Темное пламя. Прошлое

      Лест, 14 лет (2001 год, весна)       — Ну что, Ангелочек? Может, ты все-таки хочешь уединиться с Иваном?       Лест чуть не выронил из руки почти допитую третью банку и воззрился на Юлю. Он же все ей уже сказал! Лест раскрыл было рот, чтобы возмутиться, но тут послышался спокойный мужской голос:       — Пятьсот рублей.       Слова застряли в горле — это очень много! Лест перевел растерянный взгляд на Ивана, но тут же пришел в себя и рявкнул:       — Нет!       — А если я тебя даже трогать не буду? — невозмутимо спросил Иван, глядя Лесту прямо в лицо, — Ты разденешься, а я на тебя просто посмотрю.       — Нет! — опять резко отказался Лест и даже сам не заметил, как вскочил с дивана, и через пару секунд уже натягивал кроссовки в коридоре.       — Саша! — Юля, конечно же, побежала за ним, — Саш, ну что ты в самом деле?       — Ты мне обещала! — прошипел Лест, выпрямился и гневно уставился на нее.       — Что я обещала, напомни-ка? — Юля тоже была убийственно спокойна.       — Что мы просто выпьем! — процедил Лест сквозь зубы.       — Мы и выпили, — пожала плечами Юля, — Что не так-то? Тебе просто предложили.       Лест, тяжело дыша от возмущения, продолжал смотреть на нее. Но потом нахмурился сосредоточенно — возразить вообще-то было нечего. Ему обещали, что не будут заставлять, но речи о том, что не предложат еще раз, действительно не шло.       На пороге комнаты появилась Джулия и осталась стоять, прислонившись плечом к косяку двери. Лест одарил и ее взбешенным взглядом, но она ничего не сказала, только чуть улыбнулась и стала молча наблюдать за разговором.       — Саш, от тебя же не убудет, если он на тебя посмотрит, — проговорила Юля все так же невозмутимо, — Даже делать ничего не надо — а пятьсот рублей уже в кармане.       — Зачем ты меня уговариваешь? — возмутился Лест, — Ты что, в доле?!       — Да нет, Саш, я не в доле, — отмахнулась Юля, — Я просто не понимаю, почему ты не хочешь заработать деньги, не прикладывая к этому совершенно никаких усилий.       Лест замер в шоке, тупо глядя на нее. Она действительно не понимает, что это мерзко? Мерзко! Или она прикидывается?       — Действительно, а что такого? — тихо проговорила Джулия, пожимая плечами. И они с Юлей непонимающе переглянулись.       Лест окинул их удивленным взглядом: они издеваются, что ли? Или они серьезно так считают?       Но потом и сам задумался. Если к нему даже прикасаться не станут, то и правда не убудет же от него. Зато пятьсот рублей прибудет.       Для Леста это была действительно большая сумма. На эти деньги можно купить какой-нибудь крутой посеребренный перстень. Готический! Он ведь постоянно в рок-магазинах пускал слюни на такие кольца, с прискорбием осознавая, что не видать ему подобных украшений еще несколько лет точно.       А тут деньги прямо в руки идут, а ему, видите ли, мерзко!       И теперь Лест не понимал, чего ему больше хочется: получить так много денег или послать всех троих.       Наконец, он поднял голову и взглянул на «девчонок» — обе выжидающе смотрели на него, но молчали, не мешая думать.       — Я не пойду с ним в отдельную комнату! — твердо заявил Лест.       — Думаю, у меня есть идея, — проговорила вдруг Джулия, подошла поближе и улыбнулась Лесту задорно, — Подожди, Саш, может, придумаем что-нибудь сейчас.       — Не надо ничего придумывать, — исподлобья посмотрел на нее Лест. Он только что принял решение, а она собирается опять заставить сомневаться…       Идея, как выяснилось, заключалась в том, что Иван будет смотреть на них троих — получится что-то типа эротического шоу для одного зрителя. Лест с непониманием окинул взглядом Юлю, которая без всяких возражений согласилась на такое, потом Джулию и предположил:       — Думаете, вам он тоже заплатит?       «Девчонки» от души рассмеялись.       — Ангелочек, ты такой милый! Такой невинный! Нет, нам не надо деньги, — Джулия от смеха даже перестала согласовывать слова.       — А зачем тогда? — окончательно перестал понимать Лест.       — Потому что это… как это… — теперь Джулия забыла слово, — Волнующе!       — Возбуждающе! — поправила Юля.       — Думаете, он согласится? — Лест взглянул в сторону комнаты — Иван так и сидел там, не высовываясь. То ли из вежливости, то ли опасался окончательно спугнуть предмет интереса.       — Сейчас спрошу! — тут же развернулась Юля, но Лест схватил ее за руку:       — Да подожди ты, я же еще не согласился!       — Ох, ну что такое опять? — закатила глаза Юля, но осталась на месте.       — Шестьсот рублей. И еще с вас как обычно, — проговорил Лест твердо, сам не веря, что он действительно это делает.       После этого Юля удалилась в комнату, и оттуда послышался приглушенный разговор. «Только бы он не согласился! Только бы не согласился!» — повторял Лест про себя, мрачно глядя в пол.       — А что такого? — опять спросила Джулия, которая тоже ждала в коридоре.       Лест только тяжело вздохнул и отвел взгляд — у этих женщин никакого стыда нет, так что объяснять им, что тут не так, казалось совершенно бесполезным… К тому же, Лест и сам не мог четко сформулировать, что именно не так. Но тревожное щекочущее ощущение чего-то неправильного никак не проходило.       Юля вскоре вернулась, и по ее улыбке Лест все понял:       — Ванечка согласен, — сообщила она с веселым смешком и посмотрела на Леста с уважением, — Зацепил же ты его!       Все и правда прошло как обычно: Иван совершенно не мешал и сидел молча, а через некоторое время просто ушел в другую комнату. И только тогда Лест выдохнул с облегчением — зритель его все-таки напрягал.       — Ангелочек такой красивый, — Джулия опять завела свою любимую пластинку, когда они начали одеваться, — Just perfect! Просто идеальный!       — Действительно идеальный, — подтвердил только что вернувшийся в комнату Иван.       Лест только раздраженно сверкнул глазами в его сторону. Хорошо, что одеться успел до его возвращения. Потом он решительно встал перед Иваном и потребовал:       — Деньги, — почему-то на последнем слоге голос сорвался и стал тихим и неуверенным.       Иван молча полез в карман джинсов и достал нужную сумму. Лест протянул руку и схватил купюры, но Иван не отдал и лишь с противным умилением посмотрел на Леста сверху-вниз. Тот сначала немного растерялся, но сразу же опять разозлился и слегка дернул купюры на себя. И только тогда Иван отпустил.       — Спасибо, — процедил Лест сквозь зубы таким тоном, будто проклинал, а не благодарил, развернулся и вышел в коридор, засовывая деньги в карман.       — Юля! — требовательно позвал он уже из прихожей.       — Ой какой злой! — из комнаты послышался шутливый возглас Джулии.       Это, естественно, только больше взбесило. Никто здесь не воспринимает его всерьез. Все умиляются только. Бесят!       В прихожей появилась Юля и с милой, успокаивающей улыбкой протянула еще четыреста рублей за себя и Джулию. Лест буквально вырвал деньги из ее руки.       — Саш, ну не злись, — виновато взглянула на него Юля и расстроенно поджала губы.       Лест отвернулся и в мрачном молчании принялся надевать кроссовки.       — Мы же все сделали так, как ты хотел, — негромко проговорила Юля, — Тебе было приятно. Денег ты много получил. Почему ты так недоволен теперь?       Лест завязал шнурки и резко выпрямился:       — Потому что изначально все было не так, как я хотел, — посмотрел он ей в глаза, потом твердо продолжил, — Чтобы я его больше не видел. Ни его, ни кого-либо еще. Не надо мне такие сюрпризы делать.       — Хорошо, Саш, хорошо, — примирительно подняла руки Юля — она казалась немного удивленной таким резким тоном.       — Только ты и Джулия, понятно? — не отводил взгляд Лест, — Мне тут никого больше не нужно. Я серьезно, Юля.       — Да, Саш, хорошо, — кивнула она, — Больше такого не повторится. Я обещаю.                     Через несколько минут Лест вышел на улицу, глубоко вдохнул прохладный воздух и, засунув руки в карманы, не спеша побрел по тротуару, не замечая сверкающих в закатных лучах луж, не замечая самого пылающего заката и не видя снующих вокруг прохожих.       Лест был почти уверен, что последние его слова Юля восприняла всерьез. Очень хотелось, чтобы подобное больше не повторилось, иначе придется прекратить общаться с «девчонками» раньше времени. Потому что вот такое его абсолютно не устраивает. В следующий раз он не поведется на деньги.       Лест передернул плечами от отвращения — он продолжал словно наяву чувствовать пристальный взгляд этого мужика. Да, Иван выполнил все условия, которые Лест поставил: не прикасался, не доставал свой орган и вообще никак не проявлял себя, сидел молча и незаметно. Но каждую гребаную секунду Лест ощущал этот его вожделеющий взгляд. И Лест был уверен, что Иван смотрел исключительно на него — «девчонки» вообще его не интересовали.       Лест тяжело вздохнул, потом чуть приподнял голову, и лицо просветлело — вдалеке уже виднелись высокие здания Горбушки.       Целая тысяча в кармане! Это же можно будет купить даже два кольца, наверное. Или перстень и медальон какой-нибудь. И еще, может быть, на пару дисков останется! Или на журнал. И на корм Чернышу тоже хватит.       Нет, все-таки это того стоило! Но повторять Лест не собирался.                     — Юля меня послушалась — с тех пор я этого Ивана у них не видел. Ни Ивана, ни кого-либо еще, — закончил Лест.       — Ну, ты был очень тверд, как я понимаю, — с некоторым удивлением произнес Райан, — Неожиданно жестко поставил ее на место.       — До шестнадцати лет я еще мог диктовать условия, — кивнул Лест, — Я редко этим пользовался — повода обычно не возникало. К тому же, до этого случая я не понимал до конца, что на самом деле я нахожусь в весьма выгодном положении. Я ведь уже не был ребенком: я вполне понимал, что происходит, поэтому меня невозможно было запугать последствиями, мне невозможно было впарить, что мне тоже будет плохо, если я кому-нибудь расскажу. Нет, я отлично осознавал, что если я пожалуюсь, то пиздец настанет им, а не мне. Я знал, что закон на моей стороне. И что общество тоже встанет на мою сторону — я ведь однозначно жертва, меня же, бедненького, растлили, — с некоторой иронией объяснял Лест, — И «девчонки», и те, кто был после них, отлично понимали, что я все отлично понимаю. И молчу только потому, что считаю это выгодным для себя. Но если мне что-то не понравится — то у них будут серьезные проблемы. А вот что я не очень понимал тогда — так это то, что для меня некоторые неприятные последствия тоже были бы. Ведь для начала понадобилось бы предоставить какие-то доказательства — но, думаю, с этим я бы быстро разобрался. А вот чего я совсем не понимал — это то, что меня тоже стали бы допрашивать и затаскали бы по судам. Но даже хорошо, что я не понимал этого, потому что так я более уверенно себя чувствовал. Так что как раз до шестнадцати никаких проблем с клиентами у меня не было. Но, думаю, что это еще и потому, что клиенты были нормальные… — Лест запнулся и со смешком продолжил, — Что это я говорю? Конечно, они были не совсем нормальные. Но я имею в виду, что они были достаточно мягкими, у них не было каких-то садистских наклонностей. А вот после шестнадцати — когда я стал уже не такой жертвой, которая вызывает жалость, а такой, которая вызывает презрение, — вот тогда-то мне стали попадаться отморозки. Но там и контингент сменился — так уж обстоятельства сложились. Но до этого я позже дойду.