Профессор-вампир

В субботу за завтраком Долорес Амбридж получила какое-то письмо, которое ей передал Аргус Филч лично в руки. Он вбежал в Большой зал и, высоко поднимая ноги, пробежал до преподавательского стола. Чуть запыхался от спешки. Миссис Норрис спрыгнула на стол с плеча Филча, а потом на пол, прихватив с тарелки профессора Флитвика мясной биточек. « — Драко, — поинтересовался Поттер у своего любимого профессора Зельеварения, — ты видишь, от кого пришло письмо жабе и что в нем?» « — Конверт вижу и штамп Лиги Охотников, — ответил вампир. — Да, я вижу письмо, Поттер. Приказ от Monsignor, который приказал ей после завтрака отправиться в Хогсмид. Причина указана — инспекция магазинов и баров». « — Отлично! — выдохнул гриффиндорец. — Значит, у нас будет время позаниматься магией в Выручай-комнате с дурмстранговцами. Вчера мы говорили с ребятами и к нам присоединились студенты с других факультетов, потому что всем понятно, что Амбридж не станет нас учить ЗоТИ по-настоящему». « — Я отправлю Забини в Хогсмид, а сам останусь рядом с тобой, в Хогвартсе полно шпионов Долорес, и мы не должны подпустить их к тебе даже на метр, Гарри». « — Сегодня у нас суббота, уроков нет, мы сможет до обеда, как минимум, позаниматься практической магией, а после трапезы, если повезёт, отправимся в Запретный лес и Александра, Адриан и Роман Бобрев покажут нам магию Дурмстранга». Разговаривая, Поттер забылся и почесал нос раненой рукой. Это, естественно, не укрылось от Рональда и Гермионы. Девушка подняла руку друга тыльной стороной к себе и ахнула, прочитав: «Я — пророк вампиров!» — Гарри? — что это такое? — возмутилась она. — Это всё Амбридж, да? — Вот же сука мерзкая! — в сердцах добавил Уизли. — Клянусь Мерлином, Гарри, я достану яд и отравлю её томатный сок в кубке. Гнида министерская! Друг, ты должен рассказать МакГонагалл или самому Снейпу. — Нет, не обязательно, ребята! — ответил Гарри. — Амбридж желает отставки Минервы, она её больше всех ненавидит, потому что МакГонагалл не боится Долорес и не лебезит перед ней. Амбридж — крайне злобная тварь, и это моя с ней битва. Гермиона, поверь мне и не смотри на меня такими глазами. — Но есть ведь директор Хогвартса? — возразила гриффиндорка. — Северус и без того ходит по острию ножа, Гермиона, — ответил брюнет, — нам всем выгодно, да и спокойнее будет, если он не полезет в наши с ней тёрки, а иначе она займёт пост директора Хогвартса, и тогда начнётся террор. Наше дело — обучаться более сильной магии, познавать то, чего не знают студенты нашей школы. Я думаю, Лига Охотников совсем скоро появится здесь, чтобы уничтожить Хогвартс и магов. Причина — наличие нелюдей в учебном заведении, а цель — уничтожение магии. Я слышал как-то разговор Долорес с Томом Реддлом. Подслушал. Большего я сказать не могу вам. Грейнджер недоверчиво всё это время и очень внимательно наблюдала за другом детства, а в конце завтрака спросила тихо: — Я знаю, Гарри, что ты молчишь и скрываешь от нас, что являешься пророком вампиров. Я чувствую тебя, Поттер. Скажи хотя бы мне, я не расскажу никому. — Ты верно мыслишь, Гермиона! — ответил также гриффиндорец, — не зря же все считают — и это действительно так! — что ты — самая умная в Хогвартсе студентка. Поговорим после тренировок, Гермиона, а пока нам надо спешить. Вопреки желанию Поттера, дурмстранговцы повели всех, кто желал, под видом изучения зверушек Хагрида, в Запретный лес, где сегодня хотели обучить всех древней магии природы и рун. Долохов, Бобрев и другие ребята поставили защитные заборы из заклятий, чар и древних рун, чтобы не видели ни люди, ни животные в лесу. Студенты Хогвартса оказались весьма обучаемыми ребятами. Магия огня, защитные рунические заклинания, полёты на огненных мечах, оживление деревьев, земли, стихий природы и многое другое. — Чтобы оживить землю, — наствавляла Александра Фукс, — и сделать из неё, всё, что пожелаешь, нужно отрешиться от всех своих страхов, освободить необходимо голову от мыслей тщеславия и превозношения — только мысли о желании защитить себя и своих родных, друзей и близких должны быть у вас в сознании. Работать нужно над своим сердцем. Магия проста, но неподъёмна для гордых и злобных людей. Гермиона, выдохни, ты не на уроке, где тебе необходимо блеснуть своим всезнайством. Спокойно, освободись от амбиций быть выше и лучше всех. Паркинсон, тебя это тоже касается. Здесь нет соперничества, только магия природы. — Гарри, — проговорил Антонин, — почувствуй магию рун, произноси их сердцем и умом, свободным от всех мыслей. Руны крюковой славянской магии. Вот, напиши в воздухе руну-крюк «Стрела с облачком». Волшебная палочка должна чётко нарисовать крюк-руну, а сердце послать в руку силу импульса. Как только руна золотого цвета появится перед тобой, Поттер, мгновенно и меч проявится. Встань на него твёрдыми, то есть крепкими ногами — бесстрашно. Давай, пробуй за мной. Через несколько секунд Гарри уже летал над ребятами. Следом поднялась в небо Грейнджер, затем Невилл с Луной Лавгуд и Рон с Габриэль Делакур. За ними — десять других студентов, вошедших в «Орден Феникса». Вернее, это был второй Орден, потому как первый пал после смерти директора Альбуса Дамблдора. И вот теперь Поттер решил воссоздать «Орден Феникса» для противостояния Лиге Охотников, или самой «святой» инквизиции Время до обеда пролетело незаметно. Перед обедом, когда вся группа ОФ (Ордена Феникса) шла в Большой зал, Гарри перехватил в коридоре Драко. Они завернули в Дуэльный клуб, где не было дурацких камер, понатыканных на каждом углу в коридорах. Поттер запрыгнул на руки Малфоя и принялся того целовать. Он стонал в рот блондина, обнимал и шептал о том, как он соскучился и как сильно любит Драко. Профессор не мешал, он обнимал своего мальчика, целовал в ответ и позволял гриффиндорцу вести. — Драко, что случилось? — спросил Гарри, чувствуя напряжение Носферату. — Любимый, в чем дело? Малфой посадил Гарри на поверхность учительского стола, а сам устроился между ног Поттера. — Блейз только недавно позвонил из Хогсмида. Он доложил о разговоре Долорес с кардиналом по телефону. Прости, пришлось одолжить твою мантию невидимости… — Ну же, не тяни, Драко! — воскликнул Гарри. Он провел рукой перед собой, словно протирал стекло на окне, и кивнул, проговорив: — Да, вижу! Офицеры Лиги Охотников выпустят трех вампиров уровня «Disposal» в ночь полнолуния 24 декабря. Они хотят отдать меня им на растерзание, а для этого выведут вас из строя специальным устройством — ультразвуком. Часы наручные со специальным сигналом, который ощущается в радиусе пяти или семи километров. Да, изобретение охотника на вампиров. Охотники кругом в Хогсмиде, и они убьют вампиров, которые работают в магической деревне. Драко, надо их завтра же отправить подальше до конца декабря. Да, как можно дальше из Хогсмида. — Они хотят тебя спровоцировать, Поттер! — возмутился Малфой. — Сейчас главное — твоя зашита. — Нет! — воскликнул Гарри. — Защита вампиров — вот главное предназначение пророка Носферату. — Это не я. Со мной всё будет хорошо. Это устройство на время дезориентирует вампиров (директора Снейпа, Аврору Синистру и Поппи Помфри), а также оборотней, вейл и прочих волшебных существ. Это навредит бедным единорогам в Запретном лесу, кентаврам, минотаврам и другим волшебным животным, что живут у Хагрида. Но… Но есть выход, профессор! В Хогвартсе есть банши. — Банши, Гарри? — удивился вампир. — И кто же это? — Пэнси Паркинсон, — ответил Гарри. — Если она закричит синхронно, когда начнёт работать то устройство против вампиров, тогда одна ударная волна перекроет другую и нейтрализует. — Нет, я не позволю тебе пойти в Хогсмид, Поттер! — закричал в ужасе Малфой. — Ты и шагу не ступишь. Мы уничтожим диких вампиров и остановим Амбридж. — Не забывай: богиня Лилит создала всех сверхъестественных существ, Драко, — выдохнул гриффиндорец, — и одичавшие твари уровня «Disposal» — её дети тоже. Моя обязанность вернуть их души к проматери всех Носферату, если это возможно. И я верну их, а иначе мне — грош цена, как пророку вампиров. Понимаешь? И это моя битва, моё боевое крещение. Я пойду. Если ты меня остановишь, любовь моя, тогда придут Monsignor, Долорес и, Годрик знает, кто ещё. Вся Лига Охотников ждёт сигнала, чтобы разрушить весь наш волшебный мир. Моя задача остановить тварей, именующих себя людьми. Иди ко мне, Драко, и обними меня покрепче. Твоя любовь и близость делают меня сильным и бесстрашным. ♡ НА КАНУНЕ СВЯТОЧНОГО БАЛА ♡ Переполох в Хогвартсе случился вечером 23 декабря. Школьники мало в этот день занимались учебой и своими домашними заданиями. Оно и понятно: у всех на уме и на языке было одно — Святочный бал, наряды, костюмы, украшения и подготовка Большого зала к торжеству. Гарри, как самый настоящий пророк Носферату, занимался своим делом — подготовкой к встрече один на один с дикими вампирами. Для этого он все дни до этого работал над своими чувствами гнева, ярости и оттачивал мастерство владения заклятиями, чарами и магией, коей его обучили дурмстранговцы. Стихии природы, все пять элементов: вода, огонь, воздух, земля и дерево стали подвластны юному пророку вампиров. Мысленно Гарри вошёл в ментальное единство с проматерью Лилит, и богиня Носферату пообещала, сказав, что во всём поможет Гарри. Медитации, коим научил его профессор Малфой во многом поспособствовали Поттеру. Во-первых, гриффиндорец этим пятничным днем весьма скорбел от того, что проклятая «розовая» жаба запретила парню играть в квиддич, а во-вторых, снова истязала гриффиндорца написанием на пергаменте слов: «Я — пророк вампиров». Случилось это сразу после обеда. В-третьих, Драко утешил своего мальчика глубокими поцелуями и сладкими ласками, пока Амбридж куда-то ушла, покинув на пару часов Хогвартс. Поттер дважды кончил в умелых руках зельевара. Дважды умер и воскрес от той любви, что дарил ему Малфой. А Драко передавал через ласки, прикосновения и любовь свою силу вампира мальчику, понимая, что его ждёт уже завтра — 24 декабря. Им всё сложнее и сложнее становилось, чтобы не поддаться страсти прямо в школе. Малфой рычал от желания, он облизывал все эрогненные местечки Поттера, сосал шею — особенно там, где билась сонная артерия. Да, всеобъемлющее желание впиться в горло парня, пока тот кричит имя блондина, кончая на пике оргазма и выделяя в кровь высочайший нектар адреналина и сладости любви, — это всё сводило с ума вампира. Гарри от оргазма разлетался на атомы, сжимая пальцы Носферату в себе. И Драко пил этот крик искусанных губ любимого, пока судороги оргазма стихали в горячем и желанном теле; пока от сладости закатанные глаза вновь приобретали свою красоту, и пока тело Гарри успокаивалось в объятиях Малфоя, а губы в истоме шептали: «Люблю тебя…» Заласканный и зацелованный гриффиндорец отдыхал от двух потрясающих оргазмов. Он выпил эликсир Лилит и зелье, что готовил для него сам Северус Снейп. Сейчас Поттер отдыхал, лёжа в объятиях любимого Малфоя. Во время ласк, на пиках наслаждения, на его пальцах проявились слова на латыни «ОН ИЗБРАННЫЙ» или «EST ELECTUS"и появились клыки вампира. Оргазмы оказались такими сильными и объемлющими всё существо Гарри, что никакой эликсир и зелье не смогли скрыть пророка вампиров. — Если мне так хорошо от твоих рук и губ, Драко, — устало произнёс брюнет, — то я представляю… мечтаю, каким всеобъемлющим будет наш полноценный секс, когда ты сделаешь меня своим целиком, и когда твои клыки пронзят мою шею. — Предпочитаю твою паховую вену, Поттер, — улыбнулся зельевар. — Там кровь горячее и пропитана желанием из-за близости чресел. Я не знаю, смогу ли первые три дня каникул выпустить тебя из объятий. — Не отпускай меня, — улыбнулся Гарри. — Я хочу тебя все зимние каникулы. Пообещай, что мы будем прерываться лишь на еду и душ, а потом ты снова, снова и снова будешь во мне. Я хочу тебя, Драко. — Я очень безудержный в любви, мой сладкий, неистовый и ненасытный… Поттер судорожно вздохнул и лёг сверху Носферату. Он стал волнообразно скользить по профессору Зельеварения, тереться членом о член вампира. Гриффиндорец обнял Малфоя. — Возьми меня сейчас, Драко, — шептал брюнет, — я хочу опуститься на тебя сверху сам. Сделай меня сейчас своим. Малфой зарычал, ибо его член вмиг стал крепким и пульсирующим — вампиры же не устают и им не нужен сон. Он перевернул брюнета на живот и лёг сверху, стал членом проходиться по дорожке между ягодицами, по мошонке и яичкам, целуя плечи Гарри и спину. — Поверь, Поттер, — горячо ответил профессор, — наступят дни, когда я не дам тебе просто кончить, заласкаю, зацелую, иссушу и заполню собой. Мы будем заниматься любовью постоянно. Чувствуешь, как я хочу тебя, Гарри? — Да… — всхлипнул гриффиндорец. — Возьми меня сейчас, Драко. Пожалуйста… Носферату едва не завыл, словно вервульф, он опустился к попе и поцеловал девственный, тугой анус. Гарри закричал от удовольствия, подаваясь ближе Малфою. Они едва успели на ужин, потому что у Поттера не осталось сил шевелиться: зацелованный, заласканный и опусташенный, Гарри был на седьмом небе от счастья и любви. — Ты где был? — устроила допрос Грейнджер. — Директор искал тебя, Гарри, чуть позже приедет кардинал Реддл. — У тебя такой взгляд, дружище, — рассмеялся Рональд, — словно ты часа два трахался. Уставший, довольный и счастливый. Признавайся, Гарри, кто она? — Вам лишь бы этими делами заниматься, но не грядущими ТРИТОНами! — возмутилась гриффиндорка. — На повестке дня у всех нас один предмет — ЗоТИ. И даже я не сдам его, потому что Амбридж, заставит нас вызубрить этот идиотский учебник для начинающих. Это мы-то — студенты, начинающие изучать ЗоТИ? Внезапно по всему Большому залу прогремел голос Тома Марволо Реддла. О, да! Гарри бы узнал его из сотен других голосов: — Гарри Джеймс Поттер, пройдите в кабинет директора школы. Немедленно! Брюнет почувствовал как подорвался с места Драко, как напрягся Забини, профессор Синистра и колдомедик Поппи Помфри. — Лишь только Поттер, всем же прочим должно продолжить ужин, — добавил Monsignor. « — Драко, не надо! — мысленно проговорил гриффиндорец. — Эта папская свинья не съест меня. Подавится. Отвлеки лучше Амбридж». « — Вся моя сила с тобой, Поттер, — ответил профессор Зельеварения, — всё будет хорошо. Гарри вышел из Большого зала, где его уже ждал какой-то мужчина в маске, вернее, в вязанном шлеме, на котором были видны лишь глаза и рот. Он весь был в чёрном кожаном костюме, в особых перчатках, содержащих сок и растение, которое не переносили вампиры — вербену. Поттер почувствовал запах растения и усмехнулся. Серьёзно? Вербена для пророка Носферату? Да ради Годрика! Мужчина в высоких хромовых сапогах положил на свои губы указательный палец и поманил гриффиндорца за собой. Гарри вынул волшебную палочку, но мужик, больше похожий на наёмника, покачал головой. Когда они отошли метров на десять от Большого зала, он сказал: — Сегодня магия в этом замке будет практически на нуле, твоя палочка бесполезна, пока ты не пройдешь испытание под названием «Право Смерти». — Но я же не вампир! — возразил брюнет. — Не важно! — ответил мужчина в чёрном. — Право Смерти — договор между Лигой охотников, вашим волшебным миром и нашим — не-магов. Пару раз или раз в год, смотря по обстоятельствам, мы отдаем на съедение вампирам уровня «Disposal», то есть тем, кто подлежит утилизации, людей или полукровок. Ты — сплит, что означает «Полукровка». Дитя вампира и смертного человека. — Вы ошиблись, я думаю, — выдохнул Гарри, — потому что я — полукровка-маг: наполовину человек и наполовину волшебник, но уж точно не вампир. — Лично мне, парень, всё равно, кто ты есть, но вот руководство Лиги охотников и «Орден Крови» очень тобой заинтересованы. Почему, спросишь ты? Не знаю, отвечу я, но ты всё сейчас узнаешь у Monsignor Реддла, они с директором ждут тебя. — Что ж, веди, коль ждут! — ответил Поттер. Каменная горгулья расправила свои крылья, ухнула подобно сове на ночной охоте, и лестница стала подниматься наверх после произнесенного пароля: — Смерть вампирам! Вампирам точно смерть! «Как же банально, — подумал гриффиндорец. — Но что, если Реддл схватил Северуса, сделав его приманкой и заложником? Ох, как же мне всё это не нравится». В кабинете директора Снейпа брюнет увидел Северуса в полном порядке, однако и ухмыляющегося кардинала Тома. — Так-так! — довольно и весьма радостно воскликнул Monsignor. — Сам Гарри Поттер пожаловал-таки… Экая же радость для всех нас! Пророк вампиров и сам Избранный. А ты совсем не такой, каким был Фабиан. Ты — сплит вдвойне, мой дорогой! — Вы глубоко ошибаетесь, сэр! — с нажимом на последнее слово, ответил Гарри. — Брось, Поттер, присаживайся! — улыбнулся улыбкой Чеширского кота Том. — Покажу тебе кое-что. Магия здесь и в Хогвартсе около трёх часов практически не работает, мы поставили кругом ловушки магии и чар. — Хогвартс — замок старинный и весь пропитан магией, вы ошибаетесь, сэр, если считаете, что сможете сдерживать древнюю мощь — тысячелетнюю силу Древней Магии Земли? Остановитесь, пока эта сила не раздавила вас. Она даст откат. Смертельный, Monsignor. — Знаю, но у нас есть ещё почти что сутки, — посерьёзнел Monsignor, — прежде, чем мы уйдём. Ну, а пока, Поттер, посмотри на это… Сказав это, кардинал подошёл к окнам и зашторил их, сделав в кабинете Снейпа темно. Затем он открыл свой магоноутбук и включил его. Гарри моментально увидел Короля Носферату — Витторио де Медичи. Он был подвешен за зачарованные цепи, сделанные из освященного серебра времен Средневековья. В них впиталась кровь всех вампиров, оборотней и ведьм, коих пытали инквизиторы. Верёвки были обвиты вокруг короля, но пропитаны они уже не кровью, а соком северной вербены, растущей в горах магического Алтая и сибирской тайги. Сильная штука и цвет имеет аквамарина — нежно-мятного оттенка. Избитый и окровавленный. — Кто это? — ужаснулся гриффиндорец. — Это ваша Лига так пытает несчастного человека? — Ну, Гарри, для начала — это вовсе не человек, а вампир, причём — чистокровный и древний, из рода тех самых Медичей, понимаешь? Сильный, жестокий и неуловимый. Был, но сейчас он у нас, — ответил Monsignor, — уже три дня, как поймали его в Чехии, в подземельях инквизиции времен 15 — 16 веков. Пришёл выручить своих древних коовососов. Знаешь, Поттер, кто дал ему эти координаты? Римская инквизиция хранила в глубоком секрете местоположение этих священных подвалов, но именно ты передал их вампирам. Мы вовремя поймали Саймона О’Брайана, вампира из свиты короля коовососов. Мы его пытали общепринятыми средствами, но он молчал, и тогда мы применили к нему не просто Легилименцию, но и Сыворотку Правды — Веритасерум — и проникли в головной мозг — так сказать, в заводские настройки вампиров. Сам того не желая, Саймон выдал план короля и имя пророка вампиров. Знаешь, Поттер, я весьма удивился, ведь у тебя нет ничего из дара Носферату, но ты, если верить О’Брайану, и есть тот самый поганец. Странно, что на тебе нет золотых букв «EST ELECTUS», нет шрама зигзагообразного, нет и птицы Феникса на груди, да и кровь твоя — кровь человека. — Отпустите этого мужчину, вы не имеете права истязать невинного! — возмутился Поттер. — Отпустить? — рассмеялся слащаво, но холодно глянув на брюнета. — Отпустить… предлагаешь? Хм, если ты сегодня пройдешь испытание «Право Смерти», если избежишь клыков диких вампиров уровня «D», тогда и поговорим. За преступление выдачи координат подземных гротов инквизиции в Праге, ты подвергнешься нападению клыкастых ублюдков уровня «Disposal». Это тебе наказание. — Но позвольте, Monsignor! — вмешался директор. — Поттер — всего лишь мальчик, он никакой не вампир. Подросток. Нельзя так! Я пойду с ним, потому что отвечаю за всех студентов. Возможно, тот вампир оговорил Гарри. — Вампир, который живёт в Италии, — не студент Хогвартса, — прошипел змеей Реддл, — откуда бы он взял имя Гарри Поттера? Саймон О’Брайан вращался в кругу короля проклятых, а значит, именно от Витторио и клыкастых ублюдков он мог слышать твоё имя, а потом выдал его нам. Не желая того, впрочем. Будешь и сейчас отнекиваться или всё же спасешь своего короля и пройдешь испытание «Право Смерти», а? Ты в любом случае отправишься в Хогсмид, Гарри. Пророк ты этих нелюдей или нет — неважно! Главное для меня — разгадать твою тайну. Спятившими вампирами будут те трое, которые знакомы тебе: Кристиан, Айзек и Джейн. Помнишь их? Дикие были, но адекватные, однако недавно совсем спятили в конец. Убить их просто так невозможно, однако они и ты, если пророк вампиров, — зло. Двух зайцев обезвредим одним махом. — Кардинал Реддл, — возмутился Снейп, — я буду вынужден доложить в Ватикан. Папа не может убить ребёнка. — Папа — это фигура и весьма зависимая, шаткая и слабая, дорогой мой Северус, — ответил Том Марволо, — а Римом в лице инквизиции руковожу я. В моей власти всё священноначалие, а папа — всего лишь ряженый предстоятель церкви. Политика. Вся власть западной церкви в моих руках. Поттер хотел пробиться сквозь толщу ловушек магии и чар, но всё было тщетным — он не чувствовал и не слышал ни богини Лилит, ни Драко, ни Забини, ни даже Снейпа. А тем временем… Профессор Амбридж позвала к себе в кабинет Малфоя и Блейза, и показала им на своем магоноутбуке пойманного инквизицией короля Носферату. — Поход вашего проклятого Витторио Медичи, — произнесла Долорес, — в Чехию, в катакомбы инквизиции оказался весьма неудачным. На наше счастье нам удалось поймать одного из клыкастых — Саймона О’Брайана, и он, не желая того, выдал нам под жестокими муками, с помощью Веритасерума, Легилименса и непрерывных пыток. Он бы не рассказал, однако Monsignor умеет пытать. Не дай вам Бог попасть в его руки. Саймон назвал имя пророка кровопийц. Как я и говорила — это Поттер. Драко оказался моментально возле жабки и схватил её за шею. — Не советую, Малфой! — сказала Амбридж. — Я ещё милостиво отношусь к вам Забини. Убьёте меня, Драко, и вас немедленно казнят, а за вами и пророка клыкастых. Всем известно, профессор, что ваш король Витторио уже не жилец. В нем полно крови живых мертвецов. Да, наш мир называет их инферналами, в африканских странах и вообще среди чернокожих они известны как зомби. Мир не-магов считает всё это вымыслом и сказками, но мы-то с вами знаем, что живые мертвецы существуют. Инферналы, вампиры — все вы нежить, однако если в живого чистокровного вампира влить кровь такого не живого, то он станет либо вампиром уровня «Disposal», либо — сдохнет. И, Малфой, напичкал кровью инферналов вашего короля Антонин Долохов в паре с кардиналом Реддлом. Витторио осталось жить не более суток, судя потому, как сильно он уже пропитан кровью нежити. А я ведь точно знала, что Поттер — пророк ваших мерзавцев. — Поттер — всего лишь мальчик, Долорес! — прорычал Драко. — Верно! — ответила женщина. — Забини, выйдите-ка вон из кабинета, вы больше не нужны, а вот с профессором мы поговорим. Идите, Блейз! Когда итальянец вышел, Долорес добавила холодно: — Верно, Малфой, и именно поэтому вы, профессор Зельеварения, спали с ним? Что сделают с вами члены попечительского совета, Визенгамот, Аврорат, родители студентов, если узнают? Вы имеете Поттера и я сама видела всё. Да, в ваших покоях имеется моя камера и этот вечер был полностью заснят. Вас посадят навсегда в Азкабан, подвергнут пыткам и уничтожат за изнасилование подростка. Это только сегодня мы увидели то, что вы с ним делаете, а сколько дней вы до этого имели парня? Думаю, вас растерзают родители студентов. — Где сейчас Поттер? — спросил хмуро блондин. — Вам бы следовало спросить меня о том, где камера и заснятое видео? — возразила Амбридж. — Вы же не отдадите мне её по доброте душевной, Долорес, я прав? — поинтересовался зельевар. — Отдам, если вы станете работать на меня, — ответила «розовая» жабка. — Мне не жаль ни вас, ни этого сплита — сына вампирши и человека. Однако, такой как вы вампир, мне нужен. В конце концов, Поттер — совершеннолетний, и если он подставил свою задницу вам — это его проблемы. Если вы опустили его, как мужчину, сделав едва ли не своей сучкой, — ему с этим жить. Станете работать со мной — отдам вам видео, но копию оставлю себе для собственной страховки. Идёт? И не смотрите на меня так, Малфой. Не смейте убивать меня, потому что видео далеко отсюда, но если вы уничтожите меня — оно немедленно окажется в двух экземплярах: в Министерстве Магии и в попечительском совете. Все ясно? А теперь — прочь из моего кабинета. Малфой вышел, прекрасно понимая, что эту гадину надо убить, но сначала предстоит найти видео, если он хочет доработать до выпуска из Хогвартса Гарри, да и не прятаться от всемирной ассоциации, которая порицает и преследует преподавателей, что вступают в связь со школьниками и школьницами, со студентами, ибо такие отношения — нонсенс. Драко был бы рад сейчас залезть в голову Амбридж и узнать, куда она спрятала видео и сколько копий у неё, однако он все свои силы вампира передал Поттеру, сейчас зельевар был слаб и истощен, да ещё и магия не работала. Надо подождать. Долорес пока будет молчать. ♡ ГАРРИ ПОТТЕР ♡ В Хогсмиде магия была не столь слаба, как в Хогвартсе. Конечно, Лига охотников в волшебной деревне тоже понаставила магических ловушек для чар, заклятий и всего прочего, однако всё же в Хогсмиде было полегче. Здесь действовали заклятия все, кроме Непростительных, и можно было аппарировать — уже хорошо. Меня привезли в карете, запряженной фестралами, — их крики я узнаю из тысяч волшебных зверушек. Я не видел ничего, так как мне завязали глаза, но разве магу так уж необходимо видеть, куда едешь, если есть внутреннее зрение души. Конечно, я ехал в карете не один, меня сопровождали охотники на вампиров, оборотней и прочих «нелюдей». Этим словом я бы назвал Реддла, Амбридж и всю эту инквизицию, продажных кардиналов и понтифика, отдающего приказы уничтожать мирных людей и существ. Все они дурят народ, продавая за золото прощение грехов и индульгенцию. Как по-мне, многим из них дорога в Ад провидца Данте и, хрен бы им с маслом, Чистилища. Будь я Всевышним, то не дал им места, послал бы продажных кардиналов во тьму, где нет света и огня, а есть лишь вечный лёд и отчаяние. Черт. Я бы применил к Тому Реддлу страшное проклятье, но Monsignor убрал на сутки магию из Хогвартса. Но как ему это удалось, если сами стены пропитаны многовековой магией? А ещё меня остановило известие, что король Носферату пойман и сейчас его пытают. Я бы много чего сделал с этим кардиналишкой, но один его сигнал и Витторио умрёт. Нельзя. Как бы я не был зол на этих истинных тварей — НЕЛЬЗЯ! И мне перед этим противозаконным «Правом Смерти» нужно быть предельно спокойным, собранным и сосредоточенным. Я отомщу за весь мой народ вампиров, оборотней и прочих волшебных существ, кого уничтожает богомерзкая инквизиция. Не время пока что… С Северусом мысленно мне поговорить не удалось, и причина тому — блокировка магии. Я даже Драко не могу почувствовать, однако у меня развито предчувствие и оно подсказывает мне, что с Малфоем что-то произошло. «Да ради Дракулы!», как говорят вампиры всего мира, не дайте боги мне потерять моего любимого. Потерпи, жизнь моя, совсем скоро я стану только твоим. У фонтана в Хогсмиде меня оставили одного, однако охотники «Ордена Крови» были поблизости, наблюдая за мной со стороны. Дикие вампиры были выпущены ко мне — все трое разом. Я вспомнил их: Кристиан, Айзек и рыжеволосая Джейн. Среди них особенно выделялась именно девушка, и она была в плохом состоянии. Чёрная кровь вместе с гнойной сукровицей вытекали из её рта, капали с острых, почти оранжевых клыков. Блуждающий взгляд алых глаз был поистине безумен. Она оскалилась при виде меня, встала на четвереньки и запрыгала вокруг фонтана. — Вы же понимаете, — сказал я после того, как двое вампиров подошли ближе. Они как бы пытались сдержать нападение своей подруги, или той, кем она там им приходилась, — что вас после нападения на меня ждёт либо смерть, либо превращение в инферналов — в зомби. Понимаете меня? — Заткнись! — рявкнул на меня светловолосый Айзек, который был уже недалек от состояния Джейн. — Нас морили голодом несколько месяцев, держа в подвале с крысами. В разных клетках и пищей нам служили хвостатые твари. Мы знаем, что умрём, но напоследок хотим поесть. — А что, ребята, — возразил я осторожно, — если я сейчас исцелю вас? Вы тогда оставите мне жизнь? Если не пожелаете — я отправлю вас в вечный мрак Чистилища, куда попадают большинство таких тварей, как вы. Айзек тоже опустился на корточки, встал на четвереньки и помчался за Джейн. У меня остался Кристиан — тот, что выглядел более адекватным парнем. — Исцели меня, ибо я, — ответил вампир, — не хочу умирать и не желаю становиться инферналом. — Я попробую… — тихо сказал я. — Если всё получится, Крис, нас будет двое нормальных людей. Кристиан подошёл медленно ко мне, а два диких вампира уровня «Disposal» напряглились и встали чуть ли не на дыбы. Их глаза пылали ненавистью и злобой. Не ко мне — ко всем, кто сделал с ними это. Однако сейчас именно я мозолил им глаза, а моя кровь сносила им остатки самоконтроля. На небе на краткий миг взглянула полная луна, и моментально скрылась за чёрные тучи, полные если не града, то точно ледяного снега или снежной крупы. Вряд ли пойдёт пушистый, ласковый снег. Не сегодня. Однако этого было достаточно, чтобы я осторожно смог провести рукой по всей спины Кристиана. Из моих рук потекла сила пророка Носферату. Она проникла в него. Парня моментально скрутило, он упал в грязь и его начало рвать чёрной кровью. Рвало до тех пор, пока вся гадость не вышла. Охотники-ликвидаторы уже были наготове, они нацелили свои ружья на нас. Один мордастый крикнул: — Да жрите вы уже этого пацана, твари, чего ждёте? И вот тогда Кристиан отбросил меня, словно я был тараканом на кухне у магглов, он заслонил собой, и в два счета справился с Айзеком и Джейн. Покончив с уровнем «D», Крис опустился на колено передо мной и тихо прошептал, очень быстро, чтобы не поняли смертные не-маги: — Я ваш раб отныне, пророк Носферату! Наконец-то мы дождались и день вашего пришествия в мир настал. Повелевайте мной. Ваша магия и дар столь велики, что я весь пропитался светом, магией, теплом и исцеляющей силой. — Никому не говори, что ты понял, кто я такой, — ответил я. Из-за широкого дуба вышли кардинал и Амбридж. Кардинал врубил устройство против Носферату и Кристиан упал без чувств, но я остался стоять на ногах. Долорес подошла ко мне и принялась меня осматривать, однако она ничего, никаких признаков, что я именно и есть тот самый пророк вампиров — не нашла. Реддл же с досады зарычал. — Взять обоих, — закричал Monsignor, — и доставить сами-знаете-куда. Живо, я сказал, иначе всех вас скормлю ползучим тварям. Я хотел было возразить, что мне пора бы вернуться в школу, но кто-то сзади сделал мне какой-то укол прямо в шею. Я почувствовал, что силы покидают меня, сознание уплывает, а я проваливаюсь в темноту.