А что это еще за чертовщина?

Джон сидел на крыльце недавно достроенного дома с дневником на коленях и, держа в руке карандаш, рисовал всех животных, попадавшихся ему на глаза. Вечерний воздух был приятным и теплым, а в воздухе витал лишь один звук — трения карандаша о бумагу. Дневник Джона каждый день заполнялся различными рисунками и записями из его повседневной жизни; некоторые из них были не особо интересными, но это, похоже, мало беспокоило Джона, поначалу бывшего совсем не уверенным в необходимости вести дневник. Но, когда однажды Артур сунул ему в руки дневник в кожаном переплете, похожий на его собственный, убеждая рисовать и писать в нем, у Джона совсем не осталось выбора. Когда он заканчивал рисовать пойманную им пару часов назад рыбу, позади послышался звук открывающейся деревянной двери и скрип половиц, как вдруг массивная тень укрыла его от заходящего солнечного света. — Что делаешь, Джонни? — спросил Артур слегка хриплым голосом и сел на ступеньку рядом с Джоном, глядя на открывающийся пейзаж. — Делаю то, что ты приказал мне пару месяцев назад — пишу в дневнике, — шутливо ответил Джон, заканчивая рисовать карпа. Артур ничего не ответил, лишь слегка улыбнулся, а затем толкнул Джона плечом, но через некоторое время взглянул на одну из страниц дневника Джона, заполненную небольшими рисунками различных животных. Артур долго всматривался в нарисованного орла, его глаза замечали каждую деталь. — Кажется, ты рисуешь все лучше и лучше, парень. Может, еще немного, и твои способности в этой стезе будут лучше, чем у шестилетнего мальчика, — пошутил он, слегка посмеиваясь. — Шел ты, Артур, — ответил Джон, закатив глаза в ответ на слова Артура. Он уже покончил с карпом, пока его друг продолжал рассматривать остальные рисунки животных. Он с любопытством посмотрел на маленькую черную фигурку какого-то животного, явно нацарапанную в спешке. Животное было столь маленьким и нечетким, нарисованным без каких-либо деталей, что Артур не был даже уверен, что это такое. Ему пришлось приблизиться к дневнику, расположенному на коленях Джона, чтобы попытаться разобрать, что же тот нарисовал. Несмотря на это, он все еще понятия не имел, что, черт возьми, нарисовал Джон. — А что это еще за чертовщина? Джон выглядел искренне оскорбленным вопросом Артура, когда посмотрел на рисунок, на который тот указал. — Ты не понял, что это? — Его брови поползли вверх, и Джон с подозрением взглянул на Артура. Тот ничего не ответил, и они несколько секунд молча смотрели друг на друга. Затем Артур слегка отвернулся, все еще храня молчание. — Ох, сраный Боже… — Джон вздохнул, потирая висок. — Это же кабан… Тон его голоса стал более смиренным, и Артур слегка усмехнулся. — Ну… теперь это даже начинает приобретать смысл! — Артур продолжал смеяться, снова и снова глядя на рисунок кабана. — Теперь, когда я присмотрелся повнимательнее, я и правда вижу там кабана. — Ох, просто заткнись, Артур. — Джон с легкой улыбкой положил карандаш на дневник, а затем оперся руками о ступеньки и некоторое время украдкой смотрел на Артура. Тот тоже положил руку на верхнюю ступеньку и откинул голову назад. Лучи заходящего солнца ясно освещали ему лицо, так что Джон мог видеть каждую морщинку, в то время как свет рассыпался в песочно-светлых волосах, ниспадавших с лица мужчины. Через мгновение Артур открыл глаза. Глаза Джона показались ему более яркими и ясными, чем обычно. Удовлетворенный, Артур любовался закатом, а Джон нашел новый объект для рисунка в своем дневнике.