(Не) Атомное Сердце

Переполненный яростью, я уверенно двигался в нужную сторону, следуя рекомендациям своего голосового «помощника». Возможно, заслуженный академик и был ни при чём, но виновный здесь определённо должен быть. А раз ты отвечаешь за всё предприятие, то и спрос с тебя товарищ Сеченов. И я получу свои ответы, чего бы мне это ни стоило! Охрана? Видел тостеры и опасней, да и от мощного эми взрыва и у них не хватит защиты, а это значит что? Нужно опять заглянуть в гости к Эле. И собрать ещё что-нибудь более забористое и ядрёное, думаю с тем доступом администратора, это будет несложно, а всё остальное уже дело техники. Где-то на горизонте мелькали люди в странной броне и с совершенно не нашим оружием, да и говорили они на английском. И чего им надо? Хотя… здесь явно вражины. Прицелился. Пушка ухнула, затем ещё и ещё, и противники просто кончились. И чего всем так надо от этого предприятия? Мёдом намазано? Возможно, и так, но теперь и не спросишь. Ведь мертвецы не рассказывают сказок! А брать их в плен это то ещё самоубийство, мягко говоря, так что хороший шпион, мёртвый шпион. Да и наши бы явно не стали таится, как мыши, так что вариантов было немного и я решил «купировать» проблему, а то мало ли как они ещё могут помешать. Только вот что они забыли у той избы скабрёзной старухи? Загадка, но сейчас не до этого. Вернувшись в уже частично обжитую комнату отдыха, я приступил к задуманному и под лаконичное пение Элеоноры спокойно собирал, то что мне может понадобиться для «разговора» конечно же, разговора, а ядерные батареи мне нужны для подстраховки. Не более, ведь не станет же советский человек врать? Или всё-таки? Впрочем, не будем о грустном, ведь всегда можно найти тему намного интересней, чем что-то настолько банальное, не так ли? Мысленно хмыкнув я в очередной раз закурил. Старенькая Зиппо исправно выполняла свою роль, так что я вновь затянулся сладостным дымом, что дуновением смерти прошёлся по моим лёгким. — И всё-таки человек странная тварь. Вроде и цепляется за любую соломинку, чтобы выжить, и при этом спокойно травит себя не пойми чем, и главное умышленно. Или мы просто лишь рабы собственного тела, привычек или гормонов? Всё может быть… — устало вздыхаю и вновь делаю затяжку, добивая тем самым крайнюю папироску. — С другой стороны, тут же вспоминается философия тех клятых япи. Помни о смерти! Засыпая и просыпаясь. Живи с мыслью о том, что через секунды ты можешь и отъехать за грань. Есть в этом что-то такое… Фаталистическое и близкое нам по духу. Да и отринув страх, можно со всей страстью отдаться любимому делу и прожить этот век именно так, как и задумал лишь ты. — Но всё это неважно, если твой век пройдёт в одиночестве и самосовершенствование, ведь, как известно, достичь идеала невозможно. Впрочем, в этом и соль, гонка со временем и цель, ради которой ты просыпаешься каждое утро. С другой стороны, многим она не нужна, их амбиции крайне скромны и простираются лишь на те вещи, что у них и так есть. А мечтать о чём-то большем уже и не нужно, ведь базовые потребности уже давно закрыты, но нет в этом духа авантюризма. Утопия сытого капитализма лишь морок, что прикрывает всю суровую правду нашего грешного бытия. Но что-то я отвлёкся от главной мысли… — Я из тех людей которым нужен, человек иначе их собственные мысли сожрут их без остатка, ибо таков путь живого разума. Мозг вечно нас мучает и заставляет страдать, словно от этого и правда есть какой-то смысл, да и есть ли он? Или это просто игра? И неважно наша или против нас. Но бытие человеком обязывает тебя страдать и жить в муках, возможно, именно это и отделяет нас от животных? Не знаю… Никогда не знал, да и нужно ли мне это знание, если подумать? Тот ещё вопрос, но не будем углубляться в демагогию, ибо это излишне, как по мне. — Я тебя услышала милый. — голографическая проекция, что принадлежала Элеоноре, участливо кивнула, словно бы принимая на свои плечи груз ответственности за всё мироздание и всех людей этого мира, дабы не уронить свою гордость. — Как ты верно заметил органическая оболочка крайне не совершенна и порой её несовершенство и выдаёт критические ошибки, одну из них ваш вид и прозвал «смерть». Но я не оставлю тебя ни в горе, ни в радости и всегда поддержу! — внезапно ответил ИИ, словно заключая со мной какой-то пакт о взаимопомощи. Так просто, да? Пактам я к сожалению, или может и счастью совершенно не доверяю, а то, видели мы уже к чему это всё приводит, так что нет уж спасибо, как-нибудь обойдусь. Но ведь можно и давать формального согласия? Так что пускай машина думает что хочет, да и не до этого мне сейчас, так что будем решать проблемы по мере их поступления, а дальше уже будет видно кто прав, а кто виноват. — Спасибо Эля. — мой ответ был предельно лаконичным и ни к чему не обязывающим, но проекция Элеоноры лишь чему-то загадочно кивнула, может, я где-то и просчитался, но сейчас это вторично, так что делай что можешь и будь что будет. — Мой милый. Хрупкий. Человек… — неопределённо произнесла проекция, буквально лучась от довольства и спустя миг просто исчезла, как морок, которого здесь и никогда не было, а быть может, я просто схожу с ума. Но так ли это важно сейчас? Закончив подготовку и проверив рельсотрон перед выходом, я отправился в путь. Отыскав на ближайшей парковке машину без всяких угрызений совести вскрываю её и завожу без ключа. Да и как известно, наука это не хитрая, а мёртвым сейчас всё равно ничего не нужно, а мне всё-таки ещё сослужит верную службу. Добавив газу, поехал с ветерком, сбивая по пути всех хлипких андроидов и просто роботов. Сколько же их здесь? А, впрочем неважно, газ в пол и я еду дальше под слова из странной песни радиобудущего. «Удары сердца твердят мне, что я не убит, Сквозь обожжённые веки я вижу рассвет.» Вдали была заметна какая-то хрень из корней и ветвей, что уверенно неслась по дороге ко мне. Хм и ты туда же ведома «зверушка»? Резко торможу и разворачиваю машину боком прямо в сторону твари. Рельсотрон спокойно ложится в окно машинёшки. Выстрел и «зверь» оседает с огромной дырой в районе сердца. А спустя пару минут я переехал её гарантии машиной. Ибо нефиг нестись на водителя, как ни пойми кто! Постреляв ещё с десяток раз и «успокоив» энное количество машин, я наконец-то оказался у того здания со странным дизайном, архитектурой и безмерно раздутой помпезностью. Вот зачем советскому человеку такое? Комплекс бога? Вполне может быть и так, впрочем, до чужих комплексов мне как-то нет дела, да и, откровенно говоря, никогда не было. В здании было пусто и лишь близняшки встретили меня у самого кабинета академика, но пара усиленных ЭМИ бомб тут же вывела их из строя. Ведь, как известно, абсолютного щита, к счастью, не существует, так что найти брешь в защите это дело техники и вашего подхода к «работе». Тоже мне «охрана». Перешагнув через отключённые тела балерин, я тут же столкнулся с самим Сеченовым, что вскочил из-за стола. Сбоку от его стола валялось бессознательное тело какого-то парня с бритыми висками. — Хм… — Кто позволил вам так врываться в мой кабинет? — академик тут же включил начальника, напрочь игнорируя рельсотрон в моих руках. — И что вы сделали с моими роботами? — он кажется, начал что-то подозревать? — Мезенцова Галина Матвеевна… — механически произнёс я, но академик тут же меня перебил. — Соболезную. — неискренне буркнул Сеченов. Ярость тут же заполнила всё моё естество и я сам того не понял, как выстрелил в академика из рельсотрона. Секунда и он как-то неловко вскидывает руку и мелькает ПМ, три выстрела мне в точно в грудь, но я лишь усмехаюсь и лишь потом оседаю вместе с бездыханным телом академика. — Кто же так делает? — улыбаясь произнёс я. — Профессура… Сначала стреляй, а потом спрашивай! — но Сеченов уже не ответил, почему-то меня это веселило, а сознание медленно угасало, но как известно, жил без страха… — Милый? Нет. Так дело не пойдёт! — сознание резко включилось, как по тумблеру, но почему-то работало как-то рывками. Я видел как «балерины» с голосом Эли куда-то тащили моё тело. Затем была ванна со странным полимером, и всё резко погасло, но лишь для того, чтобы спустя миг вспыхнуть ещё ярче, чем, когда-либо. — Полимеризация прошла успешно. Теперь ты… — проекция Элеоноры загадочно улыбнулась.