Драбблятник. Том второй.

Этим вечером Прапай вернулся позднее обычного и довольно пьяным. Но даже в таком состоянии он постарался не мешать Скаю, который за чертёжным столом готовил очередное задание. Что-то бормоча себе под нос и пошатываясь, пробрёл в ванную, потом вышел в одних трусах, толком не высушив голову, и рухнул в кровать, вырубившись. А утром проснулся уже кто-то совсем другой. — Аф-аф! — услышал сквозь сон Скай и почувствовал, как его лижет горячий язык. Он вяло отмахнулся рукой, но лизать его не перестали, теперь обдавая жарким шумным дыханием ухо. — Прапай, фу, — не открывая глаз, простонал он. — Ещё пять минут! Рядом клацнули зубами, облизывание прекратилось, но в бок стал тыкаться твёрдый кулак. И Скай всё же открыл глаза. Над ним по-собачьи сидел полуголый Прапай, наклонив набок голову и вывалив язык. Увидев, что студент проснулся, Пай радостно заскулил и звонко гавкнул. — Тш-ш-ш! Спят ещё все! — шикнул Скай, и его великолепный э-э-э… мужчина понурился и стал тихо поскуливать. — Ну что это за игры с утра, а? Мне ещё два часа до подъёма, занятия сегодня с одиннадцати, ты же знаешь. Пай вёл себя очень странно, и Скай начал пугаться. Он не понимал, что происходит, а Пай не произносил ни слова, корчил гримасы, пытался почесать ногой за ухом и лизнуть студенту руки. Когда Скай поднялся с кровати, Пай спрыгнул на пол и, к ужасу парня, попытался передвигаться на четвереньках. Чуть не расплакавшись, Скай умудрился всё же поднять его на ноги и, обняв за плечи, удерживал вертикально, пытаясь сообразить, что с этим делать. Он заметил, что Пай мнётся с ноги на ногу, и догадался, что тому надо в туалет. Пришлось, преодолевая сопротивление и попытки снова облизать себя, оттащить мужчину в туалет и фактически сделать всё за него. Всё время Пай пытался присесть и приподнять ногу. Скай всё больше убеждался, что его сожитель действительно ведёт себя как собака. Одев и умыв Прапая, он позвонил Фаеру. — Фаер, я не знаю, что мне делать!!! Прапай превратился в собаку! Не физически! Он словно разума лишился или одержим духом пса. Чешется, лижется… Фу, Пай! Нельзя! Тапок грызёт! Я с ума сойду, я не знаю, что делать! — Так, а теперь помедленнее, я не понял ничего, — совершенно сонный томный и хриплый голос в трубке немного отрезвил паникующего Ская, но в этот момент Прапай зубами стащил подушку с дивана и принялся её мусолить и трепать. — Твой брат — собака. Что-то свело его с ума. Срочно приезжай. — голосом Ская можно было заморозить всё южное побережье страны. И получилось разбудить Фаера. Особенно когда Прапай кинулся поверх Ская, стараясь дотянуться до смартфона в его руке, и громко пролаял в трубку. — Сейчас буду! — хрустально вскрикнул Фаер и отрубился. В кондо он был через полчаса. Скай открыл ему дверь, и парня тут же смёл с ног ураган по имени… — Прапай, фу! Сидеть! — голос студента слегка охрип и звучал измученно. Сев у его ног, пёс прижался к бедру лохматой головой и подозрительно посмотрел на охреневшего Фаера, принюхиваясь. — Блять… — младший братишка встал на ноги, пошатнулся, но устоял. — Блять. Делать-то что? — Я не знаю! — простонал Скай и взглянул на часы. — У меня скоро занятия, зачёт, я не могу прогулять сегодня! — Иди, мы с ним договоримся, да, Пи? — Фаер протянул было руку потрепать брата по голове, но отдёрнул её подальше от клацнувших зубов. — Фу, Прапай, свои, — устало скомандовал Скай и пошёл одеваться. Через пятнадцать минут он сбежал из собственной квартиры на учёбу, слыша за спиной, как Прапай скребёт хлипкую дверь и тоскливо подвывает. Сердце разрывалось на части, но верилось в лучшее, да и проект сам бы себя не сдал. На учёбе Скай задерживаться не стал, попросил друзей записать для него лекции и задания, сдал проект, купил готовой еды и поспешил домой. От Фаера в Лайн валились душераздирающие фото: укушенная рука, разодранная диванная подушка, разбитый стакан и спящий у входной двери на голом полу Прапай с грустным лицом. Вернувшемуся Скаю радовались сразу двое, и непонятно — кто сильнее. Впрочем, облизал его только Прапай, который скулил, тявкал и издавал другие абсолютно щенячьи звуки. — Я созвонился с нашим психотерапевтом. — отчитался ему Фаер. — Он велел перевезти Прапая домой и уже там обещал его осмотреть. У нас есть небольшой домик на краю участка, думаю, там Пи будет в безопасности. Только вот, думаю, тебе тоже стоит туда перебраться. Без тебя он вообще неуправляемый. Скай с сомнением покосился на неуправляемого, который сидел на полу, прижавшись к его ногам всем телом и пуская слюну на форменные брюки. Глаза Прапая были блаженно зажмурены, тело расслабленно, иногда он довольно урчал. Просто какой-то антропоморфный лабрадор, ей-Будда. — Ну и как мы его? — спросил он Фаера. — Доведём до моей машины. Главное — глаз с него не спускай. Прапая до машины они волокли, зажав с двух сторон и молясь всем богам, чтобы по дороге никто не пристал. И до дома довезли почти без приключений. Домик оказался полноценным трёхкомнатным гостевым домом с кухней и всеми удобствами. Так что за Прапая Скай немного успокоился, тут и вправду свидетелей будет в разы меньше. Вот только знакомиться с родителями своего «щеночка» Скай не планировал. Но теперь вариантов не оставалось. Врач оказался юморным мужиком, совершенно не солидным, но зато очень высокопрофессиональным. Он взял у Прапая кровь, пока Скай крепко обнимал его и не давал двигаться, шепча на ухо какую-то успокоительную чушь, даже в висок поцеловал машинально, когда Пай заскулил от прокола. — Наркота… — кивнул сам себе врач, смотря на полоски тестов. — Какая точно — фиг знает, так не определить, только группу веществ. Но обычно эта дрянь выходит через несколько дней. Судя по тому, как его коротнуло, дозу ему ввалили лошадиную, для верности. Ну и индивидуальную реакцию организма никто не отменял. Считайте, у него такая аллергия, — врач коротко хохотнул и одобрительно посмотрел на Ская, который гладил своего «щеночка» по лохматой голове. — А что нам с ним делать? — осторожно осведомился Фаер, держась от брата подальше и потирая укус на запястье. — Да ничего, — пожал плечами доктор, — ждать, пока само выветрится. Хорошо кормить, выгуливать, не заставлять стрессовать. Можете кинолога вызвать, он подскажет что-то по командам. А так пёс из него вполне нормальный получился. Прапай оскалился и зарычал на психотерапевта в ответ. Тот быстро вышел из комнаты, волоча за собой Фаера, оставив Ская наедине с опасным питомцем. Однако Пай тут же снова превратился в плюшевого щеночка и упал на спину, подставляя живот под почёсывания. Скай стал его гладить, чувствуя, как его собственная крыша начала плавное движение прочь. Несколько дней — и два, и пять, и пара недель. Когда в этих глазах-маслинах он снова увидит человеческий разум? Вызывать кинолога они не стали, Фаер консультировался по телефону. Но слушался Прапай только двоих — маму и Ская. Знакомства с родителями Скай смущался ровно десять секунд, пока кхун мэ не обняла его ласково и не сказала «Спасибо» в покрасневшее ушко. Прапай отирался рядом, стремясь влезть между ними и застыть там янтарной каплей бесконечной любви в оправе самых дорогих ему людей. На Фаера он рычал. Отца игнорил, а прислугу норовил прогнать. Узнав, что «пёс» кусачий и крупный, кинолог посоветовал строгий ошейник с шокером. Скай думал, что это останется шуткой, но Фаер приволок ошейник с шипами и шокером уже на следующий день. Впрочем, пульт от шокера Скай у младшего брата отобрал и спрятал. Спали они вместе. Кровать больше напоминала аэродром своими размерами, поэтому первую ночь Скай скромно приютился с краю, но Пай всё сделал по-своему, затолкав студента на самую середину и устроившись у него головой на плече, а руками и ногами придавив к матрасу. Тот был весьма качественным, и к утру у Ская ничего не затекло. Зато он был педантично вылизан везде. Даже там, где не очень-то и планировал. Считая себя собакой, Пай, тем не менее, испытывал вполне человеческое сексуальное возбуждение, которое и постарался снять вопреки протестам зализанного напрочь студента. И если сперва Скай отпихивал от себя слюнявое возбуждённое чудовище, то пять минут спустя стонал и подавался навстречу горячему языку. Гулять они выходили утром и вечером, стараясь сделать так, чтобы никто их не видел. Кормил Скай Прапая трижды в день, сперва пытаясь усадить за стол, но потом смирился и ставил тарелку с нарезанным мясом и рисом на пол. Спустя пять дней ничего не изменилось, и врача вызвали повторно. В этот раз Прапай, прикинувшись «хорошим мальчиком» в начале осмотра и при заборе крови, под конец таки дорвался и грызнул врача за левую ягодицу. Потирая место укуса, тот отшутился в ответ на извинения Ская: — Зато мы уверены, что он привит и не бешеный. По крайней мере, мне не нужно вакцинироваться… А за его состояние не волнуйтесь. Кровь проверят в лаборатории, вечером я позвоню и сообщу результаты. Думаю, ещё день-два, и он придёт в себя. Скаю стало даже немного грустно от этих слов. Он снова лишится своей мечты. С самого детства Скай хотел собаку, но разные обстоятельства так и не позволили её завести. И вот, благодаря своей торопливости, а потом несчастному случаю, у него появился самый лучший на свете пёс. Когда по утрам он смотрел на хозяина взглядом полным любви, а по ночам, порыкивая и блестя шипами ошейника в лунном свете, прижимал Ская к кровати, тот и не желал ничего больше. ТАК его ещё никто и никогда не любил. Пай пришёл в себя так же, как и вышел — проснулся утром, сел на кровати и удивился, что он делает в гостевом доме? Рядом ворохнулся совершенно обнажённый Скай, покрытый следами бурной страсти, и Пай чуть с ума не сошёл от радости — они всё ещё вместе! На шее что-то мешалось, и Пай принялся ощупывать… ошейник? В шипах?! Странная коробочка сзади… Он ничего не понимал и пытался снять странную штуковину, но не мог найти замок. Скай лениво раскрыл глаза и томно посмотрел на сидящего в нормальной человеческой позе Прапая. Вместо того, чтобы вылизывать жадно его лицо и живот, Пай пытался снять с себя ошейник. И тут Скай понял! — Ты пришёл в себя? — он подскочил на кровати и только сейчас понял, что совершенно голый. И в высохшей слюне. И в сперме. И в засосах. — М-м, — подтвердил Прапай хриплым голосом. — Мешается. Помоги снять. Что ещё за игры в доминанта? Говорить тяжело… — Ты неделю был собакой. — Скай нырнул за спину Прапая, не давая себя рассматривать. Было очень неловко. — Будто с ума сошёл. Доктор сказал, что тебя чем-то опоили. Ошейник раскрылся и упал на простынь, а Скай тут же сбежал в ванную. Прапай заглянул в его смартфон — девятое августа, семь утра. Последнее, что он хорошо помнил, — деловая встреча в ресторане первого августа. Значит, он был не в себе неделю? При попытках напрячь память, голова начинала болеть. Врач приехал днём, когда Прапай успел переобнимать всю родню и показаться прислуге в человеческом виде. Пользуясь ажиотажем, Скай собрал вещи и сбежал на такси обратно в кондо, впопыхах забыв смартфон в гостевом доме. После осмотра психотерапевт прописал Паю пару препаратов, улучшающих кровообращение, взял очередной анализ и порекомендовал как минимум неделю отдыха. Фаер сказал, что расследование его отравления идёт полным ходом, а неслучившиеся партнёры по бизнесу попрятались как тараканы. Он же поведал брату истории его собачьей жизни, даже пару роликов показал. И, несмотря на возврат к норме, Прапаю снова захотелось завыть. Он смотрел, как Скай самоотверженно удерживал рвущегося из рук Прапая, который, по-видимому, пытался загрызть перепуганного курьера, доставившего кашу на второй день их пребывания в домике. Тогда ещё толком не поняли, что Прапай не домашняя мальтийская болонка, а вполне себе боевой кане корсо с инстинктами убийцы. Он сходил с ума от того, как мальчик смотрел на своего «пса» в минуты покоя, как гладил его по голове, как позволял вылизывать свои длинные пальцы. Прапаю казалось, что и сейчас он чувствует их на своём языке. — Если ты уверен, я сам тебя отвезу к нему. — сказал Фаер, глядя, как дёргается кадык и глаза наливаются слезами. Пай молча кивнул. Его разрывало от эмоций. Поцеловав маму, взяв приготовленную ею еду и смартфон Ская, он сел в машину брата и мысленно расталкивал все пробки на их пути, чтобы быстрее… А вдруг Скай отвергнет его, сумасшедшего? Холодный пот потёк по спине, но младший брат, хихикнув, принял звонок на автомобильный хэндфри. — Привет, Фаер, как он? В порядке? Что сказал врач? — Погоди минут десять, Ай Скай, я сейчас за рулём. Скоро всё узнаешь. Через десять минут глаза-маслины встретились с потемневшими ореховыми, чтобы утонуть друг в друге. Фаер втолкнул оцепеневшего на пороге Прапая в квартиру, поставил на стол пакет с едой и закрыл за собой входную дверь снаружи. Дальше этим двоим предстояло разбираться самим. Кровать в кондо была втрое уже той, на которой они спали всю прошлую неделю. Но теснее не стало, Пай всё так же льнул к Скаю всем телом, опутывая его объятиями. А Скай не мог заснуть, слушая мирное сопение вымотанного метаморфозами собственного сознания Прапая. Внезапно тот дёрнулся и тихо заскулил. Выпростав руку, Скай погладил его по голове и тихо засвистел, успокаивая. Снова дёрнувшись, Пай еле слышно сказал: — Аф-аф. — и уткнулся носом подмышку, щекоча и убаюкивая Ская. Подтверждая, что никуда любимый щеночек не денется.