Прошло несколько дней с того момента, как эпистат объявил меня своей сестрой.
Вычёркивая ровными линиями чернил из сажи отрывки письма, пристальный взгляд моего теперешнего наставника не перемещался дальше, чем несчастный кусок потрёпанного папируса. Мне было неловко от такой бдительности, привычнее было работать в одиночку, но видимо это не тот случай. - Пиши всё, что запомнила, - мужской баритон колокольным звоном бил по моим ушным перепонкам, иначе никак после тяжелого похмелья. - Я почти ничего не запомнила, господин Реммао, - сухой звук доносился прямо из моих уст. Тошнота, вперемешку с диким сушняком, не позволяли голосу пробиться на тон, а то и два выше. - Придумай значит! Если эпистат не получит от тебя доказательства, нам обоим не сносить головы! Я ведь поручился за тебя! - Реммао легонько стукнул меня свитком, что держал в руке, по моей пустой головёхе. Придумать то, что в последствии поможет казнить невинного человека было за гранью моей совести. Нести тяжелый крест за смерть того, кто этого не заслуживает, было не в моих компетенциях, поэтому, мне пришлось долго думать о прошедшей ночи, пока в голове не начали просвечиваться кусочки некоторых воспоминаний.События прошедшей ночи
- Ну, что могу сказать...Поднимаю кружку этого восхитительного хека за обретённую семью! - Рэймсс громко, от всей души произнес свой тост. Мне нужно было сделать вид, будто я рада, но не могла. Меня мучал один вопрос: почему воспоминания о моей прошлой жизни начали исчезать, а на замену тем, пришли новые, которые я сама никогда в жизни не переживала. Эту жизнь прожил совершенно не знакомый мне человек, лишь по какой-то случайности я оказалась на её месте, и теперь суждено жить чужой жизнью до конца своих лет. - Потише! Я не хочу, чтобы кто-то еще знал об этом, - наконец на моем лице сверкнула долгожданная для Рэймсса улыбка. Кажется, еще никогда до этого ему не удавалось её наблюдать, хотя я и сама не помню, когда в последний раз улыбалась... - Да ладно тебе, столько возможностей перед тобой открывается! Новая возможность жить, хорошие связи, богатства...Что еще нужно? - Ты серьезно считаешь, что мне есть дело до золота? - на этом наш разговор может быть и был бы закончен, ведь парень нехило меня задел своими словами, но тут же извинился. Было странно наблюдать за столь смышлёным поступком, мне почему-то на душе стало тепло. Странное чувство, будто раньше такого никогда не испытывала. Казалось бы, простое извинение за причинённое неудобство... - Ари, - сердце кольнуло. Именно после того, как Рэймсс произнёс моё сокращенное имя, внутри что-то закололо. Такое до боли знакомое, но не могу вспомнить что...и тут мне стало по настоящему страшно... - Всё в порядке? - парень взял меня за плечи. - Рэймсс...Мне страшно, - на глазах поступили горячие слёзы. Они текли так, что сколько бы раз их не вытирая, как назло не останавливались. Я объяснила причину своих слёз, сделала пару жалких попыток вспомнить прошлое, но все оказалось тщетно. Рэймсс пытался меня подбодрить, обещал рассказывать мне каждый раз, как попрошу то, что хоть как-нибудь мне напомнило бы о моей прежней жизни. Мы пропустили с ним около пяти кружек, придя в непристойное состояние. Наше веселье остановилось на сладком поцелуе и кое-чем странным. Пока мы сидели на полуосвещенной местности близь лагеря, наше внимание заострилось на том, как кто-то в длинном плаще по левую сторону проводил что-то вроде обряда. До нас доносились еле слышимые визги, но пойти на помощь побоялись... Как оказалось на утро, около дома Амена, примерно в ста-ста пятидесяти шагах было совершено убийство одного из охотников. Нас допрашивали всё утро, перевернули все дома верх дном, пока до эпистата не дошли слухи о том, что прямо в этот момент мы с Рэймссом развлекались. Амен повелел Реммао принести отчёт в мельчайших подробностях прошедшей ночи, но как мне смотреть в глаза брату Рэймсса после того, как скажу, что мы побоялись пойти на помощь и вместо этого продолжали пить и целоваться. Мне было ужасно стыдно. - Вот отчёт, - дрожащими руками я протянула исписанный папирус. В нём я описала всё, что смогла вспомнить, кроме поцелуев. Лишь после этого суета в лагере снизошла на нет, а это значило одно - Амен мне доверяет. От этой мысли меня брала гордость, ведь я наверное единственный человек, находящийся в этом лагере, чье доверие было вроде как заслужено. Не делом правда, а лишь семейными узами, если это можно так назвать. Около полудня Реммао вошел в наши с Эвтидой покои. Он был чем-то обеспокоен, осматривался вокруг и тихими шажками подошёл к моей кровати. Нагнулся, чтобы сказать что-то на ухо, затем отдалился и ожидал моего ответа. - Рэймсс, Ра его подери! - Реммао узнал о том, что мои воспоминания начали стираться, ему стало интересно, почему так происходит и предложил помощь. Он хотел, чтобы Эвтида проникла в мой сон, дабы понять, в чём суть дела. Я попросила немного времени, для размышления его предложения. В какой-то степени шезму были что-то вроде психологов в будущем, они могли обнаружить суть проблемы заглянув в сон и помочь тем, кто в этом нуждается, но я до жути не люблю такие движения. Меня терзали мысли о том, что онейромант мог бы увидеть то, что является для меня личным, а потом краснеть и не знать, чего смогли найти в моей голове. Долго думая и взвешивая все "за" и "против" я согласилась. Ночью, когда весь лагерь погрузился в крепкий, беспробудный сон, Реммао вместе с Эвтидой пришли в назначенное место. Это было вдали от лагеря, в заброшенной, полуразрушенной со временем хижине. Посреди комнаты, в которой я должна погрузиться в сон, стояла деревянная кровать, называющаяся "лектус". Всё было в ужасном состоянии: пыль и песок буквально витали в воздухе, отчего пробирало на чих, разворованная утварь и мебель наталкивали на мысль, что здесь явно не ступала нога человека уже долгое время. Постелив на лектус льняную ткань, я с брезгливым лицом легла и попыталась уснуть, после приёма снотворного, что дали мне шезму перед началом обряда. Эвтида приступила к делу.POV Эвтида
Я постепенно начала проникать в сон Аэрии. Вокруг была темнота и пустота, отчего тело покрылось холодными мурашками. Идя вперед, в пустоту, мне приходилось выкрикивать её имя до тех пор, пока не начала вырисовываться картинка. Мрак отступил, на смену ему сменилась обстановка. Я очутилась в богатой комнате, обставленной позолоченными кувшинами. Посреди спальни стояла огромная и дорогая кровать с шёлковыми балдахинами молочного оттенка, их аккуратно развивал тёплый ветерок. В комнате вместо окон были выходы на огромные балконы, и с первого взгляда всё выглядело, как спальня Фараона, слишком богато. Цветы...По всюду были цветы, я улавливала аромат каждого раскрывшегося бутона, что меня окружали. - Нефтит, я так люблю тебя, - послышался уставший женский голос, я повернула голову и на дорогой кровати начал проглядываться силуэт. - Они хотят забрать дочку...Амена они уже определили на службу к Фараону, девочку хотят...убить. Наш сынок не унаследовал дар, эти ублюдки прознали, что на её тяжелую судьбу выпал этот крест...Мне придется определить Нефтит в другую семью, а вместо нее придется принести в жертву другого ребенка, - незнакомый мужчина сжимал ладонь по всей видимости своей супруги, что горько плакала. - Я не хочу...Как нам смотреть в глаза Амену, когда он узнает? - Придется чем-то жертвовать. Спустя время, мы отыщем её, - мужчина взял на руки малышку, завёрнутую в дорогое одеяльце и несмотря на еле сдерживаемые крики женщины, удалился прочь. Я с трудом сдерживала слёзы, но нашла в себе силы успокоиться и подойти к женщине. - Извините, - привлекла внимание я. - Онейромант? Дочка жива? - наполненные слезами глаза женины, с долей надежды взглянули на меня. - Мне нужно у вас многое узнать...О вашей дочери, Нефтит, - с разрешения продолжила я. - Ах, да...Если вы здесь, значит жива...Нефтит родилась необычной девочкой, это можно сказать не только по её выдающейся внешности, волосам, характеру... У девочки есть дар...Один жрец пророчил ей судьбу, когда она умрет, её душа призовет другую, что не отличается от нее, - женщина посмотрела на меня в надежде на то, что я пойму о чем она говорит, но легче от этого мне не стало. - Простите, я не совсем понимаю. - Её душа проживает две жизни. Одну здесь, а другую где-то далеко, - теперь мне стало понятно, о чём говорила Аэрия. - Теперь я поняла... Аэрия, точнее Нефтит, поведала мне о том, что начала забывать свою прежнюю жизнь, а на смену старым воспоминаниям, приходят те, что прожила ваша дочь. - Постепенно вспоминает своё истинное предназначение. Там, где она была, не её судьба. Её место вершить судьбу рядом с Фараонами, - после этих слов картинка начала исчезать, пока я не вернулась в настоящее.POV Аэрия
Я проснулась с легким чувством недомогания. Сеанс сказался на моем состоянии, но больше всего меня волновало то, что смогла узнать Эвтида. Посмотрев на девушку, я поняла, что дело серьезное. - Мне выпала возможность увидеть тебя совсем малышкой...Это твоя судьба, Нефтит, - пока мне ничего не было понятно, но когда девушка рассказала мне в мельчайших подробностях всё, что смогла узнать, её слова повергли меня в ступор. Как понять, не моя судьба? Я же как-то жила...Да, без родителей, так как они ушли из жизни когда родилась сестра, да, мне всю жизнь не везло...но это?! Как можно жить в двух временах одновременно? Кто тогда мои настоящие родители? - Вот это...да...Такого нарочно не придумаешь... Получается, мне стоит привыкнуть к новой жизни и вершить судьбу, как сказала мать...В таком случае, называйте меня Нефтит, как бы я не хотела, придется отречься от старого имени.