number twenty-seven

      Последующие четыре дня проходят настолько сухо, что Ким хочется взвыть. Контакта с Лисой вообще никакого, разве что молниеносные взгляды, которые ловит на себе рыжеволосая. И она хотела бы к ней подойти, хотела бы всё прояснить, снова поговорив, но совершенно не желает, чтобы Манобан выплеснула на неё очередную порцию яда. Зато с Чангюном за это время контакта хватало с головой. Дженни рада, что могла хоть с кем-то поговорить и скоротать вечера.       На пятый день их холодного молчания все сидели за столом, поедая заказанную еду. Манобан, на удивление, не было уже несколько минут, и многие стали думать, что она попросту решила пропустить обед. Вскоре девушка появляется, тут же сталкиваясь с взглядом Ким.       — Итак, — не садясь за стол, начинает она. — Владелец нового клуба пригласил нас сегодня на вечеринку по случаю открытия. Так что доставайте свои лучшие наряды и будьте добры к 9 вечера прийти. Всем приятного аппетита.       Лиса разворачивается, последний раз кидая мимолётный взгляд на Дженни, и уходит в сторону вышки.       — А обед? — кричит вслед Стив, но ответа не получает.       По окончании рабочего дня Ким возвращается домой, тут же находя там Лалису. На той чёрные широкие брюки с высокой посадкой и серебристый топ, оголяющий плоский живот. На лице лёгкий макияж, а от стрелок на глазах взгляд становится более пронзительным, и рыжеволосая тотчас отводит взор.       — Как на пляже? Всё спокойно? — непринуждённо интересуется Манобан.       — Скучно, — направляясь в комнату, фыркает Дженни.       — Брось. Разбираться с инвентарём и наблюдать за порядком — это не так уж и скучно.       — Ага, — мычит Ким, закрывая за собой дверь.       Лалиса вздыхает, выходя из дома и предупреждая младшую поторопиться.       Вскоре Дженни появляется в клубе, и брюнетка, увлечённо обсуждающая что-то с Розэ, тут же меняется во взгляде, сталкиваясь с образом девушки. На той чёрное платье с красными вставками, высокие каблуки и макияж, подчёркивающий кошачий разрез глаз и пухлые губы. Ким смотрит в этот изучающий взгляд и ненароком усмехается, глядя на попытки Чеён привлечь к себе внимание Лисы. Рыжеволосая проходит в глубь помещения, и дорогу ей сразу перекрывает Чангюн.       — Ты просто потрясно выглядишь, — отмечает брюнет.       На нём чёрный костюм, а пуговицы алой рубашки расстёгнуты до того, что можно увидеть смуглую грудь.       — Кажется, у нас парные образы, — оглядывая Ким с ног до головы, заключает парень. — Потанцуем? — протягивает руку, а Дженни соглашается.       Ритмичная музыка обволакивает тела, и те поддаются, энергично танцуя в самом центре. Манобан вежливо разговаривает с владельцем клуба, а Ким то и дело поглядывает на неё, будто не в силах оставить без внимания.       В момент взгляды пересекаются, и младшая смущённо отводит глаза, улыбчиво смотря на Чангюна. Тот уже ближе, двигается в такт музыки, пока их тела практически соприкасаются. Дженни чувствует на себе этот прожигающий до самого сердца взгляд, который не смеет её оставить. Она поворачивается спиной к парню, поднимает руки вверх, двигает бёдрами в ритм, а Манобан сжимает в руке стакан с ромом, желая запустить его через всё помещение в кого-то из этих двоих. Но, к счастью, музыка вскоре прекращается, сменяясь другой, и Ким подходит к бару, прося у мужчины за стойкой чего-то покрепче. Дженни будто не замечает Лалису, хотя та стоит прямо рядом с ней. Она спокойно дожидается виски, позже делая большой глоток.       Включается спокойная, размеренная музыка, и Чангюн снова рядом, приглашая на медленный танец.       — Она обещала станцевать со мной, — встревает Лиса, холодно смотря на Има.       — Неужели? — удивлённо смотрит на неё Ким.       — Ты, верно, уже забыла. Я напомнила, — она не дожидается, пока рыжеволосая даст согласие, а просто хватает за руку, подальше уводя от бара.       Они стоят там же, где ещё пару минут назад младшая вытворяла чёрт знает что с этим парнем в красной рубашке. Манобан берёт чужую ладонь в свою, вторую руку кладя на талию Дженни.       — Не припомню, чтобы обещала тебе танец, — хитро смотря в глаза, произносит Ким.       — Считай, что я избавила тебя от его компании.       — А кто сказал, что я этого хотела? С ним вполне комфортно, — пожимает плечами рыжеволосая, тут же оказываясь грубо прижатой ещё ближе.       Лиса к ней непозволительно близко, и сердце Дженни прямо сейчас отбивает чечётку, желая выпрыгнуть из груди. А сама брюнетка будто совершенно спокойна. Они удерживают зрительный контакт, что сложно даётся Ким, но она продолжает смотреть в эти пронзающие насквозь глаза. В момент музыка нарастает, и Лалиса отстраняется, приподнимая левую руку и позволяя младшей сделать оборот вокруг самой себя. Затем она вновь притягивает, и губы практически сталкиваются, отчего в ушах Дженни начинается звон, заглушающий мелодию. В присутствии Манобан, особенно при таком близком контакте, она явно норовит потерять сознание.       — Почти пять дней меня игнорировала, а сейчас зовёшь на танец, что с тобой не так? — задаётся Ким.       — Ты не особо и скучала, как я погляжу. То и дело ошивалась с пятьдесят третьим.       — А ты за мной следила?       — Частенько на глаза попадалась, и как на зло постоянно с ним, — Лиса кривит губы, неожиданно для самой себя резко впиваясь рукой в чужую талию.       — И всё же я думаю, что ты ревнуешь, — с победной ухмылкой смотрит Дженни.       В её взгляде танцуют черти, и от подобного Лалиса сглатывает, но сохраняет внешнее спокойствие, лишь закатывая глаза.       Музыка становится вновь спокойной, и это спокойствие понемногу закрадывается в младшую, а потому она, не отдавая отчёт собственным действиям, осторожно кладёт голову на плечо брюнетки, чувствуя, как тело той мгновенно напряглось. У Лисы все мышцы одеревенели, а сердце будто вовсе замерло. Дыхание спёрло, и в лёгкие несколько секунд не поступал кислород, однако когда Ким опустила свои руки на её талию, то тело мгновенно пробрали мурашки, и оно словно растаяло.       У Лисы кожа мягкая, нежная, тёплая, и Ким сильнее впивается в неё, будто этот миг никогда больше не повторится. Ей страшно, она не знает, что потом скажет Лалиса, не знает, продолжится ли это или Манобан сейчас просто оттолкнёт. Но та не отталкивает. Она покорно продолжает двигаться под музыку, в голове дав себе устой, что Дженни вольна делать всё, что ей только вздумается.       Но мелодия стихает, и они смущённо отстраняются, так больше и не оказавшись вместе на танцполе. Чангюн всё так же уговаривал подарить ему ещё несколько танцев, но на этот раз Ким упорно отказывалась, ибо все мысли заполнились интимным моментом ранее. Именно интимным, потому что испытывать чувство полного умиротворения и не ощущать никого рядом, кроме себя и Лалисы, — новое для неё чувство.       Примерно через пару часов они выходят из клуба. Стив и Дейв в стельку пьяные, а Мэт частично в трезвом разуме. Чеён не пила вовсе, а Чангюн слегка румяный. Трое парней удаляются, пожелав спокойной ночи, а брюнет в красной рубашке вызывается проводить Дженни.       — Мы живём в одном доме, думаю, я сама справлюсь, — язвительно улыбается Манобан, и Чангюн понятливо кивает.       Чеён прощается, и Им желает проводить хотя бы её, на что та радушно соглашается.       — Чёртовы каблуки, — скулит Ким. — На кой чёрт я вообще их надела.       — Ты бы побольше с пятьдесят третьим потанцевала, глядишь, вообще бы без ног осталась.       Младшая закатывает глаза, всё же снимает обувь и подходит к спуску с крыльца. Лалиса уже спустилась, ожидая того же от рыжеволосой, и та с неприятным ощущением в ногах начала преодолевать ступеньки, останавливаясь на последней.       — Если ты хочешь, чтобы я спустилась, то лучше не закрывать мне дорогу, — оповещает Дженни.       Лиса молча смотрит какое-то время, а затем резко подхватывает девушку на руки, вызывая неожиданный вскрик.       — Ты что творишь? — пытается вырваться Ким.       — Не брыкайся, я всё равно не отпущу.       — Ты не дойдёшь ведь…       — Смеёшься? Ты как пушинка.       Она несёт её через несколько домов, минут через пять оказываясь перед порогом своего; подходит к входной двери и смотрит в глаза, которые всё это время были устремлены на неё. Молчание в несколько секунд было прервано красивой улыбкой старшей. У неё до чёртиков прекрасная улыбка, которую повезёт увидеть хотя бы раз.       — Откроешь дверь? — продолжает улыбаться Лиса, кивая на вход.       — Ой, — отрезвляется рыжеволосая. — А ключи…       — Чёрт, подожди, придётся тебя всё же поставить, они в правом кармане.       Но ей не дают совершить задуманное: Ким слегка ёрзает, открывая себе доступ к чужим брюкам, и нащупывает необходимый карман; достаёт ключи, не прерывая зрительный контакт, пока щёки Лалисы рдеют, а глаза смущённо опускаются вниз. Дженни открывает дверь, позволяя Манобан пройти внутрь, отбрасывает каблуки, а затем дёргает ещё одну ручку, уже оказываясь в комнате.       Брюнетка аккуратно кладёт девушку на кровать, но теряет равновесие, почти всем телом наваливаясь на девушку. Успев в последний момент подставить руку, она упирается в подушку, а лица снова на расстоянии одного сантиметра. Напряжение можно резать ножом, но переведя взгляд на губы, Лалиса тут же отстраняется. Этого лучше не делать.       — Спокойной ночи, — неуверенно произносит она, собираясь уйти.       — Поспи со мной, — внезапно выдаёт Дженни, которая была слегка под градусом, и сердце Манобан падает на пол.       — Не стоит.       — Я заняла твою комнату, и ты всё время спишь на диване. Выбирай: либо ложишься со мной, либо на диван иду я, — ставит условие Ким, и старшая лишь безнадёжно закатывает глаза.       Брюнетка снимает топ и брюки, а Дженни сглатывает. Это тело всегда заставляло её краснеть.       — Переодеться не хочешь? — осматривая рыжеволосую, интересуется Лиса.       Младшая кротко кивает, поднимаясь с постели. Она тянется к молнии платья, которая как на зло на спине.       — Я помогу, — подаёт голос Лалиса, приближаясь со спины.       Она подходит вплотную, медленно расстёгивая платье, а Дженни будто вовсе не дышит. Спуская одежду с плеч, Манобан, хоть Ким того и не видит, рассматривает карамельную кожу, отмечая, что прямо сейчас желала бы коснуться её губами, но тут же качает головой. Она отстраняется, а рыжеволосая выбирается из платья. Теперь она лишь в нижнем белье, оборачивается, сталкиваясь с огненным взглядом, который то ли изучал, то ли пожирал. Накидывать на себя домашнюю одежду ей настолько лень, что она просто следует примеру Лисы.       — В следующий раз не смей нести меня на руках, — забираясь под одеяло, серьёзно проговаривает Ким. — Надорвёшься рано или поздно.       Она поворачивается на левый бок, оказываясь спиной к брюнетке, а сердце словно до сих пор находится в клубе, ибо норовит танцевать внутри до самого изнеможения, пока не остановится.       Слышится лёгкий смешок, а затем рядом ощущается тепло. Манобан прижимается к чужому телу, обнимая за талию, и Дженни до боли закусывает губу.       — Я же сказала, что ты как пушинка, — сквозь фразу улыбается Лиса и прикрывает глаза.       Сегодня ночью у Ким явно будут проблемы с погружением в сон.       На утро она просыпается одна, и, не долго думая, надевает купальник, направляясь к вышке. Ей за неделю наскучило наблюдать за отдыхающими на пляже людьми. Хоть она и боится спасать кого-то, думая, что сделает что-то не так, но ведь Дженни изначально выбирала эту профессию, а пока получается только находиться в тени, причём во всех смыслах.       Засмотревшись на содалитовый океан, поблёскивающий на солнце, Ким и не заметила, как её окрикнул кто-то, стоящий внизу у вышки.       — Доброе утро! — машет Чангюн. — Как ты?       — Это стоит спросить у тебя, — еле заметно усмехается девушка. — Ты, кажется, был немного пьян под конец вечера.       — Ключевое слово «немного», — улыбается Им. — Чувствую себя прекрасно. Стив отправил меня снарядить машину, не хочешь помочь?       — Я бы с радостью, но на вышке я пока одна.       — Кажется, сама судьба не против. Дейв уже идёт, — смотря в даль, произносит Чангюн. — Спускайся.       Дейв сменяет Ким, а та вместе с брюнетом идёт к джипу, попутно что-то обсуждая.       — Как живётся с Лисой? Думаю, я бы не вытерпел.       — На удивление, очень даже неплохо. Она…       Дженни хотела что-то сказать, но с вышки Мэта послышался крик.       — Держите его, мать вашу!       Парень оглядывается, тут же цепляясь за убегающего мужчину, который явно что-то украл, раз сжимал в руке чью-то сумку. Быстро среагировав, Им перекрывает ему дорогу, отчего оба сваливаются на горячий песок.       — Хорошая реакция, пятьдесят третий, — перехватывая вора, кивает Мэт.       Спасатель уводит его, отдавая сумку владельцу, а Ким ближе подходит к Чангюну, пока тот отряхивается.       — Лихо ты, я бы вряд ли его с ног сбила…       — Не недооценивай себя, — поднимая голову, улыбается брюнет и тут же шипит от неприятной боли.       — У тебя кровь… — Дженни оказывается вплотную, осматривая разбитую губу, а затем манит парня за собой.       Заходя в вышку, Ким просит стажёра сесть, а сама принимается за поиски аптечки. Через пару минут она держала в руках уже всё необходимое. Аккуратно касаясь ватой разбитой губы, девушка чувствовала на себе пристальный взгляд.       — Кажется, я приходила сюда, чтобы спасать людей в океане, а по итогу пока обрабатываю раны своих же товарищей, — усмехается Дженни, а Чангюн чуть улыбается, тут же морщась от боли.       Ким дует на губу, продолжая обрабатывать, а затем начинает складывать всё обратно в аптечку.       — Скоро заживёт, так что… — она оборачивается, желая договорить, но Им непозволительно близко.       Он смотрит в глаза, а девушка на мгновение замирает. Рыжеволосая не успевает и опомниться, как чувствует тёплые губы парня на своих. Он начинает нежно перебирать их, но Ким не отвечает. Когда осознание всё же приходит, она отталкивает брюнета за грудь, видя в глазах того смятение.       — Прости, я просто…       — Чангюн, давай оставим всё, как есть. Ты хороший друг, правда, но не более… — тихо проговаривает Дженни.       — Да. Да, конечно, ещё раз прости, — он опускает голову, покидая вышку, а Ким прикладывает пальцы к собственным губам, понимая, что желала бы ощутить на месте парня Лалису.       Весь день они с Чангюном будто избегали друг друга, а если и сталкивались, то неловко отводили взгляды. Лиса до вечера находилась в своей вышке, а потому Дженни её почти и не видела.       Когда пришло время уходить домой, рыжеволосая поняла, что Манобан ушла раньше неё, а потому контакта в доме не избежать.       Открывая входную дверь, Ким тут же обнаруживает Лалису, что-то готовящую. Пахло даже слишком вкусно, и девушка ловит себя на мысли, что порядком проголодалась. Брюнетка снова с хвостиком, который ей безумно идёт, и она даже не сразу заметила, что кто-то вошёл.       — Ты даже успела что-то приготовить. Отлыниваете от работы, босс? — с издёвкой спрашивает Дженни, усаживаясь за стол.       — Если кто-то будет много говорить, то не получит еды, — не оборачиваясь, спокойно произносит Манобан.       — Это жестоко, — наигранно дуется Ким.       — Зато справделиво.       И всё же через несколько минут еда уже была на столе, и девушки в тишине её поедали.       — Мэт сказал, что пятьдесят третий сегодня воришку поймал.       — Ага, — кивает Дженни, кладя в рот последний кусок. — Он его на скорости сшиб, а так тот был довольно крупный.       — Ну обошлось же, — хмыкает Лиса.       — Да, только тот ему губу разбил.       — Не смертельно. Он же обработал?       — Я ему обработала, — проговаривает рыжеволосая, а Манобан в тот же миг устремляет на неё какой-то странный, ещё более холодный взгляд.       — Ты прям мать Тереза.       — Просто хотела помочь…       — Ещё скажи, что он тебя за помощь отблагодарил, — усмехается Лалиса, а Ким молчит, поджимая губы. — Хочешь сказать, что так и было?       — Ничего не было, не придумывай.       Брюнетка подрывается с места, подходя к Дженни, разворачивает стул и нависает над девушкой. Ким чувствует приятный аромат океана и кондиционера для волос, исходящие от Манобан. На ней большая белая рубашка и свободные чёрные шорты чуть выше колен. Глаза невольно опускаются на острые ключицы, видимые ввиду глубокого выреза. Она облизывает пересохшие губы, вновь устремляя взор в глаза напротив, и тут же сглатывает, ибо взгляд этот метал молнии.       — Ты не умеешь врать, дорогая.       От обращения по телу проходят мурашки, а Ким всё ещё не в состоянии что-либо сказать. Лиса в момент подаётся вперёд, сокращая расстояние до возможного предела, и хрипло выдаёт:       — Может, мне тоже стоит тебя отблагодарить, ведь ты и мне рану обрабатывала?       Она шепчет это в самые губы, а щёки Дженни в момент покрываются алым румянцем. Дыхание учащается, а кончики ушей норовят вот-вот сгореть. Она вовремя себя одёргивает, отстраняясь и вставая.       — Мы не договорили, — Лалиса идёт следом.       — Да что ты хочешь от меня услышать? — резко оборачивается Ким. — Что он поцеловал меня?       — Он сделал что? — застывает Манобан.       — Да, он поцеловал меня, но я оттолкнула его.       — И почему же?       — А ты хотела, чтобы я ему ответила, и потом мы потрахались в той же вы…       Ей не дают договорить, грубо впечатывая в стену. Взгляд настолько полон злости, что Дженни становится не по себе.       — Лучше молчи, Ким.       — Иначе что? Так противна мысль, что я могу трахаться с ним? Что он тебе такого сделал?       — Мешается.       — Неужели? Как именно?       — Проявляет к тебе интерес.       — Так ты всё же ревнуешь, — ехидно ухмыляется рыжеволосая.       — Самоуверенно, однако.       — Будешь это отрицать? Хорошо, тогда прямо сейчас поеду к нему и…       Её вновь обрывают на этот раз уже жадным поцелуем. Не церемонясь, Манобан проталкивается языком, а Дженни лишь поддаётся. Поцелуй Чангюна не доставил ей никаких эмоций, а сейчас у неё внутри всё будто горит, пока сердце нещадно стучит, гоняя по венам уже горячую кровь. Лиса сильнее вдавливает Ким в стену, одной рукой вжимаясь в изящную талию. Обеим хочется большего, Лалиса признаётся самой себе, что готова прямо сейчас трахнуть Дженни где угодно, ибо изнемогает от этого желания. Но по непонятной причине она резко отстраняется, смотря на алые губы рыжеволосой.       — Лиса…       Но та ничего не говорит, её взгляд метается по всему дому, а сама девушка в мгновение ока быстрыми шагами удаляется на пляж. Ким смотрит ей вслед, а затем прикрывает глаза, словно желает прожить недавнее ещё раз. Дженни нравится думать, что Манобан её ревнует, потому что так она убеждается, как минимум, во взаимной симпатии.       Девушка понимала, что идти за Лисой сейчас нет никакого смысла, но тело по-прежнему сгорало от жажды более близкого контакта. Решив помыть посуду и хоть как-то себя отвлечь, Ким перенесла тарелки в раковину, принимаясь за них.       И прошло уже добрых полтора часа, а Лалиса всё ещё не возвращалась. Дженни отчего-то не находила себе места. Может, она совершенно зря вывела брюнетку на подобные эмоции? С другой стороны, она уже не знает, как добиться хоть какого-то шага от неё.       Так и не решаясь дожидаться, Ким бредёт в комнату и с трудом проваливается в сон, ибо сердце всё никак не могло угомониться…