Развод и девичья фамилия

      Любые отношения рано или поздно заканчиваются. Особенно, если один из партнёров в отношениях любит только себя. Каждый их поцелуй должен был быть только перед зеркалом, и вместо того, чтобы закрыть глаза, Алексей в это время смотрел только на себя. То, что называлось раньше Фейгин Love, теперь стало Арестович loves mirror. Алексею хотелось отношений, в которых мужчина был добытчик, но Марк тоже был мужчина, который никак не тянул на "хранительницу очага". Да и вообще, Алексею стало казаться в последнее время, что его отношения с мужчиной стали какими-то противоестественными и девиантными.       Марк, в свою очередь, долго терпел выходки Алексея. Особенно про расчеловечивание. Фейгин устал от того, что дядя Люся постоянно про него ныл. Наглость Алексея иногда доходила до такого, что он мог взбзднуть без всякого зазрения совести, обвинив в этом Марка. Кроме этого, Фейгин выслушивал про расчеловечивание минимум три раза за приём еды. Ещё бы чуть-чуть, и Марк приготовил бы ему на ужин російське немовля под красным песто. В конечном счёте, Марк не выдержал и накричал на Алексея. - Та сколько уже можно! Был вроде нормальный человек, а сейчас твоего расчеловечивания стало слишком много. Ты говоришь о нём всем подряд. Оно уже стало звучать из твоих уст на завтрак, обед и ужин. - Марк, это важно. Мир погрузится в хаос, если произойдёт расчеловечивание. Моя миссия - не допустить этого. - Ладно уже, хрен с твоим расчеловечиванием. Ты не уделяешь мне должного внимания! Вечно ходишь по каким-то женщинам. - Ты имеешь ввиду Латынину? - Как можно поменять нашу настоящую мужскую любовь, где нет никакого гейства, а есть только мужской секс, на женщину? - Марк, это... - Алексей так и не ответил ничего. - Знаю я тебя, ты любишь только себя. Каким же я был дураком, когда этого не видел. Сначала ты говорил про то, как ты проводил сеанс эксгибиционизма перед маленькой девочкой в церкви. - Может быть экзорцизма? - В том месте это одно и то же! Ты любуешься только собой и считаешь себя главным человеком в мире по морали. Хотя по сути, ты - самозванец и пиздун. - На этом можно делать хорошие деньги. И на тебе, Марк, тоже можно делать. - Вон от меня! Видеть тебя не хочу! АБДРИСТОВИЧ!!!!!!!!! - Раз так? Хорошо! Верни мне все деньги, что я в тебя вложил! - Люся, это ничего? - Фейгин, это за каждый день наших эфиров мне гонорар! Я тратил лучшие свои вечера на разговоры с тобой вместо того, чтобы любоваться своей красотой. С каждого эфира ты мне должен по две тысячи евро. - Ты самовлюблённый мудак, который не ценит настоящую любовь. Иди отсюда, видеть тебя не хочу. И вещички свои забирай. И костюм Люси тоже. Все костюмы!       Алексей быстро собрал свои вещи, надел платье и парик, накрасил глаза специально, чтобы было видно, как от слёз потекла тушь, и уехал. Уехал в мир зачеловечивания. Когда Алексей ушел, Марк увидел, что Алексей забыл Люсины духи - те самые Baccarat Rouge 540. Фейгин от злости взял этот флакон и бросил на пол - флакон не разбился. После нескольких бросков со всей силы (а она у Марка была), он добился своего. Как только флакон разбился, Фейгин осознал, что лучше бы этого не делал, потому что запаха йодистой земляники стало настолько много, что он трансформировался в запах бомжа, который долго не мылся и нашёл просроченный дезодорант, выдержанный до этого три месяца в мусорном баке. Пришлось в срочном порядке заказывать себе противогаз с максимальной степенью защиты и проводить дезинфекцию всей квартиры.       Когда эмоции подутихли, Марку стало грустно от того, что настоящая любовь закончилась. От того, что он всё это время был влюблен в самодура, который мог что-то ляпнуть, и за ним приходилось всё расхлёбывать. Так ещё и сейчас он хочет деньги за каждый эфир. Учитывая, что он хочет ещё и в политику вернуться, Марк назвал про себя Алексея "политическая проститутка". Причём дорогая. Но всё же, ему было грустно. Чтоб как-то стало легче, Фейгин напился виски, чтоб не думать об Арестовиче. По идее, после расставания с любимым нужно сделать себе каре, но у Марка волос на это не хватало. Поэтому, он начал отращивать себе волосы до тех пор, пока его не будет достаточно для каре.       Алексей после расставания вел себя точно так же, как и до: смотрелся в зеркало, говорил о расчеловечивании всем подряд. Единственное что, теперь не было на кого сваливать свой пердеж. И из-за этого Арестович тоже начал отращивать себе волосы для каре... Каре, чтобы спасти мир от расчеловечивания за две-три недели, любуясь в зеркало.