Сквозь туман и дождь

К этой части побережья моряки и местные жители наведывались редко — камни и песок, отвесные обрывы, изрытые норами птичьих гнезд с выступающими корнями деревьев и дремучий лес, доходящий до самого берега, составляли здешний суровый пейзаж. В море таились отмели и опасные подводные скалы, поэтому морякам здесь делать было нечего. Местные эльдар, промышлявшие охотой в лесах, к берегу моря ходить опасались, так как там — это знали все, обитал призрак — мятущийся неупокоеный дух, не ответивший на Зов Намо и не имеющий больше плоти, желающий заполучить плоть живых, чтобы вселившись в нее, творить жуткие деяния. Рассказывали, что ночами, в лунном свете отчетливо был виден его зловещий силуэт, впрочем, он появлялся иногда и днем — высокий и темный, в изорванном плаще, он расхаживал у самой воды и временами пел дивной красоты песни, невыносимо грустные и порождавшие у тех, кто их слышал, видения давних кровопролитных битв, смертей и пожарищ. Очевидно, что эти песни и предшествовали захвату роа блуждающим духом, и слушать долго никто не рисковал. Поэтому редкие путешественники и охотники, услышав их, спешили прочь, из страха быть заколдованными. Однако же, кое-кто приходил сюда и нарочно. Юноша-нолдо был охотником и следопытом и привык доверять только тому, что видел, а не слухам с баснями. Кое-какие из которых, к тому же, утверждали, что это и не призрак вовсе, а вполне живой эльф, много чего натворивший в древние дни, не раскаявшийся и не уплывший со своими сородичами - изгнанниками. Что, пожалуй, было ближе к истине, и несколько раз юный эльда приходил к северной части берега, в надежде увидеть что-то необычное и втайне даже сочувствуя несчастному Призраку. В тот день ему повезло: ближе к вечеру у самой воды он увидел мрачную фигуру — так близко, что даже можно было разглядеть все дыры на плаще. Эльф - отшельник долго стоял неподвижно, уставившись на что-то вдали на берегу, где море набегало на серые камни, затем, через некоторое время, он шевельнулся, сделал шаг вдоль края воды, еще один, еще, и широко раскинул руки… Он шел к нему по кромке прибоя — высокий и статный, в шитых золотом одеждах и дорогих перстнях, при оружии на боку, а его черные волосы трепетали на ветру, свободно летели следом. Он улыбался, раскрывая объятия. — Я знал… всегда знал, что ты станешь таким. И что ты придешь, — Маглор шагал ему навстречу, не в силах, да и не желая сдерживать чувства, — Элерондо… Приемный сын сжимал его в крепких руках: — Здравствуй, атто! Кано. — Как же я ждал тебя! Я так долго ждал. Я знал. Юный охотник, скрывшийся в тени деревьев, изумленно смотрел, как эльф - бродяга — худой, с потемневшим и обветренным лицом, с седыми прядями в спутанных черных волосах и поразительно светлыми, сияющими глазами — разговаривает с кем-то, обнимая пустоту. Маглор очень опасался — не видение ли это? А если видение, то почему Элронд один? Ах, да… Но отчего же не отец, ни мать, никто из братьев? Или кто-нибудь из Стихий… Хотя отсутствие Стихий Маглора едва ли расстраивало. Иногда он пытался, обратив свой взор к сияющему звездами ночному небу, молиться светлой Варде, но ответа никогда не получал. На Ульмо Маглор не обращал внимания, привычно особо ничего не ожидая. Элронд улыбался, он рассказывал, как долго искал его и как он рад теперь, что нашел, и Маглор был безмерно, невыносимо счастлив — так, что едва мог выдержать это. Он обнимал Элерондо за плечи и ощущал под пальцами рельефные узоры на златотканой парче, пряди его волос — ровные и гладкие на ощупь. Элронд взволнованно, радостно вздыхал, он был живым и настоящим. До определенного момента. Когда его лицо постепенно начало делаться неуловимо - прозрачным и Маглор удивился тому, что может видеть сквозь него. Фигура Элронда таяла, растворяясь в воздухе, Маглор забеспокоился, пытаясь удержать его, схватить за руки: — О, нет-нет! Не уходи, ты ведь только что пришел, не можешь же ты… Но Элронд все же исчез, снова грустно улыбнувшись напоследок, и Маглор остался стоять один, среди подбегавших к его ногам волн, все еще не веря и продолжая говорить, уже безо всякой надежды: — Не покидай меня, Элерондо… Ты же не можешь так, ты только что пришел, ты же вернешься? Когда-то? Когда нибудь? Хотя бы еще один раз… Его ноги ослабли и подогнулись, и попытавшись шагнуть вперед, он упал на колени в воде, стукнувшись о каменистое дно. Наблюдавший это юноша поспешно бросился прочь, давая себе слово никогда больше не приходить сюда и запоздало понимая, что забыть увиденное теперь едва ли получится, от души завидуя тем, кто боялся темных чар. Эльф - "призрак" стоял на коленях в морской воде, бессильно уронив в нее руки и смотрел, как догорает на Западе закат. Слезы сами собою непрерывно текли по лицу эльфа, падая в светло - зеленую воду Белегаэр. ______ На палубе корабля, следовавшего в Благословенный край, царила атмосфера умиротворения, светлой печали и возвышенного, радостного ожидания. Теплый ветер наполнял паруса и белый корабль скользил сквозь ночную мглу и завесу моросящего дождя, все дальше уходя от Темных берегов Средиземья. Низко надвинув капюшон плаща, чтоб не намокнуть, лорд Элронд стоял у борта корабля и, задумавшись, смотрел в морские волны. Мысли его были вполне упорядоченными и, в основном, хорошими. Он завершил все дела и скоро увидит Светлый берег Амана и исцеленную от скорби возлюбленную жену, и даже — что самое невероятное — своих родителей. Его сыновья, оставшиеся править в Имладрисе, скоро также последуют за ним, и их разлука не будет слишком долгой. Не станет вечной — Элронд плотнее закутался в полы плаща, словно надеясь отогнать холод, преследовавший его после тяжелого расставания с дочерью. Он пытался отпустить, оставить эту боль, как и подобную ей — много веков назад, и она постепенно затихала, прорастая в сердце приглушенной печалью. Он оставлял позади то, чего изменить уже был не в силах, надеясь, что там, в Благом Крае будет излечена скорбь, над которой не властно и время. Совсем уже скоро он… Внезапно волна, словно имеющее собственную волю существо, взметнулась высоко вверх, вода окатила борт корабля и стоявшего там Элронда — в одно мгновение он оказался вымокшим с головы до ног — после чего море снова сделалось спокойным. Он изумленно оглядел себя, стоявшего в луже льющейся с одежды воды: — Что?.. Элронд провел рукой по лицу — капли морской воды жгли его, будто кипяток. Он посмотрел на свою ладонь — это была просто вода. Холодная морская вода горела огнем на его лице… Кроме того, появилось ощущение, будто он позабыл что-то, а вместе с тем стремительно нараставшее чувство тревоги и, как ни странно, вины. Элронд обеспокоенно посмотрел на восток: солнце, совершая свой обычный путь по небосводу, давно зашло, берег Эннорат скрылся из виду уже много лиг назад. Что происходит? Он обратился разумом к детям и ощутил спокойствие и уверенность, но это, тем не менее, не помогло. Чувство тревоги и необратимой катастрофы все усиливаясь, билось внутри сознания, как испуганная птица в окна. Он что-то забыл… Как это возможно? Элронд вытер рукавом остатки воды со щеки и ему показалось, будто он вытирает слезы. Жгучие, беспомощные слезы, не имеющие более надежды. Сердце камнем упало вниз от страшной простоты пришедшего: — Он жив! Он до сих пор жив. И он сейчас там, на оставшемся вдалеке берегу… В сознании пульсировало имя, которое он не произносил уже очень давно, имя, услышав которое, большинство из плывущих с ним на корабле скривили бы гримасу. Маглор. Он остался на уходящем все дальше желтом песке Эндорэ и он знает о том, что Элронд покинул этот берег навсегда. Он сейчас попрощался с ним. Отшвырнув прочь намокший плащ, Элронд бросился к корме корабля, перепрыгивая мотки скрученных канатов, поскальзываясь и едва не сбив с ног кого-то из команды. Взбежав на мостик, он вцепился в рукав капитана и оглядевшись, понизив голос, заговорил сбивчиво и быстро: — Послушай, Кирдан... я — видишь ли, я… знаю, конечно… понимаю, что это звучит совершенно абсурдно и нелепо, но… Судя по потрясенному виду Кирдана, Элронд выглядел сейчас как безумец — промокший до нитки, с болезненным, горящим взглядом, спешащий и лихорадочно озирающийся. — … у тебя ведь здесь есть лодка?.. ______ Он шел к нему в полосе прибоя — шатаясь. Усталый и потрепанный, в мокрой просоленной одежде, а морской ветер швырял в его покрасневшее обветренное лицо темные волосы — спутанные и грязные. Он шел, иногда спотыкался, улыбался потрескавшимися губами и глаза его сияли: — Я знал! — хрипло сказал Элронд, приблизившись, — Знал, что найду тебя, атто, Кано. Здравствуй. Я не смогу уплыть один.