руферы

      Приятно чувствовать себя на высоте. Смотреть, как эти глупые людишки бегают муравьями где-то там, внизу, и думать, что ты недосягаем для всего мира.       Вверх по лестнице — и ты уже на взводе, тебе не терпится сидеть на месте.       Бен не птица, но ему определённо нравится летать между крышами небольших пятиэтажек, взмывая над кажущимися такими мелкими и неглубокими пролётами. Ветер в глаза, свист в ушах — и ты уже на соседнем доме, пока кто-нибудь не вызвал полицию.       Ловко карабкаясь по крышам пологих гаражей и перелезая со стены на мусорный бак, он делает перекат, оказываясь на земле. Его любимая кепка, надетая почти всегда козырьком назад, даже не слетела. Компания молодых парней уже во всю буйствовала в рамках маленького Нокфелла — выпивка, сигареты, громкий смех и разговоры, ходящие по тонкому лезвию ножа: от чёрного юмора до проявления расизма. Так, чисто подъебнуть кого-нибудь. Никто особо не заметил Бена, пока он не подошёл поближе.       — Хэ-э-эй, Бе-е-ен! — протянул один из них. — Дружище, как дела?       — Твоя мамка не дала.       Толпа заулюлюкала и засвистела.       — Такого сорванца попробуй догони, чтобы затащить в постель!       — То-то ты меня ещё не догнал, Джес, — язвительно улыбнулся Бен. — Что, кости уже не те, старик? Радикулит или артроз?       — Кончай, прорва! — крикнул кто-то из толпы. Ребята засмеялись. — Ты вон свой спермотоксикоз на крышах сгоняешь, малец, а мы уже это всё пережили, хех.       — Да ладно тебе, Джо, не пизди! — гаркнули справа. — Пережил он…       — С кем? С правой рукой?       — Или с левой?       — Заткнитесь все!       Смех улетал эхом вслед за пеплом дешёвых сигарет и небольшого костра, разведённого в железной бочке. Тлеющие искры танцевали в воздухе, повинуясь лёгким порывам осеннего ветра, и угасали.       Бен смотрел на огонь в горящих глазах Салли и не мог понять, о чём он опять думает. Всё время тихий, спокойный, рассудительный. По нему даже и не скажешь, что он опытный руфер. Из-за невысокого роста Фишер был больше похож на младшего брата кого-то из присутствующих, да и худоба добавляла какой-то детскости его образу.       Голубой хвост на затылке слегка метнулся в сторону. Через мгновение Бенджамин заметил, что голубые глаза смотрят на него в ответ. Из-за протеза не было видно остального лица, но Бену хотелось верить, что Салли сейчас мягко улыбался. Парень фыркнул, повернул козырёк кепки на лоб и развернулся.       — Пойду на крышу.       С разбегу допрыгнуть до края пожарной лестницы получилось не сразу — видимо, после дождя все поверхности были мокрыми, а значит, сцепление стало хуже. Отряхнувшись, Бен взял ещё больший разбег, побежал на стену, оттолкнулся и схватился рукой за мокрую ступеньку ржавой лестницы. Подтянулся, быстренько залез на крышу пятиэтажки, ещё раз отряхнулся и уставился на чистое небо, покрытое россыпью мелких звёзд.       Он надел громоздкие наушники и включил плеер. Заиграло что-то интригующее, заряжающее, сподвигающее на нечто безрассудное и дикое. Захотелось вдруг побежать, сорваться с крыши и броситься камнем вниз просто… потому что?       Вот если бы внизу стоял большой батут, и Бена бы отрикошетило ещё выше в воздух, ближе к звёздам, было бы очень круто. Или хотя бы стог сена, чтобы можно было мягко приземлиться, снова забраться на крышу и повторить прыжок веры, или…       — Бен?       Кто-то положил руку ему на плечо. Парень лениво обернулся. Рядом с ним стоял Салли и совершенно не торопился убирать с него ладонь, перевязанную бинтами под чёрными перчатками без пальцев.       — Что-то случилось? Ты так быстро ушёл…       Салли был слишком милым и обходительным для парня. Таким заботливым, таким приторным, таким… таким…       …необходимым, что ли?       Редко можно было найти такого хорошего человека среди нокфелльского отродья.       Салли протянул что-то. Бен опустил взгляд. В свободной ладони покоился одинокий чупа-чупс.       — Возвращаю должок, — тихо хихикнул Салли. — Ты вроде с колой любишь?       Бен молча взял конфету, развернул фантик, выбросил его куда-то.       — У тебя руки холодные.       — Тогда, может, согреемся?       — Ух ты, — Бен весело хмыкнул, положив конфету в рот. — Это что-то новенькое. Что предлагаешь?       — Попаркурить, — Салли направился к противоположному краю крыши, накидывая капюшон. — А ты что подумал, а?       — Думал, что ты согреешь меня теплом своего тела, — невинно проблеял Бен, следуя за товарищем.       В иной раз Салли крикнул что-нибудь по типу: «Пошляк! Извращенец!», но в это раз всего лишь коротко посмеялся. Он пробубнил себе что-то под нос.       — Ты что-то сказал, Фишер?       Бен как раз поравнялся с ним. Парень с голубыми волосами как-то неожиданно замялся и отвёл взгляд.       — Н-ничего, Бен. Так, мысли вслух.       Бенджамин чувствовал себя лёгкой пружинкой, отскакивающей от одной крыши и приземляющейся на другую. Казалось, что энергия вот-вот иссякнет, но каждый раз находилось ещё чуть-чуть сил. Пару раз он неловко поскользнулся прямо на глазах Салли, который двигался хоть и медленно, но зато отточенными движениями, словно хищная пантера — так же тихо и ловко, будто прыжки по крышам были обыденностью.       Хотелось, чтобы они целую вечность вот так вот играли в молчаливые догонялки. Чтобы тёмная свежая ночь никогда не заканчивалась. Чтобы Салли смотрел на него издалека и восхищался им.       Чтобы смотрел только на него, а не на его сестру…       — Бен!.. Стой!       Тяжёлое дыхание навалилось с неистовой силой, стоило только простоять на месте дольше пяти секунд.       — Что такое, Сал? Уже сдаёшься?       Но Салли не поддавался подтруниваниям.       — Туда нельзя…       — Это ещё почему?       — Ты разве не слышал? — Фишер подошёл поближе, схватившись за живот. — Недавно в том районе накрыли базу наркотиков, а некоторых подозреваемых так и не нашли. Видишь? — он показал куда-то пальцем. Бен присмотрелся. На одной из улиц ходила парочка копов, просвечивая местность фонариками. — Говорят, что некоторые из них скрылись через крышу, поэтому нам лучше не светиться.       — Ты прав.       — Пойдём?       — Не-не, я останусь здесь. Просто… отдохну чуток. Иди домой, старпёр.       — Ты останешься на крыше один? — Салли подошёл ближе к нему, проигнорировав обзывательство. — На улице же холодно.       Бен раздражённо вздохнул.       — Мне некуда идти.       — Опять поссорились с Эш-       — Тебя это ебать не должно, — злобно окрысился Бен, сильнее натягивая козырёк кепки. — Иди уже!       Плечи Салли поникли, как и он сам. Ничего не говоря, он развернулся и потопал к пожарной лестнице, а когда скрылся из виду, Бен резко пнул мыском пол и тихо выругался. Опять всё испортил! Когда же он уже научится нормально с ним разговаривать?       У Эшли есть все шансы стать ближе к Фишеру. Она чуть ли не хвостом перед ним крутит, вся такая милая и невинная… До тех пор, пока не напьётся. Поэтому Бен никогда не притрагивается к бутылке — боится, что станет таким же чудовищем, как и сестра.       Его поток тяжёлых мыслей прервал сдавленный крик и громкий удар обо что-то железное. Бенджамин подбежал к краю крыши, где спускался Салли, и увидел, что тот лежит на спине и не двигается.       — Сал!       Парень как можно быстрее пробежал по лестнице вниз и спрыгнул с неё на землю, шипя от боли в ступнях. Он приземлился на колени рядом с Фишером, лежащим в тёмном переулке между домами недалеко от зелёного мусорного бака.       — Твою мать, ты как так умудрился?       Бен пощупал его затылок, чтобы проверит, нет ли кровотечения. Ладонь вроде сухая.       — Хотел спрыгнуть на мусорный бак, чтобы не так жёстко приземлиться, но поскользнулся прям на его краю, кувыркнулся и упал на спину.       — Сильно болит?       — Нормально. Бывало и хуже.       — Идти-то сможешь?       — Нет… пока.       — Чёрт, Сал, там полиция! Быстро за мусорный бак!       — Что ты там говорил про тепло моего тела?       — Ты о чём вообще?!       В тесном пространстве между вонючим мусорным баком и сетчатым забором Бену было нереально тесно со своим высоким ростом, да ещё и с Салли, зажатым между ног.       — Ну… ты же хотел согреться.       — Блять, Кромсали! Сейчас мне не до твоих шуток!       — Разве это была шутка?       Искренность Салли сбивала с толку. В данный момент, когда они прятались от копов, шныряющих по району, это было совсем неуместно.       — А ты хотел бы, чтобы это оказалось шуткой? — Бен нервно усмехнулся в голубую макушку.       — Вовсе нет.       Дыхание спёрло.       — Боже, Сал… — парень чувствовал жар, исходящий от его собственного лица. Он спрятал его в волосах Салли.       Бен не мог проронить ни слова. Что вообще было бы уместно сказать в такой ситуации?       — Это, вообще-то, была твоя идея.       — Да, но ты же её поддержал.       — Но я имел в виду совсем другое!..       — Пф-ф-ф, Бен, ты, оказывается, такой невинный мальчик.       — Не смей-       Позади послышалось шорканье ботинок. Парни замерли, вслушиваясь в каждый малейший шорох. Фонарики вдруг просветили насквозь сетчатый забор, обшарив каждый миллиметр, после чего лучи белого света удалились вслед за теми, кто ими управлял. Постепенно руферы вспоминали, что такое «нормально дышать».       — Ты старше меня всего лишь на четыре года, — тяжёло прохрипел Бен. В штанах вдруг стало очень тесно, особенно это сильно ощущалось, когда Салли налегал всем телом сверху.       — Не переводи тему. Это здесь вообще не причём.       — Сал?       Они лежали в комнате Фишера на одной кровати. Бенджамин наотрез отказался идти домой, а Салли, в свою очередь, наотрез отказался оставлять его одного мёрзнуть на улице. К тому же, Фишер неплохо так приземлился, из-за чего начал прихрамывать. Помощь ему явно не помешала.       — Что-то случилось, Бен? Всё хорошо?       — Это я у тебя должен спрашивать, — в темноте не было видно, как он закатил глаза. — И вообще, больше не делай так.       — «Так» — это как?       — Не падай.       — Волнуешься за меня?       — И вопросов много не задавай. Уж больно на мамочку похо-       Салли одним резким движением оседлал Бена сверху, завёл его руки за голову и впился в его губы, легонько прикусывая. От неожиданности Бен прогнулся в спине, но прежде, чем он успел расслабиться, Фишер оторвался от него.       — Не забывай, что я старше и сильнее, Бен. Спокойной ночи!       И вернулся на своё место, отвернувшись от него. От наплыва столь неожиданных чувств Бен спрятал лицо в руках и тоже отвернулся, накрываясь одеялом с головой.

Будучи первым, он никогда не задумывался о том, чтобы обернуться назад, чтобы увидеть, что тот всегда смотрел только на него.