Ты не ошибка

Я спешу к выходу, предательская слеза скатывается по моей щеке, и я резко вытираю ее, я в ярости, но моя внутренняя омега не может не чувствовать себя отвергнутой и грустной. Несколько дней назад я увидела в новостях, что Кларк Гриффин вернулась из своей поездки в Китай, и решила приехать как можно скорее, чтобы поговорить с ней о ребенке. Этим утром я сообщила о своем решении Луне, и она настояла на том, чтобы сопровождать меня, на что я согласилась, я не доверяю этим людям. Когда мы прибыли, мы попытались поговорить с охранником, ужасно недружелюбным и неприятным темнокожим бетой, который смотрел на нас с презрением только потому, что мы омеги. Конечно, ни Луна, ни я не молчали, мы спорили с этим идиотом, и крики привлекли другого темнокожего бету со стоическим выражением лица, который, каким бы невероятным это ни казалось, относился к нам лучше, несмотря на его жесткую позу и жесткое выражение лица. Мы поговорили с ним, в то время как он говорил с другой молодой женщиной по радио, и в конце концов меня пропустили, Луна осталась за огромной черной решеткой, ожидая меня. Я поднялась на самый последний этаж и добралась до офиса Гриффин и… что ж, эта неудачница фактически плюнула мне в лицо, сказав, что я всего лишь еще одно достижение в ее длинном списке. Идиотская сучка. Я пересекаю приемную, даже не поздоровавшись с секретаршей, и иду прямо туда, где охранник и ужасающая женщина стоят и разговаривают друг с другом. — Спасибо, что уделили мне время, я ухожу отсюда, — говорю я как можно грубее, моя омега может и пострадала от отказа альфы, но я злюсь. «Наша альфа не хочет нас», — восклицает мой заплаканный омега. Она не моя альфа и никогда ею не будет, я не позволю своим инстинктам доминировать надо мной, дело не только в моей женской гордости, дело в невинном ребенке. Прежде чем я делаю еще один шаг, я чувствую, что меня крепко держат за руку. — Извините, мисс, вы не можете уйти — женщина абсолютно серьезна, шрамы и татуировки на ее лице пугают, но тон ее голоса настолько лишен эмоций, что у меня кровь застывает в жилах. Я никогда не должна была приходить сюда. — Отпусти меня, — возмущаюсь я, пытаясь освободиться от ее хватки, очевидно, безуспешно. — Эй, что, черт возьми, происходит? Оставь ее в покое, — восклицает Луна по другую сторону ворот. — Ты не выйдешь отсюда, пока мисс Гриффин не прикажет, — говорит парень с чрезмерной гордостью. Я начинаю волноваться. Мою голову посещает мысль о том, что блондинке потребовалось время, чтобы осознать, что я сказала, и теперь она собирается удерживать меня здесь. — Индра, отпусти ее, — из двери выходят высокий, мускулистый молодой человек, также с темной кожей и девушка, намного ниже него, с черными волосами. Я чувствую, что моя рука снова свободна, и делаю несколько шагов назад. — Я прошу вас не паниковать, мисс Гриффин просто хочет поговорить, — парень говорит почти ласково, но я не глупа, это тот тон, который используют хищники, чтобы поймать свою добычу. — Отойди от меня, — требую я. — Ты останешься, пока босс не скажет иначе, — грозно говорит черноволосая девушка. Ее упрекает напарник: — Октавия, заткнись. Мой страх как будто исчезает, и я снова чувствую, как гнев бежит по моим венам. — Твой босс? — я иронично смеюсь, — Что заставляет тебя считать, что ваш босс имеет надо мной власть? Мне наплевать, чего хочет или не хочет твой чертов босс! Ей не принадлежит моя жизнь, и она определенно не будет указывать мне, когда я могу уйти, — я крепко сжимаю кулаки, прижимая их к бокам, эти придурки — последняя капля, — Вы все думаете, что вы лучше меня, но угадайте, что? Вы просто какие-то комнатные собачки на службе у эгоистичной миллионерши! , — я указываю на Октавию и подхожу к ней, — Пусть эта идиотка только попробует удержать меня, я надеру задницу любому, кто посмеет прикоснуться ко мне. Я знаю, что эти люди, должно быть, в совершенстве владеют боевыми искусствами, однако я также могу быть опасной, если моя жизнь и жизнь моего ребенка будут в опасности. — Отпусти меня, черт возьми! — я продолжаю разглагольствовать, — Идиоты, вы даже не альфы и ведете себя как таковые, потому что я омега, перестаньте считать себя лучше остальных и возвращайтесь в реальный мир. Глупо кричать на людей, которые могут переломать мне кости за секунду, но не вините меня, я в ярости. Я вижу, как парень снова приближается, я не заметила, как он ушел, и он поднимает руки в знак капитуляции. — Пожалуйста, мисс Лекса, я прошу Вас успокоиться, — примирительным тоном просит мужчина. — Если ты посмеешь причинить ей боль, я убью тебя! — поворачиваюсь и вижу Луну, которая уже начала бить по воротам. Когда я собираюсь ответить, я мельком вижу блондинку, бегущую туда, где мы стоим. Кларк Гриффин подходит с взволнованным дыханием, и ее костюм за тысяч долларов помят. «Она вернулась к нам» взволнованно визжит моя омега, я просто скрещиваю руки и вызывающе смотрю на нее. — Спасибо, что успокоил ситуацию, Линкольн, — благодарит бету, на что тот уважительно кивает. На самом деле все сразу стали вести себя более официально. Собачки. — Лекса… — зовет Кларк, глядя на меня этими голубыми глазами, которые однажды ночью очаровали меня, чтобы позже обдать меня холодностью и циничностью, — Я очень сожалею о том, что там произошло, можем мы поговорить, пожалуйста? — умоляет. — Теперь ты хочешь поговорить… — мой тон настолько ядовит, что даже я пугаюсь его, — Успокойся, Гриффин, мне уже ясно, как это работает, я просто еще одна вагина в списке, верно? Мне должно быть стыдно говорить о своей сексуальной жизни перед незнакомцами, но, честно говоря, мне уже все равно, я просто хочу домой. — Пожалуйста, я знаю, что повела себя как идиотка, и клянусь, я сожалею об этом, нам нужно обсудить эту тему. — Хватит, оставь меня в покое, ты можешь быть миллионершей, можешь жить свою жизнь, как хочешь, но ты не будешь управлять моей жизнью или моим временем, я не хочу с тобой разговаривать, — говорю я, ни на секунду не расслабляя позу, когда-нибудь мы поговорим о ребенке, только не сегодня, прошлый разговор оставил слишком сильный осадок. — Лекса, я умоляю тебя, я… — Ты думаешь, у тебя есть какой-то выбор, как у омеги? Ты будешь делать то, что тебе говорят, ты существуешь только для того, чтобы повиноваться, — идиот-охранник подходит ко мне во враждебной позе, я сразу же начинаю выпускать феромоны обеспокоенности, я не забыла, что их намного больше. — Если ты не отпустишь ее сейчас же, я вызову полицию, Гриффин, мне плевать, сколько у тебя денег, я уничтожу тебя! — как я думала, мои феромоны добрались до Луны, и теперь она достала свой телефон, показывая номер службы экстренной помощи. Внезапно Кларк издает ужасающий рык и хватает парня за воротник куртки. — Никогда больше не смей угрожать ей, слышишь? Я сама лично убью тебя, если ты это сделаешь! — глаза блондинки совершенно черные, а голос предельно серьезен. Я стараюсь выглядеть сильной, но моя омега напугана, инстинкт защиты моего ребенка затуманивает мой разум, есть много омег, которые отдаляются от своих альф во время беременности, потому что они становятся агрессивными. — Лекса! Крики Луны пробуждают меня от летаргии, моя подруга, должно быть, чувствует весь мой страх и боль. Рыжая яростно трясет решетку. — Убирайся отсюда, Пайк, и никогда больше не приближайся к ней, — Кларк резко отпускает мужчину, который падает на пол и уходит с обнаженной шеей в знак подчинения. Я чувствую, как воздух наполняется успокаивающими феромонами, которые выпускает блондинка, чтобы расслабить меня, я не планирую благодарить ее за этот жест. — Отпусти меня, — говорю я все еще твердо, мне нужно убраться отсюда. Кларк смотрит на меня мгновение, прежде чем медленно кивнуть. — Откройте двери! — кричит она, решетки открываются автоматически, и Луна бежит, чтобы обнять меня. Скандал, должно быть, был очень громким, потому что из здания вышли еще несколько человек, включая Мерфи. — Гриффин, что, черт возьми, происходит? — спрашивает девушка-брюнетка с протезом на ноге. — Ничего, Рэйвен, все уже разрешилось, — раздраженно отвечает Кларк. — Луна, Лекса, что вы здесь делаете? — Мерфи выглядит удивленным и даже, я бы сказала, испуганным, рядом с ним стояла молодая женщина с черными волосами и татуировками на лице, которые придавали ей ужасающий вид. Конечно, у него есть девушка. Луна подходит к нему решительным шагом и дает ему пощечину. Я гордо улыбаюсь, мы не слабые омеги. — Ты трус, вы оба, и поверь мне, я сожалею о том дне, когда впервые заговорила с тобой. Мы уходим, — Луна берет меня за руку и тащит к выходу, я слышу тихое угрожающее рычание на заднем плане. — Подожди! — Деловая женщина подбегает к нам и осторожно смотрит на меня, — Позволь Линкольну отвезти тебя домой, это меньшее, что я могу сделать. — Меня не нужно везти, метро работает отлично. — Машина безопаснее, — настаивает она, ее альфа, должно быть, яростно кричит. — Нет, — отрезаю я. Кларк устало вздыхает и проводит рукой по волосам. — Хорошо, но, пожалуйста, не забывай, что нам нужно поговорить. Когда ты вернешься? — Вернусь? — спрашиваю язвительно, — Даже не мечтай об этом, меня уже достаточно унизили здесь, если ты захочешь поговорить со мной, то сама найдешь меня. С этим я разворачиваюсь и ухожу оттуда вместе с Луной, все присутствующие стоят и смотрят на меня недоверчиво, но мне все равно. По крайней мере, я не немощная омега. — Что за идиотская сука, — мы вернулись домой через час, по дороге я рассказала подруге все, что произошло в офисе Гриффин, я даже рассказал ей о пощечине, на что получила широченную улыбку от рыжей, — Ты правильно сделала, что поставила ее на место, она не может с тобой обращаться так, как она хочет». — Ты тоже не отставала, — насмешливо улыбаюсь, вспоминая, как громко звенела щека Мерфи. — Этот мудак заслужил это, я не чья-то любовница, — раздраженно пробормотала она, — Эй, подруга, как насчет того, чтобы я сдержала свое обещание и мы пошли куда-нибудь поужинать? Это поможет нам прояснить наши головы, кроме того, наши выходные не так уж часто совпадают, и ты, должно быть, голодна. Скажи мне, что тебе хочется поесть? В этот момент мой желудок издает утробный звук, кажется, я голодна. — У меня все еще нет аппетита, Лу, но я принимаю твое приглашение, и, как ты, возможно, заметила, я умираю с голоду, — шучу я, в последнее время у меня ненасытный аппетит. — Как насчет бургеров? — Конечно, — радостно отвечаю я, я люблю огромные бургеры, все жирные и с сыром, — У нас все равно не так много вариантов, запах жареного вызывает у меня тошноту, не говоря уже о морепродуктах, — я морщу нос, хотя я люблю жареную пищу и рыбу, от ее аромата у меня сводит живот. Думаю, ребенку они не нравятся. — Будет тебе бургер, любой, какой захочешь, а потом мы пойдем за мороженым, я куплю тебе то шоколадное, оно тебе так нравится, — я хлопаю в ладоши, как счастливая маленькая девочка, и целую Луну в щеку, сладости всегда были моей слабостью, а теперь во время беременности эта страсть только усилилась. Я принимаю душ и надеваю простое летнее платье в цветочек, до прихода весны осталось всего два дня, и погода стала теплее. Я решаю распустить волосы, потому что мне требуется слишком много времени, чтобы сделать какую-нибудь прическу, да, с моей копной волос достаточно трудно жить и, хотя я люблю их, бывают дни, когда я выгляжу как ведьма с волосами, стоящими дыбом. Когда мы обе собрались, то отправились в небольшую закусочную с бургерами, которая находится всего в нескольких улицах от нашей квартиры. Мой мобильный телефон начинает звонить, и я выключаю его, я не отвечала на звонки Аньи со вчерашнего дня, я писала ей сообщения, объясняя, что занята, но Анья знает меня лучше, чем кто-либо, и знает, что что-то не так, это только вопрос времени, когда он появится в моем доме. Мы прибыли на место, маленькое семейное заведение, которое, к счастью, не было переполнено, заказали бургеры и сели за один из столиков. — Говори уже, Луна, ты пялишься на меня с тех пор, как мы приехали, — упрекаю я свою подругу, немного раздраженная ее молчаливым наблюдением. — Ты неправа в том, что игнорируешь Анью, ты знаешь, что она не будет сидеть сложа руки, и я даже осмелюсь сказать, что она, должно быть, уже покупает билет на самолет. — Я скажу ей, я просто … — мой голос теряет силу, я оправдываюсь за то, что не разговариваю со своей семьей. Я не смогу солгать им, если услышу их голоса или увижу их лица. — Чего ты боишься, Лекс? — Луна берет мою руку и сжимает ее, чтобы поддержать меня. Я тяжело вздыхаю, прежде чем начать говорить. — Я боюсь, что они возненавидят меня, Лу, я знаю, что моя семья всегда была очень любящей и открытой, но ребенок все меняет. Я буквально забеременела от незнакомой альфы будучи пьяной, я переспала с ней, потому что выпила, не задумываясь, и это не то будущее, которого хотели для меня мои родители, да, им всегда нравилась идея внуков, но не так, и в довершение всего отец этого ребенка — женщина сомнительной морали. Если я расскажу отцу, что Гриффин сказала мне сегодня днем в ее офисе, он приедет и поднимет шум. — Подруга, Бекка и Густус — удивительные люди, они никогда не отвергнут тебя, они слишком сильно тебя любят. — Я знаю, — печально говорю я, — но это не отменяет того факта, что я безответственно поступила, да, Кларк кончила в меня, однако я была той, кто согласился лечь с ней в постель. Мы обе одинаково виноваты в этом, она такая знаменитая, и я не хочу, чтобы все знали, кто я или кто моя семья, чтобы меня повсюду преследовали или фотографировали. — Мне действительно жаль, Лекс, я понимаю, что прямо сейчас ты немного обескуражена, все это было слишком недавно, и ты не знаешь, как справиться с ситуацией. Твоя семья любит тебя, и они поймут, у тебя также есть вся моя поддержка. Я не могла не прослезиться, я потрясена и боюсь, но есть люди, которые будут рядом со мной, несмотря ни на что. — Спасибо, Лу, — приносят еду, и я тут же забываю обо всей прежней деликатности, беру свой огромный бургер с сыром и беконом и откусываю большой кусок, закрыв глаза от охватившего меня чувства удовольствия. — Мать моя, Лекса, любой сказал бы, что ты пробуешь очень дорогой изысканный деликатес, — я по-детски показываю ей язык и продолжаю есть, я на первом месяце, а уже чувствую голод, как будто во мне десять человек. Остальная часть ужина проходит спокойно, мы с Луной говорим о наших университетских делах, семестр заканчивается в мае, так что скоро наступит время экзаменов. Луна изучает политологию, она чрезвычайно солидарна и очень социально осведомлена. Мечта Луны — стать социальным работником, способным помочь тысячам детей-сирот или детям, подвергшихся насилию, стать счастливыми. Со своей стороны, я хотела бы когда-нибудь увидеть свою собственную книгу опубликованной, хотя я не отказываюсь от идеи преподавания литературы в школах или университетах, для меня было бы честью иметь возможность передавать свои знания. Мы приехали в Полис из нашего маленького городка в Кентукки, когда нам было всего девятнадцать лет. Мы проработали два года в магазине рыболовных принадлежностей, и с самого начала предпочли быть независимыми, чем жить в наших кампусах, где мы почти никогда не могли видеть друг друга. Наша первая квартира была очень маленькой и располагалась в одном из самых опасных районов города. В доме была только комната, духовка, сломанный диван и старый телевизор. Я помню, что ванные комнаты были общими, и нам приходилось спускаться на первый этаж, чтобы воспользоваться ими, даже ночью, когда мы чистили зубы перед сном; единственным преимуществом было то, что там жили только другие омеги вместе с несколькими бетами — некоторые из них тоже учились в университете — так как альфы считали себя выше подобных мест, то, по крайней мере, мы не боялись подвергнуться сексуальному насилию, просто выполняя наши потребности. Должна признать, что было довольно страшно находиться там, обычно возвращаясь домой с работы около десяти вечера из-за удаленности района от центра Полиса. В то время улицы были темными и пустынными, меня даже ограбили несколько раз, но, как я уже говорила, ни один альфа не пошел бы в этот район, сексуальные преступления не были обычным явлением. Я не говорила отцу, что моя квартира такая дряхлая или что район небезопасный, если бы я сказала, он бы настоял на том, чтобы выслать мне деньги на аренду чего-нибудь получше, а мне не хотелось этого. Мы оставались там два года, пока, наконец, не накопили достаточно, чтобы снять квартиру побольше в лучшем районе. Мы пришли домой с огромной банкой шоколадного мороженого, Луна наелась, но у меня еще осталось место для десерта. Я сижу на диване и смотрю «Титаник», плача и обнимая свое мороженое, это прекрасная трагическая история любви, и моя чувствительность в данный момент взрывается. Примерно в половине двенадцатого я уже проваливаюсь в сон, устало иду в свою комнату и, надев пижаму и почистив зубы, ложусь, представляя детский смех и маленькие шаги, звенящие то тут, то там. Я медленно открываю глаза, зеваю и потягиваюсь, как кошка, сегодня воскресенье, и хотя я обычно работаю, миссис Дункан сразу же поняла, что я беременна — не спрашивайте меня как — и заставила меня брать два выходных дня в неделю. Я лежу на краю кровати, все еще немного дезориентированная после сна, целую минуту смотрю в бесконечность, прежде чем встаю и направляюсь в ванную, где умываюсь и с отвращением смотрю на себя в зеркало, мои волосы полностью спутаны. После того, как я оделась, направляюсь на кухню, уже одиннадцать, и хотя мой желудок немного болит, я знаю, что должна приготовить еду, Луны нет дома, она работает кассиром в супермаркете, и, поскольку по выходным у нас нет занятий, она уходит раньше. Я достаю бутылку апельсинового сока и несколько фруктов из холодильника, я не могу съесть что-то тяжелее, хотя тошнота еще не сильная. Я неторопливо режу фрукты и напеваю слова песни, которая мне очень нравится. Внезапно раздается звонок в дверь, заставляющий меня немного вздрогнуть, я оставляю нож на деревянной доске и мою руки, это, должно быть, старуха по соседству, она всегда жалуется, что наши «шумы» будят ее кошек. Она сумасшедшая. — Миссис Росси, я уже миллион раз говорила Вам, что ваши кошки просыпаются сами по себе, по биологическим причинам, — когда я открываю дверь, то застываю, передо мной появляется Кларк Гриффин, такая же элегантная и внушительная, как всегда. Ее длинная, стройная фигура облачена в один из тех дорогих фирменных костюмов, волосы собраны в довольно строгий пучок, а глаза такие холодные и серьезные, что их можно сравнить с двумя кубиками льда. — Доброе утро, мисс Вудс, я проделала весь этот путь, потому что, как вы знаете, у нас есть срочная тема для разговора, — Кларк говорила так официально, как будто она присутствовала на деловой встрече. Я не удивлена, что именно это произносит печально известная Ванхеда, за что-то ей вск-таки дали это прозвище, которое буквально означает «командующая смертью», и я на самом деле предпочитаю не комментировать это, в конце концов, у нас будет общий ребенок. Я смотрю за ее спину и замечаю трех других людей. Только сейчас я поняла, что к блондинке буквально приклеены Индра, Линкольн и Октавия, все они стоят неподвижно и их лица не выражают абсолютно никаких эмоций. «Ты идиотка, Лекса? Скажи что-нибудь, вставь ей или скажи, чтобы она уходила, но сейчас же убери это глупое выражение лица! » Я быстро выпрямляюсь и благодарю свою совесть за то, что она спасла меня. — Конечно, мисс Гриффин, пожалуйста, входите, — я отступаю в сторону, чтобы впустить ее. Кларк смотрит на своих телохранителей и кивает, они отходят от двери. — Они позаботятся о том, чтобы нас никто не беспокоил, — говорит Кларк, когда она входит, я хотела бы сказать ей, что здесь нет слежки и подобного, но я, честно говоря, не знаю, насколько это правда. Я закрываю дверь и отчаянно расчесываю волосы пальцами, пользуясь тем фактом, что деловая женщина стоит ко мне спиной, наверняка она анализирует мой дом. Я раздраженно закатываю глаза и скрещиваю руки на груди, опираясь на подлокотник дивана. — Эта квартира очень…живописная, — говорит она с притворной вежливостью; эта женщина меня злит. — По крайней мере, здесь уютно, — отвечаю я, защищаясь, я не позволю подвергать сомнению мой дом или мой образ жизни, я много работала, чтобы достичь того, что у меня есть. — Конечно, — Кларк переводит взгляд на меня, и я вижу, как ее глаза слегка темнеют. В ужасе сглатываю слюну, только сейчас я понимаю, что на мне все еще пижама; она состоит из большой старой футболки, которая едва прикрывает мои бедра и ягодицы. Взгляд Кларк бесстыдно скользит по моим голым ногам, хотя ее лицо такое же стоическое, как и всегда. — Ну, я бы хотела, чтобы ты рассказала мне, как узнала, где я живу, — говорю я с намерением отвлечь ее от моей относительной наготы, у меня, должно быть, красные щеки от стыда. Кларк, видимо, поняла, потому что прочищает горло и гордо поднимает подбородок. — Я легко узнала, у меня есть абсолютно эффективные методы, когда я хочу кого-то найти, — Кларк садится на диван и снимает кожаные перчатки, которые на ней надеты. «Она могла бы искать нас, но она этого не сделала, ее интересует только ребенок» моя омега грустит, но мне действительно все равно, что Кларк не связалась со мной раньше. Я сижу на другом конце дивана как можно дальше от бизнесвумен, хотя я уже беременна, я никогда не была наедине с альфой, и моя рациональная сторона кричит, что я должна защитить себя. — Итак… Когда ты узнала о беременности? — Эээ… ммм… У меня были некоторые небольшие симптомы через две недели после нашей… «встречи», — я делаю кавычки пальцами и неловко ерзаю на своем месте, это неловко, — пятнадцать дней слишком рано, чтобы какие-то наиболее очевидные симптомы проявились, но все же я как-то почувствовала это, — Кларк только формально кивает, отсутствие реакции шокирует меня, — Как я и боялась, я подождала еще неделю, прежде чем купить тест на беременность, я сделала его, и вот мы здесь. Два дня спустя я пошла в твою компанию, все пошло не так, и с тех пор прошло четыре дня, так что я должно быть где-то на четвертой неделе беременности, я еще не была у врача. Лицо блондинки по-прежнему лишено эмоций, мне трудно поверить, что это та женщина, с которой я провела одну из самых жарких ночей в своей жизни. Это не похоже на ту, которая целовала и кусала каждый дюйм моего тела или заставляла мою кожу гореть после прикосновения ко мне этими руками. — Завтра мы запишемся на прием к доктору Джахе, он один из лучших в стране и очень хороший друг моей семьи. Я также поговорила со своим адвокатом Титусом Фостером, я открыла два трастовых счета в банке, один будет твоим, после того как ты родишь, а другой предназначен для образования ребенка. Я удивленно моргаю, неужели она думает, что мне нужны деньги? — Во-первых, завтра я работаю после учебы, у меня выходной только в среду, так что придется подождать; во-вторых, с тех пор, как я приехала в Полис, я посещала доктора Цин, и я не планирую его менять. Наконец, трастовые счета? Этот ребенок еще даже не появился на свет, ему не нужны деньги, чтобы поступить в хорошую школу или университет, ты должна дать ему любовь, а остальное будет видно позже. Я также не понимаю, какого черта ты мне его сделала, у меня все в порядке, — каменное выражение лица Кларк, наконец, сменилось хмурым взглядом. — Мы должны как можно скорее узнать, как дела у малыша, Лекса, и деньги необходимы. Конечно, я буду любить своего ребенка, поэтому я хочу, чтобы у него было все самое лучшее, а ты его мать, я должна убедиться, что у тебя есть все, что тебе нужно, начиная с новой квартиры, — деловая женщина смотрела на мой дом почти с презрением. Мой первоначальный шок проходит, и я сжимаю кулаки от гнева. — Я действительно не понимаю, как у тебя может быть так много любовников, когда ты ведешь себя так неприятно. Ты явно знаменита, миллионерша, альфа и все такое, но я все равно не продала бы свое достоинство ни за что. — Прости? — тон голоса Кларк стал намного серьезнее, омеги обычно никогда не спорят с альфой, жаль, что я не такая, как другие омеги. — Ты практически врываешься сюда, чтобы сообщить мне, к какому врачу мне следует обратиться и когда, говоришь, что открыли для меня траст, полностью игнорируя тот факт, что у меня уже есть работа, и ты говоришь о моей квартире с презрением. Это место, за которое мы с Луной платим благодаря часам и часам труда. Я не несу ответственности ни за тебя, ни за кого другого, я совершеннолетняя, и даже мои родители не указывают мне сейчас, ты понимаешь? Я не принадлежу к числу твоих владений, Кларк Гриффин. Вся нервозность, которую я испытывала, улетучилась. Атмосфера начинает становиться тяжелой, ноздри блондинки расширяются, и она глубоко вдыхает, не осознавая, что она излучает агрессивные феромоны. Я быстро встаю подальше от нее, альфы могут стать агрессивными, когда омега отвергает их. Кларк смотрит на меня и немедленно прекращает выпускать феромоны. — Извини меня за это, это было неправильно с моей стороны, такого больше не повторится, — мне кажется, я вижу вину в ее глазах. — Хорошо, — я киваю, еще не подходя близко. — Ты боишься меня, Лекса? — спрашивай серьезно. — Нет, — вру я, она в три раза больше и мускулистее меня, не говоря уже о всей силе, которой она обладает, хотя на самом деле меня больше всего пугает то, как мое тело реагирует на ее присутствие. — Ну, — Кларк не сводит с меня глаз, я чувствую, как волосы у меня на затылке встают дыбом, — ты права, я родилась со всеми привилегиями в мире, но я не сторонница классового разделения, и я прошу прощения, если у тебя создалось впечатление, будто это так. Я также не хочу ничего навязывать тебе, если ты предпочитаешь посетить своего врача, я не буду возражать. — А траст? — нетерпеливо вылетает мой вопрос. — Я подумала, что после родов ты захочешь быть с ребенком как можно дольше. Ты же знаешь, отпуск по беременности и уходом за ребенком длится недолго, а этих денег хватит на покрытие ваших расходов, пока ребенку не исполнится год или даже больше. — Я тебе очень благодарна, но в этом нет необходимости, я останусь дома столько, сколько смогу, и как только ребенку исполнится хотя бы шесть или семь месяцев, я вернусь к работе. У меня есть собственные сбережения, которые помогут мне выжить, — я копила больше года, чтобы иметь возможность купить машину, пусть даже подержанную, но полагаю, этого не произойдет. — С тобой действительно сложно, — прокомментировала Кларк, касаясь кончика своего носа, — Я могу принять это, но, нравится тебе это или нет, я несу за тебя ответственность и я буду заботиться о твоем благополучии. Я предложила новую квартиру, потому что этот район немного опасный. Я громко рассмеялась, и Кларк посмотрела на меня в замешательстве. — Я приехала сюда с Луной, когда мне было девятнадцать, я годами собирала деньги, и их все еще не хватало, чтобы снять достойное жилье. Мы прожили два года в Тондисе, наша квартира была очень маленькой и холодной, не говоря уже о том, что нам приходилось пользоваться одной ванной со всеми жильцами, и меня дважды грабили на улице. — Тондис?! — воскликнул Кларк, полностью теряя самообладание, —Это место чрезвычайно опасно, Лекса, и вдобавок ко всему ты просто так говоришь мне, что стала жертвой двух ограблений. Нет, я этого не допущу, я постараюсь убедить тебя уехать отсюда, а тем временем Индра будет сопровождать тебя повсюду. — Слушай! Мне не нужна ня… — Кларк встала с дивана и встала передо мной, заставляя меня вытянуть шею, чтобы я мог посмотреть на нее. — Послушай меня внимательно, Лекса Вудс, очевидно, ты все еще злишься на меня, и я понимаю, но этот ребенок, которого ты носишь под сердцем, мой, и ты его мать, поэтому мой чертов долг — защитить вас обоих. Ты можешь устраивать любую истерику, какую захочешь, ничего не изменится. Индра позаботится о тебе, когда меня не будет рядом, и это мое последнее слово. — Хорошо, — ответила я, надувшись, — Я хочу, чтобы это было как можно более незаметно. — Договорились, — говорит довольная Кларк, — Твоя семья знает? Вопрос застает меня врасплох, и я чувствую огромный комок в горле. — Нет, у меня еще не было возможности сказать им. Мне хочется плакать, просто думая о лицах моих родителей. — Я могу пойти с тобой, если хочешь, где они живут? — Мы из маленького городка в Кентукки, я выросла в окружении деревьев и животных. — О, хорошо, я все равно хотела бы присоединиться к тебе. — Мой отец убьет тебя, — я убеждена, Густус чрезвычайно, чрезмерно заботлив. — Я поговорю с ним, если возникнет необходимость, в конце концов, это моя вина, что его дочь беременна. — Наша, — отвечаю я немедленно. — В любом случае, моя мать, братья и сестры тоже не знают, я скажу им через пару недель, потому что я знаю, что они захотят встретиться с тобой немедленно. Нервозность возвращается ко мне, поражая меня, как молния, ее мать — очень престижный хирург, и она наверняка придет в ярость от мысли, что бедная омега подарит ей ее первого внука. Тишина уже не такая напряженная, как несколько минут назад. Кларк снова смотрит на меня, и я делаю то же самое, я пробегаю глазами ее круглое лицо, украшенное маленьким вздернутым носиком, парой глаз, голубых, как океан, и этими розовыми и мягкими губы, над которыми видна родинка, так хорошо смотрящаяся там. Я поднимаю голову и вижу Кларк с потерянным взглядом на моих губах, внезапно мы оказались совсем близко. Слава богу, мой разум возвращается, прежде чем я успеваю сделать что-нибудь глупое, я несколько раз моргаю и отодвигаюсь подальше от внушительной фигуры. — Во сколько в среду? — спрашивает блондинка хриплым тоном, который заставляет меня дрожать. Мне требуется некоторое время, чтобы отреагировать, и я вспоминаю, что уже записалась на прием к врачу, возможно, я была неправа, не приняв во внимание мнение Кларк. — В четыре часа дня в государственной больнице, — отвечаю я как автомат, мои гормоны должны успокоиться. — До встречи, Лекса, — Кларк проходит мимо меня, позволяя мне вдохнуть ее восхитительный аромат дорогих духов, смешанный с табаком и мятой. Запах этой альфы вызывает привыкание. Я слышу, как закрывается дверь, и меня снова переполняет столько эмоций. Я кладу руку на живот и нежно потираю его. Нулевая реакция Кларк на новость о ее отцовстве беспокоит меня, она не была счастлива, или сердита, или грустна, или подавлена, ничего, просто ничего. Сможет ли Ванхеда кого-нибудь полюбить? Нам предстоит пройти долгий путь, мой малыш. Некоторое время спустя я все еще дома одна, до возвращения Луны еще пара часов, я осталась в пижаме и сейчас смотрю немного телевизор, чтобы расслабиться, визит Кларк был неожиданным для меня. Снова звенит звонок, и я в замешательстве морщу лоб, теперь, черт возьми, кто? Я едва успеваю встать, как слышу возмущенный голос. — Я знаю, что ты там, я слышу телевизор! — человек с другой стороны начинает стучать в дверь. О черт. — Ты не отвечала на мои звонки несколько дней, так что теперь тебе лучше открыть дверь, Лекса Мария Вудс! Все беспокойство поднимается по моему телу, и мои ноги начинают дрожать, каждая из моих двигательных функций полностью отключена. Я задерживаю дыхание, боясь издать хоть малейший звук. — Анья… — шепчу я в ужасе. Теперь да, у меня проблемы.