Рука помощи

1. Белоснежные туфли тонули в грязных лужах, от каждого шага брызги летели в стороны и на брюки. Сквозь дождь свет от фонарей шел тусклый, плащ на голове тоже уменьшал видимость. Но Кавех знал эту дорогу наизусть, поэтому даже в своем состоянии не сбивался с пути. Мокрые волосы запутались, заколки висели ниже, косичка распустилась. Кавех даже не помнит, какой был повод сегодняшней попойки. Просто в какой-то момент к нему, сидящему с пустой тарелкой супа и еще полным бокалом вина, подсел привлекательный молодой человек. Слово за слово, он предложил угостить напитком, а кто такой Кавех, чтобы отказаться? К счастью, его пьяному мозгу хватило рассудительности, чтобы когда тот молодой человек, имя которого Кавех не запомнил, прижал его к стене в туалете и мокро поцеловал, оттолкнуть нахала, бурча что-то про то, что ему пора домой, и выбежать из таверны. Губы и талия горели от прикосновений незнакомца, ведь у Кавеха давно не было близости. Теплый летний дождь не помогал избавиться от ненамеренного возбуждения. Носки туфель уперлись в знакомое крыльцо, а перед глазами казалось выросла дверь в дом. Конечно, она всегда тут была, но Кавеху из пелены дождя и мокрой челки открылась только сейчас. Открыть замок получилось всего с третьего раза. Закрыв за собой, Кавех бросил на тумбочку ключи, отпихнул в неизвестном направлении промокшую обувь. В доме свет не горел, значит, что Хайтам уже спал. По дороге в свою комнату, Кавех скинул плащ и он остался лежать мокрой тряпкой где-то в гостиной. Завтра сосед будет ворчать, но это будет завтра. Сил идти в душ не было, поэтому Кавех скинул с себя всю одежду в угол, накинул поверх обнаженного тела домашнюю рубашку и буквально упал на не заправленную с утра постель. Но сон не шел. То ли дело было в шуме капель о стекло, то ли фонарь светил через окно, то ли все еще оставшееся возбуждение. Кавех в почти бессознательном состоянии перевернулся на спину, рука легла на полувставший член. Аль-Хайтам, как и все порядочные люди, которым завтра утром рано вставать на работу, ночью предпочитал спать. К своему негодованию, он забыл надеть наушники и его чувствительный слух уловил возвращение соседа. Когда медленные тяжелые шаги стихли, Хайтам поднялся с кровати и побрел на кухню за стаканом воды, по пути огибая какую-то черную тряпку на полу в гостиной. Возвращаясь в спальню, он услышал странные звуки из комнаты соседа. Кавех всегда издавал странные звуки, пыхтел, громко дышал или ругался из-за ошибок в чертежах, но в этот раз вдохи были прерывистые, необычные, рваные. Хайтам не считал себя идеальным соседом, но он не хотел найти утром бездыханное тело Кавеха или, что еще хуже, облеванный ковер и ужасную вонь. Дверь в спальню была открыта и Хайтам аккуратно подошел ближе. В этот момент его челюсть сравнялась с полом. В комнате было так же темно, как и во всем доме, но глаза Хайтама привыкли и из фонаря за окном шел тусклый свет прямо на кровать Кавеха. Тот лежал на спине, задрав свою ночную рубашку и сжимая грудь одной рукой, а вторая спускалась к промежности, но из-за ног ее не было видно. Хотя по тихим стонам и сбивчивым движениям кисти можно было легко определить, чем занимается друг. Стон, более громкий, чем предыдущие, вырвал Хайтама из оцепенения. Он закрыл рот, клацнув зубами, резко развернулся и поспешил скрыться в своей спальне, хлопнув дверью. Но образ мастурбирующего Кавеха отпечатывался на веках закрытых глаз. 2. Сквозняк гулял через открытые окна, шуршал разложенными на полу чертежами. Хайтам в очередной раз допоздна на работе, зарабатывает, чтобы прокормить один голодный и требовательный рот. Кавех, наслаждаясь одиночеством и относительно свободным днем, так как до дедлайна еще несколько недель, расположился в гостиной. Он разложил старые чертежи объекта по полу. Лишь немногие из них были в порядочном состоянии: одни зачеркнуты большим количеством линий, другие помяты и порваны, третьи и то, и то. Муза — дама ветреная, поэтому не каждый раз радует своим посещением. Вот и сейчас Кавех пялился на полотно чертежей, а в голове пустота. Проект несложный, но в этом и была его трудность. Как сделать самый обычный дом непохожим на другие? Кавех упал рядом с исписанными листами, растянул руки в стороны. Летний теплый ветерок колыхал пряди светлой челки, но не охлаждал перегревшееся тело и ум. В мыслях Кавеха, как на шахматной доске, шаг за шагом строились фундамент, стены, потолок, но шах — крыша не получилась ровной и симметричной, мат — дом развалился. Ненароком вспомнились слова одного известного писателя из Фонтейна. Очень экстраординарная личность, Кавеху он нравился. Но в точности слова вспомнить не мог. Что-то про то, что вдохновение, как и молитву, надо принимать стоя на коленях. И с членом во рту. Кавех огляделся, как будто в этот же момент в пустом доме может появиться подходящий член и помочь с нелегкой задачей, но голых мужчин с половым органом наперевес не обнаружилось и Кавех лег обратно. Решив попробовать альтернативу, раз партнера у него нет, Кавех скользнул рукой под домашнюю рубашку, задрал ее так, что сквозняк ласкал плоский живот, а пальцы пока только мельком коснулись сосков. Вторая рука легла на пах, массируя яички, чтобы стимулировать возбуждение. Чувствуя, что член встает, Кавех сжал свою грудь в ладони, переходя пальцами на сосок, после обхватил член у основания, прикусил нижнюю губу. Домашние шорты были легкие и свободные, но двигать рукой в них оказалось неудобно и Кавех немного приспустил их, выпуская возбужденный пенис наружу. Стоило ему это сделать, как раздался хлопок двери. Кавех замер. Спасти ситуацию он уже не мог, потому что изначально лежал напротив двери, поэтому оставалось лишь молиться, что сосед пришел один (а то в последнее время у него начали появляться друзья). К счастью, Аль-Хайтам действительно был один. Один, стоял в коридоре, приоткрыв рот и разинув глаза в негодовании. — Какого?.. — Блять, — наконец очнулся Кавех и перевернулся набок, спиной к другу, чтобы привести себя в порядок. Член болезненно ныл, когда его возвращали в шорты. — Что ты тут делаешь? — бросил через плечо. — Живу, — Хайтам все еще оставался на безопасном расстоянии. — Пиздецки рад за тебя, но я про другое. Разве ты сегодня не работаешь, господин секретарь? — Кавех сел по-турецки, натягивая рубашку между ног. — Сегодня суббота, Кавех. — Бля-ять, — он наклонился, пряча лицо в ладонях. Какой стыд. — Такими делами надо заниматься в ванной комнате или в спальне, — добил его Хайтам и прошел мимо на кухню. Возможно, выпить успокоительное и поискать, не завалялась ли новая пара глаз. 3. Аль-Хайтаму нравилась его работа. Работа секретаря, но уж точно не должность, хоть и временная, Великого Мудреца. Он и раньше знал, что в академии заправляют идиоты, но теперь он должен с ними работать. И это выматывало. Придя поздно вечером домой, Хайтам снял плащ и пошел сразу в ванную. Он скинул с себя всю одежду на пол и выкрутил кран в сторону холодной воды. Ледяной душ бодрил. Хайтам неподвижно стоял под напором воды, позволяя жестким каплям опалять лицо и тело. Когда пелена усталости спала, он включил более теплую воду. Тело будто ожило. Напряжение вместе с каплями спускалось вниз и застревало в районе живота. Аль-Хайтам вылил на ладонь один из многочисленных гелей Кавеха и начал мылить себя. В воздухе послышался запах хвои и ягод. Стоило мыльным ладоням коснуться низа живота, по телу прошла дрожь. Хайтам стиснул зубы. Он не считал мастурбацию чем-то важным в своей жизни, но раз в месяц мог снять напряжение. Это помогало ему расслабиться. И сейчас не помешало бы. Хайтам сделал шаг под душ, смывая душистый гель. Рука легла на твердеющий член, большой палец огладил показывающуюся головку, вызывая вздох. Свободной рукой Хайтам оперся о плитку. Вода вновь показалась холодной, стекала по накаченным плечам, дразня возбуждение. Аль-Хайтам не любил быстро и грубо. Тяжело дыша, он перекатил яички в ладони, вернулся к чувствительной головке и, только когда член полностью встал, провел кулаком по всей длине, сопровождая негромким стоном. Видимо, он давненько этим не занимался, потому что обычно мастурбация не вызывает у него звуков и эмоций. Желая поскорее закончить, Хайтам ускорил движения, лбом упираясь в стену рядом со своей ладонью. За дверью ванной послышались шаги, но Хайтам не обратил внимания, пока не дрогнула ручка. — Эй, Хайтам, ты домой пришел что ли? Даже не предупредил, — звонким голосом произнес Кавех. Хайтам же замедлился, сжал член у основания и закусил губу. Он был уже близок к оргазму, сосед как всегда не вовремя. — Эй, не игнорируй меня! — Чего тебе? — выдавил через силу. — Ссать хочу, ты там долго еще? — Да. — В смысле «да»? Я сейчас обоссусь, — Хайтам прикрыл глаза. Кавех в своем репертуаре. — Дай мне несколько минут. — Несколько?! У тебя минута. Эй, Хайтам, ты слышишь? Чувство оргазма казалось все дальше и Аль-Хайтам вновь провел рукой, возвращая прежний настрой. За дверью все также бурчал Кавех, а он здесь наяривал. Пара движений, погладить головку, вниз и… Открывается дверь. Кавех замирает на пороге с запасным ключом в руках. Перед его глазами обнаженное тело соседа, по которому так соблазнительно стекают капли, и, черт возьми, член. Толстый, красивый, эякулирующий член. Сперма текла из головки, пачкая плитку. Кавех сглотнул. — Кавех?! Какого черта?! — отойдя от оргазма, Хайтам обратил на него внимание, все также светил опадающим членом и голым торсом. — Выметайся. Кавех облизнул губы, в горле пересохло, но он нашел в себе силы поднять глаза выше и съязвить. — Я хочу ссать, отвали, — он прошел в ванную к унитазу. — Надо закрывать шторки во избежание конфуза, — громко закрылась голубая шторка, пряча за ней тело соседа. — Для этого я закрыл дверь. — Да забей, все равно все свои и все у нас одинаковое. Хайтам не стал на это отвечать, подставил руку под душ, чтобы смыть остатки спермы. К счастью, шум воды перекрывал шум Кавеха. Тот закончил, смыл и подошел к соседу. — Дай… Дай руки помыть. — Ты издеваешься? — прошипел Хайтам. — Нет, я просто поддерживаю свою гигиену, — огрызнулись в ответ. — Ты будешь сильнее злиться, если я включу воду в раковине и у тебя собьется температура. Молча соглашаясь с этим, Хайтам вышел из-под струй воды, отодвигая немного шторку. Мелькнули руки соседа и быстро пропали. Хлопнула дверь, закрываясь. Хайтам вздохнул с облегчением. С напряжением он в любом случае справился. В коридоре же Кавех оперся о стену, прижимая к горящим щекам мокрые холодные ладони, и шумно дышал. 4. Образ обнаженного Аль-Хайтама, дрочащего в их ванной, никак не покидал голову. Он настолько впился в мысли Кавеха, что каждый раз, идя в душ, он возбуждался, вспоминая, что он здесь увидел. Пальцы уже не справлялись с возросшим либидо, сколько Кавех их в себя ни совал. Из-за неудовлетворения и приближающегося дедлайна он чувствовал постоянное раздражение и усталость, поэтому днями запирался в своей комнате и расходовал черновики. В день, когда он отнес окончательный чертеж заказчику и его даже приняли, Кавех решил проветрить свою голову от лишних мыслей и подышать воздухом, поэтому пошел гулять. Ноги сами свернули с Улицы Сокровищ на Большой Базар. Люди роем жужжали вокруг, желая выкупить на выходной ярмарке все самое нужное подешевле. Кавех и забыл, какой день недели и что именно по субботам на Базаре такой ажиотаж. Он развернулся и хотел было пойти в более спокойное место, но краем уха поймал возглас торговки из Фонтейна, который его заинтересовал. Оплатив покупку, Кавех спрятал ее в черный пакет и теперь, не сворачивая, направился домой. От понимания того, что находится в пакете, рука горела, а вместе с ней и низ живота в ожидании интересного вечера. Дома Кавех пробежал мимо Хайтама, читающего очередной мега научный трактат в гостиной, и закрыл дверь спальни с громким хлопком, заставляя соседа нахмуриться от резкого звука. Плащ упал на пол, обувь рядом, а пакет на кровать. Кавех из шкафа достал бутылочку смазки и медленно подошел к постели. Член уже встал, неприятно терся головкой о ткань брюк. Кавех достал из пакета небольшую коробку. Внутри нее лежал механизм, приятный на ощупь, гладкий, красивого розового цвета с длинным проводом, оканчивающимся пультом. Торговка назвала это современное изобретение вибратором. Кавех слышал о таких, слышал в каком восторге юные дамы, но прежде никогда не видел в Сумеру. А теперь этот вибратор размером чуть больше спичечного коробка лежал на ладони. Действительно ли он так хорош? В нетерпении Кавех стянул с себя брюки и нижнее белье, с блузкой не стал разбираться, только задрал ее повыше, чтобы не испачкать края естественной смазкой. На пробу нажал на кнопку пульта. Вибратор зажужжал, еще раз — сильнее, еще раз — выключился. Поняв несложное управление, Кавех отложил его и лег на подушки, расставляя ноги в стороны. Член сочился смазкой, капля стекла по всей длине к мошонке. В голове всплыл образ органа Хайтама и Кавех представил его рядом, от чего собственный член дернулся. Холодная смазка из слизи слаймов капнула между бедер и на простыню. Первый палец вошел без труда, ведь Кавех только вчера также растягивал себя. От взгляда на вибратор ноги начинали дрожать от возбуждения, но Кавех боялся сразу вставлять его, несмотря на маленький размер. Два пальца внутри уже свободно скользили, оглаживая стенки в поиске простаты. Мужчина помассировал чувствительную точку, сдержав стон, развел напоследок пальцы на манер ножниц и с хлюпком вынул из себя. Бархатная поверхность вибратора хорошо смазалась, его форма позволяла удобно держать и вводить внутрь. Аккуратно вставив в себя, Кавех поежился от ощущения инородного предмета, это не было похоже на собственные пальцы. Свободная рука нащупала пульт в смятых простынях и включила первую скорость. От неожиданности Кавех подбросил бедра вверх и свел колени, заскулив. Он сразу же переключил на вторую скорость и бросил пульт в сторону. Маленький вибратор идеально доставал до простаты, принося такое удовольствие, что чувствительный Кавех плавился. Пальцами он двигал устройство внутри себя, добавляя стимуляции. Из члена сочился предэякулят, но Кавех не трогал его, вместо этого массировал соски, то оттягивал их, то просто несильно скручивал. Температура в комнате была будто в котле ада, мокрая челка прилипла ко лбу, а губы беспорядочно шептали имя Аль-Хайтама, пока в мыслях был он, его голое тело, его красивый член. В мыслях голый Аль-Хайтам натягивал Кавеха на свой красивый член. Не выдерживая даже своих фантазий, Кавех провел по пенису, размазывая смазку с головки, и задвигал кулаком в темп пальцам, двигающим вибратор за проводок. Кавех жмурил глаза от наслаждения и стонал, совершенно забыв про соседа за стенкой. Крышесносный оргазм накрыл его быстро и бесповоротно. Он весь сжался от судорог, а потом бессильно упал на подушки, пока его бедра подрагивали, а член испускал сперму. Кавех бездумно глядел на потолок. Он чувствовал засыхающую сперму, слабость в ногах и чертов вибратор, который продлевал послевкусие оргазма. — Что у тебя тут жужжит? Ты не можешь хотя бы в субботу не сверлить, дай моим ушам отдохнуть от наушников, — дверь нараспашь открылась, являя Кавеху недовольного Аль-Хайтама. А Аль-Хайтаму расслабленного Кавеха без одежды с ногами расставленными так, что был прекрасно виден его опавший член и сжимающийся анус, из которого шел розовый провод. — Вибратор, — растягивая гласные, произнес Кавех, не придя в рассудок. Он потянул за провод и из влажной дырочки показалось небольшое устройство, которое он тут же показал соседу. Аль-Хайтам в эту же секунду хлопнул дверью. Кавех пялился на то место, где до этого был мужчина, непонимающе хлопая глазами и влажными от слез наслаждения ресницами. Разум начал проясняться, а щеки стремительно гореть. Кавех рывком нырнул под плед, надеясь, что он спасет его от очередного позора мирового масштаба. 5. Чертова академия. Чертова работа. Чертов Кавех. Аль-Хайтам устало потер переносицу, откладывая бумаги. У мудрецов, вероятно, началось весеннее обострение, потому что Хайтам не мог найти другую причину того, что его дверь сегодня не закрывается от желающих задать вопрос глупцов. Столько лет работали по одному алгоритму, но сегодня вдруг перестали понимать. Вчерашнее происшествие с Кавехом никак не помогало сосредоточиться. Лифт в очередной раз поднялся, Хайтам даже не стал смотреть, кто к нему пришел, встал, собрал в стопку все нужные документы и пошел навстречу посетителю. Даже дома ему будет проще спокойно поработать, чем здесь. — Уже уходишь? — Сайно приподнял бровь, но сделал шаг в сторону, освобождая место в лифте. — Да, здесь все мешают. Ты что-то хотел? — Я по поводу того сбрендившего ученого с Хараватата. Аль-Хайтам молча достал из стопки документы и передал их Сайно. До библиотеки они больше не произнесли ни слова. Бросив короткое прощание, Хайтам широким шагом вышел из академии. Как только за ним закрылась дверь дома, настала абсолютная тишина. Кавех смущенно выглянул из своей комнаты и тут же скрылся, заперев дверь. Хайтам проследовал в общий кабинет и с глухим стуком положил папки на стол. Свет из окна в углу освещал все нужные строчки, а отсутствие шума академии, похожего на пчелиный рой, позволяло спокойно работать. По крайней мере, так думал Хайтам, но то сидит неудобно, то голову не так повернул, то свет не такой и тишина не так, перо выпадает из пальцев. Видимо, работа без выходных плохо на нем сказывалась. Аль-Хайтам прикрыл глаза и устало облокотился на мягкую спинку кресла. Темнота сразу же приняла облик Кавеха, обнаженного, такого расслабленного после полученного оргазма. Воображение живо подкинуло картинку, как бы он выглядел, если бы вместо вибратора принимал член Хайтама. Секретарь сглотнул подступившую слюну. Напряжение привычно скопилось внизу живота. В фантазии Кавех смущенно раздвинул стройные ноги, его щеки по цвету сливались с глазами. Он на пробу вставил в себя два пальца и закусил губу. Хайтам повторил за ним последнее действие и приспустил брюки с многочисленными повязками на поясе. Член пружинисто ударился об живот. Из уретры сочилась смазка и стекала по толстой головке. Как наяву, Кавех из фантазии задвигал внутри пальцами, пока свободной рукой мял свою грудь, подцеплял сосок и оттягивал его, чтобы потом отпустить. Его волосы разметались по подушке и губы шептали имя соседа вперемешку со стонами. Аль-Хайтам не торопился, смаковал сцену, перебирал мошонку, не трогая член, чтобы он до болезненного возбудился, а потом оргазм принес больше удовлетворения и спокойствия. Он повторял махинации Кавеха с грудью, засунув руку под футболку и представлял, что мнет чужое тело. В воображаемом Кавехе умещалось уже четыре пальца и он с хлюпом вынул их из себя. Аль-Хайтам поймал себя на мысли, что в реальности хотел бы вылизать их, почувствовать вкус смазки и его кожи, скользить кончиком языка по острым костяшкам и длинным красивым пальцам, которыми бы играть на пианино, а не таскать доски на стройке. А потом он бы прикусил запястье, чтобы почувствовать зубами как быстро бьется пульс и вылизывать, и вылизывать, и вылизывать, пока весь Кавех не будет помечен слюной и запахом Хайтама. Сам Хайтам громко выдохнул, стесняясь проснувшегося внутри собственника. Возвращаясь к первоначальной сцене, он представил, как заполняет нутро Кавеха своим членом вместо пальцев. Медленно натягивая. Одновременно с этим он сжал пенис в кулаке, имитируя горячую узость, но сразу ослабил, почувствовав боль. Бедра дрожали от возбуждения, он не мог больше терпеть и перешел на быстрый темп. В его голове он втрахивал Кавеха в постель, держась за упругие бедра и стройную талию, пока Кавех стонал его имя, закатывая глаза и цепляясь за простыню. В жизни же он сидел все так же в кабинете, за столом было не видно, как Хайтам грубо мастурбирует себя ради скорейшей разрядки. Он прикрыл ладонью рот, чтобы скрыть тихие стоны, и успел вовремя. Дверь резко открылась нараспашку и от неожиданности Хайтам сжал основание члена. Реальный Кавех зашел в помещение. Он сиял, держа в руках ватман. Было видно, что ему всё ещё неловко, но недостаточно, чтобы не похвастаться хорошим чертежом. — Смотри, я закончил проект! Что думаешь? — он выставил ватман перед собой, но заметив поплывший взгляд соседа, прищурился. — Что с тобой? Ты плохо себя чувствуешь? — К-кавех, уйди, — прохрипел еле слышно. — Что? Да ты даже говорить нормально не можешь, весь красный и тяжело дышишь, — шаг вперед. — Стой, — Кавех замер, а Хайтам прочистил горло, все еще сжимая член у основания под столом. От вида Кавеха оргазм стал гораздо ближе, чем обычно. Аль-Хайтам надеялся, что это не фетиш на вуайеризм, а исключение ввиду особой ситуации. И Кавеха. — Все в порядке, иди. — Я же вижу, что это не так. Может тебе чай сделать? — Ничего не надо. — Хайтам, — член призывно дернулся от голоса, произносящего его имя. — Я же пытаюсь позаботиться о тебе, ты можешь хоть сейчас не вести себя как мудак? Хайтам глубоко вздохнул, успокаивая бурю в себе. — Благодарю за заботу, но не стоит, — Кавех подошел ближе к столу. — Кавех, нет!.. — Да что такое? Шаг в сторону, чтобы обойти массивный стол, и Кавех видит, что рука в области паха, блескает небольшая часть обнаженной кожи, и он отворачивается, не успев рассмотреть больше. — Твою мать, Хайтам! — громкими шагами к выходу и хлопает дверью, дальше из гостиной доносится приглушенный голос. — Сам же говорил дрочить только в спальне и ванной, какого черта… Аль-Хайтам выдыхает и, расслабившись, ослабляет хватку. В это же мгновение он кончает и по телу проходит приятная судорога. За стеной все еще негодующе шумит Кавех и теперь он точно неделю будет сторониться соседа. +1 Лампа на тумбочке являлась единственным источником света в темной гостиной. Кавех свернулся клубком на тахте, обнимая диванную подушку, всматривался в пустой угол. Хайтам уехал в командировку на несколько дней и должен был вернуться только завтра. В его отсутствие работа шла как-то плохо, вдохновения не было и пожаловаться кому тоже, да и сил идти в Гандхарву, чтобы надоедать Тигнари. В холодильнике стоял луковый суп по рецепту мамы из Фонтейна, в раковине только грязные чашки с кофейным налетом. Кавех встал, отбросив подушку, и побрел в спальню, но в коридоре остановился. Ноги сами повели в комнату соседа. В отличие от спальни Кавеха она не была на солнечной стороне. Естественное освещение выходило только из одного окна, за которым виднелась часть тропинки, окрашенная в нежные тона закатным солнцем, и кора великого древа. Все вещи аккуратно разложены по полочкам, на тумбочке идеальный порядок, не считая лампы и пары книг, оставленных на потом. Кавех упал на постель. Она была мягче, чем его собственная. Простыни пахли свежестью, уютом и тем холодным запахом хайтамовского парфюма. Кавех подтянулся выше и уткнулся носом в подушки. В последнее время в их отношениях появилась неловкость, поэтому они значительно реже стали проводить время вместе в гостиной, сидеть рядом или ужинать вдвоем. Будто вернулись во времена, когда Кавех только переехал. Кавех скучал по Хайтаму, по его запаху и теплу его тела, когда они сидят так близко, что их бедра соприкасаются, или когда подвыпивший Кавех засыпает на остром, но таком удобном плече. Он представил, что было бы, если бы Хайтам был здесь. Во-первых, он, конечно, выгнал бы Кавеха из своей постели. Но если… Если бы он был не против? Тогда бы Хайтам просто сел рядом, включил лампу и читал бы свои занудные книги. Как скучно. Кавеху хотелось бы, чтобы Хайтам прижал его к себе, подмял под свое мускулистое красивое тело, хотелось бы, чтобы он наклонился и поцеловал. Поцеловал так, что вся неловкость мигом забылась от эмоций. Он мог бы стянуть с Кавеха домашнюю рубашку, оставив лишь в шортах, открывая вид на стройную талию и фигуру песочные часы. Мог поцелуями спуститься к шее, вылизывать ключицы и грудь, пока широкие ладони обнимают бедра. Кавех всхлипнул и проехался возбуждением по матрасу. Он не хотел принимать это, но мысли о Хайтаме заставляли его естество пылать. Кавех вновь дернул бедрами, сгибая колени и стискивая в руках подушку. Хайтам будет в ярости, но сейчас его нет, а значит Кавех успеет прибраться к его приходу. Он быстро стянул одной рукой шорты до колен, поднимая обнаженные ягодицы, и снял мешающуюся свободную рубашку. Предэякулят капал с члена на чистое покрывало, пока Кавех сумбурно искал в тумбочке смазку. Неужели даже не трахается ни с кем и не хранит у себя столь важную вещь. Кавех недовольно проскулил и достал какой-то крем для рук с экстрактом слизи слайма. Пойдет. Он отбросил тюбик в сторону и наконец прикоснулся к ноющему возбуждению, надрачивая по всей длине члена. Тяжело дыша он оторвался от этого занятия, чтобы не кончить слишком быстро и продлить удовольствие. Дрожащими руками вылил на пальцы крем и подставил к анусу, смазывая снаружи нежную дырочку. Холодная субстанция стекала по мошонке вниз. Кавех вставил сразу два пальца, прикусывая губы, чтобы не застонать громко. Он часто мастурбировал с проникновением, для него это не было проблемой, а чувствительность все также была высока, поэтому каждый раз Кавеху приходилось сдерживаться, чтобы не издавать слишком много звуков. Пальцы смазали внутри горячие стеночки и привычным движением надавили на простату, точно зная, где она. Массируя чувствительную точку и трахая себя пальцами, Кавех представлял, как Хайтам сзади него любуется действиями партнера. Головка члена дразняще касалась матраса, но этого было мало. Кавех думал о том, как Хайтам хвалил бы его, подошел ближе к кровати и развел ягодицы в стороны, чтобы лучше рассмотреть, как сглотнул бы слюну от возбуждения. Фантазия была такой яркой, что он будто по настоящему почувствовал ладони на своих бедрах. От этого Кавех простонал в голос, обернулся через плечо и замер. Аль-Хайтам в самом деле стоял за ним. Его волосы были мокрыми, капли с серебряных прядок стекали на полотенце на плечах и оголенный торс. Из одежды сосед надел только спортивки и те, судя по выпирающему бугорку и темному пятнышку на ткани, без белья. — Хм? — заметив взгляд на себе, он поднял голову. — Что ты, что ты, продолжай, я смотрю тебе очень хорошо. — Х-хайтам? Что ты здесь делаешь? — Кавеху казалось, что в этот момент не только его лицо, но и шея, плечи, все тело стали красными от смущения. — Это моя спальня. — Да, но разве ты не должен был вернуться в субботу? — в ответ Хайтам приподнял одну бровь. — Сегодня суббота. Ты опять перепутал дни недели, — он хмыкнул. — Чем же еще ты занимаешься в мое отсутствие? — Н-ничем, прости! — с безумно смущающим звуком Кавех вынул из себя пальцы и попытался встать, чтобы скрыться в своей комнате и начать собирать вещи, а еще лучше писать предсмертное письмо, но Хайтам не дал ему этого сделать, сильно сжав бедра до красных пятен. — Стоять. Я разве разрешал уходить? — Кавех испуганно огляделся и покачал головой. Опадающий член вновь возбуждено дернулся. — Ты не можешь так просто уйти, — он говорил тихим вкрадчивым голосом, от которого у Кавеха дрожали колени, и медленно забрался на постель, не отпуская мужчину. — После того, как совал пальцы в себя и развратно стонал мое имя. — Хайтам… Голос Кавеха оборвался стоном, руки вцепились в наволочку. Хайтам толкнулся бедрами между его ягодиц сквозь штаны. — Тише, тише, — не отстраняясь, он мял в ладонях упругие ягодицы и раздвигал, открывая вид на розовую подрагивающую дырочку. — Хайтам, Хайтам, — самозабвенно шептал Кавех, не веря в реальность происходящего. Он подался назад, вжимаясь в чужой пах. От ощущения толстого члена во рту скопилась слюна. — Сделай что-нибудь, пожалуйста, — последовал несильный шлепок и Кавех прогнулся в пояснице, следом с него стянули шорты вместе с бельем. — Не торопись. Ладони Хайтама скользнули выше, обняв талию, сам он наклонился, прижимаясь губами к веснушчатому плечу и покрывая лопатки мокрыми поцелуями. Кавех таял под его руками. — Хайтам, стой, — тихо прошептал, прикрыв глаза от удовольствия. — Что такое? Кавех неловко перевернулся на спину, оказываясь лицом к лицу к любовнику, которого сразу же обнял за плечи и притянул к себе. — Так лучше, — и накрыл губы поцелуем. Хайтам целовал медленно, но так чувственно и страстно, что ослабшие ноги Кавеха сами собой раздвигались в стороны, подпуская ближе. Кавех зарылся пальцами во влажные волосы, мыча в теплые губы от удовольствия. Хайтам, придерживая за бедра, прижался ближе пахом, терся, пачкая спортивки чужой смазкой. Он прервал поцелуй, чтобы глотнуть воздуха, и тут же прихватил зубами тонкую кожу на шее рядом с кадыком. Кавех беспорядочно бормотал над ухом, скулил и дрожал от возбуждения. — Хайтам, пожалуйста, пожалуйста, — любовник отстранился ровно в тот момент, когда почувствовалось приближение оргазма. Кавех обмяк, откидываясь на подушки. Всё его тело ныло от отсутствия разрядки. — Ты изверг, я сейчас сдохну. На удивление в этот раз Хайтам его послушал и перестал медлить. Под пораженным взглядом Кавеха он достал из ящика тумбочки закрытую упаковку смазки, хотя Кавех может поклясться, что ее там не было, но он не успел возмутиться, потому что Хайтам ловко открыл тюбик и смазал пальцы, приставляя их к растянутому анусу. — Так значит тебе не чужд секс, — прошипел Кавех, принимая в себя три пальца. — Я купил ее после того, как увидел тебя с вибратором, — коротко ответил Хайтам, свободной рукой поглаживая плоский живот в утешающем жесте. — Ты еще тогда знал?! — Хайтам прервал его поцелуем. От наклона угол проникновения пальцев сменился, становясь ближе к простате. Кавех отреагировал стоном. — Надеялся, — еще один поцелуй, пока к пальцам добавляется четвертый. Кавех захныкал. — Я готов, готов, давай уже сюда свой член. Аль-Хайтам насмешливо хмыкнул и отстранился, опуская спортивки. Кавех приподнялся на локтях, чтобы лучше рассмотреть чужой член. Увидев его, он облизнул внезапно пересохшие губы, уже строя в голове планы на ближайшее будущее. Хайтам вновь медлил, водил ладонями по разведенным ногам. — Хайтам? Все в порядке? — тот кивнул, но не сдвинулся с места. — Иди сюда, — Кавех притянул к себе возлюбленного за плечи и звонко поцеловал в губы. — У тебя давно не было? — Никогда. — Что?! — глаза расширились от удивления. Кавех выдохнул, успокаиваясь. — Ладно, давай, все будет хорошо, — он протянул руку между телами и направил член в себя. Хайтам подвинулся, головка вошла внутрь, натягивая кожу. — Главное сейчас не торопись, мне надо привыкнуть. Аль-Хайтам потихоньку вошел глубже и громко выдохнул, впиваясь пальцами в Кавеха. На следующий день останутся синяки. Кавех же вновь увлек партнера в поцелуй, отвлекая от переживаний. Руки легли на ягодицы, притягивая к себе, чтобы член вошел глубже. Когда он оказался в дырочке до основания, Хайтам простонал в поцелуй. — Теперь можешь двигаться, — прошептал Кавех, ненадолго прерывая поцелуй, и скрестил ноги на пояснице Хайтама. Первые движения были смазанными, неловкими. Кавех хотел сменить позу, но ему не позволили. Хайтам перенес вес на ноги и более устойчиво устроился, благодаря чему следующий толчок оказался глубоким, распирающим. Кавех подал голос. Поняв в каком направлении двигаться, Хайтам набрал размеренный темп, слушая мелодичные стоны любовника, уткнулся носом в перекат шеи и плеча, громко вдыхая родной запах. Кавех повернул голову, касаясь губами мочки уха, тут же чувствуя дрожь партнера. — Так у тебя чувствительные ушки? — соблазнительно протянул он, прихватил зубами мягкую мочку. От этого Хайтам сбился с ровного темпа и задвигался быстрее, вторя стонам. Долго он не протянул, что не стало неожиданностью, и, вынув член, обильно кончил на живот Кавеха, после чего ослабленно упал сверху. — Хей, — позвал Кавех, но ответа не получил. — Хей? Я за тебя рад, но мне все еще нужна помощь. Не в силах подняться, Хайтам перекатился на бок и опустил ладонь на член партнера. Кавех оказался очень отзывчивым, он постанывал и двигал бедрами навстречу, а ближе к оргазму поцеловал, скользя языком между тонких губ. Сплетая языки, Хайтам почувствовал, как член в руке дрогнул и излился поверх собственной спермы. Кавех, будто получив подзарядку, стал активнее целовать. Спустя несколько минут они отстранились, смотря друг другу в глаза. Хайтам сел и поднял с пола полотенце, которое было на его плечах. Он вытер им живот Кавеха, их члены и бросил обратно. Следом отправилось грязное покрывало и спортивки. Когда Хайтам лег рядом, на соседнюю подушку, Кавех негромко позвал его. — Мне нужно тебе кое-что сказать. — Слушаю. — Не знаю, что только сейчас произошло и как это повлияет на нас, но я не смогу больше молчать. Ты мне нравишься, поэтому, — завидев улыбку перед собой, Кавех замолчал. — Тебе смешно? Нет, блять, тебе смешно? Господи, я же знал, какой ты бесчувственный плесенник, зачем только я это начал, — он демонстративно отвернулся. Хайтам рассмеялся и приблизился к нему, обнимая сзади. — Кави, я улыбаюсь, потому что я и так это понял. Ты мастурбировал в моей кровати и стонал мое имя, — он прижался губами к обнаженному плечу. Кавех накрыл его руки своими. — Ты мне тоже нравишься. А теперь спи, поговорим утром. Кавех счастливо улыбнулся, окруженный уютом, теплом и запахом человека, в которого давно влюблен.