«О, Кроули. Пойдём со мной. Небеса всегда относились к тебе предубедительно. Я не хочу изменить твою суть или ранить тебя. Только спасти… О, Всевышняя, неужели ты не видишь?!»
Ему пришлось отвергнуть прекраснейшее, феерически болезненное, томительное, горько-сладкое в его существовании чувство, вспыхнувшее между ними, чтобы никто не причинил демону боли. Их связь с лёгкостью можно было использовать в гнусных целях и Кроули подтвердил бы чужие догадки, если бы ангел не пошёл на самый жестокий обман. Прощение за трепетный поцелуй — наихудший ответ. И Азирафаэль не прогадал. Дальнейшие события прояснили для него несколько важных моментов. Во-первых, поблизости скрывалась ложь. И в окончание, он испытывал более глубокие чувства, о которых и не подозревал. — Вы вызывали? Полагаю, у вас есть ко мне важное поручение? — Хочу поздравить тебя с новой должностью. Ты ведь прекрасно понимаешь, что абы кого мы не возводим в рангах? —… Кхм. Я благодарен, — ангел неловко улыбнулся. — Постараюсь не подвести ваше доверие. — Похвально, Азирафаэль. Думаю, с тобой дела на Небесах пойдут на лад. Как твои успехи с новоприбывшими? — Любознательные ребята. Не пропускают ни единого слова. На дисциплину не жалуюсь. — Рад это слышать. Что ж, помимо основных обязанностей я хотел бы вверить тебе архи-важное, секретное дело. — Ох, и чем я заслужил такой чести?.. Ваше превосходительство… — Ты всегда ставил наши идеалы превыше всего. Мы ценим твою преданность. Итак, Азирафаэль. Проверяя архивы, наши сотрудники наткнулись на некие записи. Предположительно, датированы средними веками. И вот что любопытно. Они словно… возникли из воздуха. Или кто-то намеренно их нам подложил. Тебе знакома эта вещь? Автор называет её «астрогол». —… Никак нет. Можно взглянуть поближе? Зачем он вам понадобился? — Как утверждает источник, он трансформирует энергию звёзд. Видишь ли, такой артефакт может стать стратегически важным элементом в возможной войне. — Механизм, созданный рукой человека? Какое влияние он может оказать? Позвольте напомнить о Средневековье. Мы хотели вложить в умы людей идею о трансформации духа. Они восприняли её чересчур… Буквально. Пытались создать камень, дарующий бессмертие… Не исключено, что «трансформация энергии звёзд» не больше, чем происки непонятых умов… — Не исключено, что он был передан человеку от… Ангела. — Но это же… Страшное преступление перед лицом Господа… — за которое поплатился бы и Азирафаэль, если бы некто из канцелярии прознал о передаче огненного меча Адаму и Еве. — Твоя задача выяснить историю перемещения астрогола. И непосредственно, достать и передать его в руки гласа Божьего. — Ваше сиятельство, я почту за честь. Однако, к чему такая спешка? Силы Ада не собираются объявлять нам войну. И, мы не можем быть уверены, что он… Не разрушен и не исчез бесследно. — В таком случае, ты запротоколируешь его исчезновение. Взглянешь на архивы, посетишь несколько мест. Возможно, что-то и выведаешь. — Да, вы абсолютно правы. — Что касается Ада… Не стоит недооценивать противоположную сторону. Демоны подняли против нас восстание и предали наше доверие. Не исключено, что они способны на неожиданное нападение. Помнишь тот акт коварства в Эдеме? Помнится, твой приятель ему поспособствовал. —… У Верховного Архангела нет приятелей. Я предан только своему делу. Честен. И беспристрастен. — Я не ошибся, когда выбрал тебя. Разузнай об астроголе. И будь осторожен. Негласное правило «не задавай вопросов» закрепилось на Небесах задолго до появления живых существ на земле и тем более научных исследований, в которых без подвержения сомнению противоположных взглядов не появилась бы способность к глубокому анализу. После окончания Падения архангелы скромно пожимали плечами. Существенных событий не произошло — Гавриил преисполнился энтузиазмом и в деловой манере распрощался с теми, кто посчитал систему управления мирозданием несовершенной. Остальное — лишь домыслы людей, склонных в ярчайших красках изображать волнующие их моменты. Демоны отправились вниз, казалось бы, прельщëнные предложением освоить подземные территории. Но ходили слухи, что прошло оно не столь гладко и началось с того, что какому-то бедняге сильно досталось. Руководство отказывалось как-либо комментировать сплетни о расправе. Младшие по званию ангелы перешептывались, интересуясь, что послужило причиной для масштабного сокращения рабочих кадров. На что особо любопытным Гавриил с привычной улыбкой ответил: «Они задавали вопросы.» Единственной фразы хватило, чтобы перестать подвергать сомнениям решения руководства и продолжать работать, не покладая рук, над новым проектом. Также, излишний интерес к процессу служил доказательством некомпетентности, по той же причине Азирафаэль не стал расспрашивать у Метатрона, чем являлся в своей сути «астрогол», и почему доподлинно неизвестно, чья рука его сотворила. И ему показалось весьма странным, что похожий артефакт он заметил на шее Кроули, когда тот ещё отвечал за сотворение звёзд. И само его название вновь наводило на размышления о том, что демону известно гораздо больше. Однако, если рассматривать Кроули как законного хозяина астрогола — почему Глас Божий не признался, что кулон принадлежал небесным силам? Решив удостовериться в теории происхождения астрогола, ангел проверил архивы, порасспрашивал архивариусов на предмет возможных совпадений. И ни единого следа, подтверждающего умственную находку, не обнаружил. Более того, сами хранители вековой информации провожали его удивлённым взглядом, словно Азирафаэль звезду сорвал с неба и приказал величать её яблоком. Он эту бедняжку невесть откуда выдернул и всего-напросто выдумал. Понадобилось же Гласу Божьему вспомнить про покрытую километровым слоем звёздной пыли вещь. И на какие ухищрения ангел только не шёл, чтобы увидеть в глазах эфирных собеседников проблеск ясности: заходил издалека, бросал прозрачные намёки, интересовался стародавней деятельностью коллег. Позаботившись о других делах, Азирафаэль временно отложил поиски до момента, пока не начались беспорядки. Сперва небесный офис настигли проблемы со связью, затем в управлении по надзору за Землёй доложили, что с их вселенной смешался чужеродный объект, который невозможно распознать. Верховный Архангел получил первые на веку его существования выговоры. Среди младшего разряда поговаривали: «Соберешь пять — можешь распрощаться с белыми крыльями.» Да так лихо о том судачили, будто рассказывали о сборе бонусных этикеток с упаковки хлопьев. Михаил же, выходя из зала для собраний, бросала на Азирафаэля холодный взгляд… И не вносила ясности, сколько проколов допускалось до неминуемого падения. Но ангелу без того мерещилось, что вся его затея с повышением казалась одним огромным провалом, где уже истраченное им, любимое число Бога — «три», привело бы его к вечным мукам. Хуже, чем выслушивать аккуратные намёки на некомпетентность могли быть разве что демонические панибратства. Если Кроули мягко, совершенно незаметно вползал в личное пространство — его собратья подобным тактом не отличались. Отчитав Пифона за крайне наглую выходку, Азирафаэль отправился в богом забытое место — Гован. План он продумал до мелочей. Михаил и Уриил были убеждены, что он отправился в командировку с целью исполнить секретное поручение Метатрона, но на самом деле Азирафаэль озаботился поиском Кроули. Ему стечение обстоятельств давно перестало казаться совпадением. И если бы любезный друг протянул руку помощи и развеял его сомнения — они бы вместе докопались до сути. Туман заключил в объятия промозглый островок Глазго, и несмело коснулся плеч любопытного ангела. Азирафаэль рукой сдвинул доски с двери магазина и те, повинуясь, с лёгкостью свалились вниз. Холодок пробежал по коже. Отсутствие жизни в заброшенных местах навевало на чувствительных светлых существ тоску. Оно довлело в требовании остановиться, бросить всё на пути к желаемому и сдаться в руки вечной тишины. Азирафаэль осветил тьму карманным фонариком и воздух зашевелился роем крохотных пылинок. Он слишком далеко зашёл, чтобы бросить поиски, однако желание присесть на деревянные ступени, ведущие к следующему этажу и громоздким стеллажам, ненадолго одолело его. Мысли ангела невольно привели к неутешительным выводам. Когда-то кладезь знаний, небольшая и уютная библиотека, служившая гованцам верой и правдой, дарила детям сказки, а пылким юнцам — робкий поцелуй, укрытый от глаз книжными полками. Но коробка с разорванными формулярами одиноко лежала на полу. Азирафаэлю хотелось вернуться в свой магазинчик, чтобы не допустить подобной участи. Книги никогда, ни за что не должны становиться прямыми свидетелями упадка. Ангел подобрал лежавшую у его ботинка книгу с бордовым переплетом и мягко стряхнул ладонью пыль. Он не обратил внимания на название и наклонился, чтобы дотянуться до выпавших из страниц листов, более ветхих и пожелтевших от времени. При взгляде на их содержимое его пронзило удивлением и обмякшие ноги склонили упасть на ступени. Азирафаэль сравнил найденные небрежные эскизы с изображением в смартфоне. Оставалось удивляться, какая ирония властвовала над их бренным миром, если он абсолютно нигде не находил изображений астрогола. Даже на минуту поразмыслил, что кто-то из демонов решил пошутить и закинул руководству утку под соусом несуществующего старинного артефакта, а позже поддержал легенду, проследив за Верховным Архангелом и подсунув каракули в заброшенную библиотеку. — Они ведь… Даже рисовать не умеют! — Азирафаэль в сердцах раздражённо воскликнул, стиснув пальцы. Отсутствие логики и внятных объяснений его ни капли не забавляло. Еще более его не радовала случайная пропажа револьвера — диковинного, раритетного образца! Хранимого бережно в книге Азирафаэлем аж с конца четырнадцатого века! Некий старьëвщик из Глазго клятвенно его заверил, что ему известно о местонахождении астрогола. На радостях бедный ангел принёс с собой ему антиквариат, дабы показать, какие ещё любопытные вещицы у него есть. Пришлось наложить чары, его немного видоизменить, ведь подобное оружие в мире смертных появилось гораздо позднее. Пока переговоры не приносили плодов — некто попытал удачи и бессовестно его стащил! Утрату Азирафаэль с трудом перенёс. Он столько сил потратил на то, чтобы запутать разум владельца лавки: тот ни в какую не был заинтересован другими предложениями. Ангелу удалось встретиться с Кроули и более того, он познакомил его с девушкой, пережившей путешествие из одной реальности в другую. Косвенные причины разросшейся аномалии раскрылись. Но на том ответы закончились. В надежде положиться на пытливый ум Кроули, Азирафаэль провёл поиски и добился желаемого. Демон, не успевший сложить крылья, неблагополучно таращил глаза на Давину, уютившуюся на его руках. Оба нашлись. Однако, оказалось, что именно ангелу требовалось внести ясность в происходившее. — Азирафаэль, не говори мне, что смертные не горят в адском пламени, — как показывал его опыт, прекрасно плавились. — Кроули… Она… Не из нашей реальности, — сдавленным голосом напомнил ангел, с трудом удерживая на собеседнике взгляд. Не хватало ещё дать своим поведением красноречивый намёк на знание о том, почему Давина не предалась сожжению. — Ангел, блять, да я на брудершафт пил с параллельными вселенными! По всем канонам она должна была… — при переходе в другую вселенную гость подчинялся правилам принимающего его мира. Азирафаэль почти что сел в лужу. Адскому пламени на дано поглотить только… —… Может, тогда ты способен объяснить, как она увидела скрытые ступени? — Азирафаэль манерно вздернул подбородок, зацепившись за каверзную загадку. —… Нет, этого я не в силах объяснить. — за сим ангела постиг облегчённый выдох. — Не пытайся найти в этом хоть каплю логики… — И когда мир успел перевернуться с ног на голову… — Кроули, я не уверен, что мы должны… Подвергать её такой опасности… — ангел пытался подобрать верные слова. — Сейчас она чудом уцелела. Но если мы попадём к Метатрону — не уверен, что она будет желанным гостем. — Ангел, поздно кричать «впереди дерьмо», когда ты уже знатно вляпался. И встряли мы основательно. — Праведно, — собеседник торопливо кивнул и с волнением заострил внимание на лице девушки. Еë пробуждение показало бы Кроули, кем она являлась. — Но Кроули… Я всего лишь… Хотел донести, что второго раза может и не быть. Кроули сглотнул. Азирафаэль рассуждал толково: окажись они втроём перед лицом Метатрона и Давина буквально встретится со смертью. Ожидать от небес, что что-то, невписывающееся в концепцию их мира, останется жить — опрометчиво. Он прочувствовал это на себе. — Ангел, как бы я хотел туда не соваться… Но нам ничего не остаётся… — демон с сожалением оглядел не пришедшую в сознание Давину. Ангел напряжённо проследил за тем, как открылись её глаза. Светло-карие, одаренные лучами заката. —… Энтони… — услышав слабый зов, демон встрепенулся и заботливо прижал её к груди, словно подстреленную птицу, нуждавшуюся в теплом крове. Возрождённую из пепла… Ему не нужно было лишних изъяснений, чтобы показать, как он ей дорожил. В голове Азирафаэля выстроилось созвездие последовательностей: его поставили в известность о существующем артефакте, затем отключились пути сообщения, выявили аномалию, знакомство с Давиной, сделавшей предположение о неизвестном ключе и способной глядеть сквозь пространство, притом, что он единожды видел на ней смутно знакомую цепочку с остроконечной звездой. И последнее обнаруженное им звено — чудодейственное спасение из огня. Что, если астрогол находился ближе, чем он ожидал? — Давина, я не могу подобрать слов, как счастлив… Ох, а где же твоя цепочка? —… Цепочка? — недоумевающий взгляд демона безошибочно указывал на саркастичный вопрос: «Ты издеваешься?» — Кроули… Вдруг она расстроится?.. С памятными украшениями нелегко расставаться… Она сорвалась во время нашего бегства? — Она не носит цепочек. Должно быть, «огонёк» знатно пошатнул наш рассудок. — Я же… Я же… — еле слышно лепетал под нос обескураженный ангел, вспоминая отчётливый отблеск. — Ты решительно настроена идти дальше?.. — зерно сомнения, посеянное в нём Азирафаэлем, проклюнулось. —… Должна же я увидеть, кому взбрело в голову нас поджарить, — она слегка приподнялась, недовольно отвечая. — Такое вряд ли забудешь, — Кроули слабо улыбнулся, в умилении подметив её восхитительную способность к раздражению сразу после пробуждения, да ещё и любовь к воздаянию пламенных приветов от кулаков. Азирафаэль, неутешенный обстоятельствами, осмелился завести с Кроули тяжёлый разговор, когда пройденный в спокойствии путь остался позади. Давина позволила им побеседовать наедине. —… Кроули, это… Чрезвычайно важно… Прошу, признайся мне честно. — … В чем я должен тебе признаться? — хмурый взгляд Кроули с непревзойдённой точностью намекал, что выбрал он неподходящее время. Демона морально пошатнули возможные, но благо, несвершиеся утраты, и ему следовало провести в тишине последние мгновения перед боем. — Тебе знаком… — ангел вынул из нагрудного кармашка небольшой квадратик бумаги. —… «астрогол»? Азирафаэль явственно увидел в жёлтых глазах страх. — Ты решил меня… Об этом спросить сейчас? — Кроули непонимающе, с опасением и досадой смотрел на него. — Мы были не одни, а затем пришлось подняться сюда, где толпы ангелов… Тебе он ведь знаком? Прошу, не молчи… Эта вещь могла бы нас всех спасти… Но… Я в этом подлинно не уверен. Ты создавал звëзды и не мог о ней не слышать… — Я чуть не потерял ТЕБЯ! Чуть не потерял ЕË!!! А тебя… Интересует сейчас это?.. — Кроули… —… Не слишком ли ты озабочен делами, «Ваше Высочество»? — и в его шепотливом ехидстве, обидчивом шипении проскользнула бы злоба, если бы демон не почувствовал как внутри что-то надорвалось. Азирафаэля переполнили до краëв эмоции. И вовсе он не представлял из себя чванливого архистратига, коим его обрисовывал циничный голос Кроули. Он не для того поставил на карту своë душевное равновесие, чтобы близкий ему демон свободно выплëвывал предельно болезненные, совершенно незаслуженные вещи. — Кроули, я в отчаянии. Ты не представляешь, как тяжело быть в таком положении. Мне пришлось отказаться от всего, что я любил. Я боялся себе в этом признаваться… Наше знакомство… Оно как маленький «бум» внутри… Ты показал мне то, чего я даже не знал и к чему боялся прикоснуться, ведь оно зовётся грехом. На самом же деле, ты позволил увидеть, что у жизни… Есть вкус. Он в небольших мелочах. Чашке какао. Ночном небе. Наблюдении за тем, как у кого-то на лице расцветает улыбка. Я хотел не допустить, чтобы с тобой что-то произошло… И я пошёл на это… Я не хотел тебя бросать, Кроули. Ты мне так… Необычайно дорог. Его признание служило ключом, открывавшим потайные двери к сердцу. Тем самым, что он выбросил на дно глубоких морей. Демон готов был расправить крылья, возвыситься вновь, ощущая родное тепло добрых слов. — Ангел… Ты мог мне сказать… Вдвоём мы бы… — Кроули помотал головой, приоткрыл губы и шумно, судорожно выдохнул. Влажный взгляд сулил стать колыбелью для непрошеных слëз. — Тебе бы угрожала ещë большая опасность. Я знаю, как они к тебе относятся. Я чуял неладное. И помимо того, что я… Сделал тебе больно, я подвел наш мир под монастырь. Лишь на мне лежит это проклятие. Я не сделал ничего полезного, чтобы это предотвратить. И… И… Несчастный простофиля. Я потерял ту единственную вещь, что способна была нас защитить… Я был в таком отчаянии, что не позаботился о её сохранности. Теперь же мы совсем безоружны перед лицом Господа… Мне нет прощения… «Никчемному ангелу». Каждое его угрызение в сторону самого себя безумно ранило, проникало внутрь щепитильной отравой. И закрыв глаза на происходившее с ними до того, Кроули решительно притянул его к груди. Вечно державший на своём счету вину ангел замер, так же прикрыв веки. Ни слова более. Ни единого колкого обвинения. Его крепко сжимали родные руки, мягко забирали из тёмной пропасти отчаяния, что обволокла полностью. — Не говори так о себе… — дрожащим голосом шептал демон. — Больше никогда. Именно я подтолкнул мир в пекло. Испортил всё. Признай, что в этой истории… Виноваты «мы». Мы вместе надерëм этому гаду задницу, и узнаем, как Это остановить. Искреннее и безусловное принятие Кроули, полное нежности, растопило ангела пламенем, и он оплавившейся свечой оседал на облако. Демон придержал его от падения, продолжив с волнением смотреть в глаза. От глаз Давины не укрылась их откровенная душевная близость. То, как они утешали друг друга объятием — не спутать ни с чем другим. Их любовь ласковой горечью осела на девичьем сердце и отразилась печальной улыбкой. Кроули и Азирафаэль вернулись к ней. Настала очередь пройти вперёд, познать, что пряталось за облаками, однако, познание было дозволено лишь одному. Прокричавшись, демон долго, бессильно глядел в прозрачную даль. Не существовало дверей и порталов. Но его Азирафаэль исчез. Кроули уселся на другой стороне предполагаемой двери, в надежде, что сквозь время окно открылось бы и позволило ему войти. Давина присела рядом, плотно прижавшись к нему спиной. — Знаешь, — светлая улыбка теплом отливала еë печальный взгляд. — Вы чудесно смотритесь вместе. Он же тебе… Небезразличен? — Мир на пороге конца… И я чертовски устал, — хрипло ответил Энтони, уткнувшись головой в колени. Поднятая ею тема вызывала опасения. Что, если… Она говорила правду? — Хочу, чтобы ты был счастлив… —… Как же это взаимно. Давина легонько сползла вниз, уперевшись затылком о его шею. Молчание угнетало. — Мне в детстве снились чудесные сны. Я — красивая высокая женщина… Рассыпаю по тёмному небосводу звëзды. Они загораются. И следом освещается всё… Я чувствую себя важной. Как если бы я… Такая, как сейчас. С крыльями… И возможностью творить волшебство, — тихо поделилась она. — Меня это успокаивало. И дарило надежду. — Ты способна на что-то большее, чем создание звëзд, — демон слабо улыбнулся, тронутый её откровением. — И… Эти сны повторялись. Я гуляла по облакам… Они щекотали пятки. И дотрагивалась до земного шара… У меня даже была… Какая-то красивая подвеска. Со звездой. Путеводная звезда компаса. Кроули напряжённо выпрямился, прислушавшись к ней отчётливей. Его неприязненно, опостылыми руками коснулось далекое прошлое. И он тихо молил, чтобы оно отползло подальше, оставив его в покое. — Я выбросила еë в море… Море из множественных светлячков… А потом поняла, что сама в нём тону, мне не хватает воздуха… Я не могла изменить конец. Кроули охватил холод, подкативший ужасом к горлу. —… Зачем ты её выбросила? — За мной кто-то гнался. Что-то чёрное и страшное… Оно так отчаянно хотело еë заполучить. И я поняла, что это был единственный выход.«Отдай мне его, предатель»
Кроули тяжело дышал, не осознавая, куда ему деваться. В спокойствии кремовых облаков он задыхался от невидимой неизбежности. Они оба пытались сбежать. — Энтони? — взволнованно позвала она. — Ты волнуешься за Азирафаэля? — Мне тоже... Снились кошмары, — сбивчиво ответил он, почувствовав её руку на своей. Давина мягко её сжала, и тьма отпрянула от него. — Тони... — обхватив ее ладонь, Кроули ощутил что-то шероховатое. — Я носила её с собой. Пусть она станет твоей. Их руки объяло, скрепило светящееся кольцо, являвшееся осью вращающихся звëзд, будучи совершенным ненарочно, совместным чудом. Оно не позволяло им оторвать друг от друга ладони. Давина и Кроули напряжённо обернулись, и, встретившись удивлёнными взглядами, сами не успели осознать, как провалились куда-то вдвоём, обнявшись свободными руками. Их с усилием утянуло назад.***
— Здравствуй, Азирафаэль.