Неправильно

Недели летели незаметно. Работа Леоноры у борона длилась вот уже пять месяцев. Со временем она привыкла. Привыкла к отвратной еде, привыкла к своему режиму, привыкла к своей работе, привыкла к Клариссе. Несмотря на то, что девушки были совсем разными, у них были теплые отношения. Леонора много знала, а Кларисса была очень любознательна, поэтому каждый вечер Нора садилась на краешек кровати баронессы и рассказывала какой-нибудь интересный исторический факт или ещё что-нибудь интересное. К слову, семья рыжеволосой не всегда была бедной. Отец умер, когда Норе было 14. Он оплачивал ей и Лиззи обучение в частной школе, в которой девочки были отличницами. Проблемы начались, когда граф лессо - отец Леоноры серьезно заболел холерой. Тогда рыжеволосой и пришлось найти ее первую работу, ибо у отца была дикая слабость, мышечные судороги и постоянная рвота, из-за чего он не мог даже выйти из дома. Граф потерял свою должность. Обучение сестрам пришлось бросить. Леонора целыми днями пропадала на работе, пытаясь заработать хотя бы фартинг*, а Лиззи занималась домохозяйством. Спустя несколько месяцев упорной борьбы за жизнь, граф скончался. Прошло два года и семью настигло новое горе - заболела мать. Тогда Леонора превратилась из девочки в красивую, высокую, стройную девушку с ледяным сердцем. Она повзрослела слишком рано. Судьба нанесла глубокий ножевой удар, оставив шрам на всю жизнь. В первую неделю пребывания в доме Брэма, она, признаться честно, завидовала Клариссе. У нее было все, чего она только пожелает: хорошее образование, красивые платья, и самое главное любящий отец. Леонора и Лиззи же отцовской любви не получали. Он был постоянно занят. По секрету сказать, Леонора знает, что он изменяет матери и живёт на две семьи. Один раз, когда ей было около одиннадцати лет, она вернулась со школы и застукала отца с другой. Но это не мешало ей любить отца. Несмотря ни на что, она продолжала любить его. И даже когда надежда на выздоровление умирала, она все равно продолжала упорно работать. Как-то раз Кларисса попросила рассказать Нору о ее прошлом, и Леонора, скрипя зубами, рассказала свою историю. Кларисса ужаснулись и поделилась о том, что в раннем возрасте потеряла мать, зависть рыжеволосой сразу отступила, Доуви стало слишком жалко. Она говорила это с мокрыми глазами, тогда Нора в первый раз обняла ее. Сама. Она совсем не была тактильной, и крепкие объятья для нее были в новинку. А вот Кларисса наоборот, тактильность для нее была обыденной. Их отношения походили больше на дружеские, нежели, чем на отношения между прислугой и баронессой. Недавно Леонора начала ловить себя на мысли о том, что Кларисса привлекает ее. Она стала часто засматриваться на нее. Нора красавицей себя не считала, зато Кларисса для нее была эталоном красоты. Ее золотистые кудри, разбросанные по ключицам и плечам, ее глубокие карие глаза, нежная, бархатистая кожа были просто идеальны. К ней так и хотелось прикоснуться, обнять, поцеловать ее. Но она не могла, понимала, что это неправильно. К тому же Клариссе было почти четырнадцать, а это значило то, что скоро она должна была выйти замуж. Нора даже смогла подружиться со своими коллегами. Самой лучшей из них стала горничная по имени Энн. Разница в возрасте у них была небольшой, Энн было восемнадцать. Нора делилась своими переживаниями о Доуви с ней. Подруга поддерживала ее, как могла. Работа Леоноре давалась легко, за все то время, что она жила без отца, Нора научилась элементарным вещам, таким как вытереть пыль или протереть пол. Но ее работа заключалась немного в другом. Она должна была везде сопровождать баронессу, и делать мелкие вещи связанные с ней, например каждое утро она должна была расчёсывать ее золотистые волосы. Примерно из таких вещей состояли все ее дни, проведенные в поместье. Каждый месяц Норе выплачивали заработную плату, состоящую из двух фунтов. Далее она шла писать письмо, в котором спрашивалось о состоянии матери, состояние сестрёнки, а также в конверт она складывала деньги на лекарство. Лиззи от сестры отставать не собиралась. Недавно она написала Леоноре о том, что тоже устроилась служанкой у малоизвестного рода, платили ей почти также. Матери лучше не становилось, но Нора верила, верила в чудо, верила в то, что надежда на спасение ещё есть.