Как стать Волчонком

      Белокурый мальчик с редкими веснушками на носу и щеках надрывно ревел уже минут десять. Он сидел на коленях черноволосой слегка полноватой женщины лет сорока. Она крепко прижимала к себе плачущего ребёнка и покачивала его, пытаясь успокоить. Напротив них на корточках сидел блондин, немного моложе женщины, и дул на стесанные коленки мальчишки, поглаживая его по бедру. На шее мужчины отчётливо был виден чёрный тонкий ошейник с золотой цепочкой поводка.        — Когда же он уже заткнется? Мелкое ничтожество! Сразу видно — саб! — прохрипел грубый голос справа. — Вставай! Наконец-то наша очередь.        Мужчина поднялся со стула, потянул за локоть рядом сидящего подростка и потащил в кабинет врача. Парень и так бы пошёл, но отцу перечить не стал, слишком чревато.        — Ну, здравствуйте, Айзек! Что на этот раз? — врач, не поднимая глаз и не оборачиваясь, указал рукой на кушетку, продолжая что-то записывать, сидя за столом.       — Здравствуйте, мистер Берг! — Айзек двинулся к кушетке, но крепкая хватка отца на его предплечье не позволила далеко уйти.       — Кхр-кхр, — прокашлил отец, привлекая внимание врача.        — О, мистер Лейхи! Не ожидал вас увидеть, — врач обернулся, окидывая презрительным взглядом мужчину.       — В мои планы тоже не входило вас сегодня лицезреть. Я надеялся отдохнуть и приятно провести этот вечер, а ваша компания, док, не доставляет мне удовольствие.       Фыркнув, отец подтолкнул Айзека к кушетке, наконец отпуская хватку. Парень сел, слегка морщась, и низко опустил голову.        — Абсолютно согласен с вами, мистер Лейхи! Я искренне надеялся больше с вами никогда не встречаться, — доктор Берг фальшиво широко улыбнулся. — Поэтому давайте быстрее закончим и счастливо распрощаемся. Вы позволите мне осмотреть Айзека?       — Прошу, док, делайте всё, что потребуется.       Отец махнул рукой на парня, а сам сел на стул возле входной двери, вытягивая вперёд ноги. Врач кивнул и подъехал на своём кресле к кушетке.       — Хей, как дела, малец? — он по доброму улыбался парню, немного наклоняя голову, чтобы заглянуть тому в глаза.        — Всё нормально, мистер Берг. Упал вот.       Айзек протянул левую руку врачу, поддерживая правой под запястьем. Оно было сильно распухшим и немного посинело. Врач аккуратно взял руку парня и немного прощупал, надавливая пальцами.        — И как же ты так упал? — выделив голосом последнее слово, спросил мистер Берг, смотря Айзеку в глаза. Парень закусил губу и отвёл взгляд.       — На тренировке, сэр, — мимолётно посмотрев на отца, ответил подросток.        — Да, точно, лакросс! Хм, что ж у вас за тренировки такие, что ты постоянно получаешь травмы? — врач внимательно смотрел на парня, наблюдая, как его глаза бегают из стороны в сторону.       — Тренировки обычные, просто пацан очень неуклюжий!       Мистер Берг почувствовал, как Айзек вздрогнул от грубого замечания отца.       — Ясно, — протянул доктор, укоризненно взглянув на мистера Лейхи, и повернулся обратно к парню. — Можешь пошевелить? — не отрывая взгляда от запястья, спросил доктор.        Айзек подвигал кистью вверх-вниз, вправо-влево, кривясь от боли.       — Понятно, — протянул мистер Берг, отпуская руку подростка. — Нужно сделать рентген, но думаю, в этот раз без перелома, просто вывих.        — Думаю, мы тогда обойдемся без рентгена, — отец поднялся со стула и подошёл к кушетке, кладя руку на плечо сына.       — Я не могу быть точно уверен, что перелома нет, — мистер Берг поднялся со стула и встал напротив мужчины.        — Он — саб. На них всё заживает, как на собаках. Выпиши мазь, док, и мы пойдём! — мистер Лейхи схватил сына чуть ниже плеча и потянул, вынуждая слезть с кушетки.       Врач прожигал мужчину взглядом и не двигался с места. Айзек чувствовал, что надвигается буря, что если доктор их сейчас не отпустит, то отец будет зол ещё больше, а злить его сильнее вообще не хотелось.        — Спасибо, мистер Берг, всё правда нормально. Я двигаю рукой, боль уже проходит, пара дней и буду как новенький, — дрожащим голосом просил подросток, смотря на врача.       — Айзек, — твёрдо начал мистер Берг, но осёкся, увидев блестящие умоляюще глаза мальчишки. Ему было жаль парня и усугубить ситуацию он не хотел. — Ладно, но под вашу ответственность, мистер Лейхи! — Айзек благодарно кивнул врачу. — Только наденем бандаж и вколим тебе обезболивающее.       Мистер Берг не дал и слова вставить отцу, быстро разделался с бандажом и сделал парню укол, а после попросил Айзека подождать в коридоре, пока он объяснит мистеру Лейхи, как ухаживать за рукой. Подросток не хотел, чтобы врач разговаривал с отцом, он знал, чем это может закончиться, но мужчина уже завёлся и буквально выставил сына за дверь.       Пока Айзек ждал отца, он продолжил наблюдать на семьёй маленького уже не плачущего мальчика. Ребёнок висел на шее своего отца, крепко обхватив ручками, а мужчина ходил вдоль ряда стульев, прижимая к себе сына и что-то не то напевая, не то нашептывая, одной рукой держа малыша под попу, а второй зарылся в белые локоны и поглаживал их.       Айзек завидовал. Он хотел, чтобы его также прижали, хотел почувствовать успокаивающие поглаживания, услышать нежные слова, хотел бы узнать, что такое родительская забота и тепло. Всё, чего он был лишен, сейчас разворачивалось на его глазах, и он позволил себе представить, что это он этот маленький мальчик и именно его любят. Айзек откровенно пялился на чужую семью, пытаясь поймать тепло и нежность, которыми были окутаны эти люди, и украсть частичку себе.        — Пойдём!       Злобный рык отца вывел подростка из своих фантазий. Айзек посмотрел на мужчину и, заметив выступающие на лбу вены и залитые красным глаза, понял, чем для него закончится этот день. Обречённо выдохнув, он последний раз бросил взгляд на счастливую семью, грустно улыбнулся и последовал за отцом на парковку больницы.       — Напыщенный ублюдок! Вздумал угрожать мне! — отец яростно возмущался всю дорогу, а Айзек молчал и старался не издавать ни звука, дабы не привлекать внимание. — Ты представляешь, он сказал, что если ты ещё раз обратишься в больницу, то он напишет заявление о жестоком обращении и натравит органы опеки. Нашёл чем угрожать! А вот если из-за этого урода у меня будут проблемы на работе…       Мистер Лейхи ударил кулаком по рулю, а Айзек вздрогнул и сильнее вжался в сиденье автомобиля.       — Почему от тебя одни беды? За какие такие грехи мне досталось такое убожество как ты? Поскорее бы от тебя избавиться! — он скрипел зубами, окинув сына бешеным взглядом.        Айзек закусил губу и уставился на свои колени. Отец никогда не говорил ему добрых слов, никогда не жалел, всегда винил во всех смертных грехах. А он терпел, все свои почти семнадцать лет терпел, не смея перечить. Всегда извинялся, хоть и не был виноват, молча терпел регулярные побои, врал врачам и учителям, покрывая отца, но всё равно был плохим. Как бы Айзек не старался учиться, выкладываться на тренировках, делать работу по дому, он даже нашёл подработку в местном кафе и все деньги отдавал отцу, всего этого всё равно было недостаточно. Подросток хотел просто чуточку тепла, пусть на минуту, но ощутить себя на месте того мальчика в больнице. Но отец ненавидит его, и никакие старания парня это не изменят. Айзек разозлился и наверно впервые за всю свою жизнь язвительно ответил отцу:        — Не переживай, осталось чуть больше года, и мы, к счастью друг друга, больше никогда не увидимся!       Голос звучал уверенно и твёрдо, парень даже сам на секунду удивился себе. Но вся прыть исчезла без остатка, когда грубая мозолистая ладонь схватила его за волосы и с силой ударила головой о боковое стекло. Боль прорезала левый висок, в глазах засверкали мелкие вспышки. Айзек протяжно застонал и приложил ладонь здоровой руки к ушибленному месту.        — Ещё есть что сказать? — с ухмылкой спросил мистер Лейхи.        — Нет, отец, прости, — дрожащим голосом, сдерживая слезы, пробубнил подросток.        — Ещё давай заной! Слабак! — Айзек проглотил сдавивший горло ком. — Ты должен быть благодарен, я готовлю тебя к жизни с Доминантом. Или что ты думаешь, что будет как в твоих сопливых книжках и фильмах? Ха! Ты — мелкая шлюха, и обращаться с тобой будут так же! Так что считай это своего рода тренировкой к дальнейшей жизни! Чем больнее сейчас, тем проще будет потом!       Подросток всё-таки не смог сдержаться, и предательская слеза скатилась по гладкой щеке.       — Хм, какое же ты всё-таки ничтожество! — отец разочарованно покачал головой и вновь пристально уставился на дорогу.       Айзек стёр мокрую дорожку с щеки и обхватил себя руками. Оставшийся путь до дома прошёл, на счастье парня, в полной тишине.