*****
Айзека вызвали к директору и позвали его отца. Саб, избивший Доминанта, — вопиющий инцидент! Парень уже готовился к очередной ночи в холодильнике и плохо слушал разговор отца и директора. Он думал, что даже не будет сопротивляться. Ведь в первый раз в жизни он был согласен, что виноват. Он понял, что ему нужно это наказание. Его отстранили от занятий на три дня, целый месяц он должен будет оставаться после уроков, плюсом посещение психолога трижды в неделю. И конечно же порка! Обязательное наказание для сабов. Айзека не пугало это, отец часто избивал его. Больше волновало, что порка будет показательная при всей команде. Как ребята будут смотреть на него после этого? Хм, да после того, что он устроил в раздевалке, вряд ли вообще кто-то с ним заговорит. Удивительно, что из команды ещё не выгнали! Когда они сели с отцом в машину, Айзек готовился получить удар. Но отец сделал то, что не делал никогда в своей жизни. Он положил руку на плечо парня, немного сжал и сказал: «Молодец! Не знал, что у тебя есть яйца!». Айзек от удивления лишь разинул рот. Он всю жизнь добивался похвалы отца, как бы не старался — всё было без толку. И вот получил! За, как считал, свой самый отвратительный поступок. За то, за что хочет наказание. За то, в чем похож на отца. Айзек услышал слова, которых ждал с рождения, и сейчас они вызывали отвращение. «Поскорее бы порка!» — подумал саб и облокотился раскалывающейся головой на холодное стекло.*****
Первый день в школе после отстранения был странным. На Айзека смотрели все. Без исключения. Он ловил на себе взгляды Доминантов, много взглядов, и все они были разные. Кто-то с ненавистью, кто-то с презрением, кто-то со злостью. Но также он видел много похоти и желания. Его откровенно хотели. Его никто не хотел раньше. Итан был единственным, кто проявил к нему интерес, и саб по прежнему уверен, что Дом просто поспорил на него. Айзек не обладал типичной для саба внешностью, он слишком высокий, слишком мускулистый, у него слишком широкие плечи. Но сейчас половина Домов смотрели на него так, будто прекраснее саба в жизни не видели. Эти взгляды давили на Айзека и заставляли опускать глаза, сгорая от смущения и стыда. Почти все сабы смотрели на подростка с восхищением, некоторые подходили, пожимали руку, говорили, что восторгаются поступком парня и поражены его смелостью. Айзек не разделял этих чувств. С каждым таким одобрением его вина и презрение к самому себе увеличивались. К ланчу его откровенно трясло, и он не знал, как унять эту дрожь. Ему хотелось спрятаться ото всех и реветь, свернувшись клубочком. А впереди его ждало наказание. С одной стороны Айзек хотел получить его, он знал, что обычно сабам это помогает с чувством вины. Но с другой стороны, вся команда увидит его унижение, и от этой мысли Айзека начинало тошнить. Шестнадцать игроков и тренер собрались в спортивном зале. Именно последний должен был осуществить наказание Айзека. Тридцать ударов плетью по спине или заднице — выбор за сабом. «Лучше спина», — решил Айзек, светить голым задом при команде он точно не хотел. Главное вытерпеть, а он был уверен, что сможет, хоть это и самое большое количество, которое назначают в школе, но он был согласен. Свидетели наказания саба расположились полукругом напротив стены с настенным турником. Он медленно подошёл к игрокам, а они расступились, впуская его в центр полукруга. Айзек стоял, низко опустив голову. Стыд перекрыл его дыхание, он не мог унять дрожь в теле. — Готов, Лейхи? — раздался голос тренера. Он был явно зол. Конечно, Айзек вывел из игры лучшего нападающего команды и прямо перед началом сезона. «Походу на лёгкие удары рассчитывать не стоит». Парень медленно поднял взгляд в сторону, откуда шёл голос тренера, и увидел Итана. Господи, Айзек был готов провалиться на месте. Или броситься в ноги Дома и умолять о прощении. Прежде красивое лицо близнеца было сплошным сине-красно-фиолетовым пятном: разбитые губы в корочках, синяки на скулах и щеках, два симметричных сине-черных фингала под глазами от рассеченой переносицы. Он смотрел на саба нечитаемым взглядом. А Айзек старался унять в себе неожиданный порыв умолять. — Готов, — коротко ответил подросток, стянул с себя футболку и пытался прикрыть руками обнажённые грудь и торс. Тренер вышел в центр полукруга к Айзеку, забрал его футболку и указал рукой на турник: — Тебя зафиксировать? — Нет, тренер. — Хм, — в голосе мужчины саб услышал насмешку, — как знаешь. Лицом к стене, облокотись руками, ноги на ширину плеч. Айзек принял нужную позу, он знал, как нужно стоять, их учили на уроках сабов. Он почувствовал, как его щеки залило красным от унизительного положения, и был рад, что его лица не видно. — Отлично, — сказал тренер. — Приступим? — Да, — на выдохе ответил саб. Удар. Хлопок. Розовая полоса от левого плеча до правой лопатки проявляется на теле саба, она быстро наливается краской, приобретая глубокий красный цвет. — Один, — хором скандируют игроки. Айзек жмурится и делает глубокий вход через нос. Это больнее, чем он думал. Жар от удара был точечным и жалил глубоко под кожу. Айзек уже не был так уверен в своих силах. Второй удар ложится ровной линией чуть ниже первого. Саб сжимает зубы под громкое «Два». Третий удар будто обжигает лопатки поперёк. Дыхание Айзека сбивается, он знает, что нужно дышать правильно, но ничего не может с собой поделать. Слишком больно. Удары сыпятся один за одним под громкий счёт товарищей по команде. Айзек низко свесил голову, на лбу появились капельки пота. Он не кричит, не стонет, он не издаёт не звука, лишь впивается пальцами в стену. — Десять, — слышится как будто вдалеке. «Всего лишь десять», — всплывает в голове саба, и плеть наносит новый удар по располосованной спине. Айзеку кажется, что боль поражает каждую клетку его тела. Его трясёт, пальцы царапают стену, оставляя на ней кровавые борозды. — Дыши, — приказывает чей-то голос, но парень не в состоянии подчиниться. Боль захватила его разум. Есть только огонь охвативший и терзающие его плоть. «Так не должно быть», — проносится в глубине сознания. Айзек помнит, чему учили на курсе для сабов: наказание должно приносит облегчение, вместе с болью уходит и вина. Но почему тогда вина Айзека не уходит? Почему его разум не может принять эту боль? Он же признал, что виноват перед Итаном? Новый удар ранит повреждённую кожу, оставляя бардовый кровоподтек на рёбрах. Судорога проходит по всему телу, ноги трясутся, и сабу кажется, что он сейчас упадёт. — Двадцать! — Хватит! — звучит вместе со счётом. «Что? Почему?» — Айзек не понимает, что происходит. Удары прекратились, но парня всё равно трясло, мыщцы были напряжены и натянуты, он не мог расслабить их, как бы не хотел. — Хватит, тренер! Прекратите! — Итан, какого хрена ты творишь? — С него достаточно! — Это не тебе решать! Ему назначили тридцать, значит он должен их получить. Это для его же блага! — Какое к чёрту благо? Он сейчас сознание потеряет! — Не моя вина, что он не может принять свое наказание! Не лезь! — Дайте ему хотя бы минуту передохнуть! Айзек слышал этот диалог, но всё равно ничего не понимал. Ему не нужно время, ему нужно, чтобы все быстрее закончилось. Ему нужно избавиться от вины, ему нужно прощение. — Айзек… Тихий голос раздался прямо над ухом, саб вздрогнул от неожиданности. Он почувствовал, как кто-то касается его ладони, и открыл глаза, делая первый полноценный вдох с начала порки. — Айзек, дыши! Сейчас, почему-то, парень не смог ослушаться и сделал глубокий вдох, потом ещё один, и ещё, постепенно восстанавливая дыхание. Стало немного легче, хоть спина горела и щипала от пота. — Вот так, молодец! — хвалил кто-то рядом, гладя тыльную сторону его ладони. Внутри саба разлилось тепло от похвалы, и даже стало казаться, что боль чуть притупливается. Айзек нашёл в себе силы и поднял голову, смотря на чужую руку на своей. Пальцы саба были в крови, царапая стену, раскрылись старые, неуспевшие зажить после холодильника раны. — Прости меня, — саб узнал Итана и вздрогнул, когда Дом переплел свои пальцы с его. — Я не хотел причинять тебе боль. Ты был прав, я думал только о себе. Я не хотел понимать причины твоего отказа, я просто хотел, чтоб было по моему. Айзек смотрел на их пальцы и не двигался. — Прости меня за столовую, прости за то, что доставал тебя, — близнец шептал извинения, а саб чувствовал, что на его глаза набегают слезы. — Прости за раздевалку. Твоей вины нет. Я получил то, что заслужил. Прости, что тебе приходится расплачиваться за мои поступки. Я бы очень хотел забрать твоё наказание. — Нет, — хриплым голосом прошептал Айзек, отрицательно качая головой. Слезы ровными дорожками полились из глаз. — Я виноват. Я сорвался. Я хочу сделать то, что должен. Я хочу принять все свои заслуженные удары. — Но они не твои, они должны быть моими, — Итан сжал его ладонь. Айзек медленно повернул голову и встретился глазами с близнецом. — Тогда помоги мне, — Дом нахмурился, он не понимал, что может сделать. — Как? — Раздели их со мной, — саб сморгнул новые слезы. — Пожалуйста, мне нужно твоё прощение… — Ты… Ты хочешь… — Итан удивленно вздернул брови. — Ты хочешь, что бы я продолжил порку? Я не могу… — Да, — на выдохе ответил саб. — Я виноват только перед тобой. Я не могу принять это наказание от кого-то другого. Пожалуйста, Итан, прости меня. Айзек умоляюще смотрел в глаза близнеца. Дом тяжело вздохнул и провёл рукой по лбу саба, убирая мокрые от пота кудри. — Прощение нужно нам двоим. Хорошо, — Итан кивнул, а Айзек облегчено кивнул в ответ, наконец позволяя своему телу расслабиться. — Давай сделаем это! Близнец отпустил руку саба и подошёл к тренеру: — Дайте плеть, дальше я сам! — Ты не можешь, — вскрикнул мужчина. — Ты даже не знаешь, как правильно бить. — Умею и знаю! Вы сами сказали, это для блага Айзека, так дайте всё сделать правильно. Голос Дома был требовательный и решительный, тренер понял, что близнец не отступит. — Если кто узнает, то у меня будут огромные проблемы! — он протянул плеть Итану, но не отпустил. — Никто не узнаёт. Да? — громко и твёрдо спросил Дом, обводя взглядом всю команду. Положительные ответы послышались со всех сторон, никто не решился бы перечить близнецам. — Не навреди, — сказал тренер, отпуская плеть. Итан кивнул. Молодой Дом нервничал, сжимая в руке плеть. Да, у него уже был опыт порки и не раз, в школе куча сабов, кто хотел его как Доминанта. Да и на курсе он был одним из лучших. Но это был Айзек, и Итан действительно боялся навредить. Близнец подошёл к сабу и прошептал ему на ухо: — Осталось десять ударов. Я не буду жалеть тебя, ты просил прощение, и я дам тебе его. Но я хочу, чтобы и ты простил меня и себя. Ты готов? — Да, пожалуйста, — не медля протянул подросток. Итан отошёл от Айзека. На пробу взмахнул плетью в воздухе пару раз и нанёс первых хлесткий удар. Саб задрожал и прогнулся в спине, сводя лопатки вместе и сильно сжимая зубы. Все мыщцы опять напряглись и стали сильно заметны на мускулистой спине. — Айзек! — грозным голосом позвал саба Итан. — Ты должен расслабиться, ты должен пропустить боль через себя, ты сам знаешь. Наше прощение зависит от тебя. Сделай это! Айзек не мог ослушаться приказа, сам не понимал почему, но просто не мог. Он должен довериться Доминанту. «Слушай его голос, он выведет тебя», — мысленно говорил сам себе Айзек. Он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов и опустил плечи, расслабляясь. Итан ждал, не наносил следующий удар, и саб был благодарен за это. — Молодец! — похвала Дома отдалась теплом в груди парня. Новый удар обжёг располосованную спину, но Айзек больше не сдерживался, он позволил этой боли пройти через своё тело. Жар от удара, казалось, прошёл насквозь через грудь, обдавая её огнём внутри, и саб с криком выпустил её наружу. — Двадцать два! — Айзек слышал только Итана, остальные голоса были лишь шумом. Саб кричал и плакал, он больше не хотел сдерживаться, Итан сказал выпустить всё, и он сделает это. Перед глазами мелькали картинки в столовой, в коридоре, в раздевалке. Ему было обидно, но он прощал. Ему было больно, но он прощал. Он виноват, но он простил. Себя и его. Последний удар прорезал тело саба, вырывая из груди всё отчаяние, все обиды, всю боль. Его вина ушла из сердца маленькими капельками крови на израненной спине. — Тридцать, — шёпот и горячее дыхание обдало ухо саба. — Ты справился! Спасибо, кудряшка! Ты молодец! Айзек тихо хмыкнул, его даже не взбесило это прозвище, сейчас оно нравилось, было в нём что-то личное, интимное, только их, как и та вина и боль, от которых они сейчас избавились. Ему хотелось дотронуться до Дома, хотелось, чтобы он тоже гладил его, чтобы хвалил, хотелось слушать его успокаивающий голос, ведь он так расслаблял. — Так, давай его сюда, — раздался грубый голос тренера, и Айзек вздрогнул. Он растворился в похвале Итана и забыл, что они не вдвоём, что за ними смотрят ещё шестнадцать человек. Мокрые щеки вспыхнули алым румянцем. — Я сам отведу его в комнату, — строго ответил юный Дом. — Ты не его Доминант, Итан. Ты слишком много на себе берёшь! — спорил тренер. — При всём уважении, тренер, но и вы не его Доминант. Это наше с ним дело, — не отступал близнец. Айзек поднял глаза на Дома, тот смотрел на тренера, сильно хмурясь и сжимая губы в тонкую полоску. Он злился. — Итан, — тихо позвал саб, убирая руки со стены и пытаясь выпрямиться, но ноги подвели его и резко подогнулись. Саб охнул от неожиданности и уже ожидал встречи с полом, но сильная рука поймала его за поясницу. — Тихо, кудряшка, куда ты собрался? Лицо и голос близнеца смягчились, когда он смотрел на саба. Он чуть подбросил его вверх, удобнее перехватывая за талию, чтобы не касаться ран на спине. — Пойдём позаботимся о тебе. Ты мне позволишь? — Да. Айзек прижался к правому боку Итана и закинул свою руку ему на плечи. Дом медленно повёл его к выходу, он не торопился и давал сабу столько времени, сколько тому было нужно. Айзек с трудом передвигал ногами, и Итан почти нёс его. Когда они добрались до двери, тренер окликнул Дома: — Итан! Не создай ненужных проблем! — Айзек почувствовал кивок, и они скрылись за дверью спортзала. Комнаты для сабов были в нескольких метрах от спортзала, а так как в это время уроки уже закончились, они смогли добраться до них незамеченными. Комната была не большая с односпальной кроватью и тумбочкой, где хранились несколько заживляющих мазей, перекись, антисептик, обезболивающее, бинты и пластырь. Также был мини холодильник, наполненный бутылочками с водой и шоколадом. Огромным плюсом этой комнаты была отдельная душевая. Такие помещения были созданы специально для сабов, получающих наказание в школе, чтобы после порки они могли привести себя в порядок. В школе их было три. Итан занёс саба в комнату, помог лечь на кровать на живот, закрыл дверь и скрылся в душевой. Айзек чувствовал себя безумно уставшим. Раны на спине пульсировали и ныли. Его клонило в сон, он тяжело моргал, заставляя себя держать глаза открытыми. Он не может заснуть, сейчас должен вернуться Итан, куда бы он там не ушёл. «Итан!» — к Айзеку пришло осознание, — «Что это вообще было?». Внутри разлились беспокойство и паника, сон как рукой сняло. " Господи, что я наделал? Я попросил Итана — Доминанта — выпороть себя! Наказать! На глазах у всей команды! А потом разрешил позаботиться о себе! Черт, черт, черт… " — сокрушался саб. — «И что теперь делать? Я практически признал его своим Доминантом! Я вёл себя так, будто он мой Доминант! Или нет? Я ничего не понимаю… Хотя Итан вроде был не против? Может это всё-таки злая шутка, чтоб опозорить меня? Но он был так заботлив… Если бы не он, я бы не справился… Мне даже немного понравилось… И он красивый… Да и не глупый… Нет! Нет, Айзек, нет! Тебе нельзя влюбляться! Вам по семнадцать! Через три месяца закончится школа, а ещё через два Итан уедет, и ты останешься один! Не мечтай! Это не для тебя!». Звук открывающейся двери вывел парня из потока своих мыслей. Итан вышел из душевой с каким-то тазиком в руках, Айзек кинул на Дома мимолётный взгляд и отвернулся. Близнец подошёл к кровати саба, опустил таз на пол и присел на край. — Айзек, — тихо позвал Дом, — ты хочешь, чтобы я ушёл? Итан звучал несчастно и печально, и сабу не понравилось это. Он не хотел расстраивать близнеца. Но он должен был его оттолкнуть, иначе потом будет больнее. Айзек смотрел в стену и молчал, не в силах ничего говорить, чувства разрывали его изнутри. — Кудряшка, — прошептал Итан и запустил руку в волосы парня, нежно массируя кожу. Это было невероятно приятно, и все защитные стены Айзека затрещали и осыпались солёными слезами по щекам. Саб ревел, а Дом гладил его голову, руки, плечи, где не было ран. Он шептал похвалы, пытаясь успокоить истерику парня. Айзек повернул зареванное мокрое лицо к Итану и взглянул в глаза. Дом слегка улыбнулся и провёл пальцем по мокрой щеке, стирая остатки слез, а потом наклонился и поцеловал в макушку. Саб почувствовал, что новый поток слез готов выплеснуться из глаз от той нежности и заботы, что дарил ему Итан. Но Дом не дал ему это сделать, он тихо мило засмеялся, видя как забавно трясется нижняя губа саба. — Всё! Больше не надо слез, — близнец опять гладил щеку парня. — Ты конечно невероятно милый с этой вздрагивающейся губкой, но без неё ты еще прекраснее. Айзек надул свои пухлые губы, наигранно обижаясь, и толкнул Итана в коленку, вызвав у Дома звонкий смех. Саб тоже не смог сдержать улыбку, и слезы отступили. — Можно мне позаботиться о тебе? — отсмеявшись, серьёзно, но в тоже время нежно, спросил близнец. — Ты уже спрашивал, — фыркнул Айзек. — Ты был немного не в себе, я хотел убедиться, что ты по прежнему не против, — пожал плечами Итан. — Так да или нет? Айзек тяжело вдохнул. Ему нравилась рука Итана в своих волосах, на щеке, но мог ли он себе это позволить. Он бы хотел… Может он заслужил хоть чуточку тепла? — Ты громко думаешь… Айзек, если ты не хочешь, я оставлю тебя в покое. Но если ты хочешь… — Я хочу, — слишком громко ответил саб. — Я хочу, — повторил шёпотом, пряча лицо в подушку. — Спасибо, — Айзек слышал, что Дом улыбается, и улыбнулся сам. — Посмотри на меня. Приказ или просьба? Саб не понял, но голову повернул. Итан нагнулся и поднял из таза мокрое полотенце, выжимая его. Он провёл им сначала по глаза парня, щекам, хмурясь, задержался на шее, где ещё виднелись розовые полосы. Айзек не сводил глаз с лица близнеца и впитывал каждую эмоцию, проскальзывающую на нём. «Неужели он правда обо мне заботится? Он так нежен… Это так не похоже на то, что я о нём знаю… А вдруг правда? А вдруг нет… Красивый… Может я всё-таки могу украсть его заботу? Хотя бы на эти пять месяцев? Смогу ли я когда-либо ещё получить такое тепло? Заслуживаю ли я такого Итана?». Дом ещё раз смочил и выжал полотенец: — Сейчас будет немного больно, потерпи, пожалуйста. Айзек кивнул, и Итан, закусив губу, принялся осторожно протирать спину саба. Лейхи сосредоточился на губах Дома: он то сжимал их, то кусал каждую по очереди, когда парень высунул кончик языка с крайне серьёзным выражением лица, Айзек невольно хихикнул. Итан повернул на него голову и широко раскрыл глаза: — Ты что ржешь? — Я не ржу, просто ты забавный, — ухмылялся подросток. — Забавный? Я вообще-то пытаюсь не сделать тебе больно, — нахмурился Дом. — Не обижайся, — саб слегка прикоснулся кончиками пальцев к колену Итана. — Мне совсем не больно, спасибо, — шёпотом сказал подросток и, заметив, что пальцы были в крови, убрал руку. — Дай сюда, — Дом схватил его за запястье и потянул. — Почему так долго заживает? Он рассматривал окровавленные тонкие пальцы, параллельно протирая их мокрой тканью. — Я не знаю, — опустив глаза, соврал саб. — Знаешь, но врешь, — твёрдо сказал Дом, будто читая его мысли, и Айзеку захотелось провалиться на месте. Итан бросил полотенце в таз и залез в тумбочку, доставая антисептик и ватные диски: — А вот сейчас будет очень больно, — тяжело выдохнул Итан. Айзек знал это и так. Он уткнулся головой в подушку, что бы случайно не закричать. Итан вылил антисептик на тампон и аккуратно прикоснулся к спине саба. Айзеку показалось, что это не прохладная жидкость, а кислота, разъедающая его кожу. Он застонал и сжал подушку руками, сильнее вдавливась в неё лицом. — Тихо, тихо, кудряшка, тут всего в нескольких местах разодрана кожа. Я быстро. Итан наклонился и дул на раны, к которым прикасался ваткой. Стало не так больно, и Айзек чуть расслабился. — Ты молодец, осталось только нанести мазь. Итан бросил вату на тумбочку и достал мазь. Он, едва надавливая, проводил пальцами по плечам, медленно спускаясь к лопаткам, добавляя мазь, прошёлся по рёбрам, густо смазывая каждую отметину, и без остановки шептал похвалы. Айзек не заметил, как начал уплывать. Ровный голос Дома убаюкивал, качая на мягких волнах. Сабу было так легко и хорошо, боль не ушла, но как-будто отдалилась, он её почти не слышал. — Хей, Айзек, проснись, — позвал его Итан, слегка толкая в плечо. Айзек недовольно разлепил веки и медленно моргал. Дом наклонился и внимательно смотрел на него, заметив лёгкую пелену во взгляде парня. — Кудряшка, ты что уплываешь? — саб замычал что-то неразборчивое. — Нет, нет, нет! Я бы хотел ввести тебя в сабспейс, но не таким образом! Возвращайся! Итан поднял саба в сидячее положение и, взяв бутылку с водой, напоил. Айзек не успел глубоко погрузиться и, когда Дом стал поднимать его, быстро вернулся в реальность. — Ты как? — голос Итана звучал обеспокоено. — Нормально. Голова немного болит. Что это было? Айзек не понимал своё состояние: минуту назад ему было так хорошо, так спокойно и тепло, а сейчас его трясёт, и он еле сдерживается, что бы снова не разреветься. — Ты… Ты стал погружаться, — беспокойство в голосе Дома увеличилось. — Ты же понял это? Айзек отрицательно покачал головой. Итан вскинул брови и вновь сильно нахмурился: — Ты когда-нибудь был в сабспейсе? Айзек молчал. Он не знал, что ответить. Нет, он не знает, что это такое. Он слышал на уроках, но никогда не испытывал. Он не правильный. Он никчёмный. Он плохой. Итану не нужен такой саб. Никому не нужен. — Айзек, всё хорошо? Дом волновался, он видел собирающиеся слезы в глаза саба, и боялся, что сделал что-то не так. «Черт, я слишком резко его вывел, он видимо испугался. Я же не знал, что он не знает о своём состоянии? Ему же уже семнадцать, как он может не знать?» — сокрушался Итан. — Кудряшка, посмотри на меня. Саб не реагировал, лишь низко опустил голову, вжимаясь подбородком в свою грудь. Дом встал с кровати и опустился на корточки напротив саба. Он нежно обхватил щеки парня ладонями и приподнял его голову. Глаза саба блестели от новых слез. — Айзек, всё хорошо, ну что ты плачешь? — Итан принялся вытирать мокрые глаза и щеки парня. — Тшш, успокаивайся, всё же в порядке. — Зачем ты это делаешь? — всхлипывая, прошептал саб. — Делаю что? — нахмурился близнец. — Зачем ты нянчиться со мной? Для чего тебе это нужно? Зачем тебе нужен я? — голос саба становился ровнее и в нём стали прослеживаться нотки злости. — Ты можешь иметь любого! Или что все уже закончились и осталась одна неиспользованная игрушка? Странный приступ ярости охватил саба, он сам не понимал, откуда взялась эта агрессия, но сейчас просто не мог ей противостоять. — Если я раздвину ноги сейчас, ты оставишь меня в покое? Я согласен! Трахни меня, и закончим на этом! Айзек потянулся к своим джинсам и стал расстегивать пуговицу и молнию. Итан с силой схватил его за запястья, останавливая, и потянул вверх, заставляя встать. Саб взвизгнул и сморщился от боли в спине и руках. Дом резко притянул парня к себе и развернулся, меняя их местами. Одной рукой он удерживал теперь два запястья саба, а второй обхватил его за поясницу, и аккуратно лёг на кровать, располагая Айзека на своём боку и груди, так чтобы саб ни с чем не соприкасался спиной. Дом положил руку на голову парня и прижал к своей шее. Айзек пытался сопротивляться, но Итан лишь сильнее надавил на его затылок и вплел пальцы в волосы. Некоторое время они молча лежали, саб ещё иногда брыкался, но Дом чуть оттягивал его волосы, призывая остановить сопротивление. Когда Айзек перестал вырываться, он снова тихо заскулил, и мокрые ручейки полились по шее Итана. — Поплачь, это нормально, всё хорошо, — Дом гладил волосы саба и отпустил его запястья. — Выплесни эмоции! Станет легче. Айзек сорвался, он ревел, выл, всхлипывал, царапал грудь Дома и вскоре почувствовал невероятную слабость, но в то же время облегчение. Слишком много на него навалилось за сегодняшний день. Итан же во время истерики парня гладил его, шептал нежности и комплименты, покачивал и убаюкивал. — Итан, — позвал саб, когда к нему вернулась способность говорить. — Прости за это… Я не знаю, что со мной… — Это не твоя вина, кудряшка. Я не заметил, что ты начал улетать, а когда понял, то слишком резко тебя потянул, и ты упал. — Понятно… — протянул Айзек, толком ничего не поняв, но сейчас его волновало другое. — Ты не ответил. — В смысле? — Итан нахмурился и чуть повернулся, приподнимая голову, чтобы посмотреть на саба. — Ты не ответил, зачем тебе всё это? — Ты серьёзно? Я тебе уже много раз говорил, — фыркнул, немного раздражаясь, близнец. — Нет. Ты говорил, что хочешь меня, но не говорил зачем, да и что это вообще значит, — Айзеку надо было знать ответ. Он должен понять, что будет дальше. — Ты мне очень нравишься, кудряшка, — на выдохе проговорил Итан. Айзек издал нервный и громкий смешок, а близнец надулся и разозлился. Он отпихнул саба и попытался встать с кровати, его оскорбила реакция парня на свои чувства. Но Айзек остановил его, прижимаясь сильнее к груди Дома. — Прости, просто… Это странно, — Айзек пожал плечами. — Ну уж извини, если мои чувства странные! — раздражённо фыркнул Дом. — Какие есть! — Я не это имел ввиду… — Айзек тяжело выдохнул, обдавая шею Итана своим дыханием, вызвав у того мурашки. — Что дальше? Что мы будем делать? — Не знаю, для начала можно просто пообщаться, — неуверенно ответил близнец. — Не знаешь… — протянул саб, задумавшись. — Итан, ты — Доминант, я — сабмиссив. Мы не общаемся просто так друг с другом. Мы не можем дружить… — Почему? Разве это запрещено? Тем более пока мы подростки и можем не следовать регламенту. Я постоянно общаюсь с сабами. — И скольких из них ты подчинял и трахал? — вопросительно задрал бровь Айзек, смотря на Дома с укором. — Эээ… — Итан засмущался и стыдливо отвёл глаза в сторону. — Я не считал… Ну… Может… Блять! Ладно ты прав со всеми… У меня были сцены или секс со всеми сабами, с которыми я общался. Айзек хмыкнул, он и так знал это. В их школе, да и в соседних, остались единицы сабов, кто не был с Итаном, ну если не считать девушек-сабов, близнец предпочитал исключительно парней. — Это общеизвестный факт! — Что? — возмущённо воскликнул юный Дом. — Расслабься, Казанова! — Айзек похлопал ладошкой по груди Итана. — Мне всё равно, это твоё дело. Но вот с кем из этих сабов ты общаешься по сей день? Кого ты можешь назвать своим другом? Итан задумался. Он неплохо общался с сабами, но как только они покидали его комнату, интерес пропадал, и после Дом прямо посылал их на все четыре стороны, как бы за ним не бегали. — Я понял, к чему ты клонишь. Да, я — мудак! Доволен? — Айзек усмехнулся и угукнул. Дом взял ладонь парня и переплел их пальцы. — Ты другое. — Какое? — тихо спросил Айзек, наблюдая и наслаждаясь поглаживаниями Дома. — Я навряд ли смогу объяснить… Ты заставляешь чувствовать. Когда я вижу твою слишком широкую, какую-то чертовски дурацкую и несуразную, но невероятно милую и забавную, улыбку, я не могу перестать смотреть. Твои вечно испуганные, расширенные глаза вызывают желание успокоить, избавить от страхов. И, черт, эти твои кудряшки… — Итан запустил свободную руку в волосы саба. — Я… Я не хочу тебя трахать… Ну то есть хочу! Очень хочу! Прям пиздец как! — Айзек прыснул смехом в шею Дома. — Блять! Хватит ржать! Я тут тебе о чувствах говорю, — наигранно надулся Итан. — Ты говоришь, что хочешь трахать меня, — Айзек широко, довольно улыбнулся. — Помимо всего прочего, — близнец улыбнулся в ответ. — Ты вызываешь желание, много желаний… Я хочу привязать тебя к себе и не отпускать, хочу скрыть тебя ото всех, чтобы никто не мог тебе навредить. Никто не должен видеть тебя, слышать твой голос, чувствовать твой запах, они недостойны наслаждаться тобой. Это сложно объяснить словами… Мой внутренний Доминант орёт взять, подчинить, заботиться и оберегать. Мне рвёт крышу рядом с тобой, кудряшка, — Итан тяжело и устало выдохнул. — Я никогда не испытывал ничего подобного… Айзек не знал, что сказать. Итан влюблён, но сам он нет. Да, Дом ему нравится внешне, и сейчас они легко и приятно общаются, Итан безумно заботлив и нежен, Айзек в жизни не испытывал, столько тепла, как сегодня от близнеца, но до сегодняшнего дня и особенно после недавних событий он считал его конченым богатеньким ублюдком, которому всё достаётся на блюдечке и который только и знает, что брать всё что вздумается. Он даже и предположить не мог, что Итан может что-то чувствовать, а тем более к нему. Айзеку нужно время, нужно подумать, разложить мысли по полочкам. Он не хотел отталкивать Итана. Ему нравились его голос, его прикосновения, его похвалы. Он решил, что заслужил это тепло. Но он не хотел использовать близнеца. Айзек понимал, что так поступать нечестно. Саб запутался. Он чувствовал себя ужасно выжатым. — Итан, — парень нарушил непродолжительное молчание, — мне бы очень хотелось ответить тебе тем же, но это значит соврать. А я не могу этого сделать, не когда ты так добр ко мне. Я очень благодарен тебе за то, что помог сегодня в зале, за то, что помогаешь сейчас. Никто и никогда не заботился обо мне. Я не знаю тебя… Вернее я не знаю эту твою сторону… Я думал, ты… — Расслабься, кудряшка, — перебил саба Дом. — Я запугивал тебя, я издевался над тобой, я вёл себя как последний придурок. Откуда у тебя может быть хорошее мнение обо мне? — хмыкнул Итан. — Я не жду сейчас от тебя ничего. Я просто прошу дать мне шанс исправить всё то дерьмо, что я творил. Я всю жизнь живу под маской мудака, так требует от меня общество, но тебе хочу показать себя настоящего. Просто дай мне возможность сделать это, — Айзек мог, даже хотел. Ему нечего терять, и почему бы не позволить себе получить что-то хорошее. — Хорошо, — саб кивнул, — давай попробуем. Итан счастливо заулыбался и чмокнул парня в макушку. — Спасибо, ты даже не представляешь, как я благодарен тебе за это, — Айзек потерся щекой о плечо Дома, тоже улыбаясь. — И что теперь? Ты типо мой Доминант, и наденешь на меня ошейник? — Я бы хотел, — близнец погладил кожу на шее саба. — Но пока давай просто пообщаемся. Нам некуда торопиться. Айзек был не согласен, что им некуда торопиться, у них всего пять месяцев, но спорить не стал, им и правда стоит узнать друг друга получше. Они лежали и болтали на разные темы: о учителях и учениках, о тренировках, о любимых фильмах, о видеоиграх и ещё куче всякой всячины, пока в дверь не стал настойчиво стучать охранник. Оказывается уже был вечер. Они быстро собрались, Итан вылез в окно, дабы их не застукали, он хотел проводить парня домой, но Айзек отказался, объяснив, что отец может увидеть. Саб видел, как Итан сжимает зубы при упоминании отца, Дом явно хотел обсудить эту тему, но очередной стук охранника прервал их, и Айзек был рад, что удалось избежать неприятных вопросов. Когда саб добрался домой, отец уже спал как обычно на диване. Айзек выдохнул и тихо поднялся к себе. Парень переоделся и завалился на кровать. Он достал телефон, который оповещал о новых сообщениях. Итан. Айзек невольно улыбнулся экрану. «Ты дома?» «Напиши как будешь дома» Не прекращая улыбаться, саб написал в ответ, что дома и уже собирается спать. «Сладких снов, кудряшка* Уже жду завтра***» Айзек умилено таращился в экран, не веря, что всё это происходит с ним. Пожелав спокойной ночи Итану, саб отложил телефон и залез под одеяло, укладываясь. Поймав себя на мысли, что тоже ждёт завтрашний день, парень провалился в блаженный сон.