Предатели

      За завтраком Гарри попросил ее в частном порядке зайти в мракоборческий центр и осмотреть его бойцов. Все понимали, что путь в Мунго отныне закрыт для маглорожденных, полукровок и мракоборцев. Гарри хотел убедиться, что последние сражения не нанесли никому сильного вреда (Гарри нанял частного целителя в штаб, но Розе все равно доверял больше), и что его команда сможет выходить на атаки в ближайшие дни.       Поэтому во время обеденного перерыва Роза отправилась в Министерство. Ей было все равно, что ее может кто-то увидеть. Она настолько привыкла жить двойной жизнью, что, казалось, уже может придумать на ходу для любого человека любое оправдание своего местонахождения или трактовку своего поступка.       Мракоборцы были в удовлетворительном состоянии. Некоторым Роза порекомендовала не выходить в поле, так как организмы еще не полностью восстановились, но одобрила лечение частного заграничного целителя. Роза даже не пожалела своих последних запасов укрепляющих зелий, которые придавали больше сил и выносливости, за содеянное с родителями она собиралась мстить.       — Спасибо, Роза, что бы мы без тебя делали, — Гарри благодарно ей улыбнулся, заключая в теплые объятия. — Как родители?       — Отец хорошо, он… получал лечение, Браун говорит, что в конце недели выпишет его, — поджала губы Роза. — Мама пришла в себя. Но восстановление займет месяц. Что будет в период ее отсутствия?       — Не волнуйся об этом, мы все держим под контролем, — заверил ее Гарри. — Власть по-прежнему у нас, а такое нападение все же скорее подняло ее рейтинг как будущего Министра, многие люди понимают, что, взрыв газа — это самая настоящая чушь.       Роза открыла было рот, чтобы заикнуться о большей защите Хогвартса, но не смогла сказать. Если эта операция окажется провальной, Яксли не простит Малфоя. Как бы ей не было больно снова это осознавать, помочь детишкам, оказавшимся в программе экспериментов, было невозможно.       — Я побегу, — Роза посмотрела на часы. — Перерыв скоро закончится. Конечно, сейчас на работе работы почти нет, благодаря этим новым постановлениям… Но все же не хотелось бы злить Булстроуда и давать лишние поводы.       Гарри кивнул. Он предлагал ей уволиться, предлагал платить ей те же деньги за ее сотрудничество с Малфоем, но Роза отказалась. Дело было вовсе не в деньгах, а в надежде, что пока она там, сможет помочь кому-то, пусть ценой своей жизни, ведь так поступает настоящий целитель.       — О, Роза, ты чего тут делаешь? — удивился Альбус, когда она столкнулась с ним возле фонтана в атриуме, а кузен нес какие-то бумаги, внимательно просматривая их. — Неужели решила возобновить свои боевые тренировки и присоединиться к нам на поле? Правильно, они убили мою мать, почти убили твоих родителей… Я снова уговорил отца на нападение…       — Нет, Ал, — покачала головой Роза, не желая расстраивать кузена, показывая свою инфантильность, но врать еще и в этом она ему не могла и не хотела. — Я не исключаю, что в очередную большую необходимость я смогу присоединиться к вам, я правда продолжаю свои тренировки в свободное время, но я сейчас очень нужна и важна как целитель, после того, что произошло с больницей.       — Да, конечно, я понимаю, — тяжело выдохнул Альбус. — Знаешь, меня порой даже пугают мои мысли, мое поведение, но я не могу по-другому, после всего, что они сделали с нашей семьей, со всеми другими, что они творят с детьми в Хогвартсе…       Альбус не закончил свою фразу, пристально куда-то смотря за ее спину, ненавистным и прожигающим взглядом.       — Только не… поворачивайся, — сказал Альбус, но было поздно, Роза уже смотрела на того, кто привлек внимание кузена.       Это был Скорпиус. Он тоже остановился посреди атриума, не обращая внимания на толпу куда-то вечно спешащих работников, и смотрел на них. В душе что-то неприятно отозвалось тянущей болью.       — Вы… не общались с тех пор ни разу? — спросила Роза, возвращаясь к Алу, не желая ловить на себе этот серый взгляд, хотя и продолжала чувствовать его спиной.       — О чем разговаривать с этим предателем? — фыркнул Альбус. — Надеюсь, что и ты больше случайно с ним не пересекаешься, а то эти встречи в клубах, которые…       — Успокойся, Альбус, все в порядке, — сказала Роза дрожащим голосом.       Кажется, Малфой и не собирался уходить. Он ждал ее. Вот только и Альбус не спешил оставлять ее одну. Черт. Это могло стать подозрительным для кузена…       — Часто он… бывает тут? — спросила Роза.       — Понятия не имею, — фыркнул Альбус. — Наверное, сборище этих уродов, увы, в Министерстве, мы ничего не можем с ними сделать.       — Поттер, где тебя носит? — вдруг прилетело сообщение с грозным голосом Кингсли. — Я долго буду ждать документы?       — Черт, Роза, приятно было повидаться, надеюсь, ты сегодня снова останешься у нас, я пожертвую слежкой, поболтаем, — Альбус чмокнул ее в щеку на прощание.       — Пока, — сказала ему вслед Роза, снова поворачиваясь на Скорпиуса.       Он продолжал пристально смотреть на него. Роза чувствовала через их связь какое-то чувство беспокойства, вины, но в то же времени и немного злости. Скорпиус одними губами ей прошептал слово «подсобка», но Роза поняла его, то место, где он встречается с Гарри. Наверное, снова бежать от него не выход. Она же сама убеждала его, что все недопонимания они должны решать разговором. Скорпиус отправился туда первым, а Роза подождала пять минут и направилась следом. Сердце бешено стучало, отдавая в виски, она даже не могла предположить, о чем пойдет разговор.       — Привет, — поздоровался Скорпиус, едва она вошла в подсобку, а затем наложил на нее десяток защитных заклинаний.       — Привет, — поздоровалась Роза, не зная, что еще ему сказать.       — Ты… в порядке? — поджал губы Скорпиус, виновато смотря на нее.       — Как видишь, — холодно ответила Роза. — Скорпиус, чего ты хочешь?       — Хочу извиниться, и чтобы ты вернулась домой, — Малфой как-то жалобно посмотрел на нее.       Роза тяжело выдохнула. С одной стороны, она все понимала, не хотела оставлять Скорпиуса снова одного, понимала, что нужна ему. Но понимал ли это он, а главное, нужно ли это было ему?       — Скорпиус, зачем это все? — спросила Роза.       — Как зачем? — искренне удивился он. — Мы же обещали Гарри, что…       — Да, но совместное проживание туда не входило, — покачала головой Роза.       — Мы же с тобой обсудили, что так будет… проще, — нахмурился Скорпиус.       — Или сложнее, — сказала Роза, которая не предусмотрела до своего переезда и такой вариант. — У меня порой ощущение, что совместная жизнь, как коллег, не сблизит нас, а наоборот. Причем проблема в тебе, Скорпиус. Я много делала скидок на твою особенность, но нет, тебя лично, тебя настоящего, это тоже касается. Ответь хотя бы себе на один вопрос. Тебе нужна та помощь, которую я готова тебе предложить?       Роза видела, что Скорпиуса потряхивает. Только не могла понять от раздражения или… страха. Прошло больше года, как они пытаются что-то сделать, наладить отношения, чтобы сообща двигаться дальше, но ничего не получается.       — Нужна, — уверенно сказал Скорпиус. — Именно поэтому я писал тебе вчера, а сегодня стою здесь и прошу тебя вернуться. Я правда бываю порой груб к тебе, и ты права, что без влияние своего проклятия. Но при этом рядом с тобой я чувствую, что могу избавиться от этого, поэтому я прошу твоей помощи. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы отказаться от Темной магии в личное время. Но пообещать тебе за Яксли я не могу.       Роза кивнула, подходя к нему и обнимая.       — Сегодня я останусь у Поттеров, я обещала и Алу, и Лили, — сказала Роза. — Но завтра после работы буду у тебя, раз ты согласен продолжать лечение нашими с Берком рунами…       Скорпиус нервно сглотнул на упоминания рун, но все же еще раз подтвердил свою готовность.              Прошлый вечер в кругу Поттеров прошел прекрасно. Роза оказалась права, что новость о беременности Лили для Гарри станет своего рода палочкой-выручалочкой. Она впервые видела в Гарри столько жизни после смерти Джинни. Они сидели на кухне с Лили и болтали о всяких женских штучках, когда с работы пришли Гарри и Альбус, таща с собой огромные пакеты с продуктами из местного супермаркета. Альбус избавил Лили от нужды признаваться и ему, сказав, что все знает (на ее счастье Поттер решила, что Алу все рассказал Гарри).       Весь вечер они играли в игры. Как в детстве, в Норе, у бабушки. Когда никто из них и не подозревал, на какое тяжелое время выпадет их молодость. Они лишь мечтали. Мечтали о многом — о друзьях, о саморазвитии, о путешествиях. Мечтали и вчера, что однажды все закончится, что они одержат победу и воплотят все задуманное в двойном размере.       Вот только сейчас ей нужно было возвращаться в суровую реальность. Видеть отказы волшебникам в лечении на посту и пустые кровати. В очередной раз смотреть на эти страшные руны на пергаменте, одна из которых уже сегодня вечером окажется навсегда нанесена и впитана в тело Скорпиуса, в надежде на помощь ему.       — Скорпиус, — позвала его Роза, когда пришла после работы к нему. — Я… дома.       — Когда начнем? — спросил Скорпиус, сбегая с лестницы и приветственно целуя ее в щеку.       — В полночь, — почти шепотом произнесла Роза. — Это оптимальное время для нанесения.       Долли приготовила ужин, поэтому они переместились на кухню. Снова ужин в молчании. Роза видела, как Скорпиус волнуется, но не понимала, как его лучше поддержать. Молчанием? Или же рассказать о том, что они ему нанесут и как будет проходить процедура?       — Хочешь знать, что мы будем делать? — спросила Роза, откладывая от себя нож и вилку.       — Да, пожалуй, да, — после некоторых раздумий сказал Скорпиус.       — Первая линия, что мы уже нанесли, была поддерживающая, — начала пояснять Роза, стараясь делать это простым и понятным для обывателя языком, потому что порой они с Берком уходили чуть ли не в диалоги на латыни. — Если сравнивать с зельями, то это тонизирующая настойка. Мы готовили твой организм к сильному воздействию, укрепляли. Я не думала об этом раньше, но, возможно, укрепился и сгусток, поэтому тебе было так…       — Не надо искать мне оправданий, даже если они есть и существенные, кажется, я тебя об этом уже просил, — отрезал Скорпиус.       — Хорошо, — быстро сказала Роза. — Этот этап будет сложным для тебя. Если там мы старались укрепить твой организм, и проклятие могло зацепить косвенно, то сейчас мы целенаправленно будем укреплять его.       Скорпиус с ужасом уставился на нее. Да, сгусток, очевидно, пугал его самого. Вот только к случайным и незначительным укреплениям благодаря использованию темной магии он привык, даже не замечал, то сейчас целенаправленность его смущала.       — Да, это будет сложный период для тебя, — продолжила Роза. — Мы готовы с Берком к тому, что ты можешь стать… неуправляем. Даже из этого можно найти плюсы, Яксли будет тобой очень доволен, если ты, как и Лестрейндж, начнешь уничтожать деревни. За меня не волнуйся, я буду готова, ты… не навредишь мне.       В глазах Скорпиуса появлялось все больше боли и сомнения. Он боялся. Это было нормально.       — Нам необходимо добиться максимальности твоего проклятия, чтобы в третьей фазе руны его забрали полностью, — выдохнула Роза. — Если останется хоть небольшой росток, он может развиваться, если к тому моменту Яксли будет продолжать заставлять тебя применять темную магию.       Опасно. Как же это все опасно. Но это единственный шанс помочь Скорпиусу, сгусток и так через несколько лет забрал бы его душу, а как следствие и жизнь, они либо искоренят этот процесс, либо… ускорят его, если все пойдет не по плану.       — Поэтому я спрашивала у тебя сегодня, нужно ли тебе это самому, — закончила объяснения Роза. — Твое участие на этом этапе очень важно. Я уверена, что ты можешь контролировать и не пускать его в себя еще больше. Да, он будет крепнуть, но изолированно.       — Я обещаю, что приложу максимум усилий, чтобы не дать ему влиять на меня, — холодно сказал Скорпиус, но Роза все равно чувствовала его страх и неуверенность.       — Отлично, — улыбнулась Роза уголками губ. — Мы будем смотреть за твоим состоянием. Пока что в планах руна в неделю, чтобы ты привыкал к состоянию, чувствовал это постепенное укрепление. Я очень хочу тебе помочь, правда.       Остаток вечера они провели в гостиной. Царила напряженная атмосфера, а Скорпиус был молчалив. Роза пыталась отвлечь его рассказами то о своем детстве, то о работе, пока в камине не возник Берк.       — Все готово? — спросил он.       Ребята кивнули.       Они снова положили Скорпиуса на кровать в его спальне, привязывая всевозможными веревками. Сегодня ему будет намного больнее, чем в тот раз. Порезы будут глубже.       Ей было больно смотреть за его страданиями, да и не только смотреть, но и быть причастной, быть той, которая заставляет испытывать боль. Ей было жаль, что он должен оставаться в сознании. Ей было его жаль.       — Полночь, — объявил Берк.       Он протянул Розе нож, обработанный адским пламенем и прочими необходимыми заклинаниями для клинка. Она взяла инструмент дрожащими руками. Так, Роза, соберись, ты не можешь допустить ошибку.       В отличие от пяти прошлых рун, где Роза едва надрезала кожу, здесь ей нужно было делать настоящие порезы тканей. Если в прошлый раз Скорпиус просто морщился и напрягал тело, то сейчас доносились его стоны и попытки дергаться. Берк в добавок к веревкам держал Малфоя, а Роза свободной рукой старалась поглаживать его по ребрам, успокаивая.       Первая руна была не особо замысловатая, поэтому Роза справилась достаточно быстро. Мокрое от пота тело Скорпиуса все еще подрагивало, а сам он стонал и тяжело дышал. В такие моменты Роза всегда поражалась силе человеческого организма, как девушки рожают, проходя через невозможную боль, как организм отделывается лишь потоотделением, когда по грудной клетке наносят ножевое ранение.       — Ты молодец, — прошептала Роза, оставляя на губах Скорпиуса легкий поцелуй в качестве награды.       Сейчас ему нужно было поспать и набраться сил. Давать успокоительное было нельзя, все же они пытались добиться максимальной активности проклятия, но Скорпиус уснул быстро и без этого. Роза промыла рану, нанесла защитное заклинание на руну, накрыла его одеялом и спустилась в столовую, где Берк уже пил огневиски.       — Можно мне тоже? — спросила Роза, смотря на бутылку.       Берк усмехнулся, призывая стакан и наполняя его. Роза никогда не считала, что с помощью алкоголя можно расслабиться или забыться. Но сейчас ей определенно хотелось выпить. Горло обожгло. Но на мгновение будто и правда стало легче.       — Ты молодец, — улыбнулся ей Берк. — Я бы… не смог.       — Вы же делали столько операций, — поразилась Роза.       — Но всегда под сонными чарами, — покачал он головой.       Роза сделала еще один глоток, чуть поморщившись.       — Уверен, что у вас все получится, — сказал он, тоже отпивая из своего стакана. — И я не только про этот ритуал.       — Скорпиус рассказывал мне о том, что планируется в Хогвартсе, — Роза перевела тему. — Вы… главный в этой операции?       — Да, в какой-то степени, — кивнул Берк. — Ты же знаешь, что я попробую спасти как можно больше жизней невинных детей.       Роза кивнула, благодаря его. Сил не оставалось ни на что, у них обоих. Кажется, Берк тоже не спал несколько ночей.       — Хочешь, чтобы я остался и присмотрел за ним? — спросил он, вставая из-за стола.       — Нет, спасибо, я сама, — Розе хоть и было слегка не по себе, но это ее идея, ее ответственность и ее… пациент. — Вам есть, чем заняться.       — Если что, зови, — сказал Берк и исчез в зеленом пламени камина.       Роза сделала еще один глоток из стана и направилась в душ. Хотелось смыть с себя весь этот сложный день. Вот только фраза Берка, что у них все получится не только в ритуале, упорно не желала покидать ее голову.       Она переоделась в короткие пижамные шорты и топик. Все же на дворе было начало лета. Открытое окно в ее комнате пропускало ночную свежесть и прохладу.       Вот только Роза не могла уснуть. Перед сном она проверила Скорпиуса, он спал, а по всем диаграммам все показатели были в норме и удовлетворительны. Хотя напряжение в теле оставалось.       Кажется, кузины ей рассказывали, что это помогает от всех видов стресса и напряжения.       После такого яркого открытия мастурбации в своей жизни, Роза снова не практиковала ее долгое время. Возможно, стресса от Малфоя, когда он застукал ее, она получила больше, чем избавления от него. Либо же возбуждение рядом со Скорпиусом ушло на второй план (или она просто научилась с ним жить), заставляя думать о более важных вещах.       Но сейчас будто бы ей хотелось этого расслабления. Особенно после слов Берка. Одного воспоминания о теле Скорпиуса, к которому она прикасалась ножом всего час назад, заставило ее шортики намокнуть. Интересно, с его наклонностями, подобное могло бы его возбудить? Ее, кажется, возбуждало.       Все же до сих пор для нее оставался поразительным тот факт, насколько Малфой способен ее возбуждать. Одной мысли хватило… Мерлин, а она читала исследования, что возбудить девушек намного сложнее, чем парней.       Роза приподняла бедра и стянула с себя эти ненавистные шортики. Ноги, словно почувствовав свободу, тут же распластались в разные стороны на большой кровати. Она провела пальцами по половым губам, размазывая собственную влагу.       Сдерживать стоны не было ни нужды, ни желания. Прохладный ветерок из окна ласкал кожу, отчего соски тут же набухли, то ли от прохлады, то ли от возбуждения. Роза вошла одним пальцем в себя, чувствуя, как внутри нее горячо и туго.       Пара хлюпающий движений, и вот уже пальцы приятно давят на клитор, массируя его. Стоит в воображении представить полуголого Скорпиуса в кровати, как внутри все сжимается, а рука сама увеличивает темп. Мерлин, как же хорошо. Ее дыхание становится все больше прерывистым, а спина выгибается настолько, что для продолжения приходится класть под поясницу подушку.       — Давай же, — Роза прошептала то ли сама себе, то ли Скорпиусу из своих фантазий, который и делал все это с ней.       Пальцы послушались, ускоряя темп. Сейчас, еще чуть-чуть. Пара движений, и по телу пробежался ток, до самых кончиков пальцев, а тугой узел взорвался, заставляя ее закричать от наслаждения, а тело задрожать.       Помогло куда больше, чем алкоголь. Роза больше не думала о проблемах и тяжелой жизни, в голове поселилось что-то легкое, совсем невесомое. Слишком хорошо.       Только теперь ей не давали уснуть другие мысли. Ей хотелось быть сейчас рядом с ним, в его кровати. Выругавшись на свои собственные желания, Роза надела шорты и направилась в спальню Скорпиуса.       — Скорп, — прошептала Роза.       Спал. И проспит до утра. Роза легла рядом с ним, снова поглаживая его по груди.       — Все будет хорошо, слышишь? — прошептала ему Роза. — Я уверена, что ты справишься, мы справимся.       Роза лежала и думала, как ему помочь. Ждать приказов от Яксли было опасно. Надо как-то действовать самой или предлагать свои инициативы. Яксли должен ей безоговорочно верить. А еще она обязана сделать какую-нибудь защиту Скорпиусу, чтобы Темная магия не так на него воздействовала, пока подобное они не нанесли на него рунами.       Пешки. Все они пешки в руках Яксли. Прибывающие иностранцы, талантливейшие алхимики и рунологи, она. Яксли единоличник и сам принимает все решения. Возможно, у него есть круг советников и людей, которым он доверяет. Роза была уверена, что ей нужно как-то пробраться на верхушку оппозиционной организации, возможно, прийти к власти, перехитрить Яксли, и наладить мир таким путем.       Вот только подобное едва ли было возможно. Селвин пытался сказать, что она засланный агент, но его не послушали. Пройдут десятилетия, прежде чем Яксли сумеет ей довериться. Столько времени у них не было, надо заканчивать все раньше. Да и без уверенности в том, что клятва Скорпиуса (а Роза даже не знала, насколько она была сильной и что в ней заложено) окончательно снята, Роза не рисковала бы предавать, ведь она все равно сможет активироваться, даже если Яксли перестанет быть главным.       — Скорп, ты такой сильный, — Роза провела пальцем по его скуле и откинула волосы со лба. — Я понимаю, что моя сила — это моя семья. А ты один. Надеюсь, ты когда-нибудь расскажешь мне, что случилось с твоей семьей, где твой отец…       Она так и уснула рядом с ним. Руны были горячими. Оставалось надеяться, что Скорпиус справится.       — Уизли? — с утра ее разбудил голос Скорпиуса. — Ты чего тут делаешь?       Роза открыла глаза, морщась от лучей солнца, которые проникали в комнату.       — Ой, извини, я уснула тут, с тобой, — виновато опустила глаза Роза. — Я всю ночь сидела рядом, контролировала руну.       Она снова положила руку на его руну. Теплая. Значит, процесс идет и активация запущена, пути назад нет.       — Как ты себя чувствуешь? — спросила Роза.       — Нормально, — сухо ответил Скорпиус, отодвигаясь от нее. — Извини, сегодня утренние занятия, наверное, отменим.       — Конечно, тебе нужно восстанавливаться, — сказала Роза.       Хотелось его… пожалеть и приласкать. Роза пододвинулась к Скорпиусу ближе, обнимая его. Обычно это всегда работало, но не сейчас. Малфой оттолкнул ее, скидывая с себя, подорвался и направился в свою ванную, с хлопком запирая дверь. Роза лишь выдохнула и направилась к себе, чтобы одеться к завтраку. Она понимала, что ему сейчас трудно, но все равно было обидно. Каждый раз больно, когда он ее отталкивал.       За завтраком было не лучше. Скорпиус молчал, уткнулся в газету. Роза в который раз проверила его грудь и ушла на работу.       Вечером Малфой снова не сказал ей ни слова и ушел спать раньше, лишь бросив одну фразу, что с утра у них будет тренировка. Ему определенно нужно привыкнуть к новому состоянию. Роза была готова дать ему немного времени, чтобы прийти в себя.              Этой ночью Роза покинула дом Малфоя, направляясь в лаборатории Принца. Минусы работы зельевара. Стадии зелья не волнуют, сколько сейчас времени и чем ты занят, нужно добавлять ингредиенты.       В доме Принца ее никто не встретил. Даже домовики отдыхали по ночам, начиная свой рабочий день лишь в пять утра. Роза не считала, что делает что-то незаконное, в конце концов Принц сам составлял этот рецепт и знает, что добавить листья Антиохи нужно через десять минут. Да и ей никто не запрещал приходить сюда в любое время. Селвин, кажется, правда жил тут на постоянной основе.       Вот только сейчас его в лаборатории не было, но в его котле что-то кипело. Было непривычно осознавать, что Алан такой же человек, как и она, что и ему нужен сон. Нет, Роза, прекрати проникаться этими людьми.       Роза взяла из шкафчика пять листочков и серебряный ножичек, начав их мелко шинковать. Через пять минут все было готово, а зелье в котле булькнуло, словно в подтверждение, что пора добавлять. Роза закинула листья, начиная помешивать зелье. Сейчас оно было насыщенного зеленого цвета, а через три дня, по их прогнозам, должно стать салатовым. Роза ни секунды не сомневалась в правильности расчетов Принца.       Убрав за собой свое рабочее место, Роза уже хотела было уйти, но соблазн был слишком большой. Последнее время Селвин был всегда здесь и тщательно следил за ее действиями и своими разработками, хотя Роза видела, что держится он из последних сил, чтобы не похвастаться перед ней очередной гениальной идеей. Кажется, это был ее шанс что-то подсмотреть, ведь если домовики за ней и наблюдали, то не сейчас.       — Давай, что тут у тебя, — прошептала Роза, осторожно, в перчатках, трогая вещи Алана.       Она рассматривала бурлящий котел. Состав жидкости ей ничего не сказал о содержимом. Да и это был Селвин, здесь может быть запрятано все, что угодно, он и цвет напитка живой смерти изменить сможет.       Роза открыла его личные шкафчики с ингредиентами. Ничего интересного. Но лишь до того момента, пока она не выдвинула самый нижний ящик.       Философский камень? Что? Ей не показалось?       — Этого не может быть… — прошептала Роза.       Это был мощнейший артефакт. После историй родителей и Гарри в детстве, Роза много читала о нем. Камень был настолько известен, что о нем писали и в магловской литературе.       Сначала он больше упоминался как миф, но потом были доказательства, что ученые его исследовали. Вот только в отличие от волшебников, маглы ждали от этого камня наживы. Превращать металл в золото. Позже исследования доказали, что это невозможно. Точнее указывали затраты на ядерную физику куда большие, чем добывание золота, а не его производство.       Волшебников же в камне интересовало другое. Единственным хранителем философского камня был Николас Фламель. Он сумел создать на его основе эликсир жизни.       Однако последнее, что слышала Роза как от Гарри, так и из официальных источников, что камень был уничтожен, а Фламели умерли спустя десять лет. Могло быть на самом деле этих камней два? Возможно. Но что, если на самом деле камень не был уничтожен? Гарри сказал Дамблдор, а он…       Роза на самом деле достаточно скептически относилась к бывшему директору Хогвартса. Она могла понять Гарри и его привязанность к Дамблдору (в конце концов, просто так в честь людей не называют собственных детей) и не собиралась утверждать, что он был плохим человеком, но… достаточно своеобразным.       Роза читала книгу Скиттер о нем. Хоть Рита была и скандальным журналистом, выворачивая информацию под нужным ракурсом, добывать эту информацию она умела как никто другой. Чтобы видеть правду в ее статьях, нужно было иметь критическое мышление. Роза была уверена, что она им обладала. Ей не составило труда сопоставить многие вещи, чтобы понять, каким человеком был Альбус Дамблдор.       Он не был плохим человеком. Но он был… немного тщеславным. Роза в какой-то момент даже подумала, что в молодости он мог походить на Алана Селвина. Рассказывая про крестражи, Гарри упоминал, что директор поддался соблазну и надел на себя проклятое кольцо. Оно и решило его судьбу, медленно, но верно унося его жизнь. Дамблдор любил артефакты. Даже в смерти Лили и Джеймса Поттеров косвенно виноват именно Дамблдор. Сириус незадолго до своей смерти рассказал Гарри, что Дамблдор забирал мантию себе. Поттеры никогда не сидели дома, это было невозможно. Вот только под мантией они могли безопасно перемещаться к друзьям или на прогулку, чтобы не сойти с ума. Мантии не стало, а привычка и нужда остались. Сириус был уверен, что за Лили и Джеймсом могли проследить. Тем самым сдав их местоположение, а Хвост уже открыл ему тайну под пытками, что могло быть правдой.       Дамблдор понял, что мантия — это артефакт. Дар смерти. Именно поэтому он взял ее. Так мог ли такой человек уничтожить не менее ценный артефакт, как Философский камень? Едва ли.       Роза снова бросила взгляд на камень. Но как он оказался у Селвина? Ответ был очевиден. Камень был спрятан Дамблдором. Но оппозиция его нашла.       Дом Принцев был на карте от Скорпа… Не его почерк. Семь мест. Сейчас все было очевидно. У оппозиции было семь каких-то сильных артефактов, а это были места их хранения. Никто не нападал бы на дом Принца. А вот хранить здесь артефакт…       Роза убрала камень на место и вновь осмотрела зелье. Из книг она прекрасно знала, как выглядит эликсир жизни. Но это был не он.       Зачем нужен камень? Кажется, Гарри уничтожил человека одним прикосновением к лицу после того, как подержал камень. Но нет, это было бы слишком недальновидно со стороны оппозиции. Да и зачем хранить тогда такой артефакт в тумбочке Селвина, а не в сейфе Принца или более надежном месте в этом доме? Ответ был очевиден, оппозиции, а скорее всего лично Яксли, нужны его свойства.       Яксли хочет жить вечно? Не исключено. Возможно, данный эликсир уже давно у него. А сейчас Селвин проводит очередные эксперименты. С его мозгами и фантазией из философского камня можно сварить все, что угодно, донельзя опасное.       Роза решила взять колбу этого варева для анализа. Может, она сможет понять, чего хочет добиться Алан. Не нравилось ей все это.       — Уизли? — в лабораторию вошел Селвин в одних пижамных штанах и с голым торсом.       Роза только-только убрала колбу в свою сумку и замела за собой все следы. Мерлин, как ей повезло. Алан был таким сонным, что может и не заметит, что что-то трогали.       — Ты что тут делаешь? — спросил он, зевая, и подошел к своему котлу, почесывая голову и начиная смотреть в свои записи.       — Как и ты, очевидно, работаю, — фыркнула Роза. — Надо было листья Антиохи добавить.       — Ну да, они любят два-три часа ночи, — кивнул Селвин, начиная помешивать то самое зелье, которое она взяла на пробу.       Кажется, ему нужно было только помешать свое варево, а дальше он снова пойдет спать. Может, это был ее шанс как-то его разговорить? Жаль, что пока что у нее не было опыта выведывания важной информации у сонных парней. Со Скорпиусом она использовала другие методы. Но с Селвином она не могла применять их.       Почему? Роза осмотрела его торс. Его фигура была также атлетична, как и у Скорпиуса, кубики пресса, пижамные штаны опущены так низко, что открывают простор для фантазии. Вот только он ее не возбуждал так, как одна мысль о Малфое. Это и есть любовь? Когда остальные парни, даже красивые, для тебя перестают что-то значить?       Нет, соблазнение нельзя. Да и ей не хотелось. Если Малфой может заигрывать со всякими Агатами, то она не опустится до такого, когда чувства есть, и они к определенному человеку.       — Готовишь что-то интересное? — спросила Роза.       — А ты интересуешься чем-то конкретно интересным? — хмыкнул он.       — Нет, просто, — пожала плечами Роза.       Селвин помолчал, а потом поставил перед ней другой котел, будто отводя внимание от того, что ей было наиболее интересным.       — Вот тут очень интересная помесь чар, — пустился в рассказ Селвин, красочно расписывая ей, какие цвета давали те или иные заклинания при совместном использовании.       Роза его едва ли слушала. Это было совсем не то, что ей надо. Как бы подвести к разговору…       — … отсюда можно сделать вывод, что чем сложнее заклинание, по своему составу и природе, тем интереснее у него естественный цвет, — закончил свой рассказ Селвин. — Видела бы ты, какой оттенок бирюзового у Непреложного обета!       Стоп. Что? Бирюзовый? Зелье, которое он принес тогда Скорпу было… Мерлин, нет. Этого не может быть. Это была не просто клятва, а Непреложный обет. Она должна была догадаться…       — Да, интересно, — безразлично ответила Роза, решив, что это была уловка, очередное хвастовство, проверка, и лучше не давать виду, что она срастила в голове два кусочка пазла. — Ладно, я пойду, поспать тоже нужно, а то завтра смена в больнице.       Вот только спать она не собиралась. Ей срочно нужно было в Хогвартс. Поговорить с портретом Дамблдора. Желательно без присутствия МакГонагалл. Она не знала, как смотреть в глаза директору, зная, что планируется в скором времени с ее учениками и замком.       Вот только как попасть в замок… Хогсмид до сих пор под охраной мракоборцев. Оставалась только каминная сеть из Мунго.       Ночной Хогвартс был пустой, что ей было и нужно. Пароль от горгульи не сменился с прошлого раза, поэтому Роза проникла в кабинет без всяких препятствий. МакГонагалл не было на рабочем месте.       — Профессор Дамблдор, — обратилась к портрету Роза.       — А, мисс Уизли, — улыбнулся он ей. — Чем могу быть полезен?       — Скажите, Вы уничтожили философский камень? — спросила Роза.       Заминка с ответом. Значит, ответ очевиден. Конечно, с его связями можно было заказать любую статью, да и в целом его словам поверили бы все. Интересно, может и Фламели живы? Впрочем, Дамблдор мог просто не вернуть его другу.       — Я все поняла, можете не отвечать, — хмыкнула Роза.       — Мисс Уизли, — протянул Дамблдор. — Я совершил много ошибок в своей жизни. И до сих пор их больно признавать. Да, я не смог уничтожить камень, я изучал его свойства.       — Вы создали эликсир жизни? — поинтересовалась Роза. — Почему тогда не приняли его, он бы… сработал против проклятия в Вашей руке.       — Возможно, Вы правы, мисс Уизли, что сработало бы, но, к сожалению, у юного мистера Малфоя не было другого выхода, я подумал, что смогу спасти невинную жизнь, моя была не настолько ценна, — изрекал мудрые речи Дамблдор. — Да и эликсир жизни не единственное, что можно создать из этого артефакта.       — Вам удалось? — с интересом спросила Роза.       Дамблдор почесал свою бороду.       — Нет, однако мне было любопытно, но я много времени тратил на крестражи, хотя у меня было предположение, что с помощью камня их можно сделать лишь сильнее, — продолжал Дамблдор. — Я спрятал камень, чтобы Волан-де-Морт его не нашел, он тоже любил эксперименты, это могло плохо кончиться.       — Куда Вы его спрятали? — спросила Роза.       — В землю на могиле своей матери, — ответил Дамблдор. — Кладбище было самым уязвимым местом для Волан-де-Морта. Он боялся смерти. На кладбище в Годрикову Впадину он бы не пошел.       Роза узнала поточнее, где именно в земле был зарыт камень, и направилась туда. Наверное, слишком странно, что она роется в могиле на рассвете… Худшие опасения подтвердились, камня не было.       — Роза? — за ней послышался удивленный голос.       Роза резко отпрянула от могилы Кендры Дамблдор и обернулась, пряча за собой руки, которые были в земле. Перед ней стоял Джеймс. Интересно, что он делает здесь в такое время?       — Привет, — поздоровалась она.       Они с Джеймсом так и не помирились с того раза. В целом, они пересекались мало, Джеймс ушел в команду по квиддичу заграницей, у них было больше матчей и денег, его невеста поехала с ним. Наверное, у них все наладилось.       — К маме пришла? — спросил он.       — Да, — соврала Роза. Хотя и не особо соврала, подойти к могиле Джинни у нее тоже было в планах. — А ты в Англии давно?       — Всего на пару дней, — покачал головой Джеймс. — Решил навестить семью, три месяца не был в стране, ну и сначала к маме.       Роза кивнула. Они вместе дошли до могилы Джинни. Роза наколдовала венок из цветов. Да, наверное, в таких местах все обиды и ссоры забываются, а единение и ценность семьи становятся как никогда важными. Роза положила голову на плечо Джеймса, а тот приобнял ее.       — Как твои дела? — спросил Поттер.       — Так себе, впрочем, как у нас всех, — тяжело вздохнула Роза. — Твоя карьера как?       — Идет в гору, — усмехнулся Джеймс. — Наверное, после смерти мамы хочется сделать что-то, чем бы она смогла гордиться… там.       — Про Лили знаешь? — спросила Роза, когда они направились на выход с кладбища.       — Да, папа писал, — кивнул Джеймс. — Не вовремя все это. Маленькая она еще. Я вот не представляю себя с ребенком.       Себя Роза тоже не представляла. А вот Лили вполне. Она уже сейчас заботилась о ребенке, несмотря на свой еще достаточно юный возраст и тяжелую ситуацию в семье.       — Ладно, Джеймс, мне пора на работу, — улыбнулась Роза. Все же после разговора с кузеном ей стало легче, это напряжение от нерешенных конфликтов всегда угнетает. — А тебе будут очень рады дома.       Вот только сначала у нее была часовая тренировка со Скорпиусом. Это был первый раз, после нанесения руны. Малфой стал сильнее, оставалось надеяться, что все пройдет хорошо.       Да, Скорпиус определенно держался. Если вручить ему еще ту палочку… Он станет непобедим.       Малфой предупредил ее, что вечером у него дела, поэтому он задержится, а Розе не терпелось вернуться домой, чтобы начать анализ украденного у Селвина образца зелья.       — Так, капельку сюда, — Роза закрылась в лаборатории, начиная анализ основы зелья.       Спустя два часа, состав зелья был ясен. Оно было не целебным, оно было доппинговым. С помощью него можно было увеличить магическую силу. Роза не сомневалась, что Яксли даст его своим бойцам, а может и прибывшим иностранцам. Вот только Роза не понимала, как оно может повлиять на Скорпиуса, особенно, в совокупности с рунами.       Второй проблемой была клятва. Как снять обет даже в рамках заклинания она не знала, а уж зелья… Но что касается проклятия Скорпиуса, после Дамблдора ее не покидала мысль.       Эликсир из философского камня может помочь им. Да, разумеется, он не направлен на целительство, но сможет лучше любых настоек поддерживать состояние Скорпиуса. Продлевая жизнь эликсиром, они смогут быть уверены хотя бы в том, что Малфою на данный момент будет светить обычная продолжительность жизни, которую проклятие у него отбирает.       Роза была уверена, что Яксли использует эликсир для продления своей жизни. Она раньше и не задумывалась, что в таком возрасте он выглядит молодо и имеет энергию. Вот только как…       Ей нужен был Берк.       — Добрый вечер, мистер Берк, — поздоровалась Роза, присаживаясь за их любимый столик в магловском ресторане. — У меня к Вам важное дело.       — Я не сомневаюсь, Уизли, — усмехнулся он. — Что там у тебя, что-то со Скорпиусом?       — Можно и так сказать, — кивнула Роза, решив не растягивать. — Мне нужно, чтобы Вы узнали, а в идеале взяли у Яксли колбу с эликсиром из философского камня.