***
—Да, да... Я понимаю, конечно же... Вылет у нас в пять часов, в Кирате к этому времени по местному будет только час дня... Естественно, нет... Ваас отрывается от своего стаканчика с кофе и навостряет уши. Голос говорившего он не узнавал, однако из сути разговора выяснил, что тип является каким-то чиновником и направляется в Кират. В принципе, это все, что ему надо знать. Пружинистой походкой он направляется за ним в туалет, а затем аккуратно - бесшумно - прикрывает дверь. И подпирает ее какой-то шваброй, интересуясь между делом у человека возле раковины: —А ты, я смотрю, важный дипломатический хер, да? —Прошу прощения? — мужчина в очках из роговой оправы оборачивается на голос. —Говорю, что планы у тебя поменялись, дружище. Кирату в этот раз придется обойтись без дипломатии. Продолжая говорить, Монтенегро неспешно моет руки в раковине, а после становится у двери, закрывая пути к отступлению. —Я позову охрану! —Угу. Не дергайся только, — Ваас вырубает человека метким ударом по голове, а потом ловит оседающее тело и устраивает возле кабинки. На всякий случай он решает проверить карманы чинуши - и, внезапно, обнаруживает там небольшой флакон коньяка. Монтенегро еще никогда не был так доволен своей предусмотрительностью. —До чего люди безответственные пошли, вы посмотрите, — бормочет Ваас, вливая в горло бессознательного пленника бутылку пойла, — нажираются прямо перед важной, сука, встречей... И вообще. Он шарит по карманам и со скептической ухмылкой смотрит на толстую пачку наличных. Засовывает ее в сумку вместе с остатками алкоголя, а затем наставительно обращается к бессознательному политику: —Граждане! Храните деньги в сберегательной кассе. Улыбаясь своей находчивости, Монтенегро моет руки и выходит из туалета, направляясь к стойке регистрации: билет на самолет у него теперь есть, документы (с предварительно вынутой фотографией) - тоже. Красота. У самого трапа его встречает слегка озадаченный белый воротничок - скучный до тошноты, морщится Ваас. Идеально отлаженная рубашка, галстук, даже на грёбаном костюме ни единого пятнышка... Пиздец. —Мистер Корнелл? Я... Кхм... Немного не так вас себе представлял. Ваас смотрит на него поверх солнечных очков. Взъерошенный ирокез слегка треплет ветер, который холодной змейкой забирается под грязно-красную майку - и он выхватывает зубами из пачки сигарету. Зажатый у него подмышкой кот в переноске все еще недовольно шипит, но сопровождающего, кажется, волнует это меньше всего. Тщетно пытаясь поджечь сигарету, Ваас бросает: —Понимаю. Иногда наши представления не совпадают с реальностью... Я вот тоже не представлял, что подорвусь и по своей воле получу в ту дыру - но все же я здесь, иду спасать ваши задницы, — он трясет зажигалкой, — Эй, amigo, у тебя зажигалки, случаем, не найдется? В моей бензин кончился. —Здесь нельзя курить...— ему указывают на табличку с соответствующей надписью. Монтенегро моментально ощетинивается: —Самый умный, что ли? Я, вообще-то, дипломат. С важной миротворческой миссией! А ну как я перенервничаю без никотина, да и ляпну чего-нибудь? Третью мировую сами потом будете разгребать. Он устрашающе возвышается над невысоким человеком, и тот сглатывает, напуганный. —А потом, стоя посреди ядерной пустыни вместо своего ссаного двухярусного коттеджа, какой-нибудь мудак будет плакаться: ой, как же жаль, что я тогда не дал тому парню зажигалку! Сколько всего можно было избежать! Вот только поздно уже будет, да, брат... Через пять секунд Ваасу любезно зажгли сигарету и даже сопроводили до бизнес-класса, услужливо отрегулировав спинку кресла. Все-таки навыки дипломатии у него определенно имеются.***
—Я полагал, ты решил не радовать меня своим присутствием. —Передумал, сука. Соскучился по ЛГБТ-парадам в твоем единоличном исполнении... Где Джейсон?! Монтенегро гневно раздувает ноздри, стоя посреди поистине великолепного (к большому недовольству Вааса) дворца. Когда он открыл дверь в этот самый дворец с ноги, его владелец ничуть не удивился: Ваасу вообще показалось, что такого человека, как Мин, не удивляет уже никто и ничего. Тот только посмотрел на него внимательно, а после с тошнотворно-вежливой улыбкой попросил оставить животное (Себа, очевидно) на попечение слуг. А теперь вот глядит на него с тем же блядоватым прищуром и лениво отвечает на агрессивный вопрос: —Джейсон вместе с Аджаем. На охоте, если не ошибаюсь. На замбаров, что ли? Глаза пирата подозрительно сужаются. —Точно? —Точно. Аджай, мальчик мой, — со вздохом Пэйган выуживает из кармана рацию, — как вы там? Из рации доносится невнятное бормотание: Ваас отмечает, что парень, видимо, с прошлой встречи так и не пристрастился к задушевным разговорам. В принципе, решает Ваас потом, если бы он жил с вечно пиздящим под руку Мином, он тоже был бы неразговорчив. Интересно, Джейсон так же воспринимает его собственную болтовню?.. Да нет, бред какой-то. Быть такого не может. В отличие от Пэйгана, его персона хотя бы не раздражает. Ваас вообще был идеален во всех своих проявлениях - как он сам неоднократно заявлял. Король Мин тем временем фыркает пренебрежительно: —Убедился? Ничего я не делал с твоим Джейсоном, так что можешь ехать обратно. Могу даже любезно предоставить личный вертолёт. Ваас кривится - самодовольство в голосе владельца Кирата было слишком уж явным. Но несмотря на это, он все же берет себя в руки и отвечает с нагловатой ухмылкой: —Не-а, благодарю, Ваше Величество, — он постарался сделать язвительность на обращении как можно более явной, и, судя по лицу Пэйгана, ему это прекрасно удалось, — Я лучше тут пока побуду. Зря я, что ли, сделал блестящую рокировку с тем дипломатом? —Хм? С каким дипломатом? — Пэйган поднимает брови. Кажется, впервые за день он по-настоящему заинтересован. —А мне почем знать? Дипломат как дипломат. Костюмчик скучный такой, отвратный, как в "Лучше звоните Солу", смотрел? Вот прям точь-в-точь. Из Штатов, видимо. Не сдержив усталого вздоха, Пэйган отворачивается и проводит рукой по лицу: —Ты даже представить своим скудным умом не можешь, от какой головной боли меня избавил. —Вот бля, — Ваас, раздосадованный, скрипит зубами. Если б он знал, что этот его незапланированный перфоманс избавит Мина от проблем, полетел бы вместо этого в багажном отсеке. К черту удобства бизнес-класса, если это означало упростить жизнь самозваному корольку. Жаль, что уже поздно. —Чего он хотел-то хоть? — бурчит Монтенегро, с мстительным удовольствием наблюдая, как разбивается вдребезги задетая им (нарочно, разумеется) антикварная ваза. Пэйган на это лишь закатывает глаза: —Ах. Обсудить "неприемлимые в современном демократическом обществе методы правления и прийти к закономерному консенсусу". Это они мне так сказали, по крайней мере. Очевидно, мои доводы о том, что в киратской Конституции и так прописано демократическое устройство, эффекта не возымели. В самом деле, при чем тут я? Значение имеет лишь то, что указано в документах, а там... Договорить он не успевает. Стекло одного из широких окон королевского дворца разлетается вдребезги, и в него влетает человек с оружием наперевес. Сделать, однако, он ничего так и не успевает: Мин молниеносно выхватывает небольшой пистолет и наставляет ствол на голову вновь прибывшему. Тело нарушителя мешком оседает на пол. С озадаченным удивлением Монтенегро смотрит на труп, а потом пихает его носком ботинка: —Что это? —Повстанцы, — кривится Пэйган с выражением, напоминающим что-то среднее между брезгливостью и раздражением. Ваас думает, что именно такое выражение бывает у людей, которым защемило яйца ширинкой. Он раздраженно рявкает: —Да я вижу, что не койоты, блядь. Что они тут делают? Я думал, ты их всех перебил. —Не всех. Часть. Я старался сократить их число до минимума, однако... Это требует времени. —Хуёво старался, значит. У меня вот на острове такой хуйни не было. Монтенегро предпочитает умолчать о том, что на Рук Айленд "такой хуйни" не было только в радиусе пяти миль от его лагеря... Вся остальная территория то и дело подвергалась нападкам ракьят - не без помощи доброй Белоснежки. "Тьфу на него, блядь." Ему не нравится об этом вспоминать. Ему надо чем-то отвлечься. Именно поэтому он лавирует между битым стеклом и Пэйганом, направляясь к выходу из аппартаментов. —Ты куда? Ваас ухмыляется широко, дьявольской улыбкой сверкая в сторону Мина: —На охоту... В лучших традициях "Animal Planet", приятель. Его вдруг хватают за плечо, и железная хватка пэйгановских наманикюренных пальцев пригвождает его к месту. Монтенегро медленно поворачивает голову и с маниакальным оскалом впивается в глаза корольку: —Только попробуй меня остановить. Давай, сука, попробуй. Я хуеву тучу времени чах в этой колыбели, мать ее, демократии. И сейчас, только чтобы расслабиться, я займусь тем, что у меня больше всего получается, нравится это твоей королевской жопе или нет! —Ты же не думал, что я позволю тебе ходить по моей стране и убивать моих людей... — Пэйган делает короткую паузу и хмыкает, — Без меня? Король Мин наклоняется над небольшим ящичком с позолоченной ручкой и что-то в нем ищет. А когда он выпрямляется, Ваас видит в его ладони Магнум. Фыркнув, он разворачивается на сто восьмидесят и бросает уже у самого выхода из королевских покоев: —Посмеешь мной командовать - вырву яйца. —Очень мило. Я учту. Не похоже было, чтобы угроза произвела на короля Кирата какое-то впечатление, но Ваас уверен, что только пока. Все мы храбрые, пока все самое родное в безопасности.***
"С вами радио «Свободный Кират» и снова я, Раби Рэй Рана! И сегодня, дорогие друзья, хочу поговорить о преступлениях, совершаемых Мином, против моды. Пэйган! Что за поганый стиль? Что у тебя с причёской? Что это за костюм? А ботинки? Ну, прямо, не знаю, ты же демонический злодей с кучей бабок, а одежда у тебя, как будто из отдела «Последняя цена дешёвого супермаркета»! Ничто ни к чему не подходит, и смотрится отстойно! Хочешь совет? Утопи всё это в бензине и подожги. Желательно не снимая с себя. Потом расскажешь, что получилось." —Ты не мог бы выключить? — терпение Пэйгана наконец не выдерживает. Ваас довольно ухмыляется с водительского сиденья, держа одной рукой сигарету, а другой выравнивая руль: —Нет. Меня все устраивает. Крутой парень. Надо бы автограф у него взять... Пэйган глубоко вздыхает и - вероятно - считает про себя до десяти. Вот и правильно, удовлетворенно хмыкает Монтенегро. Руль-то у него. Надо учиться управлять своим гневом, пидорку это явно не помешало бы. Спустя полчаса, впрочем, пират начисто забывает про управление гневом и способность контролировать эмоции: как раз в тот момент, когда с ноги врывается на базу повстанцев и с воинственным кличем кидается на первого попавшегося террориста. "О-ху-ен-но", — выдыхает про себя довольно, чувствуя, как по ладоням стекают чьи-то влажноватые внутренности. По взгляду Пэйгана, который с отточенной небрежностью вонзал свою золотую ручку в чей-то глаз, было видно, что он с ним согласен.---
На пару они перебили практически всех обитателей базы. Почти всех - потому, что одного из них Пэйган решил оставить и допросить, на всякий пожарный. Ваас только за. Он покрепче затягивает веревки на пленнике и радостно скалится при виде охуевшего взгляда последнего. Затем Монтенегро чуть отступает и освобождает место для самоназванного короля. Глубокая морщина прорезает лоб Мина, когда он повнимательнее разглядывает окровавленного человека. —Он не из Кирата. Местные так не выглядят... Это гонконговец. —Да ну? — Ваас насмешливо скалится, — А по-моему, один черт, их все равно друг от друга не отличишь. Пэйган задерживает на нем долгий, пристальный взгляд. —Тебе повезло, что я не голливудская звезда и не представитель общественности. В цивилизованном обществе тебя бы подвесили к карнизу как раз за то, что ты не так давно грозился мне вырвать, если бы услышали твои расистские шуточки. —Где ты здесь расизм углядел? Я имел в виду, что шмотки одинаково дебильные. Остальное ты уже сам додумал... По выражению лица Мина было заметно, что король ему ни капли не поверил. Но снисходительно бросил все же: —Ладно, насчет шмоток согласен. Помоги его оттащить в подвал. Глаза Монтенегро превращаются в две узкие щелки. —Тебе память отбило совсем, или ты забыл, что я говорил насчет командования? Едва договорив, он уже нацеливает пистолет куда-то в район паховой области Мина. Тот морщится и поднимает руки вверх в примирительном жесте: —Угомонись, ради всего святого. Никто тобой не командует. Это была просто дружеская просьба. —В этом жестоком мире нет места дружбе, — Монтенегро испускает преувеличенно-театральный вздох и взмахивает пистолетом, для острастки выстрелив под ноги королю. Последний, к его вящему удовольствию, пускай очень незаметно - но вздрогнул, — О`кей, съебись-ка, hermano. Мешаться только будешь. Пэйган послушно отходит и следует за ним, пока Ваас тащит брыкающегося человека вниз по лестнице. Устроив заложника посреди подвала, Ваас показывает ему большой палец. А потом для острастки ударяет кулаком в солнечное сплетение. Много раз ударяет. Мин наблюдает за этим с терпеливостью тигровой акулы, выслеживвющей добычу. Сорвавшись наконец, Пэйган рявкает ему в лицо что-то на своем, китайском - и пленник сначала замирает, ошеломленный. А затем разражается лающим визгом, поливая оскорблениями взбешенного Пэйгана на всех известных (и неизвестных) языках. Ваас пораженно оборачивается к нему. Он первый раз видел, чтобы человека можно было довести до состояния капающей от бешенства слюны одной лишь фразой. —Это чего было?.. Что ты ему сказал? Мин скромно отводит взгляд, уже успев взять под контроль свои эмоции. —Кхм. Прошу прощения. Это китайская нецензурная идиома. —И что она означает? — любопытство Монтенегро и не думает утихать. —Видишь ли, — король мнётся, — на китайском выражение "заниматься проституцией" созвучно с фразой "торговать сыром тофу"¹. Так что, условно говоря... Я всего лишь поинтересовался, давно ли он занимается торговлей кисломолочных продуктов. —Нихуя себе, — глубокомысленно изрекает Монтенегро, задумавшись, — хочу выучиться китайскому. —У тебя мозгов не хватит. —Если уж у тебя их хватило на управление страной, у меня и подавно на такую хрень хватит. Мин закатывает глаза и снова поворачивается к пленнику - который пугаться почему-то не спешил, только смотрел яростно исподлобья. Лидер пиратов и лидер Кирата задумчиво замерли напротив. —Это все, конечно, замечательно, — едко говорит наконец Ваас, — только ты его разозлил еще больше. Что теперь будешь делать? —Пытать, разумеется. —Ну давай, покажи класс. Издевка в голосе Монтенегро слышна даже сквозь отчаянное мычание пленника. Он усаживается на скрещенные ноги и умильно подпирает ладонью подбородок, готовясь к представлению. —Иголки под ногти? Серьезно? Фу, как заезженно, — он кривится, наблюдая за извращениями короля, — Ничего поинтересней не мог придумать? Или фантазии только и хватает, чтоб статуи свои по фен-шую расставлять? —Сам попробуй его тогда разговорить, если такой умный! Мин наконец не выдерживает. Сужает опасно глаза, и полыхающее в их глубине пламя бликами отсвечивает на перекошенном от гнева лице. Ваас даже ухом не ведет. —И попробую, — фыркает, — В сторону, дилетант. Дай профессионалам поработать. Он отталкивает короля в сторону. Не обращая внимания на плотно сжатые губы второго человека, он сосредоточенно шарит по ящикам и что-то выискивает. Пэйган с тщательно скрываемым интересом наблюдает за его деловитым мельтешением. —Зачем тебе мёд? — в конце-концов любопытство берет верх над уязвленной гордостью. Ваас усмехается: —Увидишь. Одной рукой он берет банку с медом (липовым, кажется), а другой цепко хватает пленника за шею и тащит на улицу. Заинтригованный, Пэйган направляется следом. Там он застает увлекательнейшую картину: лидер пиратов старательно обмазывает лицо брыкающегося человека липким продуктом жизнедеятельности пчел, а после пихает в муравейник. Слушая неистовые вопли заложника, Мин уважительно цокает языком: —Оригинально. —А то. Поживешь на островах, не такому научишься. Ну чего, будешь говорить? Человек рычит, когда Ваас с силой встряхивает его за воротник. —Qù sǐ ba, húndànmen... —Эй-эй, — перебивает Монтенегро, — на английском говори. Я тоже хочу послушать. — Я не собираюсь оправдываться перед лаовай, — с отвращением выплевывает пленник, кидая на Вааса неприязненный взгляд - а после вновь впиваясь им в Мина, — Ты должен был ответить за смерть председателя Ганга еще давно... Твоему отцу следовало убить тебя в детстве, пока ты не отрезал его чёртову голову! На лице Вааса при этих словах отражается чистый, незамутненный восторг. —Ты отрезал голову своему папаше? Псих ебаный, — присвистывает с восхищением Монтенегро, пока Пэйган морщится, как от зубной боли. —Я это сделал уже после его смерти. Убивал я его ножом... К тому же, это было двадцать лет назад, — тут он повышает голос и снова обращается к заложнику, — где вас носило тогда? Почему именно сейчас? Связанный человек не успевает раскрыть и рта: в горло ему вонзается мачете, окрашивая алыми брызгами двоих людей. —Сам ты лаовай, — рычит яростно лидер пиратов, выдергивая оружие из чужого горла, — а что это вообще значит, кстати? Пэйган вздыхает. Тяжело, устало. Опустошенно. —Потом расскажу. Зачем ты его убил, можешь мне объяснить?.. По-человечески. Просто... Зачем? В его темно-карих глазах Монтенегро видит вселенскую обречённость и полное непонимание, как он вообще дошел до такой жизни. Ваас восклицает, обиженный: —А чего он обзывается? Я же его не материл. Почти. Пэйган закрывает лицо руками. А Ваас, отталкивая бесполезный уже труп в сторону, бодро отряхиваеь руки. Затем хлопает Мина по плечу, ухмыляясь от уха до уха: —Ну, я считаю, что вопрос с семейными проблемами закрыт. Да не парься ты, amigo. У меня тоже семья дерьмовая была. Зато у тебя дворец пиздатый... Только я тебе этого не говорил.***
Когда они подъезжают к королевскому дворцу, их встречает изумленный возглас: —Ваас? Какого чёрта ты тут забыл? —По тебе соскучился, Джесси. На какие только жертвы ради тебя не идёшь, — Монтенегро резво соскакивает с водительского сиденья и заключает Джейсона в объятия - со стороны очень напоминающие удушающий захват. Броди отвечает на такие бурные проявления восторгов, но после чуть отодвигает его от себя: —А почему на тебе кровь?.. —Э... Упал. —На чей-то труп?! Подозрительно хмурясь, Джейсон подбирается было к пирату, но вспыхивающую было перепалку прерывает тихий голос Аджая: —Джей. Мы есть собирались. Пойдем, а? Прежде чем позволить себя увлечь, Броди еще раз окидывает подозрительным взглядом Вааса. Тот будто бы невзначай отступает за спину озадаченного Пэйгана: делая вид, что невероятно заинтересован цветочками на клумбе.---
Позже, сидя за столом, Броди смотрит на отодвигающего стул Вааса. —Ты куда? — интересуется Джейсон. —Отлить, Белоснежка. Со мной хочешь, что ли? Ваас поигрывает бровями. —Спасибо, обойдусь. Не задерживайся там... Скоро рангун принесут. Аджай говорит, вкусный. Иронично отсалютовав обоим, Монтенегро выбирается на улицу и идет в кусты: он не доверял миновским уборным от слова совсем. Сделав все, что хотел, он намеревается было вернуться к столу - однако планы прерывает загадочная постройка на заднем дворе дворца. Недолго думая, Монтенегро решительно направляется туда. Внутри его встречает необычно скромное убранство: поначалу пират даже не верит, что эта штука принадлежит Мину. Слишком уж простое, не вычурное было обрамление. Слишком уж... Траурное? Взгляд вдруг цепляется за небольшое фото у дальней стены, и Монтенегро подходит ближе, чтобы его рассмотреть. В тот же миг он удивленно замирает - в чертах изображенной на фото девчонки смутно угадывались черты правителя Кирата. —Тебе нечего здесь делать. Ваас резко оборачивается - и тут же натыкается на пристальный взгляд Мина. Король Кирата прислоняется к дверному проему и пристально смотрит на Вааса, который вдруг враз тушуется. —Это твоя?... Э... — он почему-то осекается, не зная, что говорить. —Уходи. Хмурый взгляд Пэйгана буравит его насквозь. Ваас замечает стиснутые изо всех сил челюсти, сжатые кулаки и закушенную губу, когда тот невидящим взглядом уставился на фотографию ребёнка. Ой. Ну, теперь Ваас понял, почему на фото была черная ленточка сбоку, и что за странная ёмкость стояла рядом. Он почему-то отводит глаза от пристального, пожирающего внимания Пэйгана. —Она, это... Ну... Симпатичная, — откашливается Монтенегро, еще раз бросив взгляд на фото, — Ты же выпустил кишки тому, кто это с ней сделал, а? Он тут же сам себе отвечает: —Конечно, выпустил. Спорю на что угодно, он перед смертью ссал под себя, когда ты ему сломанный позвоночник засунул в... —Его убил не я. Это сделал... Другой человек, — несмотря на ледяной тон, взгляд Пэйгана очень далекий. Отстраненный - будто мыслями он вовсе не здесь. А где-то, где ему находиться совсем не нравится. Ваасу хорошо знакомо это чувство, поэтому он безошибочно определяет такое вот состояние у другого человека. Монтенегро вдруг посещает неприятное осознание, что ему не нравится видеть короля... Таким. Как-то это неправильно. Поэтому он восклицает: —Тем более! Представляю, как этого мудака корчило, когда его этот твой человек убивал. Знаешь, я б ему зубы вырвал по отдельности, и сожрать заставил... А потом он бы у меня повторно всю процедуру прошел... И так, пока у него от пищевода осталось бы хоть что-то, чтоб переваривать!.. Возможно, Ваасу лишь кажется - но на губах Мина мелькает тень улыбки, когда после этой его реплики он сильно стискивает его плечо и выталкивает на выход. Во всяком случае, в его глазах пропало то отчаянно-болезненное выражение, которое так долго преследовало в зеркале самого Монтенегро. Ваас собой доволен. —Ты смотри, живые. Мы с Аджаем поспорили, что вы друг с другом сделали, — при этих словах молчаливый Гейл слегка хмыкает, — я ставил на то, что ты окунул Пэйгана головой в сортир... А Аджай говорил что-то про сдирание кожи и голодных снежных барсов. Так что, как там в итоге? Учти, если ты все же проиграл, мы с тобой останемся без нашей плазмы во всю стену - я именно это на тебя поставил. Монтенегро пренебрежительно ухмыляется: —Польщен твоим доверием, Белоснежка, но у нас все заебись. Его королевское Высочество просто показывал мне свой сад. —И все? — недоверчиво хмурится Джейсон. —Ага. Молчащий до этого Пэйган кидает на Монтенегро странный взгляд, который Ваас так и не смог распознать. Впрочем, ему до этого уже нет дела: он вразвалочку направляется к королевскому столу, а после устраивается поближе к Броди и тянет руку к крабовому рангуну. Все-таки кухня у Его Величества определенно заслуживала внимания.***
Уже в самолете Джейсон раскладывает сумки и говорит параллельно: —А неплохо ведь отдохнули, а? А ты ехать не хотел. Ваас?.. Не дождавшись ответа, он поворачивается и обращает внимание на поглощенного чем-то Вааса. Внимание Джейсона вдруг привлекает книга в руках Монтенегро - само только наличие чего-то печатного, с большим количеством букв и смысла в руках Вааса смотрелось крайне сюрреалистично. —Это что, — он прищуривается, — самоучитель по китайскому? Серьезно, Ваас? Ваас быстро захлопывает книгу и мощным ударом отправляет ее в лицо Броди. Тот ойкает и потирает нос, уничижающе уставившись на него. —А вот нехуй лезть, куда не надо, принцесса. Повернувшись к Джейсону спиной, Монтенегро снова осторожно раскрывает книгу. На форзаце аккуратным, каллиграфическим почерком выведены от руки слова. "Это издание для третьего класса начальной школы, рассчитанное на год. Хотя для тебя, возможно, будет сложновато. Постарайся осилить хотя бы лет за шесть, ладно? Я знаю, это непосильная задача для тебя, но я привык верить в людей. Даже в таких, как ты. В любом случае, если к следующему визиту сможешь без ошибок произнести хоть пару фраз, я на всю страну заявлю о твоем высочайшем интеллекте... И о том, что Кирату сильно не повезло, что ты не являешься его правителем. Нравится? Знаешь, почему этого никогда не произойдет? См. страницу №52, строка пять сверху. П. М." Перелистнув страницу к номеру пятдесят два, он видит заголовок о разнообразных человеческих характеристиках. На пятой строке сверху жирным красным маркером выделено слово. 思想狹隘 - Sīxiǎng xiá'ài - недалекий (слабоумный, глуповатый). Ваас усмехается и щербато скалит зубы. Чтобы посмотреть на унижающегося перед ним Пэйгана, он не только выучит ебаный китайский, но и хорошенько обматерит местными идиоматическими выражениями его носителя. К следующему их с Джейсоном визиту королю Мину лучше готовить свою пидорскую задницу. А уж Ваас позаботится обо всем остальном.