Как обучить дракона

Яркое солнце слепит прямо в глаза. Лёгкий осенний ветер шумит, играя с листвой на деревьях. На Олухе жизнь шла всё тем же ходом в уединении с природой и в особенности с драконами. Прошло три года с тех пор, как наша команда в результате столкновения с охотниками потопила давно потерянный корабль «Берсерк». Теперь морское судно лежало на дне моря. Его покой охраняли холодные воды. Тёплые, пусть и странные воспоминания о Дагуре сохранились. Мы провели с ним не так много времени вместе — буквально пару дней от силы. Но связаны оказались на всю жизнь. И я временами очень скучал по нему. Особенно я ощущал тоску по нему в начале осени, в то же время, когда он и появился три года назад. Расставание с ним оказалось более болезненным, чем могло бы быть. Я даже не верил тому, что это действительно случилось. Хотелось забыть то, что произошло, но у меня этого не получалось. Мысли, как нарочно, возвращали меня к тем моментам. Мой папа, когда узнал, что мы учидиди на севере, мягко говоря, разозлился на меня (на нас в целом) за полное безрассудство. Я готов его даже процитировать: «Иккинг, я просил тебя за порядком проследить, смотреть за Дагуром, чтобы он не набедокурил. А ты что? Только ещё больше хлопот доставил всем и себе в частности! Ты едва не погиб!» Я понимал, что папа просто волновался за меня, поэтому не спорил и не пререкался с ним. Мама мне ничего такого не сказала, она безудержно разрыдалась и долго обнимала, бормоча что-то о том, что они с ног сбились, когда обнаружили, что нас нигде нет; о том, что она жутко беспокоилась. Позднее началось дело по расследованию, кто эти охотники, откуда они, что тут забыли и прочая рутина. Освальд Разлюбезный распорядился найти всех причастных к этим пиратам и (простите за каламбур, но вина на чужой фамилии) был не особо любезен. Разумеется, теперь его ещё больше терзало горе. Зато он долго благодарил нас за то, что мы — обычные подростки — противостояли тем типам и показали им их место (ага, на дне). Я же в ответ отблагодарил (нахвалил, но искренне) за то, что у него такой смелый и самоотверженный сын, отчего он даже прослезился (неудивительно, но весьма душевно). Как бы грустно и тяжело не было, тем не менее жизнь двигалась дальше. Я и Астрид продолжали встречаться, чему я не мог не радоваться. Наша компания нередко стали влипать в разного рода истории, и всё больше и больше мы встречали совершенно новые виды драконов. Рыбьеног был сам не свой от такого счастья. Удивительно, что до нас никто и ни разу не знавал таких существ. Но других ночных фурий мы не встречали. А мне очень хотелось, чтобы у Беззубика появился собрат. Только слова Астрид поддержали меня и приободрили, когда я разочаровывался в своих поисках: «По-моему, Беззубику и тебя хватает. Ему большего счастья не надо! Не забывай голову тем, о чём пожалеешь». Она, как всегда, права. Конечно, далеко откладывать я свою мечту не стал, но мне было сейчас намного легче воспринимать то, что Беззубик, возможно, единственный в своём роде. Моя учёба в Академии делала меня звездой всего Олуха. Но не оценки делали во мне лучшего ученика. Мои собственные цели, желания, стремления помогали мне обрести себя. А когда знаешь, кто ты такой, ты можешь и горы свернуть, и народ повести. Мой авторитет был моим достоянием, но использовал его лишь в благих намерениях. В глазах учителей, а особенно Плеваки я выглядел, как пример для всех. Но мне не нравилось такое положение дел. Мне нравилось то, каким простым меня видели друзья и мои родители. Дела в семье у меня сейчас обстояли хорошо в отличие от того, что было пару лет назад. Наверное, свою роль здесь сыграли события, которые произошли на севере Олуха. Отец мне доверял гораздо больше и теперь не так сильно опекал меня от всего и вся. Мама тоже не тряслась надо мной, давая волю почти во всём, в чём только можно. Через несколько дней мне должно исполниться восемнадцать, поэтому я ходил в приподнятом настроении. Но что-то не давало мне покоя. И это что-то преследовало меня жуткой тенью. Я не знал, как объяснить это чувство, поскольку оно не представляло собой ни что-то приятное, ни что-то плохое. Одним утром оно будто обострилось (говорю так, будто у меня аппендицит). Из-за этого я ходил мрачный, задумчивый, постоянно озирающийся в ожидании неизвестно чего. Я задавался массой вопросов, на которые сам не находил ответов, но, видно, в это утро всё должно было измениться. — Иккинг, — окликнул меня отец после завтрака, — подожди. Я остановился на пороге кухни. — Что-то не так? — только и сказал я. — У меня для тебя новость, сынок, — прокашлялся папа. — К Олуху в два часа дня причалит корабль. Там будет один весьма важный гость, который планирует остаться у нас на Олухе на несколько лет. — Что за гость? — я полностью развернулся лицом к отцу, заправив руки в карманы. На самом деле, перспектива в очередной раз проводить кому-то экскурсии меня не привлекала. То ли дело было во вредности, то ли от плохого настроения. Не знаю, что подойдёт в данной ситуации. Возможно, что ни первое, ни второе. Папа улыбнулся, приложил пальцы к подбородку и хитро прищурился. Я в недоумении уставился на него, пытаясь понять, что всё это значит. — Ты будешь ему рад, — улыбнувшись, кивнул он. — Ты же хотел повидаться с Дагуром вновь? Вы всё это время только по аудио-звонкам да перепискам в соцсетях общались. — Дагур возвращается?! — я едва не рихнулся от счастья, которому не было предела. Давний друг, некогда спасший мою жизнь и сам чуть не погибший, вот-вот должен был прибыть на Олух. Всё это время мы действительно поддерживали связь, но онлайн-общение не способно заменить живую реальность. Кстати, Громмейстер жил с Дагуром, и, наверное, благодаря нему он не впал ни в какую апатию или депрессию. Я переживал, что правда о случившемся с его матерью сделает из него закрытого человека и морально уничтожит его. После ранения Дагуру провели операцию, оставив там шрам, как и на в его душе. Да, ему многое далось нелегко, но тем не менее он прошёл через всё это. Порой мы собирались на онлайн-встречах вместе со Сморкалой, Астрид, Рыбьеногом и близнецами, которые иногда портили настройки и устраивали балаган, но подобное случалось не шибко часто и было даже забавно. — Верно, сынок, — улыбнулся папа. — Это был сюрприз, поэтому я и Плевака ничего не говорили тебе до сегодняшнего дня. Я так обрадовался, что моментально бросился на улицу, позвал Беззубика и сходу оседлал его, направив дракона к Академии, а дальше к главному порту. Пусть время сейчас было лишь двенадцать часов, я почему-то намеревался дожидаться Дагура там. А время, как на зло, оказалось медленным и ленивым именно в тот момент, когда хочется, чтобы оно стремительно летело.

***

На горизонте показался очередной корабль, но теперь не с грузом и товаром, а пассажирский. Я заёрзал на месте. Беззубик поглядывал то на меня, то в сторону моря. Ещё несколько минут, и я наконец-то встречусь со своим другом. Я ждал. Но моё терпение и впрямь было готово прекратить своё существование. Я очень долго ждал этой встречи. И вот тот миг, когда мы встретимся вновь! С корабля спускались пассажиры. Я смиренно ждал. Людей присутствовало не так уж и много, поэтому увидеть Дагура не составляло труда, и, когда я заметил его фигуру среди толпы, я больше не терял ни минуты. Радость слишком сильно переполняла меня. Он стоял ко мне спиной, потом поменял положение, но меня не заметил, так как продолжал что-то высматривать в телефоне. Рядом с ним кривлялся, как пёс, Громмейстер. За эти три года он изменился: стал ещё выше, сильнее (это подчёркивала и его одежда — белая футболка и чёрные джинсы с излюбленной цепочкой на боку), набил татуировку на руке (довольно мощную в образе рычащего громмеля). Только рыжие волосы всё также оставались собраны в хвост, а зелёные глаза сперва казались хитрыми и злобными. Но нам уже давно известно, что это лишь обложка. — Дагур! — прокричал я, и он поднял голову. В глазах Дагура загорелась та же радость, которой горел я. Он искал меня взглядом, а заметив, бросился мне навстречу. — Иккинг! Братишка! — отозвался Дагур, хватая меня в братские объятья. Мы действительно относились друг к другу, как родственные души. Наверное, нас роднили пережитые события, множество схожих интересов и доверительные отношения. Хоть мы и являлись ровесниками, я Дагура воспринимал всё же действительно, как старшего брата, а он меня — как младшего братишку. — Я по тебе жутко соскучился! — смеялся он, по-дружески хлопая меня по спине. — Я тоже! — выдохнул я, упираясь подбородком в его жёсткое плечо. Конечно, кости у меня, как прежде, затрещали, но я не думал даже пикнуть о том, чтобы он меня скорее выпустил. Я наоборот наслаждался моментом. Судя по всему, как и Дагур. Громмейстер и Беззубик скакали вокруг нас, также радуясь встречи или даже скорее радуясь за нас. — Я не ожидал, что ты вернёшься! — я выбрался из его обьятий и по-приятельски стукнул его по плечу, на что он весело заулыбался. — Я в шоке! — Я здесь буду ещё продолжать обучение, — подмигнул Дагур. — Что насчёт полноценного переселения сюда, пока не знаю, но скоро сюда прибудет моя сестра — Хедер. — Здорово! — воскликнул я. — Надеюсь, что мы с ней тоже хорошо поладим. — Иначе быть не может, — он хмыкнул и, встав в немного наглую позу, заправил руки в карманы джинс. — В самом деле, — рассмеялся я. — Наверное, раз я очень сильно сдружился с тобой, то с твоей сестрой подружится Астрид. Дагур усмехнулся, приобнял за плечо и свободной рукой растрепал мне волосы: — Я безумно рад, что у меня есть такой друг, как ты! — Пусти, череп мне проломишь! — хохотал я. Мы пару раз шутливо толкнули друг друга. Дагур пихнул меня в плечо, хихикнув. Я попытался схватить его, но он уклонился и со смехом стал убегать от меня. Я погнался за ним. Нашему мальчишеству можно было позавидовать в этот момент. Я не видел смысла, чтобы нарочно искать приключения, как когда-то раньше. Все главные приключения были со мной рядом, с моими друзьями и моей семьёй.