По-другому

— Так, всё идёт хорошо, успокойся, Сокджин! Джин вытащил пару бумажных салфеток из сумки и промокнул ими лицо. Он смотрел на своё отражение в зеркале и пытался отыскать какие-то изъяны в лёгком макияже и причёске. Но всё было идеально, как и всегда. Сегодня их третье свидание. С Чонгуком они познакомились через общих друзей. Чон сразу проявил инициативу и начал проявлять не только дружеский интерес. Сокджин где-то вычитал, что есть правило пяти свиданий, конечно, оно обычно распространялось на женщин. Но Сокджин был из тех, кто не мог направо и налево раздаривать свою близость. Для него это было важным этапом в отношениях. Но он решил, что пять свиданий это слишком и ограничился на трёх. Чонгук, нужно отдать ему должное, не напирал и вёл себя как истинный джентльмен. Не давил и был очень чутким. Наверняка Чимин ему что-то выболтал о принципах Джина. Дверь в мужской туалет хлопнула и Сокджин осознал, что всё это время, просто смотрит на свое отражение. Чёрт. Чонгук наверняка подумал, что у Джина какое-то несварение. Ресторан западной кухни. Почему Чонгук выбрал именно это место для третьего свидания, догадаться не трудно. Оно стильное, дорогое и располагает к продолжению вечера. Вот только Сокджин перенервничал после съеденного стейка, бутылки вина и многозначительного взгляда. И убежал в уборную перевести дыхание. — Хён, всё хорошо? У Чонгука глаза блестят, а переживательные нотки в голосе так вообще режут ножом по сердцу. Конечно, Чонгуки, сладкий мальчик, я в порядке! Хочется ответить Сокджину, но он чувствует как в горле пересохло и чтобы не хрипеть, сдержанно кивает. — Тогда, может, продолжим у меня? И вот эта робость с которой Чон зовёт его на "чай", ещё больше с ума сводит. — Да, я не против, — всё же подаёт голос Сокджин и ловит в ответ широкую улыбку. Оно того стоило. В такси они сидят на максимальном расстоянии друг от друга, каждый смотрит в своё окно. Джин пытается считать баннеры, чтобы успокоить в глотке стучащее сердце, а Чонгук незаметно тянет руку. Как воришки пальчики ступают по кожаной обивке сиденья, вдох-выдох, и кожу Сокджина обжигает касание. Джин всё же вздрогнул, почувствовав, как чужой мизинец гладит костяшки, как широкая ладонь накрывает его руку и как крепко Чонгук сжимает, облегчённо выдохнув. Улыбки лезут на их лица, жар смущения затопил щеки и скулы. Как два школьника сидят давят лыбу перед первым поцелуем. Сокджину даже стыдно, ему тридцать лет, алло! В лифте они все же целуются, уже без капли стеснения и прочей детской ерунды. Кажется Чонгук был тем самым волком в овечьей шерсти. На своей территории он сразу осмелел и жадно исследует чужой рот, даже немного порыкивая от возбуждения. Его ладони приятно сжимают талию, колено давит на пах. Сокджин трётся своим возбуждением и не может прекратить стонать, его так откровенно хотят. Чонгук опрокидывает Джина на кровать, нависает сверху диким хищником и даже скалится. От этого зрелища хочется скулить и просить о пощаде. Джин не успевает осознать как остался без одежды, но зато может пересказать в мельчайших подробностях, как красиво перекатываются мышцы под смуглой кожей Чонгука. Он кончиками пальцев касается его груди и ведёт к прессу, просто так, убедиться, что на ощупь это также красиво как и с виду. Растатуированная ладонь ложится на горло, Чонгук глубоко целует, всасывая чужой язык. Рука перемещается с горла на скулу, заднюю сторону шеи и останавливается на затылке, крепко сжав волосы и до боли потянув их. Сокджин промычал в поцелуй, царапая широкую спину. — С.. стой. Чонгук лишь активнее задвигал бедрами имитируя толчки. Его член трётся о сокджинов и это, блять, просто охуительно. — Погоди, — отстраняется Джин. — Может обсудим наши предпочтения и все такое? Чонгук не сразу понимает, что от него хотят и снова целует. — Чонгук, ну правда, это важно. — Хорошо, — сдается младший. Судя по реакции Джина на выходку с волосами, Чонгук уверен, что проблем не будет. — Давай скажем одновременно как нам нравится. Уверен, мы стопроцентное попадание друг в друга. — Ну попадём мы друг в друга ещё неизвестно, — Сокджин не мог обойти этот каламбур стороной. Ну вот такая у него натура и не нужно тут осуждать. — Но я не так уверен, как ты. Сомнения Джина могли бы вызвать подозрения, но Чон просто залип на пухлых губах и смысл слов, что вылетали из этого рта, до него особо не дошел. — Давай на счёт раз, два, три, — считает Чонгук. — Я люблю нежно. — Я люблю грубо. — Ну вот видишь, я же говорил... Так, что?! Чонгук даже отскочил удивившись. — Погоди, но ты же стонал, когда я схватил тебя за волосы! — Да я протестующе мычал! — взмахнул руками Сокджин. — Ты мне чуть скальп не снял! Тишина. — И что, прям только нежно? — Чонгук не из тех кто теряет надежду. — Исключительно. А может и из тех. Просто Чону вот эта вся ваниль никуда не упала. Характер у него другой, темперамент. Он любит долго растягивать своих партнёров, а потом трахать их до потери памяти, шлепая по покрасневшим ягодицам. Сжать горло, перекрыв кислород и ебать так, чтобы звёзды перед глазами и искры оттуда же. Засунуть член в рот и прижать чужую голову к паху так, чтобы чувствовать как дыхание щекочет волосы на лобке. Да он даже ходил на сессии, в качестве дома конечно, настолько он любит по-жестче. В общем, Чонгук давно познал себя и свои предпочтения и они прямо противоположны желаниям Джина. Молчание как-то затянулось. Сокджин видел, как мыслительный процесс Чонгука активно прокручивается в голове. Пора заканчивать. — Тогда, я наверное пойду? — неуверенно спрашивает он. — Д..да, наверное. Видимо не в пользу Сокджина. Но Джин не в обиде. Они взрослые люди и оба понимают, что секс, неотъемлемая и очень важная часть отношений. Любовь любовью, но если не получать полного удовлетворения в физическом плане, то так и на сторону не долго пойти. Прощаться они не стали, Чонгук просто услышал, как дверь его квартиры захлопнулась. Как-то не очень всё получилось.