***
Вечером с паршивым настроением и легким раздражением Ли поехал встретиться с лучшим другом, дабы хоть как-то отвлечься от неудачного судебного заседания. В любой другой день он бы умчал домой, чтобы снова перепроверить все документы и попробовать ещё раз выстроить свою позицию для апелляции, но сегодня ему набрал Чанбин и попросил уделить хотя бы один вечер. — Из-за твоей работы мы так редко видимся, — звонко проговаривает друг, чтобы его было слышно, несмотря на громкую музыку, и параллельно показывает бармену жест, дабы тот налил им виски. — Слишком много работы… — устало выдыхает Хо, растягивая галстук на шее. — Ты ведь знаешь, что как только приходит осень… — Всем сразу же нужен адвокат, — заканчивает Бин и подает другу стакан с крепким алкоголем. — А в целом как дела на работе? — Да нормально, наша фирма процветает, так что пока особых проблем нет, — улыбается Ли и делает глоток, который приятно обжигает горло. — Они должны тебе руки целовать за то, что ты приводишь им столько клиентов, — проговаривает Со и также отпивает виски. — Ты всегда любишь преувеличивать, — скромничает Минхо, а после фокусирует взгляд на ядовитой жидкости в прозрачном стакане. — Говорю, как есть, просто, — с широкой улыбкой произносит лучший друг, после чего замечает изменения на лице Хо. — Ну давай. Рассказывай, что тебя беспокоит. Я же вижу. — Да нормально всё… — тянет парень, отодвигая от себя ёмкость с алкоголем. — Просто бесит, понимаешь? Чанбин довольно улыбается и облокачивается на барную стойку, не отрывая взгляда от собеседника. За все годы дружбы он привык, что Ли никогда сразу не рассказывает о том, что у него внутри, и что Минхо — это тот самый тип людей, которых нужно всегда подталкивать к разговору. — Вот теперь ты больше похож на себя, — вырывается безобидная колкость, которая как масло в огонь. — Слушаю. — Этот выскочка… Терпения на него не хватает уже, — Ли допивает остатки виски и просит бармена повторить, после чего расстегивает верхнюю пуговицу на рубашке. — Бесит. До дрожи бесит, когда он обходит мою защиту. — Неужели речь снова пойдет о Хван Хенджине? — хитро улыбается Со и отпивает новую порцию яда. — О ком же ещё, — фыркает Минхо и принимается указательным пальцем выводить круги на бортиках стакана. — У меня больше нет конкурентов, и ты это прекрасно знаешь. — А ты прекрасно знаешь мою позицию насчет этого, — продолжает ухмыляться Чанбин, искоса поглядывая на раздражительность своего друга. — Со, «он тебя хочет» это не позиция, а твоя больная фантазия, — устало выдыхает Ли, откидываясь на спинку барного стула. — Да что ты? А может, просто кто-то, кроме юриспруденции, ни в чем больше не разбирается? — выпаливает Чанбин, но когда ловит возмущенный взгляд друга, продолжает. — Как минимум в поведении людей точно. — Бред. Я безупречно разбираюсь в людях и могу с лёгкостью прочитать и понять поведение человека. — Лучше бы ты в себе разобрался, — на выдохе произносит Бин, покручивая кольцо на пальце. — А что со мной не так? — приподнимая бровь, спрашивает Минхо перед тем, как сделать глоток. — Друг, если бы я тебя не знал, то подумал бы, что и ты его хочешь, честно. — Я? Его? — едва не давится алкоголем Ли. — Нет уж, увольте. Лучше всю жизнь дрочить в кулачок, чем иметь что-то общее с ним, кроме судебных слушаний. — Скажу одно: тебе безумно нравится спорить. — Это да. — И особенно с ним. — Это тож… Стоп, нет, не путай. Спорить с кем-то — это одно. Это искусство и двигатель жизни. Спорить с ним — это моя работа. Я за это деньги получаю, — заумно и немного по-философски гнет свою линию Хо. — Как бы эта работа не перешла в горизонтальное положение, — улыбается сам себе Чанбин, перед тем, как сделать последний глоток виски. — Ай, зря я вообще о нём заговорил, — возмущается Минхо и допивает остатки алкоголя. — Каждый раз этот разговор заканчивается одним и тем же. — Всё-всё, закрыли тему, — Со сдается и поднимает руки перед собой. — Курить со мной пойдешь? Как раз проветришься. — Неа, лучше в уборную схожу, мне ещё не сильно в голову дало, — отмахивается Ли и встает со стула, дабы пройти в туалет. В основном Минхо редко ошибался и принимал неверные решения, но сегодня весь день у него как-то не задался. Дойти до уборной оказалось той ещё задачей, учитывая сам маршрут и препятствия на пути к цели. Хо нужно было ловко пройти через весь танцпол и обойти море пьяных людей, дабы достигнуть желаемой точки. Ещё и виски, словно насмехаясь над самоуверенностью Ли, взяло парня в свои узы быстрее и сильнее обычного. В голову проникает легкая дымка, что туманит разум, а по телу разливается тепло, делая движения и ход более мягкими и расслабленными. Взгляд теряется среди тысячи мигающих огней из-за стробоскопа и неоновых оттенков на одежде людей, которые бьют по глазам и вынуждают щуриться. Медленно перебирая ногами, Ли почти достиг своей цели, пока его внимание не привлёк звонкий и до боли знакомый голос прямо возле уха: — О-о-о… Это же сам Ли Минхо! — чужая рука закидывается на плечо, ввиду чего парень сразу напрягается. — Не думал, что ты умеешь веселиться. — Какая встреча, Хван, — с нескрываемым раздражением произносит Ли, скидывая руку брюнета. — Ты, я вижу, уже отмечаешь. — Ну конечно! Сегодня же такой праздник, не знал? — все такой же веселый и надменный тон сохраняет адвокат, отпивая алкоголь со своего стакана. — Удиви меня, — проговаривает Хо и, заранее зная ответ, складывает руки на груди, таким образом демонстрируя искусственную заинтересованность. — Именно сегодня величайший адвокат нашего времени Хван Хенджин выиграл очередное и не последнее дело у своего давнего друга. Ты рад? — выпаливает счастливый парень и вновь закидывает руку на чужое плечо. — Грех не отметить. — Это всё? Тогда я пошел. — Ну подожди… — обижено тянет Хенджин и хватает за руку Ли, скорее, чтобы не упасть самому, нежели остановить, а после возвращает себе прежнюю ухмылку. — Если ты здесь, значит, вероятно, тоже пил. — Гениально. Нет, я бы даже сказал блистательно, — саркастично произносит Минхо, оглядывая расслабленную фигуру своего давнего соперника. — О, Ли… — наигранно отвечает на колкости Джинни, изображая растроганность, одновременно одаривая старшего объятиями. — Ты тоже радуешься моей победе? — Эй-эй, аккуратней со стаканом, придурок! — раздраженно вопит Хо, когда высокий парень виснет на его шее, а содержимое всё же успевает выплеснуться из ёмкости прямо на рубашку Ли. — Полный улёт. — Ой! — единственное, что успевает произнести Хван, рассматривая затуманенным взглядом влажный участок на ткани. — Разлил, что ли? — Издеваешься? — коротко и с нотками пассивной агрессии спрашивает Минхо. — Ну не дуйся ты, это же всего лишь рубашка и всего лишь виски, — чуть ли не мурчит Хенджин, который умудряется даже в такой ситуации сохранять свой оптимизм. — Хочешь, куплю тебе новую? — Мозги себе купи, — нервно произносит Ли, прежде чем покинуть веселую компанию своего давнего знакомого. Возмущению не было предела. День явно пытался выбить Минхо из колеи, что раздражало сильнее, нежели присутствие самого Хвана, который в завершении стал вишенкой на торте. Ли откровенно злился. На неудачный рабочий момент, на Хенджина, но большего всего, конечно же, на себя. Ему ничего не стоило как всегда послать Хвана куда подальше и пойти с первоначальной целью до уборной, но он остановился. Остановился и пытался ещё поддерживать разговор с человеком, который выводил его из себя и рушил и без того хрупкое равновесие внутри. Парень не знал, почему выбрал именно такой сценарий развития событий, но удовольствия он точно не принес. Сейчас же он стоит в едва освещенном помещении у зеркала и пытается спланировать свой дальнейший ход. Ехать домой переодеваться — не вариант, но и продолжать вечер в замызганной одежде — тоже так себе идея. Усталый выдох. Когда раздражение начинает спадать, Ли вновь ощущает усталость и расслабление, что подарил ему ранее выпитый алкоголь, запах которого теперь полностью пропитал одну из его любимых белых рубашек. Парень рассматривает изнуренный взгляд в едва видимом отражении и включает воду, чтобы умыться. — Либо он перепил, либо он козёл по жизни. Должен же быть предел… — шепчет себе под нос Минхо. — Возможно, верны оба варианта, — раздается за спиной адвоката. — Теперь ты меня и здесь преследуешь? — фыркает Хо, вытирая лицо бумажным полотенцем. — Эй, Ли… — неуверенно начинает Хван, но обрывает фразу. Минхо всматривается в зеркальное отражение собеседника. Высокий, стройный, элегантный и с минимальной ясностью в глазах, он стоял на входе в уборную с опущенным взглядом, нервно кусал собственные пухлые губы и разглядывал грязный пол уборной, не решаясь поднять голову. Таким Хо его видел впервые, что явно выбивалось из привычного образа заносчивого Хвана. Сейчас он был больше похож на виноватого щенка, что пришел просить прощения, нежели на успешного и самодостаточного адвоката. — Что ещё? — короткий вопрос от Хо, дабы хоть как-то разбавить эту нависшую тишину. — Хочешь… — медленно начинает Хенджин и делает шаткие шаги навстречу Ли. Минхо лишь молча наблюдает за нестандартным поведением своего давнего знакомого. Он пытается собраться с мыслями на случай, если Хван захочет выкинуть еще какую-то издевку, но все тщетно. Алкоголь полностью блокировал все попытки вернуть себе самообладание, а духота крошечного помещения дурманила сознание. Взгляд сам по себе скользил и нагло измазывал собой слабо подступающую высокую фигуру Джини. — Что ты делаешь? — отводя взгляд в сторону, спрашивает старший, когда Хенджин прижимает его к поверхности раковины, упираясь обеими руками по бокам от него. — Признаю… — устало выдыхает Хван прямо в шею Ли. — Я виноват, поэтому… Хочешь, я отдам тебе свою рубашку? — Хочу. — Серьезно? — глаза мгновенно округляются. — Ладно, тогда… Хенджин делает шаг назад и ещё раз осматривает Минхо, думая, не шутка ли это. В моменте замечает, как уши старшего покраснели, но тут же отбрасывает дурные мысли и скидывает всё на алкоголь. Парень ещё раз усмехается комичности всей ситуации и принимается расстегивать рубашку. — Ты тоже, — томно произносит Джини, не отрывая взгляда от своих занятых пальцев, на которые так сильно пялился последние несколько секунд Хо. — Тоже? — нервно сглатывает Ли, когда его отвлекают от весьма увлекательного занятия. — Раздевайся. Эта короткая фраза от человека, который так любил играть на нервах Минхо, заставляет его сердце сжаться от неожиданности. Конечно, никакого дурного контекста, но почему-то она нашла свой отклик, а равномерно дышать становилось ещё сложнее. — А… да… Аккуратными движениями Ли расстегивает пуговицы на собственной рубашке, а сам едва не давится собственной слюной, когда перед ним уже стоит наполовину раздетый парень. Он нагло лавирует взглядом по его телу и мысленно проклинает работу, из-за которой его личная жизнь давно была на паузе. Все же деньги и работа — это, безусловно, круто, но долгое отсутствие партнера сейчас давало о себе знать. Даже если не отношения, то хотя бы секс. И почему именно сегодня он оказался в такой глупой ситуации? — Эй… — мягкий шепот обжигает и без того раскрасневшиеся уши. — Тебе помочь? Или ты специально и одну и ту же пуговицу крутишь? — Что? — Ли, который слишком сильно задумался, сам не заметил, как беспардонно рассматривал чужой оголенный торс, кусая щеку изнутри. — Неужели ты засмотрелся на меня? — самовольно тянет Хван, непозволительно близко приблизившись к собеседнику. — Больно надо, — смущённо произносит парень, которого так быстро раскусили. — Давай свою рубашку. Теперь уже и Минхо стоял по пояс оголенный и сконфуженно потирал шею рукой. Под пристальным и изучающим взглядом Хенджина он чувствовал себя абсолютно беззащитным и уязвимым. Складывалось ощущение, будто бы он читает его, как открытую книгу — что поведение, что мысли. — Ты смутился что ли? — язвительно и внезапно интересуется Хван, протягивая свою черную рубашку. — Сегодня всё бесит просто, — огрызается Ли, выхватывая одежду и протягивая свою в ответ. — Ещё я твою рубашку не носил. — Ха, значит, тебя так трясет от недовольства находиться в моей рубашке? — ошарашено спрашивает Джини, в то время как Хо спокойно одевается. — Представь себе. Вдруг Хенджин резко хватает Минхо обеими руками за воротник своей рубашки и притягивает к себе. Он бесцеремонно заглядывает в чужие глаза в попытках найти там ответы на свои вопросы и злится ещё больше, когда осознает силу темноты, что притягивает его всё глубже и ближе к себе. Ли, не ожидавший подобных действий, теряется, но лишь на секунду, а после хмурится и хватает Хвана в ответ. — Эй, совсем страх потерял? — недовольно произносит Хо, чувствуя, как огонь внутри него разжигается с новой силой. — Хах… — Джинни улыбается и на мгновение закрывает глаза, а после тянет Ли ещё ближе к себе, сокращая расстояние между ними до минимума, так, чтобы говорить чуть ли не в губы. — Насколько же ты меня ненавидишь? Минхо становится плохо от подобной близости, а сам он ощущает, как сильно внутри него бурлят давно позабытые чувства, что смешиваются между собой и наполняют его до краев, вынуждая задохнуться в этом океане. — Достаточно… чтобы проехаться по твоей самодовольной роже, — ухмыляется Хо в попытках надеть маску безразличия. Алкоголь в организме не даёт реагировать на чужие слова, сразу же тормозит и пылает красной кнопкой в голове. По бедру Ли скользит ещё одна рука: она холодная, а пальцы у владельца длинные. Парень ведёт ими вверх, вынуждая Хо закусить губу, дабы не издать непрошеный стон. — Тогда… — Хенджин прикасается своим носом к чужому, томно выдыхает в губы и хитро улыбается, прежде чем продолжить, — ударь меня, Ли. С удовольствием.***
MOVEMENT — Us
Последующие действия для каждого из парней были словно в тумане и на уровне инстинктивного поведения, где присутствуют лишь страстные поцелуи, властные касания и несдержанное желание доминировать. Минхо не особо осознал момент, когда поддался эмоциям, как чуть не раздел полностью Хенджина и особенно как согласился поехать к нему домой в перерыве между ласками, отправив лучшему другу спешное сообщение о том, что у него резко появились неотложные дела. Когда они приехали на такси к высокому небоскребу, где обитал Хван, Ли немного пришел в себя и стал понимать абсурдность происходящего, но думать об этом почему-то не хотелось от слова совсем. Ощущения, которые искрились у него внутри, были сильнее любой логики, которой он так привык руководствоваться по жизни. Завтра они наверняка пожалеют о содеянном, однако оба решают сделать акцент на сегодняшней ночи. Двери в квартиру быстро открываются, и Хенджин спешит захлопнуть их за Минхо, после чего тут же прижимает его сильнее к твердой поверхности: — Если бы не камеры в лифте… — шепчет Джинни, прежде чем вновь накрыть чужие уста своими. — Мы бы там и остались, — расслаблено добавляет Ли и медленно ведет руками к грудной клетке Хвана, после чего спускается ниже, к животу, заставляет вздрогнуть и снова возвращается наверх, к шее, давит на горло и вынуждает запрокинуть голову, а большим пальцем давит на челюсть, безмолвно приказывает открыть рот. Старший притягивает Джинни, вовлекая в долгожданный поцелуй, а тот мычит, не успевает возмутиться, сказать все те оскорбления, что крутятся на языке, потому что его язык сейчас крутит Минхо. Ему кажется, что он теряет сознание: хватка на шее не становится мягче, а внутри жар только сгущается. Хван тянется своей рукой к чужой, чтобы убрать её, но чувствует себя невероятно слабым, когда с ним обходятся вот так. Это невероятно смущает и бьёт по отработанной годами гордости, но останавливаться никому сейчас не хочется. Доводить вот так друг друга до исступления нравится наравне с постоянными препираниями, которые стали неотъемлемой частью жизни. — Эта твоя сторона… мне нравится намного больше… — на выдохе шепчет Джинни, но Минхо лишь самодовольно скалится перед тем, как продолжить. От таких интенсивных поцелуев становилось жарко не только внутри разгоряченных тел, но и вокруг. Хенджин выдыхает через нос, сильно сжимая бедро Ли, из-за чего последний издает самый прекрасный звук, что младший когда-либо слышал от него. В этот же момент Джинни осознает, что ему конкретно сносит крышу, когда он видит и чувствует такого открытого и искреннего Минхо. Не в силах сдерживаться от накатившего возбуждения, хозяин квартиры тянет за руку Ли и ведет его за собой в спальню. Обычно Хван никого не пускает ни то что в спальню, даже на порог собственного жилья, но Минхо… Сегодня он делает исключение, потому что знает, что этого больше не повторится. И Хенджину многое хочется ему высказать, возможно, обсудить, однако когда он видит блуждающий и помутненный от разрывающего изнутри исступления взгляд Ли, парень забывает обо всех формальностях и полностью отключает мозг. Единственное, что сейчас в голове у Джинни — это Хо, который заставляет одним своим видом забыть, какого это — нормально дышать. С приходом парней спокойная атмосфера спальной комнаты сразу меняется. Она с каждой секундой ещё больше наполняется первозданным хаосом огненных ощущений, что искрились в воздухе и оставались на коже яркими вспышками. Хоть это и была квартира Хенджина, Минхо быстро перенял инициативу на себя, толкнув его на кровать и сделав упор на одно колено между чужих бедер. — Всегда знал, что тебе нравится смотреть на меня свысока, — ухмыляется Хван, рассматривая, как Ли одним ловким движением скидывает рубашку на пол. — А я всегда знал, что у тебя слишком длинный язык, — нависает над парнем Хо и шепчет прямо в шею, параллельно вдыхая вишневый аромат духов. На бёдрах чувствуется давление чужого тела: Минхо умело выводит горячим языком зигзаги на шее Хвана, оставляя мокрые следы, и непроизвольно прижимается оголенным торсом. Джинни, который не в силах сдерживаться, ведет рукой к основанию бедра, а потом к колену, прежде чем завернуть на внутреннюю сторону. Ли останавливается и неожиданно даже для себя стонет, как только чужие пальцы коснулись болезненно твердого члена через ткань штанов. У Хенджина сердце сжимается от радости, когда он слышит подобное от своего давнего соперника, и он едва не скулит от счастья, чувствуя, как сам не на шутку возбудился. Всё же это приятней споров. Жар полностью накрывает, растекается по телу от кончиков пальцев вверх по ногам, всё выше и выше, пока не достигает своего места назначения. Возбуждение Хенджина заметно набирает обороты, когда Ли опускается ниже и прижимается пахом, после чего плавно скользит через ткань плотных брюк. Трение достаточно сильное, но этого всё равно мало, Хвану нужно освободить себя из этих штанов. — Сними их уже, — тяжело выдохнул Джини, откинув голову назад. — Где же твое терпение, — язвительно произносит Минхо, затем притягивает парня ближе к себе за подбородок и заглядывает в глаза. — Не знал, что ты такой слабый. — Мы так похожи, — ухмыляется тот и дотрагивается языком к чужой ладони, что всё так же фиксировала их близость. От накрывшего лавиной возбуждения остатки здравого смысла просто растворились и остались где-то в прихожей. Джинни немного перенимает инициативу, тянется к Ли, сам прижимается, сам трется о заметный стояк, сам вовлекает в поцелуй и откровенно стонет, теряя голос. Минхо едва находит в себе силы оторваться от чужих губ, чтобы стянуть штаны. Хван улавливает ход мыслей, и когда он остаётся в одной рубашке, а старший лишь с опущенными штанами, то обхватывает своими длинными пальцами оба члена, из-за чего Ли издает задушенный стон. Однако это только больше провоцирует Хенджина на действия, поэтому он начинает медленно и томно водить рукой вверх-вниз, размазывая предэякулят, дабы довести Хо до критичной точки. Парень грязно ругается и прерывисто дышит, когда рука младшего соединяет их возбуждения вместе, ведь он буквально сходит с ума от движений и теплоты чужого члена на своем. Минхо опускает голову, осторожно следит за процессом, а после аккуратно сплевывает между двух головок. Вязкая, словно сладкий мёд, слюна медленно стекает к основанию, и Хван неторопливо разматывает её пальцами, нервно закусывая губу и сдерживая желания застонать от удовольствия. В этот же момент Хо целует его жадно, а Джинни на это действие даже лицо подставляет. Ему нравится ощущать, как его рот буквально облизывают и вылизывают, словно в этом мире нет ничего вкуснее. В этот миг глаза сами собой закрываются. Одна рука Хенджина всё ещё двигается вверх-вниз, другая же торопливо стягивает с себя рубашку. — Я сейчас порву её, — с небольшой хрипотцой шепчет Минхо и проводит кончиком носа по чужой шее, от чего Хвана накрывает новой волной пробегающих по телу мурашек. — Тогда у тебя будет на одну рубашку меньше, — скалится Джинни и быстро скидывает с себя последний элемент одежды в сторону. Минхо завороженно фокусирует взгляд на обнаженном парне. Здесь, в свете ночных огней города, что проникают сквозь панорамные окна и хоть немного освещают темную комнату, Хенджин выглядит просто потрясающе. На удивление, у него рельефный живот, крепкие руки и грудь, облитые гладкой бледной кожей. Ли словно в бреду, проводит кончиками пальцев по чужому телу, будто бы Хван был исключительным творением или совершенным произведением искусства, и теряет последние сомнения касаемо своего выбора. — Ты так сильно хочешь меня… — шепчет утвердительно Джинни, сам довольствуясь данным фактом. — Бесишь, — отвечает Минхо и резко разворачивает Хвана спиной, с силой прижимая к себе. — Потому что хочешь? — Потому что ты прав. Чудесно. Нет, просто превосходно. Хенджину больше ничего и не нужно было слышать. Он, что вполне ожидаемо, замечает на лице Ли удивление, когда встает на колени перед ним и начинает доставать все необходимой с прикроватной тумбочки. Тут же Хо ловит на себе выжидающий взгляд младшего, что лежит на животе, и демонстрирует великолепную округлость своей натренированной задницы со смазкой в руках. Облегчающий выдох, потому как ему ещё не приходилось бывать снизу, а тратить время на выяснение этого момента совсем не хотелось. Однако Ли точно знает, что Хенджин не позволил бы никому доминировать над собой, а это значит… Интересно. — Сам просишься, — игриво констатирует факт Хо и запускает руку в волосы, убирая слегка влажную челку и чувствуя, как внутри поднимается новая волна возбуждения. Ли уверен, что сейчас он больше похож на какого-то сумасшедшего, ведь эту безумную и самодовольную улыбку невозможно было читать по-другому. Хван молчит. Знает, что Минхо прав. Уверен, что он всё давно понял. Смущается ещё больше и прячет раскрасневшееся лицо в изгибе локтя, а после упирается коленями в излюбленный твердый матрас, затаившись и доверившись. Открыв смазку, Ли обильно выдавил лубрикант на пальцы, после чего медленно обвёл колечко мышц и проник в разгоряченное тело Хенджина. Младший от такого выгибается и приглушенно стонет куда-то в матрас, но Минхо не останавливается, а наоборот, продолжает поглаживать изнутри мягкие стенки, параллельно проталкивая ещё один палец. С кем-то другим Хо вряд ли бы стал так сильно заморачиваться, но… Почему-то с Джинни он так поступить не может, а посему медленно двигает пальцами ещё и ещё, замечая, как парень прогибается, отставляя задницу сильнее, и раскрывается перед Ли. — Нравится? — достаточно риторичный вопрос звучит от старшего. — И-издеваешься, — между стонами произносит Хван, сжимая в руках простынь. — У меня был хороший учитель. Дьявол. Сдерживающие желание цепи спадают, и Минхо, предварительно надев защиту, приставляет член к мокрому от смазки колечку мышц, в то время как Джинни, ощущая легкое давление, подается навстречу с довольным мычанием. Хван чувствует, как его тело, его вены наливаются свинцом. Предвкушение волной вниз по спине, и движения становятся обманчиво мягкими, и зрачки расширяются, и сердце бьётся яростнее, хотя кажется, куда ещё сильнее. Он полностью отдается ощущению, когда старший прижимается сверху грудью к его спине. Комната полностью окутана дымкой из душащего исступления, и Минхо, которому моментально сносит крышу, входит жестко, как обычно, но все равно старается думать о чужом удовольствии. Он целует младшего в шею и чувствует, как кровь в венах закипает и выпаривается, а сосуды слипаются. В животе всё сжимается, когда он ощущает, как изящные пальцы с несколькими кольцами зарываются в его волосах. Это что-то невероятное. Ли с обожанием скользит ладонями по сильным плечам и груди, пока в его бедра впиваются ногтями, откидывает голову назад от удовольствия, которое переполняет все его тело, а после тянется обратно, поддается вперед, тем самым проникает глубже и оставляет роспись укусов и засосов на плечах Хенджина. Громче, Джинни. Аккуратными движениями Минхо укладывает младшего полностью на мягкую поверхность, а сам упирается руками в матрац и начинает двигаться более глубоко и размашисто, постепенно набирая привычный быстрый темп. Хван тянется назад, находит чужие губы, увлекая в поцелуй, и притягивает ближе к себе, не оставляя между телами и миллиметра. Сегодня он идет вразнос и, наконец, дает волю чувствам, что держал в себе всё это время. Наконец-то между ними что-то, кроме войны. Близость отупляет. Выбивает из головы всё, что только можно. По лбу стекает капля пота, только тогда старший осознаёт, что весь мокрый. Хван зажмуривается, ощущая полыхающий жар в груди, который быстро перетекает вниз. Дыхание замирает. Минхо прикусывает плечо Джинни и одной рукой подбирается к шее, заставляя его снова подняться, встать сначала в коленно-локтевую, хотя это тяжело, когда тебя так трахают. Ли крепко держит чужое горло, дышит громко на ухо и зарывается носом в волосы, вдыхая нежный аромат дорогих духов. Сильнее. Минхо чувствует эту мольбу. Он вбивается ещё и ещё, опаляет горячим дыханием влажную шею и затылок там, где волосы аккуратно сбриты машинкой. Рука Ли находит член Хвана и начинает двигаться в такт. У младшего крепко стоит, и понятно, что ему очень хочется кончить, поэтому особого труда довести Джинни до оргазма не составляет: всего лишь несколько быстрых поступательных движений. Мгновение — и парень чувствует, что тело простреливает оргазмом от самых пяток до макушки. Перед глазами всё плывёт и мерцает красными цветами. Кольцо мышц резко начинает сжиматься снова и снова, это заставляет Хо притормозить. Приходится испачканной в сперме рукой притягивать за бедра к себе, потому что сейчас Хенджин чувствительный и норовит соскочить. Потом вроде успокаивается, позволяет старшему тоже кончить, прогибаясь до хруста в позвоночнике и очень обильно изливаясь. По вискам стучит, кровь бурлит и пузырится, а липкая кожа щиплет от пота. Оба изнуренно валятся на кровать. — Хочу ещё, — шепчет устало, но довольно Хенджин. — Есть такое, — хрипло отвечает Минхо, медленно вытирая пот со лба. Хван, который давно уже отрезвел, пытается рассмотреть измотанное лицо Ли и сам не понимает, как сдержать улыбку. Глаза старшего светятся ярче обычного, завлекая таким образом в свою темноту, что действовала как магнит. Красивый. Немного отдышавшись, Хенджин взял чужую руку, оставил на ней едва ощутимый поцелуй и потянул за собой в душ. Он знает, что такого больше не повторится, а значит, нужно выжать из ситуации по максимуму. К большому удивлению, Минхо не противится, не язвит и не сбегает, а послушно следует за младшим, словно завороженный этой ночью. Они действительно похожи больше, чем себе представляют. Как итог, спонтанное рандеву с продолжением затянулось едва ли не до утра. Парни, будто голодные звери, никак не могли насытиться — поглощали друг друга целиком и полностью, — и лишь когда Хван устало провалился от истомы после очередного оргазма в сон, свидание можно было считать законченным. В отличие от младшего, Минхо уснуть не мог. Он долгое время наблюдал за спящим Хенджином и размышлял о том, что произошло. В его голове образовался полноценный хаос, который он никак не мог унять. Ещё несколько часов назад парень был уверен, что просто пожалеет о содеянном, но вместо этого он лишь пытается понять, почему вообще согласился на предложение человека, который раздражал его столь сильно. Бред. Слишком много вопросов в уставшем разуме. Минхо нужно всё обдумать, упорядочить — ему нужно поспать, но не здесь. Не рядом с Хенджином, из-за которого он сейчас такой уязвимый и чуткий. Он прекрасно осознает, что, вероятней всего, такого больше не повторится, и хочет побыть подольше, однако осознает, что будет только хуже. Нет, нужно ехать домой. Всё, что он оставил Хвану на память — это прощальный поцелуй в щеку, который он наверняка и не почувствовал сквозь сон. В следующий раз они, скорее всего, встретятся на очередном судебном заседании, но останутся прежними. Всё тот же расчетливый адвокат Ли Минхо и всё тот же заносчивый юрист Хван Хёнджин.