и все будет иначе
7 сентября 2023 г. в 21:27
Примечания:
мне нравится прочтение имени снусмумрика на английский манер, возражения не принимаются.
Мумин считает последние дни октября, с неприятным, противным чувством тоски, провожая уходящий один за другим день.
Спустя столько лет он больше не спрашивает у Снафкина, когда тот собирается уходить, потому что Мумин сам понимает прекрасно — не ровен час и холодные ветра позовут его в путь, куда-то в сторону загадочного, такого далекого юга, и Снафкин вновь исчезнет среди дремучего леса.
Каждый раз, начиная с самого начала сентября, противные мысли лезут Мумину в голову, тяжелым грузом оседая на мягких плечах и он никак не может от них избавиться. Словно от кошмара, который приследует его каждую ночь — навязчивого и неприятного. И кошмар этот кажется таким до жути реальным, правдивым, что хочется, свернувшись под одеялом, долго и горько плакать, в надежде что все ночные монстры, сотканные из страхов, исчезнут как только наступит утро и яркое солнце покажется из-за леса.
Но чуда не происходит.
Ни вчера, ни сегодня, ни завтра.
В очередной последний день октября, они сидят на поляне, перед мостиком через холодную реку. Сухие листья кружат в хороводе над их головами, мягко затем опускаясь на плечи и землю, укрывая все пятнистым и пестрым одеялом.
Мумин пушистым боком прижимается к Снафкину, пытаясь хотя бы немного согреться. Попутно рассматривает желто-оранжевые листья под ногами, пока его друг, совершенно ни о чем не беспокоясь и ни о чем не сожалея, играет причудливые мелодии на гармонике.
Мумин изо всех сил пытается запомнить этот момент как можно лучше, чтобы перед тем, как заснуть на долгую зиму, вспоминать и не чувствовать себя так одиноко. Чтобы больше не снились кошмары и не лезли противные мысли. Ему не хочется терять «сейчас» из-за мыслей о том, что будет потом.
Он не замечает, как музыка постепенно стихает и поляна погружается в тишину.
— Я знаю что тебе нужно уходить, но, — говорит вдруг Мумин задумчиво, он подбирает с земли огромный желтый лист, вертир его в разные стороны, рассматривая. — Может быть однажды ты решишь остаться?
— Может быть. — соглашается с ним Снафкин. — Но ты знаешь, это когда-нибудь еще очень нескоро.
Где-то вдали сверкает молния и едва начавшийся разговор прерывает громкий, разрывающий небо и воздух, звук грома. Мумин не думает об этом слишком долго, и тянет Снафкина за собой, в теплый, сухой и надежный дом, не желая выслушивать никаких отговорок. Снафкин и не пытается спорить.
Дверь за ними закрывается, когда осень за окном начинает громко рыдать и Мумину в этот момент очень сильно хочется к ней присоединиться, но он понимает что в этом нет никакого смысла. По крайней мере сейчас.
Потому что сейчас Снафкин все еще здесь, и Мумин самостоятельно заваривает вкусный травяной чай — по старому рецепту Муми-мамы — и пытается улыбаться, хотя улыбаться совсем не хочется.
Они прощаются, когда кружки пустеют, а гроза за окном заканчивается также неожиданно и резко, как и началась.
— Ты и проснуться толком не успеешь, как уже наступит весна, — говорит ему Снафкин, обнимая за плечи. Мумин крепко обнимает его в ответ и улыбается. Грустно немного, хоть изо всех сил и старается, чтобы выглядело иначе.
Он прекрасно понимал, что иначе быть не может.
— И когда ты проснешься, — говорит Снафкин, отстраняясь, — Я уже буду здесь.
И Снафкин не врал ему сегодня, когда говорил что вернется весной. Но Мумин глубоко внутри знает — однажды настанет весна, когда Снафкин не вернется в долину. Все будет как обычно — отцветут вишни, распустятся подснежники и растает трехмесячный снег, но привычная мелодия гармоники так и не зазвучит из дремучего леса, и не будет виднется на горизонте чужой силуэт.
Наступит весна, когда Снафкин не сдержит свое обещание.
И, возможно, наступит весна, когда Мумину станет все равно.