в ночной тиши играет фортепиано

      — Чанбин! Ключи оставляю как обычно, в кабинете на столе! — крикнул учитель и выбежал по своим делам из спортивного зала, оставляя за собой лишь звук отбивающего монотонный ритм мяча, который студент возобновлял снова и снова.       Это была классическая ситуация, когда парень оставался на пару лишних часов, чтобы отточить свои навыки. Да, он капитан баскетбольной команды, уже на первом курсе, но это не даёт ему права расслабляться.       Он не привык быть слабаком. Ведь в глазах Со то, что если он не выбивает из себя абсолютно все силы, означает, что он отвратительный игрок и его место в команде незаслуженно.       Ещё пару сотен попыток забросить мяч с разных позиций. И все идеально. Однако это не значит, что и на матче будет так же.       Поэтому надо повторить. Надо. Надо...       Если бы собственные ноги не подкосились на очередном подбеге к кольцу, то Бин бы продолжил. И какая разница, что на часах уже десять.       Раз у него есть возможность быть здесь в такой час, то он возьмёт всё из этого. Выжмет себя до последнего, чтобы захотелось ночевать прямо в университете. А этого всегда хотелось. Но так он, конечно, делать не будет.       Помнит, чем закончилось в прошлый раз. Повторять ту тираду от учителя, а потом и от родителей о его безответственности к своему здоровью в первую очередь.       Особенно мать переживала, наблюдая за тем, как её сын вечером буквально вваливается в квартиру. Поэтому после того, как она убедится в том, что парень спит под тёплым одеялом в кровати, раскидав тёмные кудри по подушке, аккуратно захлопывает дверь в его комнату и идёт устраивать отцу сцену.       Нет. Не скандальную. А лишь грустный монолог о том, как же ей хочется, чтобы Чанбин больше отдыхал. Чтобы побольше гулял с друзьями или нашёл какое-нибудь новое хобби, которое бы было менее травмоопасным. Но она слишком уважала увлечение сына, которому он отдавал всего себя.       Бин стал таким после их выездного матча в другой город. Родители не знали, что там произошло, но им и не нужно было, чтобы винить себя в таком состоянии сына. Отец, потому что это именно его друг работает тренером в университете парня, и поэтому Со доверяют ключи от зала. Мать, потому что не может найти нужных слов поддержки, чтобы хоть как-то облегчить ношу своего чада.       Все разговоры в случае с Чанбином бесполезны, так как если он зациклился на чём-то, то это будет гореть в его голове синем пламенем, пока не сожжет все свои эмоции к этому делу.       Да, Чанбин знал, что такое отдых и радость в общении с друзьями. Этого было мало, но главное, что было. Ему это тоже было важно, может быть в несколько раз меньше, но он позволял себе брать перерывы. Чтобы после недели полного отдыха и релакса начать пахать вдвое больше.       Не только родители переживали за него, но и близкие друзья, что знали Со ещё со средней школы, и их пути не разошлись ни в плане учёбы, ни дружбы.       Хёнджин и Джисон. Две постоянно ноющие занозы в заднице, которых Со очень любит. Эти ребята значили для него правда много, поэтому приходилось иногда к ним прислушиваться. Когда они не несут очевидный бред. К примеру, как сейчас.       — Бинни, ты слышал слух об играющем призраке, чья мелодия достигает каждого уголка универа? — заговорщески произнёс Джисон, наклоняясь к уху друга на обеденном перерыве.       — Говорят, если идти на этот манящий звук, то не сможешь найти даже собственного Я, — поддакивал Хван, сидя напротив и даже откладывая в сторону палочки.       — Вот продолжу слушать вас и точно потеряюсь в мыслях. Чё за бред вы опять придумали? — Чанбин всегда был против таких историй, в то время как его друзья велись на каждую сплетню и слух. Зато никогда не соскучишься.        — Да ну тебя, прикольно же, — надулся Хан, но эта была лишь мимолетная обида, скажем, для галочки, и вот парень снова возвращается во взбудораженное состояние. — Ты же допоздна в своём зале, ничего странного не улавливал своим чутким слухом? Никаких мелодий?        — Во-первых, если бы услышал, то вы бы сразу узнали, как и все, кто ещё был в универе, потому что я бы закричал от страха, — ребята начали хихикать, так как это было действительно правдой. Кому, как не им знать, как Со боится разных страшилок, учитывая, что это именно они заставляют смотреть всякие фильмы ужасов. — А во-вторых, идите в пень, ведь это лишь детские бредни, которым вы опять поверили.       — Ску-учный, — протянул Джинни, потягивая ручки вперёд и опуская взгляд, так как его друг зануда.       — Да-да, а ещё ответственный, так что доедаем и бегом на пару! — прикрикнул Бин, чтобы перенаправить интерес парней на другое. А именно на то, чтобы те не затягивали с обедом и поспешили к не менее занудному преподу.       Может Джисон и хотел ещё что-то сказать, однако осёкся и быстро запихал чуть остывшую лапшу за пухлые щёки. Язык он всё-таки немного обжёг и поэтому, идя на второй этаж, смешно морщился от пульсирующей боли.       В коридорах сновало множество студентов, которые старались разбрестись по нужным аудиториям или тихим закуткам, чтобы урвать немного спокойствия в этой суматохе, и тем самым они стопорили движение парней.       Благо в кабинет ребята успели буквально залететь перед носом преподавателя и усесться на задние парты около окна. Джисон с Хёнджином сели вместе, потому что Чанбин всегда бесился, когда они его отвлекали от лекций, и поэтому лучше уж эти два обалдуя будут сидеть друг с другом, а он спокойно начнёт свой конспект.       В сегодняшнем расписании было три пары, и последняя была вечерней, так что все студенты разбрелись по домам в позднем часу. Но жаловаться ни у кого не было сил. А вот у Со были. Только вот на то, чтобы пойти в зал и немного побегать с мячом, сделав приличное количество подходов.       Коридоры пустовали и некоторые уже не подсвечивались, потому что все нормальные люди давно сидят либо в общежитии, либо в квартире. Однако Со упрямо открывал полюбившийся небольшой спортивный зал, в котором были баскетбольные кольца. Сетка была немного оборвана, а на столбах чуть слезала краска, но это не мешает парню, ведь это сущая мелочь.       Бин привык включать лишь одну сторону ламп в помещении, чтобы свет не так сильно бил в глаза, и да, ему просто так больше нравилось. Тем более, раз у него есть возможность тут немного похозяйничать, то почему бы и нет.       Самое любимое — это развалиться в центре площадки в форме звездочки и восстанавливать силы перед последним подходом. Вот, собственно, спустя час студент так и делает, чувствуя, как кровь бурлит внутри его тела после длительной пробежки.       Прикрыв глаза, Со слышит только стук своего сердца, которое постепенно успокаивается. Но спустя пару минут отдыха до его ушей доносится ненавязчивая мелодия. Кто-то играет на пианино.        — Блять, — Бин выдыхает и старается выровнять дыхание, потому что вдруг это его личные глюки, и ему просто послышалось. Но нет. Мелодия продолжалась, и он уверен, ему бы понравилось, услышь он её полностью, если бы не сорвался с места и, молниеносно закидав вещи в сумку, убежал из зала, стараясь быстрее дрожащими руками закрыть дверь.       И вовсе ему не страшно... Может теперь он старается не задерживаться допоздна, чтобы в универе ещё хотя бы были другие рабочие кружки по интересам, которые тоже остаются до ночи. Только если у них это происходит раз в неделю и то, потому что навалились какие-нибудь дела в виде незаконченного проекта или же, всего-навсего, переписывают конспекты с сегодняшних пар.       Ничего. Мама же хотела, чтобы он приходил пораньше, вот, может порадоваться, потому что Чанбин стал появляться дома до того, как окончательно стемнеет. Ура?       Только для него это ужасно. Тренировки, которым он должен уделять всё своё свободное время, особенно, когда на горизонте нет сессий и зачётов, застопорились окончательно. Надо перестать бояться.       И скорее всего стоит рассказать про это парням, вдруг те знают, что делать.        Он их переоценил.        — Да ну!? Пиздец, я так и знал! — Джисон после того, как полностью осознал слова друга, вскочил со своего места и стал пританцовывать.        — И как тебе музыка? Пробирает до костей? Захотелось совершить что-нибудь противозаконное? Гипнотизирует? — не унимался Джин, не обращая внимания на помрачневшее лицо Бина.        — Как только её слышу, сразу ухожу, — процедил парень, так как такие взбудораженные друзья напрягают, ведь они никогда не понимали его страха.        — А может быть это план того загадочного пианиста? Ну, такой, чтобы ты отдыхал побольше от своих супер-пупер напряжённых тренировок? — остановив свои странные танцы, поинтересовался Джисон, присаживаясь по другую сторону от Бина. Теперь тот был с двух сторон окружён любопытными друзьями.        — Да не, Джисон-и, ты чего? — легонько шлепнув через спину Чанбина плечо Джи, от чего тот показательно взвыл от «боли», подтрунил Хван. — Конечно, это монстр, который заманивает своей музыкой к себе в логово и уже там...        — Стоять! — хлопнув по столу, прикрикнул Со. — Вы, ребята, доведёте меня до белой горячки своими предположениями. Я и так, хожу весь трясусь, так и вы тут ещё подливаете масла в огонь.        — Ну-у, мы же хотим разобраться, что это за пианист такой, — надув губы, проговорил Хан.        — Да-да, и только. Вовсе мы тебя не пугаем, — отзеркалив действие Джисона, поддакнул Джин.       — Я, блять, чувствую ваш сарказм, даже не скрыли, — закатив глаза, произнёс парень и встал из за стола.        — Хей, Бинни ну ты куда? — прохныкал Хан, пока пытался скрыть свою довольную улыбку, а Хёнджин уже вовсю ржал, хлопая по столу.        — От вас подальше, придурки, — ворчал Бин, но в конце всё-таки послал воздушный поцелуй. — Не скучайте, надеюсь, наша следующая встреча состоится не на моих похоронах, потому что сегодня я пойду на этот звук.        — Герой!        — Мы гордимся тобой!       На всю столовую крикнули парни в догонку быстро удаляющемуся Чанбину, который тщательно делал вид, что не в курсе кто эти ребята. Однако это бесполезно, учитывая, что их шумную компашку знает половина универа так точно.       Всё-таки лёгкая улыбка промелькнула на лице Со, когда он подумал, как будет рассказывать этим провокаторам, что это всего лишь сломавшийся магнитофон в кабинете или что-то такое же несерьёзное.       Только вот эта смелость продлилась ровно до того момента, пока парень не услышал завораживающую мелодию, когда в университете из оставшихся людей были только охранники.              Задержав дыхание, для храбрости, Чанбин вышел из спортивного зала и предварительно закрыл его, так как скорее всего он, унося ноги как можно дальше от места, где играет музыка, может забыть запереть дверь.       Парень вообще в себя не верил, идя по тёмному коридору к лестнице, что вела наверх. И правда, выглядел как заворожённый, если не считать, что он весь сжался и буквально дрожал от страха. Кажется, это будет стоить ему намного больше нервов, чем он думал. По его скромному мнению, он вообще не думал и лишь поддался какому-то непонятному соблазну испытать себя.        Нет, этот возможный пианист реально мешает ему заниматься. Дело даже не в музыке, которая льётся в уши сладким мёдом, а скорее в том, что откуда, блять, в такое время нашёлся человек, играющий так хорошо. Почему вечером? Почему когда Бин совсем один и некому его спасти от призрака?       Чем громче становилась мелодия, тем медленнее Чанбин передвигал ногами, так как в конце этого проклятого третьего этажа было не видно стен и только огромная чёрная дыра его ночных кошмаров.       Глухой стук его шагов теперь заглушался звуком играющего пианино. Страшно? Да пиздец как.       Но он соврёт, если скажет, что ему не нравится то, что он слышал. Хоть парень и был далёк от музыки, однако это не мешало оценить великолепие переплетений нужных нот.       Этим восхищением Со честно старается себя отвлечь от того, что подошёл к давно неиспользуемому кабинету музыки, что стал складом для декораций ко всяким фестивалям, что иногда устраивал университет.       В ушах отдаются лёгкие удары по клавишам и сумасшедшее сердцебиение, что как будто подстроилось под быстрый ритм музыки.       Надо всего лишь приоткрыть дверь и увидеть, что там всего лишь... Да не может же быть, что это правда монстр, который так заманивает наивных жертв? Сейчас успокаивает только то, что никто не объявлял о пропавших студентах. Однако никто не мешает ему быть первым.       Атмосфера накалялась и коридор будто сужался, становясь темнее и начиная поглощать тело парня, что не мог справиться со своим ужасом, покалывающим на кончиках пальцев. Быстрее открыть дверь, иначе темнота поглотит его, так казалось, но лучше спасти себя от собственных мыслей, что лезли в голову и опутывали сетями абсолютно каждую здравую часть.       По всем жанрам ужастиков, что студент успел посмотреть из-за небезызвестных Хана и Хёнджина, дверь противно скрипнула. Только скорее всего это прозвучало так громко только в его распалённом страхом сознании, где каждый шорох отдавался набатом.       Пианист продолжал играть, а Чанбин трястись от того, что это всё больше походит на реальность. Неужели он первый, кто увидит, как выглядит призрак? Или может быть клавиши нажимаются сами собой, заговорённые какой-нибудь ведьмой?       Холодно. Кровь наверное перестала нормально циркулировать, так как все функции тела сейчас выполнялись в хаотичном порядке из-за отвратительно бешено бьющегося сердца. Хотя, казалось бы, всё должно быть наоборот, и ему должно было стать жарко.       Правду говорят, что люди холодеют от ужаса. Со никогда так не боялся, но вот он делает два неосторожных шага вперёд в кабинет, не отрывая глаз от пола. И только на счёт три поднимает их.       Пианист. Он был.       Первое, что пронеслось в голове у Чанбина — это наличие музыканта. Второе, это то, что неужели призраки выглядят настолько реально?       Парень буквально замер, наблюдая за этим странным существом, пока что он не мог дать точного определения, кого он видел перед собой. Однако если описывать то... Боже, не только музыка его заворожила.       В пол оборота к нему сидел парень на вид не намного старше его. Его изящные бледные пальцы ловко бегали по клавишам, но звук, который они издавали ушёл для Бина на второй план, потому что с венистых рук, выглядывающих из под закатанных рукавов чёрной шёлковой рубашки, парень сосредоточил своё внимание на лице незнакомца.       Кажется, тот наслаждался тем, что играл, иногда прикрывая глаза и на память продолжая мелодию. Она струилась и была такой же загадочной, как и сам исполнитель, чья светлая чёлка волнистых волос спала на глаза.       Тусклый свет от небольшого торшера, который, наверное, незнакомец сам сюда и притащил, отдавал тёплой тенью на силуэт в конце небольшой комнаты, что не замечал присутствия одного слушателя.       Чанбин молчал, и дрожь в теле стихла, освобождая место волнующему трепету. Эта странная картина, что предстала перед его глазами, выходила за рамки его понимания. Не это он ожидал увидеть, заходя в это заскладированное помещение.       Этот парень явно выкрал себе этот небольшой уголок, расчистив его от ненужных декораций. Всего лишь метр в сторону, и уже валяется какая-то безделушка. Немного в другую, и лежат стопки картонных коробок. И даже среди хлама незнакомец нашёл место для довольно внушительного пианино, отливающего блестящим угольным цветом, в котором отражалась тень танца, исполняемого виртуозными пальцами.       И Со настолько подвис в разглядывании инструмента, что не заметил, как на его присутствие обратили внимание. Музыка убавила свой пыл, и по комнате разнесся новый звук.       — Подслушиваешь? — голос незнакомца прозвучал так же будоражуще, как и его мелодия.        — Н-нет, — заикнулся на словах Бин и вышел из оцепенения, так как музыка прекратила приятно надавливать на его чувствительные уши. — Просто я тренировался и услышал, как кто-то играет, вот и решил проверить, а тут ты...       — Прости, я не помешал тебе? — озарив Со прелестной улыбкой с ямочками, извинился парень.       — Нет, что ты. Такая музыка не могла помешать, — честно признался Бин, чувствуя, как к щекам прилила кровь.       — Я рад, — выдохнул незнакомец, приложив руку к сердцу.       — Мне уже пора, так что я побегу, — протараторил Чанбин и не дождавшись ответа скрылся за заваленными стеллажами, хлопнув дверью.       А парень мог только глупо моргать и смотреть на теперь пустующее место, где раньше стоял студент в белой безрукавке с капюшоном и смешными тёмными кудряшками на голове. Незнакомец мягко улыбнулся своим мыслям об этом пареньке и тоже стал постепенно собираться домой, а то он здесь действительно засиделся.       Вот Со было сейчас не так спокойно, как тому человеку, так как он пробежал по ощущениям десятикилометровый марафон. Когда на самом деле пересёк три этажа по лестнице в считанные секунды и даже смог добежать до станции метро.       Это адреналин подскочил от встречи с предполагаемым призраком, который на самом деле имеет вполне себе реальное тело с этими широкими плечами?       Ох, лучше он не будет думать об этом и завалится поскорее в квартиру, где его ждёт тёплая и уютная кровать.       Завтра его ждёт рассказ друзьям о ночных похождениях, и они точно измотают его, поэтому стоит поднабраться сил. К счастью, из-за того, что сегодняшняя тренировка длилась дольше, то и от усталости Чанбин отрубился, как только голова коснулась подушки.

***

       — Ебать!        — Ахуеть!        — Мата поменьше, голос потише, — буркнул на двоих друзей Бин и зарылся пальцами в волосы, так как только что признался в том, что видел вчера, и хотелось скрыться от пытливых взглядов, которые хотят больше подробностей.        — Ты же понимаешь, что раз ты принял решение рассказать нам об этом, а не умолчать, то придётся выложить каждую деталь, — деловитым тоном и тыкая пока что чистыми палочками в грудь парня, сказал Джисон.        — Ага, и мы готовы слушать прямо сейчас, — как всегда добавил Хёнджин, соглашаясь с другом.        — Ладно-ладно, я не стал бы начинать, если бы не хотел, — вздохнул студент и, протерев глаза, так как до сих пор был довольно сонным, наклонился вперёд к напротив сидящим парням. — Да, как я и сказал раннее, я не видел никакого призрака, только очень реалистичного парня. Безумно красивого реалистичного парня, — поправил сам себя Со.        — Та-ак, продолжай, — подбадривал Хан, даже не старающийся скрыть азартный блеск в глазах.        — И вот, я без понятия, что он там делал в такой час, так ещё и играл на этом сраном пианино, которое выглядело так правильно в том захламлённом кабинете, — сложив брови домиком, придавался воспоминаниям вчерашнего вечера Бин.        — Очевидно, ждал, когда кто-нибудь придёт и накажет его, — хихикнул Хван под одобрительные смешки Сона.        — Оставь похабщину при себе и лучше скажи, какого хрена вчера произошло, — взмолился парень, ведь ему хотелось понять, что он увидел...        — Да я ебу, — возмутился Джин, за что тут же получил шлепок по голове от Джисона, нахмурившего брови.        — Не выражайся, тут вообще-то серьёзная тема, — важничал Джи, стараясь не смотреть на закипающего парня и перенося своё внимание на поникшего друга. — И так, призрака точно нет, и это вряд ли глюки, потому что слухи уже ходили, а значит ты не один, кто слышишь это. Приятно, что со своими тренировками ты не слетел с катушек.        — Ха-ха, Джисон-и, — слабо огрызнулся Бин и продолжил слушать вразумительные доводы этой белки.        — Рад, что ты веселишься, ведь сегодня ты пойдёшь в этот кабинет снова, чтобы спросить все интересующие тебя вопросы, — гордо вскинув подбородок от, как думал Хан, своей гениальной идеи.        — Мило, ну я пошёл, — не приняв слова друга за что-то адекватное, Чанбин поспешил удалиться как можно дальше от столовки, но его успели перехватить две крепкие руки за запястья.        — Подожди, — начал Джин.        — А что ещё остаётся, тем более, когда ты знаешь, что бояться некого, — Джи был полностью уверен в своём предложении.        — К примеру, больше никогда не появляться в той части здания, особенно ночью, — так же не хотевший уступать, отвечал студент. — Да вы хоть знаете, как страшно было идти по этим тёмным пустым коридорам под аккомпанемент жутко таинственного пианино?! — не выдержав в конце, Со всё-таки выдал настоящую причину своих пререканий.        — Ага, вот ты и попался, трус! — сдержав поток смеха, подтрунил Хван.        — Вовсе нет! — обиженно воскликнул парень и после тихо добавил. — Вы просто не видели это всё моими глазами...        — Эх, Бинни, но правда, если тебе интересно кто это и что он там забыл, то почему бы не спросить лично? Тем более, раз это такой безобидный красавчик, как ты описал, — перейдя на ласковый тон, говорил Сон, наконец вкладывая в свои слова не только подстрекание.        — Да? — конечно, Со был максимально не уверен в том, что хочет снова шататься по ночному университету, однако ему было и правда очень любопытно.        — Да! — в унисон ответили парни и дали друг другу пять.       Конечно, Чанбин решился. Только всё-таки дал себе два дня на моральную подготовку, настраиваясь на диалог с незнакомцем, что продолжал играть каждый вечер.       Просто хотелось продумать каждую свою фразу, чтобы не показаться странным или глупым, и прочая замороченная фигня.       И блять. Коридоры по-прежнему пугают, и хоть с фонариком, хоть без — всё равно студента потряхивает от страха, и он еле переставляет ватные ноги. Если бы он не знал, кто именно находится за той скрипучей дверью, то ноги бы его больше не было на злополучном третьем этаже. Кто придумал темноту? Чанбину она не нравилась.       Поэтому, приоткрыв дверь в тот заваленный кабинет, Бин облегчённо выдохнул, потому что в этом месте был свет. Да, лишь слабый источник торшера рядом с пианино, но всё будет лучше той черноты в коридоре.       Прокравшись чуть вперёд, перед ним снова был образ этого незнакомца, чья шёлковая рубашка была расстегнута на две верхние пуговицы... Такой скромный разврат бил в самое сердце, и он никак не вязался с этой улыбкой с ямочками, которой озарил его парень, когда заметил его присутствие.        — Снова мешаю тренироваться? — робко поинтересовался парень, не сводя пристального взгляда со смущённого Чанбина, который честно старался придать себе уверенный вид.        — Нет, — мотнул головой. — Пришёл узнать твоё имя.       Молодец, Со Чанбин, вот так и надо позориться. Что ж так в лоб то, хотел же аккуратнее это сказать. А план, что ты составлял всю ночь для тебя какая-то шутка?!               Из мыслей, в которых студент кроет себя последним дураком, его вывел лёгкий смех незнакомца.        — Меня зовут Бан Чан, или можно просто Крис. Как тебе будет удобно, — не переставал улыбаться парень, захватывая таким своим видом сердечный ритм Со.        — Очень приятно, Чан-хён?        — Неужели я так плохо выгляжу? — надул губы Крис и, увидев растерянный вид паренька напротив, смягчил черты лица. — Прости, шучу. Не привык к таким обращениям, ведь я не из Кореи, поэтому, если это возможно, называй меня просто Чан.        — Оу, хорошо, — стушевался Бин, но он честно постарается обращаться только по имени, хоть и будет достаточно сложно. — Я, кстати, Чанбин, — представился парень. — А можно поинтересоваться, откуда ты? — подойдя чуть ближе, спросил студент.        — Конечно, я из Австралии, — охотно ответил Бан и развернулся на стуле с круглой сидушкой без спинки всем корпусом к собеседнику.        — Это там ты научился так красиво играть? — Со не удержался от вопроса про навыки в музыке. Ему это правда было интересно, и неважно, что по его плану он должен был спросить про это только на третьей встрече. Просто диалог так хорошо начался, что грех упускать возможность.        Чанбин облокотился плечом на стену между окнами и сложил руки на груди, так как банально не знал, куда их деть. И да, между ними теперь было всего лишь два метра, и парень мог лучше разглядеть карие глаза напротив.        — Да, там, — кажется, эта широкая улыбка не хотела сходить с его лица.       С Баном было комфортно. От него так и исходила аура искреннего человека, который не врал даже в своих эмоциях. Будь то радость, или же злость, всё отображалось на его лице и это подкупало.       Бину нравилось то, что он мог улавливать эти изменения и вследствие поддерживать диалог с таким же энтузиазмом и честностью в глазах.       Однако иногда лёгкая атмосфера сбивалась, стоило только затронуть для каждого из них достаточно больную тему, что ещё не успела зарасти шрамом на сердце. Таких заминки было всего лишь две, стоило озвучить вопрос, который каждый из парней не подразумевал, как какой-то оскорбительный.       Они обычные, только вот задевают те струны души, что колышут запрятанные эмоции в самый глубокий ящик.        — Почему ты так много тренируешься? Ты же уходишь буквально под ночь...        — Почему ты играешь здесь один? На сцене ты бы выглядел эффектно...       И после каждой фразы в кабинете царила неловкая тишина, что вновь заполнялась, когда осознав, что эту тему лучше не затрагивать, парни быстро переводили её на другую.       Повезло, что они умели скрывать ненужные в данный момент эмоции, что пока что слишком рано показывать друг другу, они же только познакомились.       Но что, если раскрыться незнакомцу легче, чем более близким людям? Но что, если незнакомец поймёт тебя намного лучше и сможет помочь словами поддержки, в которых будет только безграничное понимание, вместо простой жалости?       Чанбин никогда бы не поверил, что когда-нибудь затронет эту тему, но так вышло, что жизнь не спрашивает его, когда сталкивает его с прошлым, от которого он старательно убегал.       Было странно предполагать, что он больше никогда не увидит того, кто сказал когда-то обидные слова. Те, что осели грузным камнем, не желая растворяться в бесконечных попытках сделать себя лучше.       Как говорят? В обычный солнечный день, когда ничто не предвещало беды? Именно так. Подходит как нельзя лучше, ведь Со действительно не ожидал, что столкнётся с тем человеком после небольшого матча по баскетболу, проводившегося так, чисто кости размять перед основным занятием.       Из-за того, что прошлой ночью Бину плохо спалось, его тело не сумело полностью восстановиться, и поэтому во время разминки было вялым. Хотя даже в таком состоянии он приносил своей команде очки.       Не зря он столько тренируется.       Однако он не робот, поэтому дважды мяч не долетел до кольца и столько же раз его увели у него из под носа. И всё бы ничего, Чанбин бы даже не обратил внимания, ввиду своей усталости, только вот прошлое постучалось в давно закрытую дверь.       — Чанбин! — окликнул его высокий парень в окружении таких же надменных типов.       Нет-нет-нет.       Мысленно кричал Бин, молясь, чтобы это был не он. Как мило, что его надежды не оправдались, стоило только повернуть голову на звук.       — Чего тебе? — не желая подходить ближе, ответил студент, сжимая руки в кулаки.       — Ну ты чего, я лишь хотел сказать, что рад, что ты такой же как и раньше. Приятно, когда хоть что-то остаётся неизменным, — ехидно усмехнувшись, этот парень добавляет, — играешь так же хуево, Бинни.       Из его уст даже имя звучит мерзко.       — Я тоже рад, что ты всё такой же мудила, — огрызнулся Чанбин и поспешил в раздевалку, потому что больше не было сил находиться под пристальными взглядами, что как будто смеялись вместе с тем человеком.              Скорее это всего лишь его сознание играет с ним злую шутку, и на самом деле никто на него не смотрит, но плечи буквально опускались под тяжестью прошлого, которое накрыло так неожиданно и так глубоко погрузило его в былые воспоминания.       Он не хотел, но в голову так и лезли слова, которые он старательно пытался забыть последний год. Однако с каждой минутой они всё сильнее вонзались в его сердце.       — Ха, ты серьёзно? Скажи, что ты пошутил? — сдавленный смешок в кулак, а после недоумённый взгляд.        — Нет, — менее уверенно произнёс Бин.        — Фу, — скривил лицо парень и передернул плечами в знак омерзения. — Держал бы при себе. Ты мало того, что тупой качок, который не может забить мяч в кольцо, так ещё и педик.       Чанбин сдержал свои слёзы, потому что перед таким плакать не хотелось. И просто боялся сделать ситуацию ещё хуже, чем она есть. Смешно. Разве может быть хуже? Конечно, ведь существует жизнь после, в которой эти слова станут для тебя спусковым крючком к истязанию собственного тела тренировками, лишь бы стать лучше.       Чувства, что он испытывал до этого к этому человеку вместо окрыляющих стали вязкими. Липким месивом, которое сковывало дыхание и не позволяло вдохнуть полной грудью и ощутить свободу от прошлых эмоций.       Видеть никого не хотелось, потому что, кажется, то, что он подавлял в пылу всех своих ночных тренировок, начинает обрушиваться на него прямо сейчас. Шум, что стоял в ушах, заглушал любые посторонние звуки от коридора, в котором находилось приличное количество студентов.       Парень шёл не разбирая дороги, и лишь какое-то подсознание вело его в более-менее уединенное место. Такое было. Тот самый заброшенный кабинет, который ощущался совершенно другим при дневном свете. И было бы приятно разглядеть побольше деталей, будь он в другом состоянии.       Сейчас Со может только облокотиться на стену и опуститься на пол, поджимая колени к себе и кладя на них горячий лоб. Медленно, он делал всё именно так, потому что оттягивал момент, когда сможет отпустить себя и заплакать.       Только слёзы не пошли, глаза были до боли сухими, но пульс как будто старался пробиться сквозь них и затмить собой всё.       Видимо теперь парню не дозволены даже слёзы. Неужели ему недостаточно больно, чтобы выпустить все чувства наружу, и наконец опустошить часть сердца от сокрушающих его воспоминаний?       В таком состоянии Бин не замечал потраченного времени, ведь мысли сейчас были далеко за пределами понятий о секундах и минутах. И, плюс ко всему, в этом кабинете он чувствовал уголок спокойствия, такого, что ему было необходимо.        — Чанбин? — где-то отдалённо парень услышал чей-то обеспокоенный голос, а после тихие шаги и тепло рядом со своим правым боком, так как к нему чуть привалился вес чужого тела. — Я снова помешал тебе? — виновато спросил Чан.        — Нет, ты никогда мне не мешал, — выглянув из под чёлки, ответил парень и положил щёку на колени, разглядывая понурого Бана. — Можешь поговорить со мной? — осторожно попросил студент, чуть отведя взгляд в сторону, так как почувствовал себя уязвимым в данный момент        — Конечно, — расслабив плечи, ответил Крис и вытянул ноги вперёд. — Есть ли какая-то конкретная тема, которую ты бы хотел послушать, или я могу просто нести всякую чепуху? — хихикнул парень.        — Хм, — Бин призадумался и в голове высветился вопрос, который давно мелькал на затворках сознания. — Почему ты играешь здесь?       Чанбин тут же пожалел, что произнёс это, потому что вспомнил, что уже спрашивал и это закончилось их неловким молчанием и грустным лицом Бана. Вот прямо как сейчас.       Идиот. Если тебе хуево, то это не значит, что ты имеешь право расковыривать чужие раны.        — Тебе правда это интересно? — губы дрогнули в лёгкой улыбке, но глаза так же кричали о том, что ему всё ещё больно...        — Прости, я не должен был спрашивать, снова, — поторопился извиниться Со, но его остановила тёплая рука, пригладившая сильно растрепавшиеся кудряшки.        — Всё в порядке. Думаю, с тобой я могу поделиться, — и вот теперь в глазах плескалась нежность, а после последовал глубокий вдох и выдох, подготавливающий к тяжёлому для парня рассказу. По правде говоря, он уже давно хотел это с кем-то обсудить, но как-то не представлялось возможности, а сейчас ему жизнь активно намекает, что пора перестать бояться. — На самом деле, это пустяк, который я раздул до колоссальных размеров.       В кабинете могла бы накалиться неловкая обстановка, или даже напряжённая, но нет. Было так же спокойно и хорошо, когда Бан говорил, то это было так же приятно, как и обычная тишина, что обволакивала мягким пледом.        — Мне было десять, когда я должен был первый раз выступать перед публикой, — продолжил говорить Крис спустя небольшую паузу, в которой, наверное, старался собрать мысли во что-то связное. Чанбин не торопил и лишь ласково смотрел на зажмуренные глаза.        — Посадил родителей на первый ряд, чтобы они могли лучше меня видеть, и, конечно, я хотел, чтобы они мной гордились, услышав как я играю, — Бан слегка разлепил веки и взглянул из под ресниц на парня. — Только вот всё пошло не так, когда весь зал заполнился людьми.       Где-то за дверью пробежали парочка студентов, опаздывающих на пару, и это единственный звук, который прозвучал в комнате после слов Чана.       — Никогда бы не подумал, что могу так испугаться обычной толпы, и поэтому страх ошибиться перед стольким количеством людей возрастал с каждой секундой, — он нервно сглотнул и более тихо продолжил. — Тогда я не смог справиться со своими нервами и облажался в самом начале... — слова давались с каждым предложением всё труднее. — После заминки я услышал лёгкий смешок и в поисках поддержки перевёл взгляд на родителей и увидел их обеспокоенные лица. Всё смешалось в голове с такой скоростью, что я, потеряв равновесие, упал со стула, больно подвернув лодыжку. Смех стал доноситься отчётливее, и поэтому я просто сбежал, — закончив говорить, Крис почувствовал, как что-то откололось в его душе, наверное, новый осколок пережитого прошлого.       — Спасибо, что поделился, несмотря на то, как тяжело тебе было это рассказывать, — поблагодарил Бин, не находя больше слов. Он потерялся в карих глазах, которые при солнечном свете отливали янтарём.       — Тогда могу ли я спросить, почему так больно тебе? — робко поинтересовался Бан, искренне боясь сделать хуже. Однако Со уже было легче, и он подумал, что это будет справедливо, если он так же всколыхнёт опасную тему.       — Скажем так, я выбрал неудачный момент для признания, — грустно хмыкнул Бин, ввиду своей прошлой наивности.       — Насколько? — уточнил парень.       — Как оказалось, очень, — так же, как и Чан до этого, Со начинает глубоко дышать, стараясь немного успокоиться. — Я решил сделать это после матча, в котором я играл может и не так плохо, но всё же не смог принести своей команде победных очков. Раньше я не так заморачивался насчёт тренировок и так далее, но когда причиной отказа стала моя отвратительная игра, то я задумался.       — Такие слова ранят куда глубже, чем мы думаем, — кивнул Бан, не сводя карих глаз с тёмных угольков, что блестели от непролитых слёз.       — Я правда не могу, Чан... На важном для нашей команды матче я взял и промахнулся, — всхлипнул парень, вспомнив тот день и снова погружаясь в воспоминания, в которых он себя ненавидел за беспомощность.       — Это же обычное дело, разве нет? Каждый может не попасть в кольцо, — успокаивающе проговаривает Крис.       — Но я же капитан! Я не должен совершать таких ошибок! — крикнул студент, не сдерживая внутренних давно бушующих в нём эмоций.       — Можешь, — тихо прошептал Бан, притягивая парня к себе за плечи и рукой начиная поглаживать по голове. — Я уверен, что команда так про тебя не думает и очень гордится своим лидером.       — Слишком приятная ложь, но спасибо, — шмыгнув носом, но продолжая сдерживаться, ответил Чанбин. — Спасибо... спасибо, — повторяя эти слова, слёзы покатились с щёк сами собой.       Теперь он смог заплакать. Стоило только рассказать кому-то о том, что гложило столько времени, и вот он уже не может сдерживать слёзы.       Прошло около часа, когда Чанбин смог успокоиться и даже последние пятнадцать минут он просто сидел в объятиях Чана, который, кажется, был совсем и не против.       Так хорошо. Приятная пустота, что раньше заполнялась часами самобичевания теперь лишь доставляла лёгкость от былых грузных эмоций.

***

      На следующий день Со был воодушевлён на некоторые перемены. А именно уменьшить количество часов тренировок, так как после разговора с Чаном он кое-что смог переосмыслить. Ведь парень был прав. Команда не ненавидела его за те промахи и никогда не сомневалась в способностях своего лидера, и почему-то раньше он не замечал этого.       Однако стоило Крису открыть ему на это глаза, как его мир прояснился.       Следственно, желание сбавить обороты и наслаждаться общением с друзьями пришло к нему вчера вечером. Но это же не мешает ему сегодня зайти в тот кабинет, чтобы просто поболтать с парнем. Он же может себе это позволить?       Да, как только закончилась последняя вечерняя пара Со помчался на третий этаж в поисках завораживающего пианино, и не менее прекрасного пианиста.       Распахнув дверь, Чанбин буквально влетает в кабинет и улыбка моментально спадает с его лица. Пианино нет. Пианиста тоже.       Парень себя переоценил. Чтобы снять напряжение, он тут же пошёл в зал, ключи от которого он ещё не успел сдать. М-да, и на что он рассчитывал?       — Вау ты действительно допоздна тут, — неожиданно раздался удивлённый голос прямо у двери.       — Ч-чан?       — Напугал? — неловко почесав затылок, парень стал немного приближаться, чтобы было легче вести диалог.       — Да, пиздец, — не переставая глупо хлопать глазами, будто не веря в то, что происходит, отвечал Бин.       — Прости-прости. Я просто подумал, что ты можешь запереживать, и всё такое, — протараторил парень, теребя воротник шелковой рубашки. — Хотя с чего бы тебе, мы же вроде как просто знакомые.       — Я переживал. Очень, — ласково улыбнулся Со, когда его сердце наконец перестало так бешено биться от неожиданного гостя.       — Правда? Значит, я не зря пришёл, — облегчённо выдохнул Бан.       — А почему ты уходил? — прозвучало больше обиженно, чем заинтересованно.       — Потому что наконец нашёл место, где смогут пристроить это старенькое пианино. Свалка это не вариант для инструмента, которое еще может играть, — сообщил довольный Крис, радовавшийся тому, что у него и правда получилось.       — Верно, — расслабленная улыбка тронула лицо Бина, а руки чуть опустились и мяч выскользнул из рук, отбивая глухой стук по полу и отвлекая парней.       — И, знаешь, я нашёл место не только для пианино... — мявшись, начал парень. — В общем, я хочу попробовать играть на сцене. Да, пока что очень маленькой, но это же верный шаг? — с надеждой посмотрел Бан в распахнутые глаза студента.       — Пригласишь? — расплываясь в широкой улыбке, спросил Бин.       — Без тебя я бы не смог ни решиться, ни выступить. Так что да, конечно, я буду тебя ждать, — ответная улыбка с ямочками, и вот они, как два влюблённых дурака, стоят посреди зала и не знают, как выразить безграничную благодарность друг другу.