Наш школьный быт

Джонни открыл дверь, и в тёмную прихожую проникли солнечные лучи. Невооружённым глазом было заметно, как в освещённом воздухе витала пыль. Не ожидая приглашения, Джайро зашёл и на всякий случай поздоровался. Ответа не последовало. Джонни заехал в дом, захлопнул за собой дверь и подытожил: — Мы одни дома. — Твой папаша на работе, да? Если у него есть работа, это уже неплохо, — Джайро зашёл в гостиную, бросил рюкзак на диван, оставил очки на журнальном столике и осмотрелся, пытаясь вспомнить, где находилась комната парня. — Наверное, есть. — Ты даже не знаешь, есть ли у него работа?.. — он уставился на Джонни. Тот промолчал. Старшего раздражало, что из-за полумрака, царившего в доме, он едва мог различить его физиономию. — У вас вампирская семейка или что? Чего так темно? Уборка бы не помешала. Где твоя комната? — он подошёл к окну, по пути наступив на пустую банку пива и споткнувшись о какую-то коробку, и отдернул тяжёлые шторы. Солнце осветило его смуглое лицо, футболку, заправленную в бежевые брюки, невзрачную комнату и бледного Джонни на пороге. Тот оставил замечания без ответа. — Наверху. — Ого, — Джайро повернулся к нему и вскинул брови, — у вас лифт что ль есть? — Какой лифт?.. — он посмотрел на него с непониманием и заехал за угол. — Лестница там. Джайро положил руки в карманы брюк и настороженно пошёл за ним: — И как ты по ней забираешься? — Как обычно. Он проехал по тёмному коридору к лестнице, слез с инвалидного кресла на пол и стал бесстрастно, но не без труда вскарабкиваться по лестнице, цепляясь руками за ступеньки и волоча по ним свои ноги. Длинноволосый остановился посреди коридора и смотрел на него, как на сумасшедшего. — И ты каждый раз вот так лезешь? — Ну да. Джайро пожал плечами: — Джонни, нафига ты так мучаешься? Ты ж мог просто переехать вниз после травмы. Тот ответил с раздражением: — Это ещё зачем? Мне некуда переезжать, внизу кухня и гостиная, и отец там спит. — Да ты псих. Джонни остановил свой героический подъём, обернулся к парню и спросил уже без злобы в голосе: — Это плохо? Тот добродушно усмехнулся и двинулся вслед за ним: — Нет. Этим ты мне и нравишься. Он шёл не торопясь, предоставляя Джонни возможность подниматься в своём темпе. Тем более, за его норовистыми движениями было интересно наблюдать. — Я не думал, что ты придёшь, поэтому у меня… грязно? Не уверен, как правильно сказать. В общем, я попробую навести порядок. Джайро фыркнул: — Не забивай этим голову. Я не из брезгливых. Видал, что у меня у самого на столе творится? А в шкафу? Даже мне страшно туда лезть. Беру только то, что лежит сверху. Джонни ломко улыбнулся. Они почти достигли второго этажа, когда Джайро заметил дверь, ведущую, очевидно, в подростковую комнату: на ней было несколько наклеек, выцветший рисунок, на ручке табличка «не беспокоить» и, что самое главное — большой плакат с бегущими лошадьми, и по обе стороны от двери висели многочисленные медали и грамоты, видимо, оставшиеся после гонок, на одной из которых он успел прочесть фамилию «Джостар». По последним атрибутам было не сложно догадаться, что комната принадлежала талантливому жокею, то есть Джонни, так что Джайро уверенно обошёл карабкающегося парня и потянулся к ручке. — Стой! Не входи туда, — Джонни предостерегающе схватил его за ногу. Парень застыл, прикоснувшись к ручке, и опустил на него глаза: — А? Тот сжал его ногу сильнее и с опаской повторил: — Не входи туда. Это комната брата. — Оу, — Джайро бросил взгляд на дверь; он мог поклясться, что это была комната Джонни, но приглядевшись поближе, прочитал на грамоте имя «Николас». — Ладно. Джонни подполз к следующей двери и открыл её. Джайро не успел заметить на ней что-либо примечательное. Голубоглазый первым вполз в комнату и стал суетливо копаться в шкафу. Второй зашёл за ним, и их обоих встретила уже привычная полумгла. Джайро пересёк комнату за несколько широких шагов и откинул тёмные шторы. Он оглянулся и замер. Комната не выглядела грязной… скорее — заброшенной. Как и в любой подростковой комнате, там был письменный стол, но на нём не было хаоса, который ожидал увидеть Джайро. На нём вообще ничего не было, кроме слоя пыли. Стул был в упор придвинут к столу. За ними стоял комод, внешне такой же пустой. Шкаф, в котором что-то старательного искал Джонни, имел несколько открытых полок, в основном пустых — только на нижних что-то стояло. Кровать производила совсем угнетающее впечатление: на ней одиноко лежала лишь скомканная простыня, местами открывая голый матрас. Самыми жуткими Джайро показались стены: мертвенно-белые, они были утыканы гвоздями, но на них не было ни единой картины или фотографии. Только между шкафом и дверью отпечатался прямоугольник от рамки. Этот интерьер действовал ему на нервы, а при мысли, что за соседней стеной и вовсе была комната покойника, по его телу прошёл холодок, хотя окно было закрыто. — Ты уверен, что живёшь тут? — Да, — Джонни тем временем нашёл пару подушек, кинул их на кровать, стал расправлять простыню и взглянул на Джайро. — Что-то не так? Джайро честно ответил: — Жутковато тут. Как в доме с привидениями. Джонни застыл и нахмурился. И снова полез в шкаф. Только тогда Джайро заметил множество вещей на полу, лежащие по обе стороны от кровати. Их было много, и они были разными, но это не был просто беспорядок, их расставили по какой-то системе, правда он не мог сообразить, по какой именно. Расчёска, несколько книг, блокнот, носки, какие-то лекарства, чашка… Бытовые предметы, которые обычные люди привыкли хранить на столах и полках, его парень держал в лёгкой досягаемости прямо на полу, и это был один из немногих признаков жизни в его комнате. Тем временем Джонни достал из-под залежей одежды и другого барахла в шкафу красный плед с узором из маленьких белых звёздочек, накрыл им кровать, прислонил подушки к спинке: — Так лучше? Кровать приобрела опрятный и, благодаря красному пледу, даже рождественский вид, а схватившийся за её край Джонни трепетно ждал вердикт Джайро и выглядел не менее обаятельно. Длинноволосый положил руку на талию и оценивающе прищурился. К его удивлению, в комнате, которая казалась безнадёжной, стало действительно уютнее: — Мм… Да, уже лучше, — он перевёл взгляд на стены. — Чего у тебя ничего не висит? Джонни взглянул на гвозди, торчащие из стен: — Повесить нечего… — он растеряно обвёл глазами предметы на полу и заглянул в шкаф. — Есть гирлянда. — Для гирлянды рановато, лето на носу… — итальянец приложил руку к губам, задумавшись. — О! Придумал! Щас, — он радостно вскинул руками и бросился к лестнице. Джонни провёл его взглядом и стал дальше искать, что можно было бы повесить. — Сейчас, погодь! Чёрт, чуть ноготь не сломал! — послышалось снизу. Вскоре Джайро влетел в комнату, в руках он нежно сжимал свой возлюбленный брелок в виде плюшевого мишки. — Так-с… — он поднёс брелок к пятну от рамки, но в нём было что-то отталкивающее, и он понёс его дальше. — О, вот тут ему самое местечко, — он протиснулся между Джонни и шкафом и повесил мишку на гвоздь за металлическое кольцо прямо над кроватью. Джонни забрался на кровать, а итальянец сделал шаг назад, положив руки на пояс, и с гордостью сказал: — Красотища, правда? Тебе бы по мишке на каждый гвоздь, и можно будет зажить нормально. С комфортом, — он присел на кровать рядом, всё ещё любуясь мишкой. Наконец-то комната стала приобретать обжитый вид. Джонни придвинулся ближе, положил руку на бедро Джайро, заставив того тут же обернуться, и тихо спросил: — Можно тебя поцеловать? То ли из-за неказистой обстановки с белыми стенами, оттеняющими его лицо и волосы, то ли из-за чувственной взволнованности он выглядел живее, чем обычно. На его щеках выступил слегка заметный розовый румянец, приоткрытые губы нетерпеливо подрагивали, взгляд украдкой опускался на губы Джайро и поспешно поднимался к его зелёным глазам. Он ожидал ответа. — Тебе не обязательно задавать мне такие тупые вопросы, Джонни… — итальянец накрыл его ладонь своей, нагнулся к нему, щекоча его предплечье кончиками волос, и прошептал на самое ухо, ухмыльнувшись. — Или ты правда думал, что я пришёл сюда за одной тетрадкой? Его горячее дыхание словно обожгло шею младшего, в нос ударил терпкий запах парфюма, которым итальянец имел привычку брызгаться по любому поводу и без, и эти ощущения вскружили ему голову. Джайро отшатнулся назад, чтобы полюбоваться румянцем на лице Джонни, но тот сразу подался вперёд, опёршись на его ногу, наклонил голову и прижался губами к нему. Джайро вздрогнул и прикрыл глаза. Спустя пару мгновений он подхватил ритм движений мягких губ и его накрыло ощущение мимолётного и опьяняющего счастья. Он сжал тонкое запястье, провёл второй рукой по белокурой голове, пропустил волосы сквозь пальцы и сжал их, прижимая голову парня к себе. Тот шумно выдохнул ему в губы. Джайро снова прижался к нему губами, его рука пробежала по его шее, плечам, спине и остановилась на пояснице. Он отпустил его запястье, сжал его талию обеими руками и резко подтянул к себе. Поцелуй прервался, Джонни охнул и схватился руками за его плечи, чтобы удержаться. — У нас не много времени, ты помнишь? — Та да… — Джайро опустил взгляд на тонкие ключицы, видневшиеся за растянутым воротом футболки Джонни, и уже не мог оторвать глаз. — Знаешь, я постоянно думаю о тебе. Голубоглазый игриво наклонил голову и попытался перехватить его взгляд: — Постоянно? С каждый словом длинноволосый сильнее сжимал соблазнительное тело в своих руках и говорил тише, так что в конце его было едва слышно: — Да, и это начинает подбешивать. То есть, ты мне нравишься, конечно, но, типа, у меня и другие дела есть, понимаешь?.. Джонни прекрасно это понимал и снова прильнул к его губам, повиснув на его крепких плечах. Джайро не был уверен, когда ему удастся ещё раз вот так держать его в своих руках, и он постарался как можно лучше запомнить этот момент. Младший продолжал неторопливо целовать его, иногда итальянец чувствовал его язык у себя во рту. Он проводил ладонями по его телу, стараясь запечатлеть в памяти его изгибы, ненароком пробежался пальцами по его выгнутой пояснице и не остановился на этом. Влекомые неведомой силой, его руки проскользнули под резинку его мягких штанов и под остальные препятствия, коснулись шелковистой кожи ягодиц и сжали их. Вдруг Джонни прервал поцелуй с растерянным видом и проследовал взглядом за его руками. Руки Джайро молниеносно метнулись обратно на талию парня, и он нервно улыбнулся: — Я совсем обнаглел, да? Виноват. Джонни встревоженно пролепетал: — Нет, просто я испугался… когда перестал чувствовать твои руки, — он опять потянулся к губам парня и зажмурился. — Всё хорошо, трогай меня, где хочешь. В голове Джайро пробежала мысль, что он пользовался его телом. Было ли это действительно так или нет, но он почувствовал себя подлецом. Он нерешительно ответил на поцелуй, его руки всё ещё лежали на талии парня. Тот снова отстранился и нахмурился: — Я сказал, что ты можешь… Джайро огрызнулся: — Та понял я. Настроение уже не то. — А… прости, — Джонни поджал плечи и отпрянул от Джайро, всё ещё держась за него. Он решил, что это была его вина. — Нет, — Джайро спохватился, подсел вплотную к нему, осторожно взял его лицо в свои ладони и мягко проговорил, — нет, нет, нет, Джонни. Всё нормально. Печальный взгляд ясных глаз задел самые сокровенные струны его души. Он поспешил осыпать всё его лицо быстрыми поцелуями: щёки, лоб, нос и даже веки. Джонни закрыл глаза, медленно отпустил плечи Джайро и сжал его запястья. Тот продолжал целовать его. Младший обернул руки вокруг его талии, чувствуя, как внутреннее тепло вытесняет тревогу. Длинноволосый обнял его за плечи и прижал к своей груди. Джонни прижался к нему в ответ. Джайро напряжённо размышлял о том, что мог бы дать ему взамен. Вдруг его взгляд прояснился, он снова взял и развернул лицо Джонни к себе: — Раз мы дома, давай приготовим тебе нормальный обед в школу, а? — Обед?.. — он удивлённо моргнул. — Ага, сколько можно травиться дрянью из столовки? — Джайро встал с кровати, просунул руку под колени младшего и рывком поднял его, как невесту. Джонни инстинктивно вцепился в его плечи. — Ты чего, Джайро?! Я могу с… — Ты сам сказал, что у нас мало времени, а так будет быстрее! — он подошёл к двери, толкнул её ногой и смело понёс его к лестнице.