Урок пунктуальности

      Облаченная в министерскую мантию девушка бегло взглянула на циферблат наручных часов и, нервно закусив нижнюю губу, наконец-то осмелилась нажать на ручку входной двери.       — Я дома! — дождавшись пока металлический язычок тихонечко встанет на место в замочной скважине, громко объявила она.       В ответ послышался лишь шорох медленно перевернутой страницы.       Это плохо. Очень плохо.       Чёрт. Черт. Черт! Ну как можно было настолько увлечься новым расследованием и не обратить внимание на время?!       Дрожащими пальцами Гермиона расстегнула нагрудную пряжку рабочей мантии, чуть с корнем не вырвав серебряный кругляш. Стянув потяжелевшую от дорожной пыли ткань, девушка осталась в строгой юбке-карандаш и белоснежной блузке со стоячим воротничком, наглухо застегнутой на все пуговки.       — Как прошёл твой день? — кажется, она не теряла надежды наладить контакт с тем, кто находился в соседней комнате.       Ответом было глухое молчание.       Слегка нагнувшись, Грейнджер обхватила ладошкой задник аккуратных лодочек и, по очереди стянув с натруженных стоп не самую удобную обувь, на цыпочках прошла в гостиную, из дверного проема которой пробивался приглушенный свет торшера.       Первым, что выхватил её взгляд, была одинокая мужская фигура в тусклом свете ночника.       Вытянув перед собой скрещенные ноги, светловолосый парень сидел на белом пушистом ковре, опершись спиной о сидушку бирюзового дивана.       Гермиона не смогла отказать себе в удовольствии и скользнула взглядом по обнажённым мужским стопам; крепким ногам, прикрытым тёмной тканью брюк; по мускулистой груди, угадывающейся под светлой тканью рубашки; по жилистым предплечьям, выглядывающим из-под закатанных до локтей белоснежных рукавов; по мужественному, аристократическому профилю красивого лица…       — Привет, — неловко переступив с ноги на ногу, Грейнджер вновь предприняла попытку разговорить бывшего слизеринца.       — Привет, — на долю секунды Малфой даже оторвался от ветхих страниц и скользнул взглядом по застывшей напротив него девушке.       Но не успела Гермиона порадоваться этой маленькой победе, как все его внимание вновь было отдано витиеватым надписям.       Мысленно чертыхнувшись, Грейнджер наконец-то позволила себе оглянуться по сторонам и обратить внимание на празднично сервированный стол в противоположном конце комнаты.       Любопытный взгляд выхватил несколько весьма аппетитных, запеченных до золотистой корочки блюд; ведерко со льдом, в котором охлаждалось их любимое вино; до блеска натертые бокалы на тонкой хрустальной ножке… и множество свечей, которые, судя по фитилям, совсем недавно погасили.       — Очень вкусно пахнет, — девушка попыталась улыбнуться не слушающимися губами.       — Ужин на столе, — коротко ответил мужчина на это замечание, но голову больше не поднял.       «И как только шея ещё не затекла от такого положения?!» — всколыхнулась на подкорке бунтарская мысль, но Гермиона сразу же себя одернула.       Все. Хватит. Так дело не пойдёт!       Не оставив себе времени на размышления, а ему — даже возможности к сопротивлению, Грейнджер вплотную подошла к Драко и… без лишних ухищрений опустилась вниз, усаживаясь на мужские бедра и плотно обхватывая его бока своими коленками.       Резким движением выхватив из мужских пальцев книгу, Гермиона отшвырнула её в сторону, игнорируя недовольный выдох. Обвив хрупкими руками шею своего мужчины, девушка тихонечко прошептала, оставляя россыпь мягких поцелуев на гладко выбритых щеках:       — Драко, не дуйся. Прости, пожалуйста, что у меня не получилось прийти вовремя. Сегодня был сумасшедший день, куча работы, — зачастила гриффиндорка. — Мы отрабатывали новую теорию, даже на обед не вышли, а потом, когда я заметила, что уже вечер, то сразу…       — Так, значит, ты сегодня очень голодная? — спокойно поинтересовался блондин, пристально глядя в карие глаза.       — Ещё как… — улыбнулась Гермиона, мысленно радуясь небольшому потеплению.       — Ужин тебя ждет, — кивок точеным подбородком куда-то в сторону. — Только прошу великодушно меня простить, он совершенно остыл, — все-таки рано она обрадовалась.       Хм…ладно.       — А кто сказал, что я сейчас говорила о еде? — окатив парня жарким взглядом из-под пушистых ресниц, выдохнула девушка, тотчас накрыв любимые губы страстным, глубоким, раскованным поцелуем.       Пока их языки боролись друг с другом в сладостном сопротивлении, тонкие пальчики пробрались между сплетенными телами и потянулись к крохотной пуговке под воротничком женской блузки.       Первая… Вторая чуточку ниже… Третья…       — Будешь бездействовать или все-таки присоединишься? — разорвав бешеный поцелуй, охрипшим от возбуждения голосом поинтересовалась Грейнджер, слегка отклоняясь назад.       Четвёртая пуговка…       — Ты же знаешь, что я обожаю наблюдать за тем, как ты раздеваешься… — заглянув в серые глаза, на дне которых полыхал самый настоящий пожар, улыбнулась девушка, характерно поиграв аккуратными бровками. — Меня до одури заводит вид твоих длинных, сильных пальцев, — кончик языка непроизвольно прошёлся по припухшей от поцелуев нижней губе, — так умело справляющихся с этими маленькими кусочками пластмассы и прорезями, — её томный голосок отражался от стен, растекаясь под его кожей горячими волнами предвкушения и возбуждения.       Другого приглашения мужчине не требовалось.       Теперь их пальцы двигались синхронно, с невероятной скоростью справляясь с оставшимися преградами.       Два куска хлопковой ткани полетели в сторону практически одновременно и растеклись у стены белыми лужицами.       Перекрестив на груди руки, Гермиона подцепила бретельки лифчика и синхронно спустила тонкие лямки к локтям.       — Медленно, Грейнджер, — хмыкнул парень и, захватив любовницу в своеобразный плен своих рук, виртуозно справился с застёжкой на уровне хрупких лопаток.       Секунда — и кружевная вещица составила неплохую компанию остальной одежде где-то на полу.       Мужские губы тотчас обхватили острый сосок, втягивая его в жаркую влажность рта и вырывая из женского горла протяжное аханье.       Тонкие пальчики зарылись в светлые пряди, непроизвольно натягивая их до предела и прося… нет, требуя более тесного контакта.       Не отрываясь от своего пикантного занятия, Драко нащупал края подола и грубо потянул вверх узкую юбку, заставляя материю сбиться в районе тонкой талии и ощущая, как его женщина затрепетала от предвкушения.       Кончик фаланги поднырнул под боковую оборку, оттягивая в сторону влажный треугольник кружевной материи…       Гермиона шумно выдохнула и быстро облизнула пересохшие губы.       Вот сейчас. Вот…       Но Малфой бездействовал, не прикасаясь к ней там, где девушке сейчас больше всего на свете хотелось ощутить его умелые пальцы. Не выдержав томительного, разрывающего на части напряжения, Грейнджер вцепилась пальчиками в его предплечье, подталкивая к более откровенным действиям.       — Драко, пожалуйста, — зажмурившись, хрипло простонала она в потолок.       Но парень лишь криво усмехнулся, мысленно призывая всю свою выдержку, только чтобы не поддаться на её мольбы.       Нет. Вначале они поиграют.       Удерживая одной рукой сдвинутые вбок трусики, второй ладонью он обхватил девичий подбородок и, крепко сжав пальцы на нежной коже, вынудил любовницу посмотреть прямо в его глаза.       — Чего именно тебе хочется, Грейнджер?       — Тебя, Драко, — простонала Гермиона, дергая бедрами и пытаясь потереться о шершавую ткань брюк.       Но парень крепче сомкнул пальцы на юном лице, безмолвно выражая недовольство подобным самоуправством.       — Я спросил, ЧЕГО тебе хочется, моя дорогая, — в ответ Гермиона сдавленно прохныкала что-то неразборчивое, вызывая у аристократа новую удовлетворенную ухмылку.       — Признайся, Грейнджер, тебе хочется, чтобы я сделал так… — раскрытая ладонь плашмя накрыла до безумия влажное местечко.       — Драко, пожалуйста, — пискнула Гермиона, молниеносно подаваясь бёдрами навстречу.       — О чем ты просишь, Грейнджер?       — Ах… — её выдохи никак не желали складываться в слова и предложения.       Не выпуская из крепкого захвата пальцев прекрасное личико, Малфой вновь глухо заговорил, вязко растягивая слова:       — Может, чтобы я сделал так? — указательный палец резким движением ворвался во влажную, хлюпнувшую дырочку, выбивая из женского горла неистовый крик-стон облегчения:       — Да!       — Ты такая влажная, моя прелесть… — хмыкнул аристократ, яростно двигая фалангой в бархатистой влажности. — Ты вся течешь, моя маленькая.       — Драко! — едва справляясь с нахлынувшими эмоциями, взмолилась Гермиона, пытаясь подстроиться под заданный темп, насаживая себя на его восхитительные пальцы.       В ответ серые глаза полыхнули недовольством.       Малфой выпустил из плена раскрасневшееся личико, но только для того, чтобы тотчас сжать ладонью хрупкую шею, под чувствительной кожей которой бешено трепетали сплетения сосудов, и перекрыть кислород, вынуждая девушку распахнуть глаза.       Шумный выдох - рваный вдох — и Грейнджер наконец-то смогла сосредоточить расфокусированный взгляд на мужском лице, где сейчас так странно и пошло блестели серые омуты:       — Разве я разрешил тебе двигаться?       — Пожалуйста… — понимая, что ещё немного - и сойдёт с ума от возбуждения, прохрипела девушка, двумя ладошками обхватывая мужские запястья, неосознанно вгоняя острые ноготки в чувствительную кожу — только бы заставить его прислушаться к её мольбе.       Захват ладони ослаб, даря ощущение свободы, но… лишь на пару мгновений — мужские пальцы зарылись в каштановых локонах на затылке, стискивая их до пьянящей, головокружительной болезненности и, подтолкнув Грейнджер к себе, Драко накрыл поцелуем любимые губы, бешено вгрызаясь в алые лепестки.       — Драко… - промычала девушка ему в рот, и на этот раз Малфой не стал медлить.       Пока указательный палец двигался в ней, подушечка большого нашла крошечный бугорок клитора, даря этому восхитительному сосредоточению рецепторов ненавязчивую ласку.       — Мммм… — сдавленное мычание ему в рот, и тихий, насмешливый выдох ей в губы:       — Что, нравится, Грейнджер?       В ответ лишь шумный, протяжный сип.       — Не слышу, — лёгкая, саднящая боль в прикушенной нижней губе, и громкое:       — Да! — не то стон, не то рык из недр девичьей груди. — Очень нравится! Драко, пожалуйста, не останавливайся!       Женские ладошки накрыли полные груди, пропуская между пальцами острые, затвердевшие соски — возбуждение зашкаливало, и с ним уже невозможно было справиться.       — Я знаю: ты хочешь, чтобы я присоединил ещё один палец, — шептал он. — Знаю: ты мечтаешь, чтобы я надавил сильнее вот сюда, — кончик большого пальца активнее помассировал клитор, — вот так, правда?!       Всё это время Малфой буквально пожирал взглядом любимое личико, ловя каждое мимолетное изменение мимики и каждый вдох.       Она трепетала, её дыхание сбивалось, а между бровками залегла милая вертикальная складочка, которую Драко так любил осыпать поцелуями…       Значит, его малышке осталось совсем немного.       — Вот так, моя хорошая, покажи мне, как сильно ты этого хочешь.       До алых отметин стиснув ладошками крепкие плечи, девушка подалась бёдрами вниз, трахая себя об его пальцы. Драко готов был кончить от этого упоительного зрелища: раскрасневшиеся щёчки; зажмуренные глаза; до крови закушенная полная губа и натянутые до предела сухожилия под тонкой кожей лебединой шеи.       Какая же она красивая. Невероятная. Сексуальная и…самая любимая. Вот только до одури не пунктуальная.       И эта мысль отрезвила.       — Ты же хочешь, чтобы я продолжил, правда? Чтобы не останавливался и дал тебе кончить?       — Драко, Драко, — повторяла она, то и дело проводя языком по пересохшим губам, — пожалуйста, пожалуйста, по…       — Тогда научись хоть иногда приходить домой вовремя! — прошипел Малфой, лишая любовницу ласк.       Обхватив девушку за острые локотки, он отстранил её от себя, полностью разрушая этот интимный миг.       Наверное, он бы обязательно позволил ей дойти до конца, если бы не был истинным слизеринцем… Желание проучить свою малышку оказалось сильнее.       — Так нечестно! — хныкнула девушка, чувствуя, как в уголках глаз задребезжала солёная влага неудовлетворенного желания.       — Думаешь? — парень слегка наклонил голову на бок. Тонкие губы сложились в колючую улыбку: — А по-моему весьма справедливое наказание…       Между ног неприятно саднило и тянуло от незавершенности. В груди поднималась волна злости и обиды: хотелось вцепиться в эту наглую, но такую любимую физиономию!       Правда, этого Грейнджер так и не сделала, потому что прекрасно понимала: судя по внушительной выпуклости в районе паха, Драко очень тяжело даётся это представление, хоть он и строит из себя неприступную глыбу льда.       Карие глаза лишь на мгновение полыхнули предвкушающим, победным огнём.       Что ж, ладно…       В эту игру они умеют играть оба.       Свое наказание она получила. Теперь его очередь.       — Ну и гад же ты, Малфой, — все ещё играя роль оскорбленной невинности, обиженно протянула девушка.       — Все для тебя, любимая, — Драко пожал обнаженными плечами и, широко расставив руки, оперся ими о сидушку дивана.       — Хм… — невинно хлопнув длинными ресницами, Грейнджер накрутила на пальчик волнистую прядку, - … а если я пообещаю, что это было мое самое-самое последнее опоздание, — Гермиона подалась вперёд и оперлась ладошками о мужские бедра, — ты больше не будешь меня наказывать?       Мужские губы сложились в победную, похотливую ухмылку:       — Все зависит от того, насколько усердно ты будешь меня в этом убеждать.       — Принято, милый, — и только прищур шоколадных глаз мог выдать её внутреннее ликование.       Сильнее прогнувшись в пояснице, Грейнджер оставила множество мягких поцелуев на мускулистой груди, не забывая одарить лаской и чувствительные плоские соски. Кончик языка заскользил по разгоряченной коже, выводя узенькую влажную дорожку, стремящуюся вниз, — туда, где над верхней кромкой брюк виднелась полоска жёстких белых волосков…       Запрокинув голову, Драко шумно, удовлетворённо выдохнул, предвкушая дальнейшие действия его провинившейся малышки.       Пока шаловливый язычок очерчивал впадинку пупка, гибкие пальчики возились с пряжкой ремня, который был молниеносно выдернут из петелек и откинут в ту же сторону, куда и несколько минут назад улетела вся остальная одежда. Ширинка и одинокая пуговка поддались охотнее.       — Не медли, моя маленькая, — выдавил Малфой, когда Гермиона оттянула вниз хлопок боксеров, высвобождая из пут ткани возбужденный член, и прошлась по нему едва ощутимой, но от этого еще более сладостной лаской. Пухлые губы лишь на миг обхватили чувствительный купол головки, но тут же двинулись вниз, оставляя на своем пути едва осязаемые поцелуи.       — Да возьми ты его наконец-то в рот! — прохрипел мужчина, понимая, что не может терпеть эту сладостную, горячую пытку.       — Конечно, мой хороший, — томно прошептала Гермиона, ведя кончиком языка от основания вверх, вдоль набухшей, выпирающей под тончайшей кожицей венки, даря томительное предвкушение скорого исполнения его не то приказа, не то просьбы… или мольбы.       — Хотя я тут подумала, — Грейнджер остановилась и уже через секунду выпрямилась, — Я же, и правда, ничего не ела с самого утра… Пожалуй, сейчас отличное время для ужина!       Гермиона проворно соскользнула с мужских бедер и изящно вскочила на ноги, давясь подкатывающимся смехом. Лицо Драко стало таким растерянным и изумленным. Подобного своеволия он точно от нее не ожидал.       Учитель превратился в провинившегося ученика.       — Грейнджер! Ты… ты… — Драко не мог подобрать подходящих слов, которые смогли бы выразить весь спектр охвативших его эмоций. — Ты нормальная?! — тяжело дыша, взвыл парень, глядя на свою девушку пришибленным, разъяренным взглядом.       — Я такая же нормальная, как и ты, милый, — улыбнулась Гермиона и, заведя за спину руки, ослабила молнию на юбке, позволяя материи свободно соскользнуть вниз.       — Если ты сейчас же не вернёшься назад, я убью тебя! Клянусь, я убью тебя, Грейнджер!       Девушка лишь многозначительно стрельнула глазками в его сторону и, подцепив пальчиками трусики начала медленно скатывать кружево вдоль стройных ног, заставляя своего мужчину раскатисто прорычать:       — Грейнджер, иди сюда!       — Ты, правда, этого хочешь? — кажется, совместное проживание с Лавандой Браун в общей спальне гриффиндорской башни не прошло даром — только у неё Грейнджер могла научиться так мастерски косить под наивную дурочку.       — Издеваешься? — Драко слишком хорошо её знал.       — Ну, если только слегка, — усмехнулась Гермиона и сделала первый шаг навстречу замершему парню, вынуждая его задрать голову, только чтобы не упустить ни единого движения.       Но вместо того, чтобы опуститься вниз, Грейнджер взобралась на сидушку дивана, оказываясь позади Драко. Она игриво прикусила мочку мужского уха, давая понять, что… игра продолжается.       Малфой развернулся всем корпусом, встречаясь разъяренным взглядом с плутоватым прищуром карей бездны. Там, на дне, так и резвились самые настоящие бесенята.       — Ты сейчас, допрыгаешься, Грейнджер!       — Ммм… — Гермиона встрепенулась, — звучит заманчиво.       Закинув стройные ножки на спинку огромного дивана, девушка слегка дернула бёдрами, двигаясь ближе к своему мужчине и занимая более удобное положение.       Теперь они находились в своеобразной позе валета. Только Драко по-прежнему сидел на полу — и как только хватило выдержки, а Гермиона лежала спиной на мягкой обивке. Ее голова покоилась на самом краешке дивана, а непослушные локоны ниспадали каштановой волной, рассыпаясь мягким облаком по его обнажённой груди. Их глаза смотрели друг другу в душу, а дыхание превратилось в общие вдохи и выдохи. Не разрывая молчаливого диалога, Гермиона провела рукой по его шее, даря невесомое объятие. Кончики длинных ноготков оцарапали напряженную шею, запуская новую волну сладостной, горячей судороги.       — Я обожаю, когда ты злишься, но терпеть не могу, когда ты обижаешься… — прошептала Гермиона, пристально смотря в серо-голубые омуты.       — Поверь, когда ты сегодня опоздала на три часа, я так разозлился, что готов был разорвать тебя на тысячу маленьких Гермион Грейнджер! — признался парень, наконец-то широко улыбаясь в ответ.       — О, — и вновь этот пошлый, горячий огонёк в самой глубине, каждый раз доводящий его до сладостного безумия. — Мы были бы все в твоем распоряжении…       — И меня это до чёртиков радует, — его горячее дыхание на её коже…       — И что бы ты с нами со всеми стал делать? — изящные пальчики скользнули вдоль стройной ножки, медленно подбираясь к гладко выбритому лобку… под пристальным, жарким взглядом парня, сходящего с ума от подобной упоительной раскованности.       — Хм… лучше тебе не знать, куда нас может завести моя фантазия… — проговорил Драко, буквально пожирая глазами тонкие фаланги, кончики которых так игриво двигались между округлых бёдер.       Мужская ладонь скользнула к паху, обхватывая у основания напряжённый член. Несколько поступательных движений, подстраивающихся под заданный его любовницей темп, — только бы хоть чуточку унять томительное, жалящее напряжение внизу живота.       — А может я хочу рискнуть? — улыбнулась Грейнджер.       — А силенок хватит после тяжелого рабочего дня? — он не удержался от небольшой порции сарказма.       — Ну, тут главное, чтобы ты не сошел с дистанции, — не осталась в долгу девушка.       Лишь на мгновение его глаза превратились в две серые, полыхнувшие диким огнём щелки, а дальше все слилось в смазанную картинку, которая вдруг вновь приобрела знакомые очертания их комнаты; мягкого белого ковра под её обнажённой спиной; любимых губ, целующих так страстно и пылко; и крепкого мужского тела, дарящего ощущение приятной, упоительной тяжести.       — Ну, держись, — Драко приподнялся над распластанной на полу девушкой — мощные сухожилия предплечий вмиг натянулись под силой удерживаемого веса, подчёркивая красоту каждого мускула. — Я научу тебя приходить домой вовремя… — его губы вновь оказались слишком близко, слишком горячо, слишком… Слишком… Откинув с раскрасневшегося личика прилипший каштановый локон, Малфой прошелся языком по изгибу аккуратного ушка и с обречённым смешком добавил — … хотя бы в годовщину нашей свадьбы.