Таблетки больше не помогают

«17 сентября 2008 Господи, как много прошло времени с тех пор, как Морган копался в моём мозгу. Иногда я ощущаю под пальцами тонкий след шва прячущийся под волосами и сердце сжимается от нестерпимой боли. Что настоящее? То что было мной разрушено и брошено в далёком прошлом или то, что создаётся мной сейчас? Привычная атмосфера — меня считают психом, коллеги, все те, кто знал меня до.., прячутся по углам и обсуждают очередную вспышку безумия, прострации, дезориентации. Как Алекс позволила мне выйти на улицы? Почему не понизила до констебля, не лишила возможности вести дела, вести за собой людей? Возможно, она знает что-то чего не знаю я. Она плод моего воображения? Тумблер в моей голове не позволяющий сломаться? Я мёртв? Боже! Я опять слышу их! Слышу голос шефа, свист пуль и крики о помощи, я не выдерживаю. Заканчиваются таблетки. Дрейк предупреждала о возможной зависимости, но я не завишу от них, просто принимаю, каждый раз, когда требуется помощь. Маленькие джины из баночки в моей аптечке.» «10 октября 2008 Майк тянется ко мне, заглядывает в рот, спорит, напоминает о правилах и морали, смотрит, как щенок, только забранный от матери и брошенный в охотничью свору. Ненавижу. Мои таблетки не помогают, он следит, чтобы я не принимал слишком много. Опускает руку на мою, отнимает банку, кричит и ругается, а я позволяю ему это делать. Он восхищается моей Кортиной, выкрашенной из голубого в коричневый и помещённой на ту же полку, где хранятся грамоты и сертификаты. Он новенький в моём отделе и мало что знает про меня. Привязан. Это глупо, но вероятно, что только он удерживает меня в этом месте. Никто не способен присматривать за городом так же, как это делаю я так же, как делал это Джин. Ни один не зайдёт за фантомную грань ради порядка, поэтому, когда мы остаёмся с Майком вдвоём, я вжимаю его в дерево шкафов, нахожу почки, солнечное сплетение, прощупываю кулаком пресс. Я заставляю его отвечать за свои слова, отвечать за действия чьи последствия нанесли вред гражданским, я успокаиваю и глажу его по волосам, запуская в них пальцы и перебирая светлые, длинные локоны, я позволяю ему больше чем кому-то. Я собираюсь когда-нибудь уйти.» «12 мая 2009 Таблетки перестали помогать. Меня отстранили и ничто не способно больше удерживать в этом месте. Я отчётливо слышу крики о помощи, они стали такими громкими, что кажется, будто достаточно шагнуть за грань и я вернусь и спасу своих друзей. Мама ушла с грустной улыбкой, я видел, как угасающий свет в её глазах вспыхнул каким-то пониманием и затих насовсем. Она покинула, оставила меня не смотря на уговоры, как когда-то сделал я сам. Рядом со мной лежит направление в стационар. Они хотят поместить меня в психиатрическую клинику, Майк ещё не знает. Ему не нужно, много дел и без меня, я все равно решился. Вчера видел Ханта в мутном отражении, он смотрел на меня сквозь черты моего ученика и когда-то зама. Время пришло. Он готов, я готов, надеюсь, что отдел А так же готов, как и мы. Майки, ты справишься, не будь Дороти, моя помощь тебе больше не нужна, я должен вернуться в Омаху. Прощай» Ветер треплет волосы и толкает назад, за ограждение, на твёрдую поверхность крыши. Глаза щиплет от его резких порывов, а голоса в голове резко стихают, уступив шумному бою сердца в ушах. Впервые на губах появляется искренняя улыбка. Один шаг. Дыхание замирает на вдохе. Мир останавливается. Тишина. Тело погружается в вязкое ничто, объятое теплыми прикосновениями воздуха и сквозь установившееся молчание миров слышится мой смех. Удар. Мягкий, упругий. Сознание пронзает яркая, белая вспышка, пробивающаяся сквозь крепко сжатые веки. — Сэм! Сэм, помоги нам… — револьвер в моих руках больше не дрожит, кристальная четкость картинки и один хлопок выстрела. Я вижу свою команду перед собой. Небывалое облегчение, но ни одна слеза не сорвётся с моих переполненных глаз. Джин. Энни, Крис и Рэй. Тепло в моём животе разрастается, сердце сжимается от приятной боли. Я дома.