***
Следующее утро встретило Юнги безумной болью в районе седьмого позвонка и затекшими нижним конечностями. Мужчина поморщился от яркого утреннего солнца, что заглядывало в окно и раздражало своими тёплыми лучами. Совершенно безобразно зевнув, Юнги перевернулся на другой бок и вздрогнул. На кресле напротив дивана сидел растрепанный Чимин, он поморщился от последнего действия своего супруга и поджал пухлые губы. — Детка, ты давно тут сидишь? — Юнги вспомнил свой вчерашний позор, и чувство вины накатило с новой силой. Мин поднялся с дивана, еле передвигая затекшими ногами, подошёл к креслу и уселся на пол перед мужем. — Ты очень на меня злишься? — он положил голову к Чимину на колени и посмотрел вверх, оттопырив нижнюю губу. Руки Чимина все так же были скрещены на груди, но уголок губ дрогнул от вида состряпанной виноватой мордочки на коленях. Чимин смотрел не мигая, в голове всплывал вчерашний вечер, да и вообще все предыдущие. Он не мог назвать себя мега озабоченным, но короткий секс или вообще его отсутствие напрягало и наталкивало на неприятные мысли. В голове со скоростью света метались предположения, как казалось, внезапной перемены. Но размышляя об этом ночью, Чимин пришёл к выводу, что все началось уже давно. Чем выше по должности был Юнги, тем больше работал, чем больше работал, тем сильнее уставал. Отсюда и вывод: какой к чертям секс и романтика, когда ты ноги еле передвигаешь. Вроде все понятно и логично, но непонятное чувство сгрызало Чимина изнутри. Он понимал, что дальше так не может продолжаться и нужно что-то менять. У него было время подумать ночью, и кое-что он все-таки придумал. Чимин опустил ладонь на растрёпанные чёрные волосы мужа и, наклонившись, прикоснулся губами ко лбу. — Я всё понимаю, дорогой, — его губ коснулась лёгкая нежная улыбка. — Прости, что выгнал тебя из спальни. — Нет-нет, это ты меня прости, — Юнги поднялся на коленях и ухватил чужие пухлые щёки ладонями. — Я знаю, как был не прав, готов принять любое наказание. — Я готов простить тебя, если ты на кое-что согласишься, — Чимин прикусил губу и внимательно изучал лицо напротив. — Ради тебя я готов на всё. Чимин мысленно усмехнулся: Юнги слишком рано согласился, даже не выслушал, что от него потребуется. Что-что, а в отношениях, в отличие от бизнеса, Мин был полным профаном и постоянно совершал глупые ошибки. Юнги никогда не был ловеласом, в его жизни присутствовали всего пара-тройка девушек и Чимин. Для него это было все в новинку, он вёл себя как новорождённый котенок, который слепо полагался на не до конца сформировавшиеся инстинкты. Чимин до сих пор помнил тот момент, когда они только начали встречаться. О сексе Юнги не заикался примерно месяца три, сначала Пак подумал, что что-то с ним не так. Но затем, после нескольких бутылок крепленого виски, у Юнги развязался язык, и Чимин узнал, что Мин вообще не имеет ни единого представления, как подступиться к нему. Это было сложно и неловко: объяснять взрослому мужику, как и что нужно делать, но Чимин справился, и довольно неплохо. Юнги был хорошим любовником, самые яркие оргазмы Чимин испытал именно с ним. Но семейная жизнь, постоянный быт и тяжёлая работа делали свое дело. Со временем они стали жить как два пенсионера: по вечерам скучное реалити шоу и плотный ужин, ночью редкие поцелуи и ещё более редкий секс. Красивое сексуальное белье отошло на задний план, уступая место удобным трусам и растянутым футболкам; изысканные вина давно уже пылились в мини баре, отдав свои права пиву и жирной курочке. Чимин был счастлив, честно, но ему ужасно не хватало той страсти, той перчинки, что охватывали двоих первые годы. Ночью он перерыл весь интернет, нашёл пару полезных статей, как разнообразить сексуальную жизнь; несколько горячих видео, от которых кровь в висках с гулом забурлила, и Чимин, не сдержавшись, позорно подрочил под одеялом. Он уловил для себя полезные мысли, даже кое-что придумал, осталось только уговорить Мина приехать домой пораньше.***
Как только дверь за супругом закрылась, Чимин соскочил со стула, выливая недопитый кофе в раковину, и, натянув на себя первые попавшиеся вещи, вылетел следом. Поздоровавшись со сварливой бабулькой-консьержкой, Чимин выглянул из подъездной двери, подмечая широкую спину Юнги. Тот стоял около своего автомобиля, подняв голову к небу, и с кем-то выразительно разговаривал по телефону. Как назло, машина Чимина стояла рядом с миновской, и ему никак не проскользнуть незаметно, а время поджимало: Чимин хотел как следует подготовиться, чтобы все было идеально. У него был чёткий план: торговый центр, магазин электроники, секс-шоп. Если хоть что-то пойдёт не так – все будет тщетно. Кусая кожу вокруг пальцев, он наблюдал за мужем, мысленно его подгоняя, но Юнги резко развернулся и зашагал обратно. Чимин еле успел прикрыть дверь и забежать обратно в фойе, мотаясь из угла в угол, чтобы спрятаться. — Молодой человек, вам сколько лет? — из-за высокой стойки выглянула старая горгулья. — Не нарушаете общественный порядок! — Ах ты, старая… — Чимин? — Юнги замер в проходе, смотря, как Пак уже смакует ругательства на языке. — Ты чего тут? В магазин собрался? — А… да… — Чимина как будто на измене поймали – он вообще не умел делать сюрпризы. — Я за продуктами. А ты чего тут? — Я забыл пропуск. Напиши список, я заеду после работы, зачем тебе мотаться? — Юнги-я, ты и так устаёшь, я съезжу сам, — Чимин подошёл ближе, ухватил Юнги за лацкан пальто и запечатал рот влажным поцелуем, совершенно игнорируя презрительный вздох бабульки. Он вышел на прохладный воздух и поморщил лоб: почему он повёл себя как первоклашка, пойманный на списывании? В любом случае, это сейчас неважно, ему нужно спешить.***
Юнги сидел в просторном зале, он вжался спиной в кожаное кресло и в пол уха слушал доклад его помощника. Вокруг восседали десяток таких же сонных подчинённых, но все упорно боролись со сном, слушая нудную речь мужчины около доски, исчерченной графиками. Шея все еще болела после неудачной ночи на диване , а ортопедическое кресло было настолько мягким, что Юнги неумолимо клонило в сон. Он вздрогнул от вибрации мобильного в кармане брюк и незаметно для других достал гаджет. Юнги открыл сообщение и резко подскочил, ударившись коленями о дубовый стол, привлекая к себе слишком много внимания. Всё-таки Чимин обманывал насчёт того, что не держит обиды. Пришло время Юнги принять своё наказание. Он ещё раз взглянул в экран мобильного и более детально рассмотрел фото, что прислал его муж. Ремни обтягивали крепкий торс, впиваясь в нежную кожу, цепочка, обхватывающая шею, соблазнительно скользила вниз от груди по прессу к паху. Где она заканчивалась, не было видно – Чимин предусмотрительно обрезал фотографию, поэтому Юнги уделил все внимание соскам, которые побагровели от захвата зажимов. Мин облизнулся, ему бы сейчас сжать их пальцами и облизывать языком, наслаждаясь чудесным стонами, а не сидеть на скучном собрании. Следом прилетело видео, Юнги предусмотрительно выключил звук и нажал кнопку старта. Чимин отошёл от камеры, ехидно заглядывая в объектив, сел на кровать, невинно теребя цепочку у себя на шее. Он поёрзал задницей на гладком покрывале, усаживаясь поудобнее, и спустился к соскам, оттягивая зажимы и запрокидывая голову от наслаждения. Чимин знал пристрастия Юнги: Мин обожал терзать его грудь поцелуями и покусываниями, поэтому безбожно пользовался беспомощностью супруга. Юнги почти застонал от безысходности; Чимин наглый провокатор, он очень чётко продумал план своей мести за неудовлетворенность. Тем временем руки Чимина уже скользнули ниже, оттягивая полупрозрачное белье. Он чуть спустил его с бёдер, позволяя налившемуся возбуждению появиться на камеру. Его пальцы скользнули по нежной плоти, оголяя головку, и Пак запрокинул голову в немом всхлипе. Но немым он был только для Юнги, Чимин же громко и не сдерживаясь, простонал на всю спальню. Рука скользила по члену, Юнги следил за ней, точно кот за солнечным зайчиком. Всё его внимание было приковано к этому видео, он почти слышал, как его супруг стонет, лаская себя, и чувствовал, что в штанах стало намного теснее. Дабы не позориться при всем честном народе, Юнги с сожалением свернул видео и попытался вернуться к нити обсуждения. Всё тщетно! Перед глазами застыло раскрасневшееся лицо Чимина, в голове то и дело мелькали идеи, что он сделает сегодня вечером со своим благоверным, и об обсуждении дел насущных не могло быть и речи. Юнги жестом остановил докладчика, приковав к себе десять пар удивлённых глаз. Он сдавлено кашлянул, оттянул галстук, что давил на кадык, и встал из-за стола. — На сегодня с докладами можно закончить, — Юнги сильнее сжал телефон. — Перенесём все важные разговоры на завтра, сейчас вынужден отлучиться. Юнги спешно направился к двери, чувствуя спиной прожигающие взгляды. Ещё никогда за все семь лет существования фирмы, он не позволял себе уходить раньше положенного с рабочего места. Юнги считал, что как никто другой, должен подавать пример подчинённым. Но дьяволенок, что сейчас игрался в его квартире, сводил с ума, и Юнги отодвинул свой авторитет на задний план. Спускаясь на подземную парковку, Мин отдавал распоряжения своему помощнику по телефону. Жар от лица не отступал, в нем будто заново забился давно иссушенный фонтан. Подумать только, стоило ему увидеть что-то столь развратное от своего супруга, и подростковая жажда с новой силой пульсировала где-то в районе ширинки.***
Юнги влетел домой, запинаясь о разбросанную обувь, он стёр с раскрасневшегося лица пот. Точно лисица в поисках добычи, он ворвался в спальню. Не обнаружив там Чимина, Юнги продолжил поиски. Он заглядывал в каждую комнату, но Пака нигде не было. Услышав тихое пение, доносящееся с кухни, мужчина быстрым шагом направился туда и замер в проходе. Чимин в домашней растянутой футболке, огромных пижамных штанах и с полотенцем на голове что-то тщательно взбивал в большой миске. Пак обернулся на звук и в удивлении расширил глаза. — Юнги? — Чимин взглянул на электронные часы на холодильнике. — А ты чего так рано? Юнги замер, раскрыв рот: Чимин продолжал издеваться. Невинное удивление в родных глазах било в самое сердце, но Мин согласен принять правила игры, пусть и заранее проиграл. — Я решил взять выходной, — Юнги прошёл вглубь кухни и оперся бёдрами на обеденный стол, нервно притаптывая ногой. — А ты чем занят? — Я решил испечь блинчиков, — Чимин поднял венчик, которым взбивал тесто, жидкая субстанция стекла с металла, и Пак спешно подставил ладонь. Тесто измазало руку, капало на столешницу, и Чимин, продолжая смотреть на Юнги совершенно детским непорочным взглядом, слизал белесую субстанцию с руки. Его язык ловко скользил меж пальцев, фаланги пропадали в горячем влажном рту. Чимин провел кончиком языка от основания ладони до первой фаланги среднего пальца, не сводя горящих глаз с Юнги. Мин сжал бедра: от происходящего перед ним перфоманса сводило скулы, фантазия била в мозг, и кровь бурлила в ушах так сильно, что глушила все посторонние звуки. Юнги слышал только пошлые причмокивания пухлых губ, видел только тесто, что измазало чужой рот, он уже собирался сорваться с места и вжать этого дьяволенка в столешницу, но Чимин резко прекратил вылизывать пальцы. Он схватил со стола полотенце, вытер лицо и руки и широко улыбнулся, разглядывая мужа. — Я сегодня такой неловкий, — он чуть пожал плечом. — С чем ты хочешь блинчики? Сладкие? — Да, я не против очень сладких булочек, — подал голос Мин, растягивая гласные. — Юнги-я, я не булочки делаю, а блинчики, — Чимин подошёл к холодильнику, открыл нижнюю дверцу и наклонился, выгнувшись в спине, оттопырив задницу. Он громко причитал и рыскал в морозилке. Возможно, даже хорошо, что он стоял спиной и не видел, что происходит позади него. Потому что Юнги с силой прикусил кулак, еле сдерживая молящий стон, и сложился пополам, второй рукой оттягивая вставший член, что упирался в ширинку классических брюк. — Нашёл! — Чимин выпрямился и обернулся к мужчине, который еле успел убрать руку от ширинки. — Клюква. Будут блинчики с клюквой. Юнги лишь кивнул головой, поджав губы. Он оторвался от стола и ломаной неловкой походкой поплелся в спальню. Первой жертвой на пути его ярости была ни в чем не повинная подушка. Юнги сбросил пиджак и как следует отмутузил её кулаками, громко матерясь и причитая. За свою нелепую оплошность он сейчас отплатит сполна. Чимин ненавидел, когда что-то идёт не так, как он хочет, поэтому Юнги стоило приготовиться. Не смотря на почти невинную ангельскую внешность, высокий голос и чистые добрые глаза, Пак был настоящим демоном во плоти. Его месть всегда была лёгкой, будто вата, но падала на голову десятитонным облаком, заставляя страдать. Юнги переоделся в домашнюю одежду, все-таки отдых ему не помешает, и пусть он летел домой с другой целью, которая ускользнула от него, лишний день, проведённый дома с мужем не помешает, а только пойдёт на пользу. Мин вернулся на кухню, на ходу закручивая рукава худи, от директорского вида у него осталась только чуть растрепанная укладка, сейчас он был домашним и мягким. Именно такого Юнги Чимин обожал. Он готов был встать на колени перед этим милашкой и вылизывать его тело до довольного мурчания. Когда Юнги скидывал с себя неудобные пиджак и брюки, то кардинально менялся, его лицо будто светлело, острые угловатые черты сменялись мягкими и плавными линиями. Глаза становились добрее, излучая тёплый блеск. Чимин знал, что так Юнги смотрит только на него, вот и сейчас, когда Мин застыл в проходе, сверкая лучистым взглядом, Чимин замер. Низ живота скрутило, он хотел этот взгляд на себе, он желал горячие руки, что мягко гладят его тело, он жаждал долгих тягучих поцелуев на своей шее, но желание отомстить было сильнее. Поэтому он хмыкнул, скользнув по Юнги взглядом, и быстро развернулся, возвращаясь к готовке. — Малыш, что приготовить на ужин? — Юнги подошёл к парню и прикоснулся губами к загривку. — Что хочешь, — Чимин еле сдержал позорный стон: ну почему он всегда так остро реагирует? — Я сегодня ужинаю не дома. — Что? Почему? — Юнги отпрянул и заглянул через чужое плечо. — Хосок в ресторан пригласил, — Чимин как ни в чем не бывало продолжал печь блины. — У него что-то важное произошло, пригласил отметить. — Ох, вот как, — ответил Юнги поникшим голосом, — Хорошо, значит можно не готовить. Юнги оперся на столешницу руками, пытаясь унять непонятное бурлящее чувство. У него будто отобрали что-то ценное, так хотелось вернуть назад и запереть за семью замками. Было немного обидно от того, что Юнги вырвался посреди недели с работы, а Чимин не оценил жеста доброй воли. Но Юнги вырвался не ради проведённого вместе времени, он эгоист и сорвался с важного совещания только с целью удовлетворения своих плотских желаний. И если он сейчас предъявит Паку за пропущенный рабочий день, получит не менее сильную ответочку. — Хорошо, — он проглотил комок обиды. — Кто ещё там будет? — Немного людей, я думаю, — Чимин продолжал складывать горячие блинчики в огромную стопку. — У Хо только мы друзья, ну и Чонгук. Думаю, мы будем втроём. При упоминании имени младшего Чона желваки на лице Юнги заходили с новой силой. Сжав челюсть до скрипа зубов, Мин медленно обернулся, смотря на умиротворенное лицо супруга. — Там будет Чон Чонгук? — холодным севшим голосом спросил Юнги. Не то чтобы он недолюбливал этого человека, он попросту его ненавидел. Этот малолетка постоянно катал свое достоинство к Чимину, отпуская пошлые шуточки и распуская свои забитые татуировками руки. Нет, Юнги не сомневался в своём муже, он не доверял этому утырку. Больше всего Юнги в этой жизни ненавидел три вещи: когда кто-то опаздывал, когда обижался Чимин и этого малолетнего идиота. Он готов терпеть все, согласен неделю ходить перед мужем на коленях, но вынести то, что Чимин и Чонгук будут на одной территории, это выше его сил. — Что с тобой? Живот скрутило? — Чимин взглянул на побледневшего мужа. — Ты ведь не ревнуешь меня? Нет? Чимин понимал, что играет очень грязно. Он знал, что сейчас чувствует Юнги. Мин не раз делился с Паком тем, как сильно он ревнует его к Чон Чонгуку, и положа руку на сердце, Чимин может смело признать, что сейчас не получает ни капли удовольствия, смотря на искорёженное яростью лицо мужа. Ему самому не особо прельщала компания Чонгука, но Хосок повсюду таскал своего младшего брата с собой, поэтому приходилось терпеть. — Нет, конечно, — Юнги проглотил тугой комок, застрявший в грудине, и слегка улыбнулся. — Ты заслужил отдых, хорошо вам посидеть. Мин оторвал руки от столешницы и быстрым шагом вылетел из кухни. Завалившись на мягкую кровать, Юнги завернулся в одеяло и сжал глаза до белых пятен. Ревность с силой била в виски, злость бурлила в груди, но Юнги оставалось лишь смириться. Ближе к вечеру Чимин порхал по спальне, раскидывая вещи, совершенно не замечая надутых губ мужа, что сидел на постели, закутавшись в одеяло. Он проснулся минут десять назад от громкого копошения. Чимин уложил светлые волосы, чуть подкрасил лицо и сейчас носился по комнате в одних трусах, подбирая наряд. Остановив свой выбор на узких джинсах, что сильно облегали его задницу, и полупрозрачной чёрной рубашке, Чимин покрутился перед Юнги, показывая себя со всех сторон. — Ну как? — Очень красиво, — прохрипел Юнги. Будь его воля, он закутал бы это стройное тело в безразмерную толстовку и широкие джинсы, но это слишком эгоистично. Он доверял Чимину и знал, что тот ему верен. Но при одной мысли о грязных взглядах Чонгука на задницу Чимина в нем бурлила невообразимая ярость. Пак спешно поцеловал Юнги в поджатые губы, схватил телефон и бумажник с прикроватной тумбы и вышел из квартиры, крутя ключи от машины на указательным пальце. Юнги, закрыв за ним дверь, побрел на кухню. На столе огромной стопкой стояли блинчики, рядом с ними взбитая с сахаром клюква, но у Юнги совершенно не было аппетита, он вздохнул и вернулся в гостиную. Мин сидел на диване, бесцельно переключая каналы и мониторил ленту инстаграма. Рука тянулась позвонить, но Чимин ушёл всего два часа назад, будет немного глупо узнавать, когда тот вернётся. Время тянулось словно патока, по телевизору ничего дельного не показывали, в отличии от ленты в соц сети. Хосок публиковал фотографии и короткие видео посиделок. Их действительно было трое. Юнги вглядывался в фотографии, подмечая насколько красив его муж. Но одна фотография заставила Мина вздрогнуть. Чимин улыбался, глядя в объектив, рядом сидел Чонгук, закинув руку на спинку стула, на котором сидел Пак. Глаза Чона смотрели на Чимина: от такого жадного и возбужденного взгляда Юнги прошибло холодом. Масла в огонь добавило следующее опубликованное видео. Хосок громко смеётся, снимая свое довольно лицо, что-то невнятно говорит пьяным заплетающимся языком, но задний фон заставил Юнги кинуть пульт от телевизора в стену. Чонгук сжимает талию его! мужа и кружит его в танце под медленную музыку, что-то нашёптывая на ухо.***
Юнги несётся по дороге, нарушая все правила и законы, его автомобиль вылетает на встречную полосу, ловя раздраженные сигналы десятка клаксонов, но это не заставляет его сбросить скорость. При одной мысли, что эти грязные лапищи лежали на талии его мужа, глаза наливались кровью. Мин резко затормозил около входа в ресторан, пугая молоденькую девушку-хостес. Он промчался мимо, не обращая внимания на её приветственную речь и предложение провести его к столику. Ему помощь не нужна, он точно знает, где восседает компания друзей. Юнги стремительно приближался к столику, за которым сидел Хосок, но Чимина и Чонгука поблизости не было, что заставляло сердце в панике сжиматься. Мин резко отодвинул стул и сел перед Хосоком. — Юнги? — Чон старший икнул от удивления. — Ты чего тут? — Где мой муж? — Мин сжимал кулаки, а когда увидел обеспокоенный бегающий взгляд Хосока, то ему захотелось кого-нибудь придушить. В идеале Чон Чонгука. Его с Чимином не было, и это заставляло ревность рисовать самые плохие картины у него в голове. Мин готов был уже схватить за грудки подвыпившего друга и как следует тряхануть, но чья-то тёплая ладонь коснулась его плеча. — Юнги? Ты как тут оказался? — Чимин удивлённо смотрел на мужа. Юнги ответил тяжёлым взглядом, схватил Чимина за руку и потащил в сторону уборной. Зайдя внутрь, Мин довольно грубо толкнул Пака к стене, запер дверь и стукнул ладонью по стене справа от головы Чимина. — Нравится, когда я в таком состоянии? — глаза сверкали яростью. — Не наигрался? Не кажется, что это уже слишком? — О чем ты говоришь? — Чимин сглотнул вязкую слюну. Его тело дрожало от страха. Мин Юнги действительно страшен, в гневе он напоминал дьявола. — Ты меня специально провоцируешь? Знаешь, что я с ума схожу от ревности, когда вижу рядом с тобой этого малолетнего ублюдка, и все равно позволяешь лапать ему себя?! — Что ты несёшь, Мин Юнги? Совсем крыша поехала? — Тебе не хватает внимания? — Юнги почти рычал. — Сейчас ты его получишь. Мин грубо впился в поджатые губы напротив, с силой разомкнул сцепленные зубы языком, толкаясь глубже, собрав протестующий стон. Холодные руки проникли под полупрозрачную ткань и сжали мягкую кожу на талии. Юнги второй рукой быстро расстегивал узкие джинсы, проникая ладонью под трусы и сжимая мягкую плоть. Чимин пытался сопротивляться, здравый смысл набатом бил где-то на задворках сознания, но властные руки и горячие поцелуи, что скользили по его шее, заставили забыть обо всем на свете. Он сейчас отдастся мужу прямо в туалете ресторана, и ему ни капли за это не стыдно. Страсть и желание, исходившие от его Юнги, сносили с ног. Чимин давно не чувствовал себя таким желанным. Юнги разорвал поцелуй, развернул Пака спиной к себе, поставив его напротив большого зеркала во весь рост. Чимин прижался к холодной гладкой поверхности, жмурясь от удовольствия. Юнги стянул с него и с себя штаны до колена, проник внутрь пальцем, смоченным слюной, и жадно поцеловал чужое плечо. Чимин гнулся в чужих объятиях, оттопыривал задницу, позволяя мужу действовать увереннее. Его вело от поцелуев, что так сильно обжигали кожу, возбуждение, копившееся в течение всего дня, наконец нашло выход, и Чимин позволил себе громко простонать, закатив глаза. — Ты настоящий дьявол, Пак Чимин, — шептал на ухо Юнги, проталкивая три пальца глубже. — Только тебе позволено так бесить меня. Сейчас ты мне за все заплатишь. И за утреннее видео, и за танцы с этим ублюдком. Дыхание спирало, Юнги еле выговаривал предложения, от вида полуоткрытых пухлых губ, с которых летали стоны, у Мина срывало все тумблеры. Он несколько раз провел ладонью по своему эрегированному члену и толкнулся в растянутое нутро сразу на всю длину. Чимин протяжно простонал, скользя пальцами по зеркалу, в уголках его глаз скопились слезы, он чуть не спустил от первого же толчка. Юнги двигался в нем развязно и грубо. Он входил сразу на всю длину, выходил почти до конца, оставляя внутри только головку. Влажные пошлые шлепки озаряли всю небольшую уборную. Мин схватил Чимина за шею, притянул в себе и жадно впился в плечо, оставляя красный след. Чимин и вправду его разозлил, Юнги всегда был нежен и аккуратен, но сейчас дикое возбуждение заставляло его причинять небольшую боль. Как ни странно, но Чимин не вырывался, не пытался остановить его. Он, наоборот, просил пересохшими губами, умолял продолжать и не останавливаться. Юнги сжал в объятиях хрупкое податливое тело, впечатался лбом в загривок и, жмуря глаза от накатывающего удовольствия, задвигал бёдрами быстрее, чувствуя, как вокруг его члена пульсирует упругая плоть. Чимин кончил без прикосновений, его тело сотрясла мелкая дрожь, и он откинулся головой на родное плечо, пачкая зеркало белесой жидкостью. Пару раз толкнувшись глубже, Юнги излился глубоко внутрь Чимина и замер, не желая выходить из тёплой плоти. В дверь настойчиво стучали, но парочка совершенно не обращала внимания на раздражающие звуки. Наконец, когда дыхание пришло в норму, Юнги вышел из Чимина, ладонью ловя стекающую сперму. — Кого-то нужно вылизать, — шепнул он в покрасневшее ухо. — Позволишь? Чимин лишь быстро закивал головой, жмурясь от с новой силой подкатывающего возбуждения. Он оперся руками на раковину и расставил ноги как можно шире, насколько позволяли спущенные до колен джинсы. Юнги присел на корточки и раздвинул ягодицы Чимина в стороны. Из разработанной промежности тянулась струйка его собственной спермы, и Мин жадно облизнулся, оглядывая влажную розовую плоть. Он впился в неё губами, языком толкаясь внутрь. Солёный вкус спермы оседал на языке, Юнги вытягивал её изнутри, жадно сглатывая и жмурясь от удовольствия. Он знал, насколько это нравится Чимину, Пак мог кончить от одного представления сего действа, поэтому сейчас он снова несдержанно стонал, надрачивая свой член. — Твою мать! — воскликнул Чимин, кончая в свой кулак. Юнги поднялся, стёр с подбородка слюну, перемешанную со спермой, и слегка улыбнулся, видя раскрасневшееся лицо супруга. — Теперь ты чистый, — он развернул Пака к себе и крепко поцеловал. Затем поправил на расслабленном муже одежду, привёл себя в порядок и, крепко сжав чужую ладонь, вывел Чимина из уборной, словив все недовольные взгляды. Они подошли к столику, за которыми сидели Хосок, Чонгук и ещё какой-то незнакомый парень. — Юнги-я, познакомься, — Чимин слегка улыбнулся, лукаво глядя на супруга. — Это Тэхён, парень Чонгука. Тэхён, это мой муж Юнги. Глаза у Мина полезли на лоб, когда он осознал весь сюр ситуации. Он медленно переводил взгляд с Тэхёна на Чонгука и возвращал его Чимину, который еле сдерживал смех. — Ты изначально все это продумал? — Юнги удивлённо вскинул бровь, смотря на то, как Чимин широко улыбается. — Ты не оставил мне выбора, — прошептал Чимин ему на ухо. — Нам уже пора, — Пак повернулся к ничего не понимающим друзьям. — Тэхён, приятно было познакомиться, ещё увидимся. Они обменялись рукопожатиями, и Чимин, ухватив супруга под руку, потянул его на выход.***
Всю дорогу домой Юнги молчал, он задумчиво потирал гладко выбритый подбородок и не отрывал взгляда от дороги. Чимин чувствовал себя неуютно, он, будто нашкодивший котенок, сидел тихо на пассажирском сиденье и не сводил глаз с нахмуренных бровей Юнги. Пак понимал, что, возможно, перегнул палку, пытаясь вызвать у Юнги ревность. Что, возможно, теперь их доверие друг к другу пошатнулось, но ведь Чимин сделал это из чистых помыслов, он не хотел ничего плохого. — Ты обиделся? — тихо спросил он, несмело положив руку на чужое бедро. — М? — Юнги на секунду оторвался от дороги, скользнул взглядом по лицу Чимина и отвернулся обратно. — Нет. — Я вижу, что что-то не так. Десять лет совместной жизни не прошли даром. Чимин ловил каждую вибрацию чужого организма, по одному жесту мог понять, что случилось. Поджатые губы Юнги и его сосредоточенный взгляд говорили о том, что если он не в обиде, то сидит и делает выводы. — Если это сильно задело тебя, то прости меня. Я не хотел, чтобы все так вышло. — Я ведь сказал, что все в порядке, — голос Юнги был ровным и тихим. — В любом случае, это моя вина. Только я виноват в том, что ты ничего не можешь со мной прямо обсудить, предпочитая провокации. Видимо, я не настолько надёжный, как могло показаться. Чимин открыл рот, шумно втягивая в себя воздух. Стыд залил лицо краской, и он отвернулся к окну, мечтая провалиться под землю.***
Юнги бросил ключи на тумбу в прихожей, стянул пальто и, ни слова не говоря, скрылся за дверью в ванной. Чимин неловко топтался в проходе, наблюдая за спокойными действиями мужа. Молчание убивало, но Пак не знал, что сказать. Он просто молча ходил за мужчиной по пятам. Юнги скинул с себя одежду, настроил прохладный душ и встал под упругими струями, опустив голову. Мин расслабленно стоял, жмурясь от капель воды, пока тёплые ладони не коснулись его плеч. Юнги поднял голову и увидел обнаженного Чимина, что стоял рядом и заботливо растирал его тело пенной мочалкой. Чимин не поднимал глаз, стыдливо поджимая губы. Его ловкие руки заботливо смывали дневную усталость, нежно касаясь кожи. Юнги понимал, что парень признал свою вину и таким образом пытается извиниться. Но обида не проходила, он любил Чимина: любил его строптивый характер, несносное поведение, но иногда поступки этого человека ввергали Мина в ступор. Юнги набрал в ладонь шампунь, размазал его по чужим светлым волосам, тщательно смыл средство для укладки, затем забрал мочалку и заботливо вымыл своего мужа. Все молча, без лишней суеты; пусть Чимин и налажал, но это не отнимает того, что Юнги должен и хочет о нем заботиться. — Ты не ужинал? — Чимин смотрел на заветренную стопку блинов. — Аппетита не было, — Юнги заварил себе крепкий чай и вышел из кухни, оставив Пака в одиночестве. — Извини, мне нужно поработать, — кинул он через плечо. Чимин удивлённо смотрел в спину мужа и не понимал, как, на его взгляд, детская шалость могла так сильно расстроить Юнги. Чимин ведь не желал ничего плохого и воспринимал все это как игру. Он специально утаил от Мина появление у Чонгука парня, знал, что тот будет безумно ревновать. Единственное, чего хотел Чимин, это разбудить давно угасшие чувства, которые снова желал ощутить на себе. Но, видимо, перестарался.***
Следующую неделю Чимин и Юнги почти не виделись. Юнги с раннего утра до позднего вечера пропадал на работе. Он не забывал заботливо готовить завтрак ранним утром, покупать продукты; в плане быта ничего не поменялось, но Чимин чувствовал его отстраненность, между ними будто начался полный штиль: они и не ругались, но и не разговаривали толком. Как будто корабль сел на мель и не желал двигаться ни в одну, ни в другую сторону. Чимина это жутко раздражало, он не знал, как подступиться к мужу: ведь извинялся и просил прощения всегда Юнги. Чимин пытался извиниться действиями, по вечерам готовил вкусный ужин, дожидался Юнги с работы, как бы поздно тот не приходил, отглаживал его вещи и массировал плечи, если Мин надолго засиживался за компьютером в своём кабинете. Но кроме слов благодарности и короткого поцелуя в ответ, больше ничего не получал. Со временем такое положение вещей начало жутко раздражать. Как бы Чимин не старался, у него ничего не получалось. Злясь на собственную беспомощность, Пак начал срываться на Юнги: он огрызался, устраивал истерики ни с чего, хлопал дверью спальни, преграждая Мину путь. Юнги же, напротив, говорил спокойно и размеренно, никак не реагировал на все провокации, которыми его желали вывести на эмоции. От этого глаза Чимина наливались кровью, и он говорил страшные вещи, совершенно не думая. — Подумай над этим ещё раз, — в один из вечеров сказал Юнги. — Я сегодня переночую в офисе, и если к утру твоё мнение не поменяется, у нас только один выход. Юнги сказал это после того, как Чимин, зацепившись за какую-то мелочь, устроил скандал, где в порыве ярости выкрикнул мужу в лицо, что жалеет об их браке и в целом, что встретил Мина. Как только дверь за Юнги захлопнулась, оставив Чимина в звенящей тишине, он понял, что натворил. Прижав ладони ко рту, парень несдержанно зарыдал – он просто представил жизнь без Юнги. А что, если он ушёл и больше не вернётся? От этой мысли у Пака закружилась голова, и он уже сорвался с места, чтобы догнать, но остановил себя. Юнги не такой. Он его не бросит. Им просто нужно всё обсудить, поговорить обо всем. Чимин извинится перед ним, обязательно.***
Пак открыл опухшие глаза, двухчасовой сон только добавил усталости, за окном уже светло, и Чимин не мешкая ни секунды, спешно оделся и вылетел из дома. Он нерешительно подошёл к стойке регистрации и чуть кашлянул, привлекая внимание молодой девушки. — Вы по какому вопросу? — улыбнулась она. — Как я могу попасть к Мин Юнги? — Чимин шмыгнул носом, поправив слипшиеся от дождя волосы. — Вы записаны на приём? — девушка оставалась нарочито вежливой, но с небольшой брезгливостью оглядывала Чимина. Да, выглядел он не очень: опухшее от слез лицо и красный нос, волосы, что всегда были безупречно уложены — мокрые и растрепанные; Чимин даже толком переодеться не смог: наверху домашняя футболка, прикрытая сверху пальто, и рваные джинсы. — Скажите ему, что меня зовут Пак Чимин. Я его муж, — будь он в прежней форме, то устроил бы скандал, но сейчас у него не было сил устраивать сцен — предыдущей недели хватило сполна. Девушка скептично подняла бровь, ещё раз оценив внешний вид парня, но всё же набрала внутренний номер на телефоне. Коротко с кем-то переговорив, она повернулась обратно к Паку. — Директора сейчас нет, он вышел на завтрак со своим партнёром. Можете подождать в лобби или мне распорядиться, чтобы вас проводили до кабинета директора? — Нет, спасибо, — Чимин отвернулся к окну, выглядывал ближайшие кафе. — Директор всегда обедает в кафе напротив, — девушка будто прочитала его мысли. — Спасибо. Чимин вышел на прохладный воздух, дождь с новой силой хлестал по лицу. Пак слегка поежился от холодных капель и спрятал лицо в ворот пальто. Подойдя к кафе, Чимин увидел Юнги. Тот сидел за небольшим столиком напротив какого-то мужчины. Они о чем-то оживленно разговаривали, Юнги часто кивал головой и изредка улыбался, вяло поглощая свой завтрак. Чимин не решился войти внутрь и мешать, возможно, важному разговору. Он достал телефон, набрал номер мужа и поднес его к уху, считая гудки. Юнги кинул короткий взгляд на гаджет, что лежал по правую сторону от него, но тут же вернулся к своему собеседнику, продолжая разговор. Чимин не сможет описать чувства, которые испытал, когда понял, что его Юнги, который всегда принимал от него звонки, как бы сильно занят не был, сейчас не возьмёт трубку. Пака будто окунули в ледяную воду, для того, чтобы он пришёл в себя и понял, что все, что сейчас происходит, его рук дело. Рука собеседника легла на руку Юнги и к горлу Чимина подкатила тошнота, он не мог в это поверить. Пусть Юнги сразу же ненавязчиво убрал ладонь со стола, высвобождаясь из захвата, легче от этого не стало. Сердце Чимина защемило, он уже не обращал внимания на дождь, что стал ещё сильнее. Он просто стоял на улице, как болван, не зная, что ему сейчас делать. Юнги перевёл взгляд к окну, разговор с очередным инвестором навевал скуку, все мысли были об одном: поскорее свалить домой и сказать Чимину, что никакой развод ему не светит, даже если он этого сильно захочет. Переговоры шли отлично, пока этот наглец не решил, что может полапать Юнги. Мин убрал руку и снова перевёл взгляд к окну, в пол уха слушая собеседника. Его глаза скользили по мокрому асфальту, по ручейкам воды, что бежали вдоль бордюров. Наверное, Чимин сейчас кутается в одеяло и пьёт горячий чай. Глаза наткнулись на чьи-то кроссовки на безлюдной улице с утра в дождливую погоду. Взгляд скользил выше, пока не встретился с родными глазами. Юнги увидел Чимина, который не отрываясь наблюдал за ним в окно. Его промокшие светлые волосы, сосульками падали на мокрое лицо; футболка, выглядывающая из-под расстегнутого пальто, промокла насквозь, став почти прозрачной. Чимин поджал бледные губы и продолжал смотреть, еле сдерживая трясущийся подбородок. Юнги вскочил с места, скоро извинился и выскочил на дождливую улицу. Чимин не убегал, как в каких-то сопливых мелодрамах, он стоял и покорно ждал, пока его муж к нему подойдёт. — Чимин? — Юнги тянул с себя пальто и накрыл их с головой. — Ты… — Юнги, я не хочу разводиться, я тебя люблю! — почти выкрикнул Чимин, хватаясь замерзшими пальцами за рубашку мужа. — Прости меня, пожалуйста. Всё, что я вчера наговорил, это неправда, и все, что до этого говорил, тоже неправда. Я просто несдержанный идиот, я глупый и неуравновешенный. Прости меня, пожалуйста, что пренебрегаю тобой, за то, что провоцирую, — Чимин тараторил так быстро, насколько позволяли замерзшие губы. — Я обещаю больше никогда ничего от тебя не скрывать, не обманывать и не говорить слова, которые тебя ранят. Ты ведь простишь меня? Чимин поднял взгляд, что все это время блуждал где-то в районе ног, и глубоко вдохнул грудью недостающий воздух. Юнги смотрел на него и улыбался, Чимин сейчас выглядел точно нашкодивший котенок, пойманный с поличным. — Малыш, я тоже не хочу разводиться, — Юнги сжал холодную ладонь Пака. — И я на тебя не злюсь и не обижаюсь. Я сам немного перегнул палку и довёл все до такого, — он притянул Чимина себе за талию ближе. — Зато сейчас мы уже знаем, что в будущем делать, когда возникает конфликт, верно? Чимин часто закивал, прижимаясь лбом к тёплым губам, и судорожно выдохнул. — Ты весь продрог, — Юнги накинул на мужа свое пальто и приобнял за плечи. — Тебя нужно согреть. Сейчас отправлю тебя домой. — Я хочу остаться с тобой, — губы Чимина неконтролируемо дрожали. — Можно я посижу с тобой? Обещаю, я не буду мешать. Юнги кивнул, крепче прижал к себе Пака за талию и быстрым шагом повёл его в сторону офиса.***
Чимин сидел в углу дивана, кутаясь в сменный костюм Юнги и плед, бледными пальцами сжимая кружку с дымящимся чаем. Как и обещал, он сидел тихо, словно мышонок, наблюдая за тем, как работает Юнги. Дверь ежеминутно отворялась: помощники, подчинённые директора сновали туда обратно, удивлённо поглядывая на свернувшегося на диване калачиком Чимина. Он выпил горячий чай и сейчас крепко уснул: бессонная ночь и стресс дали о себе знать. Юнги лишь коротко улыбался в ответ на вопросительные взгляды и пожимал плечом. К концу рабочего дня в глазах уже двоилось. От постоянного напряжённого взгляда в монитор компьютера и цифр на бумагах виски пульсировали болью. Юнги откинулся на спинку кресла и потёр переносицу двумя пальцами. Он протяжно вздохнул и медленно перевёл взгляд на спящего Чимина. Тот лежал в той же позе, в которой уснул, его веки слегка подрагивали, а из уголка рта, пачкая свернутый в рулон пиджак, стекала слюна. — Ребёнок, ей богу, — усмехнулся Юнги. Он поднялся со своего рабочего места, выгнулся назад, упирая руки в поясницу, и коротко простонал, хрустнув позвоночником. Подойдя к дивану и присев на корточки, Мин откинул чужую светлую прядку волос, что спадала на лоб. — Чимин, — шёпотом позвал мужчина. — Эй, соня, пора просыпаться. Чимин что-то невнятно буркнул в ответ и повернулся на другой бок, сунув свернутый пиджак между ног. Юнги запустил пальцы во взъерошенные волосы, мягко массируя кожу головы, и присел на край дивана, разглядывая лицо мужа. Столько лет прошло, страшно подумать, они пролетели словно один день, но Чимин ни капли не изменился. Его лицо, как прежде, было гладким, светлым, как у ребёнка, разве что возраст добавил немного более резких черт, делая его мужественней. Не сдержавшись, Мин наклонился и аккуратно коснулся губами открытой шеи. Он продолжал несильно сжимать в ладони мягкие волосы, выцеловывая сладкую нежную кожу. Чимин сдавленно простонал, не давая вырвать себя из сладкой неги, но Юнги был настойчивее, и Паку пришлось открыть один глаз. — Ты уже закончил? — прошептал Чимин чуть хриплым ото сна голосом. — Мгм, — Юнги продолжал покрывать своего возлюбленного поцелуями. При виде такого разомлевшего мужа он распалялся все сильнее, настойчивее скользя руками по всему телу. — Юнги, прекрати, — Пак тихо хихикнул, пытаясь вырваться из цепких рук, что ухватили ещё крепче. — У тебя тут полно людей, что ты делаешь? — Я люблю тебя, — Юнги оторвался от своего занятия и взглянул в глаза напротив. От тепла и пронзительной нежности в глазах Чимин медленно сглотнул, пытаясь протолкнуть внезапно появившийся комок в грудине глубже. — Я люблю тебя так сильно, — руки Юнги перебирали волосы на голове Пака, — что ни кто-либо посторонний, ни ты и даже ни я, не смогут меня переубедить в обратном. Каждый раз, когда ты на меня кричал и уходил в спальню, захлопнув дверь, не смотря на то, что я ни в чем не виноват, мне хотелось ползать в твоих коленях и молить, чтобы старый Чимин вернулся на место. Когда ты сказал, что жалеешь, что встретил меня… — Юнги… —… в моей душе будто сделали огромную дыру. Я так хотел тебя прижать к себе, но наша глупая ссора уже настолько далеко зашла, что мой жест показался бы нелепым, — Мин перевёл дыхание и опустил голову на грудь Чимина. — Спасибо, что пришёл сегодня. Спасибо, что передумал. Я бы без тебя не смог. Слова Юнги будто окунали сердце Чимина в ледяную воду снова и снова, он быстро проморгался, смахивая с длинных ресниц непрошенные слезы, и обвил шею мужа, сильнее прижимая его к себе. Юнги всегда был немногословен, для него простое признание в чувствах всегда удавалось с невероятным усилием. Сейчас он так много сказал, что сердце заходилось в бешеном стуке. — Спасибо, что терпишь меня. — Спасибо, что ты рядом. Эта мелочная ссора на пустом месте заставила их двоих вспомнить то, что уже забылось спустя долгие годы брака. Человеку нужна любовь и уверенность в том, что он кому-то нужен. Чимину хотелось знать, что Юнги все ещё по-прежнему страстно желает его, и не только в интимном плане. Юнги хотелось видеть, что Чимин его понимает и принимает таким, какой он есть. Два сердца, что жили рядом и бились в унисон, забыли о такой важной вещи, как разговор: сколько бы ты не понимал человека на интуитивном уровне, спросить и обсудить лишний раз никогда не помешает. Обнимая Юнги, Чимину становилось легче дышать. Он глубоко вздохнул и наконец поднял чужую голову со своей груди. Он несколько минут смотрел в темно-карие глаза и широко улыбнулся. — Я хочу есть. Юнги прыснул и согласно кивнул головой: — Есть у меня на примете одно славное местечко. — Это ты меня на свидание приглашаешь? — вздернул бровь Чимин. — Погоди-ка, когда в последний раз мы были на свидании? — Ну все, перестань, — Юнги снова спрятал лицо в чужой груди, пряча смущение и стыд. — Я постараюсь больше не совершать таких ошибок. — Хорошо, только встань уже с меня, ты невозможно тяжёлый, — Чимин заёрзал под Мином, пытаясь высвободиться.***
— Ого! — Чимин выскочил из автомобиля, широко раскрыв глаза. — Это же то самое место! Он полетел к небольшой палатке и с жадностью впился взглядом в аппетитно бурлящие токпокки в остром соусе. — Ты тоже помнишь? — подоспел Юнги. — Как забыть, тут наше первое свидание прошло, — Чимин широко улыбнулся и взглянул на старушку-продавца, — Аджумма, можно две порции? И четыре пуноппана, пожалуйста. — Не староваты ли вы для студентов? — добродушно улыбнулась старушка, щедро накладывая еду в одноразовую тару. — Мы вспомнить молодость, — Юнги чуть склонился, принимая еду из тёплых рук. — Вообще-то я не старый, — наиграно надул губы Чимин, — это твой пиджак добавляет мне возраста. Уплетая острые рисовые палочки и пирожки с бобовой начинкой, супруги вспоминали свои студенческие годы, когда были ещё совсем молодые. Чимин широко улыбался, вспоминая смущающегося и краснеющего Юнги, что выглядел слишком комично, пытаясь угодить молодому своенравному Чимину. Воспоминания лились рекой, оставляя светлый отпечаток, вкус острого соуса и сладких бобов возвращал их в необремененную юность, когда все было так легко и просто. — Знаешь, — задумчиво сказал Чимин, откусывая хрустящее тесто, — Если бы у меня была возможность переиграть жизнь, вернуться сюда, в прошлое, когда я был ещё молод, то я, не раздумывая, снова бы пошёл на ту вечеринку к Хосоку и познакомился там с тобой. Юнги покрутил кольцо на безымянном пальце и согласно кивнул головой, смотря в медовые глаза-полумесяцы.***
— Чимин? — Юнги посмотрел на мужа, крепко сжимая руль автомобиля. — М? — Пак оторвался от светофора и взглянул в ответ. — Тогда, после моего провала, — Мин смущённо кашлянул в кулак. — Ты сказал, что простишь меня при одном условии. Можно узнать, что ты имел в виду? Чимин снова растянул губы в лукавой улыбке, он придвинулся ближе и положил подбородок на чужое плечо. — А ты все ещё согласен? — Конечно.***
— Любимый, ты мне доверяешь? — спросил Чимин, присев на край кровати и прикусив губу. — Конечно. — Тогда закрой глаза и расслабься. Юнги послушно выполнил просьбу. Он почувствовал, как холодная гладкая ткань касается его лица. Чимин чуть приподнял его за голову и завязал повязку на затылке. — В ролевые игры будем играть? — Юнги нервно хохотнул – все новое немного пугало его. — Юнги-я, расслабься, — томным голосом шепнул ему на ухо Чимин. Руки Юнги подняли вверх, и он почувствовал холодный металл на запястьях, короткий щелчок, и Чимин снова нежно целует его губы. Сейчас, в темноте, все ощущалось по-другому. Все его чувства будто обострились: кожа сильнее реагировала на прикосновения, уши по-иному воспринимали звук. Всё вокруг казалось нереальным, и это невероятно будоражило. Юнги будто стала доступна иная, более чувствительная сторона удовольствия, к паху прилила кровь, и возбуждение током промчалось вдоль позвоночника. Он чувствовал, как нежные пальцы Чимина скользили по его коже вкупе с чувственными поцелуями, заставляя Юнги протяжно простонать. Губы Чимина опускались все ниже и остановились на кромке трусов, не мешкая ни минуты, Пак стянул с мужа брюки и трусы, высвобождая налитую плоть, Юнги чуть двинул бёдрами, недвусмысленно намекая на дальнейшие действия, но Чимин продолжал целовать низ живота и выпирающие косточки бёдер, намеренно игнорируя главный предмет ласки. — Чимин-а, давай же, — Юнги прикусил губу и по инерции дёрнул руками, забыв о том, что они прикованы к спинке кровати. — Черт, я не могу больше терпеть, малыш. — Ты плохо себя вёл, Юнги, — Чимин оторвался от своего занятия и кончиками пальцев провел по шелковистой коже члена. — Сегодня я не позволю тебе кончить раньше, чем я. Пак обхватил ладонью горячий член и медленно отодвинул крайнюю плоть, оголяя розовую головку. Услышав сдавленный вздох, Чимин улыбнулся. Его рука скользила по шелковистой коже, и он чувствовал пульсацию приближающейся разрядки. — Нет-нет, Юнги-я, не нужно торопиться, — Чимин убрал руку и ухмыльнулся сдавленному стону. — Я ещё не наигрался. Юнги проскулил, оргазм быстро отступал, на его место пришло чувство неудовлетворенности и давящая тяжесть внизу живота. Мину так хотелось сейчас психануть, взбрыкнуть и накричать на Чимина, но не было сил, потому что Чимин снова скользил своим проворным языком по поджарому торсу мужа. Чимин сдернул повязку с глаз Юнги и увидел мутный взгляд, который жадно скользил по телу Пака. — Хочешь меня? Юнги болванчиком закивал головой. Он смотрел на ремни, что впивались в любимое тело, на лукавую улыбку и понимал, что хотел. Хотел безумно, до одури, так желают только наркоманы очередной дозы. Чимин его наркотик, что плотно скользит по его венам, скручивая жилы и подчиняя себе целиком и полностью. Мин, будто муравей, которого атаковал гриб-паразит: живёт и двигается только тогда, когда Чимин того пожелает. Чимин ещё шире улыбнулся, видя нескрытое желание в любимых глазах. Он привстал на коленях, скользя ладонями по своему прессу ниже, стянул полупрозрачное белье, оголяя свое возбуждение, и завёл руку за спину. Рот чуть приоткрылся в тихом стоне, пальцы Чимина мягко оглаживали упругие стенки. Ему хотелось закатить глаза от удовольствия, но он не смел отводить взгляда от своего мужчины – ему нужно видеть эти эмоции, он должен запомнить все до миллисекунды. — Ох, Юнги-я, мне так хорошо, — рука Чимина задвигалась ещё быстрее. — Хочешь увидеть это? Юнги не ответил, но по его взгляду и подрагивающему члену, что сочился смазкой, Чимин все понял. Он развернулся спиной, оперся одной рукой на кровать и, выгнувшись в спине, продолжил ласкать себя перед лицом самого главного зрителя. — Твою мать, Чимин, прекрати издеваться, — Терпение Юнги было уже на пределе, ему безумно хотелось трахнуть этого дьяволенка, вбивать его в постель до хриплых стонов, иметь настолько долго, что тот не сможет ходить из-за дрожи в ногах. Чимин будто не слышал. Его пальцы продолжали вторгаться в узкое нутро, на лбу выступила испарина от подступающего удовольствия, подушечки пальцев били точно в цель, и Пак чувствовал, как разрядка приближается дикими волнами по его спине. — Господи, Чимин, я прошу тебя, прекрати меня мучить! — мольба в голосе Юнги заставила Чимина остановиться. Он развернулся, склонился над лицом мужа и широко улыбнулся, перекидывая ногу через бедро Юнги. — Ты готов, любимый? — Господи, блять, давно уже! Чимин ухватил пальцами пульсирующее возбуждение мужа и медленно опустился на него, издав протяжный стон. Юнги вздернул бедра вверх, толкаясь глубже, и закатил глаза от удовольствия. Узость мягких стенок сводила с ума, Чимин извивался на нем, цепляя короткими ногтями кожу на груди. Юнги перло в прямом смысле этого слова, у него кружилась голова от перевозбуждения, тяжесть внизу живота пульсировала в унисон бешеному сердцу, колени подрагивали, но Мин наперекор им упорно продолжал вбиваться в стоящего на коленях над ним Чимина. Пак не мог уже двигаться, он просто упёрся руками в грудь мужа, подставляя свой зад под частые толчки, и в изнеможении закрыл глаза. С члена тонкой струйкой тянулась смазка, капая на напряжённый пресс Юнги. — Остановись, — судорожно шептал Чимин в чужие губы, — я сейчас кончу. — Освободи мне руки, — жадно кусая чужую шею, прошептал Юнги. Дрожащими руками Чимин кое-как взял ключ с тумбы и, с третьего раза попав в замочную скважину, отстегнул наручники. Юнги вскочил с места, точно птица, что вырвалась на свободу из долгого заточения. Он перевернул Пака на живот, подложив под бедра подушку, и, не сдерживаясь, вошёл сразу до упора, шумно выдохнув. Чимин хватался пальцами за простынь, комкая белую ткань, выгибал спину сильнее и морщил глаза от переполняющих его ощущений. Внутри разливалось тепло, которое обжигало все внутренности, скользя по венам, оседая в глубине сердца; электрические разряды раз за разом били по пояснице, заставляя глаза слезиться, а губы выкрикивать непроизвольные стоны. Юнги вбивался все сильнее и размашистее до тех пор, пока любимое тело под ним не начало содрогаться мелкой дрожью. Мин в два точка достиг удовольствия, что вышибло одним ударом воздух из его лёгких и навалился сверху на влажную спину. Чимин прерывисто дышал, хватаясь пальцами за чужую руку, что легла подле его головы. Оргазм пульсирующими волнами отступал, уступая место сладкой размеренной дрёме.***
— Юнги-я, у меня сюрприз! — Чимин, не сбавляя скорости, приземлился на колени мужа, что смотрел телевизор, сидя в гостиной, и протянул ему письмо. — Что это? — Юнги быстро вскрыл конверт и вчитался в содержимое. — Приглашение? — Ага, Чонгук-и и Тэхён решили пожениться. — Всё равно он мне не нравится, — Юнги поджал губы и вернулся обратно к глупому реалити-шоу, продолжая крепко сжимать конверт и криво ухмыляться.