Предатели

      Роза вернулась из Швейцарии, действительно, чуть отдохнувшей. Как раз в первую субботу мая у нее была назначена встреча со Скорпиусом. В клубе. Их встреча должна выглядеть максимально случайной. Просто оба пришли в самый популярный ночной клуб Косой Аллеи.       Если в своих магических способностях и навыках Роза была уверена, то вот в женском очаровании совсем нет. Может, оно в ней и было, раз все же парни интересовались ей. Но как его применять — было загадкой.       Роза хотела бы спросить у Рокси, которая меняла парней как перчатки, но кузина раньше времени может что-то заподозрить. Нужно разговаривать с теми, кто полностью осведомлен в ситуации. Поэтому Роза остановила свой выбор на маме.       — Чем занимаешься? — Гермиона словно почувствовала, что дочь нуждается в ней, поэтому пришла к Розе в комнату с подносом, на котором стояли две чашки чая, а также различное печенье.       Роза не могла сказать, что у нее плохие отношения с матерью, но ей всегда хотелось лучше. В детстве она могла все рассказать маме, а вот в подростковом возрасте нет. Все стало хуже, когда Гермиона пыталась поговорить с ней, когда Розе исполнилось тринадцать, о парнях. Роза ясно дала понять матери, что эта тема ей не интересна, и она не планирует никаких глупостей. Чтобы мама не заводила снова эти бесполезные и смущающие ее разговоры, Роза предпочитала не оставаться с ней наедине.       Да и Хогвартс, а затем и взрослая жизнь все же отдаляют детей от родителей. Несмотря на то, что Роза продолжала жить в родительском доме, по-настоящему с родителями они редко пересекалась. Отец мог часто мастерить что-то для магазинчика дома, мама все чаще задерживалась на работе, особенно, когда их партия начала предвыборную кампанию, а Роза пропадала то на учебе, то на дежурствах.       Однако она не обижалась на мать. Ей и самой карьера была важнее. Но при этом Роза всегда знала, что если будет какой-то момент, как сейчас, то мама ее поймет и поддержит.       — Выбираю платье на завтра, — поделилась Роза. — Придется брать с собой в больницу, коллега попросила меня заменить, у нее что-то с родителями случилось.       — Думаю, что поездка тебе пошла на пользу, — улыбнулась Гермиона, ставя поднос на стол и подходя к шкафу. — Вот это синее тебе очень идет.       — Я держала его для особого случая, — поморщилась Роза.       Хотя, так можно было сказать обо всех платьях в ее гардеробе. Ей дарили их много на каждый праздник (иначе с Флер, Вик и Дом просто невозможно), но все из них висели в шкафу. Нет, Роза носила в повседневной жизни юбки и платья, но такие роскошные и коктейльные ей явно не подходили для работы.       — Как у вас на работе дела? — поинтересовалась Роза, не спеша переходить к насущной теме.       Она знала, что матери сейчас непросто. Она чувствовала вину за то, что фактически при ее правлении в Англии вновь развязалась война, с жертвами. Но Роза уважала Гермиону за то, что та никогда не сдастся, не прогнется под этих людей, не отдаст им власть и не позволит погубить еще больше волшебников.       Ее мать сделала очень много для развития волшебного мира. По всей Англии создавались приюты для детей волшебников, а также специальные школы. Теперь Министерство получало списки маглорожденных волшебников сразу при их рождении, и специальные работники навещали эти семьи не по достижении ребенком одиннадцати лет, а через пару лет после рождения ребенка, чтобы предупредить родителей о магических выбросах, рассказать, что это нормально, а также предложить им ранние занятия по управлению детской стихийной магии.       Жизнь стала лучше не только у волшебников, но и у волшебных существ. Домовики получали зарплату за свой труд, оборотни хоть и продолжали отслеживаться, но негатив и страх общества отходил на второй план, позволяя им жить нормальной жизнью, даже гоблины и те стали куда терпимее относиться к волшебникам.       — Мы делаем все возможное, чтобы укрепить свои позиции и поймать тех, кто развязал эту войну, — строго сказала Гермиона, гордо поднимая голову. — Просто, ты же сама понимаешь, что они действуют чужими руками, всех, кого мы ловили, невинные жертвы их манипуляций, Империуса и прочего. Те, кто стоит за этими действиями, остаются в тени, хотя мы их всех прекрасно знаем, но сделать ничего не можем, не хотим перенимать их игру и арестовывать просто так. Поэтому всегда держи свое сознание на замке, как научил тебя Гарри, не позволяй им ни на секунду поселить в тебе реальные сомнения, а не те, что мы должны будем со временем создать на публику.       Роза нервно сглотнула, кивая. Вот и пришло время поговорить им об этом. Но речь словно куда-то пропала, не позволяя ей вымолвить ни слова.       — Ты передумала? — спросила у нее Гермиона, протягивая чашку чая и откладывая выбор платье на позднее время. — Ты только скажи. Тебя никто ни к чему не принуждает. Ты сможешь выйти из этой игры в любой момент.       — Нет, я не передумала, — твердо сказала Роза, и такая мысль ее даже и не посещала. — Просто мне страшно.       — Это нормальная реакция, — кивнула Гермиона. — Мне тоже страшно.       — Гарри сказал, что… я всегда нравилась Малфою, — покачала головой Роза, смотря за реакцией матери, но лишь чуть-чуть изогнула бровь. — Думаю, он так хотел меня расслабить, это не может быть правдой.       — Роза, это может быть правдой, потому что ты очень красивая, умная и интересная девушка, мальчики всегда замечали в тебе это, — Гермиона отпила свой чай. — Почему же юный Малфой должен был стать исключением?       У Розы одновременно не было ответа на этот счет, но при этом находились тысячи аргументов. Как минимум тот, что он не подходил к ней ни разу за все время обучения с приглашением на свидание, чего делали остальные. Но раз он пошел на такой риск и участвует двойным агентом, то в нем есть смелость.       — Во всяком случае я верю Гарри, а он уверен, что со Скорпиусом ты будешь в безопасности, — пояснила Гермиона. — Он тебя не тронет.       — Просто я хотела бы с ним наладить нормальные отношения, — начала делиться своими откровениями Роза. — Чтобы мы не были подчиненными, партнерами по несчастью и все в таком духе. Чтобы мы были друг у друга, могли доверять. Ведь так будет лучше и для дела.       — Думаю, что вы со Скорпиусом все сможете обсудить лично, но все же ты должна понимать, что он более опытный как в мракоборческом деле, так и в той компании, — предупредила ее Гермиона. — Если он говорит тебе не лезть, то ты должна его послушаться.       Роза ощущала все те же противоречивые чувства.       Малфой и правда может быть на их стороне. Но ведь и он человек, и может принимать неправильные решения. А если она ему нравится, то и вовсе будет слишком осторожничать, что не пойдет на пользу их операции.       Но также Малфой может быть и на стороне оппозиционеров. Может, они опередили Гарри и первыми заслали его, кто знает, что на самом деле случилось с его матерью. Но также он мог быть на их стороне, но в процессе поменял свою точку зрения, прошел год, что, если его окклюменция пропускает чары Империуса, и она, доверяя ему по опыту, попадет в ловушку.       — Роза, милая, ты со всем справишься, — Гермиона обняла дочь. — Ты как никто умеешь ставить цели и добиваться их. Да, я боюсь за тебя, но на самом деле так горда, что ты решилась на этот шаг, не смогла остаться в стороне. Мы в свое время действовали без плана и на голом энтузиазме, ты стараешься просчитать все риски, это очень грамотный подход, именно поэтому у тебя все получится, главное, оставаться с холодной головой.       Да, мама права. Нужна холодная голова. Может, ей не надо по-настоящему сближаться с Малфоем? Легкое недоверие всегда должно присутствовать. Во всяком случае отвечать на его чувства (если они, конечно, есть) она не собиралась. Может ли вообще Малфой манипулировать ими, говоря, что реальные отношения, а не игра в них, смогут убить бдительность оппозиционеров? Все же он слизеринец, даже по Альбусу прекрасно читается этот факультет, он выигрывает сражения на хитрости, а не отваге.       — Что, если мы сделаем хуже? — прошептала Роза.       — Мы всегда будем стоять за вами, мы сможем вмешаться, — в который раз заверила ее Гермиона. — И еще раз повторюсь, что ты, что Скорпиус, вы всегда можете сказать «стоп» и выйти из этой игры.       — Да, я помню, — кивнула Роза.       Они допили чай и вернулись к выбору платья. Взгляд Розы все еще был на том синем, которое она и рассматривала до прихода матери. Но все же один и самый главный вопрос ее волновал, касательно Малфоя.       — Мам, а что, если я… влюблюсь в него, — выдохнула Роза.       Она даже боялась думать о таком исходе, но после знакомства с австрийцем не могла не рассматривать и такой вариант. Она уже считала себя принадлежащей только ему. Почему-то именно сейчас она боялась, что близость и постоянное тесное в том числе физическое общение с парнем (Роза была уверена, что целоваться для убедительности им точно придется), может перерасти во что-то большее.       — Чего ты боишься? — спросила у нее Гермиона. — Своих чувств или реакции семьи?       Роза пожала плечами. Наверное, всего. Она никогда не влюблялась, никогда столько не думала ни об одном парне, как о Скорпиусе весь этот месяц. Хотя с тем, что от нее отвернется семья, она уже смирилась. Она не верила, что ее выбор примут.       — Конечно, многих такое насторожит, но ты знаешь, ты готова к этому, — поддерживала ее Гермиона. — Если папа будет совсем плох, то мы с Гарри посвятим его в эту тайну. Но когда дело касается чувств, едва ли стоит обращать внимание на других. Если ты почувствуешь, что Скорпиус твой человек и ты в нем уверена, я буду счастлива, что он смог растопить твое сердечко, которое ты всегда так старательно ото всех прятала.       Вот. Ее пугала неизвестность. Невозможно спланировать и спрогнозировать. Тоже самое было с работой в Мунго на первых порах. Ненормированный график и вечные дежурства, после которых следовали недосыпы, не позволяли ей понять, как жить, но позже она втянулось, и сейчас ей даже это нравится. Может, и с любовью также?       — Роза, ты никогда не будешь одна, даже если вся семья от тебя отвернется и будет невозможно им рассказать правду, — Гермиона обняла ее. — Не принимай их возможные слова близко к сердцу, ведь когда они узнают, что ты помогала, что Малфой помогал, то вы вернете себе не только доверие, но еще и безумное уважение, я не хочу сказать, что остальные делают недостаточно, но все же. Ты должна помнить, что ты всегда можешь прийти ко мне и к Гарри, он тоже очень переживает за тебя, но при этом очень ценит как волшебницу. Главное, не замыкайся в себе, хорошо?              Роза вздрогнула, когда часы пробили полночь. Этот день настал. Она была благодарна, что выйдет на работу, дома она бы сошла с ума от ожидания вечера. Ей надо было отвлечься. Только любимые зелья и противоядия могли ее привести в состояние равновесия.       Спала этой ночью Роза отвратительно. Ей снились кошмары, в которых ее все предают, где Малфой оказывается последней мразью. Под утро ей приснилось, что Скорпиус ее изнасиловал, она пришла к Гарри, рассказав обо всем, а тот с заколдованными стеклянными глазами продолжал ее убеждать, что Малфой ее любит.       Роза никогда не думала, что у нее такая бурная фантазия. Здесь нужно принимать решения, кому ты веришь. Для начала она решила довериться Гарри, что Скорпиус рад поработать с ней, а после сегодняшней встречи уже сможет сделать первые выводы.       — Роза? — удивилась девушка, которая работала в приемном отделении. — Я думала, что ты до понедельника в отпуске.       — Не смогла сидеть без дела так долго, — улыбнулась Роза. — Что я пропустила?       — Да вот вечером вчера доставили новенького, иностранец, — кокетливо сказала девушка. — Симпатичный…       — Что с ним? — поинтересовалась Роза, понимая, что это скорее всего что-то банальное, последнее время волшебники экономили на порталах, предпочитая многоуровневую трансгрессию, не рассчитывая свои силы.       — Напали, — шепнула ей администратор. — Не знаю, что там происходит, но к нему в плату мракоборцы пришли.       Роза попросила карточку. Но едва она взяла в руки листы пергамента с первичным опросом и осмотром, как ее взгляд тут же упал на имя иностранца, а руки сами перестали держать листы, которые разлетелись по полу. Это был ее новый знакомый.       Она судорожно соображала. Да, Роза вдохновила его на поездку в Англию, она правда считала, что увидеть Косую Аллею и Хогсмид необходимо каждому волшебнику, но они обсуждали их будущую возможную встречу только после окончания войны, когда тут станет безопасно. Что он тут забыл?       Но еще куда большей тайной для нее было, почему на него напали. Все же не совсем на каждого нападют, кто гуляет по Косой Аллее. Если бы он случайно попал под заклинание, то это была бы массовая атака, о которой все бы говорили, а заголовки пестрили громкими названиями, значит, это было спланированное нападение именно на него. Кому он понадобился? Самым же странным было то, что он не смог отразить нападение. Роза лично с ним стояла в спарринге и понимала, что против темной магии не пойдешь. Выходит, если он не справился с нападением, то противник был в разы его сильнее. Кто в оппозиции может владеть такими навыками? На ум приходили только сестры Лестрейндж, которые обучались в Дурмстранге, были сильными и опытными, но Ян не мог перейти им дорогу. Или мог? Роза себе никогда не простит, если после ее рассказов парень сунулся в Англию бороться за мир.       — Ну что еще? — огрызнулся мракоборец, когда она вошла в палату. — Я же просил не мешать.       — Я прошу прощения, но мне нужно осмотреть пациента на наличие ядов, — сказала Роза, одним лишь взглядом давая понять, что она племянница их начальника и никуда не уйдет.       — Каких еще ядов? — нахмурился его помощник. — На него напали, а не отравили, специалисты уже его осмотрели, сказали, что все в норме.       — Показать тела тех, кого вылечили после атак, а потом они умерли от того, что им в глотку вылили яд? — сверкнула глазами Роза. — Не мне вам рассказывать о методах борьбы с оппозиционерами.       — Ладно, только не мешай нам вести допрос, — согласился главный следователь.       Роза видела, как Ян ей чуть улыбнулся уголками губ. Она же сделала вид, что не знакома с ним, просто принялась сканировать тело на наличие яда. Сейчас ей не нужны проблемы.       — Значит, говорите, вы видели нападавшего, — продолжил допрос мракоборец. — Что-то новенькое, они без масок не появляются.       — Может, не успел, а атаковать меня очень хотелось, — усмехнулся Ян, который, казалось, вообще не переживал о случившемся. — Зачем-то же он выслеживал меня еще в Швейцарии.       — Как Вы его отыскали? — поразился помощник.       Ян начал рассказывать о ритуале поиска волшебника, тем более что тот оставил ему много зацепок. Роза поражалась услышанному. Сколько же о темной магии знает Ян, но, похоже, все это оказалось ловушкой, раз едва он оказался в Англии, на него тут же напали.       — Внешность целиком я вам не опишу, была ночь, но он блондин, а глаза почти прозрачные, будто светились в темноте, — сказал Ян.       Роза замерла, чуть не выпуская колбочку с поддерживающим зельем из рук. Малфой? Нет, это не может быть он. Наконец, целители ушли, оставляя их наедине. Теперь Роза могла спросить свои вопросы, которые то и дело крутились в голове.       — Я рад тебя снова видеть, — улыбнулся Ян. — И также рад познакомиться и с твоим родом деятельности.       — Совсем не весело, Ян, — покачала головой Роза. — Я требую объяснений.       — Да мне нечего скрывать, — пожал плечами парень. — За нами тогда и правда следили. Я просто не сказал тебе, чтобы не пугать, ведь ты приехала в горы, чтобы расслабиться. Но куда больше я удивился, что ты уехала, но я тоже все еще продолжал ощущать чувство слежки. Видимо, этому парню и правда была нужна ты, потому что едва он убедился, что тебя нет, все прекратилось. Но меня заинтересовала эта загадка, да и за тебя было волнительно, я решил провести ритуал и найти этого парня.       — И где же ты оказался? — нахмурилась Роза.       — Какое-то открытое пространство, — пожал плечами Ян. — Думаю, что его дом, просто скрыт защитными чарами, поэтому я не увидел его. Те же чары наверняка оповестили и обо мне. Потому что атака была не сразу.       Роза ничего не понимала. Последнее время она слишком много думает о Малфое, вот он теперь ей везде и мерещится. Да и кроме него она не знала других блондинов. Но даже если это был он, то все походило на какую-то нелепую случайность. Если Ян говорит правду (а врать ему точно незачем), то Скорпиус мог просто защищаться, подумать, что слежка за ним.       Но все это порождало все новые и новые вопросы. Если Ян все же наткнулся на Скорпиуса, то, выходит, он следил за ней в Швейцарии, но зачем? Роза вспомнила, что именно с момента подписания всех договоренностей с Гарри она стала чувствовать за собой слежку.       Либо она сходит с ума. Все же Малфой далеко не один блондин на свете. Много аристокртов обладали довольно светлыми волосами, но Скорпиус со своей платиной на их фоне все же выгодно выделялся, чем и брал девчонок.       — Если все нормально, то тебя завтра должны выписать, — сказала Роза. — Уезжай из Англии, видишь же, что тут не безопасно.       Ян ей пообещал, что как только уладятся все дела с нападением, он покинет страну до лучших времен, а она пообещала ему встретиться позже.       — Будь осторожна, — кивнул ей австриец. — И… будь счастлива.       Что ж, если от нее отвернется семья, то кроме мамы и Гарри будет где-то в этом мире в палатке человек, который ее сможет выслушать и понять.       Роза вернулась к себе в кабинет, но отсутствие бумажной работы (она все делала в срок, поэтому перед отпуском сумела довести все свои дела до ума), снова возвращали ее мысли к Малфою. Точнее сказать, снова фантазию. Фантазию, которая ушла совсем далеко, что он следил за ней и напал на Яна, потому что приревновал. Какая чушь. Они даже за руку ни разу не держались…       Поэтому Роза спустилась в лабораторию. Запасов никогда не бывает много. Тем более так выгодно начались новые лунные сутки, что как раз пора было начинать первые этапы в некоторых зельях, которые зависят от этого периода. Но бумажная птичка отвлекла ее от нарезки ингредиентов. Забавно, она такой способ общения не видела со школы, в основном на уроках по Истории магии студенты позволяли себе подобное, ведь Бинс все равно не замечал, что происходит под его носом.              Зайди ко мне, Берк              Роза сглотнула. Что еще случилось? Теперь ее отправят не в отпуск, а уволят?       — Мистер Берк, — Роза дождалась, пока в коридоре никого не будет, и прошмыгнула в кабинет главного целителя. — К чему такая секретность?       — Ты еще по документам не вышла официально из отпуска, было бы подозрительно, что я знаю о твоем нахождении в больнице, — покачал головой целитель. — Обычно всеми этими графиками и заменами занимается мой секретарь.       — Я поняла, — кивнула Роза, присаживаясь. — Что-то срочное?       Берк лишь улыбнулся, а потом Роза почувствовала боль в голове. Картинки замелькали, ее разговор с Яном, примерка платья с мамой, Малфой… Все длилось буквально пару секунд, она тут же выставила щит, прогоняя с головной болью присутствие Берка из головы.       — Долго, — недовольно сказал целитель, пододвигая к ней чашку с чаем.       Роза тяжело дышала. Сердце колотилось. Недоверие к этому человеку возрастало с максимальной скоростью. Что, если он хотел узнать про Яна? Что, если он с Малфоем нашли как обойти пункты контракта и работают против них?       — Вы даже не взяли палочку, — поразилась Роза. — Я… не встречала таких легилиментов.       — Нас и правда во всей истории было немного, — гордо сказал Берк. — Но это не значит, что даже те, кому нужна палочка, справятся с тобой не так же быстро. Ты хорошо владеешь сознанием и умеешь его закрывать. Но тут важны даже доли секунды, их драгоценность может быть равна жизни.       — Просто я не ожидала такого от Вас, — нахмурилась Роза. — Разумеется, что там я не собираюсь ослаблять свои барьеры.       — Роза, нет никакого там, есть только тут и сейчас, — строго сказал Берк. — Это как в зельях. Неверная пропорция или время добавления ингредиента в варево и все. Не думаю, что ты шла в двойные агенты, чтобы при первой же возможности провалить задание.       — Я поняла, впредь буду внимательнее, — кивнула Роза.       Ну почему ее все так настораживает?       — Гарри попросил меня поговорить с тобой о… Малфое, — Берк ответил на ее немой вопрос.       И снова элемент сомнения. Если в Скорпиусе нет никаких подвохов, зачем о нем говорить? Зачем о чем-то предупреждать?       — Мисс Уизли, — снова он обратился к ней. — В нашей работе важно полное доверие. Вы понимаете меня? Если начнется разлад между агентами, то мы рискуем провалить нашу миссию.       Но мама ей вчера говорила совсем о другом. Наоборот, что нужно оставлять работать свою голову. Не слепо доверять приказам Малфоя. Но ведь с другой стороны у ее мамы никогда и не было опыта работы предателем. Всех тонкостей она может не знать.       — Вы должны чувствовать друг друга, понимаешь? — Берк понизил голос. — Связать свои мысли воедино, читать их по собственному каналу. Да, такое возможно, это магия в волшебном мире. Но это безумно сложно, а главное — требует абсолютного доверия.       — Но ведь… — запнулась Роза. — Мы просто должны сделать вид, что…       — Это пока, но дальше, когда они все поверят, тебе придется контактировать с остальными, возможно, ходить на задания, бороться против своих, если покалечишь — то доверие к тебе возрастет до небес, — гадко усмехнулся Берк. — Но всегда есть место ошибке. Ты — человек со всем полагающимся ему набором страхов и эмоций. Скорпиус должен чувствовать, где ты и как, чтобы в случае опасности прийти к тебе на помощь, он в ответе за тебя перед Поттером и Грейнджер.       Роза нервно сглотнула. Об этом она не знала. Значит, у Скорпиуса вот такое прописано в контракте по работе с ней?       — Ознакомься, — Берк протянул ей какой-то список.       Там были ингредиенты в дозировках и последовательности. Наличие темно-магических растений и ядов животных говорило о том, что это не целебные зелья, а скорее наоборот — яды. Чем-то схожим отравили тех, кого она выхаживала после сражения.       — Мерзость, — поморщилась Роза. — Такого не существует в природе, это специально делают?       — Разумеется, и как всегда чужими руками, — кивнул Берк. — Ответственный за яды — Кэрроу, но сами яды готовят приглашенные специалисты. Русские ребята, которые меняются часто, генерируя все новые и безумные идеи. Отработали создания зелья, получили деньги и исчезли. Схема гениальная. С иностранцев ничего не взять, а в России создавать не запрещено.       — А я думала, что это исключительно гражданская война, — покачала головой Роза.       Видимо, все намного хуже. Численный недобор оппозиционеров не особо соответствует действительности. У них наемная армия, потому что со своими финансами они могут себе это позволить.       — Есть идеи, что из этого можно получить? — Берк не стал развивать рассуждения касательно войны, хотя и явно имел свое мнение, поэтому вернулся к списку ингредиентов.       Роза в голове поставила котел на огонь, добавляя и помешивая ингредиенты, как было указано на пергаменте. Зелье буквально чернело на ее глазах. Но потом всего лишь один ингредиент в предпоследнем шаге исправил всю ситуацию, делая его похожим на обычную бодро-перцовую настойку, только достаточно густую, что-то вроде супа-пюре, который надо есть ложкой, просто так не выпить.       — Красные зелья получают свой цвет благодаря «взрывающимся» ингредиентам, — начала как по учебнику отвечать Роза. — Если мы будем переводить заклинание в жидкое состояние, то Бомбарда Максима будет ало-красного цвета, но такие заклинания никто не делаетв виде зелья, это… бессмысленно, если только… ты не хочешь взорвать человека изнутри.       — Ты ушла слишком в науку и экспериментальную магию, хотя мысли здравые и верные, — рассмеялся Берк. — А если смотреть на происходящее ближе к целительству?       — Если пойти от противоположного… — задумалась Роза. — Прозрачные зелья — это противоядия, а прозрачные мази против ожогов. Консистенция полученного не жидкая, чтобы ее выпить с легкостью, но при этом в отличие от густой мази все же сможет оказаться в желудке и впитаться в кровь. Я не знаю, что из этого получится, но человек будет умирать в муках…       Берк ничего не ответил, лишь встал со своего кресла и отодвинул шторку, приглашая ее внутрь. Она зашла в небольшую личную комнату отдыха Берка. Вот только вместо привычных диванов и небольшой кухни, как было в комнатах отдыха и целителей, здесь была оборудована небольшая операционная. Но что еще хуже, на операционном столе лежала та самая девочка, которая сдала слизеринцев, что убили близнецов. Ее тело билось в горячке, хотя сама она была бледная и без сознания.       — Что… — едва вымолвила Роза. — Это…       — Да, месть, — кивнул Берк. — Я принялся оперировать, пока не понял, что хирургическое вмешательство тут было не нужно, а скорее противоядие.       — Можно? — попросила Роза.       Берк кивнул, а Роза принялась создавать диагностику всего тела. Результаты поражали. Множественные ожоги третьей степени, но… внутренних органов.       — Немыслимо, — прошептала Роза, отходя от девочки. — У меня нет слов.       — Мне удалось достать этот список, что на ней применили, — Берк пригласил ее обратно в свой кабинет. — Но тут я бессилен, да и ты понимаешь, что нужно противоядие конкретно от этого яда, а его нет, потому что оно…       — Авторское, — закончила Роза. — Обратная последовательность с чисткой организма, успокаивающим раны.       Берк снова ей кивнул.       — Раз ты в курсе всего происходящего больше, чем остальные, то я, за дополнительную плату, разумеется, хочу предложить тебе дополнительную разработку и готовку противоядий, — пояснил главный целитель. — Я хирург, зелья — это не мое, в свое время еле-еле наскреб проходной на ЖАБА, чтобы приняли мою заявку на дальнейшее обучение целительству. Об этом знают все оппозиционеры, поэтому мне невозможно впредь будет доставать такой подробный список. Мне посчастливилось вчера пить с одним из создателей в баре, он по пьяни и проболтался. Кажется, половину своего гонорара на водку спустил. Но проблема в том, что каждый разработал свое и исчез, с ними невозможно познакомиться, втереться в доверие, просто потому, что их всех больше нет.       Мда, и правда, тупик.       — Если ты хочешь помочь, то тебе придется изучать подобных больных и восстанавливать яд, чтобы приготовить противоядие, — виновато посмотрел на нее Берк.       Роза понимала, что подобное почти невозможно.       Но оставался еще один шанс. Втереться в доверие Кэрроу, чтобы знать тех русских волшебников. Что-то близкое к нереальному. Да и когда она сможет спокойно показаться перед оппозиционерами? Еще чтобы и за свою приняли…       Мама и Гарри ее убьют, если они узнают, что она попытается пролезть к этим людям.       — Да, конечно, я согласна, это мой долг — помочь, — выдохнула Роза, кивая.       Берк кивнул ей в ответ, что-то записывая в своих документах.       — Мистер Берк, можно вопрос? — поинтересовалась Роза.       Тот лишь снова молча дал ей понять, что он ее слушает.       — Почему Вы это делаете? — спросила Роза. — Ну… Я имею в виду на стороне Гарри, мамы… У Вас есть деньги, статус, чистокровность, я уверена, что те люди предлагают Вам больше…       — Так и есть, — усмехнулся Берк, откидываясь на спинку стула. — И я беру это больше. Я беру с обеих сторон. Выгодно, не правда ли?       — Ну да, логично, — стушевалась Роза.       Может, в этом и есть его выгода? Просто иметь возможность брать в два раза больше? По сути он и правда имеет куда больше, чем каждый из оппозиционеров, даже Яксли — их предводитель.       — Роза, Вы плохо обо мне думаете, — вдруг рассмеялся он, отчего она вздрогнула, чуть подпрыгнув на своем стуле. — Я, конечно, учился на Слизерине, обладаю хитростью, но все же двойные бонусы — это не то, ради чего я все это делаю.       — Тогда почему? — прошептала Роза, но тут же себя одернула. — Извините, я не должна была спрашивать.       — Ну почему же, — пожал плечами Берк. — Я понимаю твои вопросы. Ты волнуешься за свою маму, боишься, что я предам. Но если я тебе говорил про полное доверие Малфою, то и мне ты должна доверять, не на интуитивном и магическом уровне, конечно, но все же.       Роза молча ждала, пока он продолжит.       — Ответ очень прост — все дело в семье, — выдохнул целитель, потирая переносицу. — Семейство Берков берет свое начало очень давно. Разумеется, мы имели связи с большинством чистокровных семей, в том числе и с Блэками. Но во времена первой Магической войны наша семья раскололась. Два брата были юны и перспективны, оба недавно закончили Хогвартс с отличием, обоим было чуть больше двадцати. Общее семейное дело, девушки — красавицы подружки, чистокровные. Вот только старший из них принял сторону Волан-де-Морта. Собственно, он и был моим отцом. А вот мой дядя решил, что это неправильный путь. Была большая ссора и семья перестала существовать единым целым. Я долгое время даже не знал, что у нас есть еще родственники. Лишь на пиру в Хогвартсе, когда я перешел на седьмой курс, я узнал о том, что у меня есть кузен. Каково было мое удивление, когда я услышал фамилию Берк, и маленький мальчик пошел к шляпе. Однофамильцы исключены. У чистокровных из списка они уникальны и магические, за исключением Блэков. Это явно не мог быть маглорожденный. Я хотел поговорить с этим мальчиком, но его определили на Пуффендуй. Мое удивление тогда возросло до небес. Берк и на Пуффендуе. Немыслимо. Да, тогда у меня были предрассудки. Сама понимаешь, какое воспитание давал мне отец, а мать поддерживала или просто не хотела противоречить. Впервые поговорить с кузеном, а тогда же и убедиться, что мы родственники, мне посчастливилось лишь через пару месяцев после его поступления в школу. Схлопотал наказание за несданное эссе. И уже домой на каникулы я приехал, обладая полной информацией о его семье, чем занимаются, какие взгляды преследуют. У отца не было путей для отступления. Тогда-то он мне и рассказал всю эту историю.       Роза слушала, затаив дыхание. Берк так трогательно говорил о семье, хотя она знала, что детей у него нет, как и жены. Кажется, Гарри говорил о Малфое о чем-то похожем. Он делает это ради своей матери. Может, Берк знает причину ее смерти? Должен. Он же личный целитель почти всех чистокровных семей, что наводило на определенные мысли.       — Получается, Вы… двойной агент по жизни? — спросила Роза.       — Вроде того, — усмехнулся Берк. — Отца посадили в тюрьму за метку на левом предплечье, и я возглавил род. Я понимал, что заявлять всем о смене Берками стороны равно гибели, тем более, связи в целительстве всегда играют в плюс, они мне были нужны. Но я сумел наладить контакт с дядей, продолжал поддерживать контакт с братом, когда он учился в Хогвартсе, а сейчас часто вижусь со своими маленькими племянниками.       — Поэтому к Вам обращаются семьи с обеих сторон, — осенило Розу. — Это Вы продвигали в обе стороны мысль, что целители «серые», отсюда и неприкосновенные.       — Да, но, как видишь, надолго этой мысли не хватило, — покачал головой Берк. — Жажда власти губит людей, я знаю по своему отцу.       — Только Вы из хороших побуждений, помощи, а вот Малфой из-за мести… — поджала губы Роза. — От чего умерла его мать?       Альбус наверняка знал ответ на этот вопрос. Но Роза у него не смогла спросить в тот вечер, хотя по-прежнему считала эту информацию важной. Может хотя бы Берк, за пару часов до встречи со Скорпиусом, ей выдаст эту тайну?       — Я понимаю, что целительская тайна и… — начала Роза, видя, что Берк молчит.       — Не в этом дело, — поджал губы главный целитель. — Я правда не знаю, почему это случилось.       — Но Вы же личный целитель и Малфоев в том числе! — воскликнула Роза, которой не удалось удержать себя в руках. — Простите.       — Да, но Драко не доверил мне свою жену, — тяжело вздохнул Берк. — По тому, как она быстро сгорела, могу сказать лишь одно. Это было проклятие, родовое проклятие. Что совсем не удивительно, Гринграссы держали свой нейтралитет открыто, что раздражало многих, а Астория была слишком либеральна. Ее общество терпело, точнее не описать. Как только появилась возможность и чуть больше власти у этих людей — она стала первой, кого убрали. Большего я не знаю. Извини.       — Это все ужасно, — поморщилась Роза.       Роза теперь безоговорочно верила Берку. Потому что он это делает ради семьи, той семьи, которую сам склеил по крупицам. Малфою она доверяла чуть меньше, но история была похожая. Семья. И у нее такая же мотивация — она не хочет больше отрезать ноги собственным кузенам, а тем более хоронить их.       Наверное, в случае с Малфоем ему не на руку в получении доверия играла его молодость. По Берку Роза видела, что это обдуманное и взрослое решение, которое формировалось в нем годами. У Скорпиуса не было того времени, более того, она совсем не знала, что сейчас с Драко, никто не знал, даже Гарри, тот словно пропал.       Вполне возможно, что сам Драко скрывает от сына какие-то подробности семейной трагедии. Что, если Скорпиус узнает правду? Не переметнется ли на более выгодную сторону для своих личных предпочтений? Что тогда будет с ней? Он сдаст ее? Ведь Гарри был слишком добр по отношению к людям, не позволял никому заключать Непреложные Обеты. Просто обычный контракт неразглашения. Да, он не сможет выдать тайн мракоборческого центра или партии мамы. Но сменить сторону и лишить их информации — запросто.       — Еще раз повторю то, с чего мы начали, — вынул ее из размышлений Берк. — Без полного доверия и построения особой связи со Скорпиусом ваша операция просто теряет всякий смысл.       Она пообещала себе попробовать, ведь тут и от Малфоя зависит многое.       — Мистер Берк, можно еще один вопрос касательно Скорпиуса? — осмелилась Роза.       — Попробуйте, мисс Уизли, — снова усмехнулся Берк, вновь переходя на «Вы» и официальный тон. — Но я снова не обещаю, что смогу дать Вам ответ.       — У Скорпиуса есть девушка? — выпалила Роза.       Берк замер, а потом часто заморгал. Кажется, он ожидал от нее любого вопроса, но только не такого. Да, все же слизеринцы неохотно говорили о своих чувствах, она замечала это по Альбусу, когда у него в школе появилась девушка, вся семья узнала об этом лишь через полгода. Роза и сейчас была не уверена, что Ал распространялся бы о своей личной жизни. Во всяком случае ему сейчас вряд ли есть дело до отношений, в отличие от Джеймса, он весь в сражениях.       — Кхм, — откашлялся Берк. — Мисс Уизли, я, конечно, понимаю, что Вы — молодая девушка, но я как раз считал Вас подходящей для этой работы, потому что вы отдаетесь делу, а не витаете в облаках.       — Простите, мистер Берк, но Вы не так меня поняли, — Роза вся покраснела. — Я имела в виду… Мы же должны играть пару. Что, если…       — Думаю, если он согласился на такой вариант, то как минимум продумал все детали, а как максимум — никого не имеет на данный момент, — сухо ответил Берк.       Черт. Кажется, она затронула для него больную тему. Роза же не знала, почему он не женат.       — Извините еще раз, я просто хотела… чуть больше вжиться в роль, чтобы нам поверили, знать, что ему могло бы понравиться, — оправдывала свой праздный интерес Роза. — Наверняка, его друзья знают его вкусы.       Как же это было глупо. Они ведь обсуждали, что Скорпиус преподнесет их отношения своим друзьям как необходимость. Она ему и не обязана нравиться.       — О вкусах мистера Малфоя Вам сможет рассказать только сам мистер Малфой, — все также сухо отвечал Берк. — Я не слежу за ним.       Снова эти противоречивые чувства. Чего она на самом деле хочет? Понравиться ему, быть собой или тоже, возможно, играть какую-то роль?       — Можете идти, мисс Уизли, — Берк указал ей на дверь. — Удачи Вам сегодня, что касается противоядий, то я буду Вас информировать.       Роза попрощалась и вышла из кабинета. Она пробежала три этажа, прежде чем смогла остановиться, прижаться к стене, закрыв глаза, и отдышаться. Ей не нравилась реакция собственного мозга на Малфоя.       Да, для начала ей надо будет проверить, прав ли Гарри. Хотя, это же Малфой, чистокровный слизеринец. Он, как и Берк, сможет спрятать от нее все чувства, которые захочет.       От нее — да, а вот от зелий…       — Где ты, — Роза копалась в своих собственных запасах.       Она часто для тренировки варила что-то отвлеченное от целительства. Все же уровень навыка зелий нужно повышать. Да и просто для себя, как книги для легкого чтения.       — Вот они, — Роза достала ящик со своими личными запасами, начиная их перебирать.       Очень маленький флакончик сыворотки правды. Буквально на пять минут допроса. Но вопросов у нее было не так много, да и она не собиралась использовать его на первой же встрече, скорее так, иметь при себе на всякий случай, если она вдруг засомневается в нем.       Любовное зелье. Роза не знала, зачем оно ей может пригодиться, но все же положила в свою сумочку. Влюблять в себя Малфоя она не собиралась. Но, может, удастся проверить его с помощью запаха. Как опытный зельевар Роза знала, что каждый человек пахнет по-особенному, просто не чувствует сам, но она знала ритуал, чтобы потом сравнить описания Скорпиуса с собой.       Наконец, зелье Сопротивления магии. Роза не знала, насколько сильный ее образец, а также насколько сильная степень неразглашения в контракте у Гарри и Скорпиуса, но оно, возможно, сможет развязать Скорпиусу язык. Может пригодиться, лучше тоже иметь при себе.       — Зелья готовы, осталась… самая малость, — выдохнула Роза, доставая из чехла принесенное с собой в больницу платье.