Проблемы доверия

      На крыше было хорошо. Легкий прохладный ветер продувал, казалось, не только ее тело, заставляя покрываться мурашками и съеживаться, но и голову. Вся ярость, полыхающая в ней еще пару минут назад, словно испарилась за одно мгновение, в тот момент, когда она зашла в свой любимый «личный уголок», как она любила его называть.       Василиса Огнева была не слишком удачливым человеком. В раннем детстве ее родители оставили у какой-то незнакомки — это она знает с ее же слов. Каждый месяц на счет Марты Михайловны поступала кругленькая сумма, что значило, родители девочки живы, просто по какой-то причине оставили ее одну. Только вот случилась непредсказанная беда — опекунша скончалась от сердечного приступа, когда Василисе было девять.       Тогда-то и начался худший кошмар.       Ее поместили в один из детских домов, который находился в одном районе с ее бывшим домом, где проживала опекунша. То есть все ее друзья-ребята продолжали играть в тех же местах и, конечно же, заметили вначале ее отсутствие, а затем и нахождение за оградой.       Василиса кожей чувствовала их недоумение. Кто-то разнес слух — правдивый — что ее бабушки не стало, а забрать девочку больше некому, и тогда появились первые жестокие оскорбления в ее адрес. До этого ее, конечно же, дразнили за яркие рыжие волосы и редкие веснушки, появляющиеся весной под солнцем, но теперь все стало по-другому. Намного серьезнее.       В школу она продолжала ходить ту же самую, но из знакомых бывших друзей у нее там была только одна Инга, которая в первый же день разболтала обо всем и, какое унижение, первая в школе прилюдно оскорбила Василису в коридоре. Несложно догадаться, что после этого начался настоящий буллинг со стороны буквально всех: что классы, младше ее, неумело пытались подстебать в силу глупости, что ее ровесники, уже не стесняясь в выражениях, обвиняли во всем подряд (так однажды ее объявили ведьмой из-за того, что она рыжая, и единственный близкий ей человек вдруг ни с того ни с сего умер). Лишь старшеклассники, чаще всего, качали головой или осуждающе смотрели на оскорбляющих. Те тогда затыкались и ретировались, и Василиса могла выдохнуть хоть на несколько минут. Так-то она и начала все чаще проводить время возле более взрослых людей.       Учителя либо равнодушно окидывали ее взглядом, когда слышали очередную издевку над ней, либо сочувствующе спрашивали, как ей помочь. Особо это не помогало, поэтому Василисе оставалось надеяться лишь на себя — пожаловаться родителям возможности не было, старшего брата или сестры не было, как и друзей. К тому же, каким-то образом, слух о том, что она — ведьма, пробрался и в детский дом, так что опасались ее и там.       Все обходили ее стороной. Все, кроме парочки старшеклассников, для которых она каким-то образом сделалась хвостиком.       Александр и Виолетта — так их звали, они встречались. Им было около шестнадцати, так что разница с ее десятилетним возрастом была значительная. Как-то раз они защитили ее от группы мальчишек, которые пришли «обезвредить ведьму», как будто они жили в каком-то семнадцатом веке, и с тех пор Василиса была преисполнена к ним благодарности. После того, как они заметили, что за ними увязалась одинокая четырех-классница, пожали плечами и приняли к себе.       Все свободное время они втроем проводили в школьной столовке или библиотеке. Со временем Виолетта начала покупать побольше порций и всяких соков-шоколадок, заметив, что Василиса не может позволить себе ничего, кроме одной бесплатной порции, состоящей из жидкой каши и стакана мутного компота. Александр все чаще помогал ей разобраться в тех уроках, которые она не понимала. Так Василисе удалось подтянуть математику, физику и, как ни странно, историю. Через пару недель у нее уже были одни пятерки, а через месяц, после знакомства с Александром и Виолеттой, Василиса стала лучшей в классе. Во всем, кроме, пожалуй, физкультуры.       Когда кто-то пытался подойти к ней, чтобы «проучить», используя физическую силу, Александр был тут как тут, готовый ее защитить. Когда кто-нибудь смел оскорбить ее в коридоре, пронзительный взгляд Виолетты мгновенно затыкал задиристого школьника. В общем, постепенно Василиса поняла, что ее жизнь стала намного легче.       Пока в один день все не испортилось. Это был неудачный вечер в детском доме — Василиса случайно разбила гору тарелок, споткнувшись на скользком от пролитого кем-то чая полу. Ответственная за них в тот день уже была чем-то зла на других, поэтому без особых церемоний заставила собрать ее осколки, полностью убраться в столовой одной (обычно на это требовалось три-четыре человека), а затем оставила ее без еды, и еще и заперла в комнате для непослушных. Тогда она сильно поранилась, убирая осколки, и на ее ладони до сих пор остался небольшой шрамик, длиной в сантиметр-два, как напоминание о том дне.       Комната для непослушных была без любого источника освещения. Окон там не было, выход один через дверь. Стол, стул и кровать со сломанной ножкой — вот и все убранство помещения. Василису завели туда только с рассветом, когда она закончила убирать столовую, а вывели через пару часов, когда нужно было идти на учебу.       По пути кто-то толкнул ее в спину, она, не удержавшись, упала, расцарапав коленки. В холл школы зашла уже с еле сдерживаемыми слезами на глазах, сразу же направилась в туалет, где промыла ноги и покрасневшее лицо. Первый урок был почти пропущен.       Василиса была слишком расстроена, чтобы идти учиться. Она вышла из женского туалета и чуть не столкнулась с Александром, выходящим из мужского. Тот заметил ее, тут же подошел, спросил, что случилось, склонившись к ней.       Заливаясь слезами, девочка выложила все. Чтобы не тревожить ближайшие к ним кабинеты, Александр обратно завел ее в туалет. И… Вместо привычной поддержки, которую она получала от них с Виолеттой, Василиса неожиданно получила требование отплатить им за их доброту.       Этот момент стал переломным во всей ее короткой жизни, именно тогда Василиса уяснила раз и навсегда: нельзя доверять никому. За любую доброту есть цена. За все нужно платить.       Почувствовав лишние прикосновения к своим плечам, спине и талии, девочка смутилась, немного растерялась, но постаралась не показывать этого. Разве останутся с ней ее единственные друзья, если она сделает что-то неправильное? Но когда ее вжали в стену, она действительно испугалась, и этот испуг отразился в ее больших синих глазах, кажется, только сделав хуже. Выражение лица ее, как она считала, друга, почти что брата, изменилось неуловимо, но стало совершенно другим. Зловещим.       Спасло Василису лишь то, что какая-то старшеклассница, решившая прогулять минут десять от скучного урока, зашла в туалет, где они и находились.       Дальше она помнит смутно, но точно знает, что Александр мгновенно покинул их, сказав, что ошибся туалетом, а та старшеклассница, странно посмотревшая на нее, рассказала увиденное Виолетте, своей однокласснице. Василиса лично застала их громкую ссору в столовой. Ну, смотрело пол школы, не только она.       Василиса до сих пор не знает, что точно произошло, но Александра вскоре после этого перевели в другую школу, а Виолетта, лишь однажды подошедшая к ней за что-то извиниться, больше с ней не общалась. Впрочем, через пару месяцев она все равно выпустилась.       В настоящий ужас девочка пришла лишь через пару лет, в полной мере осознав, насколько все далеко могло зайти.       С тех пор, в общем-то, у нее больше не было друзей. Василиса и сама ни к кому в приятели не набивалась. Не хотела. Потому что уже знала, что за дружбу придется платить. И лучше никому не доверять.       Сейчас Василисе было столько же, сколько и Виолетте с Александром, когда она за ними увязалась. И она не могла понять, как можно было посмотреть на десятилетнюю одинокую девчонку, глядящую на них глазами печали и надежды, с такой грязной стороны. Одна лишь мыль вызывала неприязненность. Но, несмотря на это, она знала, что слова, сказанные Александром в тот день, навсегда впечатались в ее память.       Василиса вздохнула, по-привычному садясь на край крыши, спуская ноги в пропасть, и посмотрела вдаль. Вид с этой многоэтажки открывался необыкновенный. Правда, эти часы она должна проводить в детском доме, поэтому ее накажут, но это того стоит.       Ей нравилась тишина здесь. Один лишь ветер пел песни, да гул машин далеко снизу был слышен. Зато одиночество было приятным.       Это место Василиса называла своим личным уголком, потому что… Ну, потому что о нем никто не знал. Она всегда находилась здесь в одиночестве и никто не мог ее тут достать.       В последние недели у нее снова начали снижаться оценки. Такого не было уже с тех времен, как… С того самого дня. Так-то Василиса продолжала быть отличницей все эти годы, но сейчас она почему-то стала больше отвлекаться. Мысли все чаще сводились к собственному одиночеству.       Василиса не знала чего хочет. Она абсолютно точно не хотела друзей, но… Ей хотелось, чтобы у нее был близкий человек, с которым она может все обсудить. Может, старшая сестра… Родители. Или хотя бы просто незнакомый приятель, который никогда не слышал о ней никаких слухов, который не против пообщаться с ней без всяких заморочек и… Оплат.       Синие глаза опустились вниз, к автомобилям, похожих на игрушечные с такой высоты. У нее не было особого смысла в жизни. Василиса могла бы просто… Сдаться и прекратить все за один миг. Но что-то внутри хотело жить. Хотело испробовать то, чего она не могла сделать из-за обстоятельств. Поехать в путешествие, приготовить трехъярусный торт, который она видела на рекламной вывеске, прийти домой. В свой настоящий дом. Может быть, завести семью или полностью погрузиться в работу, стирая воспоминания о прошлом. Ведь у нее еще есть шанс на нормальную жизнь, так ведь?..       От мыслей ее отвлек скрип двери, которая вела сюда, на крышу. Василиса обернулась, все еще опираясь ладонями о крышу, и столкнулась с голубыми глазами застывшего парня.       Юноша хлопнул глазами. Он был одет в школьную форму. Темные волосы были растрепаны, но это, кажется, их частое состояние; а глаза выглядели прямо-таки ангельскими. — Кхм… Я тут… Не против, если я тоже зайду? — неуверенно спросил он, глядя на нее.       Василиса поднялась и сделала пару шагов к нему, сузив глаза. — Кто ты такой? Зачем пришел сюда?       На какие-то пару секунд у нее вдруг промелькнул испуг, что это какой-нибудь пацан из ее школы, решивший наконец закончить планировавшее, скинув ее с крыши многоэтажки.       Лицо парня вытянулось в изумлении, а затем тут же исказилось в гневе. — Сама кто такая? Это не твое место, и имени на крыше не написано! Захотел и пришел.       Василиса стиснула зубы. — Нет, сейчас это мое место, так что иди отсюда. Придешь завтра утром, когда я буду на учебе. — Но я тоже буду в школе! — возмутился тот. — А это не мои проблемы, — парировала девушка, отступая и присаживаясь, но уже намного дальше от края крыши. Кто знает, что придет в голову этому незнакомцу?       В ответ на это рядом шлепнулся чужой рюкзак. Юноша тоже сел, скрещивая ноги по-турецки, и посмотрел вдаль.       Несколько секунд прошли в тишине. Затем Василиса все же повернулась к нему, скрещивая руки. — И долго ты тут будешь сидеть? — В чем твоя проблема? — не выдержал тот, тоже переводя взгляд на нее. — Я сижу и никому тут не мешаю, что не так? — Ты мешаешь мне, — настаивала девушка. — Чем? — парень насмешливо изогнул бровь. — Своим существованием, — Василиса прямо посмотрела на него, включая всю свою недоброжелательность, после которой окружающие обычно сбегали.       Но этот человек лишь фыркнул, закатывая глаза. — Это не аргумент. Придумай что-нибудь получше.       Они снова замолчали. Василиса опустила скрещенные руки и выдохнула, признавая поражение. Ей, в принципе, не было интересно спорить.       Откровенно говоря, ей вообще было плевать, есть ли тут кто-то, помимо нее, если ее не задирают.       Василиса спиной легла на крышу, вытягивая ноги, и нечитаемо посмотрела на небо. — У тебя все в порядке? — с легким изумлением спросил парень, глядя на нее. — Лучше и быть не может, — с нескрываемым сарказмом ответила она.       Несколько секунд — полная тишина. Затем легкий шорох. Фигура незнакомца вдруг оказывается в метре от нее, тоже лежащей. Их глаза встречаются. — Если у тебя что-то случилось, можешь рассказать мне. Мы все равно даже имен друг друга не знаем, — он весело фыркнул.       Василиса посмотрела на него с недоверием, но уже засомневалась в твердости своего решения не болтать с незнакомцем. Тот внимательно следил за ее эмоциями. — Да ладно. Я же вижу, что тебе нужно кому-то высказаться.       Девушка пожала плечами. — Мне и говорить-то нечего. Просто… Моя учеба в последнее время хромает из-за того, что я отвлекаюсь. И я не знаю, что сделать, чтобы снова концентрироваться только на учебе. — Влюбилась что ли? — он снова фыркнул. — На что так можно отвлекаться, чтобы испортить учебу?       Василиса разозлилась и поднялась, садясь. — А сам-то, небось, гений-ботаник? — Вообще-то, да, — тоже садясь и оправляя пиджак, с гордостью ответил тот. — И я совершенно точно не позволяю какому-нибудь мудаку сбить меня с моего пути.       Девушка насмешливо посмотрела на него, но скисла. Юноша заметил это и поубавил высокомерности. — Знаешь, мне говорили, если тебе необходимо выплеснуть эмоции, особенно негативные, то стоит заняться чем-нибудь творческим. — Кто говорил? Психолог что ли? Ты явно не умеешь так красиво формулировать предложения, — она насмешливо фыркнула. — Да, психолог и говорила, — совершенно серьезно произнес парень, и Василиса тут же почувствовала смятение. — Можно заняться рисованием или… Сочинением песен. Игре на инструментах. Или, может быть, писательством.       Василиса опустила взгляд, подумав, что у нее и средств-то нет ни на что. Но парень удивил ее. — Хочешь, покажу свое творчество? — вдруг предложил он.       Она кивнула, с опаской глядя на его ладонь, что-то вытаскивающую из внутреннего кармана пиджака. Но это оказался лишь небольшой скетчбук форматом А6.       Он протянул его ей. Василиса взяла, аккуратно откидывая обложку.       Ее не переставало удивлять, что тот может довериться незнакомке настолько, чтобы показать свои рисунки.       Среди них, кстати говоря, были действительно крутые скетчи. — Вау, это… Действительно потрясающе, — Василиса подняла взгляд, посмотрев на него с совершенно другой стороны. — В них столько глубокого смысла… Ты собираешься идти на художника? — неожиданно для себя поинтересовалась она, тут же смущаясь. Какая ей разница, кем хочет стать этот незнакомец? — На самом деле нет, — парень почему-то погрустнел, хотя от похвалы показался безумно радостным. — Нет, скорее всего, нет. Я хочу пойти на что-нибудь, связанное с IT, сейчас их работа хорошо оплачивается.       Василиса кивнула, снова опуская взгляд к рисункам. Перевернула до одной из первых страниц, на котором был изображен деревянный мост, обвитый каким-то растением с распускающимися цветами. — Вот этот мне нравится больше всех, — заметила она. — Там кажется так спокойно… Это реальное место или выдуманное?       Тот помялся. — Выдуманное. Мне оно однажды… Приснилось. Решил нарисовать. — Жаль, — Василиса слегка улыбнулась, возвращая скетчбук. — Я бы хотела побывать там.       Парень убрал вещь обратно в рюкзак, и на крыше повисла неловкая тишина.       Василиса поднялась, отводя взгляд. Подняла свой рюкзак, закидывая на плечо. — Мне пора. Будут ругаться, если я еще больше опоздаю. — Не отпускают надолго? — он хмыкнул. — У меня также. Но я просто сбегаю, чтобы насладиться здесь великолепным видом. Кстати, — он снова порылся в рюкзаке, доставая другой скетчбук. — Хочешь тоже попробовать рисовать?       Девушка с недоверием посмотрела на протянутую руку.       Но, что ж, он прав, они даже имен друг друга не знают. Что может пойти не так?       Она приняла презент. — Спасибо, — чуть помолчав, сказала Василиса. — Ты часто здесь бываешь? — она спросила это только для того, чтобы узнать, как долго ее уголок совсем не личный, только для этого. Она же не хочет снова увидеть его. Правда? — Хм… Захожу где-то раз-два в неделю последние два месяца. — О… Целых два месяца? Хах, удивительно, как мы не пересеклись раньше, я здесь бываю чуть ли не каждый день.       Василиса еле смогла остановить себя говорить. Да что такое? Почему она не может нормально контролировать себя, как обычно? — Значит, может быть, еще увидимся, — улыбнулся юноша, и сердце Василисы окончательно сбилось со своего пути. — Может быть, — больше ничего не говоря, она развернулась и чуть не пулей спустилась с крыши в подъезд дома.       В ожидании лифта недоуменно прикоснулась к горящим щекам, которые словно превратились в два уголька. Что ж такое-то?

***

      В следующие три дня Василиса, словно по расписанию, приходила в одно и то же время на крышу. Но каждый раз ее ждала лишь пустота.       Совершенно незаметно дела пошли в гору. На уроках она иногда возвращалась мыслями на крышу, но, по крайней мере, начала делать домашнюю работу без проблем, а свободное время проводила за рисованием. По крайней мере, попытками рисовать.       Получалось сначала откровенно плохо. Затем, вроде как, чуть лучше. Она нашла в библиотеке какое-то пособие по рисованию и начала перерисовывать фигуры оттуда, следя за каждой мелкой деталью.       На четвертый и пятый день Василиса прийти на крышу не смогла — за прошедшие дни ее ждало крупное наказание. На шестой день ей пришлось сидеть весь вечер над домашней работой, и лишь на седьмой день они снова пересеклись.       Василисе даже не пришлось притворяться удивленной, когда в поле ее зрения попала темная макушка. Парень лежал на спине, закинув руки за голову. — И ты снова здесь, — голосом, полного недовольства, произнесла она, заставляя его вздрогнуть. — И ты тоже, — распахнул он глаза, находя ее взглядом.       Василиса бросила рюкзак и тоже легла, глядя на небо. — Ты чем-то недовольна, — внимательно осмотрев ее, выдал вердикт парень. — Да ты просто гений, — с сарказмом сказала она, закатывая глаза.       Несколько минут молчания и парень, едва сдерживая порыв улыбнуться, спрашивает: — Неужели это из-за того, что я не пришел? — Что? С чего бы?! Мы даже не договаривались встретиться еще раз.       Он покачал головой, улыбаясь. — Меня не выпускали из дома почти всю неделю за прошлый побег. Поэтому я не смог прийти. — О, — злость Василисы начала спадать. — Этого достаточно, чтобы ты не злилась на меня? — с интересом спросил юноша, поворачиваясь набок в ее сторону и опираясь щекой о свою ладонь.       Василиса скосила на него взгляд и отвела его. — Достаточно.       Голубые глаза сверкнули. — Ты пробовала рисовать в скетчбуке?       Девушка села, глядя на него теперь сверху вниз. Без лишних слов достала скетчбук и протянула ему. — Мне… Можно посмотреть? — с легким изумлением спросил он, протягивая ладонь, чтобы забрать блокнот. — Свои рисунки ты показал мне спустя пять минут нашего… Даже не знакомства, — Василиса фыркнула. — Не могу же я прятать свои. Тем более, это твой скетчбук. — Нет, — неожиданно возразил он. — Это теперь твой скетчбук, и ты можешь не показывать его мне. Ты просто можешь сказать «нет».       Василиса нахмурилась. — Но я разрешаю тебе посмотреть его сейчас, — серьезно ответила она. — Потому что мы даже имен друг друга не знаем, не так ли? — уголки ее губ невольно поднялись.       Парень вскинул на нее взгляд. И улыбнулся. Его голубые глаза снова потеплели. — Верно. Тогда я смотрю.       Василиса придвинулась к нему чуть ближе и осталась сидеть на коленях, заглядывая в скетчбук. Юноша никак не отреагировал, открывая первую страницу. Вторую, третью, четвертую, пятую. Это все, что она успела нарисовать за неделю. — Что ж, — он снова пролистнул на первую страницу. — Ты рисуешь неплохо. Лучше ожидаемого, честно говоря. Но есть некоторые моменты, например, тут у тебя получилось немного непропорционально, видишь? И здесь…       Два часа пролетело совершенно незаметно.       В основном говорил парень, рассказывал, что она неправильно сделала, иногда подправлял и абсолютно все комментировал, объяснял. Василиса слушала внимательно. Она увлеклась, совершенно незаметно, и следующий скетч они начали рисовать вместе. Карандаш в ее руке сам по себе начертил на чистом листе одинокую фигуру. Другой карандаш, юноши, добавил очертания крыши.       Василиса посмотрела на него с удивлением. И нарисовала вид, открывающийся с крыши: десятки пяти- и десяти-этажек, бескрайняя река вдали и солнце, садящееся за горизонт. И только тогда заметила, что сейчас действительно время заката.       Жаль, у них не было цветных карандашей, чтобы запечатлеть всю красоту этих ало-бордовых лучей солнца, спадающих на них.       Очнувшись от захватывающего дыхание вида, Василиса повернулась и заметила, как на листе появилась еще одна фигура — мужская. Ее удивленный взгляд встретил юноша, слегка улыбающийся.       Василиса поднялась, захватывая скетчбук и закрывая его. Она закинула рюкзак на плечо и остановилась в метре от тоже поднявшегося парня. — Как тебя зовут? — неожиданно слетел с губ вопрос.       Его взгляд изменился. Вначале удивился, а затем улыбнулся. — Фэш. Если хочешь, Фэшиар Драгоций, — его губы изогнулись в усмешке.       Василиса улыбнулась и снова почувствовала горящие щеки. — А тебя? — с проскользнувшей надеждой спросил он.       Она задумалась, говорить ли ему свое имя. Ведь тогда он может узнать все о ней… Все слухи, насмешки, тот факт, что она живет не дома с родителями, что у нее нет абсолютно никого рядом.       Но все же решилась. — Василиса.

***

      Встречи на крыше стали ежедневной традицией. Теперь они договаривались встретиться еще раз, и еще, и еще, в одно и то же время. Но проводили в уголке лишь час, чтобы не вызывать подозрения у взрослых с обеих сторон.       Василиса узнала о Фэше почти все. Оказывается, у него тоже не было родителей, они умерли в авто-катастрофе, он остался на попечении дяди, который был человеком властным. Еще у него куча братьев, с которыми он постоянно ссорится, поэтому и сбегает из дома. Хочет поступить на востребованную специальность, чтобы в будущем обеспечивать себя самостоятельно и, наконец, покинуть дом дяди.       Друзей у него тоже было немного, кроме лучшего друга Ника и его подруги Дианы. Но была любимая сестренка Захарра, которую он тоже хотел бы забрать с собой, когда она станет совершеннолетней, чтобы дядя найти их не смог.       О себе Василисе по-прежнему почти ничего не рассказывала, кроме того, что у нее нет друзей. Но Фэш и не настаивал, и это ей нравилось в нем.       Вообще-то, ей многое нравилось в нем, как однажды поняла она, замечая свое нетерпение до их очередной встречи. Он был безумно красив, умен, умел потрясающе рисовать, еще и ее учил. А однажды вообще притащил на крышу гитару, ошарашив ее заявлением, что умеет и играть на ней. И даже попробовал учить ее, но Василиса быстро сдалась, предпочитая слушать. Голос Фэша заставил ее восхищаться — казалось, этот парень умел делать талантливо все.       Пару раз ей приходила мысль, что она недостойна даже общаться с ним. Но, если сам Фэш против не был, значит, наверное, все в порядке.       Через несколько таких недель Василиса все же решилась. — Слушай, Фэш… — юноша тут же вопросительно посмотрел на нее. Она смутилась. — А если я скажу, что я из дет.дома, как ты отреагируешь?       Он внимательно оглядел ее. Пожал плечами. — Что именно ты имеешь ввиду под «как отреагирую»?       Василиса растерялась. Она практически прямым текстом рассказала самую большую свою тайну, а он?.. — Прекратишь общение? Не знаю, не захочешь иметь любых связей со мной? — С чего бы? — Фэш насмешливо глянул на нее. — Мне кажется, ты думаешь обо мне совсем не так, как есть на самом деле. Я, знаешь ли, не какой-нибудь высокомерный самоуверенный богатый придурок, как тебе кажется. Мне совершенно все равно, даже если ты будешь бездомной.       Девушка хлопнула глазами. — Но, — он выразительно посмотрел на нее. — Если тебе когда-нибудь нужна будет любая помощь, обращайся.       С того момента их отношения словно стали легче, проще, что ли. Василиса все-таки рассказала о большей части своей жизни, упустив лишь момент с ее единственными друзьями. Но и эта тема все равно всплыла. — Неужели не нашлось ни одного человека, который бы дружил с тобой? — Фэш недоумевал. Сегодня он принес плед с подушкой, и они оба расположились на них. — Это же… Ну, не знаю, всегда есть люди, которые вступаются.       Василиса неуверенно молчала. — Или все-таки кто-то был? — Фэш заметил ее молчание.       Девушка поднялась и села, скрестив ноги по-турецки. Фэш сел рядом, глядя на нее. — Был, но это не закончилось хорошо, — она мельком глянула на него и перевела взгляд на другие дома внизу. — Я слушаю, — кивнул он.       Василиса вздохнула и начала рассказывать. Без любой утайки. Рассказала все, как было, заканчивая тем, что Александра перевели в другую школу, а Виолетта просто больше не общалась с ней.       Фэш некоторое время молчал, опустив взгляд, а затем вдруг обнял ее за плечи. Василиса замерла, не привыкшая к любому физическому контакту и неуверенно окликнула его. — Это ужасно, что ты пережила такое, — по-прежнему обнимая ее, произнес он. — Если бы я знал, где этот мудак находится, то сейчас же пошел за его головой.       Осознав, что его объятие — это лишь вид моральной поддержки, Василиса расслабилась. Ее голова мягко упала на плечо Фэша.       После того, как она рассказала практически все о себе, наступила тревожность. Василиса все не могла отвязаться от чувства, что скоро будет что-то плохое. Что, может быть, Фэш резко перестанет приходить на крышу или не захочет с ней общаться, оборвет общение. Или… Она судорожно выдохнула. Или потребует что-то взамен.       Она безумно рисковала, рассказывая Фэшу о своей жизни. Когда был сказан последний секрет, Василиса вдруг осознала, что она теперь — открытая мишень. Если Фэш захочет ее ранить, то с легкостью может это сделать. Ему достаточно шепнуть в классе хоть что-то из ее рассказов, и все начнется по-новой.       Тревога достигла своего пика. Когда они снова встретились на следующий день, Василиса вся была на нервах. — Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Фэш, привычно бросая рюкзак и подходя к ней. — Боже, что с твоими руками? — он мягко взял ее ладони в свои.       На коже тыльной стороны ладони остались десятки красных, уже вспухших отметин. Это Василиса неосознанно водила карандашом по ней, нервничая. — Это… Ничего. Я… Просто волновалась. — Из-за чего? — Фэш подул на ранки, пытаясь сгладить боль, но боль Василиса и так не ощущала. — Из-за всего, — Василиса опустила руки и посмотрела в голубые глаза. — Я так больше не могу, я слишком схожу с ума из-за всего… — Чего именно? — Фэш тоже опустил руки.       Девушка судорожно выдохнула и зажмурилась. — Если ты собираешься навредить мне, то, пожалуйста, делай это сейчас. Скажи сразу же, что у тебя есть какой-то тайный зловещий план. Иди и расскажи обо всем, что я тебе рассказывала, сейчас. Я больше не могу тревожиться. Просто уничтожь меня сразу же.       Ответа не последовало, поэтому Василиса открыла глаза. Фэш был нахмурен, в глазах бегал злой огонек. — Ты действительно такого мнения обо мне?! — он не смог не воскликнуть. — Я… Ты думаешь, что я столько времени просто подбирался к тебе? Чтобы залезть в душу и показать ее миру? Я… — он вздохнул, закрыл глаза и снова открыл, глядя на нее. — Я общаюсь с тобой не для того, чтобы навредить, Василиса.       Девушка застыла.       Не может быть все так просто. Ответ не может быть такой очевидный и такой хороший. — Но… — Василиса растерянно посмотрела на него. — Ты совсем не хочешь никому ничего разболтать? И ты все еще хочешь дружить со мной? — Разумеется, — Фэш возвел глаза к небу, словно разговаривая с маленьким ребенком. — Я не настолько злодей, каким ты меня представляешь, — он невесело усмехнулся, отходя назад.       Василиса опустила взгляд. — Я не могу поверить, — она вздохнула, закрывая ладонью глаза и потирая переносицу. — Всю жизнь я сталкивалась только с тем, что меня все бросали. Все мои друзья, какие были, либо разбалтывали обо мне сплетни другим, либо… Либо еще хуже.       Она опустилась, садясь. Фэш сел рядом, слушая. — Александр требовал платы за их помощь. За все то время, когда я считала, что мы друзья, — Василиса уязвленно посмотрела на Фэша. — Я не выдержу, если ты скажешь мне что-то подобное. — Да я бы никогда!.. — его лицо возмущенно вытянулось. — Послушай, Василиса, — он мягко обхватил ее ладони в свои. — Если ты не хочешь, мы можем не общаться. Если ты хочешь, то мы продолжим быть друзьями. И я никогда ни за что не потребую от тебя взамен какую-либо «плату». Понятно? — глаза Фэша были пронзительны как никогда. Василиса кивнула, не сумев произнести ни слова. — Все то, что с тобой происходило раньше, лишь неудачное стечение обстоятельств. В этом нет твоей вины. И то, что тебе встретились такие мудаки-друзья, это тоже случайность. Тем более, никакие они не друзья! Даже не думай о них так. Друзья никогда не предадут тебя и не заставят что-либо делать.       Василиса опустила глаза. — Но ведь были и хорошие моменты, — почти неслышно произнесла она. — Они мне стольким помогли… Мы действительно ладили. И с друзьями из детства, и с Виолеттой и Александром… — Нет. Тебе нужно забыть о том, что они были твоими друзьями, — жестко и твердо произнес Фэш. — Потому что это не оправдывает то, как они поступили с тобой позже. Но мир не состоит только из таких людей. Есть и действительно хорошие люди, понимаешь?       Василиса нахмурилась, но не от злости или растерянности. — И я… Я могу познакомить тебя с ними, конечно! Помнишь я рассказывал про Ника, Диану и Захарру? Вот они действительно хорошие люди. Насчет себя не знаю, — Фэш криво усмехнулся. Глаза Василисы нашли его глаза. — Почему ты так думаешь? Ты хороший человек, — она снова нахмурилась. Руки Фэша на ее ладонях дрогнули. — Ты такой талантливый… Хорошо учишься, рисуешь, великолепно поешь и играешь на гитаре. И ты столько времени возился со мной, учил рисовать… А я даже довериться тебе не могу.       Ну губах Фэша появилась улыбка. — Если не хочешь, можешь и не доверяться. Но не загоняй себя в такие рамки. В мире есть и хорошие люди, так что… Тебе просто нужно найти их. И не быть в одиночестве.       Василиса подняла взгляд. — Нет, — Фэш недоуменно наклонил голову. — Я уже нашла хорошего человека. И я хочу тебе довериться.       Она неуверенно потянулась к нему, одной рукой обхватывая спину, а другой — плечо. Приблизившись, Василиса снова положила голову на его плечо, продолжая обнимать.       Фэш, замерший, расслабился и тоже обнял ее, целуя в макушку. — Если ты этого хочешь, — добавил он, расплываясь в улыбке.

***

31 мая, день Выпускного       После очень долгих уговоров Фэш все же согласился прийти вместе с ней на ее выпускной. Василиса заканчивала девятый класс, когда он — одиннадцатый, и оба покидали школу в этом году. Фэш должен был через два месяца уехать на учебу в другой город, а ей приходилось оставаться в городе еще на два года, до совершеннолетия, и это время Василиса решила потратить на работу. С детским домом уже договорились, с завтрашнего дня она выйдет на подработку в качестве продавца-консультанта в ближайшем магазине канцтоваров. Как они с Фэшем будут связываться, пока неизвестно, но на каждые выходные он пообещал возвращаться.       Выпускной проходил в каком-то кафе и не был каким-то особым событием, но Василисе хотелось прийти на него с Фэшем. За последние два месяца они уже успели обойти весь город, но на таком официальном мероприятии еще не были.       Надо сказать, за проведенное с Фэшем время, Василиса действительно начала чувствовать себя свободной. Стало легче общаться с ровесниками, которые, конечно же, незнакомы с ней. Фэш сдержал обещание и познакомил ее с Ником, Дианой и Захаррой, а однажды во время прогулки они столкнулись с несколькими его братьями — Роком и Примаро. Фэш, конечно, сразу же помрачнел, а братья спросили, кто она, но все равно знакомство.       Выпускной стал важной целью для нее уже месяц назад. Василиса чувствовала, что хочет признаться в своих чувствах в какой-то важный момент, а не просто на очередной прогулке. За эти почти полгода, как они знакомы, она успела убедиться, что у Фэша никого нет, а его взгляд так часто становится нежным, что, возможно, у них есть шанс на что-то большее, чем просто дружба.       Главный вопрос — ее доверия — больше ни разу не поднимался, и это была еще одна вещь, которую она хотела показать ему. Конечно, впереди их ждут испытания лишь больше — расстояние, учеба Фэша, ее одиночество в этом городе на два года, но сейчас Василиса понимала, что научилась ему доверять.       Заметив фигуру Фэша вдалеке, Василиса улыбнулась. Все легкое волнение тут же испарилось. — Привет, — смущенно улыбнулась она, когда он подошел к ней. — Привет, — он улыбнулся, на его щеках появились ямочки. — У тебя очень красивое платье. — А у тебя костюм. Не думала, что когда-нибудь увижу тебя в нем, — Василиса усмехнулась.       Они зашли внутрь и смешались с толпой других выпускников. — А это нормально, что на выпускной к вам пришел выпускник совершенно другого класса и школы? — оглядываясь по сторонам, спросил Фэш, явно чувствуя себя неуютно среди незнакомых. — Вполне. У нашего класса, как оказалось, многие… Э-э, половинки из других школ, поэтому учителя даже не спорили с таким решением. Понимали, что бесполезно.       Фэш понимающе кивнул.       Веселая музыка сменилась на более скучную и медленную. Люди вокруг них встали в пары и начали танцевать. Фэш неуверенно перевел взгляд на нее и приподнял бровь. — Нам, наверное, тоже стоит танцевать? — спросил он, протягивая руку. — Вообще, это необязательно, — чувствуя неловкость, произнесла она, но приняла руку.       Они приблизились друг к другу и посмотрели в глаза, но тут же отвели взгляд. Ладонь Фэша легла чуть выше талии, а Василисы — на его плечо. Слишком близкое расстояние между ними одновременно пугало и манило. — Ты сказала, у твоих одноклассников многие половинки из других школ? — наверное, чтобы не молчать, завязал Фэш разговор.       Василиса посмотрела на него и мгновенно отвела взгляд, краснея.       Она не думала, что все будет так сложно. — Да? Да, наверное. Я в этом кафе сейчас и половину людей не узнаю, хотя хожу в свою школу уже девять лет… — Я тоже — половинка?       Василиса споткнулась о свои ноги и чуть не упала, но Фэш удержал ее, заглядывая в глаза. — Э-э… — она смущенно поправила складки на платье и вернула руки — на плечо и в ладонь Фэша, поняв, что тянуть больше нельзя. — Нет? Ну, то есть, было бы, наверное, интересно, но… Нет-нет, просто забудь, я просто болтаю тут всякое. Это все от волнения, выпускной же. — Точно? — на губах Фэша появилась полу-ухмылка полу-улыбка. — Да. Знаешь что, давай лучше уйдем? — Что? — Фэш удивленно вскинул брови. — Но мы же только пришли? И впереди еще весь вечер.       Василиса повела плечом. — Здесь так много народу. К тому же, аттестаты мы уже получили, это всего лишь вечеринка по желанию.       Фэш приподнял бровь. — Что ж, ладно, если ты хочешь.       Девушка кивнула и отвела его к столикам, хватая стакан с лимонадом и тут же отпивая из него. Фэш тоже взял стакан, но пить не стал. Они вышли из кафе. Василиса направилась в их место. Это было единственное место, где она всегда чувствовала себя на сто процентов уверенно.       Сегодняшний закат был особенно красив. Это была первая мысль, когда они поднялись на крышу.       Василиса поставила стакан на край и повернулась к Фэшу. Тот тоже оставил свой и поднял взгляд на нее. — Я давно хотела сказать тебе… — решительно начала она, но не смогла закончить. — Что хотела сказать? — Фэш чуть улыбнулся. — Помнишь, я говорила, что не могу тебе довериться? — его улыбка чуть дрогнула, он кивнул. Василиса опустила взгляд и взяла его ладони. — Думаю, что теперь могу. Эти полгода показали мне, что мир может быть не только жесток, но еще и красив и нежен, — Василиса подняла глаза. — Ты доказал мне, что здесь есть хорошие люди. Ты познакомил меня с Ником, Дианой и Захаррой, и они действительно такие, как ты рассказывал, — она искренне улыбнулась. — И то, когда ты говорил, что не уверен, что сам хороший человек, ты ошибался. Ты самый лучший человек, которого я когда-либо встречала.       Василиса видела, что Фэш, хоть и не показывал, был очень тронут. Его пальцы огладили ее кожу в знак благодарности, и он улыбнулся совсем по-другому. Голубые глаза словно заблестели. — Это сильные слова. Спасибо, — он снова посмотрел на нее. — Я рад, что ты можешь доверять мне.       Если бы в этот момент здесь находилась прошлая Василиса, именно в этот момент она бы испугалась, что сейчас Фэш ранит ее, бросит или расскажет об этом другим. Но теперь она этого не ощущала.       Василиса вдохнула свежий воздух и улыбнулась со всей душой, еще никогда не чувствуя себя такой уверенной. — А еще, я хотела сказать, что… Ты очень красивый и добрый. Мне безумно нравится в тебе все, — у нее перехватило дыхание, когда глаза Фэша посмотрели на нее в изумлении. — И я бы поцеловала тебя сейчас, если бы ты разрешил.       Фэш еще никогда не выглядел так удивленно. Выдохнул и посмотрел на нее по-другому, с своей особой теплотой. — Я хотел сделать это еще несколько месяцев назад, — признался он смущенно и шепотом.       Настала очередь удивляться Василисе. — Правда? — он кивнул. — Что же ты молчал? — возмущенно спросила девушка, приближаясь.       Василиса чуть привстала на носочках, хотя Фэш и не был намного выше ее, и, обхватив его лицо ладонью, нежно коснулась его губ своими. Фэш оторопел, но тут же расслабился, легко обхватывая ее за талию и приближаясь к ней еще ближе. Другая рука Василисы обхватила его за шею и зарылась в густую темную шевелюру.       Они перевели дыхание, почти не отрываясь друг от друга. Их глаза встретились. Василиса улыбнулась. Фэш тоже.