***
Через день, находясь в скверном расположении духа, он узнаёт благодаря своей однокласснице, кого имел честь штопать в ту ночь. И единственная реакция, на которую он был способен будучи уставшим и разбитым, это тяжелый вдох. «Так значит, её звать Тога Химико». ー Думает он в тот же вечер, лежа на том самом диване и спокойно дышит. Мысли плывут, не сталкиваются между собой, а где-то в подсознании ещё играют остатки злобы на преподавателя, что безбожно унизил его и заявил, что он не разбирается в тканях и много, много чего ещё. По словам знакомой именно эта злодейка была ответственна за серию убийств, что сотрясали Мусуфату. Её жертвами, по большей части, являлись молодые парни и девушки, что чаще всего погибали из-за кровотечения. Его удивлению не было предела. Почему тогда сам он жив? Она могла перерезать ему горло или что-то вроде этого, пока он спал. А по итогу для него оставили на столе миску с пригоревшим сваренным рисом. «А тот нож, который я нашел… О, Всемогущий, ー он закрыл руками глаза, сдерживая сдавленный всхлип. Почему-то только сейчас показалась глупой затея ей помочь, ー Я даже не хочу об этом думать, но её образ меня не покидает». Она его преследует. И Изуку не уверен, что это нормально. Он вроде как не должен переживать за убийцу, но ничего не мог с собой поделать. Как у неё дела? В порядке ли швы? Если учитывать, что эта злодейка вне закона, навряд ли ей удаться поддерживать хорошую санитарию. Мидория… волновался. И может именно поэтому он не стал закрывать входную дверь на защёлку. В его квартиру мог зайти абсолютно любой, дёрни только за ручку. Целую неделю он подвергался риску быть обкраденным. «Это глупо!» — корил он себя и не подозревал, что, стоило ему сегодня вечером уже закрыть её на ключ, как к нему явятся в гости. Мидория не стал спрашивать, как у неё получилось. Она же не стала отвечать. Лишь крутила в руке его любимый стакан, наполненный ванильной колой и хитро щурилась. ー Как твое самочувствие? ー это первое, что слетает с губ. Напряжение, исходящее от него, виднелось невооруженным взглядом. Он не мог поверить, что сейчас и здесь наедине с убийцей, что проникла к нему в дом. У Изуку не было банально причуды, чтобы хоть как-то повысить свои шансы выжить. «Последний ею убитый был моим ровесником. ー Невольно всплывает эта информация и он сглатывает, ー Н-неужели, и я вот-вот отправлюсь к нему следом? Нет, я не должен так рассуждать, меня сейчас волнует совсем другое». ー Пф-ф, ты слишком громко думаешь, ー бурчит, отворачиваясь и странно косится на него. Она выглядит так, словно… смущена? Широкая улыбка расползлась по её лицу, и девушка, сделав большой глоток, поставила стакан на стол. Звук заставил Деку невольно вздрогнуть, и такая реакция лишь позабавила гостью. Молчание затянулось, ему пришлось нервно улыбнуться ей в ответ. Чего он не ожидал, так это бурной реакции. Она буквально налетела на него, чуть ли не сбивая с ног. Вот только не чтобы зарезать, а обнять. И, повиснув на шее, захихикала: ー Ты, Доктор, хи-хи, спас меня. ー У тебя ничего серьёзного не было… ー непонимающе произнес, даже до конца не осознав, что рефлекторно обнял в ответ. ー И я не доктор. Даже не студент. Та щурит свои хищные глаза, будто пытаясь разглядеть в нём что-то такое, чего не видно никому. Он сглатывает, кадык заметно дёргается. «Самоучка, значит...» ー понимает практически сразу и хмыкает. Но не ей расспрашивать человека, почему у него настолько набитая рука и откуда хирургические нитки. Лишь прижимается к нему, вдыхая какой-то приятный порошок для одежды, который бледнеет по сравнению с другим запахом. Он пахнет нормальной жизнью. Какой она сама была лишена. Это незнакомый, еле уловимый запах. Чужое сердечко бешено бьется, наверное, от страха. О том, что Изуку сейчас вот-вот начнет трясти от банальных объятий, никто из этих двоих не задумывается. Химико моргает, когда тот пытается отстранить её, и она читает волнение в тёмно-зелёных, таких светящихся, глазах. Он аккуратно держит маленькие ладошки, засучив рукава жёлтого кардигана. Примечая, что сейчас её одежда в довольно хорошем состоянии и чистая. Бросает взгляд на девушку, что молча наблюдает за происходящем с тенью любопытства. Швы в порядке. Это заставляет его облегченно выдохнуть, но после он еле заметно хмурится и немного запинаясь произносит: ー Их… Н-надо снять, эм, могу ли я?.. ー Тебе можно всё, Док. ー Игриво произносит, облизнув внезапно пересохшие губы. Человек напротив неё красив. Несмотря на выступивший на лбу пот, на взволнованный и слегка дёрганный вид, ей хочется зарыться рукой в эти зелёные кудри. Симметричные веснушки выглядят так интересно, что желание потыкать в них лезвием одолевает её с каждой секундой. Желание испробовать чужую кровь она в себе гасит, с недовольством подумав, что тот тогда её точно оттолкнет. «Наверное, она думает, что я не знаю её личность. Надо показать, что мне можно доверять.» ー Наблюдает за тем, как та кривится. Может, она не до конца уверена в своих словах? И делает глубокий вдох невольно сжимая белые крохотные ладони, что покрыты бесчисленным количеством шрамов. У каждого из них есть своя история. И что-то кажется, ему не доведется когда-либо услышать их предысторию. Он тупится взглядом, прежде чем застенчиво произнести: ー Эм, я не док. Меня зовут Мидория Изуку. Он поднимает глаза, а на языке невольно вертится продолжение: «И я знаю кто ты. …Нет, какие же громкие да бездарные слова! Я не могу знать тебя, потому что мне никогда не доводилось с тобой общаться. Но я слышал, что о тебе говорят. Жестокая убийца, самая настоящая злодейка.» Но молчит как удав, ожидая чего-то и даёт возможность ей самой представиться. Тога непривычно для самой себя затихает, прислушивается к своим ощущениям и после звонко, вырывая руки, махает ими: ー Я буду тебя звать Изу-кун! …В конце концов она ни слова не сказала о своем имени или о том, чем занимается. Зато поведала о своей любви к коле со вкусом ванили, о том, как страстно обожает милые маленькие вещи, и да, она правда получила эти раны во время битвы с какой-то другой злодейкой, что тоже использует нож. Точнее ножи. ー И она ка-ак направит на меня их! А я отбивалась, честно-честно, даже порезала её в ответ! Да только в итоге вымоталась… Мидория, слегка побледневший, слушает сумбурный рассказ, даже не догадываясь, что ему следует поблагодарить за отсутствие излишних подробностей. …В следующий раз Изуку делает ей перевязку, плотно затягивая бинт. Ему приходится разорвать ткань зубами, прежде чем окинуть работу критическим взглядом и затем удовлетворённо кивнуть самому себе. Девушка старалась лишний раз не дышать, лишь любопытно наблюдала за его действиями. И это выражение лица, когда он хмурится, немного скалит зубы, вызывает у неё какой-то неведомый разряд по коже. «Мидория — самоучка, ー точно решила она, теперь полностью уверенная в своей правоте, ー Которому пришлось уяснить правила заботы о себе и первой помощи». ー Ты милый. ー А твои раны нет. Они много о чем молчат. Не спрашивают друг у друга о той, иной жизни, что оба проживают вдали отсюда. А ведь, если так подумать, они пересекаются, как по воле судьбы, лишь в тёмное время суток. Иногда ему казалось, как только солнце садится — всё меняется. Мидория попадает в какой-то другой мир, не имеющий ничего общего с его настоящим; со скучным, почти серым миром, где от него требуют лишь знания, а окружающим плевать на него. И этот другой, неизведанный, так отличается от его привычного. Это вовсе не плохо, нет. Интересно, нормально ли, что девушка, которая сейчас ему улыбается во все тридцать два зуба, является для него тем самым другим миром? Мидория выдыхает, понимая, что с каждым разом, стоит той вернуться потрёпанной, и какая-та часть его самого мечется по комнате, переживая. ー Чёрт возьми, Химико, оставь своё развлечение в прошлом. Это звучит почти как мольба. Изуку сглатывает, прекрасно зная, что та его не послушается. Она никогда его не слушается, если на то пошло. ー Неа, ー легко отвечает, беззаботно пожимая плечами. И затем лишь улыбается ещё шире, хотя казалось бы, куда? Устраивается поудобнее на том самом диване, болтая ножками и тянется к пульту, включая телевизор. Они оба сидят и смотрят какой-то детектив, что крутят по местному каналу. Время уже склоняется ближе к ночи, но сегодня Химико пришла раньше обычного, едва стрелки перевалили за шесть. Изуку привык ожидать её, когда на часах стукнет как минимум семь-девять часов вечера. Его прежний режим сна, существовавший более трех лет, был сбит раз и навсегда. Теперь он спал как появится свободное время, а Тоги рядом нет и не предвидется. ー …Тебе не нравятся фильмы? ー аккуратно спрашивает, замечая, как та страдая от скуки то и дело, что накручивает прядь на палец или пускает из слюней пузыри. ー Нравятся! ー пузырек лопается. Повернула голову и, невинно моргнув, добавила: ー Просто люблю хорроры, ужасы всякие. …Там столько крови! А криков! ー Хорошо… ー сдается, ー Давай посмотрим, вместе. Лицо вытянулось от удивления. Она-то прекрасно знает, что он не поклонник подобных жанров, прямо от слова совсем. И сейчас, не находя ни намека на подвох в этих нефритовых глазах, что неуверенно на неё взирали, отвечает тихим голосом: ー Ты говорил, что терпеть не можешь их. ー Это было в прошлой жизни. До твоего появления в моей новой жизни. «Новая жизнь… Как легко мы обозначаем событие, что оказывает на вас влияние, оставляет неизгладимый след. ー Размышляет, ставя фильм про какого-то безумного клоуна и подгибает под себя ноги, прижимаясь к соседнему боку. ー Обидно. Мне невероятно обидно, что время отнимет у нас с ним эту новую жизнь». ー Мне нужно готовиться к зачету, Химико. Произносит он однажды строго, когда та маячит где-то сзади него, то и дело отвлекая. А у него сегодня опять, будь она неладна, гистология. Не то, чтобы это как-то волновало блондинку, что крутилась и раздражала всё больше и больше с каждой секундой. ー Назови меня как-то мило, Изу-кун! ー произносит, надув щечки. Появляется возле него и ладошками обхватывает светлое лицо, поворачивая к себе. Тот рассеянно моргнул. Мило? Зачем? Кто они друг другу, чтобы называть кого-то по милому? ー Тфы… цела? ー спрашивает, но нечётко из-за того, что его щёки теперь неприятно тянули, причиняя дискомфорт. ー Да-а, сегодня я без единой царапинки! Так жаль, твоя забота меня всегда возбуждает. Он хмурится, резко дергаясь назад. ー Значит, моя помощь тебе не нужна. Оставь меня. И не хочу я звать тебя как-то по милому! ー Ты бежишь от меня. А однажды я сбегу от тебя. ー И тогда я облегчённо выдохну… Качнул головой, поняв, что это прозвучало как нечто плохое. Он не это имел в виду! Закусил губу, отведя взгляд. Химико замерла, прежде чем опустить руки. ー Забудь. Пожалуйста, забудь сейчас сказанное. Это прозвучало грубо. Так не должно быть, это не мои чувства говорили за меня. ー Да… наверное… И она не приходила целых два дня. Изуку был готов скулить, переживая о ней. А стоило ей вернуться – оба не поднимают эту тему. Деку думает, что смысла нет, главное, Тога вновь рядом и смеётся. Она же невольно придерживается мнения, что жизнь и так слишком сложная, полна дерьма, и тратить такое волшебство на разборки так глупо и бесполезно. Летним вечером, допивая очередной стакан колы со льдом, она внезапно проявляет к нему любопытство, когда тот читает что-то по биологии. ー Кем ты хочешь быть, Изу-кун? ー Планировал пойти в хирургию… ー нехотя признаётся, отрываясь от чтения, ー Но моя мать против. Ей трудно знать, что её сын режет людей. Поэтому подумываю на что-то безобидное. Например, на педиатра. ー Какая ерунда! ー прорычала, ногтями вцепившись в подушку. Тот озадаченно моргнул. Редко ту можно было увидеть раздражённой. ー Изу-кун, мои родители всегда хотели видеть меня гимнасткой. Я всю-ю жизнь потратила в погоне за золотом. И что? Потом я вывихнула колено, и путь в спорт мне был закрыт. Я стала ненормальной для них, браком. ー Мне жаль. Отвечает искренне, почему-то захлопывая книжку и внезапно встаёт. Начинает собираться, поспешно одевается, оставляя озадаченную Химико без каких-либо объяснений. И куда-то уходит. «Это неправильно, ー кричит голос разума в его голове, ー Мы не должны узнавать друг о друге ещё больше, чем сейчас. Не должны сближаться. Иначе все это перерастёт в нечто большее, станет неправильным, утратит свою магию». Стоял в сквозном подъезде, вдыхая в лёгкие прохладный воздух. Он проживал на третьем этаже и иногда ему казалось, что даже это неправильно. Жить выше самой земли, что им и подарила жизнь. Вздрогнул, почувствовав, как сзади к нему прижались. Тога обнимала его за торс, скрепив руки замком. Она молчала, ничего не спрашивая, лишь прикрыла глаза и, казалось, всё понимала. И принимала. ー У меня была мечта. Внезапно произнесла, разрушая молчание, воцарившееся между ними. Мидория думает, что этот вечер отличается от других, проведённых вместе. Сегодня они слишком много говорят о себе, играя чуть ли не с огнем. Каждый из них ступает на чрезвычайно тонкий лёд, грозясь провалиться. И Изуку не уверен, что станет бездействовать, провались под воду Химико. Он кинется ей на помощь и, скорее всего, они оба утонут в холодной вязе. ー Правда? Какая? ー А вот и не скажу! Это заставляет усмехнуться. Ну конечно, чего ещё он мог ожидать от этой девчонки? Почему-то сейчас его не покидало ощущение, что на чужом личике играла улыбка. И подняв голову, он глянул на луну, что горела мягким белым светом и царствовала в небе. А что насчёт его мечты? В своё время их было бесчисленное количество, но на ум ни одна сейчас не приходила. Интересно, а можно ли ещё в их возрасте мечтать, или это, наоборот, уже запрещено? ー Она хоть сбылась? ー Забылась. Они так и молчали, каждый думая о своём. …Мидория делает перевязку и осматривает рану. Химико гордо говорит, что это была пуля, и ей помог достать и прижечь рану какой-то Даби. Он не ревнует, лишь косо оглядывает чужую сделанную работу и думает, что справился бы куда лучше. ー Болит? ー глупо спрашивать, когда речь заходит об ожоге на пол бедра. ー Нет, вовсе нет. Когда я с тобой, ничего не болит. Остаётся лишь гадать, почему этот забавный Деку, как его называли в школе, совсем не морщится от отвращения. Вид ведь неприятный, даже для будущего врача. Но столько нежности в его действиях да заботы во внимательном взгляде, что ей только и остаётся, что кусать локти. Их отношения странные. Можно ли назвать их отношениями? Изуку не хочет охарактеризовать всё происходящее с ними просто отношениями. Или любовью. Это всё не то. Это намного глубже. Всасывает и убивает, при этом даря второе дыхание. Они не признавались друг другу в любви и никогда не кричали о таких громких словах. Мидория понятия не имеет, каково это — свободно заявлять какому-то человеку, что он теперь принадлежит тебе. Химико ему не принадлежит. Она сама по себе, подобна звёздочке. Ей можно восхищаться и с придыханием замечать ямочки, что появляются при очередной улыбке. И больше ничего, ведь она так далека и продолжает всегда гореть ярко-ярко. Эта звездочка по-своему странная. Мимолетная. Вот, сейчас с тобой и что-то рассказывает, хихикая, а через секунду может вскочить и спрыгнуть с окна, улетая прямиком вниз. А затем разбиться на множество-множество бабочек, заставляя его гадать, откуда те нашлись у него в животе. Химико появилась внезапно, и также внезапно исчезнет. Станет дымкой, блеклым воспоминанием. Он боится этого. И не думает об этом. Так же, как и она не думает о завтрашнем дне. Все мечты забываются. Люди тоже. И даже чувства не исключение. Никто из них двоих не может принять этот факт, упорно игнорируя. Проживая ровно несколько минут наедине и существуя по отдельности остальные часы. Может, даже неделями. ー Как это случилось? ー спрашивает в другой день, зашивая очередной порез на руке. Его движения быстрые, схематичные. А закончив, любуется своей работой. ー Ты можешь вышить своё имя на моей руке? Изуку поднимает ошарашенные глаза на девушку, понимая, что та говорит абсолютно серьезно. Её взгляд горит чем-то решительным, и это пугает. Он сглатывает, стараясь звучать как можно увереннее: ー Нет. Это обязывает нас к чему-то. А мы оба хотим свободы друг от друга. Не ты ли мне говорила, что желаешь жить проще остальных? ー Жаль… Я бы носила твоё имя на своей руке. Признаётся в этом и тихо вздыхает. В чем-то он прав, понимает она, но от этого в груди только щемит. Правда, не у неё одной. Но парень решает, что так будет лишь лучше. ー И страдала бы от этого. От любви лишь страдают, ー поджимает губы, ー самый опасный из универсальных ядов. Неожиданная откровенность прозвучала глубокой ночью, когда Химико не могла уснуть. Ей было необходимо поспать, чтобы поскорее прийти в себя после недавней простуды. И Изуку сидел напротив, что-то рисовал, выполняя домашнее задание. Временами кидал взгляд на девушку, говоря той, чтобы она наконец-то уже заснула, а не маялась. ー Знаешь, а мой отец ставил на мне опыты. Мидория замер. Карандаш дёрнулся не в ту сторону, делая лишнюю резкую линию. Он зашипел, будучи перфекционистом это казалось трагедией. ー Прости, что? ー повернул голову, когда переварил сказанное. ー Капал по капельке яда на мой язык. Чтобы иммунитет был. И к любви, наверное, у меня тоже иммунитет. Я люблю абсолютно всех, Изу-кун! А ты, что любишь ты? ー Ничего. Если любишь, то обязательно потеряешь. Та качает головой, словно и не ожидала ничего другого. Она отворачивается от него, закрывает глаза и почему-то довольно быстро проваливается в сон. Хоть это и не надолго, очень скоро какие-то странные, неказистые образы прошлого заставят её проснуться в холодном поту. Изуку пытался вернуться обратно к рисунку, но ему приходилось то и дело, что останавливаться, ведь руки почему-то отказывались слушаться и тряслись. По итогу, парень психует, скинув всё со стола и зарывшись в свои кудри. Если она любит всех, абсолютно каждого, то разве это можно назвать любовью? Или, правильнее, обозвать равнодушием? ...ー Свобода. ー Произносит столь любимое слово, перекатывая на языке лёд. Хрустит им, пока Изуку стоит рядом, почему-то замявшись и ощущая себя так, словно это он в гостях, а не наоборот. ー На улице свобода и дома с тобой свобода. Но иная, другая. У неё есть свои ограничения. ー Не хочу иметь нечто, что связывает нас. Я просто… помогаю тебе, ладно? ー он врёт, врёт так легко и просто, что это заставляет его сомневаться в собственных чувствах. ー Это мой долг будущего врача. А злодейка ты или нет, это последнее, что волнует меня. ー Но ты все ещё видишь во мне лишь злодея? И думаешь, что я убью тебя? У тебя не мелькала мысль, что ты для меня — особенный? Или же я правда просто убийца, а, Док? ー Да, абсолютно. И тогда он признался, что солгал. Окончательно и бесповоротно солгал даже самому себе, из-за чего мучался уже около месяца. Сложно отрицать и волнение, что появляется каждый раз при её приходе, и какое-то разочарование, стоит ей пропасть, раствориться в воздухе. Они ведь чужие. Ему много чего неизвестно о ней. Ни чем она занимается, ни сколько крови у неё на руках. Но это всё кажется таким неважным, будто и вовсе не существующим. И переполненный сомнениями, борящийся сам с собой, он берёт в руки бутылку газировки и наливает ещё один стакан девушке. Та молчит, лишь внимательно смотрит на него и хмыкает. Перед уходом, словно прощаясь, она клюет его в щёчку, вставая на цыпочки. Они вроде и знакомы, а вроде и нет. Один вечер общаются так, словно женаты целых десять лет, а в другой молчат, присматриваются к друг другу, будто первый раз видят. Химико казалась потерянной. Крутилась вокруг зеркала, делая пучки, надувалась, когда те выходили не так, как ей нужно. Изуку невольно облизывает пересохшие губы, наблюдая за этим. В такие моменты она невероятно милая, почти что домашняя. А сейчас Тога уже психует, громко топает ногой и тот припоминает, что она просто ненавидит распущенные волосы. Но как же они ей шли… ー Почему? ー непроизвольно вылетает, несмотря на некий запрет, что дал себе когда-то на кухне. Не стоит лезть в чужую обитель, иначе она соединится с его душой. Она смотрит на него через стекло и качает головой, в её глазах мелькает какое-то разочарование. И Мидория затыкается, зная, что продолжит гадать. Всё равно каждый раз будет предполагать, о чём она думает, какое у неё прошлое и какие дела днём. Хоть это и бесполезное занятие, почти что отравляющее, но он продолжит. Кто эта незнакомка, чёрная кошка, что появляется лишь под покровом ночи?***
ー Иногда я думаю, что ты моя галлюцинация. Громкий смех заставляет забеспокоиться о том, не сбегутся ли соседи. Даже если их и нет, не считая бабушек по бокам. Чужие же соседи тоже могут сбежаться, разве нет? Деку тупится взглядом некоторое время, выглядя непонимающим котёнком и лишь набравшись смелости уточняет: ー Что смешного? ー Подумала, как было бы прекрасно, будь я просто фантазией твоего мозга! О, теперь я уверена, что являюсь твоей галлюцинацией. И существую лишь для тебя. Сощурилась, зрачки стали узкими. Изуку сглотнул, почувствовав, как длинные ногти вонзились ему в кожу, и ойкнул. ー А я ведь и живу… ー прошептала, голос дрогнул: ー Лишь в те моменты, когда с тобой, Изу-кун. Они не раскидываются пустыми словами. Такие слова имеют лишь красивый фасад, заставляя покупать красивую обёртку гнили. Поэтому он молчит, принимая сказанное. И неуверенно кивает, потянув свои руки на себя. Та, не отпуская, утыкается ему куда-то в шею. Запах ванили бьёт в ноздри, он еле заметно выдыхает. Да, его странно обнимают, но разве существует инструкция по объятиям? Как оказалось, да. И он её читает днем, а затем выкидывает, забывая о существовании такого мусора довольно быстро. Зачем им нормальные объятия, скучный, нормальный мир? У них есть свой, в конце концов. ー Живи. Живи только для меня, Химико. Прошу, оставайся здесь навсегда. Та поднимает голову и вертит из стороны в сторону, начиная мурлыкать под нос какую-то песенку. Изуку жмурится, зная, что сколько бы он её не просил, эта звёздочка никогда так не поступит. У них даже нет отношений, чтобы их называть странными. И всё же, они именно такие. Вот только для Изуку они теплые и яркие, как наступившая осень, как внезапное путешествие, потому что тебе осталось всего пол года. Мидория тонул в этой пучине чувств, ощущений, запахов и прикосновений, не подозревая, что уже давным давно стал себя травить тем самым универсальным ядом. Он так избегал этого. Бежал со всех ног, не оглядываясь назад. И даже не заметил, как прибежал именно к такому финишу. ー Химико… Я прошу, дай мне осмотреть твою ключицу. Она беспокоит меня. ー Мы ещё не в таких отношениях, глупый! Ему хотелось огрызнуться. Назвать её наивной дурой, высказать всё, что он думает о ней. Эгоистка, что питается его жизнью. Берёт деньги без спроса, не дает спать ночами и всегда, всегда ставит его в тупик. Но вместо этого он сжимает кулаки и ласково просит: ー Пожалуйста. Это очередной первый раз, когда у них происходит что-то. С ней всё как первый раз. К её выходкам привыкнуть нельзя, а закалкой в этом деле он не отличался. Та стоит перед ним в одной рубашке, медленно растегивая пуговицы. Ткань падает вниз, а его взору открывается обнажённый вид. Она поворачивается к нему спиной, прижимая руки к груди и даже при комнатном свете можно разглядеть её смущение, что сковало женское тело. Вид со спины завораживает, солнечные зайчики заката играют на её коже, словно щекочут. Изуку очарован этим мгновением. Поглощён красотой, что создавала лишь одна единственная девушка в его спальне. Он сглотнул, прежде чем сжать ладони в кулаки и попросить: ー Прошу, подними руки. И тогда он впервые слышит крик. Его пальцы тряслись, пока он торопливо надевал на неё собственную футболку, успокаивал, говоря, что та просто сильно ударилась. Да, настолько сильно, что это определенно обеспечило ей перелом. Отека нет, значит не вывих. А лечить подобное очень неприятно и долго. А главное, как она попадёт в больницу, если является злодейкой? Изуку подходит к своему лечащему врачу, что до последнего верит в его навыки, и просит показать, как накладывать специальную шину. Еще позже он приобретает фиксатор Дельбе, и ему приходится долго разговаривать с Химико, прося, чтобы она осталась хоть не на долго. Тога смотрит на него разочарованно. Глаза покрасневшие от плохого сна и чуть-чуть опухшие из-за слез. ー Ты мог сказать. ー Мог. ー Но не стал. ー Не стал. Отпираться бесполезно, он предельно честнее с ней. Та надувает губки, перекатываясь с пяток на носок и дёргается. Будто порывается с места сбежать. Но он-то знает, что ей невероятно больно. ー Сильно злишься? ー Хочу кинуть в тебя сотню ножей… Выпить до последней капли твоей крови. Но не злюсь. На тебя у меня не получается злиться. ー Я прошу, позволь мне о тебе позаботиться. Она молчит. И уходит, оставляя легкий шлейф цветочных духов. Изуку впервые за долгое время плачет, ощущая себя бесполезным. Если бы он был умнее, если бы немного настойчивее… Несколько недель, мучительных недель, они не виделись. Он следил за новостями, не зная, что и думать, но на телевизоре было тихо. Ни одной новости связанной хоть как-то со злодейкой. Мидория не позволял себе думать, что скучает. Не мог, иначе ощущал, что точно опустится в пучину отчаяния. Мысль, что она больше никогда не вернётся, он не допускал до своего сознания, прячась, как маленький ребёнок в тёмном углу. Когда она возвращается, тот подлетает к ней первый и крепко сгребает в объятия. Он знает, что раз она здесь, то ей нужна помощь. Но судя по хитрому прищуру глаз, с ключицей всё в порядке. Химико не теряется, смеётся, пока он целует эти покрасневшие щёки, покрывая детскими поцелуями, и игнорирует неприятное чувство в желудке. Та хихикает как влюбленная дурочка, но Изуку уверен, что она ни черта не такая. Утыкается в полюбившейся ему блонд и кажется, старается вновь не заплакать. Хочется произнести много слов, они все вертятся в уме, но единственное, что он может это прохрипеть: ー Я скучал. ー Я рада! ー он не видит её лица, но чувствует, как та широко улыбается. Мидория ощущает какой-то незнакомый запах духов и от этого задыхается. Пахнет азалией, он умрет из-за неё. ー Не скучай, это вредно. Тот шмыгает, молча соглашаясь.***
Он бежит от своих проблем к ней. Точнее, это она к нему подбегает и отвлекает, уносит в какую-то неверландию. И он поддаётся её чарам, позволяя себе закрыть глаза на всё остальное. Тога больна. Она чем-то определённо больна, и он никогда не сможет её вылечить. А сам действует лишь как обезболивающее, которое стоит принимать раз в сутки, ночью. Когда-то она перестанет в нём нуждаться. А он в ней. Но только не сейчас. Сейчас Мидория сидит, сгорбившись, и разглядывает очередные порезы. Качает головой: ー Надо в больницу… ー Я не могу. Обработай, зашей, сделай хоть что-нибудь, и это поможет намного больше, чем врачи. Он молчит, вглядываясь в любимые черты лица и взвешивает варианты. Та хватает его руки, сжимает и истерит: ー Сделай! Твоё внимание ко мне лечит меня! Сделай немедленно, Изу-кун! Он вздыхает. После того случая с ключицей парень не брал в руки иголку и не занимался ранами девушки. Деку не способен отказать ей, не тогда, когда она сходит с ума, потому что в её голове что-то щёлкнуло. Кивает, чтобы затем начать всё подготавливать. Изуку повторно натягивает одноразовые перчатки. Тога молча спрашивает, а в ответ ей фыркают: ー Среди нас двоих, одноразовый здесь только я. И потом ещё неделю делает вид, словно не видит, как она мучается с ранами на спине. В попытке достучаться он пытается её образумить: ー Останутся шрамы. Еще не поздно показать специалисту! ー Ты же будешь их любить? Будешь. Эти шрамы часть меня. А ты меня любишь. Почему, говоря об этом, она выглядит так грустно? Изуку касается чужих губ, аккуратно скользит по ним, прежде чем взглянуть на девушку. ー Если сама всё знаешь… Зачем, зачем тогда нам слова, Химико? ー Чтобы мы друг друга слышали? ー Я тебя слышу. Без слов. Рука оказывается в районе сердца. Тот сглатывает, понимая, к чему она ведет. Изуку боится любить. Боится брать ответственность и потом быть виноватым. И тем не менее он уже давно безбожно влюблен, а еще не уверен в том, что его навыков хватит, чтобы защищать эту звезду напротив. ー Правда? О чём тогда я тебе сейчас говорю? Он ничего не отвечает. Она не настаивает.***
В полумраке виднелись лишь силуэты. Они разбросаны везде, но главный, сидящий на кровати возле окна, гипнотизировал. Изуку мог разглядеть еле уловимое золото на волосах, что переливается до плеч, изгиб любимых угловатых плеч и, главное, видел эти хищные глаза цвета самого цитрина. Он сглатывает, понимая, что она совсем не спит. Или спит, но чутко. ー Ты ушёл. Я испугалась. Произносит ровным голосом, вызывая мурашки по коже. Мидория на кое-какое время мнётся, прежде чем присесть рядом и приобнять за плечи. ー Извини. ー И Химико понимает. Понимает по затянувшейся паузе, что вдаваться в подробности своего ухода он не будет. Брови сдвигаются домиком, неосознанно, ведь знает, что тот не видит. Но определённо чувствует. Как и она сама. Эти прикосновения, исходящее от чужого тела тепло и биение сердца. Все эти прекрасные вещи покинули её, и даже сквозь сон она смогла понять это. Проснуться. Испугаться. ー Я от тебя никуда не уйду. Скорее ты от меня сбежишь, опять, подобно дворовому котёнку. Эти маленькие хищники любят ласку, но к себе никого не подпускают. Они не задерживаются в чужих домах, но иногда, совсем иногда, могут захаживать во дворик и валяться там, наслаждаясь лучами солнца. А сейчас глубокая ночь. Химико внезапно всхлипивает. Ей всегда так одиноко в это время. ー Знаешь, ー хватка на плечах становится сильнее, он слегка сжал их, ー после твоего появления меня перестали мучать кошмары. Но сегодня… они вновь вернулись. Прости, что посмел оставить тебя одну. ー Кошмары? ー поднимает свою голову, заглядывая ему в глаза. Чужая рука нежно поглаживает по волосам, пальцы окунаются в само золото и сейчас, словно только сейчас, он понимает, как же она красива. ー А разве бывают сны без кошмаров? ー Конечно, ー отвечает сразу же, но после запинается: ー думаю, что да. Сны, когда тебе ничего не снится, лишь сплошная темнота. ー Уж лучше кошмары. ー Пролепетала и уткнулась в чужую грудь, прижимаясь. ー Ведь сон, что ты описал, так похож на могильный. «И правда, похож». ー Ловит себя на этой мысли и прикрывает глаза, не переставая поглаживать её по голове. Она жмётся к нему, пытаясь потеряться в чужом мире, а он и не сопротивляется. Изуку позволяет, ведь та просит. Хоть и без слов, но он понимает. …И, подобно герою из комикса, приходит спасать девушку.***
Однажды она вваливается в квартиру вся бледная, полуживая. Мидория сажает её за стол, подаёт горячий сладкий чай и насильно заставляет пить. Та сопротивляется, хнычит и странно поглядывает на него. Он сглатывает, когда догадывается в чём дело. Неужели им придётся поговорить об этом? Пододвигая стул, садится, некоторое время молчит, пытаясь в уме подобрать нужные слова. Ничего толкового не удается придумать и он вздыхает, спрашивая прямо: ー Ты хочешь крови? ー Как… ты… ー Я же ботаник, забыла? А ещё разбираюсь в причудах. И давно успел изучить все твои повадки, чтобы понять эту… зависимость. Сколько крови тебе надо? Она не сдерживает досадного всклика в рукав кардигана, понимая, что, конечно, тот догадался. Её плечи напрягаются, но само тело уже мелко подрагивает. Химико выбирала между тем, чтобы пойти к этому кудрявому мальчику или убить какого-нибудь другого мальчика. Но проблема в том, что последнее её всё меньше и меньше интересовало. А причина кроется в нём, что вот так сейчас доверительно глядит на свою девушку и сидит совсем рядом, без какой-либо опаски. Она может его зарезать. И получить желанную кровь Изу-куна. Но вместо этого только стонет, пряча смущённое лицо и признаётся: ー Много! Обычно мне дают милые-милые мальчики. Но в последнее время… это всё не то… Ей бы не хотелось разглагольствовать о всяких деталях, например, что после того, как она выпьет кровь, те люди умирают. Он и сам это знает. ー Кровь сворачивается довольно быстро. Как ты пьешь? ー Вонзаюсь зубами. У меня не такой богатый выбор, ー огрызнулась, ощущая, как слабость одолевает тело все сильнее и сильнее. ー А если через трубочку? Та пошатнулась, опершись об диван. ー …Что? ー У меня валяется капельница. Может, силиконовая трубочка будет неплохим… ммм, инструментом. Она заставила себя зажмуриться и затем распахнуть глаза. Пытаясь сфокусироваться, смотрела на Мидорию, что сейчас, казалось, был слегка смущён и застенчиво рассматривал паркет в его квартире. Тога нахмурилась, переваривая предложение и неожиданно соглашается. Изуку приходил в себя больше суток. И на следующую ночь, когда он уже сидел и вновь что-то зубрил, Химико выпалила: ー Я убила мальчика, что был похож на тебя. Высосала его кровь через пластиковую трубочку для коктейлей. А потом впервые сбежала с места преступления. ー Понятно. Очень… Интересно. Прохрипел, начиная терять зрение. Уж слишком правдоподобно это представил. Он не знал, стоит ли благодарить за то, что остался жив. ー Ты лучше. И вкуснее, Изу-кун. ...ー Что ты делаешь? ー Химико нездорово краснеет и прячет лицо, как-то странно хихикая. Мидория и сам сейчас хуже рака, отворачивается, чтобы перевести дыхание. Ему требуется несколько секунд, прежде чем вновь взглянуть на нее. Та смотрит прямо на него, дьявольски улыбаясь. ー Я продал тебе душу. И любуюсь тобой. Своим началом и концом. ー Ты тако-ой романтик, Изу-кун. Позволь мне завладеть тобой полностью. И твоей душой, разумеется! И вытягивает руки, призывая к себе. Он падает в объятия, утыкаясь в чужую грудь, и на мгновения мир становится проще. ...Иногда он глядел на эти изгибы плеч, линии талии, наблюдал за тем, как она танцует, слушая какие-то печальные песни. И веселится так, словно музыка вокруг праздничная, громкая. Всматривался в её силуэт, ощущая, что ещё немного и он окончательно пропадет. Или уже пропал? Изуку прикрывает глаза, наслаждаясь запахом печенья. ー Готовить с тобой весело! ー Колы? ー предлагает, зная, что та откажется от чая. Она кивает и он кидает в стакан кучу льда, прежде чем налить ванильный напиток. И подает, добавляя: ー А ещё? ー Что ещё? ー невинно спрашивает, играя в саму невинность. Она облизывает губы, клычки мелькают в свете лампы. Мидория тянется к горячему печенью и кусает. Его действия говорят вместо него. Вместо слов. Тога тоже тянется к печенью. И облизывая с пальцев крошки, причмокивая, произносит: ー А ещё, мне всегда весело с тобой, Изу-кун! ー Главное, что не грустно. ー Ты такой забавный, Изу-кун. Как может быть грустно, когда ты с любимым человеком? Надо ценить каждый момент с ним и веселиться!***
ー Давай наслаждаться тем, что происходит сейчас с нами. Шепчет Химико, подкрадываясь к нему со спины. Мидория вздрагивает, когда ощущает как к нему прижимаются нагим телом. ー А что с нами? Непонимающе спрашивает. Ему в ухо дуют, хихикают стоя на цыпочках. И дыхание опаляет кожу. ー Нас с тобой преследует счастье. …ー Ты думаешь, мы имеем хотя бы капельку счастья? ー Счастье! ー смеётся сумасшедшая. ー Думаешь, мы заслуживаем его? Таким словом раскидываемся, понятия не имея, что оно значит. А я счастлива! Я знаю, что могу к кому-то уйти. Умереть на чьих-то руках… ー Не говори так! Я хотел… хочу… стать врачом, чтобы спасать жизни. А для тебя, ー болезненно сморщился, ー смерть так проста и легка. Это неправильно. ー Почему, мой милый Изу-кун? Все эти раны, что ты перевязываешь, делают меня счастливой. Даже если я умру от них, хе-хе. ー …Я не хочу, чтобы ты умирала. ー Я убиваю! Из-за меня умирают намного больше людишек, чем ты можешь представить! ー Я сказал же, что решу проблему с твоей причудой! — рявкнул. Та впервые слышала, как тот повысил на нее голос. Мидория выглядел грозным. Он продолжил: ー И тогда… тогда ты устроишься на нормальную работу, будешь жить… ー Замолчи! Вскочила, смотря бешеными глазами. ー Я дикое животное, что прожило в клетке всю жизнь! Серебряные прутья сломались, теперь хочешь попробовать обвить меня золотыми? НИКОГДА! Я никогда не вернусь к вашей нормальной жизни! И Деку вдруг понял. Они оба загнали друг друга в ловушку. Так больше продолжаться не может. Каждый из них отрицает очевидное, борется со своими демонами и переступает принципы. Как бы они сильно не любили, есть реалии сего мира. Химико смотрела на него диким взглядом. Молила, чтобы он остановил это, вскочил и прижал к себе, успокоил и уверил, что больше никто не будет ей указывать что делать. Он знал, что из-за любви она убила, сбежала из дома и потеряла семью. Изуку хотел поклясться, что ей не придётся терять что-то важное ради их отношений. Но это ложь. Он не сможет жить полноценной нормальной жизнью с ней, преступницей. А другая жизнь ему и не знакома. Тога презирает нормальность, говорит, что всегда была испорченной. Уютная спокойная семейная идиллия ей чужда. Она ночью приходит с ранами, которые любой другой человек в здравом уме не получит. Вот в чём причина происходящего. И сколько бы они не мечтали, никто из них не был способен переступить за черту дозволенного. Она ушла. Но Изуку оставил дверь открытой. Зачем? Наверное, ему было лень запирать её на замок. И он сидит до самого утра, потому что хочет. Не потому что надеется, что та одумается и придет. Самое ужасное, что он знает: Химико безбашена. Настолько, что завтра забудет о его существовании и больше никогда не придёт к нему посреди ночи. Её звонкий голос не зазвучит в этих четырех стенах, ему же не потребуется покупать колу с ванилью каждый день. Знание этого удушало. Он потерянно смотрит в окно, даже не догадываясь, что где-то далеко, прямо сейчас, по пустым улицам бежит девушка, что являлась нечто ценным для него. И казалось, они оба теперь счастливы — насколько это возможно, ограничив себя страхом.