Тени

Кисточка скользила мягко, почти вкрадчиво и совершенно машинально. Руки, как ни странно, прекрасно помнили, что и как надо делать. Не то что в тот, первый, раз, когда батарея флакончиков, россыпь баночек и прочего добра вызывала желание залезть в шкаф и тихонько завыть от ужаса. Женя улыбнулся воспоминаниям, отложил кисточку на стол и вгляделся в свое отражение в зеркале. Пожалуй, Вилена с Агатой могут по праву гордиться своим учеником. Мысль об Агате обычно отдавала горечью, но не сейчас. Сейчас Жене отчетливо представилось, как Вавилова одобрительно улыбается и хлопает его по плечу. Отражение в зеркале было похоже и вместе с тем совершенно не похоже на нефилима. Потемневшие на несколько тонов от средства для укладки волосы завивались крупными локонами, чуть-чуть не доставая до плеч, и красивой рамкой обрамляли лицо с плавными, тщательно выведенными линиями бровей и блестящими розовыми губами. Голубые глаза, оттененные темной подводкой и тенями, стали ярче и пронзительнее. Тонкие шрамы на виске и щеке никуда не делись, но Женя никогда и не видел в них проблемы. Бывало и хуже. Мысль о шрамах неизбежно потащила за собой воспоминание о «роковой тайне» и чегоське. Женя фыркнул и стряхнул гипотетические пылинки с расстегнутого воротника черной рубашки. Даже столько лет спустя воспоминания о выходках Котят имели острые манульи зубки и раздражающе кусались. Хотя близнецы с тех пор, вроде бы, немного утихомирились. Вроде бы. Почему вдруг потянуло нарисовать себе новое лицо, Женя не знал. Захотелось и все. В конце концов, если Юре не понравится, можно будет умыться и больше об этом не вспоминать. Петя, сам не чуждый такого эпатажа, как-то смеялся, что Женя с макияжем становится похожим на инкуба. Женя смеялся тоже и никогда не обижался. Шагов Юры он не услышал. Только увидел в отражении, как открывается дверь в спальню. Поворачиваться не стал, все еще глядя в зеркало и улыбаясь блестящими губами. Верхний свет не горел. Две лампы, укрепленные по обеим сторонам от зеркала в простой раме, делали лицо совсем потусторонним, а глаза… Наверно, все-таки колдовскими. Юра молча стоял на пороге, глядя на Женино отражение, и по лицу Верховного Мага было совершенно непонятно, о чем он думает. Наконец, губы тронула короткая улыбка. −Собираешься куда-то? – негромко спросил Юра. Женя переступил босыми ногами и все-таки плавно развернулся, присаживаясь на край стола и осторожно отодвигая ладонью дорогущую палетку. −Не дальше этой комнаты. Юрин взгляд, горящий синевой, скользил с Жениного лица по открытой шее. Задерживался на полурасстегнутой рубашке. Нырял вниз, к легким темным штанам. Снова возвращался к глазам. −Тебе бы кожу посмуглее, был бы настоящим магом. – хрипловато выговорил Юра. Женя негромко рассмеялся. −Это комплимент? Или завуалированное обещание свозить меня к нормальному морю? С Жениной точки зрения, Балтика подходила под определение – «огромная ледяная лужа, в которой ни один нормальный нефилим купаться не будет». Юра усмехнулся. −Море – это хорошо. Обязательно побываем. Хоть завтра. −Я запомню. – шутливо нахмурился Женя. Юра вдруг перестал улыбаться и шагнул ближе, разглядывая так внимательно и жадно, словно никогда не видел. Остановился совсем рядом. Поднял руку, бережно коснувшись упавшего на висок кудрявого локона. Попытался заправить его за ухо, но волосы, жесткие от лака, не поддались. Женя улыбнулся и мотнул головой, коротко прижимаясь щекой к пальцам мага. −Ты очень красивый. – тихо и очень серьезно выговорил Юра. – Всегда. Даже весь в ихоре после охоты или лохматый с утра. А сейчас совершенно неземной. От этого голоса сами собой вспыхнули щеки, а в груди запушилось что-то маленькое, робкое. Все детство и половину юности полагавшее себя некрасивым и слабым. Женя накрыл ладонью Юрину руку, прижимая к своей щеке. В синеве глаз Верховного Мага что-то коротко сверкнуло, будто искра пробежала. Свободная рука легла Жене на плечо, разворачивая лицом к зеркалу. Юра прижался со спины и коснулся губами уха. −Только посмотри на себя, Женечка. Женя смотрел и видел порозовевшие щеки, приоткрытые влажно блестящие губы. Широко распахнутые горящие глаза. Не голубые даже, а синие-синие, почти такие же яркие, как у Верховного Мага. Юрины руки обвили узкую талию, коротко сжали, пробрались ниже, забираясь под рубашку и оглаживая вздрагивающий от прикосновений живот. −Смотри. – горячо выдохнули на ухо. Женя отрешенно следил, как ловкие пальцы одну за другой расстегивают пуговицы, тянут с плеч и отбрасывают прочь рубашку. Почему-то только сейчас бросилось в глаза, что собственное тело, к которому Женя в юности относился почти с ненавистью, лишилось недокормленной хрупкости, которую Агата называла хрустальной. Все еще тонкое в кости и поджарое, оно, однако, стало гораздо мощнее. Крепче плечи, шире грудная клетка, рельефнее мышцы. На светлой коже черными росчерками горели линии рун. −Ангелос… − хрипло прошептал Юра, кажется, по-гречески. Полумрак комнаты затрепетал, ожили и забегали по стенам тени, как от волшебного фонаря. Женя с улыбкой повернул голову, запрокидывая подбородок и находя губами все еще шепчущие что-то на незнакомом языке губы Юры. От поцелуя внутри вспыхнуло, заставив вцепиться обеими ладонями в столешницу. Женя подался назад, притираясь ближе, прижимаясь крепче. Качнул слегка бедрами. На шею ему тут же легла теплая ладонь, заставив отстраниться и снова взглянуть на себя в зеркало. От шального блеска собственных глаз, обведенных тенями, стало, кажется, еще жарче. −Что же ты за чудо такое? – проговорил Юра, скользя ладонями Жене по груди вверх. Чуткие проворные пальцы огладили шрамы на горле, спустились ниже, обвели стрелы ключиц, прошлись по соскам, сжимая и чуть выкручивая, заставляя вздрогнуть и тихонько застонать. В поясницу уже недвусмысленно упиралась вся сила желания Верховного Мага. Но спешить не хотелось. Юра тоже никуда не спешил, вдумчиво оглаживая и дразня почти невесомыми прикосновениями к гладкой нежной коже над поясом штанов. Женя попробовал было запрокинуть голову, но ему не позволили, вновь заставив смотреть в зеркало. На них. На себя. −Ты как-то спросил, почему я так смотрю на тебя в постели. – выговорил Юра, слегка прикусив ухо и скользнув языком по завитку раковины. – Так посмотри сам, что я вижу. Женя благодарно простонал, когда широкая уверенная ладонь сжала его прямо через штаны. Схватил воздуха полураскрытыми губами, отмечая машинально, как темнеют у него глаза, как пунцовеют проступившие еще сильнее высокие скулы. Юра ловко справился с тугой петлей пуговицы, вжикнул молнией, приспуская штаны. Насмешливо хмыкнул, не обнаружив под ними белья. −Умеешь ты устроить свидание. – ухо обожгло шепотом, и Женя невольно зажмурился и просительно двинул бедрами. Но к нему так и не прикоснулись. Вместо этого Юра коротко провел ладонью у Жени перед лицом. Сверкнуло голубым, но что это было, Женя понять не сумел. Зато понятливо приоткрыл рот, впуская пальцы мага. Обхватил губами, скользнул языком, тщательно вылизывая, и чуть не кончил сам от этого зрелища. Юра погладил его большим пальцем по подбородку и убрал руку от лица. Обхватил напряженный, болезненно пульсирующий член. Двинул ладонью так мучительно медленно, что Женя невольно подался вперед и тут же был схвачен свободной рукой вокруг пояса. На стыке плеча и шеи сомкнулись зубы. −Не спеши. – горячей лаской легло на покрывшуюся испариной кожу. Женя отозвался коротким стоном, не отводя глаз от зеркала. Было что-то завораживающее в том, чтобы сквозь пелену невольно навернувшихся слез смотреть, как Юра играет на его теле, как на диковинном музыкальном инструменте. О да, Верховный Маг отлично знал, где прикоснуться, как двинуть ладонью, чтобы заставить сорваться на долгий высокий стон. В какой миг остановиться, буквально за шкирку оттащив от почти распахнувшейся навстречу темной бездны и вызвать протестующий полустон-полувсхлип. Момент, когда они все-таки поймали единый ритм, прошел мимо куда-то уплывшего сознания. Женя глубоко вдохнул, как-то разом осознавая, что тело совершенно без участия головы подается бедрами вперед, прогибается в позвоночнике, а колени подкашиваются так, что если бы не Юрина рука вокруг талии, он бы давно уже съехал на пол. Или растекся по столу. Кстати, хорошая мысль. Этот стол они еще не опробовали. Но додумать ценную идею он не успел. Юра крепче обхватил его за пояс, вжимая в себя, несколько раз двинул рукой так резко и сильно, что выдержать это было совершенно невозможно. Женя коротко задушено вскрикнул, выгибаясь в спине и не сводя глаз с собственного отражения. Отчего-то очень хорошо запомнились приоткрытые в крике чуть припухшие губы и мучительно изогнувшиеся брови. А еще Юрины глаза. Такие, что слов не находилось, чтобы их описать. Женя устало опустил веки, переводя дыхание, и чувствуя, как Юра крепче прижимает его к себе, касается щекой волос. Верховный Маг шептал что-то на ухо, но Женя не разобрал ничего, кроме интонации. Нежной-нежной, как прикосновение перышка. Когда он открыл глаза, то почти не удивился расколовшей зеркало прямо посередине трещине. Меланхолично дернул уголками губ и, едва ворочая языком, поделился: −А в первый раз было окно. −Какое окно? – не понял Юра, скользя короткой цепочкой поцелуев Жене по плечу и потихоньку подбираясь к шее. −Большое. – так же отрешенно пояснил Женя. – А Гордеев так радовался. Думал, это я Песней. Ай! Вместо поцелуя шею обожгло коротким укусом. −А ты чем? – подозрительно поинтересовался Юра. – Вернее, нет. Я понял. Мне интереснее, с кем. Голос у него был бесконечно подозрительный, но в зеркале Женя прекрасно видел, как в синих глазах пляшут веселые чертики. −С Елфимовым. – сознался он. Юра негромко фыркнул от смеха. −Голос Минска… Тогда понятно, кто тебя научил глаза красить. −Протестую, я сам научился. – хмыкнул Женя, на этот раз сознательно изгибаясь всем телом, проезжаясь по твердому и выбивая уже из Юры тихий стон сквозь зубы. – И волосы укладывать тоже. Или тебе не нравится? −Очень нравится. – Юрины руки на редкость проворно потянули вниз и без того приспущенные и изрядно пострадавшие Женины штаны. Уже рухнув спиной на мягко спружинившую кровать и почувствовав, как рассыпались ореолом вокруг головы локоны, Женя кое о чем вспомнил. −Юр? – спросил он, обнимая Верховного Мага за шею. – А ты что такое колдовал? −Чтобы вся эта красота от твоих слез не потекла. Женя хихикнул и в отместку прикусил Юру за ухо. −Красота, к твоему сведению, водостойкая. Люди тоже, знаешь ли, не дураки. Они тоже хотят, чтобы красота от слез не текла. Плечи Верховного Мага задрожали от старательно сдерживаемого смеха. −Вот еще эксперт нашелся. – с трудом выдавил он, выкручиваясь из цепких Жениных рук и прижимая оба запястья нефилима к кровати. Женины глаза, оттененные совершенно не пострадавшей косметикой и оттого пронзительно-синие, смотрели шало и так горячо, что держаться не было никаких сил. Мелисов и не собирался. Еще примерно до утра.