1985
— Отбой! — орёт мадам Фату. Дворецкие отправляются в свою комнату. Франсуа посылает губами поцелуй Орор. Паскаль провожает меня умиротворённым взглядом. У комнаты девочек Орор хватает меня за руку и телепортирует на чердак. — Удачи, ведьма, — она подмигивает и исчезает. — Мы не будем тра… — не успеваю договорить или оправдаться. У меня есть две минуты, пока Паскаль поднимется на чердак. Снимаю покрывало с кровати, поправляю одеяло с подушками. Распускаю косы. Расстёгиваю верхние пуговицы белой блузки. Неряшливо раскидываю по полу каблуки. Ложусь. Задираю короткую юбку. Пишите картину! Паскаль отпирает замок и замирает, увидев меня на кровати. Под головой подушка. Левая рука комкает одеяло. Правая — в трусах. Я томно вздыхаю. Доставляю удовольствие Паскалю, лаская себя. — Чт… что Вы делаете, мадам? — он закрывает дверь, в глазах невинная растерянность. — У тебя завтра экзамен по барменскому искусству? — Да, в девять утра. — Настраиваю тебя на успех. — Рукой в… нижнем белье? — Можешь настроиться на успешную сдачу сам, если залезешь в мои трусики. — Я… — он закрывает глаза, но не уши. Стыдно смотреть, но от возбуждающих стонов не отказывается. Ему нравится — шея краснеет. — Прошу, не делайте так… Сырный суп с ним не сваришь! Я вытаскиваю руку из трусов и опускаю юбку. Паскаль не видел того, что можно было увидеть множество раз за время наших «отношений». — Ладно, иди сюда, — раскрываю руки. — Иди пожалею. Паскаль устал. Он — наставник Дидьё. Дидьё — дворецкий мадам Селестин. Кто привёз четырёхлетнего мальчика в пансион? Жамель и Микаела. Жамель и Микаела убили родителей Дидьё. Самое страшное — мальчик это понимает. В Паскале Дидьё видит не просто наставника и поддержку, а папу. — Иди пожалею большого котика. Паскаль ложится на меня и расслабляется. Тяжёленькая тушка. Я развязываю на нём галстук и расстёгиваю пуговички рубашки. Зелёные глаза слипаются, под вечер появилась коротенькая щетина на лице. — Я завтра не встану, — гундосит мне в щёку. — Я разбужу тебя. Ты не опоздаешь на подъём. Я сделаю так, чтобы ты выспался. Мы целуемся. Паскаль еле-еле шевелит губами и засыпает с приоткрытым ртом. Я меняю костюм на пижаму, укладываю спать по-человечески. Колдую сладкий сон. Засыпаю у него на груди. Просыпаюсь по будильнику на наручных часах Паскаля. Семь утра. Паскаль сопит. — Просыпайся, — запускаю руку ему под пижамную рубашку, щекочу ногтями бока. — М-м… — он чавкает губами. — Просыпайся. У тебя экзамен через два часа. Паскаля будит поцелуй в щёчку и лёгкий укус за подбородок. — Кусачая кошка с острыми зубами, — он поднимает руку и обнимает меня. — Что снилось? — Огурцы, — Паскаль расплывается в улыбке. — Бочки с огурцами. Лучше бы девушки. — Паскаль, поднимайся, а то огурцы утащат тебя в страну «Огурцию»! — Да, — он садится на кровати. — Мне ещё косы заплетать и бюстгальтер застёгивать. — Не в этот раз, «огуречик» мой, — вылезаю из-под одеяла. — Ты готовься к экзамену и новому дню, а я пойду часик посплю до подъёма, — застёгиваю пуговицы на блузке и надеваю каблуки. — Встретимся у комнаты девочек перед занятиями. Паскаль перемещается на кровати и тянут губы к руке — целует. — А пожелать удачи? — два серпентина под чёрной чёлочкой выглядывают с мольбой. — Я буду стоять рядом и в случае неудачи ловить бутылки. Паскаль, алкоголь не должен страдать! Не сдашь экзамен, я попрошу Бенуа больше никогда не выращивать огурцы. «Жестокая Вы ведьма, мадам», — он заваливается на кровать поперёк и смотрит на меня вниз головой. «Самая добрая ведьма», — щекочу за бочок под пижамной рубашкой. Паскаль сдал экзамен на «отлично». «Браво-браво», — говорила я и хлопала. Мадам Фату на радостях открыла бутылку вина Шато и в одиночку выпила до дна. — Ведьма, у нас левитация, — Орор рядом со мной у окна в коридоре третьего этажа. — Да-да, да-да. Я левитирую мысленно. — Угу. Вижу. Я тоже. Рояль закинула на крышу пансиона. Жду, когда упадёт. У дворецких занятия спортом. Мальчики в шортиках и белых футболочках приседают перед пансионом. — Ну какая красивая попа, — мы с Орор одинаково наклоняем вбок головы. — Ты про какую конкретно? — мне требуется уточнение. Двадцать один мальчик. Двадцать одна попа. Попу мадам Пасифико не считаем. Девочек привлекают мальчики. — Паскаля, конечно, — Орор поддевает меня плечом. — Попа — орех. — Не засматривайся на красивую попу Паскаля! Мальчики приседают под счёт. «И раз, и раз», — считает мадам Пасифико. Попа опускается, попа поднимается. — Упругая, накаченная. Так и просится на грех. Так бы потрогать. — Не трогай попу Паскаля! Даже я не трогаю красивую попу красивого Паскаля! — Ой, я бы её щупала и щупала, щупала и щупала. — Я всё расскажу Франсуа! Приседания заканчиваются. Рядом с Паскалем его ученик — Дидьё. Маленький мальчик от усталости падает на газон. Паскаль треплет его по волосам, а потом… Паскаль вытаскивает из шорт белую футболку и вытирает краем вспотевшее лицо. Мы с Орор ниже наклоняем головы, потому что… потому что выпирающие кубики с каплями пота… Что-то гремит на улице. Дидьё от страха подпрыгивает и бросается к Паскалю. — Бли-и-н, — Орор строит гримасу, — я отвлеклась и уронила рояль с крыши. — Я починю, не переживай. Паскаль смотрит на торец пансиона. «Красивая попа». Он поворачивает голову на окно и широко раскрывает глаза. «Встань спиной. Хочу полюбоваться тобой в шортиках». Паскаль выполняет. Заправляет футболку в шорты и подтягивает. Мадам нельзя не слушаться. Мальчики возвращаются в пансион. Идут в общую душевую. Кроме Паскаля. — Ты пока собери кусочки в одну кучу, я попозже сколочу рояль. — А ты куда? У Паскаля отдельная ванная комната на четвёртом этаже. — У меня дела. — Ведьма, ты вообще сегодня собираешься учиться? — А что у нас по расписанию? — Пирокинез. — Ой, ну его. Огонь не моя стихия. Паскаль после душа будет есть творожок. Я, наверное, тоже проголодаюсь. — Огонь — стихия Селестин. Мадам Фату боится её. Имей это в виду. — Да что мне эти ведьмы? Кто в чём хорош. Ну их. Я лучше послежу за попой Паскаля, чем за успехами ведьм. В ванной комнате на четвёртом этаже шумит вода. Влажные шорты, футболка и носки лежат в корзинке для стирки. Я подхожу к шторке и через плотную ткань пытаюсь нащупать Паскаля. Он отодвигает штору, прикрывается. Вижу только лицо, плечи, руки и ключицы. — Мадам? — мокрые волосы прилипают к голове. Капля воды висит на носу. — Я пришла щупать твою попку. — Может, не надо? — он натягивает улыбку. — Это этаж мадам Жозефины. Вы не боитесь? — Моей мамы нет в пансионе, — глажу мокрые волосы на предплечье. — Попа устала после приседаний. — Угу, попе нужно сделать массаж. — Не надо. Подумаешь, попу хочу потрогать. Я и не только попу хочу потрогать. Встаю на носочки и целую Паскаля. — Со сдачей экзамена. Я тебя так и не поздравила. — Спасибо, — он краснеет от пылкости моего поцелуя. — Ладно, мойся. Не буду отвлекать. Пользуясь случаем, я пользуюсь унитазом. Журчу со спущенными трусами. На троне сижу. Паскаль как может заглушает откровенные звуки водой из душа. На мраморной лестнице я встречаю маму в белом пальто и белой шляпе. Её духи пахнут кричаще. Она сильно жуёт жвачку. — Тебе привет от Сильвена, — говорит мама. — Очень смешно. Сколько лет прошло с ухода Сильвена? Пять. Он даже не попрощался со мной. Я жду Паскаля на кухне. Мадам Анн Ле кормит Дидьё сладким творожком. — Как он? Справляется? — киваю на четырёхлетнего мальчика. — Паскаль справляется. Устаёт ужасно, но справляется на отлично, — мадам Анн Ле вытирает салфеткой испачканный рот Дидьё. — Береги Паскаля, — косится на меня. — Ему нужно отдыхать. — А я и не напрягаю его. Я вообще ничего не делаю. Всё утро. — Приятного аппетита, — на кухню заходит Паскаль в костюме дворецкого. — Спасибо, — набитым ртом благодарит Дидьё. — Ригер, я помыла тебе голубику, — оборачивается на Паскаля мадам Анн Ле. — Благодарю, — он гладит её по плечу. Паскаль достаёт из холодильника две стеклянные креманки с творожным суфле. Готовил вчера вечером. Молоко, какао, липовый мёд и творог. Суфле должно было застыть за ночь. Паскаль посыпает голубикой и орешками. После занятий спортом его тянет поесть, а меня всегда тянет поесть. Паскаль присаживается за стол с двумя креманками и ложками. — А баночку мне? — умоляюще смотрю на него. — Опять за своё, — бубнит мадам Анн Ле. Паскаль открывает мне банку дижонской горчицы. Я бросаю ложку на суфле. — Какая же ты всё-таки странная ведьма, Бут! — смеётся мадам Анн Ле и вытаскивает из-за стола Дидьё. Мы остаёмся вдвоём на кухне. Я посылаю губами многочисленные воздушные поцелуи Паскалю. Целую без остановки. Больше на похожа на непонимающую происходящее рыбку, чем на влюблённую. «Потрясающая!» — улыбается Паскаль. «Сумасшедшая!» — смеюсь в его голове. Ровно в полночь я перелезаю со своей кровати на кровать Орор. «С днём рождения, ведьма!» «Я такой чудесный сон видела, а ты меня разбудила!» «Тебе — 19! Какая ты — старуха!» «Я всего-то на год старше тебя! Скоро наступит твоё восемнадцатилетие, я посмотрю, как ты будешь плакать и кричать, что старая». Я целую подругу в обе щеки. Не все девчонки в комнате спят. Кто-то читает, кто-то шепчется. Селестин закрашивает белые листочки чёрной ручкой. «Франсуа зовёт в танцевальный зал, — говорит Орор, сидя на кровати. — Просит, чтобы ты тоже пришла». «А я зачем? Франсуа хочет, наверное, поздравить тебя. Я буду лишней». «Нет, он настаивает». В пижамах мы идём в танцевальный зал. Юные ведьмы давно не спят в мешковатых платьях. На нас хлопковые свободные штаны, майки на тонких лямках и тапочки. Без бюстгальтеров. Зачем они, если мадам Фату прокричала: «Отбой!» В танцевальном зале Франсуа и Паскаль в клетчатых пижамах. Дворецкий Орор на сцене, мой за роялем в очках с диоптриями. Приглушённые свечи, почти интимная обстановка. В 15 лет у Паскаля произошли проблемы со зрением — он внезапно стал видеть картинку размытой. Теперь при чтении и занятием с мелкими деталями Паскаль надевает очки. — Я знал, что вы будете в пижамах, мадамы! — радуется Франсуа. — Поэтому мы тоже решили не переодеваться. Франсуа — щупленький, небольшого роста дворецкий с тёмно-русыми волнистыми волосами и карими глазами. У него некрасивая родинка на шее. Франсуа на целую голову ниже своей мадам. Не знаю, что нашла в нём Орор, но они любят друг друга. — Можно Вас? — Франсуа подаёт руку Орор, и она подходит. — С Вашим днём рождения, мадам Орор. Цветите, как белая фиалка, и не бросайте меня, когда левитируете. Со слезами на глазах она его целует. От глаз Паскаля исходит огонь жарче, чем от десятка свеч в танцевальном зале. — Ну, мы, наверное, пойдём, — киваю Паскалю. — Оставим вас вдвоём. Не понимаю нашего с Паскалем нахождения. — Мадам Бут, — Франсуа не отпускает руку Орор, — я бы хотел преподнести мадам Орор подарок, но без Вашей с Паскалем помощи не смогу. — Чем тебе помочь? — я заинтересована. — Заколдуй зал, — просит Орор. — Я хочу повеселиться. Оглядываю ведьму и двух дворецких: — Вы в сговоре?! — Ведьма, я хочу на концерт Фредди. Орор с ума сходит по Фредди Меркьюри. Мы — ведьмы, но пока мы юные, нам неподвластны человеческие желания. «Что хочешь?» — я «запираю» двери танцевального зала. Никто в пансионе не услышит концерт. «I want to break free». Я не умею играть на музыкальных инструментах, не умею петь, лишь пищать. Мадам Клотильд научила Паскаля играть на гитаре и рояле. — Будешь моим Роджером Тейлором? — Я не умею играть на ударных, мадам, — смущается Паскаль. — Ты возьмёшь гитару, но будешь Роджером, потому что я так хочу. Я не Фредди Меркьюри, но у меня чёрные волосы на голове и густые усы. Я не пылесошу. У Паскаля в руках электрогитара и блондинистые локоны с бабочками-заколочками. Паскаль начинает играть. Я не певица, да и ведьма так себе, но я хочу… — I want to break free, — пою в микрофонную стойку, — I want to break free-e-e. Усы щекочут, но ощущение прикольное. Сосочки встают под белой майкой от чувства экстаза. Бывает. С кем не бывает? — I want to break free from your lies. You're so self satisfied, I don't ne-e-e-e-d you. Я не стала надевать на Паскаля юбку. Зеленоглазая блондиночка с вытянутыми губками и гитарой выглядит соблазнительно. Франсуа и Орор предаются романтике. Танцуют. Это не наш с Паскалем танец. — I've got to break free. — God kno-o-o-o-ws! — Паскаль подпевает в микрофон в моих руках. — God knows I want to break free, — я танцую у стойки, но до движений Фредди мне далеко. — I've fallen in love. I've fallen in love for the first time. Франсуа и Орор влюбляются друг другу в глаза. Он держит её за талию. Она улыбается ему в губы. Замечательные 19 лет. — And this time I know it's for rea-a-al. I've fallen in love. — God kno-o-o-o-ws! — губы Паскаля почти касаются моих на микрофоне. — God knows I've fallen in love. Паскаль ходит вокруг меня, привлекая бабочками-украшениями на голове и ловкими пальцами на струнах. Чудесный концерт. Наш первый концерт в жизни. Хочу быть королевой хотя бы на три минуты. Паскаль сидит под окном на чердаке и курит. Он романтичный. Он выглядит пьяным. Он влюблённый. Я сажусь ему на бёдра и кладу руки на плечи. Паскаль поднимает колени, чтобы мне было удобно сидеть. — Как тебе мои усики? Понравились? — Обворожительные, — он даёт мне затянуться сигаретой. Мы в пижамах, с настоящими волосами, опьянённые прошедшим концертом. Я без усов, если что. — Какой символ ты выбираешь? — просовываю между губ Паскаля сигарету. — Для чего? — Для нас. Хочу, чтобы у нашей пары был символ. У Орор и Франсуа это белая фиалка. — Все в пансионе и так знают, что мы — пара. Мадам и дворецкий. — Это другой символ, Паскаль. Настанет время, и мы покинем пансион. Будем жить по-другому. Заживём взрослой жизнью. Я разрешу тебе сажать огурцы, — забираю у него сигарету. — Я посажу помидоры, чтобы радовать мою мадам, — у него появляются ямочки от представлений о будущем. — А как мы покинем пансион? Куда нам ехать? — Мама думает через пару лет открыть пансион в Лионе. Нужны учителя маленьким ведьмочкам. Как думаешь, получится из меня «мадам Фату»? — Хотите кричать на детей? — он ухмыляется зелёными глазами. — Пару денёчков покричу, а потом успокоюсь. Ты же знаешь, я не истеричка. Да, взбалмошная, но неудачи других воспринимаю как собственные. — Мне всегда казалось, что Вы хотели чего-то другого в жизни. Будущее в лице учительницы-ведьмы никогда не рассматривали. — Я вообще не понимаю своё будущее, — затягиваюсь в последний раз и даю докурить сигарету Паскалю. — Ты определился с символом? — Решаете Вы, мадам. Как скажете, так и будет. Я приму любое Ваше решение, — он зажимает губами сигарету и проходит ладонями по моим предплечьям. — Кусачая кошка с острыми зубами. Зубами. — Зубы, — моё решение. — Зубы, — повторяет Паскаль и тушит сигарету в банке из-под маслин. Я целую его, и в завершении между нашими губами появляется колечко из дыма. Ведьмы учатся до 20-и лет. Потом они уже не учатся, а выживают — адаптируют способности под обыденную жизнь. С каждым годом сила ведьмы увеличивается. У меня происходит какая-то фигня. Сильвен говорил Паскалю, что «его мадам» отстаёт в развитии. Мой «огуречик» признался в этом, когда красил мне ногти. Сейчас я сижу на Высшем Разуме и вижу лицо фаворита. Молодой парень, 23 года. Светло-русые волосы, голубые глаза, гладковыбритый. Тяжёлый взгляд. Фаворит много учится. Он ещё не встретил девушку, на которой женится. Я познакомлюсь с ним через тридцать четыре года. Когда мне исполнится 52, а ему — 57, мы будем вместе. Он придёт на свадьбу, но уедет со мной. — Бут, — толкает меня мадам Альба, — Бут. Бут, ты плачешь. Я смотрю на лицо фаворита перед собой. Почему он? Нас ничего не связывает. Я не знаю его. — Простите, — смахиваю слезу. — Тушь попала в глаза. — Ты видела, да? — мадам Альба по-доброму шепчет и гладит по косичке. — Нет, я ничего не видела. Она понимает, что я лгу. Не каждая ведьма, по правде говоря, принимает свою участь. Я — одна из таких. Мадам Альба одобрительно кивает. Путь, что я пройду к сердцу фаворита, — тяжёлый. — Я тут подумала, — Орор идёт рядом со мной по коридору западной части пансиона, — если ты не видишь лицо фаворита, вдруг твой фаворит — Паскаль? Звёзды тебе его не показывают, потому что лицо Паскаля ты видишь ежедневно. Фаворит для тебя не тайна. — Нет, ведьма. Твою мать, это совсем не так! Что у нас по расписанию? — В котелочках варить магические супчики. Мы слышим топот ботинок и каблуков по второму этажу. Дворецкие и мадам бегут на звук ударов. — Что-то произошло, — волнуется Орор. Сердце подступает к горлу. Паскаль. Сейчас у него после перемены чтение с Дидьё. Я расписание Паскаля знаю лучше, чем своё. Не дожидаясь касания Орор для телепортации, я бегу на каблуках к лестнице. — Гайя! — зовёт ведьма. Из-за беспокойства за Паскаля или из-за громкого биения сердца я подворачиваю ногу и падаю на паркет. — Твою ма-а-а-а-ать! — рычу на пол, а не на свою тупость. Всё-таки следовало посещать уроки телепортации. Высокие каблуки не выдержали постоянных марафонов на длинные дистанции. Ковыляя босиком на одной ноге, я спускаюсь на второй этаж. Франсуа и Эрик оттаскивают от лежащего на полу Паскаля Жамеля. — Что вы тут устроили?! — злая мадам Фату поднимает Паскаля. Из носа течёт кровь. Вокруг носа синяки. Глаза плывут. Я чувствую головную боль. Кое-как Паскаль закрывает разбитый нос, капли крови падают на белую рубашку и зелёный галстук. — Не поделили, — Жамель поправляет жилетку и застёгивает пиджак, — сервировку стола для обеда. Жамель цел и невредим. Паскаль запрокидывает голову. — Немедленно к директору, Жамель! Ригер, немедленно к лекарской ведьме! «Что случилось?» — спрашиваю Паскаля. Он не смотрит на меня и не отвечает. Гордый Жамель с бесячей козлиной бородкой широким шагом поднимается на четвёртый этаж в кабинет мадам Жозефины. Под руку Франсуа ведёт Паскаля к лестнице. Паскаль отказывается от помощи, держится за перила и ступает по ступенькам. Не пойдёт в таком виде к мадам Жозефине — слабый дворецкий не имеет права появляться перед ведьмой. Ко мне подходит мадам Фату: — Иди к нему, — опускает взгляд на опухшую лодыжку и касается локтя. — Пожалейте друг друга. С помощью телепортации мадам Фату я оказываюсь на чердаке Паскаля раньше него. Он заходит в комнату с запрокинутой головой. — Что случилось?! — сердито спрашиваю. — Сервировка обеда, — гундосит Паскаль. — Где Ваши туфли? Понятия не имею, где-то на третьем этаже. Я открываю небольшой шкафчик взмахом кисти и вытаскиваю полотенце. — Иди сюда, — тяну Паскаля на кровать. Он лежит головой на подушке. Нос хлюпает, кровь течёт. Вытираю — не помогает. — Что сказал Жамель? Паскаль тяжело вздыхает и прячет глаза. Стонет от боли. Я легонько хватаю его за подбородок и заставляю посмотреть на меня. — Мне явиться сейчас к мадам Жозефине и разнести к чертям её кабинет вместе с Жамелем? — Нет, не надо. Это всего лишь мальчишеская драка. — В драке подрались двое, а побит только ты. Ты не отвечаешь, не даёшь сдачи. — Потому что я не такой. Я избегаю конфликтов. — Держишь лицо перед пансионом мадам. — Дворецкие не дерутся, мадам. — Что Жамель сказал про меня? — Не про Вас… — нос пускает кровавые пузыри, — про меня. «Ты её ещё не…?» — спросил Жамель. «В 20 лет ты не… свою мадам». — Трахнул. Паскаль сжимает веки и морщится от боли: — Не говорите таких слов. Благородные девицы не должны произносить вульгарные слова. — Какое дело Жамелю до того, что ты сделал во второй день своего двадцатилетия? Вчера Паскалю исполнилось 20 лет. Мы отпраздновали событие романтическим путешествием по Дижону — заехали в магазин купили бутылку вина Пьемонт. Ночью на чердаке выпили эту бутылочку. — Я ничего ему не ответил, мадам. Развернулся и собирался удалиться, но в нос прилетел кулак. Жамель сказал, что я не мужчина, раз… — Паскаль смотрит на мою позу: я-то на нём лежу, на груди, — раз между нами пижамы. Мужчины дерутся. Но я не дерусь, мадам. Дворецкие не дерутся. — Я убью Жамеля! — Вы — добрая ведьма. Добрые ведьмы не убивают гадких дворецких. Я протираю переносицу полотенцем, но кровь из трещины не останавливается. — Паскаль, кажется, у тебя нос сломан. Он кривой какой-то. — Значит, теперь у Вас дворецкий с кривым носом, — Паскаль опускает взгляд на мои согнутые ноги. — Упали? — Подвернула лодыжку, когда бежала к тебе на помощь. Нужно выпрямить твой нос и остановить кровь. Паскаль, я не умею. Я вообще не «медичка». Он кладёт тёплую руку на опухшую лодыжку. — Жалеешь? — интересуюсь шёпотом. — Как умею, — так же тихо отвечает Паскаль. — Я приведу к тебе лекарскую ведьму. — Вам больно ходить. — Пора научиться телепортироваться. Мы живём в 20-м веке, но варварство осталось под коркой сознания. Мадам Жозефина строго отчитала Жамеля при всех и приказала мадам Фату прилюдно наказать дворецкого за непослушание. Десять ударов розгами. К примеру, у Сильвена на спине пятьдесят глубоких шрамов от розг. Дворецкий мадам Жозефины в юности был засранцем. Жамель отказался просить прощения у Паскаля. Я научилась телепортироваться. Больше не буду этого делать. Сейчас Паскаль лежит в кровати на спине и дышит ртом. Нос перебинтован. — Как чувствует себя большой котик? — целую в уголок губ. — Хорошо, — он гладит перебинтованную лодыжку. Гундосить Паскаль не перестал. Конечно хорошо! Три огурца за ужином слопал! — Теперь у котика будет кривой носик? — держу за подбородок и целую. Паскаль только вытягивает губы — болеет человек, что от него можно требовать? — Посмотрим после того, как снимут бинты. Вы же не бросите меня из-за некрасивого носа? — Посмотрим. Я убираю голову с плеча Паскаля и вытаскиваю из руки свою ногу. Паскаль переворачивается на бок, ложится ко мне спиной. — Знаю, — подкатываюсь сзади, — как пожалеть так, чтобы было хорошо и мне, и тебе. — Звучит интригующе, — пускай останется кривой нос, но не гундосый голос! — Больше всех пострадала твоя попа. — И чем же? — Тебе запрещено заниматься спортом со сломанным носом, попа не приседает, я не наблюдаю за приседаниями красивой попы. Мы втроём связаны. — Замечательно. Неожиданная логическая цепочка. У меня сломан нос, у Вас вывихнута лодыжка, но страдает моя попа. Паскаль в пижаме — Паскаль всегда в пижаме. Щупать не щупаю, но накаченные ягодички приятны рукам. Натренированная попа под клетчатыми штанами. Мы вернёмся к тренировкам, не переживай, красавица. — Тебе лучше? — обвожу клеточку на левой «попии». — Потрясающе, — мурчит Паскаль. Спустя много-много лет, в другой стране, мой фаворит тоже сломает нос, но жалеть его буду не я.Глава 5. Суфле
8 сентября 2023 г. в 17:46
Примечания:
#РаздельноеОбучение
* Queen — I want to break free