избежать недопониманий и конфликтов с другими исполнителями. А на завтрашнем утреннем собрании он сможет объявить о своём решении, хотя шатен уверен, никого особо это не интересует.***
Проснулся Чуя, на удивление, не от будильника, а от ещё более ненавистной боли внизу живота. Его буквально скручивало, будто ещё немного и он потеряет сознание от невыносимой боли. Однако это лишь прозрачное сомнение, ведь когда к нему приходит осознание, где он находится, то живот начинает крутить ещё сильнее. Запах альфы повсюду лишь добавлял масло в огонь. Чуя осмотрелся вокруг и на столе заметил таблетки-ослабители. Слава богу, они были рядом, и дотянуться до них было проще, потому что не нужно было вставать с кровати. После действия таблетки ему стало значительно легче. Чуя смог самостоятельно встать и дойти до кухни, в которой заботливо кто-то оставил свежие продукты, рассчитанные по количеству как раз таки на неделю. Это не вызвало улыбки, скорее обычную гордость. Наконец, Осаму придётся самому разбираться со всей работой. Спихнуть скучные отчёты больше не на кого. Эти мысли радовали Чую больше всего на планете сейчас. Приготовив себе лёгкий завтрак, он сел поесть, но с грустью осознал: есть он совсем не хочет. Теперь ему казалось, что всё вокруг него — это слишком много. Он лишь омега, которому нужно немного еды и отдыха. Ни о каком времяпровождении с альфой и речи идти не могло. Это рискованно, сейчас особенно. Ему не нужен ребёнок, тем более от левого Альфы, которому посчастливилось бы оказаться рядом с Накахарой. Наверное, рыжий должен поблагодарить шатена сейчас. В этом месте безопасно, а рабочие, которые охраняют местность — все беты. Это один из самых наилучших вариантов событий, с учётом того, что Дазай мог и не подумать об этом. Такая трепетная забота со стороны напарника ему практически неизвестна, однако сегодня, видимо, исключение. Насколько удивительно осознавать, что Чуя — это омега, который смог без особых усилий оказаться рядом с Боссом Мафии, являясь для него почти что другом. Такой чёрствый снаружи и такой заботливый, трепетный альфа внутри. Удивляться сам Чуя не планировал. Он знает этого непредсказуемого человека уже очень долго, чтобы понять: шатен часто всё делает лишь для своей выгоды, либо из-за долга перед человеком. В их случае — второй вариант. Не зря же Накахара пишет такое количество отчётов, не жалуясь на это лично Боссу. Ухмыляясь своим мыслям, он только сейчас подумал, что ему совершенно нечем заняться. Найти телевизор или хотя бы свой телефон было бы очень замечательно, однако в этот же момент он слышит жутко раздражающий звонок собственного телефона, который доносится из прихожей, если его память не обманывает. Немного ещё посидев, Накахара решает, наконец, пойти и ответить на этот чёртов звонок. Повторяющаяся мелодия бесила всё больше, скребя по ушам тонким тупым лезвием, лишь пугая, но не нанося вреда. — Осаму? — как только он взял телефон и ответил на звонок, рыжий решил уточнить, точно ли ему звонит шатен, а не кто-либо ещё. — Да, Чиби. Кто же ещё? — весёлым и жизнерадостным голосом произнёс Осаму в трубку, дабы поднять настроение Чуе, у которого его явно не было. — Наверное любовник, не подумал? — решил соврать Чуя, дабы хоть на пару минут заткнуть рот шатену. Однако тот мало того, что не замолчал, так начал давить на него и весельем с новой силой. — Ай-яй-яй, Чуя-чи. А врать не хорошо, — укоризненно начал Осаму, явно готовясь сказать какие-то очередные «смешные» вещи. — Ты же течку один всегда проводишь, не так ли? Был бы у тебя любовник, ты не волновался бы перед каждой течкой? — Ты следишь за мной? Разве это хорошо? — сразу подхватил Осаму Чуя, уже немного став увереннее. Чувствуя себя уже намного лучше, он подумал, что быть здесь не так уж и плохо. Кровать, еда и телефон — это всё, что ему нужно. В квартире была гробовая тишина, однако она ведь успокаивала. Такого покоя вокруг себя он давно не чувствовал, особенно пока был на работе, где его съедают чужие взгляды. — А может и слежу? Что ты мне сделаешь? — спросил Осаму, издеваясь над рыжим мафиози, явно наслаждаясь его реакцией. Он представлял чуть красноватое лицо Чуи, которое чуть обиженно называется щёчки и губки. Такой милый образ, однако грубый голос Накахары разбил все эти мысли вдребезги. — Я?! Набью однажды тебе морду, чтобы больше не смел следить за мной, и забуду о тебе, как о кошмаре, — Чуе доставляют удовольствие такие кровавые картины с участием Осаму. Его кровавый труп он мечтал найти где-нибудь в канаве ещё пару лет назад, сейчас такое для него слишком. Как бы он не относился к Дазаю, он всё-таки Босс и капля уважения ещё есть в рыжем. — Хорошо, милый Чуя, — резко подобрел голос Дазая, чему он удивился. — Больше я тебя не побеспокою, — спокойно сказал шатен, ожидая прощания рыжего и собираясь уже сбросить звонок. Насколько бы интересен не был разговор, работа его ждать не будет, к сожалению. — Только попробуй! — резко, грубо оскалился Чуя, сам даже не поняв, почему. — Сегодня вечером или завтра утром ты мне звонишь! Если мне станет плохо, знать об этом будешь ты сразу. — Понял, принял, обработал.***
— Босс, Вы уже всё? — сказал омега ростом чуть выше Чуи. Он был со светло-коричневыми волосами и с голубыми как небо глазами. Новенький омега, который лез, как только стало известно о том, что Чуи пока не будет на работе. — Ты забыл, с кем разговариваешь? — строго произнёс Осаму, прожигая дыру в голове омеги. Но увидя полный игнор в ответ на его слова, то решил продолжить. — Тебе не кажется, что особо смелым нужно отрубить пару пальцев? — Наглым Вы считаете Накахару Чую, так ведь? — как-то слишком весело произнёс омега, будто бы зная, кто такой рыжий исполнитель. — Давно догадывался, что Вы его не... — Заткни свой грязный рот, солдат! — крикнул Дазай, чтобы заткнуть этого слишком смелого малыша. Раз он не боится его, то пусть будет так, однако и разговор будет сложным, не то, чтобы возможность подойти ближе. — Так точно, Босс, — закатив бесстыже глаза, Дазай просто был на грани срыва. Если бы он не умел держать себя в руках, то он давно оказался бы избитым до смерти. Наверное, добиваясь этого, он думает о том, что Босс поимеет его. Чтобы потом хвастаться этим перед носом у самого главного человека после Босса. — Ещё раз услышу такие омерзительные слова в сторону своей правой руки, то тебе отрубят голову, понял? — более-менее спокойно спросил Осаму, надеясь на то, что больше он не возникнет, но нет, ему мало. Услышав очередную отмазку, шатен не выдержал и встал из-за стола, чем явно взбудоражил омегу. — Понял, грязная омежка? — Да, конечно, — мигом закивал омега. Видимо, для него такое отношение к себе является нормой. Насколько он, интересно, больной на голову, что считает это признаком заинтересованности? Как же глупо он выглядел, Чуя обычно так не унижался перед ним в его глазах. На этом их напряжённый разговор был окончен. Омега, имя которого он даже не потрудился запомнить, наконец, ушёл, и Дазай надеется, что-то больше никогда не увидит это жалкое личико. Запах цитруса противно въелся в нос, не желая его покидать. Этот запах Осаму бесит больше всего на свете, потому что был слишком ярким и насыщенным. Настолько неугомонным, что ему пришлось уходить в кабинет Чуи, чтобы в его кабинете этот запах успел выветриться. Теперь вокруг него был приятный и успокаивающий запах шоколада, что навевал покой. Работать в таких условиях было даже более приятно, чем на своём холодном и одиноком месте. Работа шла в среднем темпе, а усталость так и не посещала тело шатена, будто тот машина настоящая. Вдруг ему стало холодно, плохая погода на улице сильно помешала его комфорту, однако ничего сделать он не мог. Закрыв форточку, он, наконец, закрыл глаза, тут же ощутив острую боль в них. Всё-таки беспрерывно заниматься бумагами тяжело, хоть и не физически. Конец дня наступил быстро и тихо, никаких происшествий не было, что слишком удивило шатена. Он не придал этому особого внимания, а зря. История только началась, и главный игрок в ней явно не Осаму. Он даже не подозревал, что его неаккуратность обернётся ему бедой, из-за которой он сможет понять нечто важное, только бы дожить до конца и выйти с победой из этой игры.