Seventeen

      Магнус всего лишь обычный семнадцатилетний подросток, и всё, о чём он мог думать каждые несколько минут — это секс. Секс, танцы, секс, ещё секс, экзамены, секс, ну и ещё немного секса. Он быстро возбуждался и был постоянно на взводе и, казалось, мог трахаться дни напролёт. Магнус запросто мог кончить раза три кряду. И это только за утро, пока принимал душ.       Ему нравился секс, нравился сам процесс, и момент оргазма тоже был хорош, но после не было ничего. Пустота. После Магнус не чувствовал себя удовлетворённым, скорее был взбудоражен, даже больше, чем за несколько минут до оргазма, сливаясь со своей партнёршей или партнёром в быстром безумном ритме, в попытке поймать кайф.       Каждый раз после близости хотелось ещё и ещё, чтобы наконец насытиться, испытать некое высшее блаженство, но каждый раз оставалась лишь какая-то горечь, скручивающая внутренности неприятным комком. Магнусу хотелось раствориться в партнёре и почувствовать облегчение… Но это, как всегда, был лишь быстрый, скомканный и какой-то невнятный секс. Все его отношения, конечно же, начинались с секса и заканчивались ничем. Каждый стремился лишь получать, ничего не отдавая взамен. И не то чтобы Магнус мог назвать себя романтиком, стремившимся встретить любовь всей своей жизни и всё такое, — он в принципе не особо знал, чего хочет и ищет, — но всё равно чувствовал, что чего-то не хватает.       И стоило ему увидеть симпатичную мордашку или упругую задницу, как член наливался кровью, стремясь выпрыгнуть из штанов, что было довольно утомительно, вообще-то. Ещё ни разу Магнус не смог достичь того оргазма, который бы «высосал из него душу», как выразился сегодня за обедом один из его приятелей, рассказывая о бурно проведённом уикэнде с какой-то девчонкой постарше. Но Магнус всё равно не переставал активно практиковаться. Благо девчонок, да и парней, желающих забраться на него, была целая прорва.       До начала летних каникул осталось всего несколько дней, и они наконец будут свободны на десять долгих недель, за которые Магнус планировал оторваться по полной, прежде чем наступит последний год в старшей школе. Магнусу нравилось в школе, особенно после появления Изабель Лайтвуд. Девушка была ниже его ростом даже на тех высоченных шпильках, которые носила. Она оказалась той ещё оторвой. Магнус сдружился с ней с первого хука справа, которым Изабель наградила заносчивого футболиста, что назвал её «классной сучкой». В общем, было весело, но всё же хотелось побыстрее закончить школу и отправиться во взрослый и свободный мир студентов.       Конец июня выдался чертовски жарким, и они с Изабель решили, что как только её родители улетят в долгожданный отпуск и оставят её на два месяца одну, они не будут вылезать с пляжей или в крайнем случае из бассейна в доме Лайтвудов. Их третий близкий друг —Рафаэль Сантьяго, так некстати был отправлен в какую-то глушь к бабушке Гваделупе, пасти коз или чего ещё там делают в деревне. Магнус и Изабель помахали ему, садящемуся в автобус с приторными понимающими улыбочками. Что поделать. Но два месяца вечеринок, танцев, алкоголя и отвязного секса скрашивали боль от расставания с другом. Магнус был в предвкушении.       — Кажется, наши каникулы накрылись медным тазом, — плаксиво протянула Изабель, стоило лишь Магнусу ответить на её видеозвонок по Skype.       Ноутбук кособоко стоял на незаправленной постели, пока Магнус старательно красил ногти на правой руке. Изабель сидела на диване, обняв розовую подушку-сердце, и весь её вид говорил о том, что произошла катастрофа. Всегда уложенные тёмные волосы торчали сухой соломой в разные стороны, а макияж был немного испорчен.       — Мне не нравится, к чему ты клонишь, дорогуша, — ответил Магнус, прикусив кончик языка от усердия, стараясь не размазать лак.       — Предки решили, что за мной должен приглядывать старший братец, так что можно забыть о тусовках, — девушка уткнулась в подушку и издала истошный вопль раненого животного.       — Старший братец, это который блондин? Джейс? — игнорируя драматичность подруги, поинтересовался Магнус, осматривая маникюр на предмет несовершенств.       У Изабель было два старших брата, насколько знал Магнус, и оба не жили в родительском доме. Он как-то видел одного, они даже общались, — симпатичный блондин, смазливый, но туповатый спортсмен. Про второго Магнус знал только то, что парень сбежал из-под родительского крыла, как только ему стукнуло восемнадцать, и то, что там была какая-то проблема с его нетрадиционной ориентацией. Очень драматичная история.       — Если бы, — ответила девушка, прекратив выплёскивать недовольства в подушку.       — Алек, самый старший. Я его, конечно, очень люблю, но он стал жутким занудой. По его мнению, я должна перестать краситься, носить монашескую одежду и всё такое, пока мне не исполнится минимум двадцать один. И, конечно, никакого алкоголя и секса до свадьбы, — Изабель снова зарычала в подушку, а Магнус скептически глянул на неё.       — Всё так плохо?       Никакого секса до свадьбы — это, конечно, прошлый век, но Магнус считал, что с любым можно договориться. Так или иначе.       — Поверь мне, с ним без вариантов, — Изабель упала животом на диван, и теперь её покрасневшее лицо красовалось во весь монитор ноутбука Магнуса. — Он, наверняка, запретит мне даже тусоваться в компании, в которой будут мальчики, — девушка закатила густо накрашенные глаза, и Магнус засмеялся.       Обычно, это он любил преувеличивать и драматизировать. Но старший братец — это не конец света. Если они не смогут устраивать вечеринки в доме Лайтвудов, то в округе полно старшеклассников, которые эти самые вечеринки закатывают без проблем. Конечно, его собственный отец прикончит его в тот же момент, если Магнус посмеет устроить вакханалию в доме. Даже если папочки почти не бывает дома, любезные соседи обязательно настучат на странного подростка, который красится как девчонка.       Но здесь, на Статен-Айленд, самом южном районе Нью-Йорка, живущим своей жизнью, утром, днём или вечером — не важно, всегда можно найти, где оторваться по полной. У них есть поддельные права, которые уже доказано работают, так что не проблема найти, где потусить. Изабель слишком пессимистично настроена, не будет же брат пасти её круглосуточно, в самом деле. Они умудрялись выходить сухими из воды в ситуациях и похлеще.       — Успокойся, детка, — сказал Магнус, — что-нибудь придумаем. Не будет же твой брат сидеть дома безвылазно два месяца.       — Нет, — Изабель покачала головой. — Он сказал, что сможет взять пару недель отдыха, чтобы присмотреть за мной, но я уверена, он найдёт, как не дать мне спокойно жить и в остальное время.       — Ерунда, — отмахнулся Магнус, закручивая флакончик с лаком для ногтей. — С этим можно работать.       — Я боюсь, что он заберёт меня к себе. У него квартира в Бруклине, и тогда я точно сойду с ума, — Изабель снова застонала и надула губы.       — Бруклин? Не так уж и плохо, — хохотнул Магнус. Но под убийственным взглядом подруги, поспешил добавить. — Я уверен, мы что-нибудь придумаем.       В первый раз Магнус увидел старшего из Лайтвудов, когда мужчина приехал, чтобы забрать Изабель домой, пока они отдыхали у бассейна в доме какого-то чувака из школы, имя которого Магнус, конечно же, не помнил. Но на вечеринке было клёво. Изабель тогда ответила на звонок и принялась одеваться с таким видом, будто мир рухнул. В её глазах стояли слёзы, пока девушка ловко влезала в узкое платье прямо в мокром купальнике. Изабель сказала ему одними губами, что позвонит завтра и, поджав губы, ринулась сквозь толпу к дому.              Магнус последовал за ней, боясь, что что-то случилось или кто-то её обидел, но увидел, как Изабель садится в машину, громко хлопая дверью. Высоченный брюнет, стоявший возле тачки со сложенными на груди руками, и выглядел при этом как тюремный надзиратель, — только дубинки не хватало, — вероятно и был тем самым старшим братцем.       Как это ни странно, но после того случая старший брат всё же позволил Изабель устраивать гулянки в доме.       — Как тебе удалось? — спросил Магнус, когда они спустя неделю после того инцидента шли по супермаркету, катя тележку перед собой и накладывая в неё всякую всячину, что могла им понадобится для сегодняшней вечеринки.       Магнусу заодно нужно было купить продуктов для двух пожилых сестёр, которые жили на его улице. Он делал для них покупки дважды в неделю, и хоть дамочки всегда щипали его за зад и хихикали — платили хорошо, так что Магнус терпел их не совсем невинные комментарии, чёрствые печенья, которыми угощали сёстры и приторно-сладкий запах их духов.       Изабель победно улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами. Ей приходилось семенить за Магнусом из-за разницы в росте, но подруга не отставала, бойко цокая каблуками по светлой плитке. Магнус всегда поражался этой, будто врождённой особенности девушек — не сворачивать себе шеи на таких шпильках, даже будучи в нетрезвом виде.       — Ну, я напомнила ему, что всегда была на его стороне и защищала перед отцом, когда они постоянно ругались.       Их отец, всегда любивший дочурку больше сыновей, шёл у девочки на поводу с самого детства, стоило ей начать лить слёзы или упрямо устраивать бойкоты, пока Изабель не добивалась того, чего хотела. С матерью у неё сложились прохладные отношения, но вот любимый папочка делал для своей принцессы всё, чего бы она не попросила.       Алек будучи старше Изабель на двенадцать лет, всегда хорошо к ней относился. Ходил с сестрёнкой в парки, всегда присутствовал на всех детских утренниках, играл с ней и помогал с домашним заданием. Брат всегда был тихим и нелюдимым, но в старшей школе всё стало ещё хуже, когда Алек признался родителям в своей ориентации. Изабель была ещё слишком мала, чтобы понимать тогда причины постоянных ссор Алека с отцом, но всегда бросалась на защиту брата, обнимая того за колени и рыдая так, что Роберт — их отец, отступал и принимался успокаивать дочь. Так продолжалось год или два, а потом Алек съехал из дома, и Изабель больше не могла видеть его так часто, как прежде. Она осталась с Джейсом, а того интересовал только бейсбол, и он мало обращал внимания на девчонку, которая вечно таскалась за ним хвостиком. Было тяжело признавать, но они действительно отдалились друг от друга.       Став уже взрослой, Изабель и того реже виделась с Алеком, тем более его подход к её личной жизни не способствовал укреплению братско-сестринских отношений. Они ладили, но ровно до тех пор, пока Алек не принимался занудствовать по поводу её макияжа, одежды или мальчиков.       — Коварная сучка, — одобрительно усмехнулся Магнус, кладя в тележку несколько упаковок пластиковых стаканчиков.       — В общем, мне удалось кое-как его убедить, но есть ряд условий, — она закатила глаза и, сверившись со списком в руках, кинула в тележку ещё мусорные пакеты. — Я не должна пить и трахаться. Но это я переживу, в любом случае пару пива он не заметит, — Изабель победно улыбнулась.       Подростки продолжали катить тележку между рядов, сверялись со списком, складывали массу снеков и закусок. Убедившись, что ничего не забыли они двинулись на кассу. Алкоголь они купят, где обычно: в круглосуточном магазинчике на углу, где за кассой стоял подслеповатый дед, и Магнус вполне сходил за взрослого.       — Так он будет следить за тобой из-за угла и смотреть, чтобы Льюис не присунул тебе ненароком? — расхохотался Магнус. Они стояли на кассе, и почти вся очередь перед ними обернулась, чтобы посмотреть на невоспитанную молодёжь. Магнус закатил глаза. — Фу, Магнус, — Изабель зашипела и толкнула друга в плечо. — Я не собираюсь спать с Саймоном.       Они оба знали, что Изабель пока ещё вообще ни с кем не спала, на радость старшему братцу. И так же знали, что Саймон Льюис очень хотел бы сделать это с ней.       — Ну, а что? — пожал плечами Магнус. — Он, конечно, тот ещё задрот, но ты видела его пресс? Я сам бы дал ему, если бы он был в теме.       — Не ври, Бейн, мы оба знаем, что ты никогда никому не давал и не собираешься.       Бейн пожал плечами, молчаливо признавая правоту её слов. Подошла их очередь, и Магнус мило улыбнулся кассирше, уставшей блондинке лет двадцати пяти, но на вид всех сорока, и Магнусу было её жаль, потому что, видимо, девушка слышала весь разговор. Как и все вокруг.       — Алек будет дома, — продолжила Изабель, пока они складывали пакеты с покупками в багажник чёрного пикапа Бейна. Не нового, но в прекрасном состоянии. Магнус тогда разрывался между подработками и танцевальным классом, но всё же смог набрать нужную сумму, чтобы купить красавца. — Но он обещал не мешать Правда Джейс притащится со своей подружкой, так что всё равно надо быть осторожнее.       Магнус только кивнул и, пристегнувшись, завёл двигатель.       Вечеринка шла полным ходом. Магнус ловко пробирался между танцующими подростками, желая попасть на кухню и найти себе ещё выпить. Изабель запретили употреблять алкоголь, но ему-то — нет, и он собирался надраться сегодня до чёртиков. Такое было настроение. От количества людей кружилась голова, казалось, тинейджеры всего района собрались здесь сегодня. Но так обычно и бывает на вечеринках: ты приглашаешь десять человек, они в свою очередь зовут ещё, а те зовут своих знакомых, и вот ты уже в толпе незнакомых людей, которые пьют, танцуют, зажимаются по углам и вовсю отрываются. Магнус шёл, пританцовывая, иногда останавливаясь, чтобы перекинуться парой слов со знакомыми или подарить несколько поцелуев особо желающим.       Магнус мельком видел, что Изабель болтает со своим блондинистым братцем и какой-то рыжей девчонкой в другой части дома, который, надо сказать, был просто огромным и созданным для вечеринок. Они с Изабель отодвинули всю мебель к стенам, чтобы получить ещё больше пространства, так что сейчас, здесь стало так много места, что не каждый клуб мог похвастаться такой площадью. Магнус решил, что присоединится к подруге и её брату позже. Сначала попадёт на кухню и раздобудет себе чего-нибудь покрепче пива, которое ему всё время совали в руки все подряд. Какой-то парень в углу предложил ему косячок, но Магнус отрицательно помотал головой. Дурь он не особо жаловал.       Музыка била по ушам, перекрывая любые звуки, и Магнус мельком подумал, что как бы соседи не вызвали копов из-за шума, — хоть было ещё совсем детское время. Тогда строгий старший братец Изабель точно перекроет им кислород. Но эта мысль спешно покинула его сознание, когда Магнус вдруг обнаружил себя летящим носом в пол. И он, несомненно бы, поцеловался с паркетом, если бы не крепкие руки, что так удачно подхватили его и не дали прекрасному лицу пострадать.       — Воу, — только и успел воскликнуть Магнус, но большие ладони уже лежали на его боках, чуть сжимая, а сам он крепко стоял на ногах, прижавшись к чужому телу.       Магнус повернулся к спасителю, чтобы поблагодарить, но неловко застыл, приоткрыв рот. Старший братец, тот, который скучный зануда брюнет собственной персоной, невозмутимо смотрел прямо в глаза Магнусу, продолжая сжимать его бока. Алек Лайтвуд был выше Магнуса на добрые полголовы, и тому пришлось задрать голову и прищуриться, чтобы повнимательнее разглядеть мужчину. Огромные глаза, длиннющие ресницы, точёные скулы и лёгкая небритость. От него исходил едва уловимый аромат туалетной воды и пота. Алек так и не убрал руки с его талии, и Магнуса вдруг обдало горячей волной острого возбуждения.       Он немного смутился и сам сделал шаг назад.       — Спасибо, — проговорил Магнус и понадеялся, что Алек прочитал по губам, потому что услышать что-то здесь было не реально.       Мужчина кивнул и тоже немного отошёл в сторону, предоставляя Магнусу проход на кухню. Магнус юркнул к столешнице, но сделав несколько шагов, обернулся — старший Лайтвуд уже ушёл. Он упёрся руками в поверхность и зажмурился. Боже, что это было? Магнус был, конечно, пьян, самую малость. Возможно, он пьян ровно настолько, чтобы позволить себе пообжиматься с кем-нибудь на диванчике под лестницей, но не так сильно, когда кто-то тебе кажется привлекательным только из-за алкоголя. Алек Лайтвуд оказался чертовски хорош собой, сходство с сестрой было очевидным, а Изабель Магнус всегда считал красивой. Большие глаза, широкие брови, полные чувственные губы.       Магнус облизал свои, почувствовав, как дёрнулся член в тесных джинсах. Не то чтобы его привлекали «мужчины постарше», да он никогда и не думал о ком-то старше себя, но почему-то тело само собой отреагировало на близость мужчины. Да так сильно, что Магнус даже немного растерялся. Он сделал пару глубоких вдохов и открыл глаза. Просто нужно выпить ещё и, возможно, потрахаться с кем-нибудь, как правило это решало многие проблемы.       Следующая неделя выдалась довольно скучной. С приходом летних каникул танцевальный класс, который посещал Магнус, был закрыт до сентября, что делало времяпрепровождение слегка однообразным. Он возил сестричкам продукты и иногда мыл машину мистера Джонсона, но тот оказался таким скрягой, что Магнус решил, что это в последний раз.       Изабель тоже пришлось подработать. Она сидела с соседскими детьми, пока их мама, — загорелая блондинка миссис Шелдон ходила в СПА. Хоть девушка не хотела, но пришлось признать, что развлечения съедали все карманные деньги. В остальное время они мотались c Изабель по магазинам, но так и не подыскали чего-то интересного, пара футболок не считается. Сходили пару раз в тренажерку, но Изабель, опять же, не хотелось потеть в пустом зале, поэтому они больше слонялись по городу, зависали в кафешках. Пару раз гуляли с компанией, в которой тусовался Мелиорн, парень по которому с недавних пор сохла Изабель. Но тот так и не обратил на неё внимания, поэтому их общее настроение было на отметке «паршивое». Многие из их приятелей разъехались на лето, так что в основном Магнус и Изабель зависали только вдвоём.       В четверг они были на выставке фотографии в компании Саймона, который всячески старался развеселить его подругу, а Магнус просто слонялся за ними по залам с кислой миной. И не то чтобы ему не нравилась фотография, — да уж тема была не самая подходящая: натюрморт фруктами. В общем — скукотища.       По поводу своего столкновения со старшим братом Магнус так и словом не обмолвился. Он сам не знал почему, ведь они с Изабель были близки настолько, что обсуждали каждый его неудачный секс за обедом, но почему-то этот эпизод его жизни Магнус хотел оставить при себе, чувствуя какую-то иррациональную неловкость.       В пятницу они сходили на игру по бейсболу. Магнус не был фанатом, но вокруг было много милых парней и девчонок, так что он не возражал. Джейс, брат Изабель играл в бейсбол, так что девушка была завсегдатаем всех матчей с детства. Команда, за которую болела Изабель проиграла, поэтому они приняли совместное решение, что нужна вечеринка, чтобы скрасить болезненное послевкусие поражения.       Все тусовки, на которых присутствовал Магнус, были похожи. Да, были, конечно, различия в качестве алкоголя и публики, но в общем и целом они ничем не выделялись. Магнус сидел на широком подоконнике, мотая ногами и попивая какой-то забористый коктейль, из-за которого мозги превращались в вату, а сердцебиение синхронизировалось с басами грохочущей музыки. Лампочки гирлянды, висевшей почти по всему дому, освещали мотающиеся под ритм тела желтоватым светом. Стробоскоп, который Изабель каждый раз вешала в гостиной, отбрасывал цветные пятна на лица пьяных подростков. Магнус оглядел толпу скучающим взглядом. Обычно он был в самом центре веселья, но сегодня его что-то совсем не тянуло оказаться среди всей этой толпы. Он был в странном полуподвешенном состоянии, с одной стороны хотелось напиться и танцевать до утра, а с другой — убраться домой и завалиться спать.       Магнус решил подышать воздухом, чтобы прочистить мозги, потому что поддаваться апатии было не в его характере. Возможно, смог от травки, который стоял в гостиной и в коридорах слишком затуманил разум. Магнус отставил стаканчик в сторону и спрыгнул с подоконника. Весь задний двор возле бассейна наводнили подростки, там остаться незамеченным определённо не удалось бы при всём желании, так что Магнус решил подняться наверх, на летнюю террасу, чтобы уж точно побыть одному.       Магнус бывал в этом доме так часто, что знал его, как свои пять пальцев, и смог бы найти нужное место даже с закрытыми глазами. Он миновал компанию незнакомых людей, поднялся по лестнице на второй этаж. Заходить сюда было запрещено, но здесь возле дверей так же обжимались парочки, на что Магнус лишь фыркнул. Дойдя до конца коридора, он отодвинул стеклянную дверь в сторону, и тут же в лицо ударил свежий прохладный воздух. Он втянул его полной грудью и блаженно застонал. Музыка слышалась не так громко, так что вполне возможно было немножко передохнуть.       Терраса была не огромной, но и не маленькой. Здесь стояла пара плетёных кресел и кадка с каким-то раскидистым цветком в самом углу. Фонарики, стоявшие на столбиках парапета, едва горели, так что вся веранда тонула в тени, лишь слабо освещённая у перил. Магнус подошёл к заборчику и облокотился на него локтями, вдыхая ночной июльский воздух. На самом деле на улице не было прохладней, так лишь показалось, когда он вышел из жаркого душного дома: людей было столько, что даже система вентиляции не справлялась. Довольно свободная футболка липла к спине от пота, и Магнус передёрнул плечами от недовольства.       Магнус хотел уже присесть в одно из кресел, но с испугом дёрнулся в сторону, заприметив тёмный силуэт. Он совсем не по-мужски пискнул и прижал ладонь к колотящемуся сердцу.       — Господи, — простонал он, еле взяв себя в руки. — Зачем так пугать-то?       — Извини, — густой мужественный голос пробрался в сознание, и Магнус невольно сглотнул.       Таинственный незнакомец сидел в одном из кресел, и Магнус при всём желании не смог бы рассмотреть его.       — Что ты здесь делаешь? — не нашёл ничего лучше, чем задать этот глупый вопрос Магнус.       Незнакомец хмыкнул, заставив Магнуса понять, что он действительно сморозил чушь.       — Магнус, — решил он всё-таки наладить знакомство и представиться.       — Алек, — ответил вынужденный собеседник, и Магнус застыл.       Алек, который Лайтвуд?       Отчего-то это осознание пробудило в Магнусе странное волнение. Он немного помялся, но потом решительно сел в соседнее кресло и положил ногу на ногу.       Алек оказался не таким уж и занудой, как описывала Изабель. Да, мужчина был немногословен, но показался Магнусу совсем не глупым и не снобом, как это часто бывало со взрослыми. Они болтали о какой-то ерунде и смеялись под аккомпанемент глухой музыки и криков, раздающихся из-за закрытых дверей, и Магнус чувствовал себя с ним легко и хорошо. Не в пример лучше, чем до того, как вышел в этот спокойный уголок, если его можно таковым назвать.       Алек поделился с ним своей бутылкой пива и они, приговорив её вдвоём достаточно быстро, принялись за вторую, которую старший Лайтвуд так предусмотрительно припас для себя.       Магнус находился в достаточно лёгком опьянении и эйфории, но это всё равно не оправдывало то, что он понятия не имел, как и когда оказался на коленях у старшего Лайтвуда. Только недавно они смеялись над его шуткой, — точнее смеялся он, а Алек лишь хмыкал, — а в следующую секунду Магнус уже целовал и вылизывал этот восхитительный горячий рот так, будто никогда в жизни не целовался.