Жнец

Финал любой истории — это смерть. Она неизбежна, как ни крути. Смерть коснулась Гарри Поттера во сне, когда ему уже давным-давно перевалило за сотню лет. Он не болел, не получал травм. Просто время пришло. Он не боялся смерти, так часто говорил ей: «Не сегодня». Он ждал этого момента. Пусть и с грустью, но и с нежностью. Гарри Поттер вновь очутился на чистой и пустынной платформе 9¾. Его последнее путешествие в Хогвартс, когда ему было шестнадцать. Судя по чувствам, он остался там. Впервые с 1998 года старый шрам на лбу неприятно кольнул. — Ну, я знал, что это случится, — раздался голос за спиной. Гарри резко расправил плечи и нервно сглотнул. Он не слышал этот голос десятилетиями. Пусть и слышался он иногда в кошмарах. Внутри все скрутило, дыхание перехватило. Гарри всерьез задался вопросом: может ли он умереть во второй раз? Поттер медленно обернулся и шумно выдохнул. Чувство было сложное. Гарри видел Волдеморта таким лишь в воспоминаниях. Можно было бы подумать, что этот человек просто похож на него… Но этот голос, это его голос. Да и шрам Гарри. Он такой же как в дневнике, воспоминаниях Дамблдора и Слизнорта. Аристократично бледный, красивый, высокий, черные волосы немного вьются. Стоит в метре от Гарри в черном костюме и… красном плаще. На вид Волдеморту 19 лет, хотя карие глаза выдают возраст. Смотрят на Гарри с усталостью и без какого-либо интереса. Опустив руки в карманы брюк Волдеморт в два широких шага подошел к опешившему Гарри, чуть опустил взгляд, выдохнул и начал говорить, судя по тону, давно заученный текст: — Я должен тебя спросить, Гарри Поттер, пойдешь ли ты дальше, или хочешь остаться в мире живых призраком. Но помни, Смерть спрашивает лишь раз, ты не сможешь изменить свое решение. Гарри молчал. Волдеморт смотрел без интереса. Гарри осмотрелся. Это определено Кингс-Кросс, он уже был здесь в 1998, говорил с Дамблдором. Омерзительный и сломанный осколок души Волдеморта лежал в паре метров от места, где сейчас стоит сам Тёмный Лорд. Гарри всегда думал, что уйдёт со смертью, как со старым другом, и был уверен, что уйдёт с Дамблдором. Тогда какого черта сейчас творится? Отрешенное лицо Волдеморта принялось меняться, на нем появилось нетерпение, раздражение. Он только открыл рот, и Гарри тут же вышел из оцепенения, спросив: — Ты — смерть? Волдеморт закрыл рот, округлил глаза и… рассмеялся. Гарри слышал его смех в разных вариациях, но такое слышал впервые. Да, его смех все ещё был холодным и немного угрожающим, но ещё он был живым и заразительным. Гарри с силой подавил улыбку, видя перед собой такого Тёмного Лорда. — Ой, что ты? — Волдеморт утер выступившие в уголках глаз слезы. После выдохнул и с насмешкой начал. — Смерть — это седой старик, который, когда у него есть время, прихлебывает бренди на пару с Дамблдором в трактире. Ух… давно я так не смеялся, — Волдеморт выпрямился, провел руками по красному плащу, расправляя его, и продолжил. — Но вернемся к делу: покой или тревоги мира живых? — Покой, конечно! — рьяно ответил Гарри. — Вот и хорошо. Блеск стали. Коса исчезла из рук Волдеморта так же быстро, как появилась. А Гарри не успел понять, коснулось ли его лезвие. — На кого бы тебя свалить? — уголком рта усмехнулся Волдеморт, сделал два шага назад и выхватил из воздуха планшет с листами пергамента. — Так-так, — он быстро переворачивал листы то туда, то сюда. — Ты же не хотел работать в офисе, — Гарри скрестил руки на груди. — С чего такой вывод? — Волдеморт бросил на него короткий взгляд и снова вернулся к бумагам. — Твоя жизнь, — напомнил Гарри. — Да, не хотел, — Волдеморт поджал губы и хмыкнул. — Но в этом бюро интересно, — легкий проворот и планшет исчез из его рук. Волдеморт вскинул голову и прокричал. — Гензель Матисс Вольфганг Ришелье!!! Отрывай жопу и снизойди до Жнеца! — Эй! Мы же условились… — прокатился по платформе грубый, глубокий и теплый голос. Почему-то Гарри вспомнился Хагрид. — Условились, — перебил его Волдеморт, — что я зову, когда это интересно. Гарри Поттер — твоя остановка. — О! Тут ты прав, — на плечо Поттера опустилась тяжелая и теплая ладонь. — Ну что Гарри пойдем. Легкое дуновение ветра. Волдеморт быстро направился в сторону источника, но у Гарри было столько вопросов. Он только дернулся вперед, но рука лишь крепче сжала его плечо и не дала даже шаг сделать. — Постой! — крикнул Гарри. — Ты… — но его перебил приятный и звонкий женский голос: — Mon cher! Ты чего задержался? — Мальчишка не ждал такого жнеца, — салютовал прибывшей женщине Волдеморт. Гарри успел заметить невысокую, тонкую, рыжую женщину, так же облаченную в красную одежду. Она бросила на него короткий взгляд, Гарри нервно сглотнул. На тонких губах женщины была теплая улыбка. Волдеморт остановился рядом с ней. Эта маленькая рыжая женщина, нежно прижалась к нему. Но куда важнее его взгляд. Гарри и не знал, что этот человек умеет смотреть… с нежностью? Руки Волдеморта сцепились за спиной женщины. Полы их красных плащей взметнулись ввысь и они исчезли. — Её глаза, — прошептал Гарри. — Красивые, да? От отца моего прошли через поколения. Выжила бы, так зятек бы похожие на маменькины глазки нашей породе вернул. Гарри медленно обернулся. — Ух… — нервно выдохнул он. Снова эти голубые глаза, которые он так часто видел напротив за очками половинками в кабинете Дамблдора. Но сам мужчина был другим. Высокий, мощный, широкие плечи, длинные соломенного цвета волосы, грубые, но приятные черты лица, теплая улыбка. Единственное отличие от глаза Дамблдора — это шрам на правом глазу. — Зови меня Гензель, — представился мужчина. — Гарри. — Наслышан. — А я о вас нет. — Слыхал магговскую сказку, где брат с сестрицей злую ведьму в печи сожгли? — Гензель и Гретель? Раздался стук колес и гул поезда. — Гретель моя сестра, — грузно сообщил Гензель. — Но что важно, родители не пытались от нас избавиться, мы с сестрицей просто загуляли. — Приятно знать, что родители вас искали. — Да… прыткая тогда карга нам попалась, но сладили и с ней… и с печью, ещё до того, как маменька с отцом нас нашли. На станцию прибыл поезд. Гензель повёл рукой. Говорят перед концом, перед глазами должна пройти вся жизнь. На свою жизнь Гарри Поттер смотрел из окна поезда. Радостные события, горестные. Поезд останавливался лишь раз. Гарри говорил с родителями за секунду до их смерти. И Джеймс, и Лили были рады узнать, что большую часть жизни опасность Гарри не угрожала. — Скажи мне, Гарри Поттер, ты будешь эль? — спросил Гензель, когда поезд прибыл на конечную станцию. — Чего? — не понял Гарри. — Мне же нужно тебя домой отвести, но ничто не запрещает прежде нам немного прогуляться. У тебя была интересная жизнь, хотел бы покумекать о ней. — Да, можно, — пожал плечами Гарри. — Но сначала я хотел бы узнать, что с ним произошло? — С зятьком то? — Я зову его Волдемортом. Мне интересно, кто была та женщина на платформе. Со станции Гензель повел Гарри через лес. — Знаешь, — на ходу начал Гензель, — иногда говорят, что может твой соучастник ещё не родился, поэтому ты его не встретил. А вот его соучастник… ему пришлось помереть, чтобы свидеться с ней наконец-то. Он когда здесь оказался, Мастер Хаммерляйн к нему Амалию приставил. Чтобы она его учила. Забавно было смотреть, как за этой покореженной душонкой девочка мелкая бегает и ругает. Так-то они сверстники, просто она рано в наш мир ушла. — На платформе она была не маленькой. — Ну дык зятек ей помог подрасти, когда привязался к ней, да душу свою собрал. А как помог, лун тридцать он с ней гулял. Потом уже косу взял, а она его помощницей стала. Будет жнецом, пока Мастер Хаммерляйн нового отличившегося прокаженного не найдет. Гарри резко остановился и взглянул на Гензеля. Решил уточнить: — Хочешь сказать, что они вместе? Пара? — Да, — Гензель лишь замедлил шаг, чтобы Гарри его догнал. — Лун двадцать семь прошло, так я застал его на мельнице со спущенными штанами и, с прикрывающей от меня грудь, Амалией. Когда уже все узнали, что эти двое там за закрытыми дверями творят, в Черном замке судачили, что зятек ей помог, только для близости, — он резко замер, а Поттер налетел на него. Гензель обернулся и серьезно произнёс. — Но вот что скажу тебе, Гарри Поттер, не будет муж просить Смерть обвенчать их с девой, если его только утехи интересуют. — Значит если бы Амалия была жива, то этого бы не было? — Гарри невольно коснулся шрама на лбу. — Если бы, да кабы. Не забивай голову себе этим. Идём, полверсты осталось. Из леса они вышли на опушку. Шум ручья, а рядом с ним самый настоящий трактир. Казалось, его надстроили, как умели. Первые два этажа с маленькой мельницей у ручья явно были тут изначально, а вот все остальные этажи городили в башню, такое только с помощью магии держаться будет. Внутри разлилось тепло. Гарри вспомнил Нору. Гензель быстро пошёл ко входу. А вот Гарри не спешил. Рассматривал зеленую траву, кроны деревьев. Всё это казалось нереальным. Но было несомненно прекрасно. Гензель распахнул широкую дверь и прокричал: — Просыпайтесь, черти! Гостя привел! — когда Гарри остановился рядом с внушительной фигурой, Гензель обернулся и задорно начал. — Ну а теперь, хочу слушать про твои приключения. Ты же храбрый воин, который и дальше темных колдунов давил. — Ты же видел мои воспоминания. — Так-то видел, а я хочу знать, что ты об этом думаешь. Идём. Гарри зашёл в трактир сразу за Гензелем. Внутри все было в лучших традициях жанра: стойка, за которой на полках теснились бутылки и бочки; массивные деревянные столы и стулья. Светло и тепло. Гензель схватил Гарри за локоть и повёл к столу рядом с невысокой сценой, на которой стояло пианино и была свалена целая куча музыкальных инструментов. Только серебряный микрофон прямиком из 50-х годов XX века слабо вписывался в общую обстановку. Гензель указал рукой на стол, рядом с барной стойкой, а сам, зайдя за неё, принялся набирать в увесистую кружку эль из большой бочки. С двумя такими кружками он вернулся к Гарри и опустился за стол напротив него. И Гарри, сжимая в руках кружку, заговорил. Он говорил не о подвигах, он говорил о страхе: за себя, близких, будущее. Пока Поттер говорил и пил, Гензель ещё дважды бегал обновить их кружки. Эль развязывал язык, и с каждым глотком говорить было проще. Гензель лишь понимающе кивал и гладил свою бороду. Трактир наполнялся людьми в простых одеждах. Они спускались с верхних этажей. Они все были разными, но между ними чувствовалась связь. Они тоже наливали себе напитки за барной стойкой и садились рядом. На стулья, столы, пол, они все внимательно слушали. Гарри казалось, что есть только его голос, и дыхание людей. От такой тишины звук открывшейся двери звучал словно взрыв. Шрам на лбу обожгло. Люди завыли, словно волки на луну. Прозвучал знакомый холодный голос: — А ближайшие четыре часа никто не умирает! Налей мне эль, Гензель, — потом взгляд карих глаз упал на мальчишку. В эту же секунду его глаза сменили цвет, стали красными. Волдеморт медленно обернулся к Гензелю и прошипел. — А этот что тут делает? — Беседы со мной ведет, — рассмеялся Гензель, — я трепетно отношусь к тому, что ты мне поручил. — Ты должен был его домой отвести, а не по кабакам с ним шастать, — продолжает грозно говорить Волдеморт идя прямо на Гензеля. А Гарри Поттеру было приятно видеть перед собой человека, который не боится Тёмного Лорда, который не так давно отдал ему приказ прокатиться с Поттером. — Я очень гостеприимный, — широко улыбнулся Гензель. — Это я вижу, — фыркнул и скривился Волдеморт, после швырнул свой красный плащ на спинку стула. — Неси эль. — Две кружки? — спросил Гензель, поднимаясь. — А как же? — Волдеморт отставил стул и грохнулся на него. Он вытянул ноги, даже не смотрел на Гарри. Откинулся на спинку стула и страдальчески протянул: — Вот поэтому я ему раз в 365 дней кого-то поручаю. Экскурсовод хренов. Надо было Дамблдора к тебе звать. Ладно, сам виноват. — Он там с кем-то в разговор вступил, — заметил Гарри, подняв взгляд на Гензеля. — Даже не сомневаюсь, — тяжело выдохнул Волдеморт и скрестил руки на груди. — Гретель! Спасай своего братца. Крупная женщина, очень похожая на Гензеля, принесла две больших кружки и опустил их перед Волдемортом. Подмигнула ему, а Гарри потрепал по макушке, когда уходила. Волдеморт выпрямился, сделал глоток. Осмотрел собравшихся и наконец-то заглянул Гарри в глаза. — Моя семья причастна к их смерти, — тяжело вздохнул он и сделал ещё один глоток. Гарри, который пил в этот момент, подавился. Потом фыркнул: — Не удивительно. — Вообще-то удивительно, — Волдеморт достал из кармана сигарету и закурил. — Так трястись за магию, а по итогу… Они просто отвернулись от тех, кто столетиями их защищал. Уничтожили, потому что Ришелье осмелились сомневаться в решениях совета магов. — А чем это отличается от того, что делал ты? — смелости Гарри сейчас было не занимать. Двум смертям не бывать, одной не миновать. — Я был ужасным человеком, — вздохнул Волдеморт, — но не был лицемером. Я уже не понимаю, чего я хотел. Власть ради власти. Гиблое дело, — он снова посмотрел на Гарри. — Когда я увидел зеленую вспышку, то даже проклясть тебя не успел. Но сразу после, столько ласковых слов о тебе сказал. — Хочешь их повторить? — усмехнулся Гарри. — Нет, — отмахнулся Волдеморт. — Я зря боялся смерти. Для высокоорганизованного разума смерть — это очередное приключение. Гарри шумно выдохнул и прошептал: — Это слова профессора Дамблдора. — Он мне никогда не нравится, — докуренная сигарета исчезла из рук Волдеморта, — но я никогда не говорил, что он всегда бред несёт. — Только Дамблдор сказал мне их в больничном крыле Хогвартса, после нашей с тобой встречи из-за Философского камня. — А я не говорил, что тут с ним не общаюсь. Гарри отодвинул от себя пустую кружку и невесело рассмеялся: — У меня с профессором тоже случились натянутые отношения, но уже после его смерти. — Но ты назвал ребенка в его честь. — Откуда ты знаешь? — Слухами не только земля полнится. Раздался стук каблучков по дереву. На свободный стул рядом с Волдемортом опустилась женщина, которую Гарри видел на платформе 9 ¾. — Амалия, — ту же выпалил Поттер. — АмЕлия, — сразу же поправила она. Гарри смутился, а она лишь улыбнулась. — Не переживай, дедушка Гензель любит давать всем имена, как он чувствует или же звать на немецкий манер. Гарри снова увидел взгляд Волдеморта на Амелию. Он невольно улыбнулся. И смотря прямо в её глаза сказал: — Значит я верно поступил, когда отправил его к вам. Амелия только открыла рот, но ее прервал тихий выдох похожий на смешок: — Значит так ты это называешь? — Гарри почувствовал на себе взгляд красных глаз, но не дрогнул. — Ты убил меня, мальчишка. Признай это. — Тебя убило твое заклятие, — смело ответил Гарри. — Твоими стараниям, — неунимался Волдеморт. — Вы так долго можете, — вмешалась Амелия, затем обратилась к Волдеморту. — Ты вроде хотел передохнуть? — Хотел, — посмотрел на неё Волдеморт, его глаза снова стали карими. — Но твой дедушка все испортил, — он извлек из кармана плаща часы на цепочке, тяжело вздохнул и обратился к Гарри. — Пойдем, я тебя провожу. А то с Гензелем до дома столетия добираться будешь. — Значит отдохнем гуляя, — в один глоток Амелия осушила огромную кружку и поднялась, протянула Волдеморту руку. — Успею в Черном замке пол часа поспать, — ответил Том Реддл, поднимаясь, держась за её руку. Гарри Поттер, как и Игнотус Певерелл, ушел со смертью, как со старым другом. Просто друг оказался не тем, кого он ждал.