Хрупкое равновесие

Акт 7. Знакомство       Спустя год их совместной жизни Тэхёну казалось, что он был готов ко всему. Сокджин настолько стал частью его самого, что он перенял привычки своего парня. Еду в их доме приходилось делить по цвету и структуре, поскольку Сокджин на дух не переносил все оранжевое и никогда ничего не смешивал. Многие продукты отправлялись в отдельный шкаф. Тэхён мог есть как угодно, но отчего-то сам стал разделять еду в тарелке, а вместо салатов предпочитал простые нарезки.       Каждое утро Тэхён просыпался в полдесятого, чтобы Сокджин, который вставал в девять, не ждал его на завтрак слишком долго. Прогулки с Ёнтаном тоже обрели свое расписание, и сам шпиц охотно его соблюдал. Вечером они вместе прибирались по дому, Тэхён уже знал, где и как должны располагаться вещи Сокджина, которые, к слову, уже полностью перешли в его квартиру. Братья Сокджина теперь прямиком шли к Тэхёну, хотя он не забросил свой дом и стабильно два раза в неделю уходил убираться.       Если у Сокджина было настроение, то вечером они могли заняться разными делами. Если же он чувствовал напряжение и тревогу, то на каждый вечер был предусмотрен свой распорядок: в начале недели они предпочитали чтение книг или вебтунов, в середине просмотр фильмов, а выходные отводили играм на приставке.       Конечно, не всегда все было гладко. Иногда Тэхёна выбивали из колеи тяжелые трудовые будни, и он чувствовал раздражение от работы. В такие моменты Тэхён и Сокджин предпочитали уединение, но все равно были рядом друг с другом, просто каждый в своем собственном коконе.       Они знали, когда нужно оставить другого в покое, а когда, напротив, быть ближе. Сокджин, несмотря на свою особенность, остро чувствовал настроение Тэхёна, как свое собственное.       Однажды Тэхён осознал, что некоторые его привычки стали частью расписания Сокджина. Например, если он не целовал его в щеку после еды, то получал укоризненный и недовольный взгляд. Каждый вечер перед сном обязательно нужны крепкие объятия, даже если весь день был для них полным разочарованием, Сокджин все равно тянулся за теплыми объятиями, а Тэхён не мог устоять.       Когда, спустя полгода после их знакомства, Сокджин заявил, что в гости приедут его родители, Тэхён растерялся и не знал, как вести себя в подобной ситуации. По рассказам братьев, в его голове сложились дружелюбные образы этих людей, но страх перед встречей лицом к лицу все равно никуда не уходил.       Поговорив с Чимином и Хосоком, чувство тревоги немного утихло. Братья заверили, что их родители самые легкие в общении люди, они точно примут его как родного. Сокджин же вел себя как обычно, будто приезд родителей был для него таким же простым делом, как встретить Тэхёна после работы.       – Ты совсем не волнуешься перед их приездом? – спросил Тэхён накануне. – Вы же не виделись так давно, – он пытался вспомнить, слышал ли вообще хоть раз, как Сокджин разговаривал с родителями по телефону.       – Нет, – не задумываясь, ответил тот, вычесывая комки шерсти с Ёнтана.       – Вы не близки?       – Родители всегда были сами по себе, – пожал плечами Сокджин, – за всеми приглядывали Намджун и Юнги. Чонгук в детстве думал, что наши родители – хиппи, хотя это было не так. Просто они никогда ни о чем не беспокоятся, плывут по течению и наслаждаются каждым днем. Чимин как-то сказал, что они настолько сильно любят друг друга, что даже наличие шестерых детей не ослабило их связь. Все мы меркнем по сравнению с их чувствами.       Перед встречей Тэхён надел свою лучшую рубашку, а поверх нее белый кардиган с красными оборками. Родители твердили ему, что всех всегда встречают по одежке, а значит, в любой ситуации ты должен выглядеть безупречно. Сокджин же вел свой привычный образ жизни. Даже услышав звонок в дверь, он не отвлекся от ноутбука, выполняя новое поручение Намджуна.       Первым вошел Хосок, который встретил родителей в аэропорту, следом за ним зашли женщина приятной наружности и мужчина невысокого роста. Мама Сокджина выглядела немного растрепанной, волнистые волосы выбились из собранного пучка, но это придавало ей какого-то особого шарма. Широкая юбка в стиле бохо и громоздкие украшения завершали колоритный образ. Ее муж же был одет проще: серый твидовый пиджак и классические брюки, в руках он держал небольшой чемодан. Багаж побольше Хосок отнес в квартиру к Сокджину, где изначально и планировали остановиться их родители.       – Тэхён-и, дорогой, наконец-то мы тебя увидели, – мама Сокджина заключила его в свои объятия, – мальчишки все уши прожужжали, что Джинни нашел потрясающего парня. Усон, поздоровайся!       Отец Сокджина вышел вперед и пожал руку Тэхёну:       – Приятно с тобой познакомиться, Тэхён.       – Он такой же, как на фотографиях, которые слал нам Хоби, да? Очень красивый, – мама Сокджина ущипнула Тэхёна за щеку и начала озираться по сторонам, – а где наш сын?       Сокджин все еще сидел за ноутбуком и всем своим видом показывал, что не намеревался отвлекаться. В это время вошел Хосок, оставив вещи в квартире брата:       – Да отвлекись ты! Иди, обними родителей, Джин, – он подошел к брату и потрепал того по плечу.       – Намджун дал задание, мне нужно закончить, – не отрываясь, ответил Сокджин.       – Думаю, Намджун поймет и не обидится, если ты прервешься, – вместо ответа Хосок получил полный раздражения взгляд, направленный прямо на него, – ой-ой, ну ладно, мы пока попьем чай, потом придешь.       Родители, словно не заметив ничего необычного, направились прямо на кухню, попутно рассказывая, как прошла их поездка. Тэхён все это время был немного обескуражен тем, насколько тепло поприветствовали его родители Сокджина. Мама хвалила их квартиру, а отец умилялся Ёнтану.       Тэхён ловил в каждом из них частичку братьев и самого Сокджина. Накрыв на стол, они уже приступили к чаепитию, как на кухню вошел Сокджин и сел рядом с Тэхёном. Его мама тут же подбежала и заключила сына в крепкие объятия, на что получила недовольный взгляд и бурчание. Отец не стал рисковать и лишь тепло улыбнулся.       Сокджин мало участвовал в разговоре за столом, зато Хосока хватало с лихвой. За это короткое время он рассказал обо всем, попутно задавая кучу вопросов родителям. Тэхёну стало лучше, когда рядом сидел Сокджин. Он перестал тушеваться и тоже старался принимать участие в беседе.       Ему вдруг показалось, что он уже давно знал этих людей. То, с какой легкостью они пришли в его квартиру и как свободно себя чувствовали, заставило Тэхёна испытать забытое чувство семейного комфорта. Акт 8. Осознание       Тэхён всегда очень переживал за других. Если заболевал кто-то близкий, он старался отдавать всего себя, чтобы поставить больного на ноги как можно скорее. Что с Сокджином что-то не так, Тэхён почувствовал сразу. Тот весь день был поникший, опоздал на обед и работал крайне медленно. На вопросы о самочувствии Сокджин отвечал односложно, уверяя, что все в порядке, но на сердце у Тэхёна было неспокойно. Даже Ёнтан суетливо возился возле приунывшего соседа.       Когда перед сном Сокджин залез в его объятия, Тэхён ощутил жар и не на шутку испугался. Почти силком он заставил Сокджина взять термометр, который показал невысокую температуру. Уговаривая, словно капризного ребенка, Тэхён дал ему жаропонижающее и крепко укутал в одеяло.       На утро Тэхён был готов отменить совещание, понимая, что сделать это будет практически невозможно, поскольку приезжали заказчики из крупной фирмы. Однако Сокджин настоял и убедил, что это лишь легкая простуда и с ним все будет хорошо. Оставлять его одного не хотелось, поэтому Тэхён позвонил Чонгуку, который единственный из братьев пока еще не работал, а учился в университете. Младший брат Сокджина приехал сразу, взъерошенный и сонный, с натянутой черной панамкой на глаза.       – Не волнуйся, я за ним присмотрю, – сказал он и плюхнулся в кровать к брату.       – Если что-то случится, сразу позвони мне, хорошо?       – Угу, – Чонгук посмотрел на Сокджина и громко зевнул, – будет сделано.       Как назло, совещание никак не заканчивалось, заказчики спорили и торговались. Тэхён уже был согласен на все, лишь бы его отпустили поскорее домой, но начальство не шло на компромиссы и настаивало на своем. В небольшой перерыв он наконец достал телефон и увидел два пропущенных звонка.       – Чонгук, ты звонил? – взволнованно спросил Тэхён.       – Да, но ты не волнуйся, врачи сказали, что все будет хорошо, – Чонгук принялся сбивчиво тараторить, – я уже позвонил Юнги, он…       – Врачи? Что случилось?! – от громкого голоса Тэхёна все коллеги обернулись.       – Джин начал жаловаться на боли в животе, температура поднималась, я вызвал скорую, и его увезли в больницу. Это аппендицит, его уже прооперировали. Я не могу остаться надолго, но я дождусь, когда его переведут из хирургии. Ты не волнуйся, нам почти всем его вырезали, ну как всем… Чимину, Юнги, вроде Намджуну, – Чонгук задумался, потому что на том конце провода наступила тишина, а Тэхён не мог собраться с мыслями, – не помню, кто еще… В общем, все будет нормально, не переживай, я буду с ним, а потом меня сменит Юнги. А ты, как освободишься, приезжай в центральную больницу. Ладно? Тэхён?       – А… да-да, я уже сейчас приеду! – Тэхён ощутил диссонанс: с одной стороны, спокойный голос Чонгука, который говорил с ним таким обыденным тоном, что паника потихоньку утихала, но, с другой стороны, его мозг лихорадочно цеплялся за слова «операция», «хирургия».       Не обращая внимания на крики начальства, Тэхён выбежал из офиса и, поймав такси, сразу же направился в центральную больницу. Дорога длиною в двадцать минут казалась вечностью. Тэхён старался себя успокоить, отвлечься, чтобы плохие мысли перестали лезть ему в голову. Это была обычная операция, таких сейчас делают по несколько десятков в день, все доведено до автоматизма. Все будет хорошо, убеждал он себя.       Чонгук позвонил и сообщил, что Сокджина перевели в палату, все прошло хорошо, а сам он вынужден бежать в университет. Кое-как выровняв дыхание, Тэхён выскочил из такси и направился в регистратуру.       – Здравствуйте, в какой палате Ким Сокджин? – запыхавшись, спросил Тэхён. – Ему сегодня удаляли аппендицит.       – А вы кем ему приходитесь? – женщина за стойкой регистрации холодно посмотрела на него.       – Я… мы живем вместе… я его парень, – вопрос обескуражил. Они ни разу не обсуждали свои отношения, не вешали на себя какие-то ярлыки. Они просто были вместе.       – Молодой человек, войти в хирургическое отделение могут только родственники, а раз вы никем ему не приходитесь, прошу вас не задерживать очередь.       – Как никем?! Мы живем вместе!       – Тэхён? – именно в этот момент в холле появился Юнги. Впервые в жизни Тэхён видел его таким взволнованным.       Юнги всегда отличался невозмутимостью, казалось, что ничего в этом мире не способно вывести его из равновесия. Но прямо сейчас перед Тэхёном стоял встревоженный брат, который недовольно смотрел, как на самого Тэхёна, так и на медсестру.       – Что происходит?       – Меня не хотят пускать к Джину! – голос Тэхёна срывался от негодования.       – Повторяю, здесь вам не проходной двор, в отделение допускаются только родственники или же супруги пациентов.       – Я брат Ким Сокджина, можете пропустить его со мной?       Медсестра на мгновение задумалась, внимательно осмотрев их и раздраженно вздохнув, ответила:       – Я пропущу вас в отделение, но в палату сможете войти только вы один.       – Хорошо, какая палата?       Тэхён был готов продолжить возмущаться, но суровый взгляд Юнги пресек на корню все его попытки. Поднимаясь на лифте, они оба молчали, погруженные в свои мысли. В хирургическом отделении была своя медсестра, которая тоже предупредила, что в палату может войти лишь брат Сокджина.       – Я все узнаю и вернусь, жди здесь, – сказал Юнги, перед тем как уйти.       Тэхён нервно ходил по коридору, отмеряя каждый шаг, не замечая ничего вокруг. Хотелось просто увидеть Сокджина, посмотреть на него хоть на минуту. Ему вдруг показалось, что прошла целая вечность с тех пор, как он видел Сокджина в последний раз. Будто они не виделись несколько месяцев. Он никак не мог отделаться от ощущения, что у него забрали Сокджина так давно.       Тэхён снова начинал паниковать, но, к счастью, в этот момент вышел Юнги.       – С ним все в порядке, – его голос звучал уже спокойнее и увереннее, – я поговорил с доктором, сейчас Джин отходит от наркоза. Если все будет хорошо, то его выпишут через пару дней. Волноваться не о чем. Ему нужно привезти некоторые вещи, но оставаться здесь надолго смысла нет.       Тэхён рвано выдохнул и бессильно рухнул на скамейку возле стены, обхватив голову руками. Юнги сочувственно посмотрел на него и сел рядом.       – Не волнуйся, мне тоже делали такую операцию, немного дискомфортно, но сильно болеть не будет, – словно не зная, как еще утешить Тэхёна, он неуклюже похлопал его по плечу. – Он спрашивал о тебе.       – Правда? – Тэхён тут же поднял голову.       – Да, спросил, где ты.       – Может, я смогу как-то пройти к нему, хоть на минуту? – глаза Тэхёна буквально умоляли.       Юнги нахмурился и поджал губы. Вздохнув, он посмотрел на медсестру на посту.       – Есть у меня одна идея.       Тэхён осторожно вошел в белоснежную палату, взгляд сразу устремился на спящего Сокджина. Его волосы были растрепаны и разбросаны по подушке, на пальце виднелся пульсометр, а на второй руке капельница. Тэхён подошел и аккуратно коснулся его руки, которая была такая теплая, такая живая.       Сокджин, сморщив нос, открыл сонные, затуманенные глаза и произнес что-то неразборчивое.       – Ох, милый, не разговаривай, я здесь, – Тэхён присел на корточки у кровати и провел рукой по мягкой щеке.       – Почему так, – вздохнув и слегка поморщившись, Сокджин постарался договорить, – долго не приходил?       – Меня не пускали к тебе, – Тэхёну захотелось заплакать от несправедливости, – ведь я не твоя семья.       – Что это значит? – Сокджин повернул голову и недовольно поджал губы.       – Юнги сейчас отвлекает медсестру, потому что к тебе можно только родственникам. Такие здесь правила.       – Но ты же моя семья, – Сокджин поднял руку, таща за собой капельницу, – ты мне как родной. Я им скажу.       Тэхён улыбнулся, в глазах защипало. Он бережно опустил его руку обратно на кровать и потянулся поцеловать в щеку.       – Я знаю, ты тоже – мой самый родной человек. Просто выздоравливай поскорее и не думай об этом.       – Уходим! – неожиданно дверь резко открылась, и показался взъерошенный Юнги. – Джин, я еще вернусь, а сейчас нам пора.       Сокджин медленно моргнул, готовый снова погрузиться в свой оздоровительный сон. Тэхён поцеловал его руку и побежал вслед за Юнги, который сказал, что медсестра отправилась за главврачом, и если они не хотят проблем, то нужно убираться.       – Я пытался удержать ее, как мог, но такие они настырные, все как на подбор, – сокрушался Юнги по дороге.       Незаметно настал вечер. Люди ехали с работы и создавали пробки. Юнги пытался их обойти, но дорога все равно заняла довольно много времени. Стоя посреди потока гудящих машин, Тэхён погрузился в свои мысли, вспоминая взгляд Сокджина, его слова, мягкие руки.       – Знаешь, – начал Юнги, – Джин почти никогда не болел. Он всегда очень умело это скрывал, потому что терпеть не мог чью-то заботу. Однажды он повредил руку, в школе на перемене кто-то толкнул его, и если бы не Чонгук, который вечно лез к нему с играми, мы бы так и не узнали о травме. Намджун его тогда начал отчитывать за молчание. И знаешь, что сделал Джин?       Тэхён вопросительно посмотрел на Юнги, удивляясь то ли самой истории, то ли тому, кто именно ее рассказывал.       – Джин его послал, прямым текстом. Никто тогда такого не ожидал! Намджун потом месяц обиженный ходил, а Джину было все равно. Он просто наслаждался, что на одного опекающего стало меньше, – улыбнувшись от этого воспоминания, Юнги неожиданно теплым тоном добавил, – разбаловали мы его, конечно. Вот ты тоже его балуешь.       Тэхён сразу же встрепенулся:       – Я его не балую. Просто он такой замечательный. Он чуткий и добрый. Главное – это нужно замечать. Раньше я не придавал этому значения, ведь для нас какие-то простые вещи – это что-то обыденное, но не для него. Каждый день с Джином – это что-то удивительное, даже если он просто молчит или находится рядом, мне становится легче. Я готов все отдать, чтобы он чувствовал себя комфортно, он – смысл моего каждого дня. Джин даже перестал пить кофе по утрам, потому что я его не люблю. Он сменил свое расписание, чтобы мы вместе ели. Он всегда ждет меня с работы, чтобы побыть вместе подольше перед сном.       Юнги смотрел на него с лукавой улыбкой.       – Тэхён, да ты по уши влюблен. Вот уж не ожидал.       – Я не… – Тэхён задумался. – Я не знаю, как описать свои чувства. Мне иногда кажется, что это больше, чем любовь. Поэтому, когда медсестра сегодня спросила, кем я прихожусь Джину… я растерялся.       – А ты не задумывался о свадьбе? – неожиданно спросил Юнги таким будничным тоном, что Тэхён не сразу понял смысл его вопроса. – Я вижу, как брату хорошо с тобой, как ты переживаешь и заботишься о нем, – серьезно добавил Юнги. – Я понимаю, что с ним может быть не просто, и не давлю на тебя. Если честно, никто из нас, да и сам Джин, наверно, не думали, что когда-нибудь он встретит кого-то и полюбит. Кажется, что и нас-то он больше терпит, чем испытывает какие-то чувства.       – Он вас очень любит! По-своему, как умеет, – поспешил добавить Тэхён.       – Это понятно, но знаешь ли ты об его чувствах к тебе?       Тэхён почувствовал, как его щеки покраснели. Он боялся признаться себе, что Сокджин тоже испытывал к нему сильные чувства, хоть головой и понимал это в полной мере.       – А если он не согласится?       – На что?       – Жениться на мне? Как он отнесется к этому?       – Ну, ты не узнаешь, пока не спросишь, – Юнги улыбнулся.       Пробка наконец-то начала рассасываться, и их машина поехала.       Тэхён смотрел на пролетающие мимо огни фонарей и, кажется, именно в этот момент по-настоящему осознал, как много для него значил Сокджин и что он готов прожить с ним всю свою жизнь. Пусть она будет странная, наполненная едой определенного цвета, ежедневными ритуалами, глупыми обидами и иногда неловкими спорами. Но все это затмевалось чувствами, которые он испытывал, когда видел каждое утро Сокджина у себя на кухне.       Захочет ли Сокджин быть с ним, даст ли положительный ответ, Тэхён не знал, но он готов был рискнуть.