Кража века!

Кастиэль долго лежал и пялился в потолок. Что ж это за напасть такая? Время на часах уже половина 5-го утра. А сна как не было так и нет. Он воспроизводил в голове свои воспоминания о Дине. О том дне, когда впервые его увидел. Тогда он показался ему обычным парнем, хорошим коллегой и просто отличным сотрудником знающим своё дело. Но вот спустя год их работы, мысли Каса стали двигаться в совершенно другом направлении. Когда эти прекрасные зеленые глаза игриво сверкали из-под длинных ресниц, когда идеальные белые зубки прикусывали пухлую губу, когда он подмигивал так уверенно, что голова могла пойти крутом, а веснушки хотелось пересчитать языком и не только на лице… когда сильные руки, обрамленные венами, что само по себе просто восторг, обхватывали собственные бицепсы, складываясь на груди, хотелось смотреть на это вечно… — он был красив в каждом своём движении. И Кас это понял, осознал и принял. Влюбился в коллегу. «Браво, Кас! Пять с плюсом!» — подумал он, ругая себя за такую оплошность, но ведь Дин то, как оказалось, не против. Очень даже за. Парень резко сел на кровати с широко раскрытыми глазами, его голову посетила странная мысль. Он задышал чаще обычного, от чего немного даже закружилась голова. И в этот самый момент он принял решение, от которого могло измениться многое. «Нет, я так больше не могу. Я иду к нему, сейчас» Кас одевался быстро и решительно. Практически впрыгивая в вещи. Брюки. Носки. Рубашка. В коридоре: куртка, ботинки. С тумбочки ключи от дома и телефон. Кастиэль вылетел из дома и, даже не взглянув в сторону своей машины, направился пешком по направлению квартиры Дина. Он наделся, что Дин его хотя бы впустит, что ему не придётся сидеть у дверей и ночевать на коврике, как верный пёсик Хатико. Нет, Дин определенно так не поступит с ним. Новак шёл с мыслями о губах Винчестера. Они так плотно засели в памяти. Губы Каса ещё помнят их, такие мягкие и бархатные, такие тëплые и нежные. Глаза помнят вид Дина в момент поцелуя. С румянцем на щеках, с трепещущими ресницами, которые, словно кружево, покрывали его глаза. Такие чёрные, густые и длинные, что совсем не соответствует мужчине, но не в случае Дина, ему они безумно подходили. Не в том плане, что он выглядит как женщина, совсем нет. Ему они добавляли красоты и сексуальности, его образу. Кас лучше ничего в жизни не видел. Это было так прекрасно, словно яркий оранжево-розовый закат на берегу моря. А выдох после поцелуя напоминал лёгкий, тёплый летний ветерок. Запястья помнят руки Дина, их тепло и силу в первом прикосновении, которое вскоре сменилось лёгкой хваткой. И тогда Новак ощутил всю их мягкость, нежность и согревающее тепло. Тело помнит мурашки по коже от прикосновений Винчестера, которые пробежались по телу словно тёплый, летний бриз, который придаёт прохладу и наслаждение от солнечного дня, приятно «пощипывая» разгоряченное тело. Губы помнят всю нежность прикосновений в тот момент, всё желание, все чувства, все эмоции, скрывающиеся внутри. Они словно на мгновение отделись от всего остального и, как удар молнии, соединились обратно, давая мощный разряд. Кас почувствовал всё! Сразу! Только любящий человек может так целовать, это чувствовалось, ощущалось, виднелось на поверхности сознания. Но Кас, давайте будем честны, испугался, поэтому и начал язвить. Но в голове была лишь одна мысль: «Сделай это ещё раз, Дин. Пожалуйста». Он прошёл уже половину пути, смотря под ноги, тихонько шаркая ботинками по асфальту, глубоко погрузившись в мысли. Но что-то заставило его поднять глаза, словно в голове щелкнул выключатель и он увидел… ... Дина? Дин Винчестер стоит напротив, в паре метров от него самого, с широко открытыми глазами, смотрящими прямо на Каса в немом изумлении. Они стояли так близко друг от друга и тупо пялились, не говоря ни слова. Не веря в действительность происходящего. Видимо и Дин не мог больше ждать. Что ж, они действительно подходят друг другу, раз и мыслят одинаково. И вот, как в сопливых любовных романах, они, как по щелчку пальцев, рвутся к друг другу на встречу и сливаются в страстном поцелуе, сминая друг другу губы. Губы настойчивы, поцелуй жаркий! Руки горячие даже сквозь ткань рубашки, те самые руки Дина которые сейчас оглаживают спину Каса, забравшись под куртку, они обжигают, но, в тоже время, дарят неземное наслаждение, вопиющий восторг. Такой, что кажется воздух вокруг них искрит, кажется, что свет мигает и вот-вот лопнут лампочки уличных фонарей от выделяющийся ими энергии. Руки Каса обнимают шею Дина, зарываясь в светлый ёжик волос на затылке, нежно поглаживая пальцами кожу, и он стонет от чувства счастья, что наполняет его с каждой секундой. Чувство любви заставляет кровь бежать по венам в сто раз быстрее, сердце — биться чаще, а бабочек в животе снова обрести жизнь и радостно порхать. И их так много, столько прекрасных чувств сейчас ощущает Кас в себе, что это просто невозможно описать словами. Это то, что он хотел и то, чего он отчаянно желал весь предыдущий год! Язык Дина лижет губы Каса, прося пустить его внутрь, и Кас не может отказать, просто не способен на это. Поцелуй набирает совершенно иной настрой, активно склоняя к более интимным вещам. Языки сталкиваются, исполняя танец любви известный только им двоим. Они кружат вокруг друг друга, языки не борются за лидерство, никто из них не ведёт поцелуй. Они чувствуют друг друга, и это просто прекрасно, это то, чего они искренне заслуживают. Дин сжимает бока Каса, пальцами придавливая кожу. Короткие ногти на его пальцах оставляют еле заметные отметины в виде полумесяцев, и он стонет ему в рот, прижимая ближе к себе. Пытаясь вдавить его в себя, буквально. Ощутить тепло тела как можно скорее, будто от этого зависит его жизнь. Но они всего лишь люди-человеки, которым нужно дышать, хоть иногда. Каким бы жарким поцелуй не был, они с досадой отстраняются. Дин прижимается лбом ко лбу Каса и дышит тяжело и быстро. Глаза закрываются, Кас счастлив, очень счастлив. Он гладит шею кончиками пальцев, нежно, почти невесомо, еле касаясь и дышит не легче самого Винчестера. Они стоят так минут 5. Глаза в глаза. Губы в губы. Одно дыхание на двоих. Один стон. Один воздух. Одни эмоции. — Кас?.. — Мм?.. — К тебе или ко мне? — интересуется Дин с лёгкой улыбкой на лице. — Ко мне, Дин, — отвечает Кас, быстро целует Дина в губы и, схватив за руку тянет в обратную сторону, к своему дому. Дин не сопротивляется, позволяя вести себя и держать за руку. Он больше ни о чем думать не может, кроме того, что они собираются сделать. И Дин немного начинает переживать. Но он хотел, он отчаянно желал, чтобы Кастиэль уверенными, сильными толчками довел его до предела, заставил сойти с ума от наслаждения. Дин желал врасти в его тело, стать его частью, стать единым целым, чтобы он заставил его, Дина, задрожать, забиться, изо всех сил сжимать пальцами простынь. Дин думает о Касе всю дорогу, что они идут до его дома. Думает, хоть они и идут рядом. И он начинает понимать, что счастье есть. Он его знает, знает его номер телефона, номер его машины, цвет его глаз. Они синие, такие яркие как море. У него ласковые руки, и он убедился в том, что он шикарно целуется. В один прекрасный момент он просто понял, что влюбился в его глаза. Да, они всего лишь друзья, но когда он смотрит на Дина, это не взгляд друга. Он сошел с ума, именно поэтому он сейчас быстро перебирает ногами и уже видит дом Каса на горизонте. Волнение завязывается в узел у него в животе. Он боится ошибиться, боится сделать что-то не так, боится что разочарует Каса, ведь он ничего об этом не знает. Он не был девственник, но секс у него был лишь с девушками и никогда с парнями.