***
Только утром Феликс вдруг понял, насколько сильно он действительно устал. Даже вечер в компании друзей, сладкой газировки и ванильных кексов, не дал ему того чувства лёгкости, которое всегда приходит после хорошего отдыха. Несмотря на успешно пройденное первое испытание, расслабиться и похвалить себя отчего-то оказалось чем-то странным и недопустимым. Осознание того, что все события прошедшей недели абсолютно реальны, обрушилось на парня в тот момент, когда все нандо собрались в классе Магистра Сынмина. Несмотря на то, с первого дня их было лишь шестеро, выбывание Субина из отбора, ощущалось слишком остро, и кажется не один Феликс почувствовал это. — Сегодня тут как-то особенно неуютно, — повёл плечами Уён, обведя взглядом огромную пустую аудиторию. — Может ты просто раньше этого не замечал? — Ёнджун, несмотря на спокойный вид, нарочно сел спиной к стене, нервно прыгая взглядом по собравшимся. — Я думаю, мы все чувствуем вину, поэтому всем так неловко сегодня, — слова Феликса привлекли внимание Хёнсока, который, кажется, чувствовал себя вполне комфортно, даже потеряв одного из друзей. — Субин не справился и ответственность лежит только на нём, — подал он голос, повернув корпус к троице, — но если тебе его жалко, можешь поплакать. — Мне казалось вы были близки, — подавив в себе злость, Феликс повернул голову к парню, — неужели ты даже немного не расстроен? — Не важно какие у нас были отношения, — разражённо закатил глаза Хёнсок, — место в агентстве одно, а раз ты так дорожишь друзьями, сделай всем одолжение - провали следующий тест, — он махнул рукой. Феликс напрягся, сжав кулаки, но Ёнджун тут же устроил руку на его плече, а Уён, обеспокоенно заглянув в лицо нандо, отрицательно покачал головой, призывая не отвечать на этот выпад. Ли медленно выдохнул и, кивнув друзьям, расслабил плечи, переводя взгляд на пустующее место преподавателя. — Что, сказать не чего? — усмехнулся Хёнсок, вальяжно развалившись на стуле. — Я дам тебе бесплатный совет, вегугин*, — тон парня был полон пренебрежения, — подумай о себе, а не о других. Впереди ещё четыре этапа отбора, и чем ближе финал, тем жёстче будут задания. Спроси себя, как скоро вы трое столкнётесь лбами на пути к заветному месту агента? Ты уверен, что твои друзья не променяют тебя и друг друга на победу? — Тебе не странно слышать такое, Чонсу? — Феликс перевёл взгляд на молчаливого парня, сидящего рядом с нандо. — Я реалист, — безразлично ответил тот, не поворачивая головы, — у меня нет иллюзий на счет себя, и я прекрасно понимаю то, о чём говорит Хёнсок. Глупо отрицать, что все мы здесь соперники, даже, если Магистры упорно твердят, что мы «товарищи». Что за лицемерие? — парень зевнул и упёрся подбородком в сложенные на столе руки, скучающе изучая пустую доску. — Не хочется этого признавать, но они правы, — тихо проговорил Ёнджун, опустив взгляд и убрав с плеча Феликса руку. — Эй! — шикнул на него Уён. — Не говори так! — Чонсу прав, — кивнул Феликс, заметно мрачнея, — а вот Хёнсок нет. Оба парня удивлённо уставились на него, ожидая объяснений. — Чонсу говорит о реалиях отбора, а Хёнсок о предательстве, — пояснил Феликс, переводя взгляд с одного на другого. — Это разные вещи. Я точно знаю, что даже если задание поставит меня против кого-то из вас, я буду действовать честно, так, как нас учил Магистр Чонин. — Быть в хороших отношениях с друзьями, — улыбнулся Уён. — А в бою быть храбрым, — Ёнджун хлопнул парней по плечам. — Должен признать, Феликс, речи толкать ты умеешь отлично, — он потряс его, негромко рассмеявшись. — Может тебе сразу в Магистры податься? — Точно, — рассмеялся Уён, — будешь первым и единственным Магистром Ли Феликсом. — Интересно в какой дисциплине? — холодный и ровный голос раздался со стороны входа. Феликс и остальные ученики тут же повернули головы. В дверном проёме, заложив руки за спину, стоял необычайно высокий мужчина. Его чёрные волосы были собраны в низкий и длинный хвост с прямым срезом на уровне пояса, острый подбородок скрывала короткая, оформленная бородка с едва заметной проседью. Фигура, облачённая в чёрный ханбок, была тонкой, а осанка такой прямой, будто спина мужчины совсем не могла согнуться. Весь Магистр Ким Сынмин был похож на тростник, достаточно изящный, чтобы восхититься и при этом настолько твёрдый, что можно покалечиться. — Не станете отвечать? — он изогнул тонкую бровь. — Прошу прощения, — троица поднялась и вежливо поклонилась. — Это была шутка, — добавил Уён, опустив глаза. — Стать Магистром Хваран можно лишь пройдя сквозь дым войны, боль потерь и мрак реальности, — мужчина двинулся к столу, больше не глядя на них. — Ваших знаний должно быть уже достаточно, чтобы осознать насколько труден этот путь. Шутить над тем, что было прожито и потеряно нами - показатель беспечности и ребячества, — его бесцветный тон пробирал до мурашек, а Уён сжимался всё сильнее от каждого произнесенного слова. — Сделайте мне одолжение, Чон Уён, — Магистр взял в руки учебник, опустившись на стул с той же ровной спиной, — сядьте и больше не произносите ни слова. Троица опустилась на места, каждый нандо ощущал себя так, будто на него вылили ведро ледяной воды, а Уён действительно молчал до самого конца лекции, боясь оторвать взгляд от записей.***
— Чан, пора просыпаться, — Чонин мягко гладил волосы директора, уронившего голову на сложенные руки. — Ты ведь не хочешь, чтобы кто-нибудь увидел тебя в таком состоянии? Чан сонно поморщился и, с трудом разлепив глаза, поднял голову, тяжело повернувшись на голос. — Который час? — хрипло выдохнул он, щурясь. — Уже половина десятого, — младший откинул с его лба пряди волос, нежно пробегаясь кончиками пальцев по коже. — Не помню, когда последний раз так поздно просыпался, — Чан тяжело распрямился и коротко размял шею, ощущая тянущее напряжение в мышцах спины. — Не думал, что ты сможешь здесь уснуть, — Чонин устало улыбался, наблюдая за тем, как старший разминает спину. — Должно быть это из-за тебя, — Чан смотрел на парня со всей возможной нежностью, — не важно, где я нахожусь, если рядом есть ты, я буду спать спокойно, — он накрыл его руку своей, мягко огладив пальцы. — Как ты себя чувствуешь? — Всё хорошо, — соврал младший, игнорируя боль, сковавшую грудную клетку и гулкую пульсацию крови в запястье. — Тебе пора идти, если кто-нибудь увидит тебя здесь, лишних вопросов избежать не получится, — агент осторожно забрал свою руку и, коротко похлопав старшего по запястью, положил ладонь поверх одеяла, укрывающего живот. — Это абсолютно не важно, — Чан покачал головой и, сняв с руки кольцо, настойчиво притянул запястье младшего обратно, возвращая украшение на мизинец. — Теперь всё правильно, — улыбнулся он, глядя на изящные пальцы. — Знаешь, Инни, я тут подумал, — он осторожно сжал руку младшего в ладонях, пронзительно глядя в глаза. — Может нам стоит начать носить… Парные кольца? — Ой! Я кажется не вовремя, — Джисон, уверенно вошедший в медотсек, неловко затормозил и отвернул лицо, принимаясь изучать взглядом очень интересный потолок. Чонин отдёрнул руку, тут же сунув её под одеяло, испуганно уставившись на агента. — Всё в порядке, Хан, — вздохнул директор, отведя взгляд и садясь прямее, — я поверял нет ли у Чонина ушибов на левой руке. — А… — Джисон прыгал взглядом по агентам. — Ну, тогда… Мм… Ладно? — техник потёр шею и направился к столику с медикаментами. — Как твоё самочувствие, Чонин-а? — Всё в порядке, — повторил младший, стыдливо опустив глаза, чувствуя напряжение Чана и боясь увидеть на его лице разочарование из-за резкого жеста. — Судя по высокому уровню гормонов, это не так, — нахмурился техник, бросив взгляд на планшет. — Высокий уровень эндорфинов бывает не только от боли. Может я просто рад тому, что теперь не один в очень стрёмной палате? — ощетинился младший, явно недовольный тем, что его поймали на вранье. — Ага, — Хан фыркнул, принимаясь надевать перчатки, — уже три часа радуешься, а повышенный пульс и температура из-за очень тёплого одеяла, да? Чонин бросил короткий взгляд на Чана, и тут же отвёл глаза, заметив его мрачное выражение лица и нервное движение головы. — Я оставлю вас, — резко встав, произнёс директор, забирая свой зонт, — позаботься о нём, Хан, — больше не взглянув на младшего, директор покинул блок уверенным и немного хромым шагом. — Могу я попросить тебя, больше не говорить о таких вещах при директоре Чане? — нахмурился Чонин, проводив встревоженным взглядом напряжённую спину любовника. — Почему? — Джисон сфокусировал внимание на шприце, набирая в него препарат. — Не хочешь его волновать, да? — Не хочу, чтобы он думал, что я бесполезен, — фыркнул парень, сжимая и разжимая кулак, впившись взглядом в своё кольцо. — Ты чего это вдруг? — Хан уставился на него удивлённым взглядом. — Ничего, — бросил тот, отвернувшись, подтянув одеяло выше. Джисон коротко обернулся на дверь, а затем осторожно переложил травмированную руку младшего, подобрав удобный для укола угол. — Переживаешь, что наставник разочаруется, да? — понимающе произнёс он, обрабатывая кожу спиртовой салфеткой. — Что-то вроде того, — решив не вдаваться в подробности, коротко кивнул младший. — Что ж, должен сказать, что, чтобы ты не сделал, вряд ли Чан будет разочарован. Быть наставником, почти то же самое, что быть отцом или старшим братом. Ты переживаешь за своего подопечного, заботишься о нём, стараешься помочь пройти через трудности и, я думаю, что даже после академии эти чувства не заканчиваются, — Хан сделал укол обезболивающего в запястье и, потянувшись за новой спиртовой салфеткой, кивнул Чонину, показывая открыть рёбра. — Откуда ты знаешь? Не помню, чтобы ты был наставником, — парень откинул одеяло, коротко глянув на большой кроваво-фиолетовый синяк и вернув взгляд к коллеге. — Минхо рассказал, — Джисон обогнул кровать, сжимая в одной руке шприц, а в другой салфетку с обеззараживающим раствором. — Минхо-хён? — уточнил Чонин, удивлённо вытянув шею. — А что у нас так много агентов Минхо? — усмехнулся Хан, приступив к обработке кожи. — Вы разве не поругались? Ну, тогда в коридоре? — младший хлопал глазами, полностью игнорируя неприятные ощущения прохлады. — Мне показалось вы даже разговаривать друг с другом перестали. — И да и нет, — техник сосредоточил внимание на уколах, — в любом случае, проблема решилась. Мы поговорили, как взрослые люди, прояснили пару вопросов и даже поужинали в знак примирения, — Хан поставил последний укол и, ловко обернув шприц быстро снятой перчаткой, отправил его в мусор. — Так что теперь в агентстве снова мирная и дружелюбная атмосфера, которой я очень рад, — парень улыбнулся. — Это действительно хорошая новость, — Чонин тоже не смог сдержать улыбки, ощущая, как боль постепенно тает под кожей. — Итак, помнишь мы хотели опробовать полимерный гипс? — в глазах Джисона заплясали озорные огоньки.***
— Ты опоздал, — заметил Минхо, бросив короткий взгляд на вошедшего, почти сразу вернувшись к бумагам. — Простите, — вежливо поклонился Сынмин, закрывая за собой дверь, — я ждал вас в раскроечной комнате. — С чего бы мне быть там? — агент поднял на него вопросительный взгляд. — О, точно, — Минхо сел прямее, опуская листы на столешницу, — ты ведь не знал, что я вернулся в свой кабинет. — Тут весьма… — Сынмин, заметивший пробитую насквозь дверцу шкафа, выдавил из себя улыбку. — Уютно. — Садись, — Минхо кивнул на кожаное кресло перед своим столом, появившееся в кабинете пару дней назад. Агент кивнул и, расстегнув пиджак, опустился на сидение, оправив сбившийся галстук. — С чего мне начать? — парень, привыкший подавать отчёты исключительно в письменной форме, не мог унять своё волнение, хоть и старался контролировать внешние признаки. — С вашего приземления, — Минхо сдвинул бумаги в сторону и, сцепив руки в замок, оставил перед собой только ручку и блокнот для записей, коротко кивнув, давая агенту понять, что он может приступать. — Уверен, что мне не нужно тебя осмотреть? — Сынмин помог парню выбраться из парашютного костюма, хмуро наблюдая за тем, как он держится за рёбра, прощупывая их через ткань. — Уверен, — отозвался Чонин, глубоко набирая воздуха в лёгкие, проверяя собственные ощущения, — это просто ушиб, пару дней подождёт, — он кивнул и, закинув сумку на плечо, внимательно осмотрелся. — Тут так… — Тихо, — кивнул Сынмин, тоже осматриваясь. — Да, я заметил, — парень нервно повёл плечами. — Заберусь повыше и осмотрюсь, а ты пока прибери за собой, — он коротко хлопнул Чонина по плечу и направился в сторону деревьев. Младший агент кивнул и, надев сумку, как рюкзак, опустился на колени, принимаясь тянуть за тросы парашюта, наворачивая их вокруг согнутого локтя, рвано выдыхая от болезненного напряжения в рёбрах, возникающего с каждым новым движением. — Значит, проблем с приземлением и выходом на маршрут не возникло, — Минхо сделал пометку в блокноте. — Никак нет, — отозвался Сынмин, коротко кивнув. — Пока агент Ян Чонин собирал и прятал парашюты, я сверился с картой и определил направление нашего движения. — Сколько времени понадобилось для прохождения первой высоты? — Минхо коротко постучал ручкой по столу. — Мне не нравится, что ты идёшь так медленно, — Сынмин, опережавший напарника, остановился на подходе к вершине холма и обернулся, давая себе небольшую передышку, используя аудиоканал в очках, чтобы общаться с парнем. — Хочу напомнить, что я, хоть и полевой агент, всё же специализируюсь на медицине, — Чонин только начал свой подъём, тяжело переставляя ноги, — марш-броски это не моё, — не смотря на свои слова, он прибавил шаг, помогая себе, цепляясь руками за выступающие камни, и подтягивая тело выше. — Значит, таскать директора на своём хребте ты можешь, а подняться на пару холмов нет? — усмехнулся Сынмин, удивляясь тому, насколько наивен парень, если действительно думает, что напарник не догадался о его отношениях с Чаном. — Перенос раненных, один из важнейших навыков в медицине, — Чонин задержался у выступа и, смеясь, старался скрыть от острого взгляда своё поверхностное дыхание, вызванное сковывающей болью в рёбрах. — Дольше, чем я рассчитывал, — Минхо повёл бровью и снова записал что-то, — кажется вам обоим стоит уделить больше времени на тренировки и меньше на написание дурацких отчётов. — Как только агент Чонин восстановится, мы займёмся этим, — пообещал Сынмин, — ему будет полезно это в качестве физиотерапии. — Во сколько и где был первый привал? — Чёрт, здесь слишком холодно, — Сынмин зябко обнял себя руками, подтянув колени ближе к груди. — Костюмы должны нас греть, разве нет? — Это всё влажность, — улыбнулся Чонин, сидя напротив, — из-за неё кажется, что здесь очень холодно, но для низины это вполне нормально, — парень подкинул пару веток в небольшой костёр. Первый полноценный привал они устроили уже глубокой ночью, спустившись со скалистого холма и спрятавшись в нагромождении камней у его подножья. — Такое ощущение, что батончик из сухого пайка застрял у меня в горле, — Сынмин оттянул ворот костюма, пытаясь прогнать неприятные ощущения. — Редкая гадость. — Зато он вполне способен заменить полноценный приём пищи по своей энергетической ценности, — скучающим тоном произнёс Чонин, подтаскивая ближе свою сумку. — Дежурим по очереди? — Ложись первым, — кивнул Сынмин, двигаясь ближе к огню. — Я погреюсь немного и потушу костёр, мне не нравится, что мы вообще его развели, — он вытянул руки, поднося ладони к очень маленькому и сильно дымящему пламени. — Зато так гораздо уютней, — улыбнулся младший, доставая из кармана что-то очень похожее на небольшие квадратики из фольги. — Держи, — он бросил один напарнику. Сынмин ловко поймал предмет и покрутил в руке, непонимающе подняв брови. — Термоодеяло, — подсказал Чонин, доставая сложенный поблёскивающий лист, — вообще-то оно применяется в медицинских целях, но для ночёвки в таком холоде тоже отлично подойдёт. — Спасибо, — Сынмин быстро засыпал костёр гравием и песком, коротко прибив тлеющие угли ногой в грузных берцах, а Чонин, расправив шуршащую плёнку, завернулся в неё и тут же лёг на спину, устроив голову на сумке. — Ого, ты только посмотри, — от восхищения, его голос превратился в шёпот, — сколько звёзд! В городе такого не увидишь… Сынмин не ответил, зябко поведя плечами и, придвинув ближе к себе роботизированный колчан и блочный лук, завернулся в термоодеяло. Парень не разделял романтического настроя напарника, но увидев счастливую улыбку на лице младшего, не смог сдержаться и коротко скользнул взглядом по чернильному небу, усыпанному жемчужными звёздами. — И, в течении всей ночи, не возникло никаких проблем? — Минхо чуть склонил голову. — Чонин видел пару оленей на рассвете, но это всё, — подтвердил Сынмин. — Ни посторонних следов, ни света, ни странных звуков? — агент задумчиво постучал ручкой по листу с одной короткой записью. — Нет, заместитель Ли, — младшему не нравились эти вопросы, потому что он не мог понять к чему ведёт Минхо. — Хорошо, — агент вернул себе спокойный вид, — перейдём к обнаружению установки. — Выглядит подозрительно, — едва слышно произнёс Чонин, передавая бинокль напарнику. — Ни следов, ни охраны, ни другого оружия. — Просто грёбанный танк посреди леса, — Сынмин весьма точно описал то, что увидел. Когда оба агента по-пластунски пересекли вершину холма, то с неудовольствием обнаружили остатки массивной ракетной установки, одиноко стоящей посреди голого леса. Ракетоноситель со множеством отсеков был раскурочен после внутреннего взрыва, но его нижняя часть, представляющая собой практически танк, была абсолютно цела. — Надеюсь, что панель действительно не пострадала, — Чонин нажал несколько кнопок на дужке очков, переключая их в режим тепловизора и внимательно осмотрел открывшийся вид. — Тепловых следов нет. Кажется, мы здесь одни. От этих слов стало как-то не по себе. — Действуем по плану, — Сынмин сунул бинокль в сумку и хлопнул напарника по руке, указав на груду камней рядом. Когда оба агента оказались за ней, Ким приподнялся на руках и, пересев на колени, тут же раскрыл сумку, принимаясь доставать детали винтовки, с профессиональной скоростью собирая оружие. — Я останусь здесь и прикрою тебя, — он вкрутил глушитель и, коротко прервавшись, сунул руку во внутренний карман костюма, подавая младшему агенту передатчик. — Разберёшься, как работает? — Конечно нет, — усмехнулся его напарник, коротко покрутив вещь в руках и тут же пряча в кармане на предплечье, быстро сбрасывая с себя сумку. — Никогда не беси человека с винтовкой, — усмехнулся в ответ Сынмин, крепя ножки к стволу. — И в мыслях не было, — парень театрально возмутился и, порывшись в сумке, достал небольшую коробку в пластиковом корпусе, больше похожую на старую модель радио. — Это ещё что за гадость? — Сынмин, избалованный исключительно новыми, экспериментальными разработками техников Хваран, искренне удивился такому раритету. — Решил послушать музыку по пути к установке? — Это устаревший локатор, — отмахнулся Чонин, включая прибор и настраивая какие-то антенны, — Джисон-хён впихнул. Без спутников агентства мы совсем слепы, а это хотя бы что-то. — Лишняя осторожность не помешает, — согласился Сынмин, устанавливая винтовку. — Скажи, у тебя не возникает чувство, что за нами кто-то следит? — понизив голос, спросил он, укладываясь на живот и настраивая оптику прицела. — С самого момента приземления, — признался Чонин, нервно сглотнув и обернувшись. — Такое ощущение, что в нейтральной зоне удара можно ждать откуда угодно, — он сунул локатор в глубокий карман на бедре. — Но мы ведь никого не видели: ни следов, ни тепловых сигналов, — он окинул взглядом влажную землю на которой остались явные следы их перемещений. — Я переживаю, что это мы тут наследили больше, чем следовало. — Это нормальное чувство для нейтральной зоны, — кивнул Минхо, — в первый раз у меня было такое же. В таком месте все инстинкты обостряются. Сынмин нахмурился, замерев взглядом на ножке стола и задумчиво поджав губы. — Что-то вспомнил? — заместитель склонил голову в бок, изучая агента. — Нет, — Сынмин качнул головой, — просто я не понимаю… Мы всегда были осторожны, следовали инструкции, строго соблюдали все рекомендации и не отступали от плана… Но я всё равно не могу понять, как они узнали о нашем присутствии. — Всё чисто, — Сынмин всё ещё лежал на животе, чувствуя, что тело начинает реагировать на неудобную позу, но профессионально сдерживаясь от движения, чётко выполняя то, чему учился во время снайперских уроков в академии. Сквозь оптический прицел агент чётко видел, как Чонин добирался до установки короткими перебежками на полусогнутых ногах, каждую минуту внимательно всматриваясь в пугающе тихую даль леса. Подобравшись совсем близко, младший агент прислонился спиной к холодному корпусу установки и стал восстанавливать дыхание. — Обстановка без изменений, — отчитался Сынмин. — Принято, — загнанно дыша отозвался младший, отчаянно игнорируя мысли о том, что внутри установки может находиться солдат. По спине змеиным холодом ползли мурашки, напряжённые мышцы тела то и дело прошибали волны нервных сокращений, а адреналин бился сквозь грудную клетку, рассыпаясь острыми иглами боли в ушибе на левом боку. Сунув пистолет за пояс, младший агент несколько раз рвано выдохнул, прогоняя все неприятные ощущения и, отойдя на пару шагов, коротко оценил конструкцию установки. — Я пошёл, — выдохнул он, срываясь с места. Несколько широких шагов разгона, сильный толчок от земли вверх и одна нога коснулась верхней полоски гусеничных траков, а пальцы уцепились за грань металлического шва. Ушибленные мышцы болезненно заныли от сильного растяжения и младший агент зарычал сквозь плотно сомкнутые от боли зубы, подтягивая тело наверх. — Что с тобой? — Сынмин продолжал наблюдение за лесом, успевая вслушиваться в то, что передавал микрофон напарника. — Ничего, — выдохнул младший, сжимая в кулаке ткань на левом боку. — Тогда не шуми, — нахмурился Ким, вслушиваясь в рваное дыхание. Чонин резким движением головы стряхнул с себя все лишние чувства и, выпрямившись, вернулся к подъёму наверх. Сынмин чуть поведя затёкшим плечом, плотнее прижался щекой к холодному металлу винтовки, внимательно наблюдая за напарником, тихо ступающим по крыше установки. Младший двигался очень медленно, впившись взглядом в квадратную крышку с массивной ручкой, и держа наготове пистолет. Оба агента понимали, что находятся в точке невозврата. Если внутри установки кто-то есть, то он наверняка слышал шум от прыжка Чонина, сдавленный рык и скрип шагов. А это значит, что времени на то, чтобы взять оружие и прицелиться было больше, чем достаточно. Застрелить того, кто откроет люк, гораздо проще, чем того, кто сидит внутри. Когда ты открываешь дверь, глазам нужно время чтобы сфокусироваться на внутреннем пространстве, а мозгу - чтобы осознать где находится цель. Но если цель сама появляется тёмной тенью на фоне неба, нужно сильно постараться чтобы промахнуться. Чонин знал, что его положение заведомо проигрышное и прекрасно понимал, что это могут быть его последние минуты. И Сынмин знал это, до боли в костях сжав зубы и немигающим взглядом впившись в люк сквозь прицел. Секунда, пролетевшая между сжатием пальцев и резким рывком открытия, показалась тягучей бесконечностью. Откинув крышку, Чонин сел на одно колено и заметался дулом пистолета по темноте внутри кабины, оглушённый своим сердцем. — Чисто, — наконец выдохнул он, обречённо роняя голову на грудь, накрывая глаза рукой и, уперевшись локтем в колено, позволил себе сделать несколько влажных, сладких вдохов, обессиленно вытянув руку с пистолетом вниз вдоль тела. — У меня тоже, — подал голос Сынмин, стараясь восстановить сбившееся от волнения дыхание. — Вот чёрт, — парень откинул с лица волосы, чувствуя, как бешено бьётся сердце, посылая боль в ушибленные рёбра, — я уж думал, что это конец. — Отставить, — ледяным тоном бросил Ким, хотя тоже чувствовал облегчение. — Долго собираешься так сидеть? Чонин усмехнулся и, спешно убрав оружие за пояс, поставил руки на край люка наклонившись ниже, выискивая взглядом уступы для спуска. — Иду внутрь, — проигнорировав найденный спуск, младший агент ловко спрыгнул вниз, оставляя крышку люка открытой. — Ну, как обстановка? — Сынмин поправил винтовку и переключил внимание с люка на область за установкой. — Слишком тесно, — Чонин качнул головой, чувствуя что узкое, прошитое толстой звукоизолирующей прослойкой помещение давит на него. Парень достал из кармана небольшой фонарь и, зажав его плечом, вытащил передатчик внимательно осмотрев разъём. — Ищу вход, — передатчик оказался зажат в кулаке, а фонарь с плеча вернулся в руку агента, тут же скользнув лучом по кабине. Прямо перед агентом был большой и старый выключенный экран, панель со множеством кнопок и рычагов, а так же с круглым замком, куда должен был вставляться физический ключ запуска. — Судя по пыли здесь давно никого не было, но есть пара более чистых кнопок, — сев в кресло перед панелью, парень внимательно осмотрел поверхность пульта, не касаясь его, обнаружив в некоторых местах меньше пыли, чем должно было быть, учитывая возраст установки. — Сделаю пару фотографий на всякий случай, — он нажал кнопку на дужке очков, фиксируя обстановку. — Вижу вход для передатчика, — подходящий нашёлся на левой стороне панели сбоку, и парень быстро вставил в него передатчик. — Чёрт… — Что? — Сынмин напрягся, плавно обводя дулом окрестности вокруг установки. — Придётся её включить, — Чонин нервно сглотнул, перехватив фонарик другой рукой. Он ещё раз внимательно осмотрел панель и, найдя слово «запуск», написанное китайскими иероглифами, нажал на кнопку, плотно прижав ладонь к нагрудному карману, где лежал платок Чана. Кабина загудела, лампочки на панели и вокруг парня стали мигать, оповещая о включении, а передатчик быстро заморгал, уже подключившись к системе. Сердце заходилось бешеным стуком, холодный пот проступил на лбу, а тело била мелкая дрожь. — Говори со мной, — позвал Сынмин, слыша потяжелевшее дыхание напарника. — Снаружи всё чисто, тебе ничего не угрожает. — Знаю, — отозвался агент, стараясь унять волнение, — просто не могу дождаться, когда покину эту штуку. Видел бы ты эту обстановочку… — парень покрутился на стуле и бросил взгляд на передатчик, всё ещё мигающий красным. — Должно быть эта штука ещё старее Чана, — усмехнулся Сынмин, стремясь переключить внимание младшего. — Это точно, — покачал головой тот, улыбнувшись образу любовника, который моментально возник в голове. Чонин расстегнул костюм и, запустив руку во внутренний карман, зарылся пальцами в тёплой шёлковой ткани, прикрывая глаза, с облегчением думая о том, что вернётся к Чану уже совсем скоро и обязательно расскажет обо всём, что чувствовал все эти годы. Расскажет впервые, искренне и честно, доверчиво обнажив, всё то, что сейчас горело в груди при мыслях о его Крисе. — Как думаешь, ещё долго? — Сынмин дал парню время, но не мог позволить расслабиться слишком сильно. Чонин бросил взгляд на передатчик, который ещё пару раз моргнул красным, на мгновение погас совсем, а затем загорелся зелёным, оповещая об окончании переноса данных. — Готово, — агент забрал предмет и сунул в карман на рукаве костюма, застёгивая молнию. — Как думаешь, я должен выключить эту штуку? — усмехнулся он окинув взглядом горящие кнопки панели. — Чонин, я слышу помехи в сигнале, — нахмурился Сынмин, принимаясь активнее исследовать область вокруг установки. Младший агент вскочил на ноги, услышав короткий всплеск активности локатора в кармане. — Ракета! — он уронил фонарик и, подгоняемый нарастающим пищанием, бросился прочь из кабины, зацепившись руками за край люка и подтянув тело, почти рывком вытаскивая себя наружу. Оказавшись наверху, парень прыжком добрался до края установки, скользнул телом вниз по корпусу, опуская себя на гусеничные траки, тут же спрыгивая на землю, приземляясь на ноги, низко присев, а затем, поскользнувшись на влажной почве, изо всех сил побежал прочь, стараясь успеть нырнуть с возвышенности вниз по склону, чтобы укрыться от неминуемой взрывной волны. Агенту не хватило всего пары секунд. Ракета вошла точно в открытый люк установки и взорвалась внутри, разнося оглушающий грохот лопнувшего металла на многие километры. Взрывная волна застала Чонина в прыжке и ударила в спину, швыряя его под склон. Будто в замедленной съёмке Сынмин видел, как агент падает на выпрямленные руки, проезжается левым боком по земле, безвольно катится ниже, несколько раз перевернувшись через себя, и замирает, оставаясь лежать вниз лицом, усыпанный комьями земли и тлеющими листьями. Разбросав вокруг себя металлические ошмётки, установка взорвалась ещё раз, уже не так сильно, и продолжила полыхать, поднимая в воздух столб густого, чёрного дыма. — Значит, локатор Хана помог ему выбраться раньше, чем могло случится непоправимое, — Минхо уставился взглядом в свой блокнот, прервав записи на половине, а перьевая ручка, уже достаточно давно замершая в его руке, оставила на бумаге чернильное пятно, проткнув острым пером несколько следующих страниц. — Верно, — Сынмин, снова переживая всё это, впивался пальцами в подлокотники, сохраняя невозмутимое выражение лица. — Кан Чонин, живо очнись! — пятясь назад, Сынмин тащил парня, ухватившись за ткань костюма на его плечах, стремясь убраться подальше от груды металла, перекинувшей огонь на ближайшие, высушенные зимними морозами деревья. — Это приказ старшего агента! Слышишь меня? Оттащив напарника подальше от набирающего силу пожара, Сынмин уложил его на спину и тут же опустился на колени рядом. — Если ты умер, клянусь Богом, я не стану молится о твоём перерождении! — агент нервно старался нащупать пульс, но дрожащие от адреналина пальцы, будто окаменели, не чувствуя даже температуры чужой кожи. — Да где же ты, сволочь, — Сынмин переместил пальцы под челюсть парня, и, найдя сонную артерию наконец почувствовал медленное, но ритмичное биение сердца. — Отлично, — выдохнул парень, — но если мне придётся делать искусственное дыхание, я не могу гарантировать, что не пожалуюсь на тебя Чану, — пробормотал Сынмин, наклоняясь ближе, прислушиваясь, стараясь уловить движение воздуха. Чонин дышал слабо и поверхностно, но всё же дышал. — Твою мать, — Сынмин на мгновение утратил всю свою собранность, уткнувшись лбом в его плечо, стараясь восстановить собственное дыхание и сдержать слёзы, уже затянувшие глаза. Оставив несколько слезинок на костюме напарника, Сынмин сел прямее и не сильно, будто обиженно, пихнул младшего кулаком в плечо, влажно шмыгая носом и надеясь, что напарник сейчас очнётся. Однако Чонин всё ещё был без сознания. Его лицо и волосы были перепачканы землёй и грязью, а багровые капли крови, успевшие пересечь бледную щёку, теперь вязко и медленно тянулись вниз, застывая под воздействием воздуха. — Что мне делать? — Сынмин глянул в сторону возвышенности, где остались все их вещи, оценивая свои возможности. — Затащить тебя туда просто не реально… — парень вернул взгляд к напарнику. — Какого хрена ты валяешься без сознания, когда мне нужны твои медицинские знания? — обиженно бросил он, перемещаясь ближе к ногам. — Так, согнуть в коленях, ослабить ремень, расстегнуть ворот, — бормотал Сынмин, следуя инструкциям первой помощи. — Хм? — расстегнув костюм напарника до середины грудной клетки, он заметил край чёрного носового платка, осторожно подцепив его пальцами, парень вытащил ткань и внимательно осмотрел, поднеся ближе к глазам. — Ясно, — ощутив запах знакомого одеколона, агент усмехнулся. — Интересно, это поможет тебе вернуться в сознание? — агент поднёс платок к губам парня. — Кр… Ис, — Чонин нахмурился и повернул голову вслед за запахом, спустя мгновение уже напрягшись всем телом и болезненно застонав, впившись пальцами во влажную землю. — Где я? — Добро пожаловать обратно в сознание, — Сынмин хлопнул его по плечу. — Больно… — отчаянно морщась, парень чуть прогнулся в спине, накрывая перепачканной ладонью рёбра на левом боку. — Так бывает, когда что-то рядом с тобой взрывается, — агент осторожно убрал его руку от рёбер и принялся застёгивать ремень и сам костюм, незаметно сунув платок обратно. — Потерпи совсем немного, я заберу наши вещи и вернусь, нужно убираться отсюда, как можно скорее, — он обернулся на столб дыма. — Мы конкретно облажались… Минхо был мрачнее тучи, он нервно кусал щёки, прыгая взглядом по столешнице, остро ощущая свою вину. Если бы он рассказал всё Чану, если бы отправили кого-то другого… — В таком состоянии, — заместитель прочистил горло и отложил ручку, грубым жестом отодвинув залитый чернилами блокнот, — разве вам не понадобилось бы больше времени чтобы вернуться? Звенящая тишина молнией пронзила комнату. Сынмин нервно сглотнул. — Что ты сделал? — острый взгляд впился в лицо младшего агента. — Только то, что велел мне агент с высшей медицинской квалификацией, — мрачно бросил тот, сжав кулаки. — Давай остановимся… Прошу, — Чонин жадно хватал воздух ртом, уже не в силах передвигать ногами. Сынмин, закинув на себя две сумки и раненного напарника, упрямо ломился сквозь лес не сбавляя шага. Они шли по низине уже несколько часов, и Чонин, хоть и обколотый обезболивающим, окончательно выбился из сил, повиснув на плече парня. Агент понимал, что сейчас является обузой, и потому честно старался идти самостоятельно, поддерживая темп напарника. Но голова кружилась всё сильнее, распирающая боль в теле забирала остатки сил, а непрекращающийся звон в ушах начинал давить на психику. — Ладно, согласен… — выдохнул Сынмин, замедляя шаг. Он свернул в сторону деревьев, помог Чонину сесть, прислонившись спиной к стволу и, скинув с себя сумки, рухнул рядом, перекатываясь на спину и загнанно дыша. — Так мы не сможем уйти достаточно далеко, — Чонин откинул голову, глядя в распахнутое чистейшее небо. — Нужно свериться с картой местности. Мы точно идём в правильную сторону. Но. Я хотел бы знать. Куда именно, — Сынмин брал паузы после каждой фразы, глубоко набирая воздуха в грудь, ощущая, жар исходящий от собственного разгорячённого тела. — Мне нужен адреналин, — Чонин тяжело дотянулся до сумки, подтаскивая её ближе. — Я надеюсь, ты говоришь об энергетическом напитке? — усмехнулся Сынмин, повернув голову, но заметив в руках напарника уже открытую аптечку, тут же рванулся к нему, забрав медицинский пенал. — Сдурел? — Сынмин дышал тяжело и рвано, ошарашенно глядя на завалившегося на бок парня. — Верни, — устало протянул агент, снова сажая себя прямее и протягивая руку к Киму. — Иначе мы сто лет добираться будем. — Это не безопасно, — крепче сжав аптечку, нахмурился парень. — Я ведь не морфий прошу, — Чонин хмыкнул. — Не хочу быть обузой, Минни, — он качнул протянутой рукой. Сынмин хмуро смотрел на его ладонь с длинными, перепачканными землёй и сажей пальцами и не мог заставить себя вернуть аптечку агенту. — Не доверяешь? — Чонин чуть склонил голову. — Чан позволил бы тебе это сделать? — Сынмин поднял лицо, глядя прямо в глаза. Младший коротко вздрогнул и глухо сглотнул, обессилено опуская руку вниз. — Нет, не позволил бы, — он поднял лицо к небу, болезненно прикрыв веки, — Чан сделал бы это сам, — тень улыбки скользнула по его губам, — потому что знает, что я не самоубийца и, как медик, точно знаю, чем помочь раненному, даже если раненный - я сам. Сынмин медленно перевёл взгляд на аптечку. — Ты действительно уверен, что это необходимо? — тихо переспросил агент, понимая, что не владеет всей информацией и может только полагаться на слова напарника. — Мы ведь оба хотим как можно скорее оказаться дома, так? — Чонин устало улыбнулся, глядя на друга. — Хуже мне не станет, поверь. Адреналин это всего лишь гормон, его применяют при аллергических реакциях, бронхиальной астме, шоке, травмах разной степени тяжести, остановке сердца… В моём случае адреналин поможет совершить марш-бросок. — Как долго он действует? — Ким, подумав, отложил аптечку и взял в руки карту местности. — Максимально полезное время действия две минуты, — Чонин медленно опустил откинутую голову, чувствуя, как всё вокруг плывёт и качается. — При подкожном введении эта стадия действия развивается через двадцать минут. — Всего лишь двадцать минут, — Сынмин покачал головой, — нам нужно минимум тридцать часов идти без остановок, чтобы выбраться с нейтральной зоны, а учитывая, что сейчас придётся менять маршрут, твоя идея просто ужасна. — Суточная норма адреналина для взрослого человека пять миллилитров, если вводить по три десятых миллилитра, то в течении суток можно сделать около пятнадцати инъекций. — Я рад, что ты всё ещё хорошо считаешь в уме, но твой план мне не нравится, — вздохнул Сынмин. — Я не хочу подвергать своего раненного друга ещё большему риску, особенно зная, что ты намеренно не рассказываешь мне о последствиях, — агент смерил напарника взглядом и вернулся к изучению карты. — Сколько инъекций ты сделал в итоге? — Минхо открыл на планшете систему коммуникации и, не поднимая взгляда, набирал сообщение для Хана, который как раз должен был быть у Чонина. — Всего десять, — утратив свою выдержку, Сынмин отёр лоб и откинулся на спинку кресла. — Чем ближе мы были к границе, тем реже были уколы. Чонин сам решал, когда ему нужна инъекция, а я всего лишь… — Сынмин, — Минхо отложил планшет и посмотрел парню прямо в глаза, — ты ни в чём не виноват, — голос был неожиданно мягким, хоть и уверенным. Младший агент глупо похлопал глазами, окончательно растерявшись. — Я понимаю, что ты переживаешь за друга, но винить себя в том, в чём ты не разбираешься, бессмысленно. У Чонина больше знаний в медицине, он прекрасно осведомлён обо всех побочных эффектах препаратов, умеет принимать взвешенные решения и прекрасно знает, как работать в полевых условиях. Если бы я был на твоём месте, то поступил бы точно так же, — заместитель кивнул. Сынмин нахмурился, недоверчиво глядя на него со своего места. — У вас всё хорошо? — после долгого молчания, спросил парень, подавшись вперёд. — Вы сами ничего не принимаете? — Свободен, — Минхо закатил глаза, — чтобы до собрания, я тебя больше не видел, — его тон стал привычно-раздражённым.