Реальность справедливой награды

Я ощутила холодок. Ощущения моего пассажира? Или наши общие? Я открыла рот, чтобы ответить, и не смогла. В любом случае, я не заслуживала права на ответ. — Ладно. Я получила ответ сама. Я отвернулась. Я посмотрела вверх. На глазах проступила влага. Так много звёзд. Вселенная так огромна. — В конце концов, мы такие крохотные… Тихий хлопок раздался в тишине крохотного читального зала. Небольшое облачко золотой, под лучом закатного летнего солнца, пыли, взметнулись вверх, заставив высокую для своих тринадцати лет девочку прищуриться и отчаянно чихнуть. Её длинные нескладные руки потянулись и оттолкнули от себя толстую, тяжелую книгу, закованную в чёрный кожаный переплёт — чуть блестящий и не оставляющий на себе ни следа от рук читателей. Наступила тишина, в которой вальс пылинок быстро сошёл на нет, оставив в воздухе лишь почти полное отсутствие шума, без малейшего намёка на громкие звуки. Впрочем, не сказать, что было тихо, как в могиле — вдали слышался гул машин, поскрипывали половицы на втором этаже старого кирпичного здания, а чуть более громкое, нежели обычно, сопение сидящего тут ребёнка, что кто-то потратил слишком много времени на улице со своей подругой. Голоса не разрушали уют этой комнаты — в этот читальный зал редко забредали слишком уж шумные люди. Владелец таких не любил. Он, к слову, был неподалёку — придирчиво стряхивая пыль с бесконечных и одинаковых на вид книжных полок — каждая из книг на которых была похожа на остальные. Все угольно-тёмные, в обложках из натуральной кожи, и все, как одна — без намёка на название. И ещё одно объединяло все книги в комнате, пусть об этом и знал только их владелец — латинская «III», выбитая серебром на месте экслибриса, занимая гордое место в углу форзаца. Тонкие руки юной читательницы пробежались по трём параллельным серебряным линиям, вновь открыв книгу — и опали, когда томик в её руках, словно сам по себе, закрылся, привлекая внимание высокого юноши, заведующего библиотекой. — Дочитала? — Дружелюбно поинтересовался тот, оставив в покое полки и обратив всё внимание на свою гостью. Та тихо кивнула, грустно глядя на книжку перед собой. — Ну и как тебе? — Очень грустно. — Честно призналась девочка, поправив тяжёлые круглые очки в пластиковой оправе. — Мама бы сказала, что сама концовка получилась очень… ум… антикульминационной. — Действительно? Разве битва против бога во плоти не является достаточным завершением пути героини? — Не без мягкой иронии поинтересовался юноша, но девочка упорно мотнула головой, отчего её кудрявые чёрные волосы взметнулись, обрамляя её тонкие черты лица мимолётным нимбом. — Совсем нет! Ну правда, битва красивая, как во Властелине Колец, или Хрониках Нарнии, но главная героиня… Она же потом просто умирает, да? Словно её история… Заканчивается — да, в нужной и важной точке, но… Она же ничего не получила! Разве это честно? Так же неправильно! — Неправильно? — Улыбнулся молодой парень, пожав плечами. — Ну, быть может. — Его тонкая рука медленно поправила очки на лице, позволяя солнцу чуть посверкивать на линзах. Девочке было очень любопытно узнать, почему её новый друг носит эти чёрные очки, закрывающие его глаза — но она была достаточно воспитанной, чтобы подавить в себе любопытство. — Точно неправильно! — Яро возразила подросток, качнув головой. — Она же… У неё даже имени не было! За весь рассказ ни одного имени! А у неё ещё и хорошего конца не было, хотя она столько сделала… — И зла тоже, верно? — Не без интереса поинтересовался владелец книжного магазина на Набережной, появившегося тут незнамо когда — настолько давно, что казалось, что эта небольшая лавочка, в которой никто и никогда не покупал книжки (так как они стояли тут не для продажи — а для чтения), стояла в этом достаточно выгодном для любого бизнеса месте. Юная читательница не понимала, почему это место называлось лавкой, если тут ничего нельзя было купить — но ей нравилось приходить сюда после школы и читать одну конкретную историю… Которая сегодня подошла к концу. — И зла тоже… — Не стала спорить она, вздохнув. — Но в конце-концов она же всё поняла, правда? Да и неважно вовсе, что она делала! В конце-концов она всех спасла! — Спасла. — Кивнул, мгновением спустя, юноша, садясь за стол вместе с девочкой и глядя на неё сквозь непрозрачные линзы очков. — И не получила за это ничего. Но… Если предположить, что она могла бы получить что-то? Какую-то награду за произошедшее? Что бы это было? — М… — Тихо задумалась сидящая напротив девочка. — Наверное… Честно говоря, не знаю. Может… — Не торопись. — Ободряюще кивнул ей сидящий напротив. Бледная и белая кожа на его лице чуть сморщилась от непривычной тому улыбки, когда парень неотрывно глядел на ребёнка напротив. — Какую награду заслуживает героиня? Что может быть равнозначно спасению мира? Какие дары, какие награды ей должно даровать? — Никакие. — Внезапно, словно придя к какому-то решению, широко улыбнулась сидящая напротив него брюнетка. — Прошу прощения? — Кажется, из всего возможного многообразия ответов, именно такого владелец лавки не ожидал. — Никакие? — Ну… Никаких даров ей явно не надо. — Покачала головой девочка. — Она же… Героиня, всё время хотела, чтобы этого с ней не произошло, да? Об этом не писалось, да и не могла она отказаться от спасения мира… Но, думаю, счастливее всего она была бы, если бы ничего этого с ней не произошло. Если бы она жила в каком-то другом городе… И если бы её мама не умерла. Тогда бы и подруга не ушла бы, и папа не стал бы грустить! — А как же мир? — Негромко поинтересовался юноша. — Без неё мир обречён, разве нет? — Ну, тогда… — На короткое мгновение подросток закусила губу, намотав длинный чёрный локон на палец. — Тогда сделать бы так, чтобы она вообще не рождалась именно в этом мире! Точнее, в этом же мире, с теми же людьми, но там, где не было бы суперсил. Вот это, думаю, было бы ей по нраву. — Скучная жизнь. — С толикой пренебрежения отметил владелец книжного. — И вовсе не скучная! Ей бы понравилось, я уверена! Мир, который не надо спасать, друзья, что не будут предавать, семья, не обречённая на гибель… Думаю, такая награда была бы достойна героини. — И не золото? — Недоверчиво уточнил юноша. — Ни даже второй шанс всё исправить? Другой мир? Вечная жизнь? Возвращение с того света всех родственников и друзей? Всё это вместе? — Нет, это же всё не то! — Тихо, но уверенно возразила ему собеседница. — Она уже прошла сквозь всё это. Уже потеряла тех, кто был ей близок. Даже вернись они — несправедливо, что она вовсе прошла через эти испытания, сквозь эту боль… Героиня не заслужила этого! Поэтому достойной наградой было бы… Ну, я думаю, просто… Чтобы этого не было бы. — Достойная награда для героини… Прекращение её существования. — Негромко заметил собеседник, прищурившись — девочка всё ещё не видела его глаз, но, судя по тому, как натянулись мышцы вокруг его лица, это было очевидно. — Элегантная концепция. — Э… Спасибо? — Неуверенно уточнила читательница. — И это всё? — Не обратил на неё никакого внимания тот. — Уверена? Ни вечной жизни, ни исправления ошибок… Просто отмена всего её пути героини? Это не справедливо как минимум для тех, кто её окружал — без неё — справятся ли они? — Ну… — Девочка на мгновение задумалась. — Конечно, не очень справедливо. Но для неё было бы лучше так, правильно? Не для мира, ни для её друзей — а для неё самой — думаю, да. Лучше всего было бы и вовсе не проходить через этот путь. Да и вовсе — не рождаться в том ужасном и страшном мире. — Очаровательно. — Безэмоционально вздохнул юноша, качнув головой. — Как будет угодно. Если такого твоё желание… — А? — Удивлённо переспросила девочка, чуть наклонив голову. — Не обращай внимания. — Скупо улыбнулся он, чуть разочарованно, но, вместе с этим, почти довольно. — Это желание простое и скучное. Но, оттого, быть может, в нём столько волшебства? В его простоте? — Я… Не уверена, о чём вы. — Вежливо улыбнулась ребёнок, но затем серьёзно кивнула. — Но я рада, что помогла вам! Хотя я всё ещё не понимаю, почему вы попросили помочь именно меня. — На то есть свои причины, юная мисс Эберт. — Улыбнулся владелец лавки, а, затем, бросив быстрый взгляд на окно, где уже заходило солнце, вздохнул. — Обсудить которые мы, без сомнения, сможем в следующий раз. Благодарю за визит, Тейлор. — Спасибо, мистер Тим. — Обрадовалась разрешению вновь посетить это сказочное место та, соскочив со стула. — Я точно могу вас так называть? У вас же очень красивое имя! — И очень сложное. — На этот раз искренне улыбнулся Тимсахлар, кивком провожаю выскочившую навстречу вечеру юную гостью, которая в последний раз посетила эту лавку. Вечерело. Аркадия-Бэй встречала своих жителей тёплой, приятной погодой, по которой можно было гулять сколько душе угодно. Это был скучный город в скучном мире, лишённом суперсил, по улицам которого шла скучная девочка со скучным именем Тейлор Эберт. В этот вечер её мама не поругается с отцом, а останется дома, смотреть скучный ромком вместе со своей семьей, а ребёнок начисто забудет о странной лавке, которая закроется этим вечером, без предупреждения исчезнув так, будто тут её никогда и не было. Через четыре месяца в летний лагерь за городом девочка отправится со своей лучшей подругой, проведя самое весёлое лето в своей жизни. В пятнадцать она встретит молодёжную банду сбежавших из дома подростков, с которыми быстро станет друзьями, а с одним — даже кем-то большим. В девятнадцать она поступит в престижный институт, пойдя по стопам матери, выучившись на филолога-литературоведа. В двадцать четыре она выйдет замуж, а спустя год у неё родится ребёнок — девочка, которую она назовёт Элис. В тридцать девять она потеряет отца, который попадёт в ДТП со смертельным исходом — но, вместе со своей мамой, сможет это пережить. В сорок три у неё родится ещё один, поздний ребёнок — которого назовут Дэнни, в честь погибшего отца женщины. В пятьдесят она станет бабушкой. В пятьдесят восемь она лишится и матери, которая мирно уйдёт из жизни от старости в своей постели. В шестьдесят пять она совершит кругосветное путешествие, которое откладывала всю жизнь. В семьдесят четыре похоронит мужа. И в восемьдесят один год, не дожив трёх дней до восьмидесяти двух лет, уйдёт из жизни сама. Тейлор Эберт не станет героиней, что спасёт мир — ведь в её мире не было суперсил, сверхлюдей и пришельцев — лишь самое обычное человечество. Будет ли она счастлива? Восьмидесятилетняя старушка бы неуверенно сказала, что счастье — понятие относительное. Но восемнадцатилетняя она же, истекая кровью под шёпот холодных звёзд — могла бы ответить на это однозначно. Но — не ответила. Потому что её никогда не существовала. Рой, Шелкопряд, Кхепри — не могла стать счастливой после всего, через что она прошла. Но Тейлор Эберт могла стать счастливой. Остаться собой было её единственным шансом на счастье… И она его получила. Цена этого была неважна. Ведь награда для спасительницы не должна быть справедливой для несправедливого мира.