Serotonin in three-liter jars

Одним морозным январьским утром, в столице Великой России, рядом с психиатрической больницей имени самого Кащенко проходила весьма сомнительная компания ребят, которых, наверняка бы, при всяком удобном случае упекли бы в это здание с высокими окнами и белыми стенами. Не жизнь, а сказка. К слову, в этой компании находились гении на любой вкус—и с высшим образованием, и с незаконченным средним неполным. Некоторых из них бы, наверное, за такие гулянки, про сто тридцать четвёртой бы упекли, но думать об этом совершенно не хочется. Да и нет повода, пока что. Ещё тут были гении, которых можно шипперить с кем попало, но и так же были те, у кого исключительно есть определённая парочка. Находились люди, понимающие шутки и выкупающие их, соответственно, и те, кто совсем юмор не любил. Был даже тот, у кого имелся за спиной один маленький, но страшный секрет, о котором, кроме него знало лишь нейсколько человек из этой компашки. Но о ком я говорю вы, наверное, не узнаете. Внезапно, откуда-то из-за угла здания лечебницы подул сильный ветер. Оле стало холодно. —Диим, давай обниматься?—Ласково пролепетала она и, взяв Позова за руку, остановила. На эту ситуацию он отреагировал без лишней суматохи и слов, молча обняв свою пассию так нежно, как никто другой никого другого на всём белом свете. Жужжилита решила повториться за сладкой парочкой Позовых и многозначительно взглянула на Доминику, которая намёк поняла практически сразу же. —Ну, хорошо, хорошо, давай обниму. Умилительная минута. Минута обнимашек. Что может быть лучше? —Боже, какие же они милые!—Воскликнула Яся, едва ли не начиная визжать от восторга. Последовал ответ от давно уж молчавшей Виктории: —Ахах, не смею не согласиться. Они, действительно, милые такие... Поправив рыжие волосы, блестящие от упавших на него снежинок, она достала из кармана какую-то шоколадку, явно не российского производства и, открыв её, разломила напополам. А затем, протянула одну половинку Ясе. –Будешь? Своеобразный подкат, хоть и не закончившийся, как всегда, тем, что Клаус увидела в этом некоторого рода намёк. А жаль. Однофамилице семейки Позовых, Даше, весь вечер было скучно, ровно так же, как и Покровскому, идущему в самом конце сего легендарного ОПГ и слушающему упоительные и до дрожи пробирающие песенки человека, идущего, как раз-таки, впереди, ради того, чтоб постараться развеселить товарищей. Речей его из-за расстояния не слышно. —Эх, Андрей, Андрей...—С тяжёлым вздохом шепчет Федя и вновь опускает с белокурого свой взгляд...На Дарью. —О чём думаешь? Позова действительно шла так, будто бы не на шутку задумалась о структуре бытия и вот-вот сейчас вытащит из кармана пульт от ядерки и... —М, да так. О своём, о личном. А что? Говорить, конечно, она о своих мыслях совершенно не хотела, и потому, грубо говоря, оставалась загадкой для Мишки Фредди.