Самый красивый парень

Маша искренне не понимает, что опять не так. Она за этим Кисой бегала, как могла. Он это внимание принимал вроде. Раскуривал с ней по косячку и шутил матно-похабные шутки. Его глаза горящие, руки грубые и мозолистые. Губы в корочках и точках от крови, Киса целовался с ней только ночью по-пьяне. Но Маше он нравился. Вызывал восторг и отчаяное трепетание бабочек в животе. Ваня был её ровесником, а ещё дураком, наркоманом и абьюзером. Маша принимает это как должное. Это её самый красивый и необычный парень. Тот, кто разобьёт за тебя лицо, скажет правду в любом случае. Это и был её Киса. В своём нежно-жёлтом скетчбуке она выводила его силуэт, прорисовывала мелкие детальки: торчащие пряди из общей копны, веснушки и родинки, рисунок на свитере. Ваня на её рисунках живой и принадлежащий только ей. Точь в точь он. Те же глаза, руки, кудри. Киса в жизни закатывает глаза и кривит губы, Киса в скетчбуке тянется за поцелуем и смотрит с любовью. Стало больнее, когда Ваня вместо того, чтобы проводить Машу до дома, смущённо болтая — побежал к своему другу (она не запомнила имени) пить пиво. Да уж, к такому Маша готова не была. Этого самого друга Маша в итоге узнала — Киса, её Киса решил выложить в ВК не её профиль, а селфи с кудрявым Хенкином и банкой энергетика. Сам Боря там улыбается и пытается немного прикрыть лицо руками, пока Ваня весь фокус с себя переводит на друга. И под постом песня рурепа, которую Маша несколько раз переслушала, перед тем, как окончательно понять, что она про любовь. Теперь стало заметнее, как Киса уклоняется от поцелуев, не смотрит совсем на Машу, а ещё убегает с прогулки через полчаса. И как улыбается, видя вдали своего друга. Своего уродского, конченного, отвратительного друга. Но на тонких листочках под грифелем заточенного карандаша появляется в самом точном виде её любимый Киса. Он там улыбается, грустит, злится, хрустит пальцами и кусает губы. Но Киса никогда не говорил, что это красиво, или его впечатляет. Только первый раз, когда они были обкуренные и взбудораженные. Тогда он готов был целовать её руки за изображение карих глаз. Сейчас это уже не важно. Маша помнит — тот случай был началом конца. Дождь идёт слабой моросью. Люди не достают зонты, ведь дождик слишком мал, чтобы вырасти в ливень. Маша идёт, обходя небольшие лужи, в окнах домов горит свет. Фонари помогают искать дорогу — сегодня девушка решила идти дворами. Ночь сопровождает лёгким ветром, он залезает под свитер и путает кудрявые волосы. Ревёт мотор скутера, Маша оглядывается: мимо едет Киса. Он весь залит желтоватым светом, не надевает шлем по привычке и не замечает стоящую Машу. У него на уме что-то, что фокусирует только на дороге, поэтому Маша его не осуждает. Никогда его не осуждала. Но вдруг он останавливается рядом с каким-то из домов, тот весь облезлый, кирпичи сыпятся, ржавеет пожарная лестница. Ваня осторожно забирается по ней, высматривая ступеньку за ступенькой в полутьме. Маша прошмыгнула под балконы, оставаясь незамеченной, прислушивается. Киса останавливается на третьем этаже и стучит по трещащему стеклу окна. Через несколько секунд выглядывает светлая макушка его друга. Опять он. — Ты еблан? Ты зачем... — Удивлённо спрашивает Хенк, протирая глаза рукой. Ваня перебивает: — Не кипишуй, Хенкалина, я же не твоему папашке пишу, чтобы отпустил гулять. — Ещё бы ты так сделал! — злобным шёпотом отвечает Боря. Но Киса, несмотря на грубые слова, смотрит на него, не отрываясь. Почти не моргает и любовно улыбается. Маша завидует. На Машу так не смотрят. Никогда не смотрят. — Отец в соседней комнате, сегодня не тусуем, — Боря звучит немного расстроенно. Киса вздыхает, шёпотом посылает папку Хенка на все маты, которые вспомнил. — Окей, ну а поцелуй на прощание? Маша понимала, что это шутка. Понимала, пока Хенкин воровато не оглянулся по сторонам и не чмокнул Ваню в губы. Блять. Вот к такому жизнь её не готовила. Её променяли на парня. Она хуже Бори Хенкина, который учится на плывучее четыре и бьёт её Кису каждые две недели по самым глупым поводам. Киса променял мáшины рисунки и взгляд в рот на кулаки и пиво по пятницам. Хенк осторожно прикрывает глаза и целует чуть смелее, Ваня гладит его по щеке, нежно обводит кожу пальцами. Боря — сын мента. Говорят, он правильный, закрытый и особенного в нём нет ничего. Маша должна была быть лучше, но Киса всё равно выбрал не её. Ваня слезает с лестницы, и Маша уходит подальше в тень. Девушка почти не видит лица Кисы, но она готова поклясться, что уже-не-её Киса улыбался. Улыбался и смотрел. Любовь, наверное. И Маша плачет по пути домой, размазывает тушь, хватается за тёмные накрученные кудряшки. Её никто никогда не выбирал. Она просто есть где-то, с ней можно выкурить косячок и матно-похабно пошутить. Любить её никто не собирается. И тогда стало интереснее просто наблюдать за Кисой. Какое-то злое любопытство. Ваня про Машу и не вспоминает, хотя именно она должна была появиться на месте Хенкина. Зато Ваня счастлив. Целует в подъездах, бьёт морды, если кто-то скажет про Борю ласковых, не предлагает курить, потому что: — Хватит, Кис, меня отец убьёт, если провоняю. — Ладно! Им очень хорошо, а Маша плачет чаще, чем обычно. Ваня в подъездах тычет носом в борину шею, прячется от его отца под лестницей. Киса покупает дорогие энергетики, которые любит Хенк, Маша просто знает, что Ваня всегда берёт самые дешёвые. Боря криво улыбается одним уголком губ и крепко обнимает. Даже на рисунках всё чаще начинают машинально появляться светлые кудри, просто потому что Маша постоянно их видит. И как Киса с Борей запираются на "базе", она тоже знает. И как они тусуются на бухте, замерзают от пронизывающего морского ветра, но всё равно брызгаются водой. Маша в школе заметила, как из-под бориной водолазки выглянуло красное пятнышко, Ваня, блять, очень любит ебучего Хенкина. Как касается его, думая, что никто не замечает. До плеча, волос, костяшек, рёбер... Ваня постоянно приезжает к его окну, постоянно целуется, иногда, когда точно знает, что Константина Анатолича нет дома, привозит пиво и залезает через открытое окно. Часто выкладывает с ним фотки, а Хенк просто не ведёт соцсети, у него закрытый профиль. На аватарке он с Кисой. Маша безумно хочет злиться, но у неё не выходит почувствовать что-то сильнее жалости к себе. Особенно сильно это проявляется на вписке, на которую она пришла в дождливую ночь субботы. Хенкин в своих дурацких очках. Киса танцует с ним, прыгает рядом. Она смотрит столь внимательно, что не замечает, как рядом с ней на диван садится кто-то. Маша поворачивается: — Мел? — Вырывается, хотя по идее, они не знакомы. Егор не отзывается, лишь уставился куда-то, Маша взглядом идёт туда же. А там в цвете огней, дочь какой-то шишки танцует. Водит руками по телу и лицу, чуть не смазывает тушь. Маша чуть толкает Мела в плечо, он оглядывается на неё в немом вопросе. — Пригласи её на танец, чего ты боишься? Он выглядит слишком печально, но всё равно немного улыбается. — Она не любит меня. Маша нечаянно возвращает взгляд к Кисе. — Понимаю. Держится странная пауза. — Я помню тебя, ты была на вечеринке с Кисой. — Теперь он... — С Хенком, знаю, — Егор поджал губы. — Киса любил его ещё до вашего знакомства. — Они встречались? — Маша хочет это узнать. Хочет прояснить, каковы были шансы. Брови сами съезжаются к переносице. — Нет, Кисе просто было очень плохо без него. Хенку не знаю, он не разговорчивый. Теперь всё ещё хуже и лучше одновременно. У неё изначально ничего бы не вышло. Ваня пытался его заменить, у него не получилось, потому что с Машей можно курить косяки и матно-похабно шутить. — Я ему даже не нравилась. Егор с сожалением кивнул. Он слишком хорошо понимает Машу сейчас. Им очень больно, без них всё было лучше. — Как тебя зовут? — Мария. А тебя я знаю, Мел. Он легко хихикнул, растянул: — Оке-ей. А у Маши в глазах скопились слёзы, она совершенно не знает, что ей делать. Запах ядерной яги не помогает, а сигареты напоминают только о Кисе, но он сейчас танцует с другим парнем, смотрит на другого парня и болтает с другим парнем. Вся ситуация напоминает какой-то поганый фильм, а то, что она хочет сказать — одну конкретную книгу. Сквозь ком в горле Маша прошептала: — Давай будем вместе, пожалуйста. Мел прочитал по губам. Он завис, смотря лишь на глаза, в которых отражается эта паршивая гирлянда с Нового года. У Марии в глазах нечто очень знакомое, у неё в зрачках безысходность. Мел не знает, зачем медленно кивнул. Очевидно, что у них ничего не получится, но они хотя бы похожи. Без гарантий, ссор, будущего. Маша обнимает его и плачет, Мел плачет тоже. А Анжела танцует, водя руками по телу. Киса и Боря целуются, прячась в толпе. Маше нравился самый красивый и необычный парень. К сожалению, это Киса.