Освободи меня...

Правда ли, когда говорят, что человек не меняется? Или это лишь отговорка, чтобы самим не меняться? Возможно, чтобы измениться, людям мало одной жизни. А когда он бессмертен, то это уже другое дело. Хочешь не хочешь, но ты станешь отличаться от себя в юности. Если человек повстречался со смертью, он становится другим. Каким был юноша в свои 19 лет? Вару был грубым, недовольным лицемером. Насолить кому-нибудь — это как моргнуть. Ему было плевать, у кого какие трудности. Самое важное — он сам, другого и быть не могло. Всегда следил за внешностью. Но что сейчас? С того момента, как он попал в этот мир, прошло… пятьсот восемнадцать лет. Хватит ли этого, чтобы измениться? А какой он сейчас?

***

Он шёл по улице, стараясь не бросаться в глаза, идти, где меньше народу, не привлекать внимание. В глазах всё виделось нечётко. Зрение стало его подводить примерно лет пять назад. Что бы оно восстановилось ему придётся снова умереть. Тогда он восстановиться и организм будет как новый. Плохое зрение служило неким напоминанием, что за последние пять лет он ни разу не умер, достаточно не плохо. Живот продолжал болеть. Как и спина, что заживала после когтей озлобленного пса. Который день он уже не ел? Второй? Или третий? Всего-то. Не так много, бывало и хуже. Одежду он выбирал так, чтобы та всё закрывала и обязательно капюшон, что скрывал и волосы, и лицо. Несмотря на сильную жару, Вару всегда был в закрытой одежде. Лучше он умрёт от жары и духоты, чем… В глаза бросился фиолетовый цвет волос. Не раздумывая, он бросился в его сторону и прижал к стене мужчину, рассматривая. Фиолетовые волосы и желтые, как золото, глаза, напоминающие драконьи. Это он! Зазря он времени не тратил и искал информацию об мире, жителях, языках и государствах. За всё это время он побывал, наверное, в каждой точке этой вселенной. И большинство не по своей воле. Одни наиграются и выкинут кому-нибудь другому за любую сумму. Будь то жалкая, ничего не решающая копейка, а иногда за приличную. Естественно, в этом мире нет ни рублей, ни другой валюты из Земли. Сейчас он находился в городишке рядом со столицей. Путь он держал в Империю. Так называется страна, в которой и живёт тот фиолетово-волосый парень, что и сделал его бессмертным. Но каким-то чудесным стечением обстоятельств, он стоит прямо перед ним. Как оказалось, личность была непростая, очень непростая. Эмма, которую своим «лечением» он убил, была сестрой Пика и являлась принцессой государства Риминиши́тур. С детства она была больна неизвестной болезнью. Никакое лечение ей не помогало. Ни магия, ни травы, ни-че-го. Прожила она 17 лет, в свой 18-й день рождения она умерла. Пик же является королём, но в то время он был кронпринцем. Он и его мать, Спэс, правят вдвоём. Бывший Король, отец Пика, покинул этот мир примерно три столетия назад. Правление не постоянное. Они не правят одновременно. Пока один спокойно отдыхает, второй правит, и наоборот. Жители не жалуются, они любят и почитают своих правителей. Поэтому, если вы встретили одного из них в замке, то второго вы вряд ли найдёте. «Империя» являлось и является самым сильным и процветающим государством за всё время истории. У него огромная военная мощь, большое количество жителей, природа процветает, ресурсы не заканчиваются. Секрет в том, как гласит легенда, её жители произошли от Фиолетовых Драконов, что и видно по цвету волос правителей, их глазам. Из всего мира ни у кого нет фиолетовых волос. Два единственных человека с ними. Пик и Спэс. Разница роста между Вару и Пиком составляет около тридцати сантиметров. Вару не был невысоким, сто семьдесят сантиметров, а вот Пик — уже другое дело. Видимо, гены драконов даже через поколения не исчезли. Два метра роста делали его устрашающим, подтянутое и накаченное тело со взглядом грозных золотистых глаз, чёрных прямых бровей устрашали ещё сильнее. Хотелось скрыться прямо сейчас. Вару сглотнул, собираясь с духом, но такой пристальный, полный злобы взгляд усугублял положение. Он его узнал. Узнал убийцу его сестры. — Живой, однако, — первый прервал тишину между ними Пик. Он, по всей видимости, не собирался тратить своё время на это. — Сними проклятие, пожалуйста, — в ответ на громкий, чёткий голос отвечает тихий, слегка хрипящий. — С чего бы? — спрашивает Пик, слегка наклоняясь вниз. На эти действия Вару сразу убрал руки от стены, к которой того «прижал», отвернул голову в сторону, наклоняя, чтобы капюшон скрыл его голову полностью и он не видел этих глаз и взгляда. Хотя за это время он привык к подобному, но взгляд именно этих глаз он выдержать не мог. И что на это ответить? Я устал от жизни, не мог бы ты меня маленечко убить? Да и вряд ли он поверит, что тот настрадался вдоволь. — Я хочу умереть, позволь мне это сделать. За это время я настрадался, — слегка помолчав, ответил Вару, решив сказать как есть. — Когда разговариваешь с оппонентом, то нужно смотреть на него, — Пик стянул с него капюшон, всё те же зелёные волосы, только грязные и спутанные. Схватил за подбородок, не успел его повернуть лицом к себе, Вару среагировал на прикосновения и за секунду отошёл на несколько шагов, с силой натянул капюшон, словно хотел в нём спрятаться. Реакция позабавила Короля. Боится? С чего бы? — Подойди и смотри на меня, или же проваливай, — Пик скрестил руки на груди, оперся о стену и стал наблюдать со стороны. Почему-то он уверен, что тот не уйдёт, стоит лишь подождать или же надавить. Вару стоял и собирался с сознанием, которое начинало ему подкидывать моменты прошлого. — Мне долго ждать? Я дал тебе шанс, а теперь съеби отсюда. — На последних словах Вару огляделся по сторонам. В этом переулке были сейчас лишь они одни, но по улицам ходило много народу, что мелькал лишь цветными пятнами в его глазах. Он осторожно стянул капюшон, но голову не поднял, лишь повернулся и смотрел в пол. — Ну уже хоть что-то, — Пик поднял его голову за подбородок, но взгляд всё ещё смотрел вниз. Вару огромным усилием заставил себя не отшатнуться, его пальцы сжались в кулак до боли. — Смотри мне в глаза, всегда. Всегда? Медленно, очень медленно он перевёл взгляд зелёных глаз на золотистые. Хватило и секунды, чтобы сразу перевести взгляд вновь от них. Сердце начало стучать с бешеной скоростью, дыхание сбиваться, в глазах начали мелькать моменты прошлого. Подбородок дёрнули вверх и с силой сдавили. Вару поморщился, новая попытка, и взгляд останавливается на глазах Короля. — Отлично, — почувствовал удовлетворение Пик. Вару смотрел на него со странным страхом. С чего бы ему бояться Пика? Из-за бессмертия? Возможно. — Всегда смотри в глаза, когда разговариваешь со мной. Разговариваешь, да? — Хочешь умереть, — Пик сделал паузу, смотря в небо, слегка ухмыльнулся. Вернул взгляд обратно, более злой и жестокий. Вару попытался отстраниться, взгляд за долю секунды ушёл от глаз Пика. Король схватил его за горло, заставляя подойти ближе и смотреть на него. — С чего я должен это делать? Вот так взять и отпустить тебя на тот свет, — губы расползлись в улыбке, напоминающей оскал. — Ты пойдёшь со мной. Будешь жить, пока мне не наскучишь. — Хорошо, — согласился Вару. Не такое уж и плохое развитие событий. Империя находится далековато. Четырнадцать дней на лошадях, с остановками по часов пять максимум. Это самое минимальное время. Пик является Королём, а значит, они направятся в замок. Государство расположено у утёса. Около края, точнее, быть ближе всего к краю, и расположен замок. Да, это нелогично, ведь так государство не в центре, а в открытом доступе со стороны моря. Но этому есть очень даже хорошее объяснение. Плодородные земли находятся ниже замка, их отдали рабочим, а сам замок построили в землях, где невозможно вырастить урожай. Да и за всю историю ни разу он не был атакован, хотя это странно. Он не бедный, возможно, они отправятся туда не верхом, а на карете. Вару всегда мучал вопрос: как они ещё не додумались до строительства машин? Но часто отвечал себе, что без них лучше, да и не нужны они здесь. Что будет делать с ним Пик, когда они приедут в замок? Нагрузит работой? А мать? Она-то не позволит спокойно ходить по замку убийце её дочери. Причём единственная дочь была. Детей в семье было двое, теперь один. Странно ещё, что Король ни разу не женился. Хотя подыскать партнёра всегда было непросто в этой семье. Они долгожители. Даже сейчас, когда прошло пять столетий, Пик выглядит максимум на тридцать. Из-за бессмертия Вару тоже не старел, в отличие от Короля, что всё же изменился, он — нет. О на всегда останется таким, каким был в момент применения заклинания. После снятия он всё ещё останется таким же, но уже начнёт стареть. Возможно, быстрее, и долго он не протянет, но этого точно неизвестно. — Пошли, — голос вывел его из мыслей, что одна за другой бегали в его голове. — Куда? — даже не задумываясь, скорее машинально, спросил Вару. Король не ответил, он лишь пошёл в сторону улицы. Вару потёр шею и последовал за ним, натягивая капюшон. Он не шёл рядом, слегка в стороне. Чтобы казалось, что он не с ним, и на него не обращали внимания. Король, наверное, просчитал это тоже. — Иди рядом, — приказал Пик. Вару ничего не остаётся, кроме как подчиниться. Послушные люди быстро надоедают, верно? Вот он и решил принять такую позицию. Месяц, два, а может, и год — и всё. Свободен. На них бросали взгляды, Вару чувствовал их спиной. Смотрели из-за Пика. Каждый знал, что означает фиолетовый цвет волос в придачу с янтарными глазами. Никто не посмел встать у него на пути, даже заговорить. После начали бросать взгляды уже на него. Послышался шёпот. Людям всегда интересна чужая жизнь больше своей, особенно если это можно как-то прокомментировать или даже посмеяться. Вот и сейчас им интересно, что за голодранец идёт рядом с самим Королём Риминишитур. Главная улица, по ней они сейчас идут, отсюда и много народу. На ней находятся магазины, разные: от еды и мебели до разных магических предметов, что стоят очень даже дорого, и гостиница. Судя по всему, они сейчас туда и направлялись. Значит, он здесь по делам, но что именно ему нужно было? На этот вопрос ему никто не ответит. Сейчас они шли почти в конце улицы, гостиница же была на другом конце. Слишком много пристальных взглядов, много разговоров. Вару шёл, смотря в пол, не хотелось никого видеть. Он отвык от людей за всё это время. Специально сторонился, не хотел осуждений, насмешек, а самое главное — боль от потери дорогих людей. Самые важные в его жизни люди давно умерли, их было всего трое. Были и другие, конечно, но эта троица разбила его сердце на неисчислимое количество осколков своей смертью. Умерли они не от старости или болезни, их убили. Убили, и причиной являлся он. После первого раза он не сближался с людьми полтора столетия, после нашёл двух замечательных людей и… Всё повторилось. Они покинули его, покинули не по своей воле. Второй разрыв он пережил с трудом. Он был больнее. Настолько, что убивал себя несколько раз, четыре, если быть точнее. Ужасные воспоминания прекратились, когда они подошли к гостинице. На вид — обычное двухэтажное здание белого цвета. Белый цвет — цвет чистоты. Он занимает второе место в списке нелюбимых цветов, на первом месте — красный, напоминающий кровь. На белом цвете слишком хорошо заметны все загрязнения, а уж кровь, что растекалась по одежде и пачкала белоснежные волосы, была просто отвратительной. Это сочетание он никогда не наденет. Даже сейчас на нем одежда черного цвета, грязь всё равно видна, но не так сильно. — А, мне тоже заходить? — спросил Вару, смотря как Пик начинает открывать дверь в гостиницу. — Да, я с тебя и глаза не спущу, что бы не натворил чего, — в ответ он получил взгляд полный ненависти. Гостиница была похожа на те, что были в нашем мире. Сперва в глаза бросается лестница на второй этаж, что находится прямо напротив входной двери. Справа от входа стойка с регистрацией, слева маленькая комната с диваном и растениями, окном, смотрящим на центр улицы, зал ожидания. — Иди на второй этаж, комната в самом конце, — приказал Пик, а сам направился к девушке у стойки регистрации. Вару кивнул и начал подниматься по лестнице, проходил мимо комнат и слышал негромкие разговоры. Возможно, это были крики, потому что тон был явно недружелюбный. Если слышно так тихо, это значит, звукоизоляция очень хорошая. Звукоизоляция появилась около десяти лет назад, и гостиницы, где она была, очень дорогие. Сам он точно не знал, слышал слухи то там, то сям. Ну, раз десять лет прошло, то цены упасть должны были. В конце коридора, а он был не маленьким было три двери. Две по бокам в стенах и одна прямо напротив лестницы. В какую именно он не знал и стал ждать Пика, что он делал ему не известно. Но долго он не пропадал и появился быстро. — И чего стоишь? — спросил Пик, приближаясь к нему. — Я не знаю, какая именно комната, — ответил Вару, стараясь смотреть в глаза, как тот и приказывал. Даже с плохим зрением он видел эти желтые пятна, что смотрели на него с вечной злобой. Он уже начинает привыкать к ним. За эти года Вару научился быстро привыкать к каждому неудобству, вот и сейчас процесс привыкания уже активно работал в его сознании, но смотреть долго он пока не мог. Пик подошёл к последней двери и открыл комнату с правой стороны. Комната светлая, хорошо освещена большим окном, кровать одноместная, диван напротив кровати, столик маленький. Такие столики во многих гостиных, они низкие и круглые, чтобы на них делать что-нибудь, к примеру, поесть, то нужно садиться на пол, так они избавляются от надобности стульев, что только занимают места. Они очень даже удобные, а благодаря белому ковру сидеть на полу удобно и не холодно. Пик прошёл в комнату, а Вару остался стоять на пороге, закрыв дверь. Слишком светло, слишком чисто. Если здесь всё зальётся кровью, то будет ужасное зрелище. Вару попытался отогнать плохие мысли, что всегда всплывали в первую очередь. — Что мне делать? — спросил Вару, продолжая стоять на пороге. Что ему делать, он не знал. Ни как вести, ни как находиться с ним в одном помещении. — Сначала закрой дверь на ключ, — он кинул его. Размытый предмет поймать не удалось, Вару посмотрел на пол, не смог найти ключ, пришлось присесть. Он оказался прямо у ног, он поднял его и закрыл дверь. — Сколько пальцев я показываю? — спросил Пик, выставляя ладонь с пальцами. Размыто и не видно, слишком много размытой кожи, значит, не два и не три. Пришлось хорошенько прищуриться, не помогло. Какое у него зрение? Он и сам не знает. Больницы и подобные места с запахом лекарств он обходит стороной. Слишком уж ужасным был один из опытов, вспоминать никак не хочется. — Я не знаю, — честно ответил Вару. — Какое у тебя зрение? — Этого я тоже не знаю. — Хорошо, иди помойся, а потом уж разберусь с тобой. — Вару огляделся по сторонам, где дверь в ванную? Выйдя из мини-прихожей, он заметил дверь напротив кровати. — Одежду эту не надевай только, — добавил Пик, прежде чем Вару скрылся в другой комнате. Он замер и обернулся. — Что мне тогда надевать? — Я принесу, потом, как помоешься. Значит, он даст одежду, когда он помоется, и будет стоять перед ним голым? Нет, а можно как-то без этого? Вряд ли Пик захочет смотреть на его худобу. Вару скрылся за дверью. Сначала он осмотрелся: зеркало и тумбочка с разными бутылочками, вероятно, мази да шампуни, круглая ванная с кранами, на которых были нарисованы два символа, они для подогрева горячей воды и охлаждения холодной. Когда на улице жарко холодная становилась почти теплой, некоторые предпочитают принимать холодный душ, чтобы взбодриться, для этого и создали охлаждение холодной. Звучит как бред, но вещь хорошая. Давненько Вару не видел круглых деревянных ванн. Да что уж, он давно не мылся в ваннах. Чаще всего он мылся в водоёмах, там вода холодная всегда, особенно ночью, когда меняется время года. Зимы проживать было трудно, так что он предпочитал смерть. После убийства или смерти, одна хрень, он валяется мёртвым день. Из него вытекает кровь, останавливается дыхание, сердце перестаёт биться, а мозг работать. После первого этапа начинается второй. Он зависит от уровня нанесённого вреда организму. Если обобщить, то все органы и системы начинают вновь работать, это занимает два дня минимум, как бы он ни умер. Эти два дня являются самыми мучительными из-за возобновления всего, что было мертво, при работе оно приносит огромную боль. Сильнее всего это кровь, бегущая по венам, от этого хочется вырвать все вены. Работа легких, даже самые маленькие вздохи разрывают изнутри. Начало работы мозга, он часто бился башкой из-за этого, но, так как он больше напоминал овощ, нежели человека, то серьезного вреда причинить себе не мог. Про сердце даже говорить не надо, скопление крови вновь начинало двигаться. Это ощущалось словно огромный ком крови пытались пропихнуть в маленькую вену, разрывая её от объёма. После начиналась регенерация, места, где были нанесены раны, ощущались как вулканы, они горели и выли, чесались и зудели, но он ничего не мог сделать, в этот момент пошевелиться-то было невозможно, не говоря уже о другом. Если раны были серьёзными, как, к примеру, когда ему вспороли живот, он мог умереть несколько раз. Рана не успевала затягиваться, и он терял слишком много крови, всё продолжалось, пока он не исцелится, после уже огнём горели шрамы, даже они не оставались. Иначе сейчас был бы не человек, а сплошной кусок плоти, покрытый лишь шрамами, ожогами и следами от уколов. Но всё же есть два следа, что очень странно, не исчезли. На шее остались два следа от клыков вампира. Молитвы тогда не помогали. После полной регенерации он не приходит в сознание около двух дней. Это восстановление психической системы, так что он не мог даже сойти с ума. На всё уходило около недели. Он разделся полностью, снимая всю одежду, хотя предпочитал мыться хотя бы в футболке. В зеркале он увидел своё отражение. Спутанные волосы, ещё и грязные. Это напомнило события пяти дней назад. Люди, узнавшие, что он бессмертный, решили проучить за его злодеяния, они даже не знают, через что он прошел, но решают, что именно они должны вставить свои пять копеек в его жизнь. Так всегда, к бессмертным отношение хуже, чем к рабам. На него натравили своих собак, пришлось знатно побегать. После этого «марафона» его рвало кровью, с тех пор он не ел. Теперь-то он вспомнил, что ел-то он, оказывается, пять дней назад, а не два. Как раз таки из-за таких «регулярных» приёмов пищи он и видит исхудалое тело, что прекрасно скрывала одежда. Отвернувшись от зеркала, он наполнил ванную слегка горечеватой водой. Взял шампунь, мыло и мочалку с полки, залез в ванную. Как же давно он такого не ощущал. Хотелось бы полежать и расслабиться, но это невозможно. Впереди, возможно, ждут события, не уступающие прошлым. Намочил голову и налил шампунь, хорошо её натёр и смыл. Тоже проделал с телом. Вылез из ванны и вытерся полотенцем, что висело на вешалке около самой ванны. С боку была приделана труба, слив воды. Вару слил воду, на дне ванны было много грязи, неудивительно. Он смыл водой весь песок. Теперь одежда. И что делать? Вару обернул полотенце вокруг бёдер и подошел к двери, слегка постучал. — Я помылся, — не зная, что ещё сказать, сообщил Вару. — Хорошо, открывай. — отозвался голос Пика. — Зачем? — испуганно прозвучал голос Вару. — Хочу осмотреть тебя, мне же нужно знать твоё физическое состояние, и одежду дам, — послышались шаги, Пик подошёл к двери. — Это обязательно? Можно не надо. Я справлюсь с любой работой, — испуг и умаление, что-то явно не так. Возможно боится взглядов. — С любой? Мне думается, что ты вряд ли справишься с тяжёлой работой. Я должен знать, что могу тебе поручать, а что нет, — ответил Пик, и он полностью прав. Тяжёлая работа Вару не подойдёт. Вы видели его худобу, там нет мышц. Кожа и кости, в прямом смысле. Он больше походил на бездомную собаку, но сейчас хоть отмыт. Трясущимися руками он открыл дверь, щелчок — и она не заперта. Вару быстро дошел до ванны, схватил второе полотенце и закрыл им верх. Нужно быть слепцом, чтобы не заметить, как он трясся. Пик зашел и встретился с исхудалым телом, которое пытались прикрыть трясущиеся руки, испуганным до смерти взглядом и мокрыми волосами. Пик направился в сторону испуганного, уже как пять сотен лет, парня. С каждым шагом в его сторону можно было наблюдать, как он сжимается от страха, глаза округляются, а дыхание сбивается. Рука направилась в сторону плеча, чтобы повернуть его спиной к себе, но так и замерла в воздухе. — Не надо! — выкрикнул Вару, закрываясь руками, полотенце выпало из рук, что только сильнее его напугало. Он присел на корточки, закрывая голову руками, поворачиваясь спиной к Пику. Открылся взор на спину, маленькая, худая, что аж позвоночник видно, но самое интересное — это следы от когтей. Шрамы были достаточно серьезные, судя по виду, начинали заживать. Шрамы начинались от верха лопаток и заканчивались уже под скрытым полотенцем местом. Следы от когтей были наложены друг на друга, напоминая сетку. Пик положил одежду на тумбочку и вышел. Что он хотел, он увидел. Вару ещё сидел в попытке собраться. Как он учился. Медленный вдох, долгий выдох. Руки схватились за волосы, с помощью этой боли он пытался вернуться в реальность. Боль от спины не помогала, он уже к ней привык, не первый же день она у него и далеко не второй с третьим. Придя в себя, Вару принялся одеваться. Одежда была по сезону. Футболка, шорты, были даже трусы с кроссовками. Всё подошло подозрительно хорошо. Откуда ему знать его размеры? Привилегия бессмертия? Очень даже возможно. Бессмертие очень редко кто «заслуживает», поэтому про него почти ничего не известно. Одежда-то подошла, но вот она открытая. Были открыты руки по плечо, ноги после колен. Сразу стало неуютно, некомфортно, и воспоминания рвались наружу. — Он меня ненавидит, он ничего не сделает, — утешал себя в мыслях Вару. Он вышел из ванны со старой одеждой в руках. — Это куда? — голос звучал неуверенно и со слабым страхом, который, по всей видимости, нарастал. — Выкинуть, — король сидел за столом, пока Вару не было, видимо, принесли еду. — Выходишь из комнаты, и дверь справа, что напротив лестницы, туда и кидаешь, — сообщил Пик, потому что знал, что тот не знает, куда. — Как придёшь, садись за стол. В ответ Вару кивнул головой. Он вышел из комнаты и открыл нужную дверь. Там просто закругленная дыра вниз. Видимо, сразу на свалку, а может, и ещё куда-нибудь. Он выкинул одежду и вернулся обратно. Сел за стол напротив Пика. — Как мне обращаться? — спросил Вару. Навряд ли он захочет, чтобы его имя произносил убийца сестры. Вару смотрел ему в глаза. — На «вы», по имени точно нет, даже думать не смей о нём, господин или по титулу. Кстати, насчёт имени, на тебе сейчас заклинание, если произнесёшь его или подумаешь, начнёшь задыхаться, прекратить это могу лишь я. Я предупредил. — Хорошо, — ответил Вару и ушёл в свои мысли. — Значит, не думать, не произносить его имя нельзя, неудивительно. Мне бы самому не хотелось, чтобы такой, как я, осквернял моё имя. Господин или по титулу. Титул — король, его величество и так далее — неплохо. — Ешь, а то помрёшь ещё от голода, — сказал Пик, знал бы он, как был прав. Были случаи и голодной смерти, проходили уже. На столе были две тарелки с рисом, две с мясом, кисюшки с соусами и овощи, что-то это напоминало, вот только что Вару не вспомнит. С момента, когда он был на Земле, прошло слишком много времени. Если хорошо постараться, то можно протянуть на этой еде недели две точно. Быстрее всего портятся овощи, их и надо есть первыми, если соусы открыть рано, они могут высохнуть, мясо тоже в духоте долго не продержится, в холодном месте, возможно, сохранить на дольше. Тем более оно жареное, а не сырое, и продержится подольше. Потом рис, его много, так что, если правильно всё сделать, две недели можно не заботиться о еде. — Ешь, — повторил Пик. — Точно, сейчас не нужно об этом беспокоиться. На некоторое время у меня будет и еда, и остальные блага. С другими неудобствами можно смириться, — размышлял Вару. Он принялся есть: две ложки риса, маленький кусочек мяса — и всё. Он полностью сыт. Ощущение наполненности желудка было прекрасным, он перестанет скоро болеть. Он поел мяса, а значит, желудок будет долго его переваривать. О боли можно забыть. — Завтра с утра отправляемся в путь, пойдем пешком до столицы, примерно полтора дня пути, так что наедайся как следует и выспись, чтобы мы пришли быстрее, — сообщил задачи на следующий день Король. — Я уже наелся, — ответил Вару. — Шутишь? Ешь пока всё не будет пусто, — сказал Король. — Но я больше не смогу. В меня больше не влезет. — А должно. Вару сидел за столом и смотрел на еду. Он сыт, и потребности есть ещё нет. Да и думается, что если он поест ещё, его вервет. Он отвернул голову и смотрел на окно. Свет падал через тюль на пол и нагревал пол. Из-за зрения он видел это нечётко, но не мешало прогуляться по своим мыслям и привести всё в порядок. Они отправляются утром, значит, рано вставать. Идут пешком, значит, через лес или поля точно пойдут. Вару изучил карту, как можно дойти до столицы. Там и вправду есть один маршрут на полтора дня. Пройти через лес с рекой, а дальше прямо по равнине. Есть река, можно набрать воды, лес — возможность собрать ягод или грибов, но дождя не было, грибы будет трудно найти, ягоды сезон открылся недавно, возможно, они ещё не созрели. На равнине не будет тени, идти под солнцем — значит, нужно что-нибудь на голову. Что он будет делать в столице? Это предугадать пока невозможно. Через лес, что мы пойдём, хищников не должно быть, опасность минимальная, на равнине тем более. Могут повстречаться слизни, их можно убить и получить чистую воду, без каких-либо загрязнений. Пока Вару вышел из своих мыслей и продумывания всего возможного, солнце начало садиться, именно это и вывело его из мыслей. Как долго он так посидел? — Очухался? — послышался голос Короля. Он сидел на кровати и читал книгу. — Мгм, — в ответ промычал Вару. Со стола уже было убрано, он попытался встать, но ноги онемели. Поэтому вышло лишь со второй попытки. Вару сел на диван, потом лёг. Какое-то странное чувство появилось у него. Словно что-то не так. Возможно, снова паранойя перед путешествием. Он снова начал переосмысливать, что может произойти не так, какая опасность может стать неожиданностью. Что их вообще поджидает. На пути он не остановился, начал разбирать столицу. Он так и не уснул.