Кража по акции

— Не подходи ко мне! — Идиотка! Ты выслушаешь меня в конце концов?! Раздался треск дерева и щепки от биты посыпались на его плечи от удара. Кол сморщился, так как колдунья явно перестаралась. Ярость наравне с азартом впилась ядовитыми зубами в нутро. — Это значит — нет! — язвительно бросает черноглазая девушка. Гости не особо респектабельного бара с круглыми глазами наблюдали за тем, как девушка от души швырнула в Кола обломок биты и направилась прямиком к бару. Они не знали, что больше их удивило: сила, с которой обрушила оружие на голову парня, или же то, что он просто почесал затылок после этого и отошёл в другой конец заведения. Как бы там ни было, но конкретно буйная энергия останавливала взгляды на них. Но особо два взгляда разительно отличались от остальных. — Что-то новенькое, — удивился гибрид разыгравшейся сценке двух артистов. В том, что это наигранность — у него не было сомнений, так как в театре и драматургии разбирался, в отличие от сидящего рядом Люсьена с загоревшимися глазами. Ещё он знал своего брата, который бы не позволил ни одной душе всерьез ударить его на глазах толпы. Клаус отлично помнил, как вела себя эта парочка, когда просто резвилась. Нередко от скуки, а иногда с какой-то своей целью. Люсьен отодвинул от себя сексуальную блондинку и поправил воротник синей рубашки. Взгляд вампира был прикован к одинокой фигурке у бара, запивающей демонстративно горе абсентом. — Я отойду. Не скучай, — проговорил парень, подталкивая свою пассию к Клаусу. Догадка характерно щёлкнула в голове Клауса. Конечно, Кол ненавидел Люсьена, которому приглянулась языкастая Фэйн. А судя по тому, что младший брат уже несколько дней не ночевал дома после инцидента со сколькими питомцами чернокнижников, то союз бывших мужа и жены возобновился. Видимо, оба решили спустить лишнюю негативную энергию на самоуверенном Касле. Закинув руку за шею прильнувшей к нему девушки, первородный приготовился смотреть шоу и отпил бурбон из бутылки. — И что в этой девке особенного? Я считал, что у тебя вкус получше, чем у моего неразборчивого братца, — протянул насмешливо Клаус, зная, что Кол тоже его услышит. Имей способность к острому слуху сама Корделия, то он не стал бы трепать языком, но ему хотелось позлить родственника. — Это уже моё дело, — спокойно ответил Касл и направился к Корделии, громко жалующейся бармену на весь мужской род. Кол бросил на него из-за угла ироничный взгляд, ласково проговорив: — М-м-м, тебе лучше и не знать, Ник. Стоящее — в рекламе не нуждается. Так что займись-ка очередным прототипом белокурого ангелочка, рядом с которым не чувствуешь себя дерьмом, а то оно из тебя так и плещется. Челюсти гибрида скрипнули от того лютого гнева, с которым он их сжал. Кол коротко рассмеялся, а потом принялся делать усиленно яростный вид. Но темные глаза выдавали его веселье. Тем временем рыдающая Корделия обняла Люсьена, пытающегося её успокоить. Брови Клауса поползли вверх, когда ладошка девушки стремительно скользнула в карман брюк его приятеля, выудила телефон и засунула себе за пояс штанов. Заметив, что её воровство засекли, колдунья улыбнулась ему уголком губы и подмигнула, а после со всхлипом прижалась к Каслу. Капельки слёз блестели на её щеках, словно ей и правда было плохо. Спустя бутылку рома и резкое исчезновение Кола, Клаус осознал куда двигался этот спектакль. — Спасибо за поддержку, Люсьен. Это очень мило с твоей стороны оставить свои дела, чтобы подтирать мне сопли. Не знаю, как тебя благодарить за все, что ты для меня делаешь? — пьяно прошептала девушка, кладя ладошку ему на колено и заглядывая томно в глаза. — Думаю, есть один способ, — улыбнулся Люсьен, проводя большим пальцем по нижней губе девушки. — Я знаю, что у тебя есть возможность иметь ребенка от вампира. — И ты хочешь, чтобы я выбрала тебя? — Мы друг другу нравимся, так что почему бы и нет? — протягивает парень, не веря в свою удачу. У него появилась реальная возможность получить и архиколдуна, и ребенка с свои руки. — Тем более, я уже созрел для такого шага. — Надо подумать. — Корделия спрыгивает со стула и, слегка касаясь губами мочки его уха, шепчет: — А думать я буду ровно пять минут в туалете. Пошатывающейся походкой девушка добрела до туалета, но не успела схватиться за ручку, как дверь сама распахнулась и её резко втянули внутрь. Захваченные ощущением от недавней лже-ссоры и проделки они самозабвенно целовались, заперев дверь на щеколду. В забрызганном каплями зеркале отражалось, как парень сначала яростно прижимал колдунью к стене, а потом она его к двери. Их дыхание заглушало голоса людей за стенкой и протекающего крана. Вскоре Колу надоело наклоняться к невысокой девушке и он поднял её под бёдрами. Ноги Корделии тут же скрестились у него за спиной, а каблуки оставили пыльные отпечатки на черной куртке. — Подожди-подожди, а третьего разве не подождём? — шепнула она, когда Кол усадил её на раковину. — Я забыл тебе сказать, что он меня не устраивает. Поищем кого-нибудь другого. Мистер Никто меня устраивает, — говорит Кол, стягивая с девушки через голову майку. — Жадюга. А ведь начинался весьма неплохой замес на крутое порно. Парень закатила глаза от её шутки и прикусил зубами слегка кончик носа взвизгнувшей Корделии. Он отлично знал, что та первая его обматерит, если когда-нибудь предложит подобное на серьезной основе. Хотя, ему это и не надо. Делить с кем-то возлюбленную ему казалось отвратительным. Словно отдать в пользование кому-то свою зубную щетку и потом снова почистить ей зубы. — Ох, иди к чёрту, ненормальная. Но я был бы не прочь помочь своему одному брату устроить такой замес. — Не смей трогать Элайджу. Я его нежно обожаю с первого взгляда. — А меня ты хотела отравить и побила мотоциклетным шлемом, — обиженно пробубнил Кол. — Потому что любое сильное чувство начинается с боли! — с заумным видом заявила Корделия и, достав перочинный ножик из кармана брюк, провела лезвием линию по ключице. Красные капельки несмело выступили из тонкой ранки на светлой коже. — А иначе бы я не позволила тебе никогда сделать это. Она собрала подушечкой указательного пальца кровь с пореза и мазнула ею по нижней губе Кола. Ноздри вампира хищно всколыхнулись, а по лицу заползали черными змейками вены. Запах крови дразнил не хуже его любимой колдуньи. — Корделия, — выпалил он, впиваясь сильнее пальцами в талию девушки, что сняла с него куртку и своим ножом разрезала на нем водолазку. Где-то там за стеной гремела заводная песня Get Thru This группы Art Of Dying. Припав губами к ключице, его язык скользил по кровоточащей ранке. Вкус алой жидкости казался самым сладким и желанным, что вампир пробовал. Кровь Корделии была одновременно, как все, и ни на что не похожа. Теплая и тягучая, имеющая горьковатый вкус костра и терпкость вина. И как бы ему не хотелось впиться клыками в шею, он себя сдерживал. Услышав протяжный стон Корделии, он отстранился от шеи, чтобы уже заняться её нежными губами. И это Кола моментально отвлекло от тяги к крови. Страсть впервые победила неуемную жажду крови в нем. Дверь неожиданно распахнулась в самый неподходящий момент, а металлическая щеколда упала на пол. Оба запыхавшиеся и полуобнаженные повернули головы в сторону вставшего изваянием истинного гнева Люсьена. А за Каслом со смешинками в голубовато-зеленых глазах выглядывал Клаус. — Ой, а мы уже помирились, — первая оправилась Корделия, что прикрылась быстро остатками водолазки Кола, сотрясающегося от бесшумного смеха. — Так что отбой, Касл, не будет у вас ребёнка. Но мы с удовольствием примем поздравления от тебя, — весело поддержал Кол, прикрыв собой порозовевшую от усиленного внимания девушку. — Так это был трюк, — прошипел Люсьен, скинувший агрессивно ладонь Клауса с себя. — Конечно нет. Ведь мне всё равно от кого рожать, — усмехнулась Корделия, пригладив растрепанную рыже-каштановую гриву и слезая с раковины. Сложив руки на груди, она уперла холодный взгляд чёрных глаз в посуровевшего Люсьена. — У Оливера в телефоне была моя фотка. Дата на ней была за день до нападения в школе. Я могла бы решить, что это прислал не ты, но слишком уж явно засветился бампер твоего лимузина на фотографии. Из чего следует вопрос: что тебе надо от меня? И чем тебе помешал мой племянник? Вампир со сдавленным смешком качнул головой. — Ох, Корделия-Корделия, у вашей семьи куда больше врагов, чем ты можешь себе представить. Твой племянник мне не нужен был, в отличие от знаменитого артефактора вуду-мира. Хотя, ты мне правда понравилась. — Соболезную почти всем сердцем, — кидает безразлично девушка, позволяя обнять себя сзади уже одетому Колу. — Смотри, как бы вам двоим эти слова не вернулись. Может, тогда я кого-то из вас и поздравлю. Она взбешенно дергается вперед, но Люсьена уже не было в помещении. Кол мрачно переглянулся с Корделией, ободряюще сжимая её руку. Им бросили вызов, который они уже не могли не принять. А это значило, что Люсьена придётся убрать. — А я ещё дома хотел остаться, — посмеиваясь, протянул Клаус. Впервые не он оказался в центре скандала, что немало радовало гибрида. Роль наблюдателя ему пришлась по душе. — Ну что, расскажете, что за дети и племянники у вас фигурировали в разговоре? Или придётся идти на поклон к Люсьену и сотрудничать уже с ним?

***

— Советско-японский Пекинский договор юридически ограничил возможности японской экспансии на материке ставшими уже узкими для нее рамками Портсмутского мира. Вынужденная сдача японских внешнеполитических позиций, легко приобретенных за годы первой мировой войны, породила радикально-националистическую реакцию в большей части японского общества. В значительной степени среди молодого офицерства, — завершает свой доклад Мина и встает рядом со своими подругами, что представляли Японию во время Первой мировой войны. Из-за непогоды, поисков Люсьена и загруденного графика в школе я позабыла о своем задании, когда еще была амнезичкой. Об этом мне напоминала пару дней назад Фиона, которая взяла в арену из театра своего дяди национальные немецкие костюмы. Но девочки и правда постарались к своему докладу, найдя настоящую военную форму того времени. Хотя, также одеждой выделились представители Франции и России. Последние так вжились в роль, что, когда получили свои высшие отметки, устроили под конец небольшой концерт с плясками под балалайку и застольем с алюминиевыми кружками. — Хорошо. Последний вопрос для представителей Японии: как изменилась внутренняя политика после Первой мировой войны? — обращаюсь я к девушкам. — В сложной внутриполитической обстановке послевоенной Японии Токио направлял ход перемен в нужное русло политикой «кнута и пряника», — произносит Ронда, поправляя на голове фуражку с черным кожаным козырьком. — Созданная в 1922 году КПЯ вынуждена была изначально бороться в первую очередь со своими оппонентами внутри рабочего движения. — Против кого конкретно? — лукаво спрашиваю я, уже выводя девушкам высший балл в журнале. — Против парламентских иллюзий реформистов с одной стороны, против анархо-синдикализма. К тому же, КПЯ не желали признания СССР из-за «диктатуры пролетариата», — выдала Мина, оттягивая воротник желтовато-зеленого мундира от шеи. — В общем, против наших идей они! — воскликнул Форс в мундире советского офицера и, доставая револьвер, махнул им. — Братья, восстанем же супротив бусурманинов проклятых. За Русь Святую! Киран хлопнул себя по лбу и попытался скрыться за темно-зеленой каской танкиста, пока Хью рядом ухахатывался. — Так, Джонсон, не заставляйте меня снизить вашей команде баллы. У вас сейчас Советский Союз, а Русь вы уже оставили позади почти на пятьсот лет, — отдернула я новообращенного оборотня. — Молодцы, девочки, у всех пятерки, так что можете идти переодеваться. Проводив взглядом девушек, моё любимое трио тут же подало голос: — А нам когда можно будет переодеться? — А вы что не знали? Россия всегда остается последней и действует в одиночку, так что только после всех стран, товарищи, — съехидничала я, закрыв журнал. — Так, начнёте самостоятельно дома изучать послевоенные годы в Америке и взаимодействие с остальными странами. В целом, у меня на сегодня всё. Буквально сразу же прозвенел звонок, предвещая об окончании занятий у старших классов. Конечно, у большинства были уже курсы и кружки, а у некоторых отработки. К счастью, у самой меня тоже сегодня свободный график и уже через час-два буду дома. Но не успела насладиться тишиной, как дверь вновь распахнулась, пропуская одетых все ещё в военную форму Хью и Кирана. Оба парня выглядели донельзя хитрющими. — Амнезию вам, стервецам, в Мартин Хай — не буду выбивать, — тут же предупредила их. — Да не о том речь сейчас! Мисс Фэйн, разрешите лично вас поздравить и отблагодарить за то, что нас ещё терпите, — весело объявил Хью. — Короче, С Днём Рождения, тётя! — завопил Киран. Проклятье духов! Оба достали хлопушки из толстых армейских ремней позади. В следующее мгновение меня окатило водопадом золотых и голубых блёсток, а после в такой же торжественной обстановке ввалился Форс с букетом крупных ромашек размером с мой чудовищно изувеченный байк. Парень вручил цветы мне, смачно расцеловал в обе щеки и отошел, уступая другим место. Когда мои ученики отпустили растроганную до глубины души меня, наконец, взглянула на букет и снова зашлась хохотом. Обычно цветы украшали декоративным бабочками и прочими милыми насекомыми, а из белых лепестков выглядывали смешные, улыбающиеся и сердитые гномики, над которыми облачками висели мои знаковые фразочки, вроде: «Святая Сковородка», «Ух, ну и потеха», «Морды оборзевшие», «Хребет сломаю за проваленный экзамен» и прочее. — Узнали всё-таки! И только попробуйте шутить про возраст — на колбасу пущу, — шутливо погрозила им кулаком. — Четверть века — не приговор, мисс Фэйн, — объявил Хью, обнимая меня за плечи. Киран перевёл на меня ироничный взгляд. Только он и знал, что за моими плечами уже ровно полвека. — Но и это ещё не всё, — проговорил племянник и отскочил к дверям, затягивая туже ремешок каски под подбородком. Затем встал по стойке смирно, три раза постучал по двери и проскандировал: — Приглашаю начальника батальона с тортом в штаб, дабы поздравить командира отряда! Троекратное «ура»! — Ура, ура, ура! — проскандировали ребята и захлопали в ладоши. Я с интересом взглянула на дверь, ощущая себя настоящей пятилетней девочкой, которая с замиранием сердца ждала сюрпризов. Первой показалась тележка с трехъярусным матово-чёрным тортом, который украшали фиолетовые и зеленые кляксы из крема, фигурки из шоколада в виде бомб с черепами, сидящими скелетами и безумной куклы-вуду на мотоцикле в огне свечей сверху. А затем… — Папа! Положив букет на стол, с диким визгом запрыгнула в родные объятия. Папа, охнув, пошатнулся, а затем с заливистым гоготом закружил меня. Запах его куртки из грубой коричневой кожи и фирменного семейного яблочного сидра тут же проник в ноздри, напоминая о родительском доме в Далласе. — Мышка моя летучая, такая большая уже, — мягко говорит рыжеволосый великан и ерошит мои волосы, прищуривая чёрные глаза. — Ну что, не ждала своего старика, а? — Я всегда тебя жду, — улыбнулась я, крепче обнимая его за мощное мускулистое туловище. Он погладил меня по щеке, отчего золотые перстни обдали легким холодом кожу. — Ни хрена вы выглядите для старика, — выдал изумлённо Хью. Папа фыркнул, скосив истинно мальчишески-хулиганистый взгляд на ребят. Его густые волосы вечно торчали в стороны, с одного уха свисало золотое кольцо, крупный нос не единожды раз сломан, шея покрыта ацтекскими черными символами, которыми также были усыпаны руки. Лишь небольшие морщинки у глаз на обветрившемся смуглом лице указывали на его возраст. Но всё же он не выглядел, как отец и дед. — Спорт, здоровая еда и умение регулировать внутренние конфликты — творят чудеса, мальчики, — важно прокомментировал свою отличную форму бывший король-вуду. — А вообще, надо постоянно заниматься самосовершенствованием, саморазвитием и ещё парочкой вещей с приставкой «само». — Знаете, впервые я этому верю, — говорит Форс, а после мотнул головой. — А теперь давайте резать торт. Ой, мисс Фэйн, загадайте сначала желание! — Вперёд, именинница. Зря, что ли мы с внучком тащили его семь кварталов? — Подводит меня за плечи к торту папа. — Это кто ещё тащил-то? — пробубнил Киран, снимая шлем. — Чё-то ни одного деда я возле себя не обнаружил. — Я подарок вёз, — ухмыльнулся Мурроу Фэйн. — И вообще, я в любой момент готовился тебя сменить. Просто ты не попросил. Киран кинул испепеляющий взгляд на мужчину, что стало понятно — успели они провести время достаточно друг с другом. А иначе бы не пререкались. — Ты когда приехал-то, чёртяка старый? — хохотнула я, пихая его кулачком в плечо. — Вчера вечером. Я из Конго приплыл в Мексику, а оттуда уже на самолёте в Новый Орлеан. Ты же знаешь, Дели, что я долго на суше не могу, — улыбнулся папа. — Всё, загадывай давай. Набрав побольше воздуха в легкие, мысленно загадала желание и задула свечи. Не успели нити дыма от фитильков раствориться в пространстве, как папа с Кираном по обе руки потащили меня к окну. — Мы тут подумали с Кирюшей, что хватит тебе кататься конях железных. Пора обзавестись скоростным и надежным экипажем. С Днём Рождения, доченька. — Я почувствовала, как папа поцеловал меня в висок и вложил ключи с черно-фиолетовым бантиком в руку. У меня же впервые пропал дар речи и не только от вида блестящего черного BMW X6, на который с завистью косились спешащие домой некоторые учителя и ученики. Глаза защипало от подступивших слёз. За пятьдесят лет это был мой первый самый настоящий день рождения с такими сюрпризами, огромным тортом и цветами. Я никогда не праздновала этот день. Просто не любила с детства, как как всегда шёл первым праздник Алетты, а затем через два дня и мой наступал. Ну, как наступал-то… Алетта закатывала недельную гулянку и маме тоже было интереснее с модными и богатыми друзьями сестры, чтобы выкроить один день для мелкой меня. Только папа, если не был на собраниях общины, в академии или же в своих любимых плаваниях — устраивал мне праздник. Хотя в день моего пятнадцатилетия он разогнал всех гостей Летты и страшно разругался с мамой из-за этого настолько, что развелся на двадцать лет с ней. Старшая сестра постоянно упрекала меня по этому поводу. И с тех пор я и не справляла праздник в честь своего рождения. Повернувшись к улыбающимся ребятам и папе, шмыгнула носом и прошептала: — Спасибо большое. За цветы, торт и вообще… Я… Святая Сковородка, ну вы что наделали, парни? — сдавленно выдохнула я, пытаясь украдкой вытереть слезу. — Мисс Фэйн, ну вы чё? Всё же расплакавшуюся меня все трое сжали в объятиях. Вскоре слёзы высохли и мы, уже подшучивая, направились за кусками тортика, которые начал раскладывать по блюдцам папа. Троица друзей быстра приняла на себя роль исполняющих приказы «начальника батальона». Папа сначала скомандовал сделать широкий стол из парт, затем из нижнего ящика достать фрукты, шампанское и ведерко с куриными острыми крылышками. Чуть позже он решил, что нам необходим чай и велел добыть чайник, кружки, воду и заварку. И что самое удивительное: его слушались и смотрели на него, как на своего вождя! Как оказалось, ребята в честь этого события встали в четыре утра, чтобы сходить на отработку в Мартин Хай и сделать мне праздник. И это действительно оказался самый веселый мой день рождения, хоть мне не хватало еще одного человека здесь. Вскоре мы со смехом слушали о злоключениях Кирана и Форса в туалете школы соперников. — Та-а-ак, это что за пьянство в стенах школы, мисс Фэйн? — грянул голос миссис Уинтерберг, как гром среди ясного неба. Хью ловко спрятал вторую бутылку шампанского под стол, пока Киран и Форс допивали золотистую жидкость из своих кружек. — Простите, просто… — начала я, но была перебита. — Корделия, ты не говорила, что знакома с Мадонной, — пораженно проговорил папа, не сводя глубоко восхищенного взгляда с директрисы. У парней челюсть отвисла, когда порозовела и растеряла весь воинственный вид наша строгая директриса. Из уст кого-то другого это прозвучало бы, как издевка, но папа умел говорить даже гадости так, что неприятель проникался к нему симпатией. — Я не… не Мадонна. А вы кто, сэр? — спросила миссис Уинтерберг. — Разрешите представиться, Мурроу Фэйн. Папа вашей учительницы истории, — вовсю очаровывал мужчина директрису и, подхватив ту галантно под локоть, повел к столу. — Так, бандиты, организуйте вашей милой учительнице почетное место. Вы же не откажете с нами отпраздновать праздник Корделии и моё возвращение с плаванья? Прошу не обижайте отказом. — Да, конечно. Только я не учительница, а директор школы, — смущенно призналась миссис Уинтерберг, усаживаясь на пододвинутый Кираном стул. — Холи. — Я в восторге. Не только красавица, но и сильный лидер, ведь это так сложно возглавлять заведение. Вы просто невероятная женщина, Холи, — улыбнулся папа, вручая завороженной миссис Уинтереберг кружку с шампанским. — Предлагаю выпить за окружающих нас женщин, ибо только они и вносят в нашу жизнь радость. Так ведь, пацаны? У вас такие хорошие ребята здесь учатся. Орлы настоящие! Уверен, это всё, благодаря вам. — Ох, ну что вы, не стоит, — разомлела от удовольствия миссис Уинтерберг, расстегивая коричневый пиджак. — Фэйн, Говард, Джонсон, забыла вам сказать, что вам уже не надо больше ходить на отработки. Я поперхнулась кусочком мяса, едва не заработав титул «Самой нелепой смерти года». А ребята тем временем просияли, что могли поконкурировать по блеску с начищенным медным тазиком под солнцем. И всё же… не могла просто поверить своим ушам, что она это сказала! — Охренеть… В смысле, поддерживаю тост. Выпьем же за шикарных, а главное великодушных женщин! — громко провозгласил Хью, поднимая кружку вверх. Спустя полчаса уже захмелевшая директриса слушала морские байки главы семейства Фэйн. За окном стемнело, когда Киран начал напевать какие-то старые баллады группы «Пинк Флойд» под гитару вместе с друзьями и папой. Это было настолько душевно, тепло и по-семейному, что по итогу: мы даже с миссис Уинтерберг принялись качать в такт головой, обнимаясь, подпевая припев и мечтая о своём простом женском счастье. И всё же не могла не поинтересоваться у племянника: почему он выбрал главной локацией мой кабинет. Киран объяснил это тем, что здесь я не ожидала сюрприза, а после без зазрения совести добавил, что в недавно отремонтированном доме сохраняется чистота и ему не придется перемывать гору посуды и все полы. — Кстати, тебя кое-кто уже ждёт у выхода школы, — протянул племянник. — И это ещё одна причина, по которой решили тебя поздравить раньше всех. — Кто ждёт? — вмешался тут же папа, закидывая нам руки за голову. Вглядевшись в наши лица, он спокойно принял решение. — Ясненько. Народ, двигаем на улицу! — Я первая! Толкнув Кирана на папу, сорвалась с места. Мой хохот звонко разносился эхом по пустынным коридорам, а дикое веселье вспенило кровь. Попрощавшись с охранником, выбежала из школы, чтобы тут же оказаться пойманной за талию. Я ударила вампира легким зарядом тока, но его руки лишь сильнее обняли меня. — Первые пятьдесят лет самые сложные в жизни женщины, да, Корди? — игриво протянул Кол и поцеловал прыснувшую меня в шею. — Ох, только не начинай про возраст. Я ещё не успела смириться с тем, что мне пошёл шестой десяток. — После века перестанешь считать. Кол развернул меня лицом к себе и обвел рукой контур лица. У меня перехватило дыхание от какого-то непонятного чувства в груди, что оказалось совсем непривычным. С нежным выражением в темных глазах и своей лохматой прической он казался мне ещё красивее, чем обычно. Или мне это действительно мерещилось, так как мы уже не виделись две недели, а созванивались только по видео-чату. Люсьен полностью исчез с радаров, а вместе с тем и запропастился куда-то Оливер, умудрившийся все-таки сбежать. Слизняк в поисках ничем не помог, приведя в никуда. Как потом я вспомнила: демонические ползы сотканы из энергии лжи и лицемерия, а значит априори к истине они не способны. — С днём рождения, ненормальная. Запустив ладонь мне в волосы, Кол склонился надо мной, обдавая ароматом геля после бритья. Я подставила губы и приподнялась на носочки, как тут… — Кхе-кхе, доча, а что это за тип? Разочарованный стон сорвался с губ и устремила сердитый взгляд на папу. Дьявол, и как только могла забыть о любимом занятии моего родителя! Тот же сложил руки на груди, обдавая ледяным взглядом Кола. — Причём из непонятливых. Руки в карманы и на три шага назад от ребёнка, мужик, — продолжал гнуть своё папа. — Это твой папа? Похожи, — усмехается Кол, всё же выпуская меня из рук. А после подходит к отцу и протягивает ему ладонь для пожатия: — Кол Майклсон. Черные глаза сузились, а протянутая руке вампира оказалась проигнорированной. Совсем не впечатлён оказался папа моим выбором, вернее разозлён конкретно! — Месье Майклсон, скажите на милость: а как вы относитесь к роману «Лолита»? — Папа, блин! — воскликнула я, покрасневшая до кончиков ногтей. А это было со мной впервые. — Н-да, даже тест ДНК не нужен. — Кол качнул головой и дерзко обнял меня за талию, отчего один глаз папы тут же начал нервно дергаться. — Если я скажу, что отрицательно, то вы наречете свою дочь «нимфеткой», а меня потребуете убраться. В другом же случае, постараетесь прибить, как педофила. Поэтому отвечу, что подобной литературой не увлекаюсь. — Ладно, зачту. А что же вы с пустыми руками? Или у вампиров вашего сословия принято дарить только своё бесценное присутствие? Кол раздраженно выдохнул из себя воздух и достал из кармана куртки красную коробочку, перевязанную черным бантиком. — Хотел вручить в более уединенной обстановке, но раз уж так вышло… От всего сердца поздравляю с праздником, моё маленькое безумие. — Спасибо, — неловко выдала я и принялась развязывать бантик под грозным папы и внимательным Кола взглядами. Но стоило открыть мне коробку, как буквально обомлела, достав ключи. Нажав на кнопку снятия сигнализации, увидела, как мигнул фарами давящий авторитетом вишнево-красный внедорожник Mercedes-Benz GL. И что самое изумительное: тот стоял аккурат напротив подарка папы и Кирана — такого же новенького и сверкающего. Изумленный смешок трансформировался в бесконтрольный ржач, от которого начали болеть бока. Да-а, этот день рождения я точно запомню навсегда! — Наконец, я могу себя называть мажором! — довольно заявила я, достав ключи из кармана брюк от первого подарка. — То есть… — начал было Кол, а потом устремил взгляд в окно, за которым виднелись три откровенно потешающиеся моськи. — Киран, черт возьми! — Нет, я в восторге правда, — попыталась приободрить удручённого парня. — На одной буду приезжать на работу, а на второй уезжать. Такая жизнь интересная начинается! Может, про меня снимут репортаж, как про самую богатую учительницу? Кстати, пап, Кол — мой бывший муж. — Таким и останется, — мрачно отрезал папа, пытаясь аккуратно вырвать меня из рук вампира. — Ну, это уже навряд ли. Вновь внимание было сосредоточено на мне. Хотелось закрыться ладонями от всего мира. Вбросить информацию и сбежать, так как страшно стало до дрожи в коленках. Вот только уйти не получится, так как у одного суперскорость, а у второго тень излишне талантливая. Прикусив губу, щёлкнула пальцами. В руках взметнулось ярко-изумрудное пламя, обернувшееся в белую полосу пластика с синим округлым концом и плюсиком посередине. — Пятый тест за два дня и все положительные, — сипло выдавила я из себя, ощущая, что упаду в обморок раньше папы, схватившегося за сердце. Кол же встал натуральной статуей, будто у него резко выключили все эмоции, кроме одной — шока. — Тоже хотела вручить в уединенной обстановке, но раз уж так вышло… — Корделия, зачем? Ты же так ещё молода, — простонал родитель. — Нет-нет-нет… — Чёрт возьми, да-да-да! — перебил счастливым и непреклонным Кол, стремительно подхватывая меня на руки. Я спрятала лицо у него на плече и тоже заливисто смеялась с ним, удерживая за шею парня. — У нас получилось, Корделия… Боже правый, у нас правда получилось!